Читать книгу: «Часть 2. Фея Сью, волшебник Слава, конечно же, Драм, и кто ещё. И, к тому же – огромное количество мыслей обо всём, обо всём… В том числе и о том, какими же должны быть настоящие люди?.. И кошки», страница 5

Наконец новостная передача закончилась, и все ещё немножечко молча посмотрели рекламу. Что было ещё более странно. Ведь реклама была, в общем-то, ни о чём ином, как о кошачьем корме. И, по сути, кроме самого Драма, она никому здесь и не должна была быть интересна. А все смотрели пристально и очень внимательно. И только котёнок, как раз-таки, совсем, в этот раз, отвлекся от экрана и шокировано глядел на людей. Хотя обычно – он с аппетитом смотрел эту очень красивую рекламу. Ведь в ней очень-очень красиво в мисочку падал кошачий корм – очень и очень медленно – так, как в жизни, отчего-то, совсем никогда не падает. И у Драма, всякий раз, когда в телевизоре показывали эту рекламу, прямо-таки, текли слюнки, в прямом смысле слова. И он, очень даже хорошо знал, что если вдруг он только-только поел, а в телевизоре стали крутить эту рекламу, и девушка на экране уже начала раскрывать для своего кота пакетик с кормом, то стоит сейчас же зажмуриться и изо всех сил постараться туда не смотреть. Ведь, вот, сейчас должны будут посыпаться кусочки корма в замедленной аппетитной съемке… И получится так, что – как будто бы ты и не ел только что. Опять тебе страшно кушать хочется. Эта реклама была ещё страшнее в своём действии, чем даже реклама копченой колбасы, которую Драм всегда-всегда смотрел во все свои кошачьи глаза, и, кажется, даже чувствовал её аромат через экран. Сью иногда тоже резала дома колбасу, точно также, как и на экране, но, отчего-то, опять же – она её резала всегда в два, а то и в три раза быстрее, чем в замедленной съемке. И от того – получалось совсем не так эффектно.

Но вот и реклама кончилась. И первым заговорил Слава, всё ещё глядя прямо в экран. Словно его глаза пригвоздили к нему намертво. Хотя уже началась совсем неаппетитная, а значит – довольно бесполезная реклама магазина строительных материалов. И Слава сказал:

– Возможно вы бы хотели отдохнуть с дороги?.. Вы можете прилечь здесь, на диване… Я тут, обычно, сплю… – Слава вяло махнул рукой в сторону дивана, что стоял напротив дивана Сью. Его здесь поставили недавно – специально для того, чтобы Слава мог здесь ночевать, а не в своей квартире, и, если что, помогать, в чём надо, Сью. – Либо вы можете дойти со мной в один из соседних домов – там моя другая, двухкомнатная квартира. В ней сейчас остановились мои родители – они будут жить в одной комнате, а вы, если, конечно, не против – в другой. Так вот – можно было бы пройти туда и вы бы там отдохнули до ужина, если хотите. Тем более – дождь уже, вроде как, прошёл. – всё так же вяло закончил Слава, слегка нагнувшись и выглянув в дальнее окно, что было на кухне, но, всё же, виднелось и из комнаты.

– Да, знаете, что бы я сказала… – засмеялась смущенно мама Сью. – Мы, знаете, когда к вам добирались – у вашего дома видели парк – огромный такой, и красивый, вроде бы… Вы там гуляете иногда?..

– Ну, да… Я гулял… – сказал Слава и, почему-то, испуганно посмотрел на Сью.

– Да и я тоже гуляла… – сказала та.

– Мы, просто, вместе ещё там не были. У Сью слишком плохое было состояние, чтобы от дома отходить… Мы только тут – во дворе…

– Ну, вот – мы хотели бы, если Вы не против, сходить этот парк посмотреть!.. Уж очень он… В общем, красивый нам показался!.. Вы не против, если мы бы, как раз, до ужина там побродили, а потом уже – нагрянули бы к вам?.. Тем более – раз дождь уже прошёл… Вы не против?..

– Нет, конечно. – кивнул Слава, – Я Вам советую пройти в середину и поглядеть на большой пруд – там у нас, в его уже середине – такой большой и красивый остров – совсем вдали от мира. Вот это, считаю, жемчужина нашего парка!

– Да… Он очень и очень красивый!.. Вы обязательно посмотрите его! Конечно – вам его только с берега разглядеть удастся, но… всё же. – добавила Сью

– Ну, хорошо, хорошо. Посмотрим. Счастливо, Сью. Выздоравливай. Пойдём тогда… – кивнула мама Сью папе Сью, – Спасибо за вкусный чай, Слава! Вы самый, что ни на есть, талантливый человек в разных сферах – даже, как видно, в кулинарии!..

Слава нехотя пробурчал что-то вроде благодарности, сам себе под нос, и проводил маму и папу Сью до двери. Через пару минут Слава вернулся и остановился на входе в комнату, очень сильно, кажется, задумавшись о чём-то, ведь глаза у него были большие пребольшие, и глядели они в пол.

– Спасибо, Слав… – неловко сказала Сью, – Спасибо…

– Сью?.. – Слава поднял на неё глаза. – И это всегда так было?.. Или…

– Ну… Ты знаешь… Возможно и всегда а возможно – и нет. Мои родители… Они… Очень меня любили, вроде бы, в детстве… По крайней мере – мне так казалось. А потом… Потом много чего изменилось. Либо я изменилась, либо моё отношение ко всему… происходящему… либо они. Либо их отношение ко мне. Я не знаю. Не знаю так – чтобы наверняка… Тут много чего наслоилось, Слав… И всё – в один момент. Почти в один – немножко в разные, конечно, но… Но, всё же, почти и в один. Во первых – я стала взрослеть и не всегда делать всё, только лишь так, как того хотят мама с папой. А это ведь уже не то же самое, что было, когда я была совсем маленькой. Потом эта история про воровство и та – та самая история, что я тоже тебе рассказала – ведь они был очень болезненны для меня. А я, от того, что меня совесть съедала – всё рассказала маме. С тех пор я, видимо, для неё другой человек. Ведь, я же говорю – не все обязаны прощать… Во всяком случае – до конца… Но и… много чего ещё. Много. Я, например, стала дурнеть внешне, когда росла, ну и… Я не знаю, Слав. Мне не в чем винить своих родителей – ведь я очень много чего сама делала неправильно. Но, мне так кажется, что и в раннем детстве не очень-то я чувствовала их любовь… Не всегда, во всяком случае, но… я не уверена. Тогда я ещё не могла хорошо понимать людей. Да и сейчас, наверное, не всегда понимаю…

– Мы, кстати, с тобой, и действительно – ни разу, ведь, не были ещё в парке вдвоём. Живём в двух шагах, а всё ещё не дошли. А вот – твои родители издалека приехали и всего на один день. И уже, наверное, там… Там уже…

– Да, так бывает… – кивнула Сью еле заметно. – Но мне и дворы наши нравятся. В чём-то – даже ещё больше, чем парк…

– Да, мне тоже. Отчего-то… Ты знаешь, я во дворы иногда захожу из парка, и даже, как будто бы, себя больше на природе ощущаю, чем в нём… Не знаю – почему так?..

– Я тоже долго думала – почему. Решила, что, наверное от того, что наш парк очень красивый, но слишком безжизненный в чём-то. Ухоженный, приглаженный и не живой. А вот во дворы к нам заходишь – там всё растёт само собой… почти… И не так всё сильно людьми контролируется. И от того – это всё как-то… живее. Вот, особенно – есть у нас одна тропинка… ты, наверное, её знаешь – она от остановок ведёт к нашему дому. Прямо через газон протоптана… ну, знаешь?..

– Вот эта вот – где большой такой палисадник… Да? Где деревья растут, да?

– Да, да. Вот… И там ты идёшь – запах та-акой!.. Лесной, травяной, Слав!.. А, думаешь – как же это?.. Ведь парк-то большой пребольшой, а ходишь и вовсе в нём запаха этого лесного не чувствуешь. А тут – ведь маленький пятачок зелёный, а как он!.. Ты знаешь – наверное потому что здесь траву сильно не косят, листья не убирают… Всё живёт так, как и должно. Идёшь через него после работы – и за пол минуты всего столько в тебя жизни и смысла вливается, вместе с этим ароматом!..

– Да уж… Люди всегда считают, что сами знают – как лучше. И лезут туда, куда им не следовало бы. Они слишком много меняют того, что и так прекрасно. Но только, на их взгляд, в недостаточном порядке находится. – Слава задумчиво поглядел в пол, – Ты делаешь выводы из происходящего, Сью?.. Ты, просто, всегда, кажется, из всего делаешь выводы. А сейчас?.. Я надеюсь, что да… Потому что я сам, теперь, что-то, не могу. Понимаю прекрасно, что тут их должно быть полно – выше крыши!.. А всё – ни одного, никак, сделать не могу. Странно… Впервые за всё это время в этой квартире вдруг зазвучали наши полные имена… "Сьюзан", "Вячеслав"!.. И они, будто не наши. Чужие совсем. Зачем нам они?.. Это какие-то имена, как… Ну, я не знаю… Для взрослых, что ли?.. Ну, хотя да!.. Мы же и есть с тобой взрослые – я и забыл!.. – засмеялся Слава.

– Да ты, вот, как раз и не взрослый, Слав! – засмеялась, теперь уже, и Сью, – Ты совсем-совсем не взрослый!.. Ты, вовсе – ещё маленький мальчик!

– И ты. – улыбнулся Слава. – Ты тоже не взрослая, Сью. Ты моя маленькая, чудная Сью!.. – сказал Слава, улыбаясь, и подошёл к ней, чтобы погладить по голове. – Так… ты, всё-таки, температуришь, по моему?.. – сказал он, тут же, озадаченно и немного испуганно, – Ты уж давно не пьёшь чай. А сама, при этом, как чайник! Мне кажется – стоит вызвать врача. Это что-то не совсем так, как должно быть!..

– Да нет, Слав… Наверное пройдёт. Давай не сейчас, ладно?.. Давай… Пусть, хотя бы, уж этот ужин пройдёт – пусть все друг с другом познакомятся, а потом уже… Хорошо?.. Я думаю – мне станет лучше.

– Ну и что же нам делать, тогда?.. – улыбнулся Слава, – Давай мы хоть жаропонижающего выпьем, хорошо?

– Угу… – кивнула Сью.

– Сейчас принесу… – через пару минут Слава вернулся с кухни с блистером таблеток и стаканом воды. – Вот… Хотя бы что-то.

– Спасибо… – кивнула Сью и, с его помощью, проглотила лекарство. – Ты знаешь, Слав, ты… Ты, конечно, ужасно хороший, но… – улыбаясь сказала она, – Мне кажется так, что ты слишком уж ко мне добр. Я так совсем расслаблюсь и перестану выздоравливать!.. Ты знаешь, ведь иногда нужно почувствовать, что ты никому совсем не нужен, и что тебе некому совершенно помочь… И тогда ты начнёшь прилагать, сам, все внутренние усилия к тому, чтобы встать на ноги. Ты знаешь, сегодня я вспомнила, когда мама приехала – как в детстве однажды… но не совсем уж и в детстве, а скорее в подростковом возрасте, я сломала ногу. Мне было ужасно трудно вставать с кровати и ходить. Но иногда нужно было – по каким-то причинам. Хотя бы – дойти до уборной. И маме, тогда, пришлось мне в этом всё время помогать. Она носила мне в постель еду и питье, она помогала мне вставать и ходить. Но это продлилось, к счастью, не долго. Всего, где-то, дня два. Через два дня мама так устала, что прямо сказала мне, что ей очень тяжело и что у неё уже нет сил ходить за мной. Хотя я и старалась, как можно меньше ей причинять хлопот, и почти ни о чём не просить. Я старалась не пить, если очень не хотела, и не просить маму принести мне воды. Но, всё же, она устала. И я это прекрасно понимаю… Я, сама, ещё заранее чувствовала, что ей будет тяжело… И, всё же… Я не смогла совсем уж ничего не попросить… Мне бы очень хотелось… Но… Но не вышло. И, в итоге, меня мама стала ругать… очень сильно. Она, и так, ещё с самого начала, как только я ногу повредила, сказала, что это ведь я виновата, что так себя неаккуратно веду, и она права… это… правда… И она очень ругала меня за то, что, я, так, упала… И… просто она очень переживала за меня…

– Сью, ну не переживай… Не волнуйся… – мягко положил ей руки на плечи Слава, – Ты сейчас распереживаешься и станет, опять, хуже… Не надо…

– Ну, я сейчас – только договорю. И мне… Мне тогда было оч-ччень, очччень обидно… Конечно, да… Слав, я проплакала как водопад – где-то с пол часа ревела потихоньку, ведь это страшно обидно, когда ты не можешь совсем ничего сделать, а человек из-за тебя страдает, и ты уже ему осточертел, а ни-че-го не можешь сделать сам… и… И, ты знаешь, тогда я собралась с силами, и, хотя мне и было ужасно больно, но я тогда стала усиленно стараться выздороветь. И очень даже быстро поправилась. Я тогда попросила меня вылечить Бога и Он мне очень быстро помог… Спасибо ему большое!.. Я, в первый же день, после того как мама на меня раскричалась, пошла ночью сама в уборную и не стала её будить. Мне было очень страшно, что я упаду и сломаю ещё больше что-нибудь… И очень больно идти. Но я дошла. И у меня получилось – дойти туда и прийти обратно. И с тех пор я стала ходить так сама, когда нужно было. И стала очень быстро идти на поправку… Ведь поняла, что рассчитывать здесь мне не на кого. Что если я здесь буду дальше болеть, то мне не только не дождаться жалости и… какого-то, знаешь, лучшего отношения… а, наоборот… И пора… и пора…

– Моя же ты бедная, милая Сью!.. – обнял её Слава, и стал укачивать в своих руках, – Ну сколько же у тебя всего было в жизни! Я даже представить не могу, как ты ещё не сошла с ума до этих дней…

– Да я… Это всё Бог – только Он мне не дал… Только Он… – тихо ответила Сью, уткнувшись в его рубашку, – Но, Слав!.. Я зачем и затеяла этот разговор про сломанную ногу – чтобы сказать тебе, что ты слишком мягок со мной!.. Я так расслаблюсь и обнаглею в конец!.. И совсем перестану себя сама вытягивать из болезни!.. Ты понимаешь – ведь это не должно быть так!

– Должно быть, Сью! Ты, что, хочешь одну боль менять на другую?.. Физическую на душевную? Конечно – это будет быстрее. Конечно… Но не лучше ли – вылечиться совсем от одной, а не менять её на другую?.. Ещё посмотреть – что же хуже из этого – лежать и не быть в силах подняться, но при этом – чувствовать себя хорошо внутри, или шагать по миру, как неубиваемый робот, а внутри – понимать, что ты никому не нужен!.. Это, наверное, ещё хуже, чем физическая болезнь. Физическая – она очевидна. И за неё немудрено пожалеть… хотяяяя… И это-то не у всех удаётся. А вот за душевную – никто и не подумает пожалеть, ведь никто её не видит. И выходит – что ты больной до смерти, а при том, никаких оснований считаться больным не имеешь. Это ещё хуже.

– Так я и думала раньше… тогда – ещё до ноги… Мне казалось, что – вот, заболей я так сильно, что всем это стало бы видно – так, может быть, меня бы пожалели за то, что я больна. И за свою душевную боль я бы получила чуть-чуть жалости… А… потом… Я потом поняла, что ничего подобного… Это, наверное, стало такой крайней точкой – когда я лежу в постели и ничего не могу… А мне кричат о том, какая я… плохая и… и как… и…

– Ну, всё, всё, не надо о плохом, Сью!.. Всё, хватит… – мягко сказал Слава и прижал к себе голову Сью, – Главное что теперь у тебя есть ещё один человек – и он постарается, очень сильно постарается, никогда-никогда не причинить тебе боль… Я очень постараюсь… Что же делать, если других уже не исправишь?.. Их можно только пожалеть за то, что они слепы…

– Ну… Слав… Спасибо ещё раз… – не нашлась, что ещё сказать Сью.

– Давай-ка мы, лучше, до ужина, с тобою прочтем ещё хоть немножечко этой сложной и запутанной, невероятной глубины книжки про гусеничку!.. – пошутил Слава, – Лично я сгораю от нетерпения – узнать, что же там будет дальше!

– Угу… – улыбаясь кивнула Сью, – Давай.

И они ещё немножечко провели времени вместе, пока, наконец, в нужное время, не вернулись мама с папой Сью и мама с папой Славы. И это было прекрасное время!.. Такое же, как и всегда бывало, когда они были с ним наедине. И книжка про гусеничку оказалась почти уже дочитанной до конца. Но чуть-чуть не до конца, всё же.

Мама и папа Сью познакомились с мамой и папой Славы. И мама Сью очень много чего интересного рассказывала про Сью, и шутила, смущаясь, так – словно та была совсем неисправимо странной и это само как-то так получилось, что Сью у неё такой стала. Ведь мама Сью была полна решимости воспитать её чуть по другому. Ну а теперь, раз уж так вышло, что Сью выросла именно такой – мама Сью очень шутливо и снисходительно к ней относится и, как бы она не шутила – всё-таки любит её и очень заботится о ней. И иногда это было очень даже смешно – то, как мама шутила. И все смеялись. А громче всех – Сью. Она даже смеялась так, что этим своим смехом, немножечко, заставляла и Славу смеяться вместе с ней, хотя он не очень-то и хотел. А иногда – и сама шутя про себя, Сью добавляла к тому, своему образу, что рисовала сейчас её мама, каких-нибудь забавных и нелепых странных черт. И в итоге – так этим всем увлеклась, что почти забыла про свою температуру. И, так бы, наверное, и не вспомнила, если бы Слава, который помогал ей есть, случайно не коснулся рукой её щеки, и не спохватился, что она горячая как кастрюля с борщом на плите, и не вызвал, всё-таки, врача, сказав, что чуть о Сью не обжегся. Все несколько смутились от этого, ведь это было что-то непредвиденное. Но Сью была очень-очень радостная и весёлая, и сказала, что это всё ерунда и врач сейчас точно приедет и станет ругаться на неё за то что Славик к ней вызвал его совсем понапрасну. И мама с папой Сью, и мама с папой Славы совсем успокоились и ужинали дальше, и дальше разговаривали и смеялись. И то же самое делала и Сью, которая была сегодня куда более громкой, весёлой и даже немного более грубоватой, чем обычно. Только Слава, стараясь попадать, тоже, в общий тон, немного волновался, поглядывая на Сью, а Драм немного встревоженно наблюдал за всем происходящим. Наконец – настало время родителям отправляться в квартиру Славы, ведь была уже почти ночь, и ложиться спать. Тогда они стали прощаться и мама Славы сказала:

– Ну, что ж – мне кажется, нам пора уже оставить Сьюзан в покое. А то она сильно развеселилась сегодня, а ей, ведь, может это повредить. Чересчур буйное времяпрепровождение, когда человек, ещё и, с температурой – до хорошего не доведёт. Так что мы, пожалуй, пойдём – до завтра оставим вас… Вы, Сьюзан, выздоравливайте поскорей. Желаю Вам всего самого лучшего!

– Спасибо!.. – сказала весёлая Сьюзан, – Но мне, уж и так – лучше некуда! А всё – благодаря вам! Такие гости сегодня, которые так поднимают настроение!.. С вами хоть бесконечно веселиться можно!..

– Ну, тебе бы всё веселится, да веселиться!.. – засмеялась мама Сью, – Пора бы уже и посерьёзнее быть. Давай, спокойной ночи! Как врач уедет – ложись сразу спать. Не мучай уже молодого человека. Он и так натрудился за день…

– Да, надеюсь – у Вас всё будет хорошо, Сью. – сказала мама Славы. – Всё-таки странно, что у Вас поднялась теперь температура… Как бы не было чего плохого.

– Да я Вас умоляю!.. – засмеялась мама Сью, – Я Вам, как врач, говорю: в моей Сью столько здоровья, сколько и в трёх быках не сыщешь!.. Хэ-хэ-хэ!.. Возможно что что-то из каких-то побочек от лекарств, да и всё! Давай, Сью. Спокойной ночи!.. Ужасно хочу уже спать!.. – зевнула мама шутливо.

– Ну, я и не знаю – с чего Вы решили, что в Сью столько здоровья… – заметил Слава, немного покачав головой, – Когда она, в прошлый раз слегла – ей хватило, в качестве последней капли, всего лишь немножко дождя, чтобы совсем сорвать здоровье… Хотя это был, конечно, хороший дождь – очень сильный… Обычно у нас такие в июле идут. А сейчас, вдруг, сезон сдвинулся – всё в июне льёт. Такие ливни, что мама не горюй!.. Этот был – прямо огромный. И Сью промокла до нитки…

– А это в какой день было? – заинтересовалась мама Сью, – У нас, просто, тоже, на днях был та-кооой ливень!.. Вот, Володя не даст соврать!.. Да, Володь? Та-аак лил!

– Да… это было девятого. Девятого числа.

– Да, да!.. Точно! У нас тоже! Такой ливень – ну, просто, почти что стеной!..

– Ну, а у нас, и совсем стеной. – сказал Слава, – У нас – просто реки вместо дорог!..

– Нет, у нас рек не было, но прос-то ужасно!.. Прямо в окна бъет и всё!..

– Ну, а Сью дома зонтик оставила, и прямо в такой ливень ужасный попала…

– А я ещё говорю Володе: "Володь, закрывай окна скорей!.." Потому что так полило!..

– Да… И Сью только чуть-чуть до дома дойти не успела, а уже вся до нитки…

– Еле успели на лоджии окна закрыть – а то всё бы и к нам полилось!..

– Ну, да… да. – кивнул Слава, – Ну, спасибо вам, ещё раз, большое за визит! Желаю вам всем спокойной ночи! Спите покрепче и послаще!..

– Спасибо!..

– Конечно, постараемся!

– Ой, спасибо Вам, Славочка, за такие чудесные пожелания! Вы просто душа компании!..

– Спасибо, Слав… А я завтра поищу через знакомых сиделку, чтобы тебя не пришлось всё время, работать без отдыха.

– Да не надо, мам!.. Спасибо, не надо! Я тут, наоборот, отдыхаю!..

Наконец все распрощались и в доме опять стало тихо. Сью почти сразу перестала смеяться и стала совсем тихой, и даже почти не говорила вообще. Слава побеседовал с ней, довольно весело, на какие-то отвлеченные, не очень-то важные темы, пока они ждали врача из клиники Славиного друга. А когда тот приехал – молодой человек стал ужасно нервным и бледным. А врач выписал Сью кое-какие лекарства, чтобы снизить температуру и взял несколько проб – чтобы сделать, уже в клинике, анализы.

– Похоже на инфекцию. – сказал он, – Только какую – не знаю. На всякий случай, попейте пока самый слабый антибиотик… У вас есть здесь аптека круглосуточная?

– Есть. – кивнул Слава. – Я сбегаю… И ещё я сейчас трав заварю – антибиотических: розмарин, чабрец, чабер, знаете… майоран. Надеюсь, что это поможет.

– Надеюсь. Можно, если что, и просто травами – даже, сейчас это будет и лучше – пока неизвестно – что и от чего. Чтобы не навредить. Природные средства – это всегда лучше, чем химия. Вы ими, по крайней мере, не навредите. Там побочек нет, а пользы – куча. Просто мы выписывать их вместо лекарств не можем, из-за того, что их никто не регистрирует так, как таблетки. На них заработать уже никто не может столько, сколько на лекарстве. Ведь ты не оформишь патента на травку. Её можно просто собирать и продавать – всем и по всему миру. А когда исключительные права на что-нибудь у тебя, так и прибыль больше.

– Да, абсолютно согласен с Вами! – кивнул Слава, – Как здорово, что есть ещё нормальные, хорошие врачи. Которые хоть в чём-то разбираются!..

Врач и Слава попрощались, а Сью уговорила Славу не идти никуда за лекарствами, тем более что и жаропонижающие у них уже были. Да ещё и малиновое варенье – которое, как сказал Слава, тоже неплохо снимает жар. На том и согласились, и довольно скоро легли спать, чтобы отдохнуть после долгого дня. Сью почти сразу заснула, ведь когда у человека есть хоть какая-то температура, то засыпает он быстро и крепко. А у Славы, как видно, было совсем недостаточно температуры, поэтому он всё никак не мог спать и постоянно ворочался в постели, прислушиваясь к дыханию Сью и к тем обрывкам несвязных фраз, которые она, изредка, проговаривала во сне. И где-то в середине ночи его телефон тоже сказал что-то – какую-то такую быструю отрывочную фразу на своём телефонном языке. И эта фраза оказалась сигналом о сообщении в одном из мессенджеров. Писал друг Славы – Саша. Они поскорей посмотрели анализы Сью у себя в клинике, ведь Саша, как раз, был на ночной смене и выяснилось, что Сью нужно везти в больницу. Она подхватила одну такую инфекцию, которая могла плохо сказаться на её состоянии в целом. Ведь после операции организм ещё ослаблен и много побочных эффектов и осложнений может вызвать даже обычная простуда. А не то что – какое-то инфекционное заболевание. Поэтому Сью было бы лучше сразу обследовать и попытаться остановить развитие инфекции. Саша предлагал прислать машину сейчас и не откладывать до утра. Слава согласился, но Сью, пока, будить не стал. Он решил, что пусть, лучше, она спит до приезда специальной машины. А вот Драм уже не спал. И не спал давно. Он постоянно просыпался этой ночью и прислушался к тому, как ворочался Слава и к тому, как дышала во сне Сью. А потом – когда Слава зажёг в темноте свой телефон, на который пришло сообщение, и стал немного виден в свете экрана – тогда Драм, сразу же, подошёл к нему и взобрался на кровать, чтобы тоже заглянуть в телефон.

– Ну, что?.. Не спишь? – узнал Слава мысленно, постаравшись улыбнуться.

– Не-еет… – зевнул Драм, – А ты? Тоже?..

– Ага… – ответил Слава, пробегая глазами сообщение.

– Чего пишут?.. – узнал Драм.

– Пишут… Короче, собирайся, Драм. Скоро поедем.

– Куда?..

– Опять в больницу.

– Где бахилы?.. – воодушевился Драм.

– Ну да… – улыбнулся Слава.

– Ура!.. – сказал мысленно Драм и чуть не подпрыгнул от радости.

– Ну, это уж точно – ура!.. – засмеялся мысленно Слава, – Умеешь же ты во всём видеть хорошие стороны!..

– А это меня Сью научила. Я, наоборот – во всём видел всегда только плохие стороны, а Сью мне сказала, что, если уж, что-то плохое приходит в твою жизнь, то ты не расстраивайся сразу, а подожди – и вслед за этим придёт и хорошее. Если, конечно, ты всё делаешь правильно.

– Да уж… – улыбнулся Слава, – А Сью у нас точно всё делает правильно!.. В этом уж я не могу сомневаться! Значит, обязательно, за чем-то плохим придёт что-то хорошее… Пойдём-ка, Драм, чаю заварим. Да и выпьем с малинкой немного – на дорогу. Сью, как раз бы немножечко травок ещё выпить. И, кстати, с собой надо взять…

Слава на цыпочках отправился в кухню, а Драм, очень мягко ступая, отправился следом за ним. Там они включили свет. И тут же из приоткрытого окна стали стекаться к их люстре маленькие, лёгкие мошки. Они закружились вокруг лампочек в лёгком воздушном и нежном танце. И этот танец, как нельзя лучше сочетался с тем паром – белым и воздушным, как и крылья этих мотыльков, что тоже направился вверх к люстре из чайника, что начал закипать на плите.

– Мне это ужасно напоминает картинку из ещё одной детской книжки, что мы на днях читали, Драм! – сказал Слава, улыбнувшись, и присев на высокий кухонный стол, – Вот так же – пар из чайника, летняя ночь и мотыльки… И даже варенье малиновое на столе – тоже!.. – засмеялся молодой человек, – Всё – точно как там!.. Тебе не кажется, что эта ночь какая-то чудесная, как и все-все последние дни?.. Хотя, вроде бы, и происходит много чего неприятного и даже плохого, но… Всё равно – мне кажется, что я, в эти дни, попал в какую-то очень и очень красивую, чистую и сказочную историю. Должно быть, что Тот, кто сейчас наверху – и правда, самый и самый, что ни на есть, гениальный Автор!.. И стоит только узнать у Него – какие пути лучше выбрать для того, чтобы этот сюжет твоей жизни так развивался, как только и можно хорошо – как, сразу же, ты попадаешь в какую-то чудную сказку!.. Сегодня я встретил, ещё раз, после довольно долгого перерыва в общении, своих маму и папу, Драм. И я на чуть-чуть очутился в том, прежнем мире, где я был раньше. Это был та-акой пустой мир, Драм!.. Та-кой странный и сухой! Мои родители – неплохие люди. Но, видимо, они идут не тем путём, да и меня не туда тащат. Я до конца не знаю – что и как, и в чём именно они больше всего неправы, но мне кажется, что в чём-то не правы конкретно. Ведь мне, рядом с ними и с их убеждениями, ну просто моментально становится так плохо!.. А рядом со Сью – хорошо. Вот, даже, как сейчас – страшно до ужаса, ведь не знаешь совсем, что же ждёт дальше… Но, всё равно – хорошо… Я очень переживаю за Сью, но должен признать, что сижу, вот сейчас, жду, пока чай чуть остынет, чтоб не нести ей уж слишком горячий, и, всё равно, радуюсь как последний бездушный эгоист!.. Потому что мне-то хорошо! Мне ещё как хорошо – у меня есть она, и она рядом… И, знаешь, с такой температурой – тем более точно моя, ведь никуда сейчас не сможет убежать!.. – засмеялся Слава, – Я, конечно, чудовище, но этому чудовищу чудовищно прекрасно и радостно от того, что всё это вот есть в моей жизни! Мне нравится, что сейчас я сижу, посреди ночи, и не сплю… И ещё долго не буду спать, ведь, пока мы сейчас доедем до клиники, пока всё там пройдем… пока, если Бог позволит, вернёмся назад – пройдёт ещё много времени. Но мне это так нравится, Драм!.. Так нравится быть уставшим, невыспавшимся, что-то делать, всё время о чём-то заботиться и переживать… Наверное – от того, что это верные заботы и переживания. Верные дела и труды, верный путь и события на нём. Ведь я и раньше переживал, я и раньше уставал и трудился, я о многом старался и заботился… Но всё это – были заботы не о том. Это были заботы о деньгах, о прибыли, об имидже, о мнении окружающих обо мне – обо всей этой ерунде, ради которой все стараются и ради которой меня учили стараться тоже. А теперь – я, хоть и стараюсь, но стараюсь о чём-то настоящем. О чём-то истинном. Такое ощущение, что раньше я старался о своей же, собственной, смерти, а сейчас – о жизни. Ведь в этой маленькой рыженькой девушке – твоей хозяйке – есть столько всего, что даёт жизнь!.. Какие-то чистые, прямые вещи – по настоящему важные ценности и убеждения. И тогда, когда я стараюсь о ней – я так чувствую, что старания мои и для меня самого приносят столько.... неизмеримо много пользы, блага и смысла!.. Я отдаю ей что-то, не сильно важное, что есть у меня – какие-то материальные блага, какой-то труд, который может произвести моё тленное тело, а взамен получаю от этой души что-то невероятно большое и вечное!.. Что-то чудесное, Драм!

В это время в дверь позвонили. Слава поскорее встал и отправился открывать, захватив с собой ту чашечку чая, что он готовил для Сью. Когда он проходил через комнату – Сью, конечно, уже не спала, разбуженная дверным звонком, и сперва сильно зажмурилась от того, что молодой человек зажёг свет в комнате, а затем, удивленно поглядев на Славу спросила тихо:

– Слав, кто это?..

– Это… К нам. – ответил Слава полушепотом, – Сейчас нужно будет ещё на немножко в больницу съездить. На, пока, выпей немножечко чая… Если сама, конечно, сможешь. А я пока встречу людей, документы заполню. Хорошо?

– Угу… – кивнула озадаченная Сью и стала со всех сил пытаться выпить немножко чая, что ей самой ещё было невероятно тяжело делать.

А Слава встретил сотрудников в прихожей и спросил у них – не выпьют ли и они, тоже, чаю. Но те, конечно же, отказывались. Ну, а Слава не отступал и, всё-таки, наконец уговорил их зайти и посидеть всего несколько минут.

– Мы, просто, всё равно, ещё и сами выпить чаю не успели. А получится – что просто зря чайник гонял!.. Так что давайте – немножечко передохнете. Ведь всё-таки ночь – чуть-чуть хоть взбодриться нам всем… А потом уж поедем!

И сотрудники бригады тоже сели пить чай с малиной, и Сью чуть легче далась вторая часть чашки, ведь Слава уже подоспел на помощь. И всё было так интересно это для Драма!.. Была ночь. За их небольшим столиком в комнате сидели три незнакомых человека в фирменной униформе платной клиники Славиного друга, и вместе со Славой и Сью пили чай с малиновым вареньем. И все разговаривали между собой и смеялись и шутили. И у Драма, от этого всего, было такое прекрасное ощущение, что, будто бы, все эти люди – большая пребольшая дружная семья. И всё у них хорошо. И всё так весело и уютно!.. И было это ощущение у Драма впервые за сегодняшний день. Гораздо больше оно было, чем тогда, когда в комнате, за этим же столом, сидели, сначала родители Славы, потом родители Сью, а потом – сразу все-все родители. Такое ощущение было, что именно теперь – вот эти вот, совершенно незнакомые, люди – куда больше были их семьёй, ведь они, по крайней мере, ещё не пытались высказать своё собственное, предвзятое мнение, о Славе или о Сью, и не пытались им навязать своё мнение о жизни. И от этого всем было так просто и хорошо!.. Как будто на настоящей семейной встрече.