Читать книгу: «Живем в свое удовольствие», страница 3

Никон Никоныч.

Верно!

Все.

Ура!

ЯВЛЕНИЕ III

Входит АРИСТАРХ ЗАХАРЫЧ.

Все.

А!!. Другу!..

Аристарх Захарыч.

Вижу – свет; думаю: не пьют ли, не зайти ли на всякой случай?

Никон Никоныч.

Откуда, старый грешник?

Аристарх Захарыч.

В самом деле что ли пьете, али так, пример один?

Никон Никоныч.

Откуда, старый грешник? В непоказанный час… в пьяном образе…

Аристарх Захарыч.

Нет, еще маковой росинки в роту не было, а вот коли вы в настоящую пьете, так мы под вас подражать будем. (Смотрит на всех). Сумнительно мне что-то: лики-то у вас у всех чистые…

Василий Финогеич.

Неотчего, любезненький, загореть-то!

Назар Артемьич.

Господи, прости наше великое согрешение!

Василий Финогеич.

Главная причина, чтобы не умереть без покаяния.

Назар Артемьич.

Жизнь наша!

Василий Финогеич.

Жизнь хорошая! Летнее дело, поедешь проветриться в парк, али там куда, ляжешь на травку: птички поют, цветики пахнут, душенька твоя радуется… Думаешь: Господи, за что Ты взыскал меня, недостойного?

Думаешь, думаешь…

Аристарх Захарыч.

Да и к буфету!

Василий Финогеич.

Дело понятное! Налей!.. А тут еще кто подъедет…

Аристарх Захарыч.

Да коли кто пьющий подвернется: дорог в этом разе бывает.

Никон Никоныч.

Первый человек!

Аристарх Захарыч.

Повымерли настоящие-то пьяницы, мало уж их осталось. Бывало, в Нижном-то земля стонет, как они разойдутся, а нынче ежели и пьют, так – одна политика.

Василий Финогеич.

Пьют, значит, положенное, кому сколько следует, для фантазии; приехали в Нижний, без этого, словно, нельзя.

Семен Еремеич.

Покойник дяденька тоже со временем этими пустяками занимались. Бывало, приедут из Нижнего, лица ихнего распознать нельзя, синие этакие сделаются, говорят все такое неподходящее…

Аристарх Захарыч.

На разные языки. Бывает! (Смеется).

Семен Еремеич.

И это даже удивительно: все будто по ним жуки ползают; ничего мы этого не видим, а им все явственно. Сеня, говорит – в те-поры я еще маленькой был – задави жука. Где, говорю, дяденька? Вишь, говорит, ползет. Это, значит, окаянные к нему свою привязку делали.