Читать книгу: «Ты все забудешь», страница 2

– Мам, ну, конечно, можно, что за вопросы? Я что, с мужчиной живу, что ты меня будешь смущать? Приезжай, и мне веселее будет.

– Тогда я вечером приеду, если ты не против? Пойду как раз к тете Маше, закажу колбаски, как ты любишь. И молока.

– Хорошо. Буду блины тебе печь.

– Договорились. Все, я побежала. Вечером приеду.

– Позвони, я встречу тебя на вокзале.

– Хорошо, Лида, позвоню.

Мама сбросила вызов, а я улыбнулась. Ну вот, и на душе спокойнее стало. Мама приедет, будет с кем на прогулки ходить, в кафе обедать и в бассейне плавать. А что, возьму себе мини отпуск. Ради мамы.

Только собралась отложить телефон, как увидела на экране множество пропущенных звонков. Мама, наверное, звонила, когда я спала. Потом открою.

Все же убрала телефон и выключив плиту, переложила омлет на тарелку. Доготовила салат и отнесла все на стойку. Морковный смузи перелила из блендера в стакан и усевшись за стол, с удовольствием принялась за завтрак.

От вчерашнего настроения не осталось и следа. Как же хорошо иногда поспать подольше.

Ближе к часу дня я все же вышла на улицу и порадовалась что мой бассейн частично находится под навесом. Не хотелось бы сгореть и мучаться с ожогами. Переодевшись в купальник, я все равно намазала плечи и лицо защитным кремом, и с удовольствием запрыгнула в воду, разбрызгивая ее на плитку. Улыбнулась, ощутив легкую прохладу на коже, покрутилась в воде, и перевернувшись на живот, поплыла вдоль бассейна. Сделала несколько кругов. Не спеша, наслаждаясь водой и изредка окунаясь с головой. А когда поняла, что пришло время немного отдохнуть и восстановить дыхание, неожиданно наткнулась на гневный взгляд. Несколько секунд не двигалась, а потом наплевав, подплыла к лестнице и схватившись за поручни, плавно поднялась, выбираясь из воды.

Пусть смотрит, раз так хочется. А нет, я не приглашала.

– Тебе телефон на кой хрен нужен?

Прошла к стулу, на котором оставила свой халат, а потом подумала к чему он нужен, если я решила отдохнуть и немного позагорать. Прилегла на мягкий лежак и медленно перевела взгляд на наглеца, который снова посмел нарушить мой покой.

– Я слышу претензию в твоем голосе, ― произнесла спокойным тоном и подумала о том, что сейчас не помешал бы охлаждающий коктейль.

– Я тебе звонил, ― ответил он все так же нагло, и пройдя ко мне ближе, перекинул халат к моим ногам, а сам, развернув стул спинкой ко мне, уселся задом наперед.

Жаль, лучше бы сам отвернулся.

– И что, что ты мне звонил?

– Трубку надо брать, Лида. Это когда зеленую кнопку на экране отодвигаешь в сторону.

– Вот как, ― отметила я, сгибая одну ногу в колене, ― спасибо за инструкцию.

– Язык острый, значит здоровье в порядке.

– Тебя это волнует?

– Теперь все, что касается тебя, девочка Лида, меня волнует.

Я резко присела, опустив ноги на плитку, и нахмурившись, одарила наглеца недовольным взглядом.

– Может хватит так меня называть? Я тебе не подруга! ― всплыли я, и поднявшись, схватила свой халат намереваясь его надеть.

Достал уже Дубравин со своими замашками. Еще додумался притащиться ко мне домой.

Я только продела одну руку в рукав, как неожиданно Демьян дернул меня на себя, и резко усадил на свои колени.

– С ума сошел? ― возмутилась я, и попыталась вырваться из его захвата, но куда мне было тягаться с таким крепким накаченным парнем. ― Пусти.

Снова попыталась вырваться, но кажется, сделала только хуже. Он свободной рукой обнял меня, прижимая к своей груди. А вторая рука крепко удерживала меня за запястья.

– Прекрати брыкаться, недотрога. Я тебе ничего не сделаю.

– Только бы посмел что‐то сделать. Отпусти меня и уходи немедленно.

Его наглый взгляд застыл на моих губах, которые я тут же инстинктивно облизнула.

– Девочка, ― он потянул меня на себя, и хриплым голосом зашептал на ухо: ― ты практически голая передо мной, сидишь на моем члене и облизываешь губки. Не думала, что сама искушаешь взрослого мужчину?

То, что я сижу на его члене, отлично чувствовала бедром. И скажу так, его друг был полностью готовый. Меня это не смущало, а черт возьми дразнило! Вопреки моему настрою и отношению к этому мужчине. Что он себе позволяет?

– Стоит мне сдвинуть твои мокрые трусики, и прикоснуться к влажной киске, как ты сама попросишь меня трахнуть тебя.

Его слова раздражали меня. Я понимала, что он имел в виду, когда говорил про мокрые трусики, ведь я только что вышла из воды, но почему это звучит так пошло? Почему он позволяет себе говорить мне такие вещи?

– Я тебя не звала.

– Меня не надо звать. Я буду приходить к тебе, когда захочу.

– Я тебя не жду, так что не утруждай себя.

Его рука опустилась на голую поясницу, отчего я прогнулась и случайно грудью мазнула по его плечу. Снова попыталась вырваться, но очередной мой порыв оказался неудачным. Кажется, я только сильнее дразнила хищника. И пусть он был не в клетке, но от того и опаснее.

– Еще раз посмеешь без весомой причины не ответить мне на звонок…

– У меня голова болела! Это достаточно весомая причина? Хочешь я расскажу тебе как это происходит? Когда даже нет сил подняться к себе в комнату, чтобы лежать удобнее на кровати. Когда готов даже на полу улечься, только бы почувствовать облегчение. Не говоря уже о том, чтобы позавтракать и привести себя в порядок.

Как же сильно изменился его взгляд после моей речи. Мне показалось, или он обеспокоен? Это точно Демьян?

– Как сейчас твое самочувствие? ― неожиданно нежно поинтересовался Дубравин, рукой касаясь головы.

Я в удивлении даже рот раскрыла, и не нашлась что ответить.

– Ты завтракала? Почему не сообщила что тебе плохо?

Мне показалось. Он такой же наглый и самоуверенный. Все нормально.

– Давай что‐то закажу?

– Я выпила таблетку и уснула. Проснулась, привела себя в порядок и приготовила завтрак. Я в порядке. Спасибо. Ты свободен.

– Тебе не нужно показаться врачу? Часто у тебя такие боли?

Я закатила глаза начиная уставать от него.

– У меня такие боли каждый раз, когда подобные тебе вымотают мне нервы. Ответ удовлетворил?

Демьян нахмурил брови, и немного грубо подняв меня с себя, шлепнул по попе.

– Кофе приготовь.

Я резко обернулась, одарив его недовольным взглядом и натянув халат, потуже завязала пояс на талии.

– Кухня знаешь где. Тебе надо, вари.

Я развернулась и пошла в дом, но слышала позади себя уверенные шаги. Вот и хорошо, пусть сам себе варит кофе, а я пойду прилягу. Выходной все же, могу хоть весь день проваляться в кровати. Потом за мамой поеду, поужинаем с ней в кафе, возможно по парку прогуляемся.

Я только хотела свернуть к лестнице, как вдруг Демьян развернул меня в сторону смежной кухни и потянул к плите.

– С ума сошел? Я тебе не прислуга. И прекрати так себя вести со мной.

– Чтобы не злить меня, приготовь мне кофе на правах хозяйки этого дома. А я пока понаблюдаю… ― он неожиданно толкнул меня, заставляя руками упереться в столешницу, ― как твое красивое тело смотрится на кухне. Забыл уже.

Я резко развернулась и хотела оттолкнуть его от себя, но Демьян оказался проворнее и приподняв меня за бедра, усадил на барную стойку.

– Идеальное расположение, не находишь? ― его губы оказались на уровне моей груди.

Дыхание сперло от злости и я, схватив этого гада за футболку собиралась прошептать ему на ухо всякие гадости, как он одернул мой халат, оголяя одно плечо.

– Кофе, девочка, ― прошептал он, языком мазнув по ключице, ― а потом остальные разговоры.

Демьян отошел от меня, а я сдержала порыв, чтобы не запустить в него чем‐то тяжелым.

И где мне взять выдержки, чтобы не придушить нахала?

Глава 3

– На! ― грубо произнесла я, поставив чашку перед носом Демьяна и едва не расплескав кофе на стол.

Нечего меня злить, когда я хочу просто побыть одна!

– Можно было и повежливее.

– Повежливее пусть тебе в ресторанах готовят. А я не собираюсь перед тобой танцевать. Выпил кофе и проваливай из моего дома, понял?

– Лида, у меня будет к тебе просьба, ― произнес он, вальяжно рассевшись на стуле за обеденным столом, ― кричи только во время секса, ладно? Иначе мне придется закрыть тебе рот.

– Ты мне надоел. Я жалею, что пошла вчера на этот ужин. Так бы тебя не встретила и жила, как раньше.

– Я бы приехал к тебе сам. Это было дело нескольких дней.

– Зачем? ― я всплеснула руками, уже не зная, как выразить свое недовольство.

– Сначала я поведаю тебе тайны, а потом заставлю все забыть.

Я прищурилась.

– Ты ненормальный? О чем ты говоришь, Демьян? Какие еще тайны?

– Твоего мужа. Покойного… ― добавил он, и подняв чашку, отсалютовал ею и сделал пару глотков кофе.

– У Миши не было от меня тайн. Прошу, давай больше не будет поднимать эту тему.

– Ты подумала над моим предложением?

– Это ты про то, буду ли я с тобой спать? Конечно, нет. Я не трахаюсь со всеми подряд, Демьян.

– Я знаю, поэтому я здесь. Сколько тебе нужно времени для раздумий?

Я на миг прикрыла глаза и громко выдохнув, посмотрела на Дубравина злым взглядом:

– Мне не нужно время.

– Ты готова прямо сейчас раздеться? Тебе, кстати, не жарко в халате?

– Я готова прямо сейчас треснуть тебя чем‐то тяжелым. Как ты смотришь на это.

Демьян неожиданно поднялся со стула и приблизившись ко мне, несильно, но ощутимо схватил за волосы на затылке, заставляя запрокинуть голову назад.

– Будь сговорчивее, и я буду нежнее.

– Что? Ты умеешь быть нежным? Не верю.

Он неожиданно коснулся свободной рукой моей груди, и осторожно сжал ее, вызывая в теле мурашки. Я, шокированная его наглостью, размахнулась, чтобы залепить ему пощечину, но Демьян оказался проворнее, перехватил мою руку и склонившись, грубо прошептал:

– Думай быстрее, ― и отпустил меня, затем развернулся и прошел к выходу, но у самой двери обернулся: ― на кону стоят деньги. Включай мозги.

Он вышел, наконец‐то оставив меня одну.

Я нахмурилась, встряхнула головой и принялась поправлять волосы, и халат. Выгляжу после Демьяна, как…

Что он прицепился ко мне? Какие еще деньги? Какие тайны? Что он от меня хочет помимо секса? Или… нет, не может быть. Он что, поспорил на меня? Чем быстрее переспит со мной, тем больше денег получит? Или я не так его поняла? А как? Как мне его понимать, когда он то и дело твердит о сексе, а тут еще и деньги упоминает.

Да ну нет, у меня уже голова от него болит!

Где же ты взялся, Дубравин, со своим предложением?

От размышлений отвлек звонок мобильного.

Яся. Хорошо, что не Демьян.

– Привет, Ясь.

– Привет, подруга. Ты куда пропала? Звоню тебе, звоню, а ты трубку не берешь. Перепила вчера что ли?

– Да если бы! Не так обидно было бы!

– Не поняла! Ты что, кого‐то на лопатки опрокинула?

Я закатила глаза и прошлепав босыми ногами к холодильнику, достала пару яиц, потом одумавшись, вернула их обратно и пошла в кладовку за апельсинами. Хочу коктейль и желательно алкогольный, ибо эти двое с темой секса меня добьют.

– Еще одна. Давай о чем‐то другом поговорим, ― попросила я, и переключив звонок на громкую связь, сполоснула апельсины и принялась очищать их от кожуры.

– Ты думаешь, после таких слов мне действительно хочется говорить о чем‐то другом? Нет уж, подруга, рассказывай, что вчера произошло?

Я хмыкнула, бросив в блендер дольки апельсинов, и включила его на полную мощь. А сама слушала недовольные и практически заглушенные гудящим звуком вопли подруги и улыбалась. Через минуту отключила блендер и хохотнула.

– Коза ты, Лида. Не жалеешь мои нервы.

– Я собралась пить коктейль.

– С водкой? ― уточнила она, на что я кивнула в ответ, зная, что она не увидит.

– Угу. То есть нет, забыла, за мамой на вокзал ехать.

– Мама приезжает? Класс. Так что там вчера было?

– Я думала ты уже забыла.

Достала из морозилки пару кубиков льда, бросила их в высокий стакан и залила апельсиновым фрешем.

– Не забыла. Ну хватит меня дразнить.

– Я не дразню. Просто я вчера узнала кто владелец шоколадной фабрики.

– Иии?

– И гостиничного комплекса.

– Иии? ― снова повторила подруга, а я не торопясь, поставила в стакан трубочку, скинула с себя халат и снова вернулась к бассейну.

– И ничего. Не знаю я, что у него еще есть.

– Лид, иди ты…

– Ладно, это Дубравин.

– Какой?

– Тот самый. Бывший начальник безопасности моего мужа.

– Охренеть. Серьезно? И что? Красивый, богатый, сексуальный, молодой…

– Заткнись.

– Ладно. И вы что, повздорили?

– Нет, Ясь, мы не повздорили, просто он хочет сделать меня своей подстилкой.

– Да ладно? Я согласна. Ну, то есть, а ты что сказала?

– А я иду пить фреш и загорать. Не скучай.

– Лид… ― я скинула вызов, прекрасно зная, как мне удалось заинтриговать подругу, но говорить про мужчину сейчас не хотелось.

Разговор с Демьяном меня утомил и сейчас было одно желание ― завалиться спать.

Может попросить маму самой доехать?

Нет, это было бы ужасно некрасиво с моей стороны и потому около семи вечера я припарковала авто около вокзала и пошла смотреть на какую платформу прибывает ее автобус.

Но я же не знала, что этот нахал приставит ко мне охрану и подумает, что я решила свалить.

– Лидия Николаевна, пройдемте со мной в машину. Ваш автобус без вас не уедет.

Я закатила глаза и крепко сжав кулаки, обернулась на уже знакомый голос амбала и зло выругалась:

– Придурки!

― Я понимаю ваше негодование…

– Ничего ты не понимаешь, ― прорычала я, вырывая руку из его захвата, ― оставь меня в покое.

– Мне велено…

Я снова не дала ему договорить и с силой стукнула кулаком в его грудь. И что? Ничего! Такому громиле мои удары до одного места.

– Иди голой об стенку ударься, ― буркнула я, отбрасывая волосы за спину.

– Лидия Николаевна, пройдемте в машину. Вы все равно никуда не уедете.

– Не думала, что за мной когда‐то будут следить.

– Я не слежу за вами, я охраняю.

– Правда? Если бы это было так, тогда бы позволили мне уехать. Всего доброго, ― буркнула я, и только собралась обойти амбала, как он снова выбросил руку вперед, преграждая мне дорогу.

– Вы никуда не поедете.

–Лида! ― услышала голос мамы и подняв голову, счастливо улыбнулась, сразу же обходя незваного охранника.

– Мама, привет, ― бросилась к ней в объятия и хотела забрать сумки, но меня опередили.

– Лидия Николаевна, что же вы не сказали, что маму едете встречать, я бы помог. Здравствуйте, Вера Витальевна, я ― Павел, личный охранник Лидии Николаевны.

От каждого нового слова, произнесенного этим Павлом, мои глаза округлялись, а брови поднимались на лоб. Личный охранник. Павел. Вера Витальевна. Откуда он знает имя мамы?

– Очень приятно, Павел, ― вежливо улыбнулась мама, с удивлением наблюдая, как он забирает у нее из рук тяжелые сумки.

– Мам, пойдем.

– Дочка, а ты мне не говорила, что у тебя такой красивый охранник.

– Не переживай, я об этом узнала только сегодня. А красивый он или нет, мне не интересно.

– Странно. Может все же присмотришься?

– Мам, прекрати.

– Ладно, не злись. Как день прошел?

Я открыла машину, и дождавшись, пока Павел поставит сумки в багажник, посмотрела на маму не очень радостным взглядом.

– Садись в машину, по дороге расскажу.

Мама кивнула и бросив взгляд на Павла, скрылась в салоне авто.

– За мной ехать не надо, и стоять около дома тоже не надо, иначе я вам проколю все колеса.

Павел едва заметно улыбнулся, задрав подбородок кверху, а я, сдержав порыв показать ему язык, села за руль.

И конечно же не обошлось без расспросов от мамы. Пришлось рассказывать ей о вчерашнем вечере, правда сокращенно. Говорить ей о Демьяне не было никакого желания, потому как этот человек в моей жизни задерживаться не будет. Еще рассказала, что днем поплавала в бассейне и просто отдыхала. На вопросы про охранника я вежливо отмолчалась. А что я должна была сказать, если сама ничего не понимаю? И сейчас думать о Дубравине не было никакого желания.

Уже дома разгрузив все сумки, и убрав продукты в холодильник, я предложила маме поплавать в бассейне и расслабиться. Еще после визита Демьяна хотелось выпить чего‐нибудь алкогольного, но из‐за того, что мне нужно было садиться за руль, пришлось отказаться. А теперь я собиралась сделать коктейли с водкой. Иногда можно и побаловать себя. Особенно в выходной.

– Я готовлю легкую закуску, а ты коктейли. Тоже хотела тебе предложить сегодня побаловаться.

Я улыбнулась на слова мамы и достав апельсины, принялась очищать их от кожуры. Что собиралась готовить мама я не знала, но с удовольствием наблюдала за ее слаженными действиями. Я скучала по ней, и в такие моменты все больше понимала, как сильно мне ее не хватает. Я неоднократно звала ее к себе, но мама ни в какую не соглашалась переезжать. Любит она свой поселок, и всех соседей, с которыми не один год знакома. Считай всю жизнь вместе. А тут, по ее словам, ей делать нечего.

Самой что ли уехать? А что, в селе куда веселее, чем у меня здесь… среди холодных стен.

А бассейн и у мамы во дворе можно установить.

Хмыкнула про себя.

Собаку что ли привезти себе?

Но мои мысли останутся мыслями. Дом я не брошу, да и уехать мне не позволят. Вон, уже съездила на вокзал встретить маму. Нет, это же надо, приставить ко мне охрану, да еще и в виде этого Павла!

– Лидочка, ты сегодня грустная какая‐то. Снова вспоминаешь Мишу?

Мама присела в соседнее кресло рядом со мной. Сегодня вечер оказался не жаркий, и я решила немного подышать воздухом на террасе. Мама присоединилась ко мне, ставя на стол два бокала с красным вином.

– Не против, я у тебя на кухне похозяйничала и открыла бутылку вина.

Я улыбнулась.

– Конечно, не против, ― я взяла один бокал и вдохнула аромат вина, наполненный нотками солнца, винограда и ореха.

– Прости, я не удержалась и попробовала его. Подумала, что, если не вкусное, и принесу тебе, ― хмыкнула мама, протягивая свой бокал.

Я расхохоталась и стукнула своим бокалом по ее, после чего сделала несколько маленьких глотков.

– Вино меня научил покупать Миша, и я не плачу за него, пока не попробую.

– Точно, забыла, что ты алкоголь не покупаешь в обычных супермаркетах.

– Мама, ― снова хохотнула я, и сделав еще пару глотков, отставила бокал на стол.

– А что? Я раньше с подобным не сталкивалась. Мы в молодости вообще ходили по обычным магазинам, и что удавалось купить, то и брали.

– Мам, может ты все‐таки ко мне переедешь? И тебе не скучно и мне веселей.

– Нет‐нет, ты знаешь, я не люблю этот дом. Вообще не понимаю, зачем ты живешь в этой коробке.

– Мне нравится, ― пожала я плечами, запрокидывая голову назад и любуясь темным небом, усыпанным яркими желтыми звездами.

Как красиво сегодня.

– Мне так хочется, чтобы ты снова была счастлива. Все же не зря я говорила тебе, что замуж за взрослого мужчину выходить не очень хорошо. Видишь, как получилось.

Я опустила голову и нахмурившись, посмотрела на маму.

– У Миши случился сердечный приступ, мам. Он не был старый.

– Я знаю, дочка. Просто мне больно видеть тебя несчастной.

– Ты знаешь, что и в двадцать пять люди умирают от сердечного приступа. От этого никто не застрахован.

– Ты права. Лида, может тебе поехать на море отдохнуть? Снимешь виллу с личным выходом на пляж и побудешь наедине с природой. Хотя нет, наоборот, сними номер в людном отеле. Может удастся с кем‐то познакомиться.

– Ну вот, мам, снова ты меня сватаешь.

– Молчу. Ты же знаешь, я переживаю за тебя. Но лезть в твою жизнь не буду. Дай хоть поговорить об этом.

Я улыбнулась.

Да, мама всегда переживала за меня, особенно, когда умер Миша. Она вообще не хотела от меня отходить, а я понимала, что мне нужно побыть одной, выплакаться, чтобы позже немного прийти в себя. И мама оставила меня одну. Дала месяц, а потом я уже, и сама к ней приехала.

Как бы мне не было больно, я понимала, что Мишу уже не вернуть, и слезы мне тоже не помогут. Конечно, периодически я позволяю себе поплакать, как вчера, но потом снова поднимаю голову и живу дальше. Хочу ли я замуж снова, точно сказать не могу, но и закрываться не собираюсь. Просто либо еще время не пришло, либо пока не встретила того человека, с которым мне снова захочется разделить счастье.

– Давай выпьем еще, ― предложила мама, на что я, согласно кивнула, ― кстати, а этот Павел действительно красивый мужчина. Может, мне на него глаз положить?

Я едва не подавилась вином, как раз делая глоток, когда мама решила так пошутить.

– А что? ― удивленно уточнила она, отставляя свой бокал, ― я женщина в самом соку.

– Я же не спорю, мам, ты у меня красотка! Но давай все же найдем тебе мужчину постарше. И вообще, нам сначала тебя надо выдать замуж, а потом уже думать обо мне.

– Да ну тебя. Только за Павла пойду, ― хмыкнула она и тут же подмигнула мне.

Я знала, мама шутит. Замуж она не собирается, и уж тем более не будет заглядываться на Павла. Хотя, возможно, он действительно ничего. Я особо не разглядывала. Некогда было смотреть на парня, который постоянно пытается указывать мне что делать. И все из‐за Демьяна.

Вспомнив его, я невольно сжала кулаки, и тут же постаралась расслабиться. Не хочу, чтобы мама видела мое состояние и снова расспрашивала, о чем я думаю. Нет никакого желания рассказывать ей о Дубравине. Обойдется, чтобы я о нем говорила маме.

Около одиннадцати часов мы с мамой разошлись по комнатам. День все‐таки выдался эмоциональным, но хорошо хоть приятных событий сегодня было больше. Потому что от воспоминаний о вчерашнем вечере и ночи по коже пробегали мурашки, вызывая неприятный озноб.

Приняв душ и переодевшись в пижаму из шортиков и маечки, я собиралась лечь спать. Уже отбросила край одеяла в сторону, выключила лампу, собираясь спать сегодня без приглушенного света, когда на телефон пришло сообщение. Сначала хотела проигнорировать его решив, что в такое время может прийти сообщение только от оператора. Но через минуту телефон просигналил во второй раз.

Я закатила глаза и включила экран.

«Я жду у ворот. Выходи.»

«Не выйдешь, сам зайду. Уверен, твоя мама обрадуется появлению мужчины в доме.»

Я едва не зарычала от злости, притопнув ногой. Почему снова он?

Отшвырнув телефон на кровать, я быстро забралась под одеяло, укрывшись до подбородка. Прикрыла глаза, пытаясь заставить себя заснуть, но естественно ни о чем, а вернее ни о ком думать, как о наглеце у моих ворот, я не могла.

Распахнула глаза и отбросив одеяло, стянула с кресла халат и вышла из комнаты.

Сейчас я ему все выскажу.

Глава 4

Плотно запахнув халат, я потуже завязала пояс на талии, и отбросив волосы за спину, уверенным шагом направилась к выходу. А когда поняла, что могу разбудить маму, поубавила пыл и осторожно прикрыла за собой двери, выдыхая. Сунула ноги в шлепанцы и спустившись по ступеням вниз, обернулась посмотреть на окна маминой спали. Вроде спит.

Выдохнула и так же тихо вышла за высокую калитку и тут же наткнулась на тяжелый взгляд серых глаз. Демьян стоял около капота своего огромного внедорожника сложив руки на груди, и опершись бедром о машину. Я на миг застыла на месте, а потом тоже сложив руки на груди, выдохнула и подошла к мужчине.

– Зачем позвал? ― прорычала я, уставившись на него недовольным взглядом.

Я хотела лечь в теплую кровать и спать, а не стоять на улице с наглецом посмевшим предлагать мне секс. Но у Демьяна были другие планы на этот вечер. Он резко дернул меня на себя и подхватив под попу, усадил на капот.

– Ты что делаешь?

Он схватил меня за бедра и спустил ниже по капоту, приближая к себе и располагаясь между ног. Я сглотнула.

– Ты знаешь, что твой охранник сегодня получил выговор и был лишен премии, ― прохрипел Демьян, приблизив ко мне лицо и обдавая губы жарким дыханием.

Почему я об этом думаю?

– Мне все равно…

– Из‐за тебя, ― перебил он меня и крепче сжав руки на бедрах, скользнул немного ниже, к коленям.

– Какое я имею отношение к твоим охранникам? Меня не интересуют твои люди.

– Командуешь, приказываешь Павлу не ездить за тобой, хотя это его работа.

– Я не нанимала твоего Павла и тем более не приказывала ему. Я попросила, чтобы он не ехал за мной. Моей маме это могло не понравиться.

В этом я соврала, мама очень обрадовалась Павлу.

– У меня к тебе одна просьба, девочка Лида, не крути задницей перед другими мужчинами.

– Что? Ты кто такой, чтобы мне указывать?

Его рука неожиданно накрыла мое лоно, и я выдохнула от его наглости и попыталась оттолкнуть. Но Демьян не уступал в габаритах Павлу.

– Убери руку, ― прорычала я, продолжая упираться, да только Демьян не собирался слушать меня, ― отпусти, или я закричу.

– Если ты посмеешь закричать, я заткну твой рот поцелуем. Хочешь? ― и он сильнее прижал свою руку к лону, заставляя меня сжать ноги и прогнуться в спине.

Но это не помогло. Я не смогла отодвинуться от него, лишь сильнее прижала к себе руку.

– Мне холодно сидеть. Из‐за тебя я могу простудиться и никогда не забеременеть.

– Ты сидишь на теплом капоте теплой летней ночью.

Он положил левую руку на поясницу и придвинул меня ближе к себе, а правую руку на секунду отняв от лона, сразу же заснул ее в мои шорты.

– Пусти, ― снова попыталась оттолкнуть, но Демьян одарил меня гневным взглядом и пальцами пройдясь по складочкам, нырнув между ними.

Нашел вход в лоно и застыл, взглядом замер на моих губах.

– Если бы ты была сухая и не такая горячая, я бы сейчас же отправил тебя спать, а сам уехал. Но скажи мне, девочка, что это такое?

Демьян медленно достал руку и з моих шорт, и приблизив ее к моему лицу, пальцами мазнул по губам.

Я сидела не шевелясь.

– Оближи губы, иначе я сейчас засуну пальцы тебе в рот.

Я едва не задохнулась от его наглости, и не торопилась выполнять приказ.

– Я больше повторять не буду.

– Оближи ты свои пальцы, вымазанные в мою влагу.

Демьян нагло усмехнулся, и пристально смотря мне в глаза, поднес пальцы к своему рту и демонстративно слизал влагу. Я вспыхнула и крепко сжала челюсть, когда он неожиданно резко прижался к моим губам, пытаясь протолкнуть язык в рот. Но я не позволила ему себя поцеловать. Оттолкнула и тут же облизала губы, которые до сих пор таили мой вкус. Черт! Он специально это сделал.

– Ну как? Вкусная возбужденная девочка Лида от одного моего голоса?

– Ты идиот, понял? Я видеть тебя не хочу. Уезжай и больше не появляйся в моей жизни!

Я хотела спрыгнуть с капота, но Демьян толкнул меня, отчего я едва не упала спиной на теплое железо. И сам накрыв меня своим телом, снова нагло засунул руку мне в шорты. Накрыл набухшие складочки и потерев их, двумя пальцами скользнул внутрь.

Нет, этого не может быть. Я не могу возбуждаться от этого мужчины, не могу наслаждаться его прикосновениями. Но тогда почем я теку? Почему готова расслабиться в его руках и позволить ему довести себя до оргазма? Зачем он это делает, зачем сует в меня свои пальцы?

Это все из‐за отсутствия секса, да, во всем виновато мое воздержание длиною в два года.

Демьян, лежа практически на мне, дышал мне в губы, опаляя их своим горячим дыханием. Я зажмурилась, чтобы не видеть его нахального взгляда, а он принялся трахать меня своими длинными пальцами.

– Я заявлю на тебя, ― выдохнула я, сама не понимая, то ли ища спасения, то ли желая простонать от наслаждения.

Почему мое тело меня предает?

– Заявляй. И заодно расскажешь, как плавишься от моих пальцев, как тяжело дышишь, наслаждаясь ласками, и как готова вот‐вот кончить. Что напишешь в заявлении? Как я умело трахал тебя пальцами на капоте своей машины? А может еще предоставишь видео? Я знаю, у тебя здесь есть несколько камер. Только ты для убедительности брыкайся, кричи, чтобы тебе поверили.

– Ненавижу тебя, ― произнесла я, готовая начать двигать бедрами навстречу его пальцам.

Нет, я скорее ненавижу себя, за то, что мне мало. Я хочу большего. В прямом смысле большего.

– Давай, кричи, если не нравится, а если нравится, то можешь укусить меня за плечо, чтобы никто не слышал твои стоны.

– Какая же ты сволочь, Дубравин, ― прорычала я, и вовремя схватилась зубами за его плечо через тонкую ткань футболки.

Мне было плевать оставлю я следы на его коже или нет. Я глухо застонала, когда внизу живота, там, внутри меня все разлетелось на тысячи частиц, заставляя мои мышцы содрогнуться в экстазе. Ноги попыталась свести вместе, отчего сделала еще приятнее, когда почувствовала руку у себя на клиторе.

Не задумываясь, обняла Демьяна за плечи, и продолжая крепко сжимать зубы, тряслась от нахлынувшего оргазма.

Какой же он мерзавец.

– Мерзавец, ― выдохнула я прямо ему в шею и почувствовала, как по щеке скатилась слеза.

– Ну вот, слезы. Уже хорошее доказательство. Ведь на камере не поймут из‐за чего ты плачешь, правда, девочка Лида?

– Я напишу заявление, ― прохрипела я, головой укладываясь на капот, а Демьян приблизился ко мне.

– Пиши. И подробно расскажи, как мышцы твоего лона сжимали мои пальцы в оргазме, ― выдохнул он мне в шею, едва не касаясь кожи и вдыхая запах моего тела.

Мое тело предало меня, но я не могла сказать, что не рада этому.

Тот оргазм, который я доставляла себе лежа в одинокой кровати ни капли не сравнится с тем, что я испытала в умелых руках Демьяна.

Какое нахрен заявление?

Нет, все равно ненавижу его.

– Пошел ты, ― хрипло выдала я, и наконец‐то оттолкнув от себя Дубравина, спрыгнула с капота и сбежала, прячась за высокими воротами, прижимаясь к нагретому за день железу и чувствуя, как сердце предательски колотится за грудной клеткой.

Так не должно быть. Не должно…

Но это есть. Я прикусила губу и накрыла лоно через ткань, ощущая, как до сих пор между ног пульсирует. Отголоски оргазма не дают вытравить из головы мысли о Демьяне. И с пылающими от стыда щеками я отправляюсь спать.

Или в душ.

Полночи не могла уснуть, постоянно думая о том, что произошло между мной и Демьяном. Я долго ощущала его запах на губах, помнила, как его губы коснулись моих в жестком поцелуе. Кажется, я до сих пор чувствовала его руки между ног и мне это черт возьми не нравится! Не нравится, что я до сих пор думаю о нем, не нравится, что я кончила от него. Мерзавец!

Стукнула кулаком по матрасу и перевернувшись на живот, зарычала в подушку.

Что со мной не так? Почему я реагирую на наглеца посмевшего залезть своими руками ко мне в трусы! И почему мне это понравилось?

Устало вздохнув, попыталась успокоиться. Мне нужен сон, иначе я сойду с ума думая об этом мерзавце.

Уснула я ближе к утру. И к огромному удивлению проснулась я не помятая, а очень даже бодрая. Похоже, я выспалась. Приняла утром душ, переоделась в шорты и футболку, и отправилась на кухню готовить завтрак. Но мама меня опередила.

– Доброе утро, дочка, ― поздоровалась она, когда я вошла на кухню и увидела ее у плиты.

– Доброе утро. Блинчики?

– Да. Знаю, как ты их любишь.

Я улыбнулась и облизнув губы, присела за стол.

– Чай или кофе?

– Кофе. Латте приготовлю. А тебе? ― спохватилась я, и тут же принялась доставать чашки из шкафа.

– И мне давай. Вспомню, что это такое.

Я улыбнулась. Как же все‐таки хорошо, когда мама рядом. Жаль, переезжать не хочет. Нам бы вдвоем было веселее.