Но тут Хелен получает известие, что ее муж тяжело болен, и она должна к нему вернуться. Через какое-то время Артур Хантингдон умирает в мучениях. Теперь Хелен очень богата, и Гилберт хотя и понимает, что он ей не пара, все равно хочет ее увидеть. И, наконец, происходит эта встреча, и все счастливы.

– Да, таков сюжет книги. И я его тоже очень хорошо помню, потому что недавно ее перечитала.

– А я, когда в свое время читал этот роман, прекрасно понимал, как много женщин найдет в нем созвучие своим чувствам, которые они испытали, когда начали жить со своим избранником и увидели, сколько в нем отрицательных качеств.

– Естественно, поэтому книга и сейчас очень злободневна.

– Несомненно. И некоторые умники даже научились использовать ее в своих целях!

– Да? И как это?

– Я не сказал бы это ни одной женщине, но вам скажу. Вы помните, что в начале отношений Артур пытается сдерживать свой характер?

– Помню.

– И когда Хелен проводит с ним беседы и уговаривает его измениться, он какое-то время ведет себя хорошо.

– Да-да-да!

– А она в него за это еще больше влюбляется! То есть каждая женщина любит то, что она лепит из своего мужчины, то есть она любит свое творение. А я это иногда использовал в отношениях, то есть делал вид, что становлюсь таким, каким женщина хочет меня видеть. Но на самом деле ей это, конечно, только казалось. Ведь люди никогда не меняются, но влюбленная дама, к счастью, этого не понимает.

– Ух, вы какой! С вами нужно держать ухо востро!

– Не надо. Вы чудо! И я с вами не притворяюсь! Я безумно рад, что могу с вами разговаривать.

– Словом, вы понимаете, что Артур настоящий мерзавец, но он вам все равно интересен, и вы у него чему-то учитесь?

– Конечно. Но не пора ли нам идти к выходу? Летний сад скоро закрывается.

– Как жалко уходить отсюда! Пойдем тогда хоть на лебедей посмотрим!

– Пошли.

Мы остановились у огромной гранитной вазы у входа в сад. Лебеди ужинали, но не одни, потому что у их кормушки толпилась еще и ворона, которая там тоже что-то клевала. Но вот, наконец, появился и Андрей, просто весь светящийся от счастья.

– Представляете, я почти все скульптуры сфотографировал!

– Молодец!

– Будет потом, что вспомнить! Давайте я еще и Михайловский замок сниму.

– Может, потом? Мы сюда, наверное, на ночной экскурсии приедем.

– Так тогда будет темно и ничего не будет видно!

– Ладно, пойдем.

Мы походили вокруг замка, пофотографировали памятник Петру Первому и «Чижик-пыжик», потом пешком дошли до метро и доехали до гостиницы. Там я сразу ушла к себе в номер, потому что очень устала. В этот день мужчин я больше не видела, хотя выходила в магазин, чтобы купить себе что-нибудь на ужин.

Утром следующего дня я проснулась рано и, лежа в постели, достала электронную книгу и просмотрела романы сестре Бронте. Интересно, какую книгу мы будем обсуждать сегодня? Или Жюль опять предложит мне самой сделать мне выбор? А какой роман выберу я? Не знаю.

Но пришло время завтрака, и в ресторане гостиницы был уже накрыт шведский стол. Я съела какие-то макаронные изделия с малюсенькими сосисками. Плюс овощи и кофе с бутербродом. Но в этот раз Жюля и Андрея я не увидела, может быть, из-за того, что пришла слишком рано.

В десять часов я подошла к автобусу. Посещения храмов сегодня не планировалась, поэтому я смело надела свои любимые шаровары и две майки – одну на другую. Пусть солнышко печет, я этому только рада! Наш экскурсионный автобус уже стоял у входа в гостиницу, и я сразу туда села. Скоро появились Жюль и Андрей. Они стали о чем-то говорить со стоящим рядом водителем, но потом Андрей поднялся ко мне в автобус.

– Как прошла ночь?

– Прекрасно!

– Да, после поезда спать на неподвижной кровати очень приятно. А мы, знаете ли, вчера ходили в ресторан.

– Молодцы!

– Но какая у нас сегодня программа?

– Обзорная экскурсия по городу и два музея.

– Хотя какая мне разница, куда мы поедем. В Петербурге можно фотографировать все подряд. Я, между прочим, сегодня утром уже сделал снимки сфинксов на мосту, который находится рядом.

Тут, наконец, пришла экскурсовод, все забрались в автобус, и мы поехали. А дальше был крейсер «Аврора», памятники Петру Первому и Екатерине Второй, а также два музея – «Русский» и Эрмитаж.

Что мне запомнилось в Русском музее? Многое, но больше всего – Суриков, Кустодиев и Верещагин. Кстати, я впервые увидела картины Павла Филонова, и долго рассматривала его «Нарвские ворота» с призраком. И почему я раньше никогда в этом музее не доходила до залов с живописью начала века? Наверное, просто у меня не хватало на это времени и сил.

Еще меня буквально сразил «Мефистофель» Антокольского. Я смотрела на него с разных сторон и не могла оторваться. Это что-то! Также мне очень-очень понравились залы с народными игрушками, где я впервые узнала, что такое бирюльки. Это такие малюсенькие предметы из народного быта – пила, топор, ружье, чугунок, ведро и еще многое другое плюс крючок, которым эти фигурки надо брать, чтобы другие не шевельнулись.

Затем между посещением двух музеев была прогулка по Александровскому саду, но с Жюлем мы там не разговаривали. Было очень жарко. В саду под деревьями везде лежали люди, потому что тени под ними было предостаточно. Да и фонтан, который тут находится, тоже давал какую-то свежесть. Словом, хотелось остаться здесь, но нас ждал Эрмитаж.

Там из нового была выставка костюмов членов царской семьи. На ней были представлены вещи Петра Первого и Екатерины Второй, но, меня почему-то больше всего заинтересовали наряды Александры Федоровны, супруги последнего русского царя. Ну, и, конечно, я опять увидела любимые мной картины Леонардо да Винчи, Рафаэля. Рембрандта и Тициана. Точнее, глянула на них в толпе иностранных туристов, потому что пространство перед шедеврами пустым никогда не бывает.

В Эрмитаже я находилась практически до его закрытия, а потом дошла до метро по Невскому проспекту и вернулась в гостиницу. Там я немного отдохнула, и незадолго до полуночи нас повезли смотреть развод мостов. Конечно, я это зрелище видела много раз, но почему-то у меня всегда при этом по коже бегают мурашки. И сначала мы немного постояли у египетских сфинксов у темной Невы, а потом по очереди наблюдали развод четырех мостов. Меня, кстати, очень обрадовало то, что Дворцовый мост тоже разводят, хотя ремонт на нем еще продолжается. В гостиницу мы вернулись в третьем часу ночи, и я сразу завалилась спать.

На следующий день утром я чуть не опоздала на завтрак, потому что очень хотелось спать. Но кофе меня все-таки немного взбодрил, поэтому в автобус я пришла вполне проснувшейся. Мои мужчины уже были там. Я села на свободное сидение, и Жюль сразу ко мне пересел.

– Слушайте, как вы посмотрите на то, чтобы в Царском селе нам с вами не ходить с группой в Екатерининский дворец, а погулять в это время по парку около него? Насколько я понимаю, вы этот дворец уже осматривали не раз и не два.

– Это точно. И, конечно, лучше посвятить эти часы парку.

– Я знал, что мы с вами поймем друг друга. Поэтому я сам переговорю на эту тему с экскурсоводом.

Что он и сделал в Царском селе. И поэтому, когда Андрей и все остальные члены группы отправились получать во дворце наушники для прослушивания экскурсий, мы вышли в парк.

И сначала мы поднялись на Камеронову галерею, где я была впервые. Там было большое количество темных бюстов разных великих людей, но больше всего, конечно, мне запомнилась модель памятника Екатерине Второй, который стоит в саду рядом с Невским проспектом. А потом, когда в киоске у парадной лестницы этой галереи я неожиданно увидела сувенир в виде этого памятника, то сразу его себе купила. Кстати, только в это приезд в Царское село до меня, наконец, дошло, что фигуры Геркулеса и Флоры, что высятся у входа на эту лестницу абсолютно точно такие же, как и в Александровском саду в Петербурге. Только там сейчас уже стоят копии, которые поставили совсем недавно, а уж тут, наверное, пока возвышаются оригиналы.

Я сказала об этом Жюлю, а он еще больше меня удивил, поведав о том, что Геркулес и Флора есть еще около Михайловского дворца, который мы вчера вечером фотографировали, и напротив египетских сфинксов, которые мы тоже посещали прошлой ночью. И, может, где-нибудь еще. Но почему именно эти скульптуры столько раз копировали, он, к сожалению, не знает. Вот какие чудеса!

Словом, я была на седьмом небе от счастья, без конца восторгалась и немного успокоилась только тогда, когда мы пошли гулять по тропинке вокруг озера. Жюль молчал, наверное, думал, что сейчас не время говорить о книгах. Я же наоборот этого очень хотела, поэтому разговор начала сама.

– А сегодня мы будем вспоминать сестер Бронте?

– У вас есть такое желание?

– Конечно.

– Хорошо. И какую книгу вы предлагаете нам обсудить?

– «Джейн Эйр»

– Почему?

– Потому что мне кажется, что мистер Рочестер вас тоже многому научил.

– Естественно.

– А чему?

– Например, тому, что очень хорошо показывать женщинам свое превосходство и даже немного унижать их.

– Ну, уж нет! Вот это неправда!

– К сожалению, вы ошибаетесь. Потому что, сердясь, сопротивляясь, они влюбляются еще сильней, что, в конечном счете, мне и надо.

– Ну, вы и …! Какому же количеству женщин вы испортили жизнь!

– Почему испортил? Они были со мной счастливы. И притом у меня не было ни одного промаха! Я добился всех женщин, которых хотел.

– Ужас какой-то! С кем я общаюсь?

– Да ладно вам. Лучше посмотрите, какая вокруг красота! И пока вы успокаиваетесь, я напомню вам содержание этого романа.

– Хорошо.

– Про тяжелое детство маленькой Джейн мы тут рассуждать не будем. Скажем только, что родители у нее умерли, и воспитывалась она у тети, муж которой был братом ее матери, но которого уже тоже не было на свете. Тетка ее не любила и поэтому при первой возможности отдала в школу для девочек, где Джейн и жила до тех пор, пока не выросла.

Потом она стала искать место гувернантки, и скоро ее пригласили в поместье Торнфильд Эдварда Рочестера к его воспитаннице Адель. Джейн быстро догадалась, что там происходят странные вещи, которые ее пугают, но несмотря ни на что она все-таки влюбилась в хозяина, и он в нее тоже. Затем мистер Рочестер предложил Джейн выйти за него замуж. Молодая девушка согласилась, все еще не веря в свое счастье. Но во время венчания открылось, что мистер Рочестер уже женат, и его жена – сумасшедшая и содержится взаперти в замке. Джейн после объяснения покинула поместье.

Случайность привела ее в дом молодого священника и его сестер, которые пригласили ее жить вместе с ними. Дальше Джейн неожиданно получает наследство, доставшееся ей от второго брата ее матери. К тому же, она узнает, что люди, в доме которых она живет, ей не чужие, а ее родственники. Поэтому она благородно передает им часть своего наследства.

А затем Джейн возвращается в поместье мистера Рочестера, но находит там одни развалины. Оказывается, в поместье был пожар, жена Эдварда погибла, а сам он очень покалечился и теперь живет неподалеку. Джейн, естественно, приходит к нему, он ее узнает, и они женятся. Все счастливы. Фу, даже устал! Надеюсь, я правильно все рассказал?

Я кивнула, хотя слушала его не особо внимательно. Жюль улыбнулся.

– Вам-то самой мистер Рочестер нравится? Только честно!

– Конечно. И, наверное, не мне одной.

– А чем?

– Ну, он очень привлекательный. Таинственный. Страстный.

– Понеслось!

– Он из-за Бланш заставил Джейн ревновать, и этим еще больше влюбил ее в себя.

– А вот это примитивно! По-моему, так иногда поступает каждый мужчина. Даже тот, который не читал «Джейн Эйр».

– Но зато как мастерски он это делает!

– Все, я пас! Мистер Рочестер – ваш любимый герой.

– Когда я первый раз читала книгу, то, конечно, он мне очень понравился.

– А сейчас?

– Не знаю. Но у этой книги очень много экранизаций, а это, конечно, говорит о том, что не мне одной ее сюжет лег на душу.

– Ну, если говорить, о количестве экранизаций, то у романа «Грозовой перевал» третьей сестры Бронте их еще больше.

– Да, книга Эмили Бронте – вообще загадка. И только не говорите мне, что, читая эту книгу, вы тоже узнали что-то о том, как надо обращаться с женщинами. Главный герой Хитклифф мне совсем не нравится.

– Вам, может быть, и нет, но многие женщины от него без ума!

– Да? И чем же они восторгаются?

– Его страстью. Его верностью. Его способностью любить, несмотря ни на что. Даже его грубостью.

– Ну-ну! И он вас тоже чему-то научил? Ведь я права?

– Конечно, правы. Тому, например, что мачо всегда пользуется успехом. А некоторая жестокость и что-то звериное вообще мужчине никогда не повредит.

– Фу… Я даже не могу вас таким представить.

– Прекрасно это понимаю, поэтому я с вами всегда робкий, как кролик, и ласковый, как котенок.

– Ну, этого бы я не сказала! По-моему, вы со мной нормальный.

– Просто у вас и других дам разное понятие о нормальности.

– Да? И это плохо?

– Не знаю, но я все время сдерживаюсь, чтобы вас как-нибудь не обидеть.

– А я и не знала, что приношу вам столько мучений.

– Но они вообще-то мне нравятся.

– До поры до времени. А потом раз! И все.

– Что все?

– Разонравятся.

Мы оба замолчали, и тем временем обогнули озеро и оказались в регулярной части парка с подстриженными деревьями. Жюль первым продолжил разговор.

– Так! Сейчас я вам напомню содержание романа «Грозовой перевал».

– Может, не надо? Там столько страданий, что книжку просто невозможно читать.

– Ну, все их мы перечислять не будем. Детство героев тоже можно спокойно опустить.

– Ну, зачем же? Там все было еще терпимо. Это потом началось что-то несусветное!

– Хорошо. Значит, так. Однажды хозяин поместья привез домой мальчишку, которого подобрал на дороге. Его назвали Хитклиффом. Тот стал жить вместе с его родными детьми – дочкой Кэтрин и сыном Хиндли, который сразу же стал обижать найденыша. Шли годы, все выросли, но отношения между подростками так и остались плохими, зато Хитклифф и Кэтрин стали неразлучны. Но вот случайно они познакомились с семьей Линтонов, где тоже было два ребенка – Эдгар и Изабелла, и Кэтрин стала часто у них бывать.

Наконец, все выросли, Хиндли женился, и у него родился сын Гэртон. А Кэтрин решила выйти замуж за Эдгара, считая, что Хинклифф ей не пара. Узнав об этом, тот уехал, куда глаза глядят. Когда же Хитклифф вернулся, то посватался к Изабелле, сестре Эдгара. И как Кэтрин этому не противилась, свадьба все-таки состоялась. Тяжело переживая все это, Кэтрин заболела. Хитклифф пришел к ней, и опять вспыхнула любовь, но их счастье было недолгим, потому что она скоро умерла, родив перед этим от Эдгара девочку. А Изабелла в свое время родила сына Линтона.

Перед этим оставили свет и отец Кэтрин, и Хиндли, и жена последнего. Скоро и Хиндли покинул этот мир, проиграв все свои деньги и имение Хитклиффу, отчего его сын Гэртон теперь вынужден был жить с ним. Тем временем, умерла и Изабелла, и дядя Эдгар забрал к себе маленького племянника. Но Хитклифф, как отец, потребовал своего сына к себе и через какое-то время, обманом женил его на дочке единственной женщины, которую он любил, и которую тоже в честь матери назвали Кэтрин.

Эдгар, в конце концов, тоже умирает, и все его состояние переходит его дочке, а, следовательно, по законам того времени ее мужу Линтону, который тоже практически сразу же испускает последний вздох. Кэтрин и Гэртон теперь полностью во власти Хитклиффа, и он делает их жизнь совершенно невыносимой, хотя все время тоскует по Кэтрин старшей. Но всему когда-то приходит конец, умирает и он, а между молодыми людьми вспыхивает любовь. И все хорошо, что хорошо кончается.

Я перевела дух. Да уж! Даже простое перечисление всех событий книги и то напрягает!

– Какой-то детектив бесконечный! Трупы, трупы, трупы… а главный герой – злой, мстительный и вообще…. Слов нет!

– Его, между прочим, сравнивают с Дьяволом.

– И что? Я не думаю, что в данном случае это комплимент!

– Кому как!

– Мне уж точно!

Так, споря об этом странном романе, мы шли под деревьями по длинным-длинным аллеям парка, и мне хотелось, чтобы это длилось вечно. А Жюль тем временем почему-то замолчал.

– Слушайте, я так и не поняла, зачем мы с вами вспоминали три романа сестер Бронте? Чтобы я узнала, какой вы хитрый, и как вы чему-то научились у главных героев этих книг? В этом, что ли, их тайна?

– Нет, конечно. Но где ваш поэтический взгляд на вещи? Где романтика? Вы в этих романах видите только одну суровую прозу!

– Ну, почему же! Там в книжках природа очень выразительная. Притом героини двух романов очень любили рисовать. Кстати, тут тоже очень красиво.

– Это да! Но нам уже пора покидать парк и идти к месту посадки в автобус.

– Как жаль!

– Верю. И все-таки, кто вам в этих трех романах больше интересен, мужчины или женщины?

– Мужчины, конечно. Они там двигатели сюжета. А женщины просто на их поступки как-то реагируют!

– Вот! Я же говорил, что вы умница!

– А что уж тут такого умного? Вот в наших отношениях тоже вы двигатель сюжета, а не я!

– Правильно, но пока я этим ничего не добился!

– А чего вы хотите добиться?

– Чтобы вы меня полюбили.

– Ух, ты! Как громко сказано! Но это вряд ли когда-нибудь произойдет!

–Да? Посмотрим!

Кстати, пока мы издалека приближались к дворцу, не было заметно, что там началась реставрация, но, оказалось, что он полностью закрыт полотном, на котором повторен фасад здания. Потрясающе! Притом дворец был нарисован так мастерски, что фотографии с конца парка получились абсолютно естественными. Здорово!

Ну, а потом мы прошли через ряды с сувенирами, сели в автобус, который сначала повез нас обедать, а потом в Петербург, где мы чуть не опоздали на водную экскурсию. Я молчала, а Андрей все это время, сидя рядом со мной, без конца восторгался видами, которые он наснимал в Царском Селе, а также с нетерпением ждал того, что он увидит, путешествуя по рекам и каналам.

А на воде было очень жарко, солнце грело просто немилосердно, поэтому я единственная из всех туристов спустилась вниз, под стеклянную крышу. Синий мост был все еще на ремонте, и поэтому путешествие хотя и заканчивалось на том же месте, где и начиналось, но петербургскую кругосветку совершить в этот раз не было никакой возможности.

Потом нас повезли по храмам и соборам. Начали мы с Исаакиевского, потом были Спас-на-крови, Казанский и Никольский Морской соборы, которые были переполнены приезжими, что несколько мешало сосредоточиться. Зато потом нам показали Троице-Измайловский и Спасо-Преображенский соборы, и там народу было мало, только местные жители. Кстати, когда-то это были храмы военных полков, и об этом сейчас напоминают высоченная Колонна Славы около первого и ограда вокруг второго, созданная с использованием настоящих турецких пушек. После этого всех желающих, среди которых была и я, отвезли в гостиницу. Андрея и Жюля среди нас к этому времени уже не было, они опять куда-то удалились. Я же пошла в свой номер, приняла душ и улеглась на кровать. Мне надо было хорошо подумать.

А все-таки наши отношения с Жюлем какие-то странные. В жизни таких не бывает. Какие-то они картонные, не человеческие. Так, стоп! Не человеческие? А какие? Какие они вообще могут быть? Потусторонние, что ли? Ведь Жюль уж точно – не нечистая сила! Хотя… Так! Куда это я пошла? Он же мне объяснил, что я что-то должна понять сама. А что? Ладно, надо успокоиться.

Я достала из холодильника бутылку с оставшимся молоком от вчерашнего ужина и булочку. Вкусная все-таки в Петербурге выпечка! После перекуса жить мне стало намного легче, поэтому я стала размышлять дальше. Но в голове почему-то все вертелись слова – «странные», «странная», «странно» … Что же все-таки во всем этом не так?

Мы с Жюлем вспомнили три известных романа сестер Бронте, которые характеризуются мрачной атмосферой и некой романтикой. И что? Что он мне конкретно сказал? Что он многому научился у главных героев. А они у кого? Ни у кого. Сами такими отрицательными по жизни были. Нет, не так. Эти образы создали женщины-писательницы. А откуда, интересно, они столько всего плохого про мужчин узнали? Да, у них же был брат, который вел неидеальный образ жизни, но я абсолютно уверена, что никто из сестер не хотел бы так подставить любимого брата. Значит, был кто-то еще. Кто-то другой! А кто? Так! Стоп! Получается, что в их окружении был какой-то человек, который был очень нехорошим. И что? Ни в одной биографической книге об этом не упоминается. А, может быть, об этом никто и не знал? Ведь вот Жюль на теплоходе не зря мне говорил, что никто никогда не догадается о нашей с ним встрече. И он прав! Также и с сестрами. Вокруг них было много людей, но абсолютно все их встречи и разговоры никто не мог контролировать, тем более, что природа вокруг способствовала долгим прогулкам. И с кем ты там по полям бродишь, разве уследишь?

Так! И до чего же я додумалась? До того, что все три сестры в своих романах описывали одного и того же привлекательного человека, который был с длинными темными волосами и выразительными глазами. Притом довольно-таки незаурядного, страстного, но абсолютно порочного. И в которого они, скорей всего, все три были немножко влюблены. А, может быть, и не немножко! Но почему-то брак с ним для них был совершенно невозможен. Может быть, он был уже женат. Может быть… И тогда получается, что романы свои они начали писать, чтобы дать выход своему чувству. Может быть, может быть… Но никаких доказательств этого у меня нет и быть не может!

Хотя все-таки две зацепки в их творчестве присутствуют. Во-первых, название мест, где происходит действие романов «Грозовой перевал» и «Незнакомка из Уайлдфелл-Холла» – Wuthering Heights и Wildfell Hall. Тут повторяются две буквы W и H, которые уж никак не могли быть случайным совпадением, потому что фантазия у сестер работала что надо! И, во-вторых, как зовут главных отрицательных героев? Хитклифф и Хантингдон! Heathcliff и Huntingdon! Оба имени начинаются с одной буквы! По-русски «Х» или по-английски «H»! Совпадение? Вряд ли! Но у третьей сестры Бронте действие происходит в поместье Торнфильд и главного героя там зовут мистер Рочестер. Но не из-за этого ли Шарлотте, как известно, не особо нравились романы сестер? Из-за того, что они приоткрыли завесу тайны, которую никто не должен был узнать?

Предположим, что это так. Но почему, кстати, все три романа счастливо заканчиваются? За это их, между прочим, разносили в пух и прах все литературные критики. За неправдоподобность! Но, с другой стороны, писательницы – женщины, вот они и хотели, чтобы в их книгах все было хорошо, и чтобы любовь восторжествовала. Поэтому взяли и написали happy end!

И к чему мы в итоге пришли? К тому, что у сестер в жизни была большая любовь к одному и тому же мужчине, и который дал их творчеству толчок такой силы, что они создали гениальные произведения, но зато полюбить никого больше так и не смогли, все им было пресно. И именно поэтому они все так рано и умерли! Жуть какая-то! Но пока я на этом остановлюсь и не буду о своих выводах сообщать Жюлю. Посмотрим, что будет дальше. Кстати, завтра у нас по плану Кронштадт, Ораниенбаум и Петергоф. Вот уж где мы с ним наговоримся досыта!

Следующим утром мы отправились на экскурсию очень рано. Проехали через тоннель по дну Финского залива и въехали в город Кронштадт, когда тот еще только просыпался. При въезде мы увидели движущуюся колонну моряков, которую тут же бросились фотографировать. Потом мы побывали у памятников Петру Первому и флотоводцу Макарову, сфотографировались на фоне военных кораблей, накупили тельняшек и закончили встречу с Кронштадтом в отреставрированном Никольском морском соборе. Вот это что-то! Много у нас храмов в стране, но этот даже на их фоне особенный. Красота там просто зашкаливающая! Сплошной восторг, когда туда заходишь! Словом, это невозможно объяснить, это надо видеть.

Потом мы поехали в Ораниенбаум. А так как жара не унималась, то погулять по парку оказалось очень приятно. Андрей сразу же умчался снимать Большой дворец, который теперь уже полностью привели в порядок. Мы же с Жюлем не стали слушать экскурсовода, а пошли бродить по аллеям с подстриженными деревьями, которые, между прочим, тут достаточно высокие. Это вам не кусты, и поэтому тени там предостаточно. Притом аллеи эти чем-то походили на лабиринт, в котором было легко заблудиться. И в некоторых его закоулках мы неожиданно находили стоящие там белые статуи, а где-то были просто уютные зеленые полянки. Вообще скульптур разных вокруг было очень много, хотя стояли тут, в основном, копии. Кстати, меня очень удивило, что Осень и Зиму здесь почему-то изображали мужчины, хотя Весну и Лето – женщины. Такое своеобразное равноправие полов! Зашли мы также и в Верхний парк, который мне напомнил лес, полюбовались на уточек на озере, но потом все-таки вернулись в Нижний.

И, конечно, все время пока мы там бродили, мы без остановок говорили. И в этот раз о романах Джейн Остин, а начали мы разговор с «Нортенгерского аббатства». И захотела этого я.

– По-моему, это самая загадочная ее книга.

– Почему?

– Ну, во-первых, Джейн Остин ее первую подготовила к печати, причем и рукопись эту у нее купили, но напечатали по какой-то причине только после ее смерти.

– Да. И до сих пор, между прочим, неизвестно по какой причине.

– А, во-вторых, в названии романа есть слово «аббатство» и главная героиня – дочь священника, и влюбляется она в священника, но когда вы его читаете, разве задумываетесь о том, что это религиозная книга?

– Вообще-то, считается, что это пародия на готический роман.

– Это да, об этом пишут во всех рецензиях. Но мне кажется, что это все-таки роман о вере в чудо, которое обязательно произойдет, если его очень ждешь. Вот хотела Кэтрин пережить сильные эмоции и выйти замуж за прекрасного молодого человека, и все это получила! Все в ее жизни сбылось! Но, к сожалению, не всем так везет.

– Интересно вы мыслите. Причем ведь у Джейн Остин не только в этом романе, а еще в трех других обыгрывается примитивная история о Золушке.

– Это да, но в «Нортенгерском аббатстве» об этом как-то забывается! Здесь описано столько приключений, что получился настоящий гимн против уныния.

– Ладно, давайте я кратко напомню вам содержание романа. Одна богатая семья приглашает молоденькую девушку Кэтрин Морланд поехать с ними на модный курорт Бат. Там она сначала знакомится с Генри Тилни, его братом и сестрой, а потом с Изабеллой Торп, девушкой, в которую влюблен ее собственный брат, а также с ее братом – Джоном.

Хотя, конечно, лучше Генри Тилни никого быть не может! И когда его отец генерал приглашает Кэтрин поехать к ним в гости в Нортенгерское аббатство, она с радостью соглашается. Там происходит несколько душещипательных событий, а затем генерал Тилни неожиданно, в отсутствии Генри, грубо отправляет ее домой. Бедная Кэтрин ничего не понимает, притом едет она одна, без друзей, но вот, наконец, и дом! Многочисленная семья ее успокаивает.

Но скоро приезжает Генри и все объясняет. Оказывается, Джон Торп сказал генералу, что Кэтрин – богатая наследница, и тот захотел выдать ее замуж за одного из своих сыновей. А когда обман открылся, то генерал просто взял ее и выгнал. Но Генри приехал к Кэтрин не только за этим, он просит ее еще стать его женой. На что она, конечно, с радостью соглашается, а скоро и генерал дает свое благословение на этот брак, потому что, оказывается, Кэтрин не так уж и бедна, как он думал, и родители дают за ней неплохое приданное. Все счастливы.

– Это да, но до счастливого финала там произошло очень много разных событий

– Не буду же я пересказывать здесь вам все содержание. Давайте лучше перейдем к другой книге.

– К какой?

– Продолжим, например, говорить о других Золушках Остин.

– Давайте, и тогда обратимся к «Мэнсфилд-парку».

– Хорошо. Значит, так. В этом романе семья баронета Томаса Бертрама, которая живет в поместье Мэнсфилд-парк, берет к себе в дом племянницу Фанни Прайс, которая будет в нем помощницей по хозяйству. У баронета уже есть четверо своих детей – два мальчика и две девочки, но у Фанни отношения складываются только с младшим сыном Эдмундом. Дети вырастают, и также растет в сердце Фанни любовь к нему.

Однажды баронет уезжает, и в гости к Бертрамам приезжают брат и сестра Кроуфорд. Генри Кроуфорд сразу поражает воображение дочек баронета, а его сестра Мэри заинтересовывается Эдмундом. Дальше молодежь, чтобы развлечься, собирается поставить домашний спектакль. Все получают в нем роли и начинают репетировать, по ходу дела строя отношения между собой. Но из-за скорого приезда сэра Томаса Бертрама спектакль так и не состоялся, хотя Эдмунд стал считать, что он влюблен в Мэри Кроуфорд. Та тоже была настроена серьезно, но и слышать не хотела о том, что он когда-нибудь станет священником.

А Генри Кроуфорд неожиданно увлекся Фанни Прайс и сделал ей предложение. Но к удивлению сэра Томаса она отказалась выходить за него замуж. Тогда он велел ей ехать назад в свою семью, что она и сделала. Но через какое-то время заболел старший брат Эдмунда, и Фанни была возвращена в Мэнсфилд-парк для ухода за ним. К этому времени Эдмунд уже стал священником, и отношения с Мэри у него совсем разладились. Но тут, наконец, он понял, что всю жизнь любил и любит одну только Фанни, и поэтому они благополучно поженились. И опять-таки все счастливы.

На этом разговор наш прервался, потому что пора было уже садиться в автобус и отправляться дальше. А повезли нас в Петергоф, где мы пообедали в очень милом кафе в готическом стиле и отправились на экскурсию по Нижнему парку. Мы с Жюлем и Андреем сразу отстали от нашей группы с экскурсоводом, а потом где-то потеряли и Андрея с фотоаппаратами. Что было совсем неудивительно, потому что в Петергофе было просто потрясающе, и у всего хотелось остановиться и повнимательней рассмотреть. Везде били фонтаны, которые переливались на солнце. Притом водяные капельки падали, как хрусталь. И, оказалось, что это как-то специально было спроектировано. Золото на фигурах просто слепило глаза. Да и народу было огромное количество. Около каскада «Шахматная горка» шел концерт. Я же, увидев ее, очень обрадовалась, что, наконец, реставрация закончилась, и драконы наверху горки теперь сверкают яркими красками. Но от солнца очень хотелось спрятаться, поэтому мы с Жюлем углубились в парк, прорезанный водным каналом. И разговор вернулся, конечно, к романам Джейн Остин.

– Кстати, вам не кажется, что оба эти романа, про которые мы недавно говорили, немного похожи? Там главная героиня влюбляется в священника, и тут. Там у нее многодетная семья, и тут.