Читать книгу: «Предательница! Единственная. Любимая»

Глава 1

– Да ну куда ты пойдешь? Уже общага закрылась!

Аня – моя лучшая подруга со школы, взглянула на кухонные настенные часы. Посмотрела и я – без пяти десять вечера. А общага закроется через пять минут…

– Но ведь еще есть время, – зачем-то отмахнулась, на что Аня громко фыркнула:

– Если у тебя есть телепорт в кармане, то, да. Время еще есть! Отсюда до общаги пешком тридцать минут.

– Вызову такси, – все не сдавалась я, потому что не хотела оставаться.

Но, как оказалось, пока мы спорили, я упустила и те драгоценные пять минут. Да и засомневалась, а смогла бы реально успеть? Комендант в общаге та еще мегера. Если кто-то приходил даже без одной минуты десять, она уже не пускала. Но, имела ли право так поступать?..

– Я все равно пойду, не хочу вас стеснять.

– Куда? На вокзал? Не смеши меня! И кого это – «вас»? Ты про брата? – когда я кивнула, Анюта махнула рукой: – Да этот дуралей даже не придет ночевать сегодня. У них там пьянка намечается, сама понимаешь, без девочек явно не обойдется.

Подруга поиграла бровями, а я… Я-то понимала, но… Но сердце болезненно сжалось в груди от горькой правды, и улыбка сразу сошла с лица. Раньше у меня были только подозрения, что у Марка есть девушка. Он видный парень: высокий, широкоплечий, харизматичный. А голубые глаза просто сводили с ума… К тому же, не из бедной семьи. На него заглядывались девчонки и меня угораздило влюбиться в него по уши. Вот только, не смотрела я ни на внешность, ни на богатство. Я просто увидела однажды, как он защитил в стенах нашего универа паренька, которого прессовали старшекурсники. И каждый раз, когда Марк забирал сестру с учебы что в школе, что в универе, я становилась невольным зрителем и других его хороших поступков. Да что уже говорить, однажды даже я ощутила на своей шкуре его доброту.

Наверное, когда я уходила от подруги, это она попросила брата провести меня до общаги. Ведь была зима и в девять вечера уже прилично темнело. В гордом одиночестве я прошла половину пути, но потом дорогу мне преградила пьяная компания парней. И я бы точно не ушла оттуда без последствий, если бы не появившийся, будто из воздуха, Марк. Разобраться с пьяными крутыми ребятами только на словах оказалось для него плевой задачей. Ну а потом он провел меня до общаги. И я поняла после того, что влюбилась окончательно. У меня была односторонняя любовь, но это не мешало мне каждый раз томно вздыхать и мечтать о старшем брате лучшей подруги.

А замечал ли он меня хоть раз, как девушку, а не какое-то там приложение к его сестре? Думаю, что нет. Он и имя мое не всегда помнил, а уж про внешность и вовсе молчу. Увидел бы в толпе – прошел мимо. Но, опять же, могла ли я его винить? Нет. По сути, мы чужие люди друг для друга.

– Эй, подруга, ты уже уснула? – Аня помахала у меня перед лицом ладонью. – Его правда не будет, Марк сам сказал, чтобы я его не ждала и развлекалась хоть всю ночь с подругой. Так что на сегодняшнюю ночь его комната в твоем полном распоряжении.

– Да ну я даже не знаю. Как-то это… слишком.

Аню ничего не смущало. Она пожала плечами и отмахнулась от моих сомнений. Даже, чтобы я не подумала ничего такого, принесла чистое постельное белье.

– Вот, – вручила мне в руки и зачем-то добавила: – прикинь, будешь первой девушкой в его постели.

И рассмеялась, поганка. Но ее фраза прозвучала будто с двойным подтекстом. И я все грызла себя изнутри от сомнений, ведь так далеко дело еще не заходило. Однажды я уже ночевала у подруги, но в ее комнате и на полу. Увидев это зрелище утром, Марк громко фыркнул и спросил, почему мы не воспользовались его комнатой. И его кроватью.

Хоть и не было в его словах и наименьшего пошлого подтекста, но я дико смутилась, быстр запрятала покрасневшие щеки под ладони. А Аня пробурчала что-то вроде: «Я могу уснуть только на своей кровати».

Пришлось вынырнуть из воспоминаний, ведь подруга потянула меня в комнату.

– Ты уверена, что брат не придет? – уточнила я, когда мы заканчивали менять постель.

Вернее, делала это, в основном, только Аня. Я же боялась даже дышать, ведь вся спальня пропахла запахом парфюма Марка. Морозный аромат сводил с ума и наталкивал на множество греховных мыслей, но отмахивалась от них. А уж в сторону кровати даже смотреть боялась. Ну вот как в нее лечь и даже уснуть? Да ну это же пытка будет!

– Не придет. Ну а даже если и придет, ничего. Кровать большая, – с хитринкой в глазах подмигнула мне.

Я напряглась, ведь все еще не до конца понимала, очевидны ли мои чувства для других? Видно ли мой влюбленный взгляд со стороны? Ну, очевидно в данный момент было одно – я испугалась, и Аня меня без проблем считала:

– Русь, ну что ты сразу напряглась? Если и придет, то точно не станет к тебе лезть. Поспит на кухонном уголке одну ночь, не умрет.

Это-то и было обидно. Что не тронет. Ну, в целом, я и без ее объяснений знала горькую правду. Я для Марка пустое место. Да и, скорее, это я пошла бы в итоге спать на кухонный уголок, а не он.

– Ладно, если ты уверена… – сдалась, потому что уже все равно не было вариантов.

Снова на полу в комнате подруги я спать не хотела, мне хватило и одного раза. А ехать на вокзал – так себе удовольствие.

Мы распрощались, и Анюта упорхнула к себе.

Страшно, но ужасно волнительно до мурашек по всему телу было укладываться в кровать Марка. Сначала легла в одежде, но спустя пять минут поняла, что это дико не удобно. Пришлось раздеться до нижнего белья.

Сон не шел, хотя время давно перевалило за полночь. Крутилась, вздыхала, но уснуть было нереально. Аромат Марка проник уже практически в каждую пору, просочился в кровь и разгорячил ее до состояния кипения.

Я горела изнутри, как печь и кто-то постоянно подбрасывал в нее дрова. Это была реально пытка на грани…

Да и бурная фантазия разыгралась на общем фоне. Показалось, что открылась дверь и в комнату вошел Марк. Подошел и резко сорвал одеяло, а затем потянулся ко мне рукой, проник под трусики невероятно теплыми и мозолистыми пальцами…

Стон от яркой фантазии сорвался с губ и именно в этот позорный момент дверь в комнату, реально, открылась.

Из туманной страсти я мигом очутилась в диком, ужасающе холодном оцепенении. Ведь высокая и широкая фигура в проеме явно не могла быть Аниной.

Не включая свет, Марк запер дверь и, шатаясь, прошел внутрь. А я все еще не дышала, даже когда парень с третьей попытки снял свитер, промолчала.

И что мне было сказать? Извини, Марк, но мы с твоей сестрой не думали, что ты так рано вернешься?

Ну, сказать что-то явно следовало, ведь дальше настал черед снимать джинсы. Судя по неловком движениям, не было никакого сомнения, что Зельман пьян.

– Дура-а-ацкие штаны…

Не поддавались они ему, как ни старался. Устав с ними бороться, Марк резко уселся на матрас, а я пискнула в ужасе. С одной стороны – кровать вроде и большая, но, с другой… когда Зельман уселся, мне показалось, что места катастрофически мало. И бежать уже было поздно.

Марк все услышал, медленно провел рукой по постели и нащупал меня. Промолчала даже тогда, когда наглец специально пролез рукой под одеяло и совсем не нежно потрогал меня за грудь.

– Опа… Это я удачно зашел. Штаны, трусы – снимаемся!

Что, блин? Нет, это уже перебор! Не успела ничего предпринять – шустрый Зельман за мгновение справился с задачей и уже полностью голый улегся рядом. А дальше, как в той дурацкой фантазии – сорвал одеяло и бросил его на пол, будто ненужную тряпку.

У меня все еще был выход, нужно просто сказать, что я Руся и все, Марк сам с меня слезет! Но я и его проворонила. Слишком долго думала. Слишком напряглась и пропустила удачный момент! Или я реально хотела, чтобы так произошло?

– Марк, что ты… – он не слушал меня, умело сорвал лифчик и тот полетел вслед за одеялом. – Марк! За стенкой же твоя сест…

– Т-с-с! – он закрыл мне рот рукой и, нагнувшись ниже, прошептал прямо в лицо: – ты же не хочешь ее разбудить, верно? Не знаю, кто ты и как втерлась к ней в доверие, чтобы пробраться ко мне ночью, но… так и быть, за проделанное старание трахну тебя. Обычно так не делаю, но сегодня я чертовски добрый.

Он точно пьяный? Вроде и соображал что-то, но, понял ли Марк, кто я? Похоже, что, нет. Стало обидно, практически до слез.

Если я и была возбуждена, то весь запал резко потух. Но влага между ног, к сожалению, не могла раствориться по щелчку пальцев.

– Уже готовая, м-м-м, – его пальцы бессовестно пролезли под трусики и спустили всю мою убежденность уйти, в унитаз.

Тело пело от его ласк, искрилось и потрескивало, как дрова в том не погасшем самом камине.

Как я могла противиться и сопротивляться, если в тайне представляла себе такой пикантный момент раз сто, если не больше? А будет ли у меня еще хоть раз шанс ощутить Марка в полной мере?

И даже понимая, что на утро он, скорее всего, ничего не вспомнит, сдалась. Ну, глупо отпираться. Марк Зельман – моя недостижимая мечта. И прямо сейчас она сама плыла мне в руки. Откажусь и буду корить себя потом всю жизнь!

Да и потом, я же не девственница, чтобы зажиматься и робеть. По сути, мне нечего было терять этой ночью.

Поэтому, опустив тонну сомнений, просто расслабилась и простонала в руку от очередной ласки пальцем по клитору. Я позволила себе, пусть и на кроткий промежуток времени, быть счастливой и удовлетворенной.

Пока Марк «издевался» надо мной, потянулась рукой к его груди и очертила пальцами рельефное тело. Хотела как можно больше ощутить, чтобы отпечатать потом в памяти и снова фантазировать.

Но, опустить руку ниже, к члену, оказалось не так просто. Я… смутилась, будто реально была невинной и не знала, что там у мужчин ниже талии. Марк разорвал мое смущение: схватил ладонь и опустил себе на член.

Глава 2

Ну а я сомкнула на нем пальцами и задвигала в медленном ритме.

– М, да… вот так… – поощрял он, но и обо мне не забывал.

Ласкал все тело и губами, и руками, а я полностью отключилась, отдалась в обїятия пучине страсти. Клацнула где-то в голове выключателем, чем погасила мозги. Отправила их в спящий режим.

Нет, в режим нереального удовольствия. Марк вдруг отстранился и чуть спустил меня ниже, а затем перевернулся так, что его член мелькал сверху около лица. Его же лицо опустилось прямо мне в лоно.

Я, может, и не была девственницей, но поза шестьдесят девять стала немым потрясением. Это Марк был пьян и мог, опустив всякое сомнение, делать, что вздумается. И он делал – трахал меня языком так умело и методично, что в прямом смысле поплавился мозг.

От пролетевшей искры удовольствия по всему телу я громко застонала и, опомнившись, резко заткнула рот рукой. Оторвавшись от своего занятия, Марк возмутился:

– Не халтурь!

Наверное намекал, что вместо ладони, я могла бы заткнуть себе рот его членом.

В тот момент, когда Марк снова принялся дразнить меня языком, плюнула на стеснение и прочие мелочи. Взяла в рот только головку и пососала ее, а рукой помогала себе. Не могла, как бы ни пыталась, взять полностью член в рот. Не делала я этого раньше… Не хотела и отмахивалась. Да и парень, что был у меня первым, не особо парился, между нами был просто трах, чтобы удовлетворить похоть и потребность.

Марк же, даже не совсем трезвым, методично бил по всем уязвимым точкам, отчего мне тоже хотелось дать ему наслаждение.

Шире раскрыв рот и расслабившись, попыталась взять член максимально глубоко, но тут же подавилась. Резко откашлялась и услышала сквозь толстую вату в ушах:

– Не насилуй себя, – и, немного промолчав, добавил вдруг с хитринкой, – оставь это мне.

Не поняла, к чему он клонил, но довольно быстро осознала. Марк слез с меня и без предупреждения одним движением перевернул на живот. После чего просунул ладонь под него и вынудил меня встать на четвереньки.

С волнением и неугасающей дрожью в теле прогнулась для него, Марк не стал ждать. Не стал нежничать или осторожничать. Вошел резко и глубоко, отчего мы оба застонали. Он, от явного удовольствия, а я от легкой боли.

– Вот бля… ты чего такая узкая? – спросил, но на самом деле не ждал ответа: – Хотя, похер, это так кайфово…

Думала, будет и дальше неприятно, но спустя несколько толчков мое тело привыкло и больше я не испытывала дискомфорта. Только наслаждение, граничащее с эйфорией, что била импульсами в кожу.

Каждый шлепок наших тел эхом разносился по комнате и усиливал мои и без того страстные ощущения. Кайф, как дофамин, струился по крови и наполнял каждую клеточку в теле невообразимым теплом.

Чтобы не заорать от стремящегося на меня оргазма, как потерпевшая, прикусила ладонь и тут же ощутила выброс полнейшего наслаждения. Я тряслась и мычала себе в руку, а Марк все вдалбливался в меня, будто не желал все еще освобождать и свой кайф.

Но все же, не смог побороть себя и резко повалился вместе со мной на кровать. Опустив лицо в подушку, дико зарычал, но недостаточно громко, чтобы разбудить сестру. Он долго дергался, пока его оргазм полностью не стих продолжал порыкивать от удовольствия.

После чего с невнятным бормотанием скатился с меня. И он и я, мы оба молчали. Ну, я точно не знала, что сказать. Да и Марк не стремился к душевному разговору.

Лишь выпалил:

– Я в душ.

И ушел. Вернее, пошатался в ту сторону. Его тело двигалось на автомате: открыл дверь, затем, судя по шороху, вошел в ванную. И даже включил воду. Наверное, в раковине.

А я уселась на кровати и подтянула к себе колени. И все, больше не двигалась. Тупо не знала, как себя дальше вести. Может, Марк прямо сейчас протрезвеет и все поймет? Сердце хотело верить в чудо, поэтому посылало в голову позитив, но отклика не было. Ведь мозг понимал – чуда не произойдет.

Тем не менее, ждала Марка с опаской, придумывала кучу оправданий, которые в итоге не пригодились. Вернувшись, он просто завалился на кровать и спустя пару мгновений, уснул.

– Вот и все… – горько и тихо подытожила я для себя. – Сказка закончилась.

Нужно было и мне выйти в ванную, но я еще долго сидела без мыслей в одном положении. Пока вдруг не поняла, что за окном рассветает.

С болью, как на сердце, так и в теле от неудобного положения, кое-как поднялась и тихо пробралась в ванную.

Только не плакать… только не думать! Между ног было липко и гадливо от спермы, но я отмылась. К счастью, не было абсолютно никаких мыслей в голове. Только стыд и отвращение к самой себе.

Ну, Руся, ты получила, что хотела? Тебе стало легче?

Легче мне точно не стало. Поняла горькую истину, как только оделась и настал черед позорно убегать. Но прежде, отыскала в своей сумке тетрадку и вырвала из нее листок. Достала ручку и дрожащей рукой написала подруге записку.

В целом, я знала, что у нее крепкий сон, поэтому без проблем вошла в ее комнату и оставила листок на тумбочке возле кровати. Еще раз перечитала, вдруг ошиблась и написала не то:

«Ночью вернулся твой брат. Он был настолько пьян, что сразу завалился спать. Ухожу до его пробуждения, чтобы никому потом не было неловко. Не говори ему, что я ночевала в его комнате».

Кивнула. Марк не вспомнит. Ну а если вспомнит… Думая об этом, спешно ушла из комнаты, а после из квартиры. Тихо захлопнула за собой и быстро, будто за мной гналась стая собак, побежала прочь.

Если же Марк вспомнит, будет точно неловко нам всем троим.

Поскольку было раннее утро, я бродила с тяжелой головой по окрестностям около общаги. В целом, мне не стыдно было, что позволила пьяному Марку трахнуть меня. Я просто пыталась жалеть себя заранее. Ведь он не вспомнит, зато я буду хранить одну единственную ночь долго в памяти. Глупо? Возможно. Но мне так хотелось быть хотя бы на десять минут счастливой, что наплевала на все остальное.

Наконец, открылась общага и я, минуя грымзу на посту, поднялась к себе в комнату. Двух соседок тоже не было, ночевала только Ксюха. Вообще, мы не были с ними настолько близкими, поэтому лишь поздоровались.

– Если ты в душ, то, можешь не спешить, – огорошила она меня вдруг. – Вчера снова прорвало трубу.

– Да твою ж…

– Согласна, – Оксана кивнула, а затем пожала плечами: – за что мы только деньги платим?

Риторический вопрос, на который никогда не было ответа. Ну, мы привыкли к таким реалиям. Да и я, хотя бы, подмылась у Ани. Снова мысли чуть не атаковали, отбила их ракеткой, будто теннисный мячик и тряхнула головой. Не думать!

Переоделась, собрала тетрадки на пары и ушла. Пришла намного раньше, ведь в комнате находиться под пристальным взглядом Ксюхи стало некомфортно. Она будто видела меня насквозь и точно знала, что произошло ночью. Ну или, я просто себе внушила ужасов из-за неловкости.

– Руся! – Аня налетела на меня и пристально всмотрелась в глаза.

Что-то было странное в ее взгляде, из-за чего у меня перед глазами резко поплыло. Марк вспомнил? И рассказал сестре? Да ну… нет… разве такое возможно? Но она молчала, а мне от жути сжало горло и душило, будто удавкой. Стояла и тряслась от переживаний, аж пока Аня не заговорила:

– Блин, я же была на сто процентов уверена, что брат не вернется. Черт бы его побрал! – со злости подруга аж ногой топнула, а я нахмурилась. – Он ведь не буянил, я надеюсь?

– Да он упал на кровать и уснул, о чем ты? – я хохотнула, но вышло так себе.

Да уж, лгунья из меня та еще. Аня напряглась:

– Нет, если он вдруг что-то сделал, ты только скажи!

– Да что он мог сделать, – отмахнулась, но уточнила: – А Марк знает, что я была в его комнате?

Аня вздохнула:

– Да какой там, он не помнит даже как в квартиру вернулся. Не говоря уже о том, как очутился в комнате. Ну, я на всякий случай промолчала, потому что настроение у него было… – подруга задумалась: – злобно унылое. С Новицким может, поругался? Или девушка бортанула?

Размышляла она вслух, а я натянулась до такой степени, что ощутила, как задеревенели мышцы на спине.

Новицкий, как я помнила из рассказа Ани – лучший друг Марка. Без подробностей. Но, не похоже было, будто Зельман вернулся злым, даже если предположить, будто его отшила девушка. Так какова вероятность, что он помнит нашу ночь, но, естественно, не смог рассказать о ней сестре?

– В любом случае, – Аня разорвала неловкий момент: – мой дуралей не догадался. И уже с самого утра свалил куда-то.

У меня от кучи мыслей так разболелась голова, что размяла виски пальцами. Не помогло. Долбило в нее дятлом, которого не прогнать.

– А тебе что, похмелье Марка передалось? – подруга иронизировала, мне же было не до веселья. – Тот тоже все ходил по кухне и стонал, как у него голова раскалывается. Тьфу, пьянь! Ну как можно было напиться до такой степени, чтобы даже не вспомнить о том, как добрался домой? Ну, точно маме расскажу, она ему устроит.

И поганка со злодейской улыбкой потерла ладони. А мне из ее рассказа стало понятно только одно – не все так просто. Но, с другой стороны, Марк бы наверняка обходными путями попытался уточнить у сестры, с кем она тусила вечером. Если он этого не сделал, значит…

Прозвенел звонок и удачно оборвал мою трагическую мысль. Ничего он не вспомнил, не нервируй себя Руся!

Глава 3

Аня махнула мне и побежала в свою аудиторию. Мы хоть и учились в одном универе, но факультеты выбрали разные. Вернее, за нее выбрали родители – экономический. Ну а я выбрала то, что мне было по душе – гуманитарный факультет. Подавая документы и сдавая экзамены, ни на что не рассчитывала, ведь бюджетных мест было мало. Но, я прошла, чем гордилась по сей день. И точно не собиралась терять бюджетное место! Такой шанс выпадает раз на миллион, буду глупой, если провороню его. Конец первого курса, скоро сессия, а затем второй курс. Я была практически на девяносто процентов уверена, что сдам и проблем не возникнет. Поэтому позволяла себе немного вольностей.

Этим днем учеба не шла, я тупо махнула рукой на все лекции. Сидела и типа слушала, но ничего не конспектировала. Голова и мысли были забиты Марком с его дурацкой памятью. С одной стороны, мне до дрожи хотелось, чтобы он помнил вчерашнюю ночь. А с другой стороны, я понятия не имела, как бы Марк отреагировал. Ну, могла только представить – плохо. Учитывая, что в мою сторону у него ноль чувств. Так что, наверное, лучше оставить нашу ночь в тайне. Ничего ведь не случится дурного? Я же не деньги у него украла или чего хуже! Подумаешь, всего лишь секс!

Да, так будет правильно. Шла с пар и продолжала убеждать себя, ведь где-то там в глубине души отчаянно, как кошки, скреблись сомнения. Чем и сбивали с толку. А если рассказать и надавить тем самым на жалость? Будет ли Марк тогда со мной благосклонен?

– Привет.

Резко остановилась и медленно, будто не верила собственным ушам, подняла голову. Марк…

Встал так, что преградил мне дорогу. Спрятал руки в карманах джинсов и смотрел как-то… Подозрительно? Ой, нет… только не это! Его угрюмый и помятый вид уже говорили о многом. Или я снова на фоне шока видела то, чего не было на самом деле?

Я растерялась, не была готова к настолько быстрой встрече. Он пришел ко мне? Специально? Не к сестре? Или…

Мысли атаковали голову со скоростью света, но туда не попало ни одно вразумительное оправдание, черт возьми!

– Привет, – кое-как выдавила из себя и сразу умолкла, потому что Марк шагнул ближе, нагнулся.

Стал принюхиваться, а я оцепенела. От меня дурно пахло? Или что это такое? Пока не съехала морально с катушек из-за странного жеста парня, отшутилась:

– Прости, в общаге опять прорвали трубы, и я с утра еще не мылась. Если ты к Ане, то… – он не дал мне закончить мысль:

– Ты была у меня в комнате? – вот так с ходу и в лоб вопросом.

Причем, с обвинением, как в голосе, так и в глазах. Будто я реально у него там деньги стырила.

– А?..

И я снова не знала, что сказать. Как реагировать. Он что, собака-ищейка? Как, блин, вынюхал?! Неосознанно тоже понюхала одежду, от нее исходил слабый запах моих духов. Но, больше ничего.

– Не акай мне, а говори правду. Я сегодня не настроен шутить, – требовал ответ, а я снова попыталась перевести в юмор:

– Ну, да, судя по перегару… – даже скривила нос и рукой помахала перед ним, будто мне капец как воняло, – ты реально не настроен на шутки. Голова болит? У меня есть таблетка.

И полезла сразу в сумку, но Марк вовремя схватил мою руку и чуть встряхнул. Не больно, просто, чтобы «опомнилась».

– Послушай, если ты подруга моей сестры, то это не значит, что тебе позволено…

– Эй! Ну-ка, отпусти Русю!

Как говорят, помощь пришла, откуда не ждали. Я осторожно обернулась, Аня бежала из здания универа, но ее крик долетел до нас! Невероятно…

И пока она бежала, Марк договорил свою мысль:

– Без моего разрешения, чтобы больше и носа в нее не совала, ясно?

– Я-я-я-сно…

После, он отпустил мою руку, а свою запрятал обратно в карман джинсов. Но, погодите. Марк и слова не сказал про секс. Так он не помнит? Но, с чего тогда взял, будто я была в его комнате?

– Эй, свинтус! – Аня подбежала и, отдышавшись, ткнула в брата пальцем. – Руслану обижать не дам!

– Да кто ее обижает, – он ухмыльнулся и посмотрел прямо мне в глаза: – я обижал тебя?

И выгнул бровь, потому что я не ответила в ту же секунду. Ну, зависла, как старый комп, бывает…

– Нет, все хорошо. Мы просто обменялись приветствием.

– М-да? – проницательная Анюта не верила. – Марк, я твою недовольную гримасу еще с окна универа узрела.

– Такое хорошее зрение? – теперь его внимание перешло к сестре: – идем, отвезу тебя на квартиру.

Не спрашивая, он взял сестру за запястье, но она вырвалась из его явно нетвердого захвата.

– Ты все еще не протрезвевший сел за руль? Мало того, что себя хочешь убить, так еще и меня за собой потащишь? Я лучше с Русей потусуюсь.

– Как знаешь, – он пожал плечами, но добавил: – не я за рулем.

– Да пофиг, кто. Я еще не хочу домой. Мы с Русланой собирались гулять.

У Марка были аргументы для взбалмошной сестры:

– Твоя подруга может хоть целый день слоняться, где вздумается. Но ты с хвостами по учебе сейчас же отнесешь задницу в машину. И будешь учиться дома, пока я не удовлетворюсь твоими знаниями.

Но и Аня не собиралась словесно проигрывать брату:

– Заведи себе девушку, а то у меня впечатление, что у тебя секса давно не было. Больно рожа неудовлетворенная.

Я поперхнулась слюной и закашлялась от неожиданности. Ну, я знала, что Аня при разговоре с братом никогда и ничего не стеснялась, но… Но это был контрольный выстрел мне в голову.

Побледнел и Марк, хотя он и до этого был серее тучи. Только вот, не посмотрел он в мою сторону. Не бросил даже косого взгляда, а это значило, что память парня стерта напрочь.

И пока молчание не превратилось в лютую неловкость, я поддержала Марка:

– Анют, тебе и, правда, подтянуть бы парочку предметов. Ну а потому уже с чистой совесть будем гулять хоть до утра.

И если я думала, что получу в ответ хотя бы взгляд благодарности, то крупно ошиблась. В меня пульнули явным ехидством.

– Тоже иди учись, – вот что я получила по итогу, – а не шляйся где попало.

Да что он все заладил… Если бы я не знала, что ему пофиг на меня, точно бы решила, что Марк заревновал. К кому и чему только, не понятно.

– Да у нее и так все автоматы, куда еще учиться? – пробурчала Анюта, Марк пожал плечами.

– Вот и бери пример с подруги.

На этой ноте он снова сцапал сестру, на этот раз под локоть и уже явно не собирался ее выпускать. Аня промолчала, смирилась со своей участью.

– Иди в общагу. В любом случае, нефиг разгуливать, стемнеет скоро.

Да в целом, и так собиралась к себе в комнату. Но почему, блин, чужой мне парень указывает, что и как делать?! Еще и не помнит ничего, ну не козлина?

Как бы я ни пыталась себя убеждать в обратном, но забывчивость Марка хлыстом била прямо по нежной коже. Он был равнодушен, как если бы общался со стеной. Вот кто я для него… Мебель!

Проводила Марка и Аню взглядом, пока они не скрылись за деревьями. И что теперь мне делать, идти гулять? Но одной? И куда я пойду? В кафешку? Без Ани не интересно. Поэтому, ворча себе под нос, ушла в общагу топить боль в подушку.

***

Марк проследил, чтобы сестра засела за учебу и только после вернулся к себе в комнату.

В который раз за день оглянулся. Вроде, все было на местах: и его беспорядок в виде валяющихся шмоток и пыль на полках, и даже учебники, которые давно пора сдать на макулатуру. Учебу то он давным-давно окончил. И рамки с фотками на прежних местах. Но почему Зельману все еще казалось, что спальня изменилась за ночь.

Подойдя к кровати, Марк уселся и его сразу окутал тот самый запах: будто леденцы барбариса и что-то еще. Те самые нотки, которые он уловил на той, на которой не хотел бы. Совпадение?

Зельман сорвал застеленное Аней утром одеяло и убрал в сторону. Оно пахло порошком, ведь сестра сменила белье. Но подушка все еще хранила в себе «память»! Она вся была пронизана тем самым запахом, что туманил сознание. Оно и так подвело Марка прошлой ночью, а запах сейчас еще тонко издевался над психикой.

Зельман не понимал, во что верить и кому. Судя из слов сестры, в его комнате никого не было. И Марк реально проснулся один, но почему-то в его туманной памяти мелькали странные сексуальные воспоминания. Парень не понимал: сон или явь, слишком размыты были картинки.

К тому же, утром у него так сильно раскалывалась голова, что махнул рукой и даже думать ни о чем не хотел.

А сейчас, когда алкоголь практически выветрился из тела и головы – ужаснулся. Что, если те обрывки секса как-то связаны с подругой сестры?

– Да ну нет! – убеждал он себя, но сомнения и запах от подушки никуда не делись.

Ну, бред же! Или не бред? Марк напрягся, прислонил пальцы к вискам и зажмурился. Еще раз прокрутил в памяти те малые крупицы, что вертелись у него в голове. Ни лица, ни хоть какой-то детали! Только стоны и хрипы. Да и не был он все еще уверен, что ему приснился тупо эротический сон.

Но что, если нет?

– Бля!..

Глава 4

И ведь запретил же Ане пускать в его комнату подругу. Ослушалась? Ничего не было понятно. Однако, ему хотелось верить, что в комнате, реально, никого не было в момент его возвращения. А если и был, то Марк сдержал себя в руках.

– Смешно…

Зельман бы не сдержался и он прекрасно понимал горькую истину. Но, все же, он успокоил себя тем, что и подруга, и Анька, молчали. Значит, никакого криминала не произошло.

На этом он решил закончить тупое размышление. Как и убрать провокацию из квартиры. Зельман схватил подушку и, выйдя во двор, без зазрения совести выбросил ту в мусорный бак.

А, вернувшись, засел от греха подальше в комнате сестры. Заодно проконтролировал ее, ведь засранка вместо учебы листала тик-ток пока его не было.

Пока Аня зубрила предмет, он мысленно проклял своего друга – Артема Новицкого. Зельман с ним точно больше пить не будет! Хорошо же они отметили совместный бизнес-план! Это был всего лишь план, а отметили так, будто уже с Артемом открыли собственное дело!

И если Новицкий, сволочь, все помнил, то Марк… Не стал утром признаваться другу в идиотских подозрениях. Лишь порадовался, что это Новицкий отвез его домой.

После того случая Марк несколько месяцев намеренно избегал встреч с подругой сестры. А вскоре та и вовсе пропала. Уехала на летние каникулы домой, загород, а после не вернулась уже на учебу. Бросила все и даже с подругой не связалась, будто оборвала все связи. Зельман если и удивился, то не сильно. Просто пожал плечами и сказал Аньке, чтобы забыла про некогда любимую подругу. Забыл и он. Размыл в памяти и ее лицо, и имя. В его жизни и без того появилось много проблем, чтобы еще помнить какую-то там призрачную типа-влюбленность.

***

– Дамир, зайчик, пойдем уже домой!

Я снова посмотрела на фитнес-часы и вздохнула. Все понимала – сыну скучно дома, ведь я не водила его в сад и поэтому он максимально долго каждый раз игрался на площадке с другими детками. Но есть же предел, в конце концов. Моя доброта по отношению к нему точно рано или поздно выльется в проблему. Я уже с ним, пятилеткой, не могла справиться, а что будет дальше?

Правильно мама говорила – нужно с ним построже. Ну, и что, что он немного особенный. Не солнечный же ребенок, а вполне себе здоровый. Вот только аллергик жуткий.

Это мы поняли не сразу, а как только начался прикорм. Практически от всего ему становилось плохо, что ни день – то или скорая, или уколы от аллергии. А порой доходило и до практически борьбы за жизнь. Иногда у меня панически опускались руки, я тупо боялась еды, как огня. И если бы не мама с ее поддержкой, наверное, уже б слетела с катушек.

Вообще, если бы ни мама, был бы у меня сейчас Дамир? С ужасом и вздыбленными волосами на руках вспомнила, с чего все началось.

Шла сессия и большую часть предметов мне нужно было сдать самой, лишь малая часть преподов поставили «автомат». Я, может, и видела в себе некоторые изменения, но не придавала им значения. Слабость, сонливость и головокружение я списала на перенапряжение от учебы. А на нервы списала тошноту и рвоту.