Шарнирные куклы. Мир под стеклом. Исторический детектив

Констанция замолчала и, опустив голову, ускорила шаг. У неё был крайне расстроенный вид. Алина не имела ни малейшего понятия, по какой причине местная жительница решилась рассказать совершенно постороннему человеку историю своей сестры, но вдруг ей пришла в голову странная мысль.

– Простите моё любопытство, дорогая Констанция, но вы имеете в виду Олеандра Оливера? – воскликнула она, крайне поражённая своим открытием. – Значит, виконт, которого убили около трёх недель назад, был супругом вашей сестры? И… братом вашего отца?

Темноволосая девушка неожиданно закрыла лицо руками и горько расплакалась. Алина, крайне смущённая подобным поворотом событий, не знала, как её успокоить.

– Нет, нет!.. – всхлипывала она, нервно прижимая к лицу шёлковый носовой платок. – Простите меня! Небо, как же мне хочется умереть! Нет, моя милая, вы и представить себе не можете, что значит быть на моём месте. В какой ад превратится наша жизнь, если всё это окажется правдой! Уверена, я отдала бы всё на свете, только бы он оказался невиновен!..

Алина удивлённо приподняла брови, услышав её последние слова.

– Вы хотите сказать, что подозреваете вашего брата в смерти виконта? – озвучила она страшную догадку и тут же пожалела о том, что высказала это вслух.

– Как вы смеете говорить подобным вещи?! Никто не должен об этом услышать! – эмоционально воскликнула девушка. На мгновение её прелестное лицо исказила невозможная злоба, но тут она виновато улыбнулась и заговорила более мягким тоном: – Простите, пожалуйста, мою несдержанность. Увы, подозреваю, как бы сильно мне не хотелось утверждать обратное. Факты говорят сами за себя. Впрочем, возможно… Нет, скорее всего, так и есть, что я глубоко заблуждаюсь. Все шесть убийств должен был совершить один и тот же человек, а Э… ему нет никакого дела до всех остальных.

Несколько минут они шли в полном молчании. Констанция направлялась к большому деревянному дому с балконом, который, по-видимому, был одним из самых древних построек на острове. Когда девушки подошли к главному входу и поднялись по ветхим ступенькам деревянной лестницы, мисс Блад сжала руку в кулак и три раза с силой постучалась в крепкую дубовую дверь. К тому времени на её лице не осталось уже никаких следов того, что недавно она предавалась безутешному горю. Впрочем, возможно, сейчас она и выглядела немного бледной и подавленной, но на фоне мрачного окружающего пейзажа это не сильно бросалось в глаза. Алина в тайне позавидовала подобному умению: сама она плакала довольно редко, но когда это всё же случалось, её нос и глаза могли оставаться красными ещё на протяжении очень долгого времени после того, как она приходила в себя.

– Так значит, вы не верите в кровожадных призраков из Мёртвого леса, в существовании которых вчера вечером так старался убедить нас городской совет? – насмешливо спросила она, пытаясь развеселить свою печальную спутницу.

Констанция слабо улыбнулась.

– Я не знаю, во что верить, – искренне сказала она, по привычке одёргивая пышное платье. – Одни убедительно говорят одно, другие также убедительно это опровергают. Подумайте сами: этих необычных волков никто не видел, кроме господина Сентмеля. Он, конечно, уважаемый человек, но, признаться, я совершенно не доверяю его словам.

Алина нервно усмехнулась и хотела задать ещё один вопрос, но тут дверь распахнулась и на крыльцо вышел высокий молодой человек. Констанция представила его как Николаса Грэма, младшего брата своей подруги. В ответ он непринуждённо, но галантно поклонился и с располагающей улыбкой на устах поцеловал руки обеим дамам.

Местный житель показался Алине весьма привлекательным: у него были рыжевато-коричневые спутанные волосы, добродушные серо-зелёные глаза и улыбчивое лицо с правильными чертами. Одет он был в тёмно-синюю рубашку, чёрный кожаный жилет и тёмно-коричневые брюки, которые были заправлены в высокие охотничьи сапоги на толстой подошве. Алина подумала, что, если судить по его одежде и колчану стрел за спиной, то он был либо пастухом, либо, что более вероятно, охотником.

– Вы снова собираетесь в лес, Николас? – кокетливым тоном спросила его Констанция и с напускной строгостью покачала головой: – Не боитесь, что на вас нападут, сами знаете, кто?

Молодой человек посмотрел на девушку с весёлой улыбкой, которая была способна растопить лёд в любом сердце, и заверил шутливым тоном, что стрелы и лук спасут его от любой опасности. Констанция звонко рассмеялась в ответ, изящно прикрывая рот веером, который, казалось, появился в её руках из ниоткуда. Алина тоже невольно улыбнулась, с удивлением разглядывая нового знакомого: она не могла поверить в том, что на этом мрачном острове можно встретить таких приятных людей.

– Вы, наверное, пришли к моей сестре? – проницательно спросил Николас спустя некоторое время и, кивнув на один из ближайших деревянных домов, добавил: – К сожалению, Лия не далее как полчаса назад отправилась с визитом к нашим соседям. Впрочем, я уверен, вы с удовольствием к ней присоединитесь.

Констанция с улыбкой поблагодарила молодого человека за информацию и заверила, что, как бы им ни было приятно его общество, они больше не смеют его задерживать.

Мистер Грэм тепло попрощался с девушками и, пожелав им хорошего дня, направился по узкой тропинке в сторону деревьев. Подойдя к кромке леса, он нырнул в густые заросли кустарников и скрылся из вида. Констанция всё это время не спускала с него восторженного взгляда, чем заставила Алину кое-что заподозрить.

– Удивительный молодой человек, не правда ли? – задумчиво проговорила мисс Блад, поворачиваясь, наконец, к своей спутнице. – Девушки из знатных семейств соперничают из-за его улыбки. Говорят, что все особы женского пола в Туманном Утёсе хотя бы немного им увлечены.

Алина внутренне поморщилась: она всегда смотрела на влюблённых с затаённым презрением.

– Я думала, все влюблены в твоего брата, – не подумав, съязвила она.

Выражение лица Констанции было невозможно описать словами. Сентенка тут же прикусила язык и мысленно отругала себя за несдержанность. В самом деле, зачем она так сказала? Она ведь даже ни разу не думала об этом.

Чтобы как-то сгладить свои слова, Алина рассмеялась натянутым смехом и скомкано поведала Констанции о поведении рыжеволосой девушки, с которой она столкнулась вчера вечером в графском особняке. Как бы то ни было, рассказ, казалось, достиг своей цели: мисс Блад вдоволь посмеялась над глупостями местной жительницы.

– Эштон, конечно, весьма красив. Впрочем, как и все в нашей семье, – добавила она слегка хвастливым тоном. – Но полюбить его… Нет, я бы и своему врагу не пожелала подобной участи! У моего брата, при всех его достоинствах, крайне невозможный характер. Но это, знаете ли, ещё не самое худшее…

Алина вдруг почувствовала себя до того нелепо, говоря на подобную тему, что решила немедленно прекратить этот разговор. Она прервала излияния мисс Блад на полуслове и тактично напомнила, что ей давно уже пора быть со всеми на кладбище. Констанция, услышав об этом, удивлённо округлила свои прекрасные шоколадные глаза, которые на мгновение почему-то показались Алине совершенно пустыми, и воскликнула слегка капризным тоном, что никуда её не отпустит, пока не познакомит с Лией Грэм. Впрочем, в конце концов, после долгих уговоров она с большой неохотой согласилась расстаться со своей «дорогой подругой». Алина, напротив, не испытывала ни малейшего сожаления, лишаясь её общества: как бы ни была мисс Блад приятна и дружелюбна, её чересчур оживлённый характер и излишняя прямота быстро утомляли молчаливые, замкнутые в себе натуры.

На прощание Констанция неожиданно сжала её руку и воскликнула со слезами в голосе:

– Поклянитесь мне, что найдёте виновного в этих страшных убийствах! Умоляю вас! Нет ничего ужасней, чем жить в неведении: мне кажется, что я скоро сойду с ума от всех этих догадок. Со своей стороны, я обещаю, что сделаю всё что угодно, чтобы помочь вам в расследовании.

Алина неловко улыбнулась, смущённая её искренним тоном, и заверила, что, конечно, постарается сделать всё от себя зависящее.

Когда она шла в сторону главной дороги, то чувствовала, как её спину прожигают внимательным взглядом. Поначалу ей нестерпимо хотелось оглянуться, но девушка заставила себя не делать этого: она боялась, что Констанция вздумает её окликнуть, чтобы снова о чём-нибудь поговорить. Вспоминая некоторые слова местной жительницы, она не знала, чему можно верить, а что следовало бы поставить под сомнение. Ясно было одно: Мисс Блад подозревала своего брата в убийстве зятя. Но была ли она права? Алина решила, что пока располагает недостаточной информацией, чтобы об этом судить. Впрочем, ей по-прежнему казалось, что все люди на острове что-то недоговаривают.

Группа людей, которая была на кладбище около получаса назад, к счастью, никуда не собиралась уходить. В основном все присутствующие здесь состояли в городском совете (за исключением судьи, который, наверное, всё же решил отправиться домой), остальных Алина видела вчера вечером в особняке – возможно, они принадлежали к числу тех, кого принято в народе называть «верхушкой». Они негромко переговаривались между собой и заметили девушку только тогда, когда она почти поравнялась с ними. Большинство местных жителей поприветствовали её небольшим наклоном головы и тут же вернулись к своей беседе. Элизабет Валлоу, как ни странно, решила уделить ей больше внимания: она обменялась с девушкой парой вежливых фраз и поинтересовалась, удобно ли они устроились на новом месте. Алина постаралась отвечать на её расспросы с максимальной любезностью. Обворожительная вдова сегодня облачилась в тёмно-зелёное шёлковое платье, которое выгодно подчёркивало её изумрудные глаза, и почему-то казалась воплощением светской доброты и снисходительности.

Краем глаза Алина заметила, как невысокая мужская фигура в тёмном костюме направляется в их сторону. Она обернулась и с приятным удивлением посмотрела на Сиршу. Широкие шаги, уверенная, горделивая осанка, поднятый подбородок, прямой взгляд – казалось, что у актрисы весьма неплохо получалось сливаться с местным обществом. Глядя на неё, Алина почувствовала лёгкую зависть: сама она никогда не могла похвастаться умением мастерки приспосабливаться к любой ситуации. Почему-то люди, где бы она ни появлялась, обращали на светловолосую, с виду ничем не примечательную девушку гораздо больше внимания, чем ей того бы хотелось.

Леди Элизабет извинилась и, подарив на прощание сердечную улыбку, присоединилась к другим местным жителям.

Алина бросила на Сиршу вопросительный взгляд: ей не терпелось узнать, миновала ли угроза разоблачения или по-прежнему нужно ожидать, что в любую минуту их «игру в служебников» могут раскрыть. Спросить об этом, пусть даже шёпотом, она не решалась: ей казалось, что все присутствующие за ними внимательно следят. Актриса незаметно наклонила голову и улыбнулась краешком губ, тем самым давая понять, что пока всё идёт хорошо.

Алина, успокоившись, обвела рассеянным взглядом собравшуюся компанию. Неожиданно её внимание привлёк накрытый белой тканью свёрток, который одиноко покоился на сырой земле в окружении крестов и надгробий. Когда спустя несколько мучительных секунд она наконец поняла, что это такое, её и без того бледное лицо приобрело какой-то пугающий землистый оттенок. Она сделала глубокий вдох и зажмурилась, пытаясь привести расшалившиеся нервы в порядок, однако результат получился обратный: внезапно ей показалось, что сырой воздух насквозь пропитался трупным запахом. Чтобы как-то отвлечься, девушка незаметно покосилась на присутствовавших здесь дам. К её немалому удивлению, другие женщины вели себя как ни в чём не было: улыбались, беседовали на отвлечённые темы, вспоминали местные сплетни, даже тихо посмеивались. Алина подумала, что всё это выглядит до того обычно, что просто не может не показаться странным. Создавалось впечатление, будто островитянам довольно часто приходится быть свидетелями подобных ситуаций. Впрочем, кто знает?

Сирша горделиво расправила плечи и нарочито громко откашлялась, тем самым привлекая к себе всё внимание.

– Леди и джентльмены! Так как моя дорогая супруга наконец-то смогла к нам присоединиться, давайте подведём итоги, – Сирша подошла к трупу и быстрым движением, точно снимая с раны присохшую повязку, откинула белое покрывало.

– Итак, убитую звали Джанет Блейн, – начала актриса звучным мужским голосом, заложив руки за спину. Её манера речи была настолько искусно сыграна, что посторонние люди и помыслить не могли, что она всего лишь притворяется: – Девушка, как известно, подрабатывала горничной в графском доме. В ходе осмотра на теле жертвы были обнаружены следы укусов, которые, несомненно, принадлежат крупным хищникам; горло разорвано почти до основания. Неподалёку от места преступления были найдены пистолет, окровавленный нож и кукла-оберег. Скажите, я ничего случайно не упускаю?

Местные жители отрицательно покачали головами.

Алина, краем уха слушая «доклад» актрисы, внимательно разглядывала тело, изуродованное страшными ранами неправильной формы с ровными, зубчатыми краями. Было трудно поверить в то, что не далее как вчера это была красивая молодая девушка. Впрочем, подумала Алина, если предположить, что кукла намеченной жертвы была украдена и в этот раз, то из этого следует, что Джанет Блейн прекрасно знала о надвигающейся опасности. Но в таком случае почему же она ничего не предприняла для спасения собственной жизни? Почему даже не обратилась за помощью? Алина больше не чувствовала ни ужаса, ни, как ни странно, даже жалости: всё её тело пронзило тупое оцепенение. Остекленевшие глаза бедной служанки отрешённо смотрели в небо, а красивое, чуть смугловатое лицо казалось удивительно умиротворённым. Её горло, вернее, то, что от него осталось, едва удерживало темноволосую голову на месте. Открытая кожа лица и рук посерела, и, если присмотреться, можно было увидеть, как по ней ползают многочисленные жучки и муравьи. Тем не менее тело горничной вовсе не было растерзанным до неузнаваемости, как описывали прошлые жертвы члены городского совета.

– Таким образом, принимая во внимание всё вышесказанное, – выдержав напряжённую паузу, Сирша проговорила тоном, не допускавшим возражения, – я вынужден настаивать на том, чтобы вы немедленно отбросили все свои суеверные предрассудки и взглянули на сложившуюся ситуацию трезвым взглядом. Необходимо в ближайшее время собрать вооружённый отряд в несколько десятков человек, которые должны будут прочесать окрестные леса и устроить облаву на диких зверей: судя по всему, их развелось на этом острове слишком много.

В ответ послышались возмущённые возгласы: было ясно, что местные жители выступают против подобного решения.

Алина, игнорируя неприглядный вид и любопытные взгляды, подошла поближе к изуродованному телу. Ей не давала покоя настойчивая мысль, что за всем этим скрывается нечто большее, чем кажется на первый взгляд. Сейчас, когда она подошла почти вплотную к убитой, ей всюду мерещились странности. Например, почему на земле, возле трупа, было так мало крови? По какой причине хищники погрызли горло служанки, а на всём остальном теле были только укусы? Означает ли это, что они напали на девушку вовсе не по причине голода? В конце концов, почему на лице Джанет Блейн не было и тени страха, который неизбежно должен был бы возникнуть в подобной ситуации? Жертва выглядела так, будто умерла во сне в собственной постели, а не в окружении кровожадных зверей, готовых растерзать её на куски. В голове Алины вертелась какая-то смутная догадка, но у неё никак не получалось чётко сформулировать свою мысль.

– Вы что-то заметили, миссис Лайтер? – с подчёркнутой вежливостью обратилась к ней Элизабет Валлоу, незаметно подходя к девушке.

Обернувшись на её низкий, бархатным голос, Алина увидела, как вдова, бросив короткий взгляд на тело, нахмурилась и немного демонстративно поднесла к лицу надушенный носовой платок.

Девушка хотела честно поделиться своими смутными подозрениями, но вдруг заметила, как один из незнакомых ей местных жителей предостерегающе качает головой. Он стоял позади всех остальных, и потому его странного жеста никто не заметил. Алина непроизвольно осеклась и, поколебавшись мгновение, решила всё же последовать неожиданному совету.

– Нет, мне просто что-то показалось, – запинаясь, проговорила она и, желая отвлечь внимание леди Элизабет, повысила голос, обращаясь ко всем присутствующим: – Если вы ничего не имеете против, то позвольте нам взглянуть на самодельную куклу этой бедной девушки. Вполне возможно, что она окажется весьма полезной уликой.

Было заметно, что резкий переход на другую тему пришёлся леди Валлоу не по душе. Её большие тёмно-зёленые глаза вдруг опасно сузились, улыбка исчезла, а холёное северное лицо резко побледнело. Алина попыталась вспомнить, почему этот взгляд кажется ей таким знакомым. Впрочем, у неё, как обычно, только разболелась голова.

Представительный мужчина средних лет, тот самый, который недавно предостёрег Алину, неторопливо, едва заметно припадая на левую ногу, направился к дамам. Леди Элизабет решила не дожидаться его прихода, и сухо улыбнувшись, отошла к своим приёмным детям.

У незнакомца было овальное немолодое лицо с крупными, неправильными чертами, не лишённое, впрочем, некоторой привлекательности и волнистые каштановые волосы до плеч. Одет он был в тёмно-серый костюм старинного покроя – такой, казалось, вышел из моды не менее века назад.

– Альберт Виламар, местный лекарь, – представился он, поднося руку Алины к своим сухим, обветренным губам. – Приятно наконец-то познакомиться с вами, миссис Лайтер. Пожалуй, я не буду спрашивать, понравилось ли вам в Утёсе: на мой взгляд, честный ответ здесь может быть только один.

Девушка непроизвольно рассмеялась его незатейливой шутке.

Внезапно послышался приближающийся стук копыт, и, обернувшись в сторону главной дороги, Алина увидела, как неподалёку от карет остановились дроги. Телегой правили двое крепко сбитых мужчин в рабочей одежде, по-видимому, чьи-то слуги. Заметив погребальную повозку, местные жители, давно уже порядком заскучавшие, начали постепенно расходиться.

Через некоторое время приехавшие мужчины проворно подхватили труп, предварительно накрыв его белым покрывалом, и уложили на дроги. Всё это они проделали с пугающе привычной небрежностью. Алина в который раз удивилась тому, насколько естественно местные жители относятся к смерти и убийствам. На их фоне она выглядела загорелым, мягкотелым южанином, который впервые в жизни увидел снег.

– Вас, кажется, заинтересовали наши местные обереги? – вежливо напомнил о своём присутствии лекарь, одной рукой приглаживая свои спутанные длинные волосы. – Между прочим, у меня набралось уже целых пять: родственники убитых почему-то все как один отказались забирать их себе. Если память меня не подводит, то куклы сейчас лежат в моём портфеле. Хотите взглянуть?

– Да, если вас это не затруднит, – вежливо согласилась девушка, стараясь не показывать своего нетерпения.

– Отчего же? – рассеянно пробормотал лекарь, приседая на корточки.

Алина поймала себя на том, что ритмично постукивает носком туфли по земле. Девушка заставила себя немедленно прекратить: она не любила проявлять на людях любые признаки истерики.

В тишине внезапно опустевшего кладбища (не считая их двоих, поблизости находились только Сирша и черногвардеец, которые о чём-то тихо переговаривались между собой) раздался тихий, но отчётливый щелчок. Алина вздрогнула и испуганно огляделась по сторонам, но, оказалось, что это всего лишь лорд Виламар открыл ржавые замки на своём доисторическом портфеле.

Спустя некоторое время Альберт протянул ей миниатюрную резную шкатулку из вишнёвого дерева. В его взгляде неожиданно появился трепет, будто он собирался показать фамильные реликвии или драгоценности. Крайне заинтригованная, Алина осторожно приподняла крышку, но тут лекарь внезапно воскликнул:

– Прошу вас, не прикасайтесь к куклам руками!

– В чём дело? – в голосе Алины послышалось искреннее недоумение.

Она получила весьма странный и расплывчатый ответ:

– Признаться, я сам пока точно не знаю, но что-то мне подсказывает, что прикасаться к этим игрушкам ни в коем случае нельзя. А интуиция, смею вас заверить, ещё никогда меня не подводила.

Не зная, что на это сказать, Алина неопределённо передёрнула плечами и с нескрываемым интересом принялась рассматривать самодельных кукол. Она не могла не признать, что все до единой были сделаны с поразительным мастерством и, судя по всему, очень сильно напоминали своих владельцев. Кроме того, у них были мягкие подвижные конечности и шея, что, несомненно, ещё больше усиливало их сходство с живыми людьми.

Алине особенно запомнились две удивительно красивые куклы в пышных бальных нарядах, которые, по-видимому, в прошлом принадлежали молодым девушкам. Одна была темноволосой и темноглазой – в ней без труда можно было узнать Джанет Блейн, другая имела по-детски очаровательное круглое лицо, вьющиеся светлые волосы и голубые глаза – скорее всего, именно такой и была при жизни Авалайн Кларк. Три другие куклы были одеты в крошечные элегантные костюмы и определённо изображали мужчин: светловолосого красавца с ярко-зелёными глазами, представительного мужчину с властными, аристократичными чертами и джентльмена с каштановыми волосами и лисьим лицом.

– Виконт Олеандр Оливер и граф Сергий Валлоу, – услужливо подсказал лекарь, кивком указывая на каждый оберег, начиная справа налево, – молодой блондин – графский конюх, извините, не помню его имени. Но он, кажется, приходился мужем Джанет Блейн.

От неожиданности Алина едва не выронила шкатулку. Ей показалось, что подобная взаимосвязь жертв не может быть обычной случайностью – определённо, местных жителей убивают с какой-то целью.

– О, простите, я совсем забыл: куклу дворецкого забрал у меня в своё время покойный граф Валлоу. Не имею ни малейшего понятия, зачем она могла ему понадобиться, – он машинально потёр свои мозолистые руки, пытаясь согреться. – Единственное, в чём я уверен, так это в том, что Сергий никогда не страдал излишней сентиментальностью.