Читать книгу: «Слесарь 5», страница 2

– А если ножом замахнулся бросить? – помогая себе жестами, спрашиваю я.

– Тоже нельзя, но он же не бросил, а только замахнулся. Специально тебя провоцировал, получается. Должен был своего спасать, из-под колес вытаскивать, но не стал почему-то, а к тебе прикопался. Докажи это местной кодле потом, если дойдет до разговоров.

Да уж, не совсем простую и спокойную работу я себе нашел, а реальное попадалово. Бить жестко нельзя, можно только отталкивать жуликов от подвод с товаром.

Тронулись тоже быстро, появилась возможность после вчерашней спешки немного быстрее пройти путь до границы с Терумом.

У водящих караваны хозяев-купцов, конечно, все рассчитано и проверено многократно, чтобы лишнего не спешить и перегоны выполнять без лишнего перенапряжения, в спокойном и ровном темпе. Но иногда появляется возможность быстрее покинуть опасную землю, чтобы расслабиться в соседнем государстве, где, к тому же, все сильно дешевле и заметно качественнее, от еды до состояния дорог.

Шагаем до обеда, когда остановились на отдых, распрягли лошадей и пустили по лужайке. Подводы, кстати, составили в два ряда, чтобы хоть так внешне прикрыть своих людей. На каждой подводе везут сверху по два деревянных ежа из крепких заостренных стволов молодых деревьев, такой интересной конструкции. В лежачем положении они складываются, но, поставленные на землю, раскрываются так, что перекрывают проход в два метра, не давая проскочить сходу в центр каравана. Полезное изобретение, если в проход между повозками ставили сразу два ежа, можно не беспокоиться о своей защите, кроме, конечно, вреда от метательного и стрелкового оружия.

На обеде состоялся разговор со мной. Собрались все караванщики: возчики, охранники и сам купец Торес, только раненые совсем безучастно остались лежать на своих местах.

Меня расспросили о прошлой жизни, почему ушел из своей страны, где я служил и как смог немного научиться разговаривать и понимать язык. Я даю ответы, конечно, исходя из своих возможностей и знания слов, короткие и односложные.

Всех мои пояснения устроили, что тоже хорошо понятно.

Ведь людей в охране серьезно не хватает, кроме раненых оказался еще один убитый, оставленный в могиле возле дороги после того, как смогли отбиться ночью от большой банды – Донк лично зарубил двоих бандитов после смерти одного из охранников.

Нехватка сразу трех человек по большей части объясняет ту нервозность, которая возникла при проезде предместья городка, потому что в караване образовались большие неохраняемые зоны, куда прорываются жулики в поисках легкого товара, который можно стащить с подвод. Обычно все проходит гораздо легче, тогда охране не приходилось бить на поражение, только не пускать проходимцев к подводам, стараясь бить по ребрам и спинам. Таков негласный уговор между охраной караванов и местными бандитами, вторые не пытаются нападать на охрану, а охрана применяет превентивные меры, но без особого членовредительства.

Я рассказал, как смог, что произошло в тот момент, а Донк подробно объяснил мне, что удар по затылку оказался вполне разумеющимся, ведь товар уже потащили с подводы.

– А куда там упал жулик – личное дело его приятелей, чтобы спасать и вытаскивать из-под копыт своих братьев. Но вот проколотое плечо в ответ на замахи ножом второго жулика – явное превышение местной самообороны. Не очень значительное, но вкупе со смертью первого неудачника, уже тянущее на хорошую трепку для каравана при следующей встрече, которая может закончиться неизвестно чем для всех охранников, да и возчиков тоже, – рассказывает он мне.

Поэтому на следующий год купцу придется выбирать маршруты в стороне от ближайшего пути на Север, тратить лишний день в дороге туда и обратно.

Впрочем, Донк напомнил Торесу, что несколько раз предупреждал о почти стопроцентных проблемах при отсутствии трех охранников для каравана, на что купец просто не стал спорить и подтвердил мое принятие на работу с сегодняшнего дня.

По обычной плате, два сатумских золотых в месяц, с ночлегом, кормежкой и помощью в случае ранения. Посчитали, что испытательный срок я прошел в стычке в предместье.

Мне сразу выдали условленный задаток в четверть платы и залитую кровью погибшего кожаную куртку со вставками, защищающую ноги почти до колен.

В ответ я повторил слова клятвы, тоже стандартные, вслед за Донком, обещая Торесу бдить и защищать караван, подводы, лошадей, купца и всех остальных караванщиков – именно в таком порядке.

Пока до приезда в Коляндию, на одну из шахт, где моя присяга заканчивается.

Все остались довольны: Старший охраны с купцом – что караван обзавелся настоящим воином, на вид совсем туповатым и довольно бесстрашным, охранники и возчики – тоже тем же самым.

Но самым довольным, хоть и не показавшим этого никому, оказался именно я. С моих плеч просто спали заботы о выживании в реально сложных условиях.

Я получаю примерно месяц на вживание в местную жизнь, могу реально посмотреть три страны, выучить корли до вполне приемлемого уровня, легализоваться в Теруме и Коляндии. Эти страны так просто не пускают к себе жителей Сатума, подозревая во всех или бандитов, или наводчиков. Только хороших мастеров с высоким, подтверждающимся на месте уровнем владения специальностью.

Или, конечно, еще караванщиков.

Там, на месте, я могу теоретически устроиться в охрану рудников, стать рабочим на одном из них или придумать еще что-то, что позволит мне выучить местный язык – необходимое условие для возвращения в Астор.

А в него мне захотелось вернуться все сильнее, с каждым днем и километром, прожитым и пройденным в Сатуме.

Караван начал вытягиваться в новый переход, я с большим оптимизмом перекинул копье на плече и зашагал рядом со своей подводой, где теперь мне назначено место постоянной охраны.

Впереди еще много времени, когда я могу особо не переживать о будущем.

Глава 3

Вот уже целая неделя прошла, как я медленно бреду по огромным просторам Сатума в составе каравана, везущего вполне себе качественные изделия для обеспечения рабочего процесса на рудниках и в шахтах на Севере.

Неплохого уровня цепи и колеса для тачек, сами корпуса тачек, ручки к ним, лопаты, буры, ломы и кайло – вот краткий список технологических изделий, которые производятся только в Сатуме, индустриальной столице этого мира.

Рельсы в рудниках пока делают из дерева, плотного и крепкого, тоже растущего на Севере, которое держит тяжелый груз, поэтому в товаре они не попадаются.

Иду и размышляю о том, что вижу и почему так все устроено в этой части света, странно ведь очень устроено.

Зачем везти железо, медь, никель, свинец с оловом в Сатум, за целых пятьсот километров, я долго не понимал.

По пути нам навстречу попадаются караваны, везущие обратно руду уже хорошо обогащенную и более чистую, чем просто добытая порода.

Когда я узнал, что у нас тоже подводы загружены качественным углем, местным антрацитом, только тогда я догадался, что весь такой трудоемкий процесс перевозок туда-обратно затеян не просто так.

Месторождения с необходимым количеством угля найдены только в горах Сатума, рудники с добычей меди, олова, свинца и железа в основном расположены в Коляндии.

Терум – просто житница этой стороны континента с бескрайними полями и сельским населением в большинстве своем.

Необъяснимая загадка природы, заставляющая все страны поддерживать хотя бы какой-то плохонький мир, а еще необходимый уровень дорог, настоящих кровеносных вен местной экономики.

«Этому миру очень нужны новые технологии, позарез требуются поезда и рельсы, порты и корабли, однако пока ничем таким не пахнет. Пахнет тут вообще здесь нехорошо – смертью, страданиями, да еще дерьмом даже в деревнях и маленьких городках, что вполне объясняется диким средневековьем вокруг», – понимаю я.

Вот и я бреду, давно положив копье на подводу, ведь изображать оловянного солдатика пока не требуется, вокруг только поля. Я хорошо прижился в караване и уже начинаю немного общаться с народом, в основном с парнями попроще, с теми же возчиками, которые все молодые и всем интересующиеся.

– Как люди живут в моей стране, какие в ней обычаи, сколько помесячная плата, сколько берут аристократы и главари банд за решение вопросов, сколько стоят продукты на каждый день для семьи?

Я даже не знаю, что им сейчас говорить. Если рассказывать правду, то они просто не поверят, что где-то люди живут настолько свободно и без всех местных проблем. Кто сколько заработал, тот столько и получил, за исключением небольшого, довольно необременительного налога.

«Ни за что ведь не поверят, скажут, зачем же ты пришел сюда, в нашу проклятую страну, где каждый прожитый день равен подвигу? Так мне ответят все мои собеседники», – правильно понимаю я.

И ведь они будут правы, только я не могу рассказать, почему я здесь. Да вообще хорошо, что такое знание никого особо не интересует, все заняты собственными проблемами и мыслями про них. Проблем по жизни тут всем хватает с избытком и еще выше крыши.

Что я сам вместе с приятелями почти весь зарождающийся криминальный мир Астора отправил или на тот свет, или на рудники. И даже особо не запыхался при этом, только солидное удовлетворение получил, да еще денег очень хорошо поднял на таком благом деле.

Теперь-то я, если вернусь когда-нибудь в город, точно не оставлю последние зачатки этой дряни в покое.

Насмотрелся уже здесь, к чему может привести даже самое легкое попустительство в таком случае. Пущу по следам новых асторских авторитетов свою команду наблюдателей и точно для себя определю, кто уже готов к последнему путешествию на рудники, а кто – сразу отправляется на тот свет.

Именно так мне хочется думать, когда я слушаю рассказы о том, как устроена жизнь в здешних городах.

Может, пока я сам видел еще немного совсем, самые чуть-чуть, всего пару процентов от всего мерзкого и отвратного, но мне уже хватило.

Жить под двойным гнетом аристократов и криминала, кажется мне, абсолютно невыносимо. Даже те же возчики и охранники – каждый платит по месту жительства налог за свою работу.

За охрану дома, семьи, спокойной жизни, в общем за все, даже за то, что свободно дышит. Обложены поголовно все жители Сатума, кроме работающих именно на аристократов, но и тех постоянно пытаются загнать в стойло, принуждая платить еще и бандитам.

Только у графов, баронов и прочих местных дворян есть свои армии, небольшие, но эффективно смертоносные из лучших профессиональных воинов.

Хотя не так все же это выглядит, самые лучшие профессионалы с оружием и есть дворяне, посвящающие всю свою жизнь тренировкам тела и духа, опирающиеся на наемников, которые учатся вместе с ними.

Иногда, когда преступные кланы позволяют себе лишнего, дается отмашка и вооруженные люди скачут по улицам городов по известным адресам, там остаются только порубленные и порезанные трупы незадачливых бандитов, позволивших себе неположенное или просто попавшие под горячую руку.

Выжившие вожаки незамедлительно набирают свежих новобранцев в свои банды и все начинается снова, но гораздо осторожнее первое время, уже не переходя установленные дворянами границы дозволенного.

Круговорот дерьма в природе не прекращается никогда, иногда усиливается, иногда слабеет, но все равно не дает никому нормально жить.

Кроме дворянского сословия, конечно, его все в основном устраивает в такой жизни.

Я не знаю, что не так с этим народом и его постоянной войной, но люди в караване относятся к смерти довольно философски. Если ты успел завести семью и дать свет нескольким своим детям, значит, твоя миссия на этом свете уже выполнена полностью, а все оставшееся время сверху – уже несомненный, просто огромный бонус.

– Ты – просто счастливчик, если дождался, когда дети смогут помогать тебе! – так мне и сказал один возница.

Тяжело раненых охранников мы оставили в одном из постоялых дворов, лежащем довольно далеко от наезженных дорог, там гораздо дешевле содержать их. Специально разгрузили одну из телег и отправили двоих молодых мужиков, которым упорно не становится лучше, в такой двор, где они должны теперь выжить или быстро умереть.

А как им вообще может стать лучше на постоянно трясущейся повозке? Раны все время воспаляются и гниют без нормального ухода.

Пару раз за эту неделю пролили сильные дожди, приходится или спешить к ближайшему постоялому двору, или пережидать ливень под самими подводами, стараясь закатить их на какое-нибудь место повыше, чтобы не лежать вскоре самим в луже.

Вот как раз в один такой ливень, когда груженые подводы не смогли больше передвигаться по размытым дорогам, одна из быстро разгруженных телег и увезла раненых в такой путь.

Какой именно, последний для них или нет, теперь никто не знает. Все попрощались с ними и сидя под подводами выпили за их здоровье и удачу. Через три-четыре недели они должны сами выбраться на дорогу, чтобы встретить свой караван на обратном пути или только остаться в памяти тех, кто их помнит.

Вот и все. Сейчас очень печально осознавать, что на месте этих мужиков всегда может оказаться любой из нас.

Подвода вернулась пустой, ее снова загрузили, но все равно долго ждали, пока дорога хоть немного просохнет до середины утра.

За прошедшую неделю проблем, похожих на те, с которыми я столкнулся сразу, как устроился в охрану, не случилось больше. Проезжая по большим деревням или мимо маленьких городков, мы играем в одну и ту же игру под названием – запятнай или задень только концом древка игроков с другой стороны, что у меня получается на отлично. Сшибаю фигуры жуликов, прямо, как шары кием, с одного удара и всегда попадаю точно туда, куда метил. Три подводы под моим бдительным присмотром с правой стороны урона не понесли, возчики теперь не обращают внимания совсем на мою сторону, помогая охране с другой стороны. Знают, что мимо меня мышь не проползет и ласточка не пролетит.

Старший хвалит мою скорость и реакцию и еще то, что копье прямо летает у меня в руках. Купец, видно, подумывает взять меня на постоянный контракт, не зная еще, что я точно останусь где-то в одной из двух стран на нашем пути, скорее всего, в далекой пока Коляндии.

Так мне кажется, судя по его словам, и предварительным обещаниям.

Язык понемногу совершенствуется, я могу поддерживать беседу несложными замечаниями, слушаю рассказы про местную жизнь и все отчетливее понимаю, что Черноземье – реальный аналог местного рая на этой планете.

Ничего не скажешь, несомненное влияние Магов-пришельцев очень улучшило управление страной и научило местную элиту придерживаться человечески понятных правил. Настолько научило, что даже страшная Беда не заставила окончательно потерять рассудок.

На этой стороне Сиреневых гор Беда прошла гораздо легче, наверно, как в той же Астрии, с урожаями все оказалось плохенько, все подзатянули пояса на пару лет, но выжили без множества жертв и постоянного ледяного катаклизма.

Все же трех-четырех километровые горы отвели основную Беду от этой земли и людей, задержали черные тучи.

Да, на местном Севере горы очень высокие, до пяти километров в высоту, так что точно не стоит пытаться их перейти. Но вот что дальше находится на Севере, чем он кончается и куда упирается, никто не знает.

Простым людям, занятым непростым выживанием, совсем не до географических знаний. Интереса вообще никто к посторонним знаниям не проявляет, сейчас бы просто доехать до Севера без новых смертей и ран.

Про Магов и их вариант в местной интерпретации поспрашивал очень ненавязчиво, но точного ответа не получил, а настаивать не стал. Видно, что плохо известная здесь тема, меня больше расспрашивают про наших.

Но тихое перемещение по равнине Сатума сегодня заканчивается, впереди два больших города, густонаселенных и опасных, но каждый по-разному.

Один стоит, окруженный болотами и непроходимыми лесами, там придется себя проявить насколько можно более осторожным образом.

Город реально непростой, власть на улицах принадлежит бандитам, во всяком случае на тех улицах, по которым мы поедем.

Второй можно объехать при желании, но нет особого смысла, ведь хозяин города граф Анвер навел относительный порядок в своих владениях и держит уровень преступности на приемлемом уровне. Там можно поменять деньги, судя по всему хорошо закупиться, чем нужно, еще отдохнуть во множестве постоялых дворов.

Даже обязательно посетить недорогих и многочисленных девок, под размещение которых отдано аж четыре улицы в центре города, делающие своим расположением такой замкнутый квадрат продажной любви.

Парни из каравана, кто помоложе, с удовольствием вспоминают прежние заезды в этот город, как зажигали там с дешевыми девками. Те же, кто постарше и на кармане есть какие-то деньги, все хотят там что-то себе купить.

Сразу видно, крепкий хозяйственник этот граф. И строгий порядок навел, и работой всех обеспечивает, и еще отдыхом заодно, привезенные и вырученные деньги по возможности остаются в городе.

Только по дороге в тот город придется еще пробираться через первый, совсем беспредельный и сильно преступный. Ждет весь караван там суровое испытание в виде нескольких часов битвы за добро купца, как предупредил меня Донк.

Что нельзя очень уж сильно там свирепствовать, отбиваться придется без сильных ударов и нанесения травм жуликам. Но и товар терять нельзя под угрозой вычета с невысокой платы охранникам за такой-то вообще крайне экстремальный путь.

В общем, у меня это не получилось, нет еще во мне такой предварительной запуганности перед местными бандитами, да еще подставили меня специально похоже.

Когда мы проехали ворота, заплатив немалую пошлину в кассу города, так сразу побоище и началось. На меня бросили охрану сразу трех подвод с левой стороны, остальные охранники контролируют максимум по две подводы. Жулики, заметив такой разрыв в жидкой цепочке охраны, передают друг другу такую новость и лезут, как оголтелые, именно с моей стороны.

Не сразу я понял, что купец слишком экономит на числе охраны, на самом деле на двенадцать подвод требуется минимум двенадцать охранников и еще пара про запас должна прикрывать слабые места. Поэтому меня так легко взяли на работу, нужна в криминальном городе одна обязательная жертва, которую предполагается отдать на потеху толпе и криминальному отребью.

То-то я чувствовал какую-то недосказанность в разговоре со мной и тех же возчиков, и со стороны остальных постоянных охранников. И то, что перед городом к каравану несколько раз подходили дюжие парни, предлагали наняться в охрану на время прохождение города. Денег просили, конечно, не мало, купец поэтому наотрез им отказал.

Эти парни еще посмеивались над нами и были явно убеждены, что так просто пройти город у каравана не получится, особо указывая на малое количество охранников.

– Купец, ты что, хочешь оставить кого-то из своих на верную смерть? – так они говорят Торесу, но тот только молча отмахивается и старается не смотреть в мою сторону.

Я тогда не обратил особого внимания на такие слова, да еще плохо понимаю быструю речь, только теперь после первых пятисот метров по дороге, выложенной брусчаткой, мне казалось, что я попал в настоящий ад.

«Так эти рожи, подскакивающие к подводам и хватающие все подряд, напоминают чертей и выходцев с того света».

Но руки мои крепко держат древко, пятка копья четко попадает по рожам и затылкам, бросая попавших под удар жуликов на землю. Остальные злобно шипят и угрожают мне всякими ужасами, исправно оттаскивая своих потерявших сознание подельников в сторону. Этих я не трогаю, пока на меня не стали бросаться с ножами уже они.

Таких я вышибаю посильнее, поэтому вскоре вокруг меня не осталось никого из желающих подскакивать к телегам.

Я опустил копье, вытер пот со лба и огляделся. Вижу, мой возчик, с которым я начал общаться плотнее, смотрит на меня с ощутимой жалостью, остальные, в том числе Донк, стараются просто не смотреть.

Тут я конкретно понял, что серьезные проблемы уже нашли меня, и очень даже быстро.

Вскоре немалая куча серьезных мужчин криминального вида преградила дорогу каравану, поэтому мы все остановились. Сначала они поговорили с купцом, потом уже Донк подбежал туда, после недолгих переговоров бандиты показали на меня, как нарушившего договор о не нанесении серьезных увечий и жестко потребовали выкуп с купца.

Торес, как я понял, сразу же предложил рассчитаться мной, сердце у меня упало.

Значит, именно про такой исход событий и говорили те парни, предлагавшие наняться на охрану перед городом.

Теперь я откровенно жалею про себя, что не забил на службу и не дал растащить доверенные мне под охрану подводы.

Так бы меня рассчитали на выезде из города и все, пошел бы я своей дорогой, чтобы искать новый караван или пытаться путешествовать в одиночку.

Но мое старание и подлость Тореса с Донком заманили меня в ловушку, из которой я не вижу пока никакой возможности выбраться. Кольцо жуликов вокруг меня все увеличивается, меня позвали в голову каравана, где тут же предъявили обвинение, что за свои прегрешения меня отдают местной гильдии бандитов, контролирующих эту улицу. Дальше я буду биться на смерть с другими бойцами, пока совсем не успокоюсь в одном из боев.

– Ах ты, гнида!

Понимая, что подлая ловушка совсем захлопнулась, я еще успел ловким и подлым ударом копья с применением небольшого количества маны разнести челюсть купца, искренне надеюсь, что на несколько кусков.

Но вот на Донка времени уже не хватило, плотная толпа окружила меня со всех сторон, облепила плечи и копье, выцарапала его из рук.

На лицах серьезных мужчин из криминального клана я успел увидеть даже кое-какое одобрение моему поступку, ведь это как раз правильный поступок по местным понятиям. За предательство я могу сделать, что захочу, и с купцом, и со Старшим охраны, они отдали меня на почти верную смерть, вот и я могу тоже убить обоих или попытаться хотя бы так рассчитаться с ними.

Но не успел. Меня повели-потащили куда-то внутрь города, тщательно обыскав на ходу, сняв пояс с кошелями и ножом, но не трогая, к счастью, обувь, в которой лежат до сих пор спрятанные два золотых и местные серебряные деньги. Все свое богатство я перепрятал перед городом, когда понял, что ожидается серьезнейшая заваруха, поэтому теперь порадовался за свою предусмотрительность. Да еще добраться в немыслимой толчее вокруг меня до моего низа невозможно, так меня торопятся куда-то дотащить.

Я вообще не сопротивляюсь, понимая, что это совсем бессмысленно при таком количестве бандитов вокруг, понемногу меня отпустили, видя, что я совсем не упираюсь, не паникую и вообще иду сам. Несколько крепких мужиков и парней с сильно разбойными рожами присматривают за мной, мы прошли пару улиц, потом вошли в какой-то большой двор, набитый народом со всех сторон и даже свисающими с импровизированных трибун гроздьями зрителей.

«Похоже на какую-то площадку для боев», – успел подумать я.

Как меня вытолкнули в первые ряды, бесцеремонно расталкивая остальных зрителей, и я смог увидеть окончание поединка межу двумя огромными и свирепыми мужиками. Которые в бешеном темпе бьют друг друга ногами, правда, только по нижней части туловища и еще в пах.

Один из этих монстров закачался после череды страшных ударов и сполз на землю, которую тут заменяет дощатый помост.

«Черт, я так точно не смогу», – понял я сразу.

Слава богу, кричащие от восторга соседи поделились со мной знанием, только что прошел бой за звание главного местного силача, а мне еще очень рано мечтать об этом.

От желудка отлегло, я стал думать в позитивном, как мне кажется, ключе.

Что скоро все это закончится, я отмучаюсь в этом ужасном мире и, наверно, снова появлюсь-восстановлюсь в Храме. Конечно, больше через горы уже не пойду, тихонько буду пробираться на Север, где меня ждет карьера необыкновенно сильного Мага, улучшенное питание и еще самая красивая женщина на всем Севере.

Если там такая есть, конечно. И мне ее еще почему-то отдадут.

Думать так, глядя на беснующуюся после прошедшего поединка толпу, кажется очень приятно и успокаивающе.

Я прямо здорово расслабился, пока меня не выпихнули на помост и глашатай не прокричал о чем-то, представляя участников следующего поединка.

– О чем он говорит? – толкнул я локтем здорового мужика с ведром и полотенцем на плече, вроде, как моего секунданта.

Полотенце все в подозрительных разводах и пятнах, понятно откуда взявшихся.

– Бой будет до смерти, готовься драться за свою жизнь! – крикнул он мне на ухо, начиная снимать с меня кожаную куртку, рубаху и требуя у кого-то из конвоиров вернуть мой пояс.

Пояс вернули, конечно, без всех кошелей, я подвязал им спадающие порты, оставшись голым по пояс. Мою одежду секундант, если его можно назвать так, прибрал пока к себе, кинув в стоящую рядом корзину.

– За кого я дерусь? – теперь мне захотелось прояснить такой вопрос, по высказываниям зрителей стало понятно, что это не последней важности дело в городе.

Вон как они надрываются, декламируя свои кричалки и названия разных банд.

– За кодлу Промеса, – мне такое название ни о чем не говорит, но теперь я хоть знаю, кому отдали в залог мою жизнь.

– Готовиться будешь? – крикнул сквозь страшный шум секундант, и я кивнул головой.

Он выхватил откуда-то бронзовый колокольчик, довольно крупный и неистово затряс им, выдавая больше треск, чем звон, на что толпа, стоящая вокруг, недовольно зашумела.

– Нечего ныть, положено время бойцу, так что ждите! – рявкнул мой помощник, не смущаясь ничуть на недовольство зрителей, и вытолкнул меня вперед. – Начинай! Разминайся!

И я принялся делать разогревающие движения, раз уж больше ничего не остается.

Мой соперник, парень с конкретно такой уголовной рожей, ничего такого делать не собирается, только угрюмо следит за мной многообещающим взглядом, сидя на корточках в своем углу и ждет, пока я перестану заниматься ерундой.

«Ну, не ерунда это, скоро сам в этом убедишься, только поздно будет уже», – подумал я, крутя головой.

Я осмотрелся кругом, ареной для боя на жизнь и смерть оказалась площадка с дощатым полом, где-то шесть на шесть метров с легким ограждением на уровне пояса, чтобы зрители, активно орущие и толкающие друг друга, не мешали бойцам. Выше человеческого роста нависают трибуны, также забитые народом с трех сторон, с четвертой установлена трибуна для чистой публики, занятая наполовину местными аристократами и их семьями.

– Да, жестокий век, жестокие сердца, реально – жестокие нравы, – пробормотал я, переставая размахивать руками и поворачиваясь к своему сопернику.

Только два часа назад я готовился въезжать в этот чертов город, будучи полноправным членом охраны каравана, и вот суровая судьба бросила меня биться за свою жизнь на ристалище среди абсолютно чужих и непонятных мне людей.