Читать книгу: «Ведьмы леса Готтершайн», страница 2

– Кто мог это сотворить, Гунни? Боже, бедная моя девочка, – жалобно причитала Адельхайд.

– Не знаю, должно быть, злой колдун Эдерхард снова объявился спустя девяносто шесть лет молчания, или кто-то из своих решил нас напугать.

– Ты веришь в то, что ведьмы клана на такое способны?

– Не знаю, Хайди. Вначале, когда исчезла Гретхен, я подумала на Хельгу. Уж больно эта тощая высоченная пришелица выбивалась из общего ряда. Но она-то уж точно не способна на подобное колдовство.

Глава 3

Гудрун бодро неслась по небу рядом с грузной, обвисшей на метле Адельхайд, которая была непривычно молчалива. Вдруг ведьмы заметили непонятное движение воздуха за спиной. Погоня. Сотни крошечных чёрных существ неслись за ними. Среди них виднелись силуэты всадников на лошадях.

– Похоже на магистра Эдерхарда. Он обожает конницу.

Всадники стремительно приближались. Один из них уже поравнялся с ведьмами и обнажил чёрный меч. Адельхайд пыталась отбиться от него руками. А Гудрун что-то шептала себе под нос.

– Это просто тени, Хайди. Чем больше от них отбиваешься, тем злее они становятся. Эдерхард всегда считался королём ужаса и ночных кошмаров. Не верь в них, и они рассеются.

– Не в-в-в-в-верить? – Адельхайд раскатисто рассмеялась, на метле, трясущейся так, как будто круглые чёрные существа, преследовавшие их, были кочками на дороге. И всадник, занёсший меч, действительно начал отставать.

Показались вершины Готтершайна. Как только ведьмы нырнули под кроны вековых деревьев, погоня рассеялась. Только крохотные, круглые, чёрные существа спрятались среди веток, шпионя за подругами своими яркими горящими глазёнками.

В доме Гудрун ведьмы составляли план дальнейших действий за ароматным клубничным чаем. Кордулла чистила свои белые перья сверху на жёрдочке, время от времени останавливаясь и прислушиваясь к их хриплым голосам. Казалось, что она вообще не покидала дома, чтобы помочь своей хозяйке, а только что проснулась. Рядом позёвывала Вилда, прилетевшая на раскатистый голос Адельхайд.

– Если все девочки или хотя бы Тильда здесь, в Готтершайне, то мы можем их найти, хорошенько всё обыскав. Ведь не бесплотны же они, в конце концов! К тому же похититель явно хочет, чтобы мы и дальше разгадывали его загадки. Не зря же он оставляет нам подсказки.

– Может, это просто какая-то нелепая шутка, Гунни? Скажем, злые неблагодарные девчонки сами убежали и захотели над нами посмеяться?

– Но мы же видели тень Тильды, Хайди. Это была она. Или…Фантом? Мало кто даже в Готтершайне владеет искусством их создания. Помимо Эдерхарда и, не считая великой Сигрид, я могу вспомнить лишь старую Аннику, её прислужницу, которая долгие годы училась колдовству у высочайшей из ведьм.

– Тогда мы должны её найти! – громоподобно воскликнула Адельхайд, ударив сильным кулаком по столу. Кордулла встрепенулась, а Вилда подскочила на жёрдочке. – Ведь это же Анника встречала тебя на пороге Готтершайна, когда твоя бабка решила от тебя избавиться! – Адельхайд сама поразилась глубине своей памяти. – Ой, прости, Гундель, я не хотела вызывать у тебя неприятные воспоминания.

– Придержи язык, Хайди, – Гудрун гневно взглянула на подругу. – Бабка не хотела от меня избавляться. У неё был договор с Сигрид. Она так сильно полюбила моего деда, что старейшая из ведьм согласилась отпустить её только с тем условием, что однажды она отдаст вместо себя свою внучку. Она была одной из хранительниц ковчега, поэтому из ордена не могла выйти ни под каким предлогом. Уход мог значить только одно – смерть. Но сёстры так любили мою бабку, что уговорили Сигрид отпустить её, мол, натешится этим молодчиком и будет стоять под Готтершайном на коленях и умолять пустить её обратно. Однако брак оказался на редкость крепким. В нём родилась моя мама, Ингеборг, и бабушка ходила к причастию и всякий раз молилась, чтобы у неё рождались одни внуки. Когда появились Штефан, Александр и Пауль, она вздохнула с облегчением. Несколько лет у мамы не рождались дети, и ей было уже порядочно за сорок, когда наконец-таки, к несчастью бабушки, появилась я. А ведь она любила меня больше всех своих внуков, и не хотела со мной расставаться. Но знала, что если не исполнить клятву, когда-то данную Сигрид, будет только хуже. В ночь моего рождения на небе полыхали молнии, а гром гремел так, что наш деревянный домик, казалось, содрогался от этих громыханий. Бабушка сразу поняла, что Сигрид знает обо мне, потому как старейшая из ведьм…

– Знает всё, – продолжила Адельхайд. – Это общеизвестный факт, Гунни. Мы должны найти Аннику и расспросить про Тильду.

Гудрун и Адельхайд долго стучали в дверное кольцо. Но никто не открывал.

– Предоставь это мне, – грозно завопила уставшая от безуспешных попыток Адельхайд и выбила дверь ногой. Гудрун раздражало это варварство. Ведь всегда можно открыть замок при помощи заклинания.

Подруги вошли в жилище Анники. Странно, но в доме царил образцовый порядок. Лишь плотный слой пыли на всех предметах выдавал долгое отсутствие хозяйки. Впрочем, ведьмы считали пыль особым шиком и никогда не стремились от неё избавиться. На круглом деревянном столе в маленькой гостиной лежала книга. Она называлась «Книгой похищенных дев». Ведьмы поняли, что кто-то читает их мысли и оставляет им подсказки. И либо старая Анника содействует похищению, либо… её саму похитили.

Глава 4

Гудрун открыла книгу на первой странице. Там красовалась иллюстрация. По тропинке бежала маленькая светловолосая девочка с корзинкой в руках.

– Красная шапочка? Гунни, как старомодно!

– Подожди, Хайди, здесь что-то написано.

На странице выступил написанный чёрными чернилами текст:

«В тёмных дебрях Готтершайна

Поищи себе приют,

Там похищенные девы

Веселятся и поют»…

– Что за чушь, Хайди?

– По-моему, похититель над нами насмехается.

Когда Гудрун перелистнула страницу, она в ужасе отпрянула. На иллюстрации Грета, Тильда, Клара и Катарина танцевали и водили хоровод вокруг костра.

– Их чем-то накачали, Гунни. А где же Анника?

– Посмотри, Хайди. Дорога на картинке ведёт в восточную часть леса. По легенде именно там живёт великая Сигрид.

– Никто давно не ходит туда, Гундель. Это запрещено. Кто бы ни был этот шутник, но он хочет заставить нас нарушать правила.

– Брось, Хайди. Никто даже не узнает, что мы там были. Пара-тройка заклинаний на невидимость, и только. Большинство ведьм в Готтершайне уже забыли, как мы выглядим. Как же всё-таки хорошо, что они так нелюдимы и редко заходят в гости.

И вправду, Адельхайд была редким среди ведьм исключением. Весёлая заводила любила поболтать вечерами за сливовой наливкой с жареными грибками, приправленными ароматными травами. Однако среди угрюмых, подозрительных и замкнутых ведьм Готтершайна компании для неё долго не находилось. Гудрун же, относившаяся к сёстрам клана настороженно, сразу прикипела к Адельхайд, почувствовав за взрывной оболочкой её доброе нутро. Ведь не зря же Хайди приютила Тильду. Правда, были ещё Мод и Маргрезе, которые готовили себе преемниц. Но делали они это больше по нужде. И каждый раз злобно скрипели зубами на близнецов Клару и Катарину, если им доводилось уронить котёл или запутаться в заклинании.

Гудрун и Адельхайд направились на восток. Дорога была извилистой и проходила между корнями вековых деревьев и обильными зарослями кустарников. Ничего не предвещало беды, и вдруг перед ведьмами появилась Хельга.

– Доброго дня, дорогие подруги.

– Мы тебе не подруги, тощая швабра. Иди, куда шла, – огрызнулась Адельхайд.

Светлые глаза Хельги страшно блеснули.

– Я всего лишь хотела сказать вам, что если вы ищите Грету, то она вернулась в монастырскую школу, откуда так нагло и безответственно сбежала полгода назад. Она там, где ей и полагается быть, и, разумеется, получает своё наказание в виде плетей. И уж точно отмаливает свой побег в одиночном заточении. Когда это ведьмовское отродье наконец покается, то сможет снова вернуться к учёбе вместе с другими девочками. Разумеется, в школу Грета поступила не одна, а вместе с Клотильдой Доннерс и Кларой и Катариной Занциг. Я просто не могла оставить здесь эти заблудшие души. Спасти их было долгом моего милосердия.

– Сигрид на тебя нет, школьная вошь, – завопила во весь голос разъярённая Адельхайд, замахиваясь за Хельгу метлой. – Если ведьмы прознают про твои проделки, они поджарят тебя на костре. С твоего разрешения, Гунни, я удавлю её прямо сейчас, как комара.

– Подожди, Хайди, здесь что-то не так, – Гудрун всегда отличалась выдержкой и проницательностью в отличие от излишне эмоциональной и напористой Адельхайд. Она заметила, что Хельга как будто произносит заранее заученную речь. Уж слишком её поведение было неестественным и театральным.

Гудрун начала шептать заклинание, и Хельга становилась всё более и более прозрачной, пока не исчезла вовсе.

– Вот это да! Что за чертовщина? Фантом?

– Не просто фантом, а очень хорошо слепленный фантом.

– Ты думаешь, магистр Эдерхард играет с нами в эти игры?

– Похоже, нас хотят запутать. Поскольку мы обе не можем одновременно отправиться и в восточную часть леса, и в монастырскую школу, логично будет предположить, что мы разделимся. А это нас ослабит.

– Точно! Гунни! Только вот я не пойму, куда теперь нам надо идти?

– Туда, где можно веселиться, Хайди. Именно так было написано в книге.

– В трактир мадам Боно? Ты спятила, Гундель?

Трактир мадам Боно находился на северо-восточной окраине Готтершайна и отличался отвратительной репутацией. Поговаривали, что там обделывались самые грязные, мерзопакостные и сомнительные делишки и махинации. До мадам Боно было далеко даже злобным ведьмам клана. Формально её трактир можно было считать частью леса. Тем более, что ветви вековых деревьев плотно закрывали это увеселительное заведение от внешнего мира. Там обитали самые фантастические твари и чудища, находили временный приют и ночлег беглые каторжники, а уж картёжников и кутил там было хоть отбавляй. Ведьмы лишь иногда посещали трактир с целью выведать какую-нибудь полезную информацию у беглых или путешественников или обменять целительные мази и снадобья на нужные в городе или селениях монеты. Соскучившись от однообразия в дебрях Готтершайна, они любили иногда посещать ярмарки или городские рынки, а также выведывать последние новости у горожан. Но в целом заведение рыжеволосой мадам Боно у старейших сестёр клана популярностью не пользовалось.

Глава 5

Путь к трактиру мадам Боно лежал среди тенистого густого леса. Ведьмы продвигались к цели в задумчивой молчаливости. Гудрун думала о том, что может ожидать их впереди, а Адельхайд испытывала всепоглощающую усталость. Всё время пути ведьм не покидало чувство, что за ними кто-то внимательно наблюдает. В ветвях деревьев таились маленькие злобные существа, преследовавшие подруг прямо из Вершинного замка. Гудрун, всегда ощущавшая слежку кожей, понимала, что что-то тут нечисто. Тот, кто похитил девушек, играл с ними в некую сложную игру, которая должна была привести их в заранее определённое место. Но зачем было гонять их по всему лесу и окрестностям? Чего он хочет, этот невидимый противник? И кто он? Мастер Эдерхард, это средоточие злобной тёмной силы, проявляющееся в тысячах фантомов? Чью душу он ещё украл, присвоив себе её невообразимый колорит? Эдерхард постоянно нуждался в свежей энергетике новых душ для того, чтобы подпитывать своё существование в потустороннем мире. Жить в мире физическом он не любил, просто не находил тут ничего своего, никаких точек соприкосновения с материальной реальностью. Зато любил нырять в то, что обычно называют навью, исследовать тайные пространства неведомого и периодически выходил на охоту. Или это кто-то из ведьм? Тайная завистница или одна из старейших сестёр, решившая проверить их магическое мастерство и сдать отчёт Сигрид?

Сигрид… о если бы только можно было хоть разок с ней поговорить по душам за чашечкой малинового чая. Она, эта мать всего леса, должна была знать и понимать всё.

Трактир мадам Боно сиял бесчисленным множеством огней. Свет бил из всех окон, вокруг громыхала весёлая музыка. Крики и песни доносились неугомонно из дрожащих от грохота стен небольшого заведения. На пороге появилась сама мадам Боно разодетая в фиолетовое атласное платье с меховым воротником и высокую шляпу с перьями. На её лице, обрамлённом целой шапкой рыжих волос, привычно красовалась чёрная вуаль. Поговаривали, что она была то ли неприлично молода, то ли страшно и непростительно уродлива, и когда она открывала под покровом ночи своё лицо даже беглые каторжники сходили с ума не то от страсти, не то от ужаса.

– Какие потрясающе великолепные гостьи! Гудрун, Адельхайд, добро пожаловать! – мадам Боно поцеловала ведьм в щёку, едва касаясь вытянутыми губами их изумлённых лиц.

– Лизетт! – мы тут в общем-то по делу.

– Не хочу ничего слышать, пожалуйте. У нас сегодня поёт замечательная девушка из Саксонии. Вы должны её послушать. Что за чудный голосок! – и мадам Боно глупо захохотала тоненьким визгливым смехом.

Ведьмы изумлённо переглянулись. А мадам Боно затолкала их внутрь и усадила за один из массивных деревянных столов. Вокруг шумело общее веселье, и гости трактирщицы, перешёптываясь, поглядывали в сторону Гудрун и Адельхайд. Первая хоть и не любила публику, чувствовала себя среди людей комфортно, а вторая скорчила высокомерную гримасу и угрожающе смотрела на визитёров заведения, как бы давая отпор взглядом.

На маленькой сценке появилась тоненькая светловолосая девушка в длинном зелёном платье.

– Аннегрет Кобальт! – с торжественным визгом провозгласила рыжеволосая мадам Боно. Раздался цепкий треск мандолин и важный вой валторн и гобоев, и девушка затянула походную солдатскую песню своим тоненьким голоском.

– Грета? – чуть было не крикнула Гудрун, но кто-то закрыл ей рот рукой.

– Это не Грета, я потом всё объясню, – прошептал знакомый голос. Гудрун подняла глаза. Перед ними стояла Тильда. Её чёрные вьющиеся волосы спадали на плечи, а лицо казалось ещё более юным и свежим. Губы девушки были подобны лепесткам роз, а её глаза блестели влажным блеском, как глубина ночи. Лицо Адельхайд вытянулось от удивления, а пряник, который она жевала, застрял во рту.

– Кло?

– Великая Сигрид считает, что среди ведьм есть лазутчицы Бургомистра, которые продались настолько, что хотят отдать Готтершайн на вырубку.

– Лазутчицы? На вырубку? Ты, наверное, не в себе, детка. Если вы хотели сбежать от нашего надзора, то могли бы придумать повод и поправдоподобнее.

– Но я не вру, Хайди! – по-детски взмолилась Тильда. Нас похитила Анника, чтобы вызвать смятение. Гудрун – сильнее всех в магии, а ты самая воинственная из ведьм. Она подумала, что вы можете быть причастны к заговору против Готтершайна.

– Но никакого заговора нет, Тильда! Сигрид не может нас подозревать! Кто внушил тебе такие глупости? Я знаю Аннику много лет, и она не стала бы никого похищать. Это просто против её правил.

Гудрун замолкла, уставившись на девушку. По её лицу что-то текло. Это была какая-то чёрная капля. На мгновение изо рта Тильды появился змеиный язык и слизал её. Гудрун моргнула, как будто желая убедиться, не показалось ли ей. Под столом она схватила за руку Адельхайд и потянула её к выходу. Адельхайд нехотя встала из-за стола, ничего не понимая. Тильда преградила им путь. Её голос из девического и чарующего мгновенно стал низким, хриплым и потусторонним:

«Путь неблизкий предстоит,

Сердце к сердцу, как магнит,

Грета ждёт тебя в лесах,

Вся в проклятьях и слезах».

Потом девушка зашлась в истошном хохоте, из её рта стали вылетать маленькие чёрные твари, подобные тем, что следили за подругами из Вершинного замка.

– Кло, Кло? Что с тобой? – в ужасе завопила Адельхайд. Она схватила девушку за руку, обнаружив на её ладони рисунок карты. Гудрун попятилась назад. На карте она отчётливо увидела Чёрную реку и Каменные пещеры, старинное обиталище отверженных, ведьм, когда-то изгнанных из клана за тяжкие проступки. Потом взгляд ведьмы поднялся на сцену, где стояла, переминаясь с ноги на ноги, Аннегрет Кобальт, как две капли воды похожая на Грету. Она уже давно не пела, а веселившаяся в трактире публика, казалось, ничего не замечала, как не заметила и происшествия с Тильдой. Аннегрет зловеще улыбалась, глядя на Гудрун. Сходство её с Гретой было так велико, что ведьма уже начала думать, что если это не она, то и они с Адельхайд, возможно, тоже жалкие фантомы или двойники. Гудрун словно впала в оцепенение, и ей стоило большого усилия воли оторвать взгляд от Аннегрет и вытащить Адельхайд на улицу.