Читать книгу: «Разговор с Богом»

Шрифт:

Редактор Екатерина Харитонова

Корректор Ирина Игнатьева

ISBN 978-5-0065-3640-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Последние секунды показались Михаилу вечностью. Это не было агонией, но боль оказалась настолько сильной и жгучей, что трудно было бы подобрать другое слово для ее описания. Он прекрасно осознавал, что так просто уход из этого мира невозможен. Помимо моральной подготовки, на которую у Михаила ушло много времени, пришлось собрать все свои физические силы.

– Надеюсь, что я наконец вкушу яблоко истины… – произнес он дрожащим голосом.

Кому-то может показаться, что поднять руку с пистолетом – легко. Подумаешь! Меньше килограмма. Однако когда это происходит в момент отречения от жизни, то даже маленькое перо покажется неподъемной гирей. И хотя Михаил уже давно знал, что рано или поздно он решится на этот поступок, в решительный момент пальцы отказывались нажимать на маленький курок.

Тем не менее результат нам уже известен. Тело 40-летнего мужчины, которое буквально 10 минут назад было полно жизни, теперь лежало на полу, скрюченное, в неестественной позе. От выстрела Миша упал на левый бок, поскольку пуля пробила правый висок. Тело во время падения вывернулось: грудь и лицо были обращены вверх, а ноги изогнуты. Одна из них была откинута назад, другая – вперед. Одна рука была прижата к телу, а вторая, словно пытаясь за что-то ухватиться, тянулась к тумбочке, стоявшей в нескольких метрах от бездыханного тела.

Самым тяжелым для Михаила оказалось не время принятия решения, не нажатие на курок и даже не мысли, заполонившие его сознание в те секунды. Самым страшным оказалось предсмертное ощущение. У людей, переживших клиническую смерть, все происходит по-разному. Кто-то чувствует эйфорию, у кого-то перед глазами мелькает вся жизнь, кто-то видит свет в конце туннеля, кто-то видит, как им кажется, Бога, но с Михаилом все оказалось немного печальней. Первое, что он ощутил, – это сильнейший и крайне неприятный режущий звук, который иначе как ультразвуковой атакой и не назовешь. Голова словно взорвалась в эти миллисекунды, а остатки сознания стушевались, и то самое Я начинало исчезать, а Михаил испытал поразительной силы страх. Испытай его живой человек, он бы, скорее всего, умер. Этот страх можно назвать животным, и ничто из прошлого опыта Михаила не могло с ним сравниться.

Но вскоре это ощущение исчезло, уступив место чему-то непонятному. Ни одна мысль уже не могла возникнуть в раздробленном пулей мозгу, а те его части, которые еще пытались функционировать, выдавали лишь смутные образы. Будто бы все пространство начинало разрушаться, а понятие времени улетучивалось, и потому Миша никогда бы не сказал, сколь долго отмирало его сознание. Никаких образов, никакого Бога – ничего. Он на мгновение осознал, что такое «ничто». И однако, внезапно Михаил пришел в себя.

– А-а-а-а, – вырвался у него протяжный и ужасающий крик. Фантомные боли и страх оказались первыми ощущениями после возвращения к жизни. Миша не мог сразу понять, что происходит. Хотя его организм функционировал идеально, как и задумано Создателем, Михаил чувствовал то, чего не существовало. Рассудок был помутнен, Михаил лежал на полу, боясь пошевелиться.

Страшно было даже открыть глаза, но его крик сделал для него одолжение – веки распахнулись, а за ними – бездонная пустота и страх в зеленых зрачках.

«Где я? Как я.… жив? – Спустя несколько минут беспамятства Миша начал приходить в себя. – Нет… не может быть…»

Он все вспомнил, быстро приложил руку к виску и начал себя нащупывать, гладить, оттягивать волосы. Он вдруг понял, что дырки от выстрела нет, и даже капли крови не осталось на ладони.

– Как такое возможно? Неужели я остался цел и невредим? Нужно попробовать встать, – сказал он сам себе вслух.

Михаил оперся на правую руку и попытался перевернуться, чтобы встать на колено, но вместо этого резко вскочил, ударившись спиной о шкаф. Однако боли он не почувствовал, его внимание было приковано к тому, что лежало на полу.

Его лицо дрожало: губы тряслись, словно на морозе; он хотел отвести взгляд от ужасной картины, но оторваться от нее не мог. Михаил увидел свой труп.

Он хотел что-то сказать, но изо рта вырывались лишь писклявые звуки. Миша не понимал, каким образом его труп находится перед ним, когда он чувствует себя просто прекрасно. Сознание отказывалось принимать происходящее.

Михаил наклонился, желая убедиться, что лежит действительно он. Сомневаться не приходилось – пижама точно была его, рядом лежал пистолет, а на голове трупа виднелось маленькое красное пятно, из которого медленно вытекала кровь. Михаил вновь приложил руку к своей голове, но крови не было. Чтобы окончательно убедиться, он отодвинул воротник пижамы и увидел родинку, которая сопровождала его всю жизнь.

– Значит, это правда? Я мертв? Но как же… – Он схватился за голову, пытаясь что-то понять, но мысли разбегались, как рой муравьев. Он был потерян и ошеломлен.

Михаил присел, опершись спиной о шкаф, и попробовал осознать происходящее. Он определенно умер: его труп был перед ним, но оказалось, что смерть – это не конец. Комната, в которой он провел столько времени в одиночестве, теперь казалась ему омерзительной.

– Подумать только! Столько грезил о том, как застрелюсь и не буду чувствовать больше ничего! А на деле я все помню, все ощущаю. Спрашивается – для чего я тогда это сделал? И самое главное: что же делать дальше? – размышлял он вслух.

Отличительной чертой Михаила была способность адаптироваться к ситуации и рационально мыслить исходя из сложившегося момента. И теперь, не оправившись от шока, он пытался понять случившееся.

Первым делом он вспомнил, как оттягивал себе волосы и бился спиной о шкаф, но при этом не чувствовал никакой боли. Ему это показалось донельзя странным, и он решил проверить, так ли это. Сначала он слегка ущипнул себя – боли не было, хотя касание ощущалось. Затем он начал щипать себя сильнее, но все равно не почувствовал боли. В конце концов, он решил сделать более решительный шаг.

Михаил встал перед зеркалом и стал рассматривать себя. Затем он собрал всю силу в кулак и ударил по стеклу. К его удивлению, и стекло не треснуло, и боли не было. Он повторил попытку, но результат остался прежним. Наконец он понял, что, вероятно, не может взаимодействовать с окружающим миром. Но тогда как он смог отодвинуть воротник на трупе?

Миша подошел вновь к своему телу и попробовал поднять рукав своей пижамной кофты. Удивительно, но в этот раз у него не получилось. Он стал бегать по комнате и пытаться хоть как-то повлиять на окружающий его мир. Он пытался перевести часы – безуспешно. Он их даже поднять не смог, но касание явно ощутил. Решил поднять стул – вновь ничего не вышло. Наконец, он с разбегу прыгнул на кровать, которая впитала все горе его прожитой жизни, но углублений от его тела на покрывале не появилось.

– Значит, я могу чувствовать, но не могу изменять этот мир. В чем тогда смысл моего нахождения здесь? – сказал он поникшим голосом, после чего продолжил: – Меньше всего я бы хотел, чтобы мои родители оказались правы.

Он привстал с кровати и стал ходить по комнате кругами, так легче думалось.

– Подумать только! Меня с детства водили в церковь чуть ли не насильно, при этом и сами не знали зачем. На все вопросы отвечали: «Так нужно». А когда я стал интересоваться и задавать вопросы посерьезней, они просто отмалчивались. Глупые идиоты! Но каким-то образом они оказались правы, а я нет. В чем смысл был моих исканий, поисков ответов на вечные вопросы, если нерациональная религия оказалась верна и загробная жизнь существует? К чему все потуги великих умов объяснить жизнь, смерть, Бога как феномен в человеческой среде? Вся наука строится на рациональном познании жизни, а тут оказывается, что самая странная и глупая позиция касательно смерти – верна. Мы изучаем физические, химические, биологические процессы и на основе этого говорим о том, что смерть – это конец, но как бы не так! – яростно восклицал Михаил, размахивая руками без опаски их повредить. – Как жаль, что я не могу ничего разбить, ничего разрушить. Была б моя воля, я прямо сейчас изничтожил бы всю эту комнату, все свои записи… – Тут он оборвал речь и побежал к тумбочкам, где лежали его исписанные тетради. В них он размышлял о смысле жизни, свободе воли и многом другом. Но при попытке открыть хотя бы один ящик он потерпел неудачу. Как мы помним, он не мог взаимодействовать ни с чем. – Так будь оно все проклято! – И в порыве гнева Миша вновь попытался ударить кулаком о стекло. – Я хотел умереть! Умереть окончательно. Я был уверен в своих знаниях. Был уверен, что дальше меня ничего не ждет, что я наконец смогу отдохнуть от себя самого, от своих мыслей, но теперь оказывается, что я обрек себя на еще худшую участь, – не сдерживая слез, говорил он. – Я всего лишь хотел покоя. По крайней мере, я не хотел нести за собой свой предыдущий опыт. Свои мысли. Свою жизнь как таковую. Это хуже смерти – осознавать, что вся твоя прошлая жизнь была посвящена пустоте, ничему.

В таком состоянии он провел добрый час и вновь вернулся к неразрешенному вопросу:

– Что же мне делать? Как избавиться от этого Ада? Я даже боль себе не могу причинить, что уж тут говорить о самоубийстве? – Он повернул голову к своему трупу и грустно улыбнулся. – По всей видимости, придется как-то жить с этим, но как?

Михаил решил пройтись по квартире. Почти все двери были открыты, потому передвигаться он мог совершенно спокойно. Впрочем, поскольку квартира была однокомнатной, то и времени у него много это не заняло. Миша, как призрак, ходил по пустому коридору, все время что-то бубня себе под нос. Потом он подошел к окну и решил посмотреть с 14-го этажа на свой двор. Как оказалось, там его уже ждали.

Неизвестный свет ослепил Михаила, и он сразу же отвернулся от этого яркого источника. Казалось, что излучение может осветить всю улицу, город – столь сильным оно было. При попытке вновь взглянуть на свет Михаил уже не испытал неприятных ощущений, но все равно не мог ничего разглядеть. Он только спросил:

– Что вы такое?

– Ты не прав, используя неодушевленное местоимение. Правильно будет «кто», – спокойно отвечал свет.

– Прошу прощения, однако вы не ответили на мой вопрос, – щурясь, проговорил Михаил.

– Я тот, кто объяснит тебе, что же тебе делать дальше, ведь сам ты не понимаешь, – наставительно ответил свет. – Пройдем со мной.

– Но как я могу пройти к тебе, если я не в силах открыть окно? – недоумевая, спросил Миша.

– Протяни руку, представляя, будто ты уже на этой стороне, – объяснил свет.

Михаил попытался сделать так, как ему сказали. Вначале ничего не получилось, но он почему-то верил этому яркому источнику и вновь протянул руку.

– Отбрось все сомнения и уверуй – тогда у тебя все выйдет.

Миша очистил разум и сделал, как ему велели. Он почувствовал, как ветер начал обдувать ему вначале пальцы, а затем и ладонь. Вскоре за окном оказалась вся рука, но Михаил вдруг отдернул ее:

– Я же разобьюсь, если полностью перенесу свое тело за пределы дома, – осторожно проговорил Миша.

– Уверуй, – услышал он в ответ.

Михаил снова очистил разум, осторожно начав переносить свое тело за пределы квартиры. Когда его нога оказалась снаружи, он представил, что ступает на что-то твердое, и уже через несколько секунд оказался вовне, паря, словно стоял на чем-то невидимом.

Его лицо отразило крайнее удивление. Он даже позабыл, что находится не один, и начал осматривать свой двор сверху. Миша видел, как дети играют на детской площадке, а родители сидят на лавочках и о чем-то разговаривают. Машины пытались припарковаться, в окнах виднелись люди. Переведя взгляд вдаль, он увидел чистый горизонт, и на душе стало легче и теплее. Несмотря на свое отвращение к жизни, он все еще мог радоваться таким мелочам.

– Михаил, – прервал его свет.

– Вы знаете, как меня зовут? – удивленно спросил тот.

– Мы знаем про тебя крайне много. Мы следили за тобой всю твою жизнь, а теперь хотим помочь тебе и в загробной, истинной жизни.

– Но кто же вы такой? Я подозреваю, что ангел, но я думал, что вы выглядите совершенно иначе.

После этих слов Михаил вновь ослеп, а когда зрение вернулось к нему, он увидел перед собой юношу, который летал так же, как и он. За спиной у него виднелись голубоватого цвета крылья, а над головой был нимб.

– Надеюсь, теперь ты поверишь в то, что видишь? – спросил спокойным голосом Ангел.

Михаил хотел что-то ответить, но преображение было столь неожиданным, что он буквально онемел.

– Я действительно Ангел и призван помочь тебе понять происходящее, а также отвести на суд Божий, – продолжил Ангел. От этих слов Михаилу стало страшно, ведь он вспомнил всю свою жизнь и сразу же приговорил себя к Аду. – Не переживай так – у тебя еще будет возможность исправить свои грехи. Главное – внимательно слушай и вникай в мои слова. Ты был прав лишь наполовину, полагая, что умер. Мертва только твоя физическая оболочка, однако духовная сейчас находится передо мной, а значит, самое ценное в тебе осталось цело и невредимо. Биологическая жизнь – лишь путь к истине, которую ты так стремился обрести при жизни. Истинное бытие начинается после окончания земной жизни, которую вы, люди, так превозносите. Однако, чтобы успокоить тебя, хочу сказать: ты далеко не одинок. Тебя ждет множество уроков, испытаний и откровений. Я понимаю, что у тебя много вопросов, которые ты хотел бы задать мне прямо сейчас, но пока не время и не место. Все, о чем я прошу, – доверься мне и слушайся беспрекословно.

Михаил лишь вяло кивнул в знак согласия. Ему до сих пор происходящее казалось нереальным, но он прекрасно осознавал, что спорить с Ангелом бессмысленно, ведь он могущественней его, а что самое главное – умнее. Михаил всегда преклонялся пред великими умами человечества, а потому и в данной ситуации счел за лучшее поверить и повиноваться всему, что ему скажут.

– Первое, о чем я хочу рассказать и спросить у тебя, касается пребывания в этом мире. Каждый умерший получает возможность остаться здесь, на Земле, еще на пару дней, чтобы в последний раз взглянуть на своих друзей, семью, на места, которые были ему дороги. Это важно, потому что после того, как мы покинем Землю, вернуться уже не получится. Дальше будет другой «мир», как вы его называете, другие правила – иная жизнь. Поэтому я спрошу тебя один-единственный раз: ты хочешь задержаться здесь или мы можем заняться более насущными делами?

Ангел говорил это таким тихим, умиротворяющим голосом, что любой человек слушал бы его неотрывно. Так же поступил и Михаил. Но когда Ангел закончил свою маленькую речь, у Миши внутри все сжалось. С одной стороны, еще побыть здесь заманчиво. Кроме того, эхом в голове отзывались слова Ангела, что сюда уже не вернуться, а значит, не будет возможности вновь увидеть свою комнату, которая принесла Михаилу столько много боли и разочарования. Нельзя будет увидеть смеющуюся детвору у себя под окнами, не услышит он более, как соседи сверху ругаются и кричат друг на друга. Но с другой – вся сила отвращения к жизни заиграла для Михаила новыми красками, и задержаться здесь еще хотя бы на час казалось немыслимым. Нужно было принять решение, и как можно скорее.

«Конечно, это место приносило мне счастье, но столь давно, что я уже и не вспомню. Может, смерть – действительно начало новой жизни? Начало зарождения надежды на радость и моральное удовлетворение?» – думал Михаил.

– Не забывай о том, что я прекрасно слышу твои мысли, – сказал Ангел.

От этих слов Михаил аж сжался. Как это так? Значит, его жизнь у всех на виду? Где же тут хваленая свобода?

– Я принял решение… – начал Михаил.

– Озвучь его и подтверди мои догадки, – перебил его Ангел.

– Зачем озвучивать, если ты и так все знаешь? Я хочу отправиться в следующий «мир». Хочу окончательно понять, что такое смерть и жизнь души. Может быть, именно там меня ждет счастье, – грустно произнес Михаил.

Ангел выдержал паузу, после чего, не говоря ни слова, подхватил за руки Михаила и полетел ввысь.

Вход в Эдем

Для Михаила время будто остановилось. Они летели с огромной скоростью, но казалось, словно они передвигались со скоростью улитки. Он то и дело смотрел по сторонам и наслаждался этим странным, невообразимым мгновением. Подумать только, он летит, но уже не в своей телесной оболочке, а отдельно от нее, ощущая легкость и ловкость движений. Потоки воздуха обдували его худые скулы, а губы то и дело трепетали от сильного ветра. Глаза наполнялись слезами, но он не мог понять, были это слезы счастья или же их вызвал резкий ветер.

«Значит, никакой лестницы на небеса не существует, – внутренне усмехнулся Миша. – А жаль, было бы интересно на это все взглянуть».

– Думаю, интересного тебя ждет предостаточно, – отозвался Ангел.

– Я так понимаю, мне уместнее просто размышлять вслух, дабы не чувствовать себя неловко, раз вы слышите все, что происходит у меня внутри, – уже спокойно отвечал Михаил.

Ангел лишь повернул голову и впервые проявил какую-то эмоцию – он улыбнулся.

А тем временем Миша стал ощущать, как непонятное тепло разливается по всему телу.

– Странно, разве здесь не должно быть холодно? – спросил он.

– Не забывай, что здесь мерить что-либо человеческими мерками неверно, – отвечал ему Ангел.

Михаил начал вертеть головой в разные стороны. Вдруг он увидел вдалеке огромное облако. Он не сразу придал ему значение, но, приближаясь к нему, он стал замечать какое-то движение и какие-то постройки. Его это поначалу крайне смутило, но он вспомнил слова Ангела о бессмысленности былых знаний и понятий, успокоился и заинтересованно вглядывался в этот объект.

Они взлетели еще выше, и перед ними открылась удивительная картина. То, что казалось облаком снизу, оказалось большим-большим садом. Он казался безграничным. В саду находились такие же люди, как и Миша. Они сидели и мирно беседовали друг с другом или же с ангелами. Успел он заприметить и огромное дерево, которое его заворожило.

– Не древо ли познания добра и зла я вижу? – спросил он.

– Именно его, – отвечал спокойным голосом Ангел.

Это последнее, что успел увидеть Михаил, прежде чем они плавно начали спускаться вниз. Однако попасть в сад оказалось не так просто. У больших, массивных дверей из белого блестящего мрамора, украшенных золотыми узорами вдоль стенок ворот, находился некий человек, который, заприметив их издалека, уже встал и приготовился к разговору с Михаилом. Он был похож на средневекового рыцаря: шлем с забралом, массивная броня, прикрывающая тело, а в руках – идеального качества и отполированные до блеска щит с мечом.

– Вы его прозвали Хранителем, но на деле он выполняет совершенно другие функции. Именно он встречает новоприбывших и решает часть вашей дальнейшей судьбы.

– Что мне нужно знать перед тем, как начать с ним диалог? – спрашивал Михаил.

– Будь честен – все, что тебе нужно знать во время нахождения в этом месте, – был ответ Ангела.

– Даже не удивлен, – скептически говорил Миша.

Они подошли ближе, и Ангел преклонил колено перед Хранителем, начав говорить:

– Я привел вам новую душу, которая заслуживает того, чтобы находиться здесь.

– Здравствуй, Михаил, – начал разговор Хранитель, и Михаил почувствовал, что он улыбнулся, хотя за шлемом этого не было заметно.

– Здравствуйте, – отвечал, чувствуя неловкость, Миша.

– Твой спутник сказал, что ты имеешь право здесь находиться, но так ли это? – спросил Хранитель.

Михаил застыл, не понимая, что ответить. Его словно переклинило, и во рту пересохло. Глаза забегали по сторонам, а перед мысленным взором пролетела вся его жизнь. Он задумался, действительно ли он имеет шансы здесь остаться.

«Я не размышлял об этом при жизни. Я вообще не ожидал, что после смерти что-то существует. Родители говорили, некоторые друзья и некоторые другие люди рассказывали об этом всем, но я, как наивный дурак, считал, что я прав, а они – нет. И что в итоге? Я остался с носом, и теперь мне предстоит отчитываться за все свои грехи, которые были неотъемлемой частью всей моей жизни».

– Но при этом, – начал Хранитель, – твоя жизнь была наполнена и добрыми делами, которые ты не замечал. Ты не кичился ими и не просил ничего взамен, просто поступал так, как считал нужным. Это самое важное – учение Христа о доброте и любви вошло в тебя, и ты следовал ему, пусть и бессознательно.

«Постоянно забываю о том, что они слышат мои мысли», – подумал Михаил, и его передернуло.

– Потому Ангел и принес тебя сюда, миновав экскурсию, как бы вы это назвали, в Ад, где находятся не только обычные грешники, но и наполовину праведные. Такие, как ты. – Его бас эхом отзывался в голове у Михаила, отчего все нутро его сжалось, а страх начал переполнять его. – Однако они попали туда не из-за того, как прожили свою предыдущую жизнь, а потому, как они поступили здесь, в нынешней ситуации. Твоя жизнь пусть была и противоречива, но не слишком отличалась от жизни тех, кто приходил сюда ранее. Многие из вас жили в христианской семье, но большинство, как только стали старше, начали задавать вопросы, которые отвели вас от пути веры – вы пошли рациональным путем, думая о том, что именно вы вольны контролировать абсолютно все – в том числе и свою жизнь. Так, молодым юношей ты отрезал от себя Бога, но не до конца. Вспомни, как, оказавшись в тяжелом состоянии, ты неоднократно становился на колени и читал молитвы, просил помощи у Христа, у Бога – у Всевышнего. Ты признавал их власть и силу, пусть и в проблемные этапы своей жизни, однако признавал. Но как только твоя жизнь становилась хотя бы на йоту лучше – ты сразу же об этом забывал, объясняя абсолютно все стечением обстоятельств, своими действиями или же судьбой. Но знаешь, в чем ваша ошибка? В том, что Бог всемогущ, и именно Он контролирует каждого из вас, живых. И не нужно понимать это так, словно Он следит за всеми вами. Бог мог лишь посеять зерно истины, веры, побуждения к действию, а дальше следить за тем, как вы с этим будете жить. Он направляет каждого из вас, но вы по своей глупости не можете этого понять.

«Как складно он говорит, – понемногу раздражался Михаил. – Это получается, что мы действительно лишь игрушки в руках Бога? Так получается?»

Хранитель услышал то, о чем подумал Миша, и грозно наклонился к нему. Он был в несколько раз больше Михаила, и его тень заслонила солнце.

– Вот еще одна причина, по которой мы считаем, что ты имеешь право находиться среди нас: ты умеешь сдерживаться и не задавать тех вопросов, которые просто глупы.

– Но они меня преследуют все время, с самого начала. Неужели у меня не будет возможности задать их кому-нибудь из вас? – спрашивал Михаил.

– Задавать вопросы и искать истину – похвальная затея. Именно таким образом каждый из вас должен развиваться и постигать правду. Потому ты можешь спросить все, что тебя интересует, у меня, а в дальнейшем у тебя будет возможность задать намного больше вопросов, но уже другим служителям Всевышнего.

У Михаила возникла отличнейшая возможность узнать то, что он хотел бы. Но для того чтобы сформулировать свой вопрос, ему потребовалось время. Непонятного было так много, что остановиться на чем-то одном представлялось невозможным. Тем не менее нужно было пользоваться шансом, ибо дальше его уже может и не быть.

– Все эти религии на Земле, все верования толкуют абсолютно по-разному Бога, как Ему надо служить и как верить, – так вот, вопрос мой таков. В чем они заблуждаются, ведь у каждого свое мнение по каждому пункту, и насколько далеко они от правды?

– Ты сам должен был понять. Но раз ты так и не догадался, то вот тебе мое объяснение. Абсолютно не важно, какой веры придерживается человек, если он признает над собой Господа Бога. Место, где мы находимся, поистине уникально и является домом не только для умерших, но и для Него самого. Вы можете рассуждать о том, как Он выглядит, где Он живет и, самое главное, как, но самым существенным в этом вопросе остается то, что вы верите и признаете Его своим Богом. То, как вы Его почитаете, имеет значение лишь для тех, кто живет на Земле. Ваша наука говорит, что вы произошли от животных, а в начале своего существования вы и вовсе превозносили огонь и ветер – абсолютно все, что вы не понимали. Те же, кто считает, что людей создал Бог, верят в Него и любят Его. Но даже они умудрились отличиться и стали придумывать небылицы. Особенно это заметно в различных священных писаниях. Ваша Библия – священная книга лишь потому, что она признает Бога. Бог обращался к людям и сеял зерно истины, наставляя их на путь Божий, однако то, как они начали интерпретировать Его послания, – неверно. Ты никогда не задумывался, зачем Богу столько различных подношений? Правильно – незачем. Вы же не просите своих детей, чтобы они делали вам различные подарки и боготворили вас? Все, что вы хотите, – это любовь с их стороны и уважение. Так же и Бог. Для чего ему ваши жертвоприношения? Он сам создал и вас, и то, что вы приносите Ему в жертву. Истинная любовь проявляется не в подношениях, а в том, насколько глубоко вы пустите Его в свое сердце. Все остальные мелочи – из страха перед Ним. А там, где начинается страх, – кончается любовь. Все ваши истории о том, как Бог наказывал неверующих, не лишены смысла: после смерти они действительно могут очутиться под землей, где их ждет наказание. Но лишь за то, как они восприняли истину здесь, в этом месте. Церкви – это священные места, но только потому, что являются проявлением признания Господа. А обряды, помазания – это ваши придумки, лишнее. Все, чего хочет Бог от вас, – это любовь и уважение к Нему как к Создателю, ведь вы Его дети. Все различные конфессии, их видение Создателя, их слова и Библия – ваши деяния, но не Бога. Он лишь напоминал о том, что Он есть, а вы поступали с этим знанием по-разному.

Михаил слушал внимательно, понимая, что его жизнь была наполнена глупостью, но глупостью людской, которая не была продиктована Создателем. В душе он был рад, что в чем-то оказался прав: человек действительно глупое существо, несведущий ребенок, который не знает.

– Именно поэтому каждый из вас живет крайне противоречивую жизнь, именно поэтому каждому из вас можно предоставить шанс на обретение истины. В том числе и тебе. Я очень надеюсь, что мой ответ повлияет на твое восприятие всего, что здесь происходит. Но прежде чем ты отправишься далее, ответь мне на вопрос, от которого будет зависеть твое дальнейшее пребывание. Какого верования ты придерживаешься?

Михаил застыл в смятении. Что же ему ответить? Они и без того знали ответ на этот вопрос, но, по всей видимости, это была одна из тех ситуаций, в которых проверяется честность, и последствия лукавства могли быть непоправимы. Однако ответь, что он при жизни отрицал Бога, его могут отправить сразу же в Ад. И это его пугало.

– Я неверующий, атеист, – сказал Михаил. – Но сейчас я вижу, что ошибался. Я хочу обрести истину, хочу понять, кто я такой и что такое истинная вера. Я не мог принять ту, что навязывается у нас, на Земле.

– Ты получишь желаемое. Тебе представится шанс понять, кто такой Бог. А сейчас позволь провести тебя в одно из мест для новоприбывших, в твоем случае – для атеистов, где тебя направят на путь истинный.

Это были последние слова Хранителя, и тот открыл врата.