Читать книгу: «Осколки», страница 2

– А что с той игрушкой? – спросила Эрика.

– Какой? Ах. Понял. Не знаю, но раз такой как Ставр вышел из себя из-за неё то это что дорогое ему, очень… Такие как он, повидавшие многое не за просто так ценят вещи.

Повисла тишина. Часы на кухне тикали слишком громко.

– Я сам с трудом верю, что говорю такие вещи всерьёз, – хмыкнул Володя, вытирая лицо ладонями. – Но вы не в сказке. Вы, возможно соприкоснулись с настоящим ужасом. А это куда страшнее.

– Ты всё это говоришь… потому что знаешь, что он вернётся? – вдруг спросил Антон.

Володя медленно кивнул.

– Вернётся. Оба. Только вот вопрос зачем. И кто первый.

Глава 7. Сон и приглашение.

Эрика поздно вернулась домой после разговора в квартире дяди Володи. Когда она зашла в свою комнату, она осознала, что она не дома – и неожиданно стоит босиком в коридоре, стены которого выложены серыми мягкими подушками, как в палате для буйных. Пол холодный и чуть влажный. Света нет, но всё видно – будто туман сам по себе светится изнутри. Тишина. Только слабое потрескивание где-то вдалеке.

– Алло? – её голос прозвучал чужим, глухим, как под водой.

Из-за поворота раздался шорох. Эрика, несмотря на страх, пошла вперёд. Шаги тонули в вязкой тишине. Коридор казался бесконечным – но в какой-то момент он просто… оборвался. Впереди она увидела зеркало, огромное, высотой в потолок.

Она подошла ближе.

В зеркале не она.

Там девушка лет пятнадцати. В руках у неё плюшевый кролик. Тот самый, которого она видела у Нокса, тот, что так дорог Ставру.

– Что… – Эрика отступила на шаг.

Девушка подняла глаза. Они были чернильные. Зрачки широкие, в них полное безразличие, как у насекомого. А потом… Она улыбнулась.

И зеркало начало трескаться.

Изнутри.

Паутинообразные трещины поползли по стеклу. Девочка всё ещё улыбалась. Потом открыла рот… и оттуда раздался голос:

– Проснись. Он уже рядом.

В этот момент стекло взорвалось и Эрика…

…проснулась.

Сердце колотилось. Горло пересохло. Утро. Тусклый свет. Телефон завибрировал – Варя писала:

"Пошли прогуляемся? В голове каша."

Эрика быстро собралась. Ей нужно было выйти. Проветриться. Отогнать сон.

Позже.

Город. Эрика и Варя идут вдоль набережной, с кофе в бумажных стаканчиках. Молчат.

– Мне снился кошмар, – сказала Эрика, не глядя на подругу.

– И мне, – ответила Варя. – Там была кукла. И она сказала мне: "Ты не должна была видеть это."

Они переглянулись. Ощущение липкое, будто сны всё ещё цепляются к ним, как паутина.

И тут…

Из-за угла неспешно вышел Ставр.

Он выглядел не так, как вчера. Спокойный. Даже отстранённый. В спортивной кофте, без куртки, с наушниками, но те болтались в воздухе. Он заметил девушек и, к удивлению, сам остановился.

– Привет, – улыбнулся он. – Как вы?

Эрика напряжённо кивнула. Варя еле выдавила улыбку.

– Вы чего такие напряжённые? – удивился Ставр. – Я что, опять кого-то ограбил во сне?

– Ты так говоришь, будто мы сто лет знакомы, – буркнула Эрика.

– Точно, мы ведь и не знакомы. Ставр.– он протянул руку. – Без давления, без криков, без сцен. Обещаю.

Обе переглянулись. В голове ещё звенел голос дяди Володи, но Ставр казался… другим. Эрика, колеблясь, пожала руку. Варя следом. Его ладонь была тёплой.

– Мы тебя вчера не поняли, – начала Варя. – Ты был совсем другим.

– А вы бы не вспылили, если какой-то псих забрал вашу вещь и строит из себя загадку века? – усмехнулся он. – Немного вспылил. Бывает.

Он говорил просто, будто обсуждал заказ в кафе.

– Ты знал его до этого? – спросила Эрика. – Нокса?

– Встретились. Пару раз. Характер у него… специфический. Такой тип, который орёт в подъезде в три утра, а потом пишет стихи про одиночество.

– А ты кто вообще? – спросила Варя. – О тебе ничего не понятно.

– А вы прям жаждете досье? – Ставр усмехнулся. – Не учусь, не работаю. На паузе. Ищу себя, как это модно говорить. Но без йоги и смузи.

– А ты всегда такой? – Эрика наклонила голову.

– Такой это какой? Очаровательно тревожный?

– Нет. Ну… ты вчера хотел убить человека.

Ставр на секунду прищурился, потом кивнул:

– Человека? Хм. Забавно.

И снова улыбнулся. Почти непринуждённо.

– У тебя… есть сестра? Или кто-то, кто любит игрушки? – вдруг спросила Эрика.

Он на долю секунды замер. Почти незаметно.

– Почему спрашиваешь?

– Мне приснилась девочка с кроликом. Как тот, которого мы видели у…

– Кролик? – голос его стал тише. Ниже. Тот же, но как будто более плотный. Сухой.

Эрика почувствовала, как воздух чуть похолодел.

– Это был сон? – спросил он.

– Да. Очень странный.

Он отвернулся, уставившись в воду. Помолчал. Потом сказал:

– Иногда сны это не совсем сны. Это… шепот. Чужой. Или свой. Тут уже кому как повезёт.

Он повернулся обратно. Улыбнулся чуть теплее. Будто ничего и не было.

– Кстати, Эрика… – он шагнул ближе, полуоборачиваясь. – Есть идея. Дико нестандартная. Поехали со мной вечером на крышу? Есть место. Вид шикарный. Ветер, чай в термосе, плед… ну, или просто неловкая тишина на фоне горизонта. Всё по классике.

– Это свидание? – Варя приподняла бровь.

– Это терапия. Я, чай и небольшая угроза глупых разговоров.

– А если она откажется?

– Тогда я пришлю ей кролика. В шапке-ушанке. С балалайкой. Он будет стоять у её кровати и петь.

Эрика не сдержалась и фыркнула.

А Варя только тихо прошептала:

– Ну ты, конечно, вообще…

Но Эрика уже смотрела на Ставра.

И не могла понять, куда она попала и хочет ли выбраться.

Эрика взяла глоток кофе, чтобы скрыть, как улыбнулась. Варя уже внимательно изучала Ставра, будто пыталась разглядеть, не тень ли он, не фокус.

– А что, ты часто так девушек зовёшь? – спросила Эрика, прищурившись.

– Исключительно тех, кто видит пророческие сны и задаёт странные вопросы. То есть, статистически – тебя одну.

– Удобная выборка, – пробормотала Варя. – И что за крыша?

– Секретная. Не спрашивайте адрес – вы туда без меня не попадёте. Да и со мной, может, не попадёте. Всё зависит от вашей кармы и количества конфет, принесённых в жертву лифту.

– Я ещё не согласились, – заметила Эрика, скрестив руки.

– А я не давлю. Но, если что, у меня два пледа. Один абсолютно бесполезный, второй с мишками. Решать тебе.

– Мишки звучат подозрительно, – хмыкнула Варя. – А ты всегда такой… обаятельно странный?

– Только по пятницам. Сегодня, правда, суббота, но, кажется, я перепутал дни. Бывает, когда ты временно безработный загадочный тип с прошлым, о котором нельзя говорить в дневное время суток.

Эрика уже не могла удержать смех. Варя только покачала головой, но губы у неё тоже дрогнули.

– Ладно, допустим, – сказала Эрика. – Я соглашусь. Но при одном условии.

– Интригует.

– Ты рассказываешь, что у тебя с этим кроликом.

Пауза. Лёгкая. Почти невесомая, но она была.

– Окей. – Он снова посмотрел на реку. – Расскажу. Но по кусочкам. Вечером. Там, где виден весь город. И где легче говорить о глупостях, которые на самом деле не глупости.

Он обернулся и добавил, уже совсем другим, почти мягким тоном:

– Если серьёзно – вы не обязаны мне доверять. Но если решите рискнуть, я обещаю не делать ничего пугающего. Кроме, может, неловкого признания в любви к карамельным вафлям. Это моя тёмная сторона.

– Твою тёмную сторону вчера видели все, – буркнула Варя.

– А вот вафли – это действительно личное, – серьезно кивнул он.

Молчание. Эрика допила кофе, глядя на серое небо. А потом, почти невзначай:

– А ты хоть умеешь готовить чай?

– На крыше да. В жизни нет. Парадокс, но он работает. Крышечай это отдельная магия.

– Ну, тогда… – она повернулась к нему, – жди. Восемь вечера. И если будет один плед мы уйдём.

– Сурово. Мне нравится. Восемь, здесь.

Он кивнул, и, не прощаясь, развернулся и ушёл, легко, как будто знал, что она придёт.

Когда он скрылся за поворотом, Варя тут же повернулась к Эрике:

– Ты совсем с ума сошла?

– Возможно, – спокойно ответила Эрика. – Но мне тоже снилась та девочка. С кроликом. И если он что-то знает – я хочу это услышать.

– Или почувствовать. – Варя нахмурилась. – Он тебя пугает?

– Нет, – честно ответила Эрика. – Он меня… настораживает. Но не пугает. А знаешь, что странно?

– То что тебе попадается уже второй чудик?

– Это тоже, но тут другое. Они оба чем то похожи и не похожи.

– Ага, оба чудные и полны тайн и загадок. Только первый какой то искусственный, а этот слишком настоящий.

Глава 8. Беги герой!

Антон сидел в комнате, окружённый листами бумаги, распечатками, заметками от руки. На столе тетрадь с закладками, старый планшет с застывшим на экране видео, и стопка журналов, в которых он искал имя, вызывающее у него внутренний холод: Нокс.

Он не знал, почему лезет в это. Только чувствовал, должен. С той самой минуты, как увидел Эрику рядом с этим типом, внутри будто что-то оборвалось. Всё было не так. Он знал её, знал лучше, чем кто-либо. Она бы не стала. Не с ним.

– Кто ты, чёрт тебя побери… – прошептал он, пролистывая один из местных архивов.

Имя "Нокс" почти нигде не всплывало. Почти. Только один раз в старом полузаброшенном городском чате:

"Был один… высокий, весь в чёрном, говорил странно. После него в подъезде неделями люди не могли спать. Потом исчез. А мальчик с четвёртого этажа пропал. Совпадение?"

Антон заскринил. Добавил к доске.

Он пытался быть хладнокровным, логичным. Сначала думал, просто ревность. Просто новый парень рядом с той, кто ему дорога. Но с каждым днём становилось яснее: дело не в нём самом. Что-то с Эрикой. Что-то странное. Она изменилась. Будто не спала. Будто тонула.

Ставр…

Этот тоже не внушал доверия.

Антон попросил знакомого айтишника "пробить". Втихаря стащив одну из папок у дяди он отправил её другу. Что странно в деле где было убийство мелькали фото Ставр, но много инфы было вымарано. Ответ пришёл быстро:

"Никаких данных: ни налогов, ни учёбы, ни врачей, ни фото. Пара странных записей в больнице: ожоги, рванные раны. Номера телефона нет. Слишком много дыр."

Он смотрел на экран, не мигая. Эта история начинала пугать. И при этом притягивать. Как ощущение, что за дверью кто-то стоит, и ты хочешь открыть, даже если знаешь что не должен.

На стене фотографии. Эрика, Варя, мутное изображение с камеры. Там, в тени у фонаря, виднелась вытянутая фигура в чёрном. Чуть смазанная, не в фокусе. Но она там была.

Он обвёл силуэт красным маркером.

Телефон завибрировал. Варя.

"Эрика сегодня со Ставром куда-то пошла вечером. На крышу. Ты что-то знаешь?"

Он застыл. Крыша. Вечером.

Эти слова вызвали что-то очень конкретное – предчувствие. Не мысль. Не факт. Тревогу.

Он накинул куртку и вышел в тёплый сумеречный воздух. Город жил своей жизнью, шумел, гудел машинами, где-то смеялись подростки. Всё было будто обычно – и совершенно не так.

Он не знал, что найдёт. Но если Нокс был там… если Ставр был рядом… он хотел знать. Хотел видеть. Хотел быть там, где всё случится.

И если с Эрикой что-то произойдёт он узнает. Он сделает всё, чтобы её вытащить.

Антон спешил по двору, обогнув хрущёвку. Тёмные окна смотрели на него немыми глазницами. Дом, где жила Эрика, стоял как мёртвый исполин. Он поднял голову, наверху горел тусклый огонёк.

Он уже шагнул к подъезду, как остановился. Перед ним, у лавки, стоял человек.

Высокий. Слишком высокий. Чёрная рубашка, длинный плащ, нет лица, будто его затёрли на фото. Он смотрел прямо на Антона, не двигаясь.

– Ты спешишь, – сказал он негромко. – Не любишь, когда тебя оставляют в стороне?

Антон замер. Голос был… не просто холодный, раздевающий. Будто он уже знал о нём всё. От страха внутри что-то сжалось, но он попытался взять себя в руки.

– Кто ты такой? – резко спросил он. – Что тебе нужно?

Мужчина усмехнулся. Улыбка без радости, без тепла.

– Как трогательно. Ты даже не понял, что тебя не выбирают не потому, что ты хуже. А потому, что ты не значишь ничего. Ты, наблюдатель. Шестёрка со светлым лицом. Мальчик с иллюзией чести.

Антон сжал кулаки.

– Нокс. – неожиданно интуитивно понял кто перед ним Антон.

Нокс медленно подошёл ближе. Шаги звучали как удар по пустому полу.

Он наклонился ближе. Антон отступил на шаг.

– Знаешь, в чём твоя трагедия? – тихо сказал он. – Ты хороший. А хорошие гниют первыми. Они цепляются за свет, когда его уже нет.

И вдруг всё изменилось.

Мир вокруг словно задрожал. Воздух стал гуще. Тени потянулись. За спиной Нокса, как мираж, распахнулась пустота и небо содрогнулось, на мгновение в ней что-то зашевелилось. Лица? Щупальца? Вихри? Сам страх?

Антон застыл, не в силах пошевелиться. Он не мог понять, что видит, но его сознание отказывалось это принимать. Как будто за гранью восприятия кто-то распахнул дверцу в ад – и не спешил её закрывать.

Нокс смотрел на него без эмоций. Только голос:

– Запомни это чувство, Антон. Это я. Не имя, не форма. Я то, что ты никогда не победишь.

И тишина. Пустота исчезла. Всё вернулось. Словно ничего не было.

Антон стоял, тяжело дыша, в холодном поту. Он понял, это не человек. Никогда им не был.

Нокс повернулся и пошёл к подъезду.

– Беги домой, герой. Пока можешь. А я наверное наведаюсь к вашей подружке. Если хочешь поиграть, я буду там.

Он исчез как тень.

Варя!

Антон сорвался и побежал.

Глава 9. Не одна.

Варя сидела в комнате одна. Вечернее солнце медленно угасало за окнами, окрашивая стены в тусклый оранжевый цвет. Она устало оперлась на стол, глядя в пустоту, но внутри всё дергалось от тревоги, которую она не могла объяснить.

Телефон не переставал вибрировать, но никто не звонил. Экран загорался и гас, словно кто-то игрался с кнопкой включения.

Она попыталась отключить звук, но вместо привычного гудка на экране всплыло странное сообщение:

«Я здесь. Ты меня видишь?»

Варя резко дернула рукой и выключила телефон. Но тут же раздался звук ноутбука – он включился сам, открывая на экране черный фон, на котором мерцали белые буквы:

«Не отвертишься. Я рядом.»

Варя почувствовала, как кровь застыла в венах. Она взглянула на окно, улица была пустой, спокойной. Никого. Но ей казалось, что в тени у подъезда кто-то стоит.

Тревога начала нарастать, как ледяная волна. Она подошла к телефону, осторожно взяла его в руки и тут экран вспыхнул, и лицо появилось прямо перед ней.

Это было лицо без лица. Тёмное, бесформенное.

– Варя… – прошептал голос, дрожащий, как эхо из глубин бездны. – Ты одна. Но скоро, совсем не одна.

Варя отпрянула, и телефон выскользнул из рук, глухо ударившись о пол. Но гаджет продолжал издавать приглушённый шёпот, который всё сильнее и сильнее проникал в её сознание.

Она бросилась к ноутбуку, чтобы выключить его, но экран уже показывал сцены из её прошлого, тёмные комнаты, детские страхи, крики, застывшие в воздухе.

Каждый гаджет в комнате оживал, телевизор включился сам, показывая пустую улицу, на которой медленно формировалась чёрная фигура в плаще.

Варя отшатнулась и бросилась к зеркалу в коридоре, надеясь найти в отражении хоть частичку своей реальности.

Но вместо себя она увидела пустоту, чёрное пространство, в котором что-то начало шевелиться.

Тени сгущались, глаза вспыхивали из глубины, а фигура, высокий человек в чёрном медленно поднимал руку, словно призывая её войти в этот кошмар.

– Ты боишься, Варя? – раздался шёпот прямо из зеркала. – Это только начало.

Варя вскрикнула, сжимая ладони, но с каждым мгновением границы между миром и отражением стирались.

Тёмные руки начали выползать из стекла, тянулись к ней…

Варя отшатнулась от зеркала, сердце билось как бешеное, дыхание рвалось на части. Но стекло не просто отражало, оно дышало, словно живое. Тени внутри зеркала сгущались, расползались, превращаясь в причудливые искажения.

Она пыталась отвернуться, но ноги будто приросли к полу, не слушались. Холодные пальцы длинные как щупальца медленно выползали из самой глубины стекла и скользили по поверхности, будто зовя её прикоснуться.

– Варя… – голос зазвенел в комнате, словно эхо из чужого измерения. – Почему ты пытаешься уйти? Я так долго ждал.

Телефон и ноутбук вдруг одновременно включились с оглушающим писком, свет экрана вырвал Варю из оцепенения. На экранах мелькали ужасающие кадры: искажённые лица, глаза, которые смотрели сквозь неё, гнилые улыбки и кровь.

Варя закрыла глаза, но ужас остался в ушах, в голове, в коже. Он пробирался к ней из каждого электронного устройства, в каждом отражении, в каждом тёмном углу комнаты.

Она почувствовала, как что-то холодное скользнуло по её шее будто невидимый страх обвивал, сжимал, душил.

– Ты не уйдёшь, – прошептал голос из зеркала, теперь уже без слов – просто вихрь звуков, криков и шёпотов, который сносил разум.

Варя рухнула на пол, руки зажали голову, из глаз брызнули слёзы. В отражении она увидела своё собственное искажённое лицо, глаза без белков, рот растянут в безумной улыбке, кожа покрыта трещинами, словно она сама становилась частью кошмара.

И тогда из зеркала вырвалась тёмная рука, которая схватила её за запястье.

Варя застонала, но боль была не физической. Это была боль души, ощущение, что её тянут в другой мир, туда, где живёт настоящий ужас.

Все гаджеты в комнате начали мигать, свет моргал и выключался. Комната погрузилась в полумрак.

– Ты не выдержишь, Варя, – шептал голос, словно сам мрак, – и когда ты упадёшь, я уже буду рядом.

Слёзы текли по лицу, дыхание стало сбивчивым и тяжёлым. Она пыталась сопротивляться, но страх сковывал волю.

В зеркале появилось её отражение, но это было уже не она. Это было нечто тёмное, бесформенное, что жаждало поглотить её.

– Играй со мной, Варя. Пока я ещё даю шанс.

Варя рухнула на колени, сжимая голову, как будто пытаясь удержать разбивающийся внутри мозг. Её тело тряслось, словно в холодном кошмаре, а из зеркала исходил холод пронизывающий до костей, словно лёд из пустоты.

В отражении тёмное лицо искривилось в безумной усмешке, глаза, чёрные бездны втягивали Варю в себя, словно безжалостная пасть. Она попыталась отвести взгляд, но зеркало словно прижало её к месту невидимыми цепями.

Из глубины стекла повалил густой, вязкий туман, он наползал на пол и стены, словно живой шипел и вздыхал, заставляя сердце биться всё быстрее и быстрее.

Вдруг зеркальная поверхность стала волной, искажая пространство, вырывая из реальности тёмные, невообразимые образы, лица без глаз, руки с острыми когтями, расползающиеся тени, что звали её по имени.

Телефон и ноутбук затрепетали, выдав резкий писк, и экраны ожили и там мелькали кадры её собственного отражения, но каждое было искажено до ужаса. Варя видела себя, как будто под кожей у неё ползали жуткие насекомые, глаза текли кровью, а рот растягивался в безумном крике.

– Ты слышишь меня, Варя? – голос из зеркала стал громче, резче, проникая в каждую клетку тела. – Ты моя игрушка. Я буду ломать тебя, пока не останется ничего.

Пальцы из стекла сжались в кулак, а затем резко распахнулись, выпуская клубы чёрного дыма. Этот дым начал окутывать Варю, заполняя лёгкие, душа словно сдавливалась безжалостной хваткой.

Она пыталась вскрикнуть, но звук застрял в горле, голос словно отняли. Страх мутировал в чистое безумие: стены комнаты дышали, пол вздрагивал под ногами, и каждый предмет превращался в лицо с ухмылкой, злую, холодную, ненасытную.

В зеркале появилась надпись кровавыми буквами: «Ты моя игрушка. Никогда не уйдёшь.»

Варя закрыла глаза, надеясь, что всё это просто безумие. Но в тот момент, когда она сделала вдох, холодная рука вырвалась из зеркала и схватила её за щёку, прижимая к стеклу.

Холод, что пробежал по коже был невыносимым. Её сознание начало распадаться, слёзы текли без звука, и она поняла: страх это только начало.

– Ты сломаешься, – прошептал голос, звучавший как тысячи тысяч шёпотов из самой тьмы, – и я буду рядом, чтобы видеть это.

Варя была на грани потери сознания, её тело словно сковало ледяной плен, дыхание стало поверхностным, а мир вокруг расплывался в бесформенную тьму и хаос ужасающих образов. Зеркало, откуда исходил тот проклятый голос, словно тянуло её в глубину, в бездну, из которой не было выхода.

Внезапно дверь резко распахнулась и в комнату ворвался Антон. Его глаза горели решимостью.

– Варя! – позвал он, голос был громким и твердым, как будто прорываясь через самый глухой мрак.

Варя с трудом подняла голову, в её глазах читалась паника и отчаяние. Она пыталась что-то сказать, но слова застряли в горле.

Антон шагнул к зеркалу и, не колеблясь ударил прямо в стекло. Зеркальная поверхность треснула с громким звуком, от которого отскочили все ужасающие образы, будто разбились о невидимую стену.

Тьма начала отступать, а Варя, наконец, смогла сделать глубокий вдох. Её руки дрожали, но она почувствовала, как ледяная хватка ослабевает.

– Всё закончилось, – прошептал Антон, подходя ближе. – Я здесь. Ты не одна.

Варя едва смогла улыбнуться сквозь слёзы. Её разум постепенно возвращался, и вместе с ним сила бороться дальше.

Но Антон знал: Нокс ещё не закончил игру. И настоящая битва только начинается.

Глава 10. Разговоры на крыше.

Эрика пришла чуть раньше. Тепло, вода в реке блестит как расплавленное стекло, люди неторопливо гуляют вдоль перил, кто-то катается на самокатах. Она оглядывается и немного волнуется, хотя сама себе в этом не признается.

Ставр появился без звука, будто выходит из воздуха. Он улыбается, немного лениво, но в глазах искрит живость.

– Надеюсь, ты не думала, что я опоздаю, – сказал он.

– Ты пришёл вовремя. Странно.

– Почему странно?

– Просто… ты не похож на пунктуального.

– Это потому что ты судишь по первым впечатлениям. А я тот ещё сюрприз.

Она хмыкнула.

– Так что за место ты хотел показать?

Ставр обернулся, будто проверяя, нет ли поблизости посторонних ушей.

– Крыша. Старая, но надёжная. Вид как из другого мира. Только не спрашивай, как я её нашёл.

– Я и не думала спрашивать. Но теперь точно хочу знать.

Он засмеялся.

– Ну всё, теперь точно не скажу.

Она кивнула в сторону улицы:

– Веди.

Ставр сделал театральный жест, как будто приглашает её на танец.

– Мадам любопытство, позвольте провести вас в царство ржавых лестниц и прекрасного заката.

– Только без ловушек. Я вооружена.

– Чем?

– Сарказмом. И банкой колы.

– Опасное сочетание. Надеюсь, я выживу.

Крыша оказалась выше, чем Эрика ожидала. Старая многоэтажка, лифт рычал, как будто поднимал их в другой мир. Дверь наверху заела, и Ставр с лёгким смешком поддел её плечом.

– Добро пожаловать в моё убежище, мисс любопытство, – сказал он, пропуская её вперёд.

Они вышли под открытое небо. Ветер был прохладным, но терпимым. Над головой раскинулось серо-синее небо, в котором город отражался мириадами огней. Всё вокруг казалось… странно тишайшим. Будто крыша держала свой собственный ритм мира.

– Ух ты, – сказала Эрика, не скрывая впечатления.

Ставр поставил термос на складной ящик, застеленный пледом с мишками – и ещё один, клетчатый, лежал рядом.

– Я предупреждал, – сказал он. – Два пледа. Вопрос веры и доверия закрыт.

Она уселась на бетонный выступ. Он рядом, но с уважительной дистанцией.

– Итак, – сказала Эрика, – чай и глупости?

– Или серьёзные разговоры, замаскированные под глупости. Это моя суперсила, – подмигнул он, разливая чай в жестяные крышки. – Осторожно, может быть немного горько. Как жизнь.

Она сделала глоток – и скривилась. На вкус чай был как воспоминание о травяной аптеке, забывшей, зачем она вообще работает.

– Это было… неожиданно.

– М-м, ты о чае или о том, что парень, которого ты считала полубезумным вором, зовёт тебя на крышу под видом терапии?

– И о том, и о другом, – усмехнулась она. – Но чай, пожалуй, более шокирует.

Он рассмеялся. Тихо. Беззлобно. Было в этом что-то почти… чистое.

– Знаешь, – сказал он, глядя на огни города, – иногда мне кажется, что этот мир трещит по швам. Прямо вот сейчас. И только некоторые это слышат. Или чувствуют.

– Типа… сны?

Он кивнул.

– Или шёпот. В вещах, которые повторяются. В тенях, которые не совпадают с источником света.

– Ты серьёзно сейчас?

– А ты хочешь, чтобы я был серьёзен?

Эрика замерла. Губы дрогнули в полуулыбке.

– Я хочу знать. Что происходит. Кто ты. Что это за кролик. Почему мне кажется, что всё это не просто совпадения.

– Любопытство, – протянул он, откидываясь назад. – Великая сила. И опасная. Оно ведёт либо к открытиям… либо к чудовищам.

– А ты чего боишься? – спросила она, вглядываясь в него.

Он усмехнулся, не сразу отвечая.

– Того, что однажды посмотрю на кого-то и он увидит слишком много. А я не смогу это остановить.

– Крипово, – тихо сказала она.

– Извини, – быстро добавил он. – Не хотел.

Она покачала головой.

– Нет. Просто неожиданно. И интересно.

Он сделал глоток чая. Потом посмотрел на неё с чуть наклонённой головой.

– А ты ведь не просто интересуешься. Ты хочешь понять. Понять меня.

– Возможно, – честно ответила она. – Но ты не помогаешь.

– Потому что правда, – сказал он, – это как зеркало. Иногда лучше, если оно треснуто. Так не видно всего.

Эрика опустила взгляд. Вспомнилась девочка. Зеркало. Голос. Кролик.

– Он был у моей сестры, – вдруг сказал Ставр. – Тот кролик. Её звали Аня. Её больше нет.

Тишина. Только ветер.

– Прости, – прошептала она.

Он кивнул, не глядя на неё.

– Вот почему ты такой? – спросила она. – Отстранённый?

– Нет. Я всегда был странным. Просто теперь это объяснимо.

Они помолчали. Потом она вдруг спросила:

– А если… если бы ты увидел, что в этом мире есть что-то страшное. Что-то настоящее. Что бы ты сделал?

Он медленно перевёл на неё взгляд. В глазах не было иронии.

– Я бы сделал то, что делаю. Искал. Смотрел. И… убивал.

Эрика чуть подалась назад. Он тут же добавил:

– Метафорически. Или нет. Зависит от обстоятельств.

Она выдохнула, не зная, смеяться или всерьёз испугаться.

– Ты шутил?

– Может быть. А может и нет. Разве это не то, что делает жизнь интереснее?

Он снова налил ей чай. А потом, чуть тише:

– В этом мире есть то, чего не должно быть. И я это знаю. А ты… начинаешь догадываться.

Она кивнула. Очень медленно.

– Хорошо. Тогда… давай начнём с правды по кусочкам. Ты должен один.

Он посмотрел на неё. Серьёзно. Потом сдался, улыбнувшись:

– Окей. Первая правда: я действительно люблю карамельные вафли. Без них, может быть, и не пережил бы всё это.

– Эй! – она толкнула его в плечо, – это не считается!

– А вот вторая… – он приблизился чуть ближе. – Я рад, что ты пришла.

На фоне ночного города, среди всех странных историй, намёков и теней, этот момент вдруг стал почти… настоящим. Почти нормальным.

– Я тоже, – сказала она. – Хотя, возможно, потом пожалею.

– Тогда я постараюсь, чтобы это была красивая история для сожаления.

Ставр посмотрел вверх и вздохнул заговорил:

– Ты и твои друзья в опасности.

– О чём ты?

– Нокс. Он не тот кем пытается казаться.

– Он конечно странный, но с чего ты думаешь что он опасен мне или моим близким?

Ставр замолчал. Лицо стало серьёзным. Ветер чуть подул сильнее, тронув волосы Эрики, как будто сам воздух прислушивался к их разговору.

– Потому что я видел таких, как он, – сказал Ставр. – Они приходят не просто так. Они не ищут… друзей. Они ищут трещины. В людях. В семьях. В душах. И если находят – проникают. Тихо. Терпеливо. И когда ты это понимаешь, уже поздно.

Эрика покачала головой.

– Это всё звучит… как бред. Или как паранойя. Ты его едва знаешь.

– Нет, – тихо сказал Ставр. – Я его чувствую. Он тянется к тебе, потому что в тебе есть нечто. Сила. Особенность. Я не могу точно объяснить, но ты светишь – не в буквальном смысле, конечно. А он… он как тень. Его притягивает то, что он не может контролировать. Или поглотить.

Она прищурилась:

– Сила? Я? Это уже второй раз, когда ты говоришь такое. Ты же не веришь во всю эту оккультную чушь?

Ставр хмыкнул:

– А что, если это не чушь? Если то, что ты называешь "странным", – это просто грань, которую ты ещё не перешла? А кто-то вроде Нокса уже перешёл. И теперь ждёт, когда ты пойдёшь за ним. Или споткнёшься.

Эрика встала, подошла к краю крыши, глядя на реку внизу. Всё ещё блестело – словно зеркало. Словно граница.

– Если ты прав… – сказала она. – То что мне делать?

Ставр медленно подошёл, но не слишком близко.

– Встретиться с той, кто может помочь тебе понять, что у тебя внутри. До того, как он это использует. Её зовут Мила. Она… видит то, что скрыто. Иногда даже слишком ясно.

– Ты ей доверяешь?

– Настолько, насколько можно доверять тому, кто однажды сказал мне, что мир давно перестал быть только нашим. И кто был прав.

Эрика долго молчала. Потом тихо сказала:

– Я встречусь с ней. Но только если ты будешь рядом.

Он кивнул.

– Конечно. Я и не собирался отпускать тебя одну. Особенно сейчас.

Она повернулась к нему, и в глазах была тревога. И решимость.

– Спасибо, Ставр. Даже если ты и правда странный. Может быть, особенно за это.

Он улыбнулся:

– Тогда считай, что ты официально вписалась в мой маленький заговор против тьмы.

– Только без пафоса, ладно?

– Ни капли. Только чай, сарказм… и одна ведьма, которая говорит с кошками.

– …Серьёзно?

– Увидишь сама.

Неожиданно заиграла мелодия вызова которая разорвала всю атмосферу. Эрика посмотрела на экран своего телефона. Антон.

Глава 11. Звонок.

После того как Антон разбил зеркало и помог Варе прийти в себя, он посадил её на диван, укрыл пледом, дал воды. Её руки дрожали, но сознание постепенно возвращалось.

– Что… это было?.. – прошептала она, не отрывая взгляда от пола. – Это не сон. Не галлюцинация.

– Нет, не сон, – ответил Антон, глядя на трещины на зеркале. – Это Нокс. Или кто-то… с ним связанный.

Он достал телефон. Пальцы дрожали, но он быстро нашёл нужный контакт.

Эрика.

Он нажал «Позвонить».

Гудок.

Гудок.

– Антон? – голос Эрики был ровным, но в нём ощущалась лёгкая отстранённость.

– Эрика, ты сейчас с ним? С Ставром?

– Да. Что случилось?

– Варька… Она чуть не сорвалась. Что-то полезло из зеркала, из телефонов, из ноутбука. Всё включилось само по себе. Голос… шёпот. Он говорил её имя. Он играл с ней, как куклой.

– Что? – Эрика напряглась. – Сейчас?..

– Я только что вытащил её из этой чертовщины. Это был не просто страх. Это было как… вторжение. Как будто что-то ломало её изнутри.

На другом конце линии повисло молчание.

– Ты уверена, что можешь ему доверять? – спросил Антон тише. – Этому Ставру? Я не говорю, что он плохой. Но если он знает, что происходит… и молчит… может, он не спаситель, а просто наблюдатель.

Эрика не ответила сразу.

– Я разберусь, – сказала она наконец. – Береги Варю. Я скоро приеду.

– Мы будем у моего дяди.

Антон отстранил телефон, не дождавшись прощания. Он посмотрел на Варю, она снова уставилась на треснувшее зеркало, словно боялась, что оно заговорит.

Внутри него всё кипело. Нокс не просто играл. Он начал ломать. И, чёрт побери, если никто не собирается остановить его – придётся это сделать самому.

– Собирайся. Мы едем к дяде Володе. – решительно обратился Антон к Варе.