Блуд из Гнилопеневки – великий богатырь. Эпический эпос

– Помнишь ли ты, Любавушка, о пророчестве, которое изрек я пять лет тому назад, что суждено твоему Блуду стать героем великим? Так вот, пришло время сбыться этому предсказанию. А что делает героя героем? Конечно же, подвиги! И чем раньше он начнет их совершать, тем больше прославит свое имя в веках. А потому вот что ты должна сделать…

И рассказал ей великий волхв о том, что пришла пора маленькому герою отправиться в лес дремучий и вступить в схватку со зверем лютым. Причем одолеть его Блуд должен непременно голыми руками.

– Так он же дите еще! – испугалась Любава. – Он ведь погибнет там!

– Обычный ребенок – да, непременно бы погиб, – ответил Вранг. – Но твой ведь – герой!

И видя, что та все еще сомневается, обиженно сказал:

– Неужто после всего, что я для тебя сделал, ты мне не веришь?

Делать нечего. В тот же день собрала Любава сыну узелок, вручила полуторалитровый кожаный бурдючок с магическим зельем, перекрестила да проводила до деревенских ворот. После чего великий волхв Вранг лично отвел мальчишку поглубже в лес да оставил, наказав не возвращаться домой до той поры, пока зверя лютого не победит. И долго еще несся по чаще злорадный смех колдуна, который, покидая эти края, радостно приплясывал оттого, что смог, наконец, изменить свою судьбу.

Минуло еще пять лет, и все эти годы Вранг не решался зайти в Гнилопеневку. Любава ведь наверняка рассказала вернувшемуся из похода супругу, что стало причиной гибели их Блуда. Но вот однажды дошел до волхва слух, что не вернулся могучий Храбр из очередного похода: пал от рук печенегов. Обычный конец для дружинника, которые редко умирали не насильственной смертью. А потому великий волхв Вранг смог безбоязненно прийти в Гнилопеневку. И каково же было его удивление, когда прямо за воротами частокола он нос к носу столкнулся с мальчишкой, как две капли воды похожим на него. Даже темными волосами и глазами тот выдался в отца, и вовсе не в княжьего дружинника.

«Быть может, это другой пацан? – с надеждой подумал Вранг. – Мало ли кому еще я детей ворожил?»

Однако, когда он поинтересовался у встречных тридцатилетних старух, чей это мальчуган, одна из них подтвердила его опасения:

– Это Любавкин сын, Блуд.

– Ага, это – наш герой! – гордо прибавила вторая. И рассказала вот что.

Оказывается, пять лет назад ушел маленький Блуд в лес дремучий, чтобы сразиться со зверем лютым. День минул, а за ним и ночка – не возвращался маленький герой. Немало слез пролила Любава, дожидаясь сына. Слыша вдали вой волков, решила уже она, что сгинул ее ненаглядный сыночек. А поутру ушли в лес охотники. И каково же было их удивление, когда на опушке леса они обнаружили мирно спящего мальчика, а вокруг – целую стаю мертвых волков!

Впрочем, о том, как именно одолел Блуд зверей лютых, знал только он сам. После того как колдун оставил его в лесу, мальчишка сел и горько заплакал, не особенно понимая, на кой ляд его притащили в эту чащу и бросили. Он хотел даже, наплевав на подвиги, вернуться домой и непременно б это сделал, если бы знал, в какой стороне находится его деревня. Блуд ведь впервые оказался не то что в лесу, а вообще за пределами родной Гнилопеневки.

До сумерек блуждал мальчишка по чаще, плакал, звал на помощь. И его зов был услышан… вот только не людьми. Едва сгустились сумерки, сначала раздался протяжный леденящий кровь вой, а потом маленький Блуд стал замечать, как мелькают во тьме яркие желтые точки глаз. Волчья стая окружала его со всех сторон. Попятился Блуд – да уперся спиной в ствол огромного дерева. От ужаса руки у него задрожали, пальцы разжались, выронил он мамин узелок, а следом за ним и бурдючок. Магическое зелье пролилось прямо на заботливо собранные для него матерью припасы.

«А что там внутри?» – подумал Блуд и, развязав узелок, обнаружил нарезанные тонкими ломтиками куски мяса. Вспомнил он, как деревенские мужики подкармливали своих собак. Так, быть может, и волки предпочтут мясо и не станут поедать маленького Блуда? Стал мальчишка швырять мясные куски в сторону светящихся глаз. Вот один волк приблизился, понюхал брошенный кусок и, видимо, оставшись довольным, проглотил угощение. Вот второй волк последовал его примеру. Бросался Блуд в волков мясом до тех пор, пока не опустел его узелок. Но, видимо, так и не насытившиеся этим скудным провиантом волки снова окружили его. Блуд их хорошо видел в свете выглянувшей из-за облаков полной луны.

Когда же первый из волков, самый огромный – похоже, вожак, – приблизился к Блуду, скаля огромные клыки, вдруг зашатался он, присел на задние лапы, а потом повалился на бок. Затем рухнул второй волк, третий, четвертый… Мясо ведь оказалось пропитано пролившейся на него крепкой брагой. Вот волки и не сдюжили – повалились пьяные.

Увидев, что опасность миновала, а больше от страха, допил Блуд из бурдюка остатки зелья, захмелел да тоже уснул. Ну а поутру его обнаружили деревенские мужики-охотники – окруженного, как они решили, мертвыми волками. С почестями отвели они домой маленького победителя целой волчьей стаи. С той поры стал весь честной народ смотреть на мальчишку с большим уважением. Поверили люди, что и правда великий герой среди них подрастает.

Опечалился великий волхв Вранг. До утра сам не свой бродил по избе вдовы, у которой, как всегда, нашел приют. Все не мог он сообразить, чего бы такого выдумать, чтобы теперь наверняка извести ненавистного мальчишку. И к утру возник у него очередной коварный план. Да такой хороший, что великий волхв Вранг злорадно захохотал.

– Как же ты надоел, старый дурень! И чего тебе не спится? – набросилась на него спросонья вдова. – В следующий раз пойдешь себе другой ночлег искать!

Только рассвело, поспешил волхв к Любаве.

– Вот видишь, мать, твой Блуд и правда великим героем растет. Теперь-то ты мне веришь?

– Да, теперь верю, – согласилась вдова княжьего дружинника.

– Ну а коли веришь, то есть для нашего героя еще одно испытание. Должен совершить он еще один подвиг, а именно – пойти туда, не знаю куда, и принести то, не знаю что!

– Как же он это сделает? – поразилась Любава.

– Согласен, обычному человеку такое не под силу, – кивнул Вранг. – Но он-то – герой!

Не стала спорить с мудрым волхвом Любава. В тот же день снарядила она своего десятилетнего сына в дорогу, дала ему узелок и бурдючок магического зелья да проводила до ворот, строго наказав домой не возвращаться, пока не выполнит он наказ волхва:

– Ступай туда, не знаю куда, да принеси то, не знаю что. И без этого домой не возвращайся!

«Ну, с таким-то поручением теперь он точно домой не воротится», – обрадовался Вранг и покинул Гнилопеневку еще на пять лет.

Конечно же, великий волхв понимал, что выполнить его последнее задание никому не по силам, будь он хоть трижды героем. И все же возвращался он в эту деревню с опаской. Словно само провидение было против него и воплощалось жестокое пророчество. «Да наверняка этот ненавистный мальчишка давно сгинул если не в лесной чащобе, так сорвавшись со скалы или утонув в реке, – успокаивал себя маг. – А если каким-то чудом и выжил, так до сих пор блуждает по миру, ища неизвестно что и неизвестно где».

Но, дойдя до избы давно покойного княжьего дружинника, Вранг так и остолбенел, вскричав:

– Да как так-то?

Ведь рядом с домом он увидел развалившегося в тенечке на травке тучного юношу, лениво почесывающего свой огромный живот и похлебывающего свою магическую брагу из глиняного кувшинчика.

– Эй, старик, с тобой все нормально? – поинтересовался юноша, заметив, как, схватившись за сердце, Вранг опустился на траву. – Что-то ты бледный какой-то?..

– Не Блуд ли ты, сын Любавы? – спросил волхв. Хотя ответ был очевиден: мальчишка был так похож на волхва, словно молодой Вранг смотрелся в зеркало.

И когда Блуд подтвердил свое родство, волхв спросил его:

– А разве ты не должен был пять лет тому назад отправиться туда, не знаю куда, и принести то, не знаю что?

– Все верно, – согласился юноша. – Было такое дело.

– И что же ты, нарушил слово?

– Отчего же нарушил? – хмельным голосом возмутился Блуд. – Сходил!

– Куда?

– Не знаю куда, – пожал тот плечами.

– И что же ты оттуда принес?

– А вот что. – Блуд сунул руку в поясную сумку и вынул оттуда небольшой предмет. – Храню теперь как память.

– Так ведь это ракушка! – поразился Вранг.

– Ну да, ракушка, – согласился Блуд. – Но это я теперь знаю. Тогда-то я этого не знал!

Оказалось, отправившись «туда, не знаю куда, и за тем, не знаю чем», Блуд вернулся домой тем же вечером. Единственный ребенок в семье, да еще рожденный столь необычным способом, рос он – как сыр в масле катался: родители буквально пылинки с него сдували. За все эти годы он и деревни-то родной никогда не покидал, не считая того случая, когда его отправили в лес дремучий сражаться со зверем лютым. Пока другие мальчишки и девчонки бегали за частокол купаться, рыбачить, собирать грибы и ягоды, Блуд под строгим надзором матери сидел у печи либо рядышком с домом, попивая свое зелье, чтобы с ним чего худого не приключилось. И вот теперь ему пришлось самостоятельно куда-то идти.

Брел, брел горемыка Блуд по дороге, уходя все дальше от родного селения. Вот уже и частокол Гнилопеневки скрылся вдали. Дошел он до ручейка, присел на мосточек и заплакал, запивая горе своим зельем: куда идти, чего искать?

– Куда я могу пойти, если даже понятия не имею, где нахожусь? – вскричал он.

И вдруг понял: «Так если я понятия не имею, где нахожусь, значит, я уже пришел туда, не знаю куда!»

Тут взгляд его упал на ручей: среди гальки что-то блеснуло. Наклонившись, он поднял из воды перламутровое нечто. «Это еще что такое? – удивился он. – Красота-то какая!» До этого ни разу не бывавший у реки Блуд в глаза не видел ракушек.

«Так ведь, раз я не знаю, что это такое, это ж и есть то, не знаю что!» – обрадовался он, после чего с чистой совестью вернулся домой.

И понял великий волхв, что снова не решил своей проблемы. Наоборот, лишь создал еще большую. Ведь одно дело – прикончить беспомощного ребенка, а другое – такого крепкого бугая, в какого теперь превратился его сын. Попробуй-ка одолей! В то время как сам волхв весьма одряхлел за последние пятнадцать лет.

В ту ночь снова не мог заснуть Вранг: все прохаживался по избушке престарелой вдовы, которая по старой памяти вновь дала ему приют. «Вот ты, значит, как? – возмущался он. – Героем себя возомнил! Что ж, коли так, знаю я, куда тебя на этот раз отправить! Сам не рад будешь, что героем назвался!» И едва от этой коварной мысли раздался его злорадный смешок, что-то больно стукнуло его по седой голове.

– Как же ты меня достал своим гоготаньем! – вскричала вдова, сжимая кованую сковороду. – Ноги твоей чтоб больше тут не было!

До утра великий волхв Вранг просидел на улице, кутаясь в свой темный плащ от ночной прохлады, а едва рассвело, отправился искать Любаву. Та была дома. Отметил великий волхв, что и ее не пощадило время: была Любава седа, словно снег, как и сам Вранг.

– Здравствуй, Любавушка, – кланялся ей волхв. – Снова я к тебе по делу. Скоро ведь у твоего Блуда совершеннолетие, верно? А значит, подошла пора, чтобы сбылось пророчество и стал твой сын могучим воином. Много странствовал я по матушке-земле, многое повидал. И вот что узнал. Далеко на юге, за тридевять земель в Тридевятом королевстве, живет Бьерн по прозвищу Отмороженный – великий мастер боевых искусств. Когда-то он служил у варяжского конунга на должности берсерка. Однако был изгнан, потому что, когда впадал в боевую ярость, мочил всех подряд: и чужих, и своих. С той поры он поселился в земле Русской и обучает мальчиков, превращая их в настоящих героев. А коли так, кому, если не твоему Блуду, обучаться у этого великого мастера? Так что пусть твой сынок собирается в путь дорожку.

Любава больше не спорила с великим волхвом, советам которого привыкла доверять. Тем же днем собрала она узелок, наполнила пару бочонков зельем магическим, перекрестила сына да проводила его до пристани. Там как раз проходили по реке купцы заморские, которые на ладьях шли из северных земель в южные. За небольшую плату согласились те взять парнишку в попутчики.

– Мамань, а мамань, мне точно надо ехать? – вяло протестовал Блуд, с сомнением поглядывая на ладьи. Как было упомянуто, за все пятнадцать лет жизни он и деревни-то родной не покидал, если не считать тех двух раз, когда подвиги совершал, а тут на тебе: нужно тащиться в опасную даль за какие-то тридевять земель в какое-то непонятное королевство.

– Надо, сынок, надо! – отвечала мать. – Это – твое предназначение!

– А если я не хочу?

– А ну, прекрати ныть! – вскричала Любава. – Не позорь память отца! Он был великим воином. Тебе же суждено стать еще более могучим. Так что быстро сел в лодку!

Пришлось Блуду подчиниться.

Ладьи отчалили и заскользили по реке. Любава провожала их взглядом со смесью радости и печали: вот и вырос ее сыночек! Радовался, глядя вослед купеческим ладьям, и великий волхв Вранг. Ведь он знал, что от Бьерна Отмороженного еще никто не возвращался.