Читать книгу: «Песочная Мандала Бытия Синергия», страница 3

Ибо пока смиряющемуся противостоит «несмиренный», – возможна лишь имитация смирения, – которая в любой момент могут обратиться в бунт всех против всех.

И, как мы помним: «Противоположности вовсе не противоречивы, а дополнительны».

Казалось бы, – аллилуйя!

Где таится источник рассогласования между желаемым и действительным, где спрятана игла Кощея? Виртуальная обитель изначальной «я-мысли» создаёт ей иллюзию неуязвимости. Однако эта химера обитает лишь в воображении у нас в уме и вся борьба с ней носит виртуальный характер.

«Увидеть фантом как фантом, – это уже близкая смерть фантома», – Карл Ренц.

29 апреля 2017 года

Вчера сходил посмотрел фильм «Сфера» с Томом Хэнксом в главной роли, по мировому бестселлеру Дэйва Эггерса – фильм весьма спорный в художественном отношении, тем не менее, представляет собой очередное предупреждение, как можно через информационные технологии привести человечество к полному тотальному контролю и лишению личного пространства…

Основной пафос и направленность фильма приветствую.

Действительно, пока не поздно, в человеке нужно включать сильные эмоции внутреннего противодействия тотальному контролю со стороны информационных технологий, но именно в этом отношении фильм получился какой-то искусственный, надуманный и слабый.

И те, закулисные махинаторы, которые эту идею настойчиво продвигают и у нас и на Западе, продолжают в том же духе, продвигая: компьютерные игры, виртуализация сознания, дистанционное обучение, «единые универсальные карты» с доступом ко всей информации о человеке, затем принудительная вакцинация, чипирование, – довольно мрачные перспективы вырисовываются…

И всё больше людей начинают понимать к чему всё это может привести, в конце концов, когда все мы можем оказаться в руках злонамеренных людей под большим и прозрачным тотальным колпаком, где при необходимости, «вездесущие грефы» создадут свои вожделенные «страты» и будут контролироваться каждый наш непроизвольный вздох и выдох.

Не хотел бы я оказаться в таком обществе, к которому нас заботливо настойчиво ведут на всех парах закулисные махинаторы, исполненные хитрости, злонамеренности и вероломства.

Сам по себе тот или иной инструмент, подобен обоюдоострому мечу, он ни хорош и ни плох, – важно, в чьих руках он оказывается: в одних – он может служить орудием разбоя и вероломства, в других – защитником правды и справедливости.

Тот же интернет может способствовать, как духовному развитию человека, так и источником тотального контроля и деградации.

Компьютерные игры могут развивать и усиливать человеческий интеллект, а с другой стороны могут и оскоплять и необратимо уродовать душу и сознание.

И получается, что на фоне неограниченного развития различных научных новшеств и биотехнологий, когда объём информации удваивается чуть ли ни каждые два года, а власть над умами и сердцами людей оказывается по-прежнему в руках закулисных заправил и махинаторов, наделённых злонамеренной и уродливой психикой, ослеплённой гордыней и одержимостью властью, – рано или поздно, такая ситуация и вытекающий из неё искусственный отбор, приведут мир в тотальному вырождению и последующей гибели, – если не противопоставить этому направленных усилий и действий, исходящих из должного уровня осознанности, совести и нравственности.

И возникает вполне закономерный вопрос, а как эти качества обрести и сохранить внутри семьи и в себе самом, – на фоне систематического, направленного на разрушение системы образования, сакральности семьи, энергоинформационного давления, осуществляемого под бдительным всевидящим оком ювенальной юстиции?

01 мая 2017 года

Несколько слов о духовных истоках мещанства

Известно, что системообразующие законы природы носят универсальный характер: «как вверху, – так и внизу» и можно обнаружить отражение и преломление этих универсальных законов самоорганизации на всех уровнях холархии:

– фрактальность

– голографичность

– холархичность

В соответствии со вторым законом термодинамики все процессы в замкнутых системах стремятся в сторону возрастания энтропии, то есть в сторону большего количества способов своей реализации, а это в своём предельном выражении есть деградация и хаос.

Ницше метафорически утверждал, что «Человек – это канат, натянутый между животным и сверхчеловеком, – канат над бездной. Опасно прохождение, опасно быть в пути, опасен взор, обращенный назад, опасны страх и остановка. В человеке важно то, что он мост, а не цель: в человеке можно любить только то, что он переход и гибель.

Я люблю тех, кто не умеет жить иначе, как чтобы погибнуть, ибо идут они по мосту.

Я люблю великих ненавистников, ибо они великие почитатели и стрелы тоски по другому берегу. Я люблю тех, кто не ищет за звездами основания, чтобы погибнуть и сделаться жертвою – а приносит себя в жертву земле, чтобы земля некогда стала землею сверхчеловека». (Фридрих Ницше «Так говорил Заратустра»)

В этой связи, насколько ёмкое и точное, на мой взгляд, определение мещанства даёт Герман Гессе в своём «Трактате Степного волка»:

«Мещанство» же, всегда наличное людское состояние, есть не что иное, как попытка найти равновесие, как стремление к уравновешенной середине между бесчисленными крайностями и полюсами человеческого поведения.

Короче говоря, он пытается осесть посредине между крайностями, в умеренной и здоровой зоне, без яростных бурь и гроз, и это ему удается, хотя и ценой той полноты жизни и чувств, которую дает стремление к безоговорочности, абсолютности, крайности. Жить полной жизнью можно лишь ценой своего «я». А мещанин ничего не ставит выше своего «я» (очень, правда, убогого и недоразвитого). Ценой полноты, стало быть, он добивается сохранности и безопасности…

Поэтому мещанин по сути своей – существо со слабым импульсом к жизни, трусливое, боящееся хоть сколько-нибудь поступиться своим «я», легко управляемое. Потому-то он и поставил на место власти большинство, на место силы закон, на место ответственности процедуру голосования… И все-таки мещанство живет, оно могуче, оно процветает. Почему?»

Можно утверждать, что есть родовой чертой мещанства является стремление избегать крайностей: остаться и свить своё уютное гнёздышко непосредственно на самом мосту, о котором говорит Ницше.

В метафорической «Песне о Соколе» Максима Горького, – Уж, олицетворяющий собой мещанское самодовольство и благополучие, предприняв неудавшийся полёт в небо, саркастически восклицает:

«Так вот в чем прелесть полетов в небо! Она – в паденье! Смешные птицы! Земли не зная, на ней тоскуя, они стремятся высоко в небо и ищут жизни в пустыне знойной. Там только пусто. Там много света, но нет там пищи и нет опоры живому телу. Зачем же гордость? Зачем укоры? Затем, чтоб ею прикрыть безумство своих желаний и скрыть за ними свою негодность для дела жизни? Смешные птицы!.. Но не обманут теперь уж больше меня их речи! Я сам всё знаю! Я – видел небо… Взлетал в него я, его измерил, познал паденье, но не разбился, а только крепче в себя я верю. Пусть те, что землю любить не могут, живут обманом. Я знаю правду. И их призывам я не поверю».

Можно утверждать, что на человеке биологическая эволюция заканчивается и дальнейшее развитие возможно лишь через возрастание осознанности и прилагаемые усилия по преодолению подспудного стремления к безопасности и комфорту, столь характерному для мещанского застоя.

Именно это родовое и непреодолимое стремление партноменклатуры к своеволию и самодовольству и погубило Советский Союз, – животная одержимость желанием припасть к кормушке и обустроить свою жизнь, благополучие и безбедное будущее своих детей в соответствии со стандартами жизни кучки мультимиллиардеров, процветающих за счёт трудящегося большинства. (известно, что в 2017 году 82% мировых богатств были сосредоточены в руках 1% самых состоятельных граждан планеты, говорится в докладе Oxfam, который организация выпускает ежегодно перед Давосским форумом)

И в этой животной одержимости и заключена духовная суть мещанства и метафорическая «смерть кощея». И любые попытки изображать борьбу с коррупцией на её фоне просто смехотворны. Именно мещанство и составляет один из идейных и духовных аспектов, лежащих в основе любого преступного толпо-элитарного олигархического режима.

А теперь самое время обратиться к двум нижним квадрантам – «бессознательной компетенции» и «бессознательной некомпетенции», поскольку именно из этих двух квадрантов и совершаются ежедневные поползновения и вылазки реактивного характера в соответствии с актуально сформированным контекстом, при появлении запускающего триггера.

Здесь, с одной стороны, – располагается наша реактивность и с другой стороны, – располагается сакральная обитель нашего мастерства, – и то и другое нашло своё прибежище в бессознательном, – в синаптических нейронных связях, которые прожглись до уровня алгоритмического автоматизма и при появлении запускающего триггера, включаются мгновенно и неотвратимо, подобно цунами.

Я намеренно пока не буду касаться двух верхних квадрантов «осознаваемой некомпетенции» и осознаваемой и контролируемой актуальным сознанием, – «сознательной компетенции», – о них пойдёт речь немного позже.

Два нижних квадранта объединяет то, что соответствующие им нейронные кластеры сформированы бессознательно ещё в детстве или в период импринтинговой уязвимости (так называемое, – имплицитное запоминание, бессознательное копирование поведенческих паттернов взрослых) или сознательно прожжены и проторены, – путём многократных повторений и кропотливой и регулярной работы.

И те и другие контуры запускаются реактивно, но могут относиться к разным петлям, определяющим уровни развития, – в модели спиральной динамики Грейвза.

Учитывая, что все процессы в замкнутых системах стремятся к возрастанию энтропии и деградации, можно предположить, что в большей степени в нас имеют склонность запускаться негативные и носящие разрушительный характер, программы.

Они создают и формируют соответствующие контексты для своего проявления.

Запуск же программ, лежащих в квадранте нашего Мастерства, требует дополнительных энергетических усилий и мотивации.

Негативные же программы, подобно спуску с ледяной горки, запускаются у нас с лёгкостью и с пол-оборота, и их активация поощряется и подкреплёна доминирующими социальными программами, характерными для нашего референтного сообщества.

Таким образом, для того, чтобы развиваться, мы с необходимостью должны обладать способностью и мотивирующей силой, для того, чтобы «грести» против течения.

И теперь пришло время сказать буквально несколько слов о двух верхних квадрантах: «осознанной некомпетенции» и, подкреплённой контролем неокортекса, – «сознательной компетенции».

Чем глубже в бессознательность залегает нейронный контур некомпетенции, тем большая степень развития воли и осознанности требуется для того, чтобы его рассмотреть и увидеть в себе и найти в себе мужество и силы по его преодолению, через планомерную целенаправленную и регулярную работу в квадранте «сознательной компетенции».

И, естественно, сообщество, которому вы принадлежите, будет делать всё возможное, чтобы оставить вас в сфере своего влияния, всячески активируя эти контуры, через которые вступает с вами в привычно взаимодействие.

И на это направлена вся работа СМИ, телевидения, радио, разного рода реалити- и ток-шоу, многодневные сериалы – во что бы то ни стало, поддерживать в реактивном состоянии эти нейронные контуры «бессознательной некомпетенции», через которые осуществляется управление вашим сознанием, удерживая его в заданных закулисными манипуляторами рамках, в эмоциональных тонах страха и скрытой враждебности.

Поэтому Георгий Гурджиев и утверждал, что никакое изменение невозможно, если оставаться в рамках того окружения, которое не заинтересовано в этих изменениях, – учитывая то обстоятельство, что энергоинформационная сила эгрегора несоизмерима с силой отдельного человека. Их задача, в сущности, очень проста и бесхитростна, – активировать то, что в нас уже имеется! Оставаясь в привычном окружении, – у нас практически нет шансов, не быть стянутыми на рельсы привычного реагирования.

И в заключение отрывок из «Трактата Степного волка»:

«Ведь человек не есть нечто застывшее и неизменное (таков был, вопреки противоположным догадкам ее мудрецов, идеал античности), а есть скорее некая попытка, некий переход, есть не что иное, как узкий, опасный мостик между природой и Духом.

К Духу, к Богу влечет его сокровеннейшее призвание, назад к матери-природе – глубиннейшая тоска; между этими двумя силами колеблется его жизнь в страхе и трепете. То, что люди в каждый данный момент вкладывают в понятие «человек», есть всегда лишь временная, обывательская договоренность. Эта условность отвергает и осуждает некоторые наиболее грубые инстинкты, требует какой-то сознательности, какого-то благонравия, какого-то преодоления животного начала, она не только допускает, но даже объявляет необходимой небольшую толику духа. «Человек» этой условности есть, как всякий мещанский идеал, компромисс, робкая, наивно-хитрая попытка надуть, с одной стороны, злую праматерь-природу, а с другой – докучливого праотца – Дух и пожить между ними, в индифферентной середке. Поэтому мещанин допускает и терпит то, что он называет «личностью», но одновременно отдает личность на произвол молоха – «государства» и всегда сталкивает лбами личность и государство. Поэтому мещанин сжигает сегодня, как еретика, вешает, как преступника, того, кому послезавтра он будет ставить памятники.

Чувство, что «человек» не есть нечто уже сложившееся, а есть требование Духа, отдаленная, столь же вожделенная, сколь и страшная возможность и что продвигаются на пути к ней всегда лишь мало-помалу, ценой ужасных мук и экстазов, как раз те редкие одиночки, которых сегодня ждет эшафот, а завтра памятник, – это чувство живет и в Степном волке. Но то, что он, в противоположность своему «волку», называет в себе «человеком» – это в общем и есть тот самый посредственный «человек» мещанской условности. Да, Гарри чувствует, что существует путь к истинному человеку, да, порой он даже еле-еле и мало-помалу чуть-чуть продвигается вперед на этом пути, расплачиваясь за свое продвижение тяжкими страданьями и мучительным одиночеством.» – (Герман Гессе, «Степной волк»).

23 мая 2021 года

О мнимой власти денег

Рассуждения на тему денег главного героя фильма «Карточный домик», – роль, которую блистательно исполняет в фильме скандально известный – Кевин Спейси.

Некоторые считают, что деньги дают власть, – хотя на самом деле, это именно власть создаёт деньги и придаёт всесилие и смысл деньгам, наделяя их магическим значением, мнимого эквивалента, противопоставляемого реальному ресурсу, удовлетворяющему ту или иную человеческую потребность.

Об этой простой истине походя говорит наш гениальный поэт в «Евгении Онегине»:

«Бранил Гомера, Феокрита;

Зато читал Адама Смита,

И был глубокий эконом,

То есть умел судить о том,

Как государство богатеет,

И чем живет, и почему

Не нужно золота ему,

Когда простой продукт имеет».

(А.С.Пушкин «Евгений Онегин»)

Когда простой продукт имеет… – способный удовлетворить ту или иную потребность, – как промышленности, так и каждого отдельного человека.

А какую роль во всём этом играют деньги? – универсальный инструмент оборота товаров, сам по себе не обладающий никакой потребительской стоимостью.

И только лишь когда люди по соглашению наделяют их этим качеством, – быть инструментом оборота, – деньги обретают это значение, и на них можно купить себе яхту, самолёт, дворец, создать или приобрести компанию, нанять работников.

А для кого-то – это просто возможность купить себе краюху хлеба.

Однако, этой «магической силой» обладают вовсе не деньги «сами по себе», – а те «правила игры», которые ввела и присвоила им «власть», – превратив деньги из инструмента оборота товаров в один из «инструментов власти».

Но тогда возникает вопрос, а что скрывает за собой это магическое слово «власть» – это существительное-номинилизация, за которой маскируется некий динамический процесс доминирования и самоутверждения и скрывается некая глубинная потребность, определённых представителей рода человеческого, патологически одержимых идеей превосходства над людьми, воссоздающая некий процесс постоянного подавления и доминирования меньшинства над большинством.

На ранних этапах развития власть ассоциировалась с силой и уважением: тот, кто был сильнее имел право сильного первым подойти к пище, к желанным самкам, – власть силы и авторитета была непререкаемой, начиная ещё с волчьей стаи.

Сила, – где слабый и неприспособленный был обречён на вымирание.

Страх смерти. Жажда продолжения… совокупления… жажда жизни… – одержимость стремлением продолжить себя в своём потомстве.

Страх неизвестности, неопределённости, потребность в стабильности и безопасности, – сакральная основа мещанства, – свить своё уютное и безопасное гнездышко на мосту, натянутом над бездной.

«Человек – это канат, натянутый между животным и сверхчеловеком», – Ф. Ницше

«Ведь человек не есть нечто застывшее, неизменное, а есть скорее некая попытка, некий переход, есть не что иное, как узкий, опасный мостик между природой и духом… Тело у каждого человека цельно, душа – нет… Стать Богом – это значит так должен расширить свою душу, чтобы она снова могла объять вселенную», – Герман Гессе «Трактат Степного волка»

Так какая сила же способно объединить людей вместе? Побудить к поиску единства и целостности.

Поиски смысла возникают вместе с рождением языка и на человеке биологическая эволюция заканчивается, вступает в силу искусственный отбор. Чтобы развиваться, нужно прикладывать регулярные, направленные усилия. И потребность в доминировании и физическом выживании перестаёт быть единственной и определяющей, но постепенно формируется неутолимая потребность в духовной общности, привносящей в мир целостность и синергию иного уровня развития.

Каждая общность, сформированная на основе определённых базовых установок, обладает собственным потенциалом силы, связывающим эту общность с чем-то большим, чем есть она сама по себе, изолированно. Имеет место взаимовложенность контекстов, определяющих развитие той или иной общности. Эта как раз то, что имел в виду Кен Уилбер, когда утверждал, что каждый из нас есть результат бесконечного множества интерактивных взаимодействий, о существовании которых подчас даже не подозревает.

Клетки тела, объединяясь в организм, берут на себя совместные обязательства: дифференцируются и специализируются соответствующим образом, чтобы выполнять определённые функции в какой-то большей целостности на новом уровне эмерджентной свободы, о существовании которой они изначально даже не подозревали.

И «власть», в своём естественном выражении, – это тот универсальный механизм, который позволяет разрозненные части целого собрать воедино, в одно динамичное целое, с окружающей средой путём обмена материей, энергией и информацией, положив в основу универсальные принципы холархичности, фрактальности и голографичности.

Принципы, обеспечивающие динамическое равновесие внешнего и внутреннего, – гомеостаз.

Но «властные группировки» могут находиться между собой в состоянии противоборства и антагонизма, – а их смыслообразование, интересы и ценностные установки зачастую могут быть противоположны, рождая непримиримые противоречия.

Например, интересы хищника и жертвы.

Вместе с развитием средств массовой информации в современном обществе появляется сила, способная создавать некие «симулякры властных структур» различной направленности, – всячески маскируя скрываемые подлинные намерения той или иной властной группировки…

И тот, кто имеет доступ к управлению СМИ, обладает неоспоримыми преимуществами в формировании определённых статистически значимых взглядов и тенденций, задавая направление развития сознания огромных масс людей в нужном для себя направлении.

И теперь произведём следующий шаг в своих рассуждениях, очередную итерацию (лат. iteratio «повторение» – повторение какого-либо действия) на тему природы власти.

Итак, на первых этапах развития человечества власть ассоциировалась с авторитетом, подкрепляемым большим опытом и физической силой.

И лишь по мере развития языка и дифференцировки человеческих потребностей эта сила стала приобретать различные оттенки и направленность в соответствии с формой организации того или иного сообщества: сила добра и сила зла, сила истины и сила заблуждения, сила совести и вероломства, сила сострадания и сила аутизма и безразличия, сила верности и сила предательства, сила обаяния и сила неприятия и нетерпимости, сила любви и нежности и грубая сила разрушения и страха, сила интеллекта и сила «упёртого дебилизма», – где каждая из перечисленных и множества других полярных сил, способны объединять или разъединять людей на своей основе, – порождая одержимость и власть той или иной тенденции над людьми, объединяя их в сообщества по интересам.

Таким образом, естественный отбор сменился искусственным, в основе которого зачастую стали превалировать разрушительные и патологические установки, навязываемые, одержимым и праздным меньшинством – трудящемуся большинству.

Власть денег над людьми – есть лишь следствие этой патологии, закреплённой в мозге, и «сами по себе» деньги никакой сакральной силой не обладают.

Направленный смысл и значение деньгам придают лишь намерения тех, кто их создаёт и утверждает в качестве эффективного властного инструмента управления и манипуляции жизнью и сознанием людей.

20 мая 2017 года