В Барселоне остались добывать селитру все 240 освобождённых гребцов из Ахейского княжества и сотня драгун. В лагере и порту, также оставили двести солдат, взвод офицеров и корабль «Воронеж» с экипажем. Плыли без помощи двигателей, чтобы не обгонять флот каталонцев. В гавань Аликанте, вошли неожиданно, застав врасплох до 15 купеческих кораблей и две военные галеры, одна из которых всё-таки успела улизнуть. Всех остальных загнали в угол, откуда все торговцы и матросы убежали в город, оставив нам свои корабли.

К сожалению, никто из нашего флота не мог подплыть к этим кораблям, так как вся территория гавани, на расстоянии до 600 метров от стен, простреливалась из города баллистами и катапультами. Но это от нас не уйдёт. От берега отходил длинный полуостров, в полкилометра длинной, превращённый в мол и заодно в пристань, на окраине которой мы все и сгруппировались, недосягаемые от камней и стрел защитников. Эта оконечность полуострова представляла из себя слегка загнутую дугу, 100 м х 20 м, защищавшую бухту от штормов.

Здесь же располагался промежуточный склад товаров, который мы не преминули разграбить дочиста. Нам досталось очень много одежды, ковров, различных продуктов, оружия, пряностей, которые сами по себе ценились на вес золота и небольшое количество денег, примерно 5 тысяч серебряных дирхемов и две сотни динаров. Здесь оказались несколько прессованных тюков хлопка, тонны на две, что натолкнуло нас на мысль, пограбить на обратном пути Египет.

Мысль эта пришла к нам несколько позже, после отбытия в Барселону. А пока мы переносили все товары в трюмы корабля. Затем мы начали рассматривать город с высоты верхней палубы. Город спускался к морю двумя боковыми флангами, прямиком к воде, оставляя середину перед центральным входом заглублённой внутрь на 200-250 метров. Образовалась площадь, шириной в 500-600 метров вдоль стен города, на которой расположились помещения ремесленников и базар.

В настоящий момент, торговцы и ремесленники, спешно уносили свои изделия и товары в город. Особое почтение вызывала гора с расположенной на ней крепостью на скалах её верхней части. На первый взгляд, крепость казалась неприступной, и мы уже пожалели о том, что согласились захватывать Аликанте. Однако надо было начинать осаду. Мы предложили королю обложить город с южной стороны, и половину западной, а сами брались закрыть север и вторую половину запада, соединившись с армией короля, предупредив его, что в штурме города он не обязан участвовать.

Здесь возникла необходимость расследовать город сверху, чтобы определить схему штурма. На мол выгрузили все машины и поставили их колонной в сторону города. Эскадра короля передислоцировалась южнее, бросив якоря у берега. «Варяг» передвинулась к северу от стен и там мы высадились, устроив лагерь. Время подходило к ночи, и мы начали располагаться на ночлег.

У Аликанте, практически не оказалось пригородов, кроме жалкого рыбацкого посёлка в нашей части оккупации, в котором и брать то было нечего, хотя казаки нашли для себя кое-какие хозяйственные и рыболовные принадлежности. Сами рыбаки исчезли, оставив десяток стариков и старух, которых мы не разрешили трогать. Расставив вокруг посты, мы завалились спать.

16 июня. Вторник. Утром, к королевскому штандарту, выехали парламентёры и пытались договориться, предлагая выкуп, но король потребовал от них безоговорочной капитуляции. Парламентёры отбыли, пообещав сражаться до последнего. Король сообщил нам об этих переговорах. Мы же нашли подходящее место для взлёта и хорошенько его очистив, принесли сюда самолёт. В 10 часов утра я взлетел, имея с собой Судейкина, и мы начали кружить над городом и крепостью, набрасывая план укреплений и рассматривая удобные подходы.

После возвращения на землю, собрали совет и предложили на обсуждение схему города. На счёт самого города особых проблем не должно было возникнуть. Составили диспозицию: «Варяг», подплывает на 50 метров к стенам города у центрального входа и начинает обстрел его, уничтожая зубцы на стенах и прячущихся за ними защитников, а также по надвратной части. Артиллеристы подтаскивают миномёты по молу, на безопасное расстояние и начинают стрельбу, подавляя баллисты и катапульты.

Когда они будут подавлены полностью, БМД, САУ и БРДМ двигаются к воротам и таранят их. Для этого, на БМД одели бульдозерный отвал. Пробив ворота, машины врываются в город, расстреливая оборону. Затем в дело вступает ЗИЛ, который въезжает в город и помогает расстреливать нападающих. Ну и тут выдвигаются казаки и драгуны, за которыми город зачищают офицерские роты. А с крепостью будем решать позже. После обеда, «Варяг» начал действовать. Подойдя к стенам и определив зону безопасности в полкилометра, начал обстрел городских стен из всех 16 пушек, установленных на крыше верхнего яруса. Надо сказать, что у нас имелось пороха, всего на 120 выстрелов из пушки, так что приходилось экономить.

После 5 залпов, ворота были снесены, зубцы и защитники стен на 100 метров в стороны от входа уничтожены. Миномётчики подавили все катапульты и баллисты. К воротам двинулись машины. Не обращая внимания на редкие выстрелы из арбалетов и луков, БМД, с помощью бульдозерного отвала, расчистил вход в крепость, заодно угостив свинцом сунувшихся в проём мавров. Машины выехали в город и развернулись веером, встав в оборону.

Следом въехал ЗИЛ с пулемётом на крыше и также остановился, в готовности стрелять. Теперь к воротам помчались 500 пеших казаков и столько же драгун. На каждую, выходившую к центральному входу улицу, въехала одна из штурмующих машин и медленно двинулась к центру, уничтожая атакующих мавров. Следом шли сотни пехотинцев, обстреливая из ружей и луков, пытающихся сбросить на их головы камни или другие тяжести, жителей города, забравшихся на крыши домов.

До сотни юнкеров и офицеров, также забрались на крыши ближних к входу в город домов и оттуда обстреливали из карабинов и автоматов, мавританских стрелков, сидевших на других крышах. Гарнизон города был невелик, от силы 4 сотни воинов, которые очень скоро обратились в бегство, карабкаясь по горе на самый верх, в цитадель, позднее названную крепостью святой Варвары. Некоторые жители отчаянно сопротивлялись, но были уничтожены.

Казаки и драгуны врывались в дома и хватали всё, что попадёт под руки. Сворачивая всё это в узлы, они навьючивали их на хозяев дома и гнали их к площади перед воротами города, на базар. В городе насчитывалось примерно 8-9 сотен домов разной этажности, в которых проживало где-то 5-6 тысяч взрослых, так что на каждый дом нашлись новые владельцы.

Офицерам было приказано взять под охрану общественные здания, банк, арсенал, дворец правителя и дома богатеев, выделяющиеся своей архитектурой от остальных мазанок. Юнкера и офицеры начали обыск и изъятие ценностей. В отсутствии необходимости, никого не убивали, а сгоняли к базару. Грабёж продолжался до самого утра. Старались ничего не ломать и не жечь.

17 июня. Среда. Послали за королём и предложили ему въехать в город, что он и проделал, начав заселять общественные дома новыми руководителями города. Население провело ночь на базарной площади. Тут же были навалены груды награбленного добра. Подсчитали свои потери – погибли 12 наиболее ретивых казаков, слишком увлечённых грабежами. Ранено почти 30 драгун и казаков, но не опасно.

Им была оказана первая помощь. Раненым, при разделе имущества, доставалась двойная доля, убитым четвертная, передающаяся их родственникам. В городе было убито более двухсот человек, как военных, так и гражданских. Население согнали в толпу, и представитель короля объявил, что все желающие остаться в городе, могут возвращаться в свои дома, а сам город объявляется собственностью королевства Арагон. Среди жителей оказалось более сотни евреев, а также 3 сотни христиан, которые приняли это предложение. Ещё сотня мусульман ремесленников, не пожелали бросать свои мастерские и тоже остались. Но не менее 3-х тысяч жителей с детьми отказались оставаться и им предоставили право уйти в любую сторону.

В город разрешили вернуться жёнам уходивших жителей, чтобы они забрали имущество, которое не было отобрано. Остающиеся вернулись в город и им беспрепятственно разрешили занять свои дома. Евреи не преминули пожаловаться на грабёж, но их жалобы не приняли во внимание. Христианам выдали по 10 серебряных монет на семью, в счёт отобранного, из казны короля.

Мы же приступили к сортировке награбленного, подсчёту и делёжке, чем занимались до вечера, но не смогли закончить. К вечеру, мусульмане, не пожелавшие оставаться в городе, удалились, нагружённые узлами и гоня перед собой кое-какую скотину, которую им разрешили забрать, похоронив предварительно своих соотечественников на мусульманском кладбище. Своих мы похоронили на христианском кладбище. Богатеи и руководство города скрылось в цитадели, утащив с собой самое ценное.

18 июня. Четверг. Мы продолжили подсчитывать и делить добычу. К обеду наконец определились. Малоценный инвентарь, ковры, одежду бедняков отдали драгунам Пронска, Рязани и казакам. Они это поделили сами. Потом пошли более ценные вещи и деньги. До 400 комплектов доспехов и оружия из арсенала, серебряные и золотые кумганы, пиалы, подносы и кассы с пожертвованиями из мечетей. Роскошные ковры, шёлковые отрезы и богатая, расшитая золотом одежда, дорогое оружие, драгоценности и многое другое, определялось на глаз в цене и складывалось в кучи.

Делили по количеству людей и передавали командирам подразделений, которые делили уже персонально. Денег, изъятых у населения, мечетей и общественных зданий набралось в количестве 14624 золотых динара, 12388 дирхемов, 3 мешка медяков, из которых казакам тут же передали пятую часть, согласно предварительной договорённости. Остальные оставили до возвращения, выдав всем своим по 3 дирхема.

Всё остальное поделили в той же пропорции, утаив от всех 16200 динаров, найденных в ломбарде и домах евреев. Эти деньги, в любом случае пойдут на наше общее дело. Наконец взялись за торговые суда. Вновь обнаружили хлопок, около 3-х тонн, масло оливковое, копчёности, финики и бананы, пряности и даже кофе, в приличном количестве – 50 мешков. Весь день ушёл на сортировку и делёж товаров. Кстати, нашлись и гребцы с галер, сплошь негры. Мы их предложили королю по 3 золотых за штуку, и он их приобрёл, выложив нам за 600 рабов 1800 золотых скудо.

Галеры захотели забрать себе казаки и мы, не торгуясь, отдали им все 16 судов, на которые, казаки перегрузили своё имущество и сами взявшись грести. Так что наш корабль облегчится на почти 800 человек. Между тем, дозорные донесли, что заметили несколько групп всадников с южной стороны города, пока что в нескольких километрах. Король приказал перевести свои галеры в порт, где они пришвартовались.

Там же встал и «Варяг». Наступила пора крепости. На совещание рассмотрели варианты штурма крепости, которая состояла из трёх отдельных ярусов, расположенных на разной высоте. Самый нижний, на отметке 120 метров, следующий на 140 и верхний 165. С трёх сторон подойти к крепости не было никакой возможности, из-за совершенно отвесных уступов, на которых даже стены были чисто символические. Единственная дорога, по которой можно было попасть в крепость (см. рис), шла с её противоположной, западной, стороны. Дорога шла серпантином, довольно круто поднимаясь, но уже за 300 метров становилась опасной для атакующих, попадавших под обстрел баллистами и даже, арбалетами.

Дальнейший подъём происходил на виду у противника, под стенами, откуда можно было швырять камни и стрелять. Последние 50 метров приходились непосредственно под стенами крепости и здесь любой боец был, как на ладони, мы даже поражались, как королю Кастилии удалось захватить этот замок через 5 лет, чтобы вновь быть захваченным уже королём Арагона ещё через несколько лет.

Дорога упиралась в ворота, окружённые фланкирующими башнями и, если врагу удавалось проникнуть внутрь, его ждал новый подъём к следующим воротам и стенам, а потом и третий ярус. Так что, для захвата крепости требовалось, по меньшей мере, тройное преимущество в количестве и прочные доспехи. Но такой штурм потребовал бы многих жертв, на которые мы не были готовы. Зато у нас были машины. Приняли следующее решение: поднять на верхушку соседней горы, которая была высотой в 90 метров 6 миномётов, одно орудие 57 мм и взвод стрельцов с карабинами.

Миномёты станут обстреливать площадку первого яруса, стараясь попасть ближе к воротам, а стрельцы постараются отстреливать защитников стен, по возможности. Два орудия встанут с западной стороны и будут мешать маврам обстреливать атакующую колонну, стреляя по стенам. В это время, БМД, а за ним все 3 САУ, начнут подъём по дороге в направлении к воротам. БМД понесёт бульдозерный отвал в качестве тарана.

Высадив ворота, БМД и САУ проникнут на первый ярус, где, не задерживаясь, начнут штурм второго яруса. Следом пройдёт БРДМ и ЗИЛ с десантом, которые будут уничтожать защитников первых ярусов. Третий ярус, на который можно попасть только по ступенькам, будет обстреливаться из миномётов, пока защитники не сдадутся или удастся проникнуть внутрь другим способом. Гарнизон крепости не превышает 150 человек плюс человек 100 вооружённых горожан. Штурм начнём завтра. После совещания все расположились отдыхать и готовиться к предстоящим боям.

19 июня. Пятница. После завтрака послали полусотню драгун, взвод офицеров и взвод юнкеров поднимать на вершину горы 4 миномёта и одно 57 мм орудие. На старт, к горному серпантину, выводили БМД, 3 САУ, БРДМ и ЗИЛ. За ними следовали 100 казаков, 2 взвода молодых солдат, взвод юнкеров, 2 взвода офицеров гвардии. С ними последовал Виноградов, хотя мы его не принуждали к этому. Наши и сами разберутся.

Около 11 часов, просигналили с горы, что миномёты и орудие готовы к стрельбе. Со стороны дороги, два орудия и два миномёта, также приготовились к поддержке атаки. В половине двенадцатого, Судейкин дал команду и миномёты с верхушки соседней горы, начали обстрел первого яруса крепости. Им вторили орудия и миномёты от начала подъёма к крепости. С этой же позиции, открыли стрельбу 50 офицеров из карабинов. Расстояние было довольно большим и поэтому результаты выглядели бледно, но эти выстрелы заставили защитников частично прекратить бросать камни и стрелять по поднимающимися в гору БМД и САУ.

Бой начался. Болты арбалетов и стрелы не причиняли вреда стальным машинам, но сбрасываемые камни, мешали проезду. Однако БМД устранял эту проблему, сталкивая камни отвалом бульдозера. Камни отскакивали от брони, оставляя царапины и незначительные вмятины. Фары, прожектор и антенну мы сняли, чтобы их не повредили. Через 15 минут после начала атаки, БМД подъехал к воротам первого яруса.

Не взирая на пули и снаряды, мавры ожесточённо продолжали обстреливать БМД и ползущие за ним САУ, из луков и арбалетов, ежеминутно теряя соратников, падающих со стен в обе стороны. Из фланкирующих башен на БМД полилось кипящее масло и смола. Последняя, залепила триплекс водителя, и он вёл машину по указаниям командира. Несколько раз ударив с разгона по воротам, их удалось выдавить внутрь. БМД въехал на первый ярус, короткими очередями уничтожая, кидающихся под гусеницы мавров, машущих кривыми мечами.

Въехав во двор, БМД стал мишенью защитников стены второго яруса. Огонь с вершины второй горы перенесли на эту стену. Пулемёт БМД строчил по верху. А в ворота первого яруса въезжали 3 САУ, а за ними БРДМ. Вот взломаны и вышиблены вторые ворота, бой продолжился на втором ярусе. Теперь стала свободна от обстрела дорога и вверх пополз ЗИЛ, а за ним пехота. И вот, в этот решающий момент, на горизонте появились и стали быстро приближаться галеры, следующие из мусульманской Картахены, предупреждённые сбежавшей галерой.

Насчитали 22 галеры. «Варяг» даже, не стал выходить им навстречу, оставшись стоять у причала и загораживая своим корпусом 12 галер каталонцев. А сзади нашей атакующей группы, показались кавалеристы в чалмах, мчащиеся во весь опор, числом более тысячи. Была дана команда ЗИЛу, вернуться на исходную позицию. Орудия и миномёты перевели в сторону нападающих и по достижению дистанции поражения, немедленно открыли огонь. Из лагеря спешили казаки и драгуны.

Нас было здесь тоже около тысячи. Находящиеся здесь, Судейкин, я и Марченко, быстро распределяли бойцов по позициям. Кавалерия уже была накрыта минами и снарядами орудий и понесла первые потери, но это их не остановило, и они продолжали мчаться на нас. Выстроившиеся драгуны дали залп из 400 ружей, а два пулемёта с флангов начали поливать свинцом первые ряды нападающих. Стоявшие несколько выше по склону офицеры и юнкера открыли стрельбу из карабинов и автоматов. Порыв нападающих был моментально сломлен и они, поворачивая коней начали отход. Им вдогонку продолжали стрелять из карабинов. Остатки атакующих отъехали на километр и сгрудились в одном месте, пересчитывая потери.

А потери оказались значительными. Всё поле было завалено трупами людей и лошадей, стонали раненые, бегали обезумевшие кони. Ободрённые поддержкой, защитники последнего яруса усилили обстрел машин, кстати без особого успеха. Миномёты с соседней горы уже били по стенам и площадке третьего яруса, нанося большой урон сгрудившихся на этом последнем рубеже обороны, оставшихся в живых защитников, среди которых выделялся могучий воин в белоснежном тюрбане, видимо комендант крепости. Но вот и он рухнул от меткого выстрела одного из наших офицеров.

Мавры прекратили сопротивление и начали бросать оружие на землю. Ворота третьего яруса открыли и из них начали выходить сдающиеся. Сверху было отлично видно разворачивающееся морское сражение. Галеры перестроились в два ряда по 11 кораблей и первый ряд пошёл в атаку. Ещё за 5 кабельтовых, галеры встретил огонь из двух 57 мм орудий и трёх крупнокалиберных пулемётов. А с расстояния в кабельтов загрохотали 16 пушек, перетащенных к одному борту.

Атака моментально захлебнулась. Все 11 галер получили значительные повреждения, вызвав полное нарушение управляемости галер, которые разбрелись на подходе к бухте в разные стороны, сталкиваясь друг с другом и теряя такелаж и мачты, с парусами.

Множество солдат, приготовившихся к абордажу, полегло на палубах, а другие, либо залегли на дно, а то и вообще выпрыгнули наружу. Путь для второй шеренги галер был заблокирован, да они и не думали уже об атаке, увидев печальный итог начала сражения. Эти 11 галер свернули и быстро разошлись в сторону от бухты на север и юг мурсийского побережья. Бой практически закончился.

Через полчаса, галеры мавров, совершив маневр, ушли все на юг, к Картахене, неся трагическую весть о потере классной крепости. Остатки кавалерии мавров, ещё некоторое время, курсировали вокруг крепости, но с началом темноты, растворились в направлении столицы эмирата. Сомнительно, что после такого разгрома, мавры попытаются ещё раз атаковать крепость, по крайней мере, в течении года.

Но Хайме Первый не даст им никаких надежд. По просьбе Судейкина, галеры короля вышли в море, чтобы захватить, потерявшие управление, галеры мавров и притащить их в порт. Матросы сдавались каталонцам, без всякого сопротивления. Наблюдавший за перипетиями боя, с высоты одного из минаретов, король Хайме, был до глубины души потрясён и опечален, думая о возможном нашествии монголов на королевство, понимая, что против такого оружия он не сможет противостоять, даже в союзе с маврами. Судейкин подарил пленённые галеры королю, вместе с их экипажами.

А мы начали считать потери. На этот раз мы потеряли убитыми двух молодых солдат, 12 казаков, семь драгун и одного офицера. Это были для нас, слишком большие потери. Напрасно мы ввязались в эту бойню. Нам уже не нужны деньги, а только жизнь наших сограждан. Пусть бы испанцы сами выкуривали мавров из крепости в своё время. Нет, мы никогда больше не будем нападать на крепости и сражаться с их защитниками!

Только чужими руками, выполняя чисто разрушительную тактику, как американцы – сначала бомбят, а уж потом, осторожненько, продвигаются вперёд, не рискуя жизнями своих солдат. Убитых снесли к базарной площади, и плотники сбивали 22 новых гроба. Сами бойцы принимали смерти своих друзей обыденно, время было такое. Большинство присутствующих уже перенесли гибель своих близких, а кое кто побывал в неволе. Убитых похоронили вечером, а пока начали разбираться с крепостью. Из крепости вынесли 122 трупа, в их числе комендант города и хаким – мэр города. Из кавалеристов принесли 742 убитых.

В плен сдались 32 военных и сотня гражданских – богатеи с семьями. В крепости хранилась казна города – 15 слитков золота по 4 кг и 27 слитков серебра по 5 кг, 2800 золотых динаров, 7200 дирхемов и два сундука медных монет. У богатеев, при обыске, нашли и отобрали 8250 динаров, серебра богатеи не прихватили, драгоценности –кольца, браслеты, ожерелья, оружие, инструктированное драгоценными металлами и камнями, отдельные драгоценные камни и т.п.

Барахло мы не трогали, оставив для казаков и драгун. Спросили у короля – Что делать с пленными? Король Хайме махнул рукой- Отпустите! После похорон, всех пленных отпустили. Кстати, у женщин, драгоценности не отбирали, к неудовольствию казаков. Богатеи вернулись в город, чтобы забрать оставшиеся вещи, которые не унесли наши воины и забрав, с нашего разрешения, своих лошадей, отбыли в глубь материка. Между прочим, всем запомнился флаг на мачте самого большого корабля, и мы думаем, что теперь и мавры, и ахейцы с афинянами, будут относиться к этому флагу с надлежащим пиететом.

День клонился к вечеру, и мы остались ночевать на ещё одну ночь. Казаки до самой темноты ловили лошадей и наловили аж 630 голов, но что с ними делать? Мы могли бы перевезти ещё 200 коней с учётом оставленных в Барселоне 150, но куда девать ещё 430? Казаки попросили нас забрать столько коней, сколько возможно, а они тоже рассуют других по галерам. Но по 16 галерам, удалось вместить всего 80 лошадей. Мы забрали ещё 500, пообещав, что завтра загоним оставшихся коней на палубы и крышу корабля, но только до Барселоны.

Прощание с Испанией

21 июня. Воскресенье. Вчера мы покинули Аликанте. Король оставил в городе 650 солдат. Зато город уменьшился впятеро, до, примерно 600 человек населения, взрослыми. Хайме сообщил нам, что пришлёт сюда своих каталонцев, чтобы занять опустевшие дома. С королём плывут всего 4 галеры, зато казаки, на 16-ти. «Варяг» полон лошадей. Они и в трюмах, и на палубе, и даже, на крыше.

В порт Барселоны входим под вечер. Все корабли встают на якоря и швартовы. Король с алькальдом уходят, пообещав встретиться с нами завтра для расчёта. Мы высаживаемся из корабля и направляемся в свой лагерь, оставив дежурную смену. В лагере нас ожидает Иманкулов. Казаки пригоняют своих 630 лошадей и пускают их пастись с охраной. Здесь мы выдаём долю денег, остававшимся здесь дежурным – по дукату и три дирхема. Со своими, полный расчёт сделаем в Воронеже, а казакам на месте.

22 июня. Понедельник. Нас не было всего неделю, а дел мы совершили столько, сколько потребовалось испанцам на 5 лет. Судейкин остался ждать вызова от короля, а я и Иманкулов едем в горы, поглядеть, как идёт работа. За неделю ребята наворотили 40 тонн руды, перевезли её в лагерь, где полсотни солдат сортируют её, откалывая породу от минералов. Чистые минералы складывали в короба и мешки. Наверное, набрали уже 8-9 тонн. Но нам надо больше, кто знает, когда мы приедем сюда ещё? Задержимся на столько, сколько возможно. Для ускорения работ, в горы скачут с нами, на взятых у казаков лошадях, сотня драгун.

Больше людей не поместить, размер жилы не позволяет, к тому же жила уходит вглубь земли. Оставляем новых работников у пещеры и возвращаемся обратно к вечеру. С нами ГАЗ 51 полный руды. Руду сгружают в кучу. Мы отправляемся на совещание. Судейкин рассказывает, что сегодня побывал на приёме у короля Хайме. Тот был необычайно предупредителен и вежлив. Деньги обещал заплатить послезавтра, а до этого времени, обязался кормить всю нашу армию, начиная с завтрашнего утра. Король много расспрашивал про Рязань, Батыя и монголах. Судейкин отвечал, по существу.

В конце беседы, король передал письмо для Батыя и устно просил сообщить тому, что он всегда будет рад приветствовать хана на своей земле, где тому будет устроен самый торжественный приём. Письмо мы, конечно, передадим. Может быть, Батый в самом деле в этой истории, пойдёт дальше в Европу? Между тем, свидетели захвата Аликанте, из числа сопровождавших короля в нашем походе, растрезвонили по всей Барселоне, совершенно невероятные слухи о нашем могуществе, а также о том, что в следующем году хан Батый планирует завоевание Франции и Германии, а в ещё следующем, Испании и Португалии.

Слухи ходили настолько невероятные, что многие каталонцы стали писать завещания и прятать свои драгоценности. На наших воинов, находившихся в увольнении в городе, смотрели с чувством страха и уважения. Между тем, казаки, начали продавать коней, ввиду невозможности их перевозки на родину. Мы обсудили вопрос о продаже части драгоценностей, но большинством голосов отказались от этой процедуры. Пусть драгоценности лежат у нас.

Создадим подобие ГОХРАНА сокровищ (государственное хранилище сокровищ), с тем, что они будут, с годами, лишь расти в стоимости и, возможно, потребуются нашим потомкам. У нас ведь ещё оставались в целости даже драгоценности, взятые во время пленения Батыя в 1237 году! Пока мы достаточно богаты, чтобы не разбазаривать исторические ценности. Ну а плату за коней, мы решили оставить казакам, это, как компенсация за золотые слитки, которые мы от них утаили.

Казаки приняли решение продать 530 лошадей, оставив сто, которые можно было перевезти на «Варяге», кроме наших 150. Кони пошли по дешёвке, всего по 6 дукатов за голову. Заодно они продали свою долю ценных украшений и доспехов. Им совершенно не нужны были дорогие вещи. Сколько они заработали, неизвестно, но весьма обогатили местных перекупщиков. Всё равно, вырученных денег, хватит участникам похода до конца жизни и вернутся они очень богатыми.

1 июля. Среда. Оставаться в Барселоне, становилось просто неприлично, и мы отчалили рано утром, сообщив королю заранее. Наверно, он вздохнул с облегчением. Нахождение под боком, столь опасного гостя, весьма напрягало, заставляя постоянно находиться в состоянии повышенной боеготовности. Наша эскадра в 16 галер и два корабля с двигателями, неспешно отправилась в обратный путь.

На недавнем совещании, договорились, посетить дельту Нила, чтобы совершить нападение на какой-нибудь город Египта, с целью, разжиться хлопком и ещё чем Бог пошлёт. С собой мы везли 12 тонн чистого минерала селитры, которого нам хватит на очень долго. Теперь уже не надо будет экономить на учебных стрельбах. Пороху хватит, по самым скромным подсчётам, на 10 -12 миллионов выстрелов из ружья.

И на пушки тоже хватит. А ещё мы разжились на почти 60 тысяч золотых и чуть меньше 37 тысяч серебряных монет, в валюте разных государств, которыми придётся поделиться с союзниками. Однако, с нами не учтённое золото -70 кг и серебра 135 кг, не считая, не поддающихся оценке, двухсот килограмм драгоценных предметов и 20 тоннам товаров, конфискованных у мавританских купцов. По самым грубым оценкам, после раздела добычи, нам (Совету десяти) останется около миллиона рублей.

Плыли вдоль африканского побережья, достигнув его после прохождения Сицилии. Нашей целью стал город Думьят или Дамиетта, всего 22 года назад отбившийся от крестоносцев. О нём нам поведал король Хайме. Город не маленький, и чрезвычайно важный в стратегическом плане своего места расположения. Здесь сходились торговые пути очень многих важных поставщиков и покупателей. Между прочим, наш лоцман и проводник из Константинополя, бывал здесь и уверенно вёл эскадру к цели.

9 июля. Четверг. Раннее утро, половина пятого. Эскадра, ведомая «Варягом», заплывает в порт Дамиетты. Он почти не отличается от портов Фессалоник, Синопа или Кафы. Стены крепости, вплотную подходящие к воде, небольшая площадь перед центральным входом с торговыми рядами и складами на пирсе. У причала стоят десяток галер, баркасы, лодки. В воротах, закрытых на ночь, торчат факелы, освещая тусклым светом метров 50 перед ними.

Город спит, на причале тишина, только на стенах слышно, как перекликаются стражники, чтобы не заснуть. Тёмная громада «Варяга» втискивается, в слишком маленький, для такого гиганта, порт. Нас не ждали, но стража поднимает шум. Вспыхивают новые факелы, раздаются команды, но мы решили действовать без предупреждения и предварительной раскачки. Из трюма вываливаются в воду БМД и БРДМ, плывя в сторону входа.

На кораблях зажигаются прожектора, ослепляя защитников, а с борта корабля открывают огонь 16 пушек, расстреливая последние 60 зарядов в ворота. По отчётливо виденным, в свете прожекторов, воинам, стреляют из карабинов и автоматов. «Варяг» разворачивается кормой к берегу, со сходней съезжают на берег САУ и ЗИЛ.

Миномёты, стоящие на крыше кают –компании, начинают стрелять через стену, нащупывая оборонительные орудия. Ворота разнесены в труху, по их обломкам в город въезжает техника, короткими очередями, уничтожая, разбегающихся от фар, арабов. Вход наш. Казаки сбегают с галер и бегут в город, за ними драгуны. Сопротивление сломлено почти сразу. Перепуганные защитники, с криками ужаса, спешат укрыться в Арке – цитадели города. Казаки и драгуны врываются в дома, ещё не проснувшихся горожан и хватают всё, что представляет хоть какую-то ценность, сваливая всё это в узлы и затем заставляя хозяев тащить это к воротам.

В городе жуткий бедлам, настоящий Содом и Гоморра. Казаки не церемонятся и каждый, кто хоть сделал попытку защитить своё имущество, падает под ударами мечей. Офицерские роты, не размениваются на мелочи, разыскивая дома богатеев и общественные здания. Таков уговор с казаками. Им горожане, нам влиятельная публика. Цитадель нам не нужна, и мы стараемся не подходить к её стенам слишком близко. Безусловно, там находится казна города, но это уже не столь важно. К 6 часам утра становится светло и вся картина нашего визита, становится видна. Надо сказать, что город не очень пострадал. Ворота и верхушки стен, на сотню метров от входа в обе стороны, разрушены, чтобы к воротам никто не смог подойти.

На ближних башнях, дежурят по взводу офицеров с карабинами. САУ, БМД, БРДМ и ЗИЛ, перекрыли улицы, выходящие к воротам из города, медленно продвигаясь к центру города, прикрывая казаков и драгун. Жители домов, стоящих дальше 100 метров от входа, успели убежать в цитадель, но не все ещё добежали до неё. Машины останавливаются в центре города и приготовились к обороне. Но арабы не пытаются идти на помощь горожанам, они слишком напуганы.