Пишите – не пишите. Психологическое руководство для авторов по работе с текстом и собой

Глава 2
Текст как терапия

Работу с текстами широко используют в своей практике психологи разных школ. Наиболее распространена такая методика арт-терапии, как библиотерапия, то есть дословно «исцеление книгой». Однако психологи и психотерапевты порой предлагают клиентам и прямые писательские практики. Разберемся, что это дает и можно ли пользоваться этими приемами самостоятельно.

Писательские практики – не только творческий, но и технически сложный процесс. Чтобы написать текст, требуется слаженная работа обоих полушарий. За речь (символическое обозначение предметов и явлений, связь между словами, логику повествования) отвечает левое полушарие. А творческий импульс, метафорический смысл слов, образное, эмоциональное содержание текста – работа правого. Поэтому писать тексты трудно. Писатели все время словно находятся в состоянии открытого конфликта между спонтанностью и правилами, импульсом и долженствованием, «хочу» и «надо». Поэтому тексты, написанные спонтанно, «по велению импульса», часто сбивчивы и невнятны. Порой приходится только догадываться, о чем вообще пишет автор.

Однако если отнестись к созданию текста как арт-терапевтическому методу, написанное не только обретает смысл, но и становится по-настоящему целебным. Терапевтические писательские техники хороши тем, что их можно использовать самостоятельно. При этом важно понимать: тексты, написанные с терапевтической целью, – не готовый писательский продукт. Публиковать их без редактуры порой небезопасно для автора. Ведь в терапевтических текстах мы исследуем свою уязвимость, эмоции, усвоенные в детстве убеждения.

До тех пор, пока автор не поймет со всей ясностью, о чем пишет, выход на широкую аудиторию может стать для него дополнительной травмой.

Экспрессивное письмо: отпустить

Автор этой техники – американский профессор Джеймс Пеннебейкер. В 80-е годы XX века он поставил серию экспериментов со своими студентами, чтобы разобраться, как влияют письменные практики на психологическое и особенно на соматическое здоровье.

Пеннебейкер разделил студентов на контрольную и экспериментальную группы и в течение двух с половиной месяцев фиксировал данные об их обращениях к врачам. После этого началась письменная часть эксперимента.

Участников обеих групп попросили за 15 минут написать текст на заданную тему. Контрольной группе достались «легкие» темы: «Что я ел на завтрак», «Как я провел выходные», «Моя рубашка». Экспериментальной пришлось несладко: за 15 минут студенты этой группы должны были написать о наиболее драматическом и болезненном событии в своей жизни. Многие выходили из аудитории в слезах, втайне считая эксперимент профессора жестоким.

Группы работали в таком режиме четыре дня, а затем в течение полугода Пеннебейкер собирал медицинские данные своих подопечных, сравнивая их со статистикой до эксперимента.

Результаты превзошли его ожидания. Студенты экспериментальной группы, которые четыре дня подряд описывали свои тяжелейшие воспоминания, стали обращаться к врачам в среднем вдвое реже. Динамика обращений контрольной группы не изменилась.

После этого профессор провел еще серию экспериментов и совместно со специалистами в области психонейроэндокриноиммунологии обнаружил доказательства благотворного влияния эмоциональных писательских практик на соматическое здоровье. Если коротко: после писательского эмоционального всплеска иммунная система активируется и в течение приблизительно шести недель более эффективно борется с патогенами^[6].

Техника действует благодаря эффекту десенсибилизации (снижения чувствительности к травмирующему событию). Многократно описывая свои переживания, автор текста не только дает выход эмоциям, но с каждым разом все больше адаптируется к ним и встраивает новый опыт в свою жизнь. При этом снижается фоновая тревога, которую провоцировали подавленные переживания, исчезает психосоматическая составляющая заболеваний, субъективно улучшается самочувствие.

Преимущество методики в том, что ее можно использовать не только в рамках терапии, но и для самостоятельных практик. При этом не обязательно описывать «наиболее травмирующие события в жизни» по рецепту профессора Пеннебейкера, вы же не участник эксперимента. Для достижения терапевтического эффекта достаточно изложить на бумаге обычные актуальные переживания. Повздорили с супругом, дочь дерзит, клиенты потеряли связь с реальностью – бумага не только стерпит, но и повысит порог вашей чувствительности к этой неприятности. Более того, зачастую не только к этой.

Экспрессивное письмо работает так: когда человек пишет о действительно ярких искренних переживаниях, они почти всегда оказываются отражением глубинных подавленных чувств и острых ситуаций прошлого. Понимать и осознавать эту взаимосвязь полезно, но не обязательно. Техника текстовой десенсибилизации сама сделает свое дело.

Этот же метод экспрессивного письма лежит в основе популярной психотерапевтической техники «письма к…», когда в качестве «домашнего задания» терапевты поручают пациенту ежедневно писать (но не отправлять) письма значимой для него персоне, которая вызывает сильные чувства.

Аналитическое письмо: найти причины

Если экспрессивное письмо – это текст «без цензуры», то повествовательное изложение – практика, которая требует большей осознанности. Ее суть, как ясно из названия, в аналитическом, а не хаотично-экспрессивном изложении материала.

Излагайте факты и констатируйте эмоциональные реакции на них по специальной формуле (одна из вариаций базовой методики когнитивно-поведенческой терапии)^[7].

Это так называемая модель АВС, где:

1. А – событие, активатор ситуации. В этой части текста нужно подробно описать, что произошло. Только факты. Излагать их следует максимально без эмоций, словно вы покадрово пересказываете видеозапись. Например: «Сегодня Вероника посмотрела на себя в зеркало. Она заметила что-то новое. Это была небольшая морщинка в уголке глаза. Вероника заплакала».

2. В – восприятие. Здесь нужно описать значимый эффект, предполагаемое последствие «активатора». Мы переживаем не из-за самого события, а из-за особенностей нашего восприятия. Так же и с Вероникой: казалось бы, мелкая морщинка, а она – в слезы. Почему? «Она поняла, что стареет. Теперь у нее нет шансов найти мужа».

3. С – эмоции, связанные с этим переживанием. Пример: «Вероника заплакала. Она почувствовала страх и отчаяние».

Важно: писать следует в действительном залоге («Вероника расстроилась»), избегать страдательного («Вероника была расстроена»). Это возвращает автору активную роль в рассказе, который является отражением жизни.

Эта техника дает возможность посмотреть на ситуацию со стороны, осознать чувства, отследить зависимость сильных переживаний от внутренних убеждений и при желании пересмотреть их.

Письмо-история: найти выход

Иногда описать свои чувства или даже проанализировать их природу недостаточно. Ситуация кажется безвыходной, человек ощущает себя в тупике. Чем более экспрессивно он рассуждает о своих эмоциях, тем сильнее в них вязнет. Где же выход?

Выйти из замкнутого круга помогает последовательное изложение событий в виде истории с завязкой, кульминацией и развязкой. Чтобы превратить переживания в историю, нужно на самом деле не так уж и много – уловить ключевой сюжетный конфликт (внешний или внутренний), который породил сильные чувства. Это может быть реальное столкновение с другим человеком, запрет, ущемление прав, лишение чего-либо, изменение обстоятельств, расставание и т. д. Когда конфликт сформулирован, остается последовательно изложить события, которые происходили с вами в связи с ним. Что предшествовало конфликту? Что произошло во время него? Чем завершилась эта история?

Трехчастная драматургическая композиция, завязка (зарождение конфликта) – кульминация (непосредственно конфликт) – развязка (разрешение конфликта), придумана еще Аристотелем. Это самая древняя и надежная схема любого повествования. Придерживайтесь ее, и вы не запутаетесь.

Например, если речь идет о переживаниях, связанных с внезапным увольнением, то три части повествования будут выглядеть так:

1. Завязка. В первой части следует рассказать о том, как вы попали на эту работу, о самых ярких эпизодах, связанных с ней, – веселых, грустных, приятных, раздражающих. Также здесь следует описать события, которые непосредственно предшествовали увольнению.

2. Кульминация. Здесь подробно опишите само увольнение. Как вы узнали о нем? Что почувствовали? Что делали в этот день? Как сообщили родным и знакомым?

3. Развязка. Рассказ о том, что произошло позже. Что происходит в вашей профессиональной жизни теперь? Удалось ли найти новую работу? Возможно, вы сменили деятельность? Или, наоборот, взяли перерыв и спите до полудня и еще немножечко после? Опишите то, что реально происходит, не подменяя фактов вашими планами, страхами и обидами. О планах, страхах и обидах, если они есть, тоже обязательно напишите.

Важно: подумайте, как вам комфортнее и интереснее писать свою историю: от первого лица или от имени персонажа. Если в сюжете есть и другие важные персонажи, обязательно включайте их в ткань повествования. Упоминайте о них, рассказывайте подробности! Можно дополнить историю от имени любого из второстепенных персонажей. Это поможет дистанцироваться от своих переживаний и посмотреть на ситуацию другими глазами. Делайте все, что вам захочется, соблюдая лишь одно простое правило – держите трехчастную структуру: завязка, кульминация и развязка. Художественная ценность текста здесь не важна – пишите для себя и о себе в комфортном для вас стиле.

Такое изложение событий позволит не просто заново пережить чувства или проанализировать их источник. С помощью техники можно наконец перестать зацикливаться на одних и тех же негативных эмоциях и начать двигаться дальше, к новым событиям и историям своей жизни.

Границы практики

Наблюдайте за собой. Если спустя сутки после письменной практики ощущение подавленности не уменьшается, а нарастает, это признак того, что проблема более глубокая, чем вы думали. Лучше обратиться за помощью к психотерапевту.

Дневниковые практики, ведение блога и даже коммерческие анонсы в социальных сетях – словом, любые сколько-нибудь личные тексты работают по этому же принципу: наша психика не видит разницы. Однако для собственной безопасности стоит понимать разницу между терапией и социальной жизнью. После публикации текст превращается из монолога в обращение. Это означает, что работа над его содержанием – больше не ваше индивидуальное дело. Вы пригласили в это поле читателя. С этой секунды начинают действовать социальные законы групповой динамики, подразумевающие не только объединение и сплоченность, но и борьбу за лидерство, конкуренцию и иерархическое распределение ролей. А это уже совсем другая история.

Глава 3
Эффект диалога

Текст, написанный «в стол», представляет собой монолог автора, его общение с самим собой. Это терапевтично, помогает «выгрузить» эмоции, посмотреть на ситуацию со стороны, стабилизировать эмоциональное состояние. Однако когда стабильность достигнута, такая рефлексия напоминает варку в собственном соку. Каждому тексту нужен контекст, а каждый автор нуждается в читателе. Ведь жизненный цикл текста полностью зависит от последнего.

Текст в руках читателя

Публикация позволяет перевести текст в режим диалога и получить обратную связь. «Текст живет, только соприкасаясь с другим текстом. Только в точке этого контакта текстов вспыхивает свет, освещающий и назад и вперед, приобщающий данный текст к диалогу», – писал русский философ и филолог Михаил Бахтин, объясняя, что монолог, не имеющий адресата, не имеет и смысла^[8].

Главное, что меняется в момент публикации, – текст обретает адресата. Просьба, претензия, приказ, жалоба, критика или иное содержащееся в нем послание теперь обращено не только к самому автору и его внутренним персонажам, но и к читателю. Этот эффект обращения, «выгрузки» мыслей и эмоций порой настолько силен, что авторы и читатели зачастую начинают путать текст с настоящим живым общением. Кажется, что вот он, автор, сидит у тебя на кухне, делится своими мыслями, рассказывает лично тебе добрую сказку, страшную историю или читает лекцию.

Стивен Кинг говорил: «Писательство – это телепатия!» Читая книгу, мы улавливаем мысли и образы, которые адресовал нам человек, живущий за тысячи километров. «Мы даже не в одном году, не то что не в одной комнате… да только мы вместе. Мы общаемся. Общение умов»^[9].

Этот эффект настолько силен, что начинает казаться, что мы хорошо знакомы с автором. Это заблуждение. В большинстве случаев к моменту встречи с читателем печатный текст утрачивает остроту и актуальность для автора. Каждый читатель наделяет его новым смыслом, привносит собственный контекст.

После публикации текст становится достоянием читателя. Взаимодействуя с ним (а не с автором!), читатель встречается на страницах книги с самим собой.

Чтение как диалог

То, что чтение является терапевтическим процессом, давно и убедительно доказано. Библиотерапия (то есть исцеление книгой) – один из разделов арт-терапии, она успешно применяется для коррекции эмоционального состояния и в качестве поддержки в кризисные периоды.

Метод основан на проективном механизме узнавания.

ПРОЕКЦИЯ (лат. projectio – бросаю вперед) – психологический процесс, в результате которого человек воспринимает собственное внутреннее содержание как приходящее извне. При этом он наделяет окружающие объекты – как людей, так и предметы, силы природы и т. п. – качествами и характеристиками, взятыми из собственного опыта.

Когда мы читаем, то сравниваем себя с героями, ставим себя на их место или, наоборот, осуждаем их или хотим помочь им. Словом, вступаем в диалог с автором, главными героями книги или их антагонистами:

«Да как автор вообще мог такое написать! Это же просто “фу!”»

«Плакала и смеялась вместе с автором!»

«Почему все восхищаются этим Холденом Колфилдом?! Это же просто инфантильный мальчик! Что в нем такого?»

«Автор, вы гений! Вы умеете видеть и чувствовать красоту!»

«А по-моему, ваша Скарлетт просто стерва!»

Пока герой действует в соответствии с сюжетом, читатель эмоционально включается в процесс, узнает в герое себя и обретает понимание собственной ситуации. Или не обретает, а начинает испытывать смутное или явное раздражение. Помните, как вас раздражал, буквально выводил из себя какой-то литературный герой? Это передавала привет ваша собственная «тень» (согласно Карлу Юнгу, «тень» – это архетип, представляющий собой относительно автономную часть личности, складывающуюся из психических установок, которые не приняты личностью из-за несовместимости с сознательным представлением о себе).

Невыносимое поведение Скарлетт, наивность Холдена Колфилда, фатальная любовь Анны Карениной, непроходимая глупость Гарри Поттера, наглость Карлсона, который живет на крыше. Если вдуматься – какое нам до них дело? Мы с ними незнакомы – и нет ни малейшей надежды, что когда-нибудь познакомимся. Срабатывает механизм проекции: мы узнали вовсе не этих героев и даже не автора. Мы узнали себя.

Действуя как защитный механизм, проекция помогает нам выносить за собственные рамки неудобные (социально осуждаемые)«теневые» качества (например, пассивность, жадность, болтливость, склонность к сплетням, агрессии и т. п.), приписывая их другим людям (или персонажам). И вот неприятие собственных «неугодных» черт находит выход в виде сильных эмоций по отношению к вымышленным персонажам.

По этому принципу читатели влюбляются в героев пьес и романов, а иногда и в авторов книг. Это еще один «привет» от неосознанных и непризнанных частей вашей личности – приятных, привлекательных, ярких, но почему-то запретных.

Правда в том, что любые сильные эмоции, которые мы испытываем, – это история о нас. Обо мне, о вас, о них.

Чтение позволяет познакомиться с собой максимально безопасным образом – как бы наблюдая за собой со стороны. А что было бы, если бы я оказался в таких обстоятельствах? А как бы я себя повел? Ну я-то уж точно бы такой глупости не сделал!

Чтение как терапия

Библиотерапия – серьезный процесс, который основан на взаимоотношениях с терапевтом, выполнении его рекомендаций к чтению и последующем обсуждении и терапевтической проработке материала. Однако каждый читающий человек стихийно удовлетворяет свою актуальную потребность – в знакомстве с собой, в поддержке, в общении. В жизни мы делаем это с помощью реального общения, контакта с другими людьми, «смотримся» в них как в зеркало, учимся у них, получаем поддержку. А в библиотерапии роль другого выполняет текст.

В библиотерапии выделяют пять универсальных базовых неспецифических процессов, которые, в общем-то, и побуждают нас читать^[10].

1. Успокоение

Чтение в этом случае работает почти как экстракт валерианы. А книга выступает в роли друга и учителя. Помогает успокоиться, понять, что к чему, принять решение, как действовать дальше. Популярные издания, самоучители, справочники, пособия – все эти книги мы читаем, чтобы обрести опору и спокойствие.

Обеспокоенный читатель чувствует себя более стабильно, когда получает знания о собственной проблеме из источника, который считает авторитетным. Экспертные материалы раскладывают проблему по полочкам, показывают читателю, что такие ситуации, как у него, встречаются сплошь и рядом, решаемы, понятны. Например, эту книгу вы, вероятно, захотели прочитать, так как испытываете интерес к писательскому творчеству. Не понаслышке знаете, как это непросто. Я об этом специально пишу, рассказываю о своем сопротивлении, журналистском и психотерапевтическом опыте, даю методики, описываю процессы. Значит, нас таких много, проблема не уникальна. Вот уже как-то даже и поспокойнее стало.

2. Удовольствие

Читать – это весело. Особенно когда вы узнаете себя в герое и радуетесь его успехам. Или, наоборот, испытываете превосходство, понимая: «Уж я бы так никогда не вляпался!» Откуда появляется это удовольствие? Оно – радость узнавания, обретения какой-то ценности. Почему нам так приятно читать? Уж точно не потому, что нравится следить за приключениями незнакомого героя. Наш интерес никогда не бывает абстрактным, он всегда конкретный, утилитарный. Нам каждый раз интересно что-то узнать о себе, что-то получить: знания, поддержку, новые качества, черты характера. Книги, в которых мы не узнаем себя, «проходят мимо».

3. Уверенность в себе

Автор (или герой) может – и я смогу! Примерно так мы рассуждаем, когда читаем истории успеха, сюжеты о преодолении трудностей и биографии замечательных людей. Такая литература дает опору и поддержку тем, кто в себе не уверен. И позволяет узнать себя в герое. Присвоить те самые «теневые» неинтегрированные качества: волю, право на желания и на их реализацию.

4. Высокая психическая активность

Литературные произведения активизируют эмоциональный фон. Соприкасаясь с тем, что происходит в тексте, реагируя на похождения героя или рассуждения автора, читатель на деле встречается с собственными чувствами и проживает их через книгу. Эти эмоции могут совпадать с замыслом автора, а могут ассоциативно возникать у читателя вне строгой зависимости от сюжета.

Стихийно процессы узнавания и эмоциональной проработки собственных травм (как и процессы сопротивления этому) включаются у читателя при соприкосновении с любым текстом, который он для чего-то читает. Новости, статьи, посты в социальных сетях и блогах – все это повод и возможность получить эмоциональную разрядку, поддержку, удовольствие, указание или разрешение.

5. Общее психическое развитие личности

Чтение «стимулирует целостность личности, тенденции к сложным компенсаторным реакциям, более творческому преодолению трудностей», – пишет врач-психиатр, психотерапевт, создатель метода «экзистенциальной библиотерапии» Александр Алексейчик. Проще говоря, читая, мы обучаемся жить: полнее чувствовать, разнообразнее реагировать на раздражители, нестандартно решать проблемы.