Читать книгу: «Сводные. Родители»

Внимание! Данная книга предназначена исключительно для лиц старше 18 лет.

В тексте присутствует: ненормативная лексика, откровенные сексуальные сцены, эпизоды психологического и физического насилия, сцены курения и распития алкоголя (автор крайне осуждает и не поощряет подобный образ жизни). Книга не имеет намерений оскорбить или задеть чьи-либо чувства, взгляды или убеждения. Все события, места, персонажи и диалоги являются вымышленными. Любые совпадения с реальными людьми или ситуациями случайны.

Произведение предназначено исключительно для развлекательного чтения.

ПРОЛОГ

Перевожу взгляд на незнакомца и тут же отворачиваюсь, чтобы скрыть румянец, предательски заливающий мои щеки, когда он стягивает со своего ствола презерватив. В его глазах пляшут черти. Опасные, самоуверенные, наглые. И я знаю, вижу, что он прекрасно понимает, какое впечатление произвел на меня.

Он словно прошёлся по коже оголённым проводом. Покрыл ковром из мурашек.

– Еще хочешь? – тянется рукой, обхватывает меня за подбородок и поворачивает к себе. В выражении его лица нет ни капли веселья.

Сглатываю. Вспыхиваю уже не только лицом, но и всем телом. Повторно.

Хочу?

Невозможно выдержать его взгляд. Скольжу вниз, в сторону, разглядываю татуировки на его правой руке. Знаю, что и спина полностью покрыта ими и частично ноги. Красиво выглядит, смело. Я никогда не могла решиться набить даже самую маленькую тату. Осуждений боялась, строгости родителей.

Перевожу взгляд на панорамные окна. Отсюда кажется, что мы находимся в небе. Небо сегодня, как никогда темное, но звезды сверкают, яркими алмазами на ночном полотне.

“Хочу…” – мысленно отвечаю, возвращаясь в реальность.

– Хочешь меня милая? – повторяет вопрос. Голос тяжелый, пропитан опасностью.

Молчу. Вот только… тело сегодня враг номер один, сдает меня с потрохами. На груди вновь сжимаются горошинки, до легкой боли. Шурша по белоснежному белью стыдливо сдвигаю ноги. Руками прикрываюсь. Глупо так. Прячусь от того, кто уже видел меня всю.

Власть, исходящая от него, почти осязаема. Язык не поворачивается возразить, но и сказать “да” не могу. В животе вспыхивает жаркое предчувствие.

Он ухмыляется, довольный моей реакцией. Встает с постели, не стесняясь своей наготы наклоняется, берет с пола бутылку и бокал.

– Выпей.

– Я не пью такое… – с трудом выдавливаю из себя.

– Сегодня пьешь, – голосом не терпящим возражений.

Словно под гипнозом, забираю из его рук бокал. Опрокидываю в себя содержимое. Горло мгновенно спирает, желудок обжигает. Закашливаюсь. Подношу кулак к носу, зажмуриваюсь и задерживаю дыхание.

– Умничка.

Наливает себе бокал, делает глоток, блаженно прикрывает глаза.

– Расслабься, это всего лишь коньяк. Ты стала трезветь, я лишь помогаю немного раскрепоститься.

Смотрю на него исподлобья.

Настоящий самец. Других слов и подобрать не смогу. Этот мужчина чертовски красив в своей наготе. Сильные руки, с выступающими, словно стальные прутья, венами, широкие плечи, кубики пресса. Он словно высечен из грубого камня. Отшлифован. Доведен до идеала. И этот взгляд… пронизывающий, властный, ледяной. Серый, истинно волчий.

Он подходит ближе, ставит бокал на тумбочку и вновь берет меня за подбородок.

– Не бойся, милая. Этой ночью, я не сделаю ничего, из того, чего ты сама не захочешь. Но ты ведь хочешь, правда?

Его пальцы скользят по моей шее, спускаясь к ключицам. Дыхание сбивается, в голове пусто. Хочу ли я? Да, черт возьми, хочу!

Приоткрываю рот, незнакомец делает еще один глоток алкоголя и накрывает мои губы, вливая его в меня. Разделяя пополам…

Глава 1. Я не верю в приметы

То, что, было не вернуть, я знаю

Дверь, открой, я сегодня улетаю

В окне, свет зажжется на мгновение

Цветы, я оставлю на скамейке

© SAHALIN – “Я сегодня улетаю”

Лидия

Я старательно намыливаю руки, чтобы отмыть их от въевшейся краски. Простые, выверенные движения. На автоматизме. Когда с безымянного пальца соскальзывает кольцо, в первые секунды наблюдаю завороженным взглядом, как оно ударяется о белоснежный фаянс, подскакивает вверх, словно танцуя, и вновь устремляется вниз. Включаюсь.

– Твою-то мать! – вырывается, пока я отчаянно пытаюсь поймать в раковине обручальное кольцо.

– Лидок, что там у тебя? – в динамике звучит встревоженный голос подруги.

Дергаю плечом, крепче прижимая телефон к уху.

– Кольцо чуть не утопила.

– Слетело, что ли? – спрашивает Света.

– Угу, – с облегчением надеваю его обратно на палец. Быстро смахиваю испарину со лба.

– Ой, плохая примета. Говорят, к разрыву отношений.

– Типун тебе на язык. И вообще, кто в эти приметы верит?

– А вот тут ты не права. Вспомни у Черепановой, как было: Витек ее в свадебном платье увидел до регистрации. И что? Развелись через год. А у Маринки Белоусовой помнишь, сестрица ее фату примерила…

– Да-да, а потом Колян переспал с Маринкиной сестрой. Помню я, помню.

– А у меня в конце-то концов! – все не унимается Светка. – Свекарда моя, будь она неладна, додумалась, подарила нам с Илюхой часы на свадьбу! Все же знают, что это к разлуке.

– Свет, приметы тут ни при чём. У Черепановой муж альфонс – сел ей на шею, и ножки свесил. Хорошо Инга одумалась быстро. У Маринки, Коля – кобель типичный, по природе своей. Она пока беременной ходила, он уже тогда на всех баб поглядывал, пуская слюни. Что касается тебя… Илюха сам виноват – пьет не просыхая.

Вздыхаю, выключая воду. Обсуждать с ней приметы – это как спорить с ветряной мельницей. Света во все это верит, как в бога. А я… я предпочитаю верить в здравый смысл. Хотя, признаться честно, неприятный осадок все же остался. Особенно в свете последних событий – нашей с Виталием ссоры.

– Если б мой только бухал, – всхлипывает подруга. – Скотина. Он же… не только этим отличился. Этот урод, которому я отдала лучшие годы своей жизни, свою молодость, оказался такой же кобелиной, как и Маринкин Николясик.

– Что? Илья изменил тебе? Как? Когда? – рвется из меня сплошным потоком.

– Да… Оказывается, он год нашу домработницу пердолил во все щели и по всем углам нашего дома. Нашего, Лидок, дома! Скотина такая.

– Свет, я не знала… Слов нет.

– Никому пока не говорила об этом. Позорно как-то. Ай, да забей. Что на нем свет клином не сошелся? Найду себе мужика позабористее.

– Боевой настрой, – слегка улыбаюсь и выхожу из уборной.

– Лидок, я завтра получаю свидетельство о расторжении брака. Отметим? Твой Виталик как раз улетел из города. Оттянемся до утра. Чисто нашей бабской тусовочкой. Что думаешь? Соглашайся.

Закусываю губу. Поглядываю на кольцо, покручиваю его.

Последний год я как-то пропала со всех радаров. Быт, заботы, дела поглотили. Периодически чувствовала и до сих пор чувствую угрызения совести, что не встречаюсь с любимыми подругами, но мне всегда будто не хватает времени. Особенно последние полгода, когда я решила открыть собственную студию свободного творчества. Сначала была только идея, которая потом начала превращаться в реальность.

Гончарные и художественные мастер-классы, семинары, воркшопы, проведение творческих праздников, мероприятий – такой спектр услуг будет предоставлять мое детище, в которое я каждый день вкладываю все силы и душу. К счастью, моя любимая дочурка и супруг относятся с пониманием и не высказывают недовольств, что в последнее время задерживаюсь в студии допоздна, что не балую завтраками и ужинами, не провожу выходные дома. Точнее сказать Лиза не высказывает, а Виталя… Виталя перед отъездом в командировку все-таки вспылил.

“Лида, ну сколько можно? Когда ты начнешь уделять время семье? Мы с Лизой два месяца тебя не видим. Все понимаю, это важно для тебя, и я горжусь твоими успехами, но всему есть предел. У меня, в конце концов, есть физическая потребность в близости, как у любого здорового мужчины. Когда в последний раз мы занимались сексом? Помнишь? Нет? Так и я не помню. Мне нужна не молчаливая рыба в постели… Ты и раньше не блистала страстью, а сейчас… Все окончательно сошло на нет. Надоело, Лид. Подумай об этом. У тебя будет десять дней. Заебался я быть хорошим, понимаешь? Накипело…”.

Голос мужа, обычно ровный, поддерживающий, звучал как обвинительный приговор. Я тщетно пыталась вспомнить, когда в последний раз мы действительно говорили не о ремонте в студии, не о счетах, а просто друг о друге, о семье. В памяти всплыли обрывки фраз, усталые объятия на бегу, поцелуи в щеку вместо долгих, нежных в губы.

Вина обрушилась многотонной тяжестью, словно наковальня. Виталя прав. Я почувствовала, как слезы подступают к горлу. Неужели я действительно позволила своей идее поглотить меня настолько, что забыла о родных и самых близких людях, которых люблю больше всего на свете?

"Прости," – прошептала я, не глядя мужу в глаза.

Он вздохнул так, словно это простое действие далось ему с большим трудом и даже болью. Взялся за ручку чемодана, открыл входную дверь и молча ушел. А я потом еще долго стояла на балконе и смотрела на небо, глядя на пролетающие самолеты. Все думала о том, что в одном из них сидит мой муж.

– Лида? – спрашивает подруга. – Хватит ломаться. Я буду тебя ждать. Восемь вечера, бар “Сплетники”. Бронь столика на Леонтьеву.

– Я постараюсь, – отвечаю, закусив губу, испытывая угрызение совести за то, что снова прокручиваю причины, чтобы слиться.

В голове проносится вихрь мыслей. С одной стороны, безумно хочется развеяться, почувствовать себя свободной, вспомнить, как это – смеяться до утра с девчонками, обсуждая все на свете, наслаждаться веселым звоном бокалов, танцевать, чувствуя себя чертовски сексуальной. С другой – студия… Там столько всего нужно доделать до открытия, которое уже не за горами.

– Ты нужна мне подруга… – добивает меня Светка.

– Ладно, уговорила, неугомонная! – сдаюсь я. – Только чур без фанатизма. Мне в субботу рано вставать.

– Конечно – конечно, уйдешь первой и практически трезвой, правильная ты наша. А, да! Не вздумай нацепить джинсы и бесформенную футболку. Дресс-код: секси лэйди! Поняла?

– Поняла, – смеюсь, качая головой. “Света, такая Света”.

Прощаюсь, убираю телефон в карман. Накидываю любимый плащ оливкового цвета. Выключаю во всей студии свет и выхожу на улицу.

Поднимаю голову – впервые за долгое время ночное небо усыпано звездами. Прохладный воздух приятно освежает лицо. Вдыхаю полной грудью, приказывая себе успокоиться.

Завтра отдохну всего один вечерок с девочками, а в субботу вернется Виталя и все у нас будет хорошо… Обязательно.

Глава 2. Взрослые дети

Лидия

– Мусь, ты, куда такая красивая? – спрашивает дочь, привалившись к дверному косяку.

Вздрагиваю от неожиданности. Перевожу взгляд на нее и невольно улыбаюсь.

Милая плюшевая повязка с большим бантом на голове, густые волосы собраны в фигульку, на лице кислотно-зеленого цвета маска – такой предстала передо мной Лиза.

– Бьюти вечер решила устроить? – осторожно касаюсь кончиком пальца до маски на ее лице. Высохла уже, превратилась в пленочку.

– Угумс. Анютка моя подарила кучу пробников. Она работать устроилась в магазанчик корейской косметики. Я и тебе пару масочек принесла.

– Спасибо. Лиз, а как же Аня с университетом решила? – с беспокойством спрашиваю, глядя на дочь.

В голове сразу девочка-тревога просыпается. А что, если и моя захочет работать, не скатится ли в оценках или того хуже – бросит учебу?

– А, с этим все окей, она только по выходным будет работать.

– Ну ладно тогда… Но ты…

– Мусь, успокойся, я нормально учусь, бросать универ не планирую.

Молча киваю, затем притягиваю к себе Лизу и крепко-крепко ее обнимаю. Носом утыкаюсь, втягивая аромат родного ребенка. Мне все кажется, она грудничком пахнет. Интересно, так у всех матерей?

– Я всегда буду переживать о тебе, ты ведь моя малышка.

– Н-не малышка, мам, – вдруг выдает она, морща носик.

Резко отстраняюсь. Глаза округляются, рот косится вбок. Сердце жарким ветром обдувает.

– Что ты сказала? – стараюсь не выдать волнения в голосе, но получается не очень. Лиза хмурится, словно не понимает моей реакции.

– Ну, я не малышка уже, мам. Мне девятнадцать лет, вообще-то, – она пожимает плечами, поправляет повязку на голове. – У меня парень есть. Гриша. Вот.

Что значит не малышка? Внутри все переворачивается. Кажется, еще вчера заплетала ей косички и читала сказки на ночь, а она мне: “… я не малышка уже…”.

Чувствую, как виски, переносицу, грудь сдавливает тисками, щеки обдает влагой. Боже мой, сколько же всего я пропустила, погрузившись в открытие своей студии. Вина накрывает с головы до пят. Раньше моя дочь всегда и всем делались со мной, а теперь…

– Лиза, – бормочу я, чувствуя, как подступает ком к горлу. – Прости меня. Какая же я плохая мать…

– Мусь, ну чего ты слезы льешь сразу? Плохая мать… скажешь тоже.

– И-и-и, давно вы… с Гришей вместе?

– Пару месяцев. Но у нас все серьезно. Мы… любим друг друга. Он меня в универской столовке случайно увидел. Говорит, сразу влюбился и не долго думая подошел познакомиться.

Сердце заводится еще сильнее и колотится, как молотилка. "Пару месяцев… любим друг друга…". Камень в мой огород. Я так увлеклась своими амбициями, что пропустила момент, когда моя девочка превратилась в женщину, влюбилась.

– Ясно, – шмыгая носом, утираю слезы. – Познакомишь?

– Думала, ты не спросишь. Да. Папа вернется в город, и я обязательно приглашу Гришку к нам на ужин. Он клевый, уверена, что понравится вам.

Лиза улыбается, глаза сияют счастьем. Ее эмоции минимально успокаивают мою разбушевавшуюся совесть.

– Ты, правда, в норме? – спрашивает она с сомнением.

– Конечно, солнышко. Просто мне нужно время, чтобы до конца переварить эту информацию. Жизнь меня к такому не готовила, – слегка усмехаюсь. – Маску пора снимать, высохла давно.

– Давай ты.

Дочка прикрывает глаза, подставляя мне лицо. Аккуратно поддеваю краешек, тяну пленочку, сжимаю ее в кулаке. Снимаю повязку и резинку с волос. Любуюсь.

Моя Лиза – настоящая красавица – длинные каштановые волосы практически до поясницы. Округлые миндалевидные глаза серого цвета и выразительные густые брови. Губы – бантики. Ростом дочь пошла в папу – высокая, с красивой фигуркой.

Моя девочка-девочка.

– Ты так и не ответила, куда такая красивая намылилась?

– Да видимо, уже никуда, – опускаю руки. – С тобой останусь.

– Ой нет. Топай, куда планировала.

– Но…

– Мам, я уже жалею о том, что все тебе рассказала. Ты с тетей Светой куда-то собралась?

– Да, отметить ее развод, – криво усмехаюсь.

– Ну понятно. Так и думала, что она с дядей Ильей разбежится. Отдохните хорошо. И тете Свете будет приятно, что ты рядом и тебе полезно.

– Думаешь?

– Реально. Ты ведь, кроме работы, и дома совсем нигде не бываешь. Тем более, я, вообще-то, тоже собираюсь уходить. На свидание.

– Дочь…

– Знаю, мусь. Родительский контроль всегда в деле, – складывает тоненькие пальчики в колечки. – Вернусь не позже одиннадцати.

Киваю.

Совесть еще душит, но, наверное, Лиза права. Мне и правда необходимо немного отвлечься.

Выбрасываю остатки маски. Мою руки. Забираю с комода сумочку и ухожу из дома с тревогой на сердце…

Глава 3. По барам

Лидия

До бара добираюсь быстро. У входа замечаю Черепанову Ингу, медленно делающую затяжку и выпускающую густое облако сизого дыма.

Инга высокая, стройная женщина, взгляд которой сразу говорит о том, что она знает себе цену. Пшеничные волосы собраны в высокую шишку на голове, выразительные брови, черные стрелки, эффектно подчеркивающие ее раскосые зеленые глаза, красная помада. Сегодня подруга в черном длинном плаще и неприлично коротком бежевом платье, которое ничуть не оттеняет ее фарфоровую кожу. Весь ее образ кричит о том, что хищница вышла на охоту.

– Ну наконец-то! – кричит она, увидев меня. – Опаздываешь, – целует, осматривает с ног до головы мой образ и довольно цокает языком. – Ля-я-я, красотуля какая! У меня язык не повернется тебя Лидой назвать. Сегодня ты – Лидия – покорительница мужских сердец!

– Скажешь тоже, – заливаюсь краской и запахиваю плащ. – Привет, дорогая!

– Привет-привет, давай скорее к нашим, – бросает она и затаскивает внутрь.

В “Сплетниках” шумно, играет музыка, пахнет коктейлями и весельем, в воздухе витает легкая дымка. Удивительно, ведь здесь не курят. Мы пробираемся к уединенному столику в углу. Света и Марина уже сидят с бокалами в руках. Такие же шикарные и красивые, как Инга.

– Простите, девочки, пробки, – оправдываюсь, обнимаюсь с подругами, бросаю на спинку диванчика свой плащ и присаживаюсь.

– Ой, пиздишь Ермилова! – прищуривается Маринка Белоусова, морща свой веснушчатый нос. – Рассказывай, какие у тебя там пробки приключились.

Света, поднимает брови.

– Погоди ты! – шикает она. – Ты глянь, какая перед нами гарна дивчина! Ермилова, а ну-ка, встань! Покрутись!

– Свет, ну чего ты? – второй раз за пять минут краснею до ушей, но все же встаю, демонстрируя девочкам свое новое черное платье.

– Ты смотри, орех-то какой, а ножки! – в восхищении выдает Света. – Девушка, а вам точно в этом году тридцать девять исполнилось?

– Нет. Ты что! Мне всегда восемнадцать, – смеюсь и присаживаюсь обратно на диванчик.

Инга не спрашивает, а сразу заказывает белое вино. Знает мои предпочтения.

– Ну что, рассказывай новости, – выпаливает Марина, отпивая из бокала. – Не томи! Вижу по лицу, есть чем поделиться.

Я делаю глоток, собираясь с мыслями.

– У Лизы моей парень появился. Буквально перед выходом из дома узнала. И… взрослой она стала, а я как дурочка растерялась, вообще не знала, как реагировать, что говорить. Может, про контрацепцию надо было рассказать, но не хотелось показаться душной матерью.

– Лидок, да кому твои лекции о контрацепции сдались? Молодежь получше нас все знает про резинки и КОКи. Лизке девятнадцать, в конце концов. Взрослая деваха. Скоро и замуж выскочит, – говорит Инга.

На меня словно ведро со льдом опрокидывается. Замуж? Да вот еще. Рано ей. Университет пусть сначала окончит.

– О, Лида, а вы с Виталькой в рамсах, что ли? – спрашивает Инга, глядя на мой безымянный палец. – Где кольцо?

– Слетело вчера с пальца, сняла, чтобы не потерять. Хочу потом ювелиру его отдать – размер уменьшить.

– Ну да-а, схуднула ты, красотка наша. Совсем со своей студией замоталась? – накрывает мою руку ладонью.

– Устала немного, – пожимаю плечами. – До открытия совсем чуть-чуть осталось, а я будто выгораю. Да и дома… кажется, будто все упускаю.

– Лид, это нормально, ты помнишь, когда я свой первый магазин открывала? Думала, чокнусь, и родня отправит меня в дурку. Ничего, вывезла, а потом второй открыла и третий, – Инга слегка приоткрывает рот и вытирает уголки губ.

– Согласна. Как вспомню, с чего я начинала свое кондитерское дело, в дрожь бросает. Дома – на кухне. В детской Сонька орет, рядом Коля стонет, не зная, что делать с ребенком, и я вся в муке, да с венчиком. Вот красота-то была! Столько седых волос в тот период заработала. Бросить все хотела. А потом как-то закрутилось, проще стало, сама не заметила, как накопила первые деньги и сняла небольшую студию, для кондитерской. Лидок, ты умница, все получится. По любым вопросам сама знаешь, в любое время можешь обращаться ко мне, – Марина тепло улыбается, притягивает меня к себе и стискивает в своих объятиях.

– Спасибо, – шепчу, едва сдерживая слезы.

– Кстати, Виталика твоего сегодня в районе обеда видела… – внезапно говорит Марина, отстраняясь от меня и тут же замолкает, бросая испуганный взгляд на девочек.

Глава 4. Не то, чем кажется

Лидия

Смотрю на Марину в полном недоумении. Может я ослышалась?

– Виталю? Моего?

– Марин! – рявкает Света, меча стрелы гнева в Белоусову.

– Света, помолчи, – вежливо прошу, а сама не отвожу взгляда от Марины, заметив на ее лице внутренние терзания.

– Ну да, твоего. Хотя… уже не твоего, наверное, – неловко пожимает она плечами, избегая моего взгляда. – В общем, с какой-то бабой он был.

Мир вокруг словно замирает. В голове эхом отдаются слова Марины, смешиваясь с учащенным стуком сердца. Виталик… с другой? Не может быть. Он же… в Москве. Завтра только вернуться должен…

– Да ладно тебе, Лидок, мало ли с кем он шел! Может, по работе. А может, и не он вовсе, Белоусова могла и обознаться, – пытается сгладить ситуацию Света, но ее слова звучат неубедительно даже для нее самой.

– Да нет, это точно он был… – бубнит Марина.

Секунда. Вторая. Третья.

Внутри поднимается разрушительная волна, а наш последний разговор мгновенно всплывает болезненными спазмами в голове. “…У меня, в конце концов, есть физическая потребность в близости, как у любого здорового мужчины. Когда в последний раз мы занимались сексом? Помнишь? Нет? Так и я не помню. Мне нужна не молчаливая рыба в постели…”.

С трудом сглатываю ком в горле и, стараясь сохранить видимость спокойствия, произношу:

– Разберемся. Наверно, и правда не он был.

Беру бокал и делаю глоток вина. Оно горчит. Или это я горькая стала?

– Да, конечно, а если и он, то железобетонно с коллегой шел! – вклинивается Инга и закусывает губу.

Вот только почему тогда он не позвонил, не приехал домой…

– Ли-и-ид, – тянет Марина, – я не хотела тебе портить вечер.

– Девчонки, ну писец, собрались Светкин развод отметить! – стонет Инга.

За нашим столиком ненадолго повисает тишина. Даже веселый гомон людей и музыку, слышу словно издалека. Инга хмурит брови, Света сочувственно смотрит, Марина сидит с виноватым выражением на лице и мнет в руках салфетку. Все ждут моей реакции. И я ее даю.

Встаю из-за столика, гордо вздергиваю подбородок, поднимаю свой бокал. Набираю полную грудь воздуха и говорю с улыбкой:

– Ну что, Светлана Сергеевна, поздравляем вас с разводом!

Девчонки немного мешкаются, после чего тоже встают и поднимают свои бокалы.

– За развод!

Кричат хором.

Звон стекла. Смех. Пьем до дна.

Светка просит официанта повторить напитки и тут же начинает рассказывать последние новости. Я слушаю ее вполуха, улыбаюсь, но мысленно улетаю куда-то за пределы бара.

– Ермилова, прием! – Инга тянет меня за руку. – Валим отсюда.

– Что? Куда?

– В клуб. Тряхнем стариной, – усмехается Света. – Предлагаю в “Эпопею”.

– Оу, сегодня шикуем? – Марина вздергивает бровь и хитро поглядывает на Свету.

– Там народ хотя бы нормальный, а не всякая шелупонь быдловатая, – Света, поправляет бретельку на плече. – И вообще… я секса хочу. С красавчиком. Так что, девоньки, двигаем туда. Я теперь свободная и объявляю охоту на мужиков. Что, я зря свою "красавицу" эпилирую до блеска?

– Девчонки, я пас, домой поеду, – тут же даю заднюю. Ни на какой клуб я точно не подписывалась. Да и настроение не то…

– Ермилова, мы тебя точно никуда не отпустим. Кто за нами следить будет? Мы же без тебя пойдем во все тяжкие, – Инга подхватывает меня под локоть и тянет на себя.

– Ты совсем про нас забыла! Совесть имей! Хотя бы на часок с нами, ну? И вообще, такое платье требует выгулки, – подмигивает она.

Улыбаюсь. Знаю я эти "на часок".

Перед глазами вновь вырисовывается картинка, на которой мой муж идет в компании девушки без лица. Передергивает. По вискам бьет и комом в горле душит. Злость и горькая обида грудь разъедают.

Достаю мобильный, отхожу в сторону и все же решаюсь набрать Витале. Гудки тянутся бесконечностью. Звонок обрывается.

Открываю мессенджер и быстро бегаю пальцами по экрану.

Лида: Виталя, привет родной. Во сколько ты вернешься? Приехать в аэропорт завтра?

Отправляю сообщение. Почти мгновенно появляется отметка о прочтении. Он в сети. И… тишина. Стою не менее пяти минут в ожидании. Пока окончательно не приходит понимание, что он не ответит.

Вдох. Выдох. Решение.

Возвращаюсь к подругам.

– Ладно, уговорили, ведьмы! – сдаюсь я. – Только чур без фанатизма. Мне завтра рано вставать. И в вашей этой… охоте на мужиков, я не участвую.

Девчонки визжат от радости, соскакивают со своих мест и крутят задницами.

– Как в старые добрые! – восклицает Светка, играя бровями.

Глава 5. По касательной

Лидия

– Свет, скажи честно, ты же это заранее планировала? В этом заведении не так просто забронировать столик в вип-зоне, – спрашиваю Леонтьеву.

– Ага, но тебя Лидок, по-другому не затащишь на тусовку. Только хитростью, – смеется она. – Сейчас зажжем по полной! – Света подмигивает какому-то мужику, сидящему за соседним столиком в компании друзей.

Точно, охотница.

Мужчина улыбается ей, встает с диванчика, подходит. Они о чем-то переговариваются друг с другом на ухо. Отходят немного в сторону. Он приобнимает ее за талию, и они начинают совершать плавные движения в танце. Красиво. Да и мужчина шикарен. На вид ему не больше пятидесяти лет. Легкая седина на висках, аккуратная щетина. Он хорошо сложен. Крепкое, совершенно не обрюзгшее тело. Видно, что уделяет время спорту. Дорогие брюки и рубашка. Можно подвести итог – на пятерочку.

Отворачиваюсь. Пусть отрывается, мужик вроде нормальный.

Музыка гремит, огни стробоскопов мигают, но веселиться не получается. Внутри меня бушует смесь злости, обиды и какого-то отчаянного желания забыть то, что сказала Марина. И если для этого нужно тряхнуть костями на танцполе и выпить пару бокалов, то почему бы и нет. Заказываю коктейль, спускаюсь вниз, выхожу на танцпол. Танцевать в вип-зоне неуютно, людей меньше, а я не хочу быть как на ладони. Не люблю повышенное внимание.

Мелодия проникает под кожу, заставляя двигаться. Закрываю глаза, плыву в танце. Покачиваю бедрами, рисую в воздухе свободной рукой. Пытаюсь выбросить из головы мысли о муже. Завтра поговорим.

Воспоминания забивают голову.

Я, наивная восемнадцатилетняя девчонка. Ни грамма целлюлита, не одной морщинки, грудь – яблочки наливные, полная тройка (после кормления Лизы, усохли, до двоечки, чему, на самом деле, только рада). Я за неделю готовилась к дню Х. Школьное выпускное платье обрезала, перешила по фигуре. Чтобы в облипочку задница, аппетитные ножки и декольте напоказ. Родителям с три короба наврала, сказав, что буду помогать Светке Леонтьевой писать отчет по практике. С ночевкой отпросилась. Впервые так серьезно врала. Боялась жутко, что поймут все, почувствуют и обязательно накажут. Но мама на мои слова только кивнула и сказала, чтобы я обязательно пачку печенья и коробочку “Птичьего молока” к чаю взяла из кухонного шкафчика. Ведь в гости с пустыми руками не ходят. Не принято.

И вот я, молодая и красивая, впервые с подругами в ночном клубе. Казалось, что попала в другой мир. Страшный, совершенно незнакомый и непременно опасный. Музыка била в грудь, разноцветные огни слепили, а запах алкоголя и пота неприятно щекотал нос. Подруги вовсю отплясывали на танцполе, а я стояла у стены словно истукан. Платье слишком короткое, откровенное. На лице боевой раскрас, словно валенком измазюкали. Конский хвост и челка с начесом. Пошло и совсем не идет мне такой образ. Как выйти? А вдруг кто узнает? Родителям расскажут, и все раскроется?

Так, в тот вечер и не смогла потанцевать…

Медленный музыкальный трек сменяется ритмичным. Открываю глаза, вернувшись в реальность из архива своих воспоминаний. Подношу к губам бокал, делаю глоток. Я уже не та скромная девчонка, но и не скажу, что очень раскованная. Может, от того, что замуж рано вышла… Не надышалась вдоволь свободой. Просто шла по колее. Да и не задумывалась никогда об этом. Какая еще свобода? Вроде и не в клетке все это время жила.

А сейчас… стою тут – взрослая женщина, со стороны вся такая самодостаточная, уверенная в себе. А внутри, словно на краю чего-то. Чего?

Внезапно чувствую, будто на меня кто-то смотрит. Поднимаю глаза на вип-зону. Встречаюсь взглядом с мужчиной, что стоит, опершись на перила. В его руке бокал с янтарной жидкостью. Выражение лица скучающее. Отворачивается, затем выпрямляется и уходит в сторону диванчиков.

Показалось?

Возвращаюсь к нашему столику, кинув по пути взгляд в сторону, где я видела того мужчину. Он сидит ко мне спиной, в компании еще двух мужчин. Всем на вид около сорока, максимум сорока пяти лет. Словно почувствовав, что я пялюсь на него, он ведет головой и оборачивается. На этот раз его взгляд цепкий, изучающий. Словно сканирует. Кивает мне. Внутри мгновенно поднимается волна тревоги. Кто он? И почему его внимание приковано ко мне?

Отрываю взгляд. Возвращаюсь к своим подругам. Но краем глаза продолжаю следить за ним. Хотя ему, кажется, вновь абсолютно все равно. Он занят беседой.

– Девушки, не хотите пересесть за наш стол? – раздается мужской голос.

Вздрагиваю и оборачиваюсь. Перед нами стоит тот симпатичный мужчина, с которым танцевала Света.

– Почему бы и нет, – игриво отбивает виновница сегодняшней встречи.

Смотрю на Светку с толикой осуждения, но понимаю, что мое мнение никому сейчас неинтересно. Все уже решено.

Перебираемся за соседний столик. Знакомимся со всеми. Точнее, девочки знакомятся, я же… вновь чувствую на себе пронзающий взгляд и оборачиваюсь.

Сейчас незнакомец смотрит на меня с некой брезгливостью. Кольнуло. Проткнуло насквозь и под кожу прокралось. Болью отдалось.

“А это наша Лида”, “Лида? Ау?”, “Лидок?” – долетают обрывки фраз, но я на них не реагирую. Сгораю от внутреннего пламени.

– Простите, мне надо в уборную, – вскакиваю с диванчика и быстрым шагом направляюсь к лестнице, чтобы спуститься на первый этаж.

Долго держу руки под ледяной водой. Прикладываю к щекам. Снова под воду. К щекам. Бумажными полотенцами промакиваю лицо, насухо вытираю руки. Открываю сумочку, быстрыми штрихами, помадой по губам. Пальцами корректирую. Поправляю платье. Выхожу и замираю на месте.

Незнакомец стоит буквально в паре метров от меня, лениво водит пальцем по экрану телефона.

Мелькает мысль, юркнуть обратно в туалет, но в этот момент он поднимает на меня взгляд.

– Потанцуем? – убирает телефон в карман и делает шаг в мою сторону.

– Простите? – спрашиваю, все еще сомневаясь в том, что он обратился ко мне.

– Ты потанцуешь со мной.

Не могу понять интонацию. Задает ли он вопрос или просто озвучивает констатацию факта.

– Простите, мне нужно идти, – шепчу, опуская свой лживый взгляд и пытаюсь обойти его по касательной. Но он слишком близко. Настолько, что я чувствую его аромат – дорогой, тёплый, терпкий, с нотками табака и чего-то ещё, личного, выделяемого его из всех остальных. Бьет в голову. Мы соприкасаемся. Случайно – кожа к коже, дыхание к дыханию. Вспыхиваю. Внутри, снаружи – неважно. Горю.

Ускоряю шаг, практически перехожу на бег, будто всерьез боюсь, что он будет бежать за мной вслед. Разрешаю себе обернуться, только когда оказываюсь на втором этаже. Незнакомец направляется в сторону выхода из клуба, ловко гоняя между пальцами зажигалку.

Мысленно запрещаю себе оборачиваться в ту сторону, искать его взглядом и заставляю себя влиться в разговор с нашими новыми знакомыми. Мне даже удается это сделать. Целый час, я действительно только общаюсь и танцую с подругами, вблизи нашей компании. Но, как назло, снова заиграла медленная композиция. Света, прильнула к груди своего кавалера, после чего они поднялись и закружились в танце. Марину и Ингу тоже взяли в оборот. За столиком осталась только я и лысый мужик, имени которого даже не помню.