Читать книгу: «Тот самый Севастополь», страница 3

Глава 7

У Владимира не укладывалось в голове то, что предложил особист. Любой здравомыслящий военнослужащий понимал, что такое военный трибунал и то, что до него можно не дожить. Кража вертолёта находящегося на корабле в международных водах может быть расценена как диверсия. А за такие действия разрешён огонь на поражение. Отшутиться такой версией можно, да вот кок Саня вряд ли наивный дурачок, который в это поверит. «Надо придумать свою версию» – решил Владимир, понимая, что для проработки вопроса есть время, так как Саня не будет донимать его вопросами, а лишь окольным путём пойдёт на сближение.

Так и вышло. Саня появился с дружеской добавочной порцией уже на следующий день, когда Владимир пришёл в столовую на адмиральский час, который уже никто не мог припомнить, почему именовали «адмиральский чай».

– Ты у нас богатырь и думаю, от добавки не откажешься, – сказал кок, ставя перед Владимиром внушительную порцию омлета.

– Спасибо, не откажусь, – ответил Владимир, выдерживая дистанцию. Он понимал, что противнику нужно дать место для манёвра.

Саня немного помялся рядом. В столовой уже никого, не считая трёх матросов за дальними столами.

– Может, поделишься, что надо сделать, чтобы на добавку попадать? – подмигнул Владимир.

– Надо подумать. У нас же график вахт может не совпасть. Но я вижу, ты парень большой и если будешь приходить в мою смену, то всегда рассчитывай на добавку, – заулыбался Саня и довольный умчался на кухню.

Начало для диалога положено. Владимир отказался от похода к Ивану Макарычу, попросил Сергея:

– Если этот добросердечный кок за мной следит, то на контакт больше не пойдёт, увидев меня с особистом, – пояснил он.

– В общем, передать, что тебя нужно перевести в график так, чтобы вы могли общаться в одной смене, – повторил Сергей, и спросил, – а сегодня вы как совпали?

– М-м-м… Обычно другой кок дежурил. Подменяет?

– Ладно, но ты мне всё равно будешь должен, – усмехнулся Сергей, и зашагал к Ивану Макарычу.

Внимательно выслушав Сергея, особист пообещал, что организует всё так, чтобы ни у кого не вызвать подозрений. Через два дня Саню перевели на постоянно в смену, где он подменял другого кока, с формулировкой, что пища теперь будет готовиться примерно одинаково, в независимости оттого какая смена на вахте, так как по профессионализму теперь были более выравненные поварские составы, подтверждённые результатом ежедневных дегустаций старпома.

Владимир сам обратился к Сане, когда они снова увиделись.

– Есть сегодня добавочка или нет, товарищ кок? – весело поинтересовался Владимир.

– Сейчас посмотрю. Уверен, что-нибудь да сыщется. Когда народу будет поменьше, принесу, – живо отозвался Саня.

Владимир вернулся через полчаса в столовую как раз вовремя. Вторая порция тушёнки с кашей и пара бананов уже ждали на столе.

– Садись, ешь, – пригласил Саня и добродушно сообщил, – пока ты где-то бегал, я роль охранника выполнял.

– Спасибо большое. Век не забуду. А сам-то что? Может, присядешь со мной? – приветливо улыбнулся Владимир.

– Сейчас вернусь, – крикнул Саня, убегая.

Через минуту он устроился рядом с Владимиром с чаем и чёрным хлебом, на который намазывал сливочное масло.

– А ты сам откуда? – полюбопытствовал Владимир, искренне наслаждаясь угощением.

– Ой, даже и не знаю, как ответить. Отец военный. Переезжали много. Но потом батя с матерью развёлся. Оставил во Львове меня с маленькой сестрёнкой мамке на попечение и уехал. Как на пенсию вышел, в Прибалтику подался. А я отучился на повара и пошёл служить, надеясь остаться на флоте. Всё матери легче будет одной нас поднимать, – вздыхая, поведал Саня.

Владимир понимающе закивал:

– У меня тоже сестра младшая есть, Наталья. Я всегда брата хотел. Говорят, когда узнал, что не братишку принесли из роддома, так я её пошёл соседскому мальчишке продал. Выменял на красивый такой большущий грузовик. А когда пацан вдруг явился за своей игрушкой, ох, нам всем и досталось.

Саня рассмеялся:

– Предприимчивый ты малый!

Владимир ел, причмокивая, кивал:

– И не говори. Всё мне интересно. Хочется на жизнь заработать, чтобы не горбатиться как родители. Да вот случай пока не представился. Но я надежду не теряю. Верю в свою счастливую звезду.

– Понимаю. Сам такой. И матери помочь хочу. И сестрёнке пообещал к свадьбе машину подарить, – разоткровенничался Саня.

– На машину коком не заработать, – задумчиво протянул Владимир.

– Коком нет, а вот если устроиться шеф-поваром в ресторан, то можно, – подмигнул Саня.

– Уже всё просчитал? – усмехнулся Владимир.

– Кумекал, прикидки самые разные делал, – признался Саня, он вздохнул, – лучше, если ресторан какой-нибудь интернациональный будет.

– Думаю, такой ресторан тебе не скоро светит. Это сколько ж надо отработать, чтобы продвинутым шеф-поваром стать? – задумчиво проговорил Владимир.

– Кому-то не светит, а кому-то светит, – загадочно поделился Саня.

– Как так? – удивился Владимир, даже есть перестал.

– Когда правильные друзья имеются, то можно и правильную поварскую школу окончить и в нужный ресторан попасть, – гордо заявил Саня.

– Мне бы таких друзей, чтобы мечты исполняли, – с завистью сказал Владимир.

Саня подался вперёд:

– А какая у тебя мечта?

– Попал на флот, но мечтал лётчиком быть, – Владимир огляделся, вполголоса сообщил, – даже с другом тайком летал на гражданке.

– Так. И что ты хочешь? – с явным интересом спросил Саня.

– Пилоты вертолётов неплохо зарабатывают. Особенно те, которые шишек разных возят. Вот бы попасть так к какому-нибудь значимому человеку, – сказал Владимир и засмеялся. – Да ладно, кому я нужен? Вернусь, доучусь в своём институте физкультуры и пойду в школу малышнёй заниматься.

Голос Сани звучал таинственно:

– А на что готов, чтобы твоя мечта сбылась?

– Чтобы сбылась заветная мечта, любой человек на всё готов! – воскликнул Владимир, вставая из-за стола.

– Не спеши огорчаться, может и на твоей улице праздник будет, – Саня с некоторым превосходством хмыкнул, и приглушённо сказал Владимиру вдогонку, – и да, не переживай, я никому не скажу, что ты несколько ночей назад вертолёт брал.

Владимир замер на полпути. Обернулся. Лицо Сани из добродушного превратилось в непроницаемо-холодное.

В полсекунды Владимир подскочил к Сане, схватил за грудки:

– Что тебе известно?!

– Да остынь ты, остынь! Я же сказал, что рот на замке буду держать, – не на шутку струхнул Саня.

Владимир отпустил кока:

– Это не моя тайна. Я лишь себе несколько дней отпуска заработал.

– Понимаю. Что ещё мы тут можем заработать? – выдохнул Саня, снова сделавшись миролюбивым.

Глава 8

Радисты не только на флоте являются особой кастой военнослужащих. Это те ребята, которые даже после службы имеют отголоски освоенной профессии. Всем без исключения запрещено выезжать за границу в течение первых пяти лет после демобилизации. А кто-то продолжает быть «спящим агентом» периодически прослушивая эфир. Так как Сергей имел большее, чем его юные коллеги понимание о происходящем, он приметил то, на что раньше в былые годы службы не обращал никакого внимания. С одной парой наставники работали усиленно, с другими ребятами более поверхностно. Именно в эту пару входил высокий парень Артём. Вторым был всегда замкнутый в себе Игорь. Их обоих можно было назвать погруженными в аутентичный внутренний мир, но Артём иногда подавал признаки молодого человека редкой улыбкой или острым замечанием по поводу происходящего вокруг. А вот Игорь не то, что не улыбался, казалось его лицо застыло словно маска. Причём эмоция, которую оно выражало, было призрение. Сергей, подвижный и доброжелательный по своей натуре, хотел больше общения. Ему казалось, что он может как-то помочь Игорю увидеть и другие краски жизни. Мама воспитала в нём неравнодушное отношение к окружающим. Поэтому он, как тот ребёнок, который не может пройти мимо бездомного щенка, старался делать этот мир радужнее. Нельзя сказать, что Игорь был в восторге от попыток подружиться, что стороны Сергея. Последний каплей стало то, что Сергей напросился в шлюпочную команду. Матросы регулярно тренировались и шлюпки использовались как способ перемещения между судами во время стоянки. Игорь чередовал умственные нагрузки по запоминанию кодов и шифров с физическими тренировками, но не как постоянный член шлюпочной команды, а как запасной. Каково же было его удивление, что вместо нескольких часов в море, работая вёслами и смотря на морскую гладь, он снова будет слушать щебетание Сергея.

– Опять ты?! – возмутился Игорь, когда открепляли шлюпку.

– Да, вот решил, как и ты попробовать отвлечься немного. Мы же сидим постоянно без дневного света. Так и клаустрофобию можно заработать, – обрадовался Сергей, что наконец-то Игорь первый заговорил с ним.

– Слушай, вот чего ты ко мне прицепился? – спросил Игорь, уложив на лопатки Сергея такой прямотой.

– Не поверишь! Я чувствую в тебе родственную душу. Как будто в этой жизни тебе чего-то не хватает. Как будто именно я могу тебе помочь! – прострочил пулемётом Сергей, лишь после того как сказав, осознав, что ляпнул.

Игорь бросил чехол, уставился на Сергея.

– Блаженный что ли? Вроде на Мать Терезу не похож, – вдруг по-доброму сказал Игорь.

Сергей повеселел, озарился улыбкой:

– Куда мне до неё. Хотя если в гриме, то с моей стройной фигурой могут подменить, но только ненадолго.

– Ага, быстро спалишься. Ты без кларнета своего не можешь. Как начнёшь дудеть, так тебя и раскусят, – улыбнулся Игорь, вновь занявшись сниманием защитного чехла со шлюпки.

После этого диалога мало-помалу они сдружились. Оказалось, что выражение презрения на лице Игоря это фирменный знак типа людей, которые видят несовершенство мира и пытаются вносить свои поправки. Наставники не могли нарадоваться, сколько полезных рационализаторских предложений он сделал за время службы.

«Конечно, заметили его талант, наверняка в «спящие агенты» готовят, если не останется на флоте» – подумал Сергей, в очередной раз, видя довольное лицо наставника Игоря.

Однажды Сергей снова заметил угрюмость Игоря, но она была без налёта презрения.

– Ты сегодня какой-то другой, – поделился Сергей.

Игорь хмыкнул:

– Есть такое дело.

– Поделишься? – осторожно попросил Сергей.

Время было послевахтенное, и по пути в столовую Игорь рассказал Сергею весьма грустный сюжет из личной жизни.

– Я учился в политехническом институте в Новочеркасске, перед тем как решил взять академический отпуск и пойти в армию. В пятидесяти километрах в Ростове жила родная сестра моей бабушки. У них с мужем своих детей не было. Я навещал её иногда и даже оставался ночевать, перед тем как ехать на электричке домой. Сам знаешь, расписание автобусов и поездов порой оставляет желать лучшего в плане стыковок, и в моём случае это было идеальным вариантом и хорошего пожилого человека навестить и на раннюю электричку успеть. Да и так заглядывал, если в Ростов с друзьями ездил. Бабушка нас всех привечала. У неё такие пироги вкуснейшие, с собой гостинцы давала, потом вся общага на чай напрашивалась. И вот однажды поставили в расписание дополнительную электричку, и мне стало удобно и быстрее домой добираться. Душа скрежетала, а проезжал мимо, понимая как физически уставал, выезжая в пятницу вечером, и в воскресение уже ехал обратно. Долго и с друзьями не бывал в Ростове. А тут у нас соревнование по шахматам между институтами. Как раз в Ростове. Я обрадовался. Сразу всем сказал, что после партий к бабушке и чтобы никто на меня не обижался, гулять по городу ни с кем не пойду. Купил на площади Ленина, где она жила хурму, одну штуку. Знал, что она ей нравиться, но из-за сахарного диабета много нельзя. Прихожу. Звоню. Никто не открывает. Пошёл к соседке, той тоже дома не оказалось. Пошёл к другой соседке этажом ниже. И там никто не открыл. Думаю, неужели куда-то все вместе ушли. А мне-то надо ехать обратно. В общем, ушёл я. А на душе так противно. Кручу эту хурму, а она мне в горло не лезет. Мальчонка в электричке маму попросил, и та её у меня на пряник выменяла. Где-то через пару недель, когда я на каникулы приехал домой, то узнал, что бабушка умерла два месяца назад. Оказывается мне и телеграмму давали в институт, но я её не получил. Может в общаге затерялась, не знаю. Так вот, такое ощущение сейчас, как и тогда. Только не пойму, что я упускаю или упустил уже. Что-то затевается, или уже случилось, и где-то прямо под самым носом, – с рассеянным видом поделился Игорь.

– Даже не знаю, что и сказать, – сочувствующе проговорил Сергей, попытался успокоить, – бывают странные совпадения, которые потом через всю жизнь люди, как крест несут. Но ты главное помни, что твоя бабушка, всё равно тебя любила и до сих пор за тобой как ангел-хранитель стоит, – вдруг проскочила ясная мысль, и он предложил, – раз ты почувствовал что-то, как тогда, то давай вместе присмотримся. Может и выясним, в чём проблема назревает.

Через сутки, когда в крови кортизол, вырабатываемый корой надпочечников, снизился. И градус адреналина от ожившего воспоминания не так бередил, Игорь, будучи с Сергеем на вахте, кивком указал в сторону Артёма. Сергей с того момента посматривал за Артёмом. После почти половины смены наблюдений, сложилось чёткое понимание того, что Артём перед самым промежутком времени, в которое никто не имеет права занимать эфир, чтобы терпящие бедствие могли передать сигнал «SOS», а именно от пятнадцати до восемнадцати минут каждого часа, выходит с кратким сообщением. Перед вторым забронированным промежутком для подачи сигнала бедствия между сорока пятью и сорока восьмью минутами каждого часа, Артём сидит в сосредоточенной позе, внимательно прослушивая эфир. Работа каждого радиста секретная. Даже начальник смены не знает, что получают или передают члены его команды. Только командиру корабля передаётся расшифрованный текст. Другой особенностью у Артёма обнаружилось то, что он чаще других вызывался протирать спиртом золотые контакты на кодировочной машинке. Но это больше похоже на то, что она ему нужна для шифрования или дешифрования чего-то не входящего в основные обязанности. Полным доказательством того, что Артём занят чем-то своим в определённое время было то, что когда в эфире в два часа тринадцать минут прозвучал сигнал срочности в виде трёх мягких знаков подряд он на него не среагировал. Каждый радист обязан был слушать эфир, чтобы поймать, то самое слово и несколько цифр, которые незамедлительно надо передать руководству. Радисты обычно сверялись, что у них получилось одинаково принять срочный сигнал, перед тем как отправить командиру корабля, но у Артёма в этот раз не было записано ни единого символа.

Глава 9

После вахты Сергей с Игорем вышли на нос корабля, чтобы пообщаться вдали ото всех.

– Что скажешь? – спросил Игорь.

– Два варианта. Или он работает по особому заданию командира, или же работает на кого-то ещё. Третьего не дано, – уверено заявил Сергей.

– И к кому с этим обратиться? Если первый вариант, то подставим Артёма, что плохо замаскировался. Если второй вариант спугнём предателя, – наморщил лоб Игорь.

– К особисту тоже с этим не пойти, – проговорил Сергей.

Игорь застыл, не понимая логики Сергея:

– Почему нет? Это же его тема.

– Это же его прямая обязанность выявлять шпионов. Вдруг он проглядел и будет из-за этого шашкой махать. Или также Артёму достанется, если они с особистом что-то совместно делают, – поделился Сергей.

Игорь озадаченно хмыкнул:

– Тупик, получается.

– Ну почему сразу тупик? А мы на что? Будем наблюдать. И когда картина прояснится, то определимся, как поступить, – сказал Сергей.

– Мне нравиться твоё предложение. Фиксируем всё и сопоставляем, а там уж разберёмся, кто кому друг, кто кому враг, – согласился Игорь.

Несмотря на все их ухищрения, Артём быстро вычислил, что двое коллег за ним наблюдают. И прямо в лоб спросил:

– Парни, у меня, что дерево на голове выросло? Вы чего всё время пялитесь?

Сергей быстро заморгал, а Игорь не стал отпираться и грозно спросил:

– Признавайся на кого работаешь?!

Артём прыснул от смеха. Сначала Сергей и Игорь удивлённо смотрели на хохотавшего, согнувшись вдвое Артёма, а затем и сами присоединились к нему.

– Ну, вы и шутники! Вместе придумали повод разыграть меня? – наконец-то вымолвил Артём.

– Вместе не вместе, какая разница. Отвечай на вопрос! – вновь стал серьёзным Игорь.

– Вроде белой горячки нет… Может ты спирта надышался? – продолжал отшучиваться Артём.

– Ты нам зубы не заговаривай. Понимаешь, о чём толкуем. Иначе пойдём к командиру! – отрезал Игорь.

– И к особисту тоже заглянем, – добавил Сергей.

– Ну, хорошо. Скажу я, например, что работаю по заданию командира и что тогда? Пойдёте проверять? – огорошил Артём незадачливых сыщиков.

Игорь с полминуты пребывал в нерешительности, а затем фыркнул:

– Всё. Я иду к командиру. Пусть сам разбирается.

Он протянул руку к двери… Артём резко подскочил. Сбил Игоря с ног. Сергей истошно завопил, призывая на помощь.

Артёма посадили на гауптвахту. За время допроса он не проронил ни слова. Как не пытались, не разглашать, но в течение пары дней происшествие стало достоянием всей эскадры. Сергей и Игорь то и дело попадали под вопрошающие взгляды сослуживцев. Естественно, все понимали, что задавать вопросы бессмысленно, так как всё чем занимаются радисты всегда относиться к грифу «совершенно секретно». Однако один человек, всё же нашёлся, который решил поинтересоваться у Сергея, что случилось с Артёмом.

– Антон, ты же знаешь, что я не имею права разглашать, зачем спрашиваешь? – упирался Сергей.

– Ой, да будет тебе. Мы же с тобой рядом на койках в госпитале лежали, спинами тёрлись, а ты от меня секретничать вздумал, – по-свойски надавливал Антон.

Сергей посмотрел по сторонам и шёпотом сообщил:

– На самом деле никто не знает, что именно произошло.

– Ничего себе! А какие предположения у тебя? – удивился Антон.

– Да, нет никаких предположений. Не принял один раз Артём срочную шифрограмму, занят своим неизвестным делом был. А теперь молчит как рыба. Значит, есть причины молчать, – ответил Сергей с заговорщицким видом.

– Это у вас у радистов такой способ тайны скрывать, молчит и всё? – недоверчиво спросил Антон.

– Да самому страсть как любопытно узнать. Ведь рядом под боком был, – с досадой выдал Сергей и ровно произнёс, – я тебе сказал всё, что знаю.

– Ты это, если что ещё узнаешь, то поделись. Прямо интересно. Такие же случаи редко бывают. А мне скучно здесь. Хоть развлекусь, – сказал Антон, улыбаясь, но Сергей почувствовал, что градус теплоты его улыбки весьма обманчивый.

Поскольку за Владимиром приглядывал Саня, а за Сергеем следил Антон, курьером между друзьями и особистом выступал Денис.

– Я вам, что голубь посыльный? Хорошо устроились, ты посмотри на них, – деланно возмутился Денис.

– Ты же знаешь, что сочтёмся, – утешил друга Сергей.

– Куда вы денетесь, – хмыкнул Денис, направляясь к особисту.

Иван Макарович в недоумении рассматривал курьера, после получения весточки от Сергея. Хоть Денис и выглядел двадцатилетним, но зрелый мужчина внутри сразу же подметил, что ситуация весьма запутанная и Макарычу помощь не помешает.

«Особисту может чуть больше полтинника. Что ж, попробую разговорить» – подумал Денис и спросил:

– Иван Макарыч, вы позволите высказаться?

Особист кивнул, пристально вглядываясь в молодое лицо парня с взглядом человека видавшего виды.

– Раз мы уже в этой ситуации, то почему бы нам не объединиться, чтобы не наступать друг другу на пятки. Два мои близких человека подвергаются опасности каждую минуту. Я хочу знать, как я могу им помочь. Я же вижу, что Артём ваш человек. Вы его прикрываете. Возможно, даже говорить об этом не можете, но кивать то вам никто не запрещал? Кивните один раз, если да, и два раза, если нет, – спокойным тоном изрёк Денис.

Глаза Ивана Макарыча несколько округлились, но надо отдать должное, он лишь сдвинув брови, кивнул, этому своеобразному нахальному матросу.

– Отлично. Я понял. Позвольте высказать свои соображения? – попросил Денис, не отрываясь, смотря на особиста.

Иван Макарыч снова кивнул.

– Саня и Антон несколько раз встречались в столовой, но не выдали, что знакомы ни жестом, ни взглядом. Я всё же полагаю, что они знакомы. Мне нужен напарник, чтобы проследить за обоими и вычислить способ, как они общаются, – попросил Денис. – Вероятно, у них есть некое тайное местечко или закладка, а то и несколько.

– Риск утечки информации от ещё одного вовлечённого лица, – скупо проговорил Иван Макарыч.

– Согласен. Не подумал. Тогда я сам. Разрешите выполнять? – отчеканил Денис.

Особист сменил тон, попросил по-отечески:

– Сынок, ты не торопись, но поспешай. Нам нужно точно знать, что происходит до прибытия в Тулон.

– Стоянка четыре дня с двадцать четвёртого июня. У меня целых десять дней, – подмигнул Денис и вышел, оставив снова недоумевать особиста своей необычайной осведомлённостью.