Янтарное ожерелье

В маленьком холодном королевстве, где шесть месяцев в году падает снег, а в остальное время года серая мгла застилает небо, жила принцесса по имени Тэсс.

Она очень не любила зиму и рисовала живые картины, полные ярких и светлых красок. Утренние летние улицы, лодки на изумрудной глади волн, желтые подсолнухи на фоне голубого неба, пески и пальмы загадочных южных стран. Но больше всего на свете она любила рисовать огонь. Это мог быть одинокий костер под сенью ночного леса, пылающие дрова в камине, жаркая стена лесного пожара, река раскаленной лавы, вытекающая из жерла вулкана или церковный подсвечник, полный пламени разновеликих свечей. Рисуя эти картины и раздавая их прохожим, принцесса чувствовала, как в ее маленькой северной стране становится теплее, ведь огонь на холсте удивительным образом согревал и давал ощущение покоя и счастья. Оттаивали окна домов, души людей, глаза и лица улыбались в ожидании конца каждой из этих долгих и опустошающих зим.

В этом декабре принцесса часто гуляла по утрам, пока сквозь туманные облака еще просвечивал восходящий солнечный шар. Однажды в узкой заледенелой колее ее карету занесло, и лошади перегородили дорогу встречному фаэтону, в котором сидел юноша с сине-зелеными глазами, меняющими цвет, как глубины океана при смене погоды.

Чтобы загладить свою вину, девушка предложила молодому человеку чашку кофе в придорожной кофейне. Там, за столиком, мило болтая, она узнала, что юноша – сын короля прибрежной страны, заплутавший в окрестностях столицы, и зовут его – Ивэйн.

Они говорили непрерывно целый час и не могли наговориться. Мимолетное прикосновение рук заставляло сердце девушки биться чаще, а румянец густо заливал щеки. Вдруг юноша достал из потайного кармана тяжелое ожерелье из необработанного янтаря и надел ей на шею. Камни светились в полутьме пустого кафе мягким оранжевым светом.

– Только прошепчи мое имя, и весь янтарь моего побережья, отшлифованный многовековыми волнами, будет согревать твое сердце, где бы ты ни была. Завтра я уезжаю в свою страну, но в канун Нового года мы обязательно поженимся.

Когда они расставались, синие чернильные пятна сумерек на белом холсте сугробов напоминали о том, что время утекает безвозвратно. Тэсс, сидя в карете, куталась в шубу, краснела и улыбалась одновременно. Она влюбилась, как девчонка, в его глаза, в его слова, такие простые, но полные какого-то тайного смысла. И ожерелье из солнечного янтаря согревало ее сердце. Она ждала наступающего завтрашнего дня, приближающего канун нового года.