Читать книгу: «Ты пахнешь как солнце»

Художественное оформление А. Зинина

Во внутреннем оформлении использованы иллюстрации:

© AlekseyVanin, stockvit, AlisaRed, Olena Go, kaliyyo / Shutter-stock.com / FOTODOM

Используется по лицензии от Shutterstock.com / FOTODOM

Иллюстрация на обложке LINK

© Ти Э., текст, 2026

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2026

* * *

Всем, кто иногда забывает,

как важно ценить и любить самого себя.

Часть первая
Запах отчаяния

Пролог
Матео

Akmal – Утонуть

Настоящее время

Вероятность того, что ты влюбишься в девушку, с которой вас связывает всего пара сексов, и живет она в четырех тысячах километрах от тебя, небольшая, но не равна нулю.

Меня зовут Матео Бланко, и я именно тот счастливчик (читай – неудачник), который влип в подобную авантюру и вот уже полтора года живет как сопливый пятиклассник, который влюбился в ту, с которой ему не суждено быть никогда. Я вздыхаю на ее красивые фотки в соцсетях и много матерюсь, когда она появляется на них с мужиком. Я понятия не имею, кто он, но ненавижу его уже так сильно, что, если бы нам удалось встретиться, я бы без раздумий полез в драку, хотя вообще не фанат рукоприкладства.

Но любовь, как выяснилось, штука довольно-таки капризная. Своенравная. Caprichosa, как говорят в Испании, где я прожил всю свою жизнь, скитаясь по разным городам в поиске себя. Вот уже почти восемь лет я живу в Валенсии и строю бизнес со своими друзьями, но последние полтора года моя жизнь уже не кажется мне такой… despreocupada. Как это по-русски? Беззаботной!

Потому что вот уже полтора года я, как и упоминал выше, живу с полным ощущением того, что та рыжая красотка утащила с собой в Россию мое сердце.

Дважды.

Я люблю женщин, честное слово. Девушки – это восьмое чудо света и в целом лучшее творение нашей планеты. Я никогда не забываю говорить комплименты, я флиртую со всеми подряд, но никогда и никого не тащу в постель ради одной ночи, это не нужно никому из нас.

Но с ней… Всё пошло наперекосяк с самого моего первого взгляда на нее. Молочная кожа, ярко-голубые глаза и огненно-рыжие волосы совершенно точно лишили меня разума, потому что я и правда переспал с девушкой в самый первый день нашего знакомства.

Diablo¹.

Гребу, пытаясь набрать нужную скорость, чтобы поймать волну и ощутить то самое пьянящее чувство от ее покорения. Сейчас самый сезон серфить, и я практически каждый день приезжаю на пляж Эль-Перельо в городе Суэка. Тут немноголюдно, а еще отличное песчаное дно, что позволяет хоть круглый год ходить сюда и пытаться ловить волны.

Я не профессионал, занимаюсь чуть больше года, но это приносит мне дикое удовлетворение. В серфинге я нашел спокойствие, точнее… В это занятие я научился выливать негативные эмоции, а получать от него положительные, в итоге выхожу в ноль и радуюсь тишине в собственной душе. К огромному сожалению, тишина эта длится вообще недолго, поэтому я снова беру доску и еду сюда.

Зачастую я спасаюсь серфингом как раз после того, как моя бестия выкладывает фотки с другим и счастливо на них улыбается. Я как чертов сталкер не могу перестать просматривать ее профиль, хотя давно пора было заблокировать ее и не рвать себе душу. И если первый год я на что-то надеялся и имел на это право, то ее приезд сюда пару месяцев назад меня окончательно добил и показал, что надо отпустить всю эту ситуацию и просто жить дальше.

Остается только понять – как, черт возьми, без нее жить.

Валенсия стала городом, где я нашел все то, что искал после бессмысленных путешествий почти по всему миру. Друзья, работа, дом, любимое занятие и…

Diablo, ненавижу ныть.

Да к черту!

Встаю на доску, адреналин течет по венам, и я против воли улыбаюсь: это ровно то, чего я жду от этого занятия.

Каждый раз это испытание, которое я с готовностью прохожу!

Смотрю на гребень нарастающей волны, толкаюсь ногами и…

– Во-о-оу! – Эмоции рвут грудную клетку, когда я на вершине. Сердце стучит так сильно, что заглушает даже громкий свист ветра, а руки сами собой поднимаются вверх, словно празднуя победу.

Эта волна – самая высокая из всех, что я покорял, от этого эмоции зашкаливают еще сильнее, и, черт возьми, это лучший эффект! Мне нужен именно он. Чтобы с каждым разом острее и ярче, потому что обычной радости уже не хватает. Ник и Раф говорят, что я помешанный идиот, а Андреас, что та девушка просто не мой вариант. Я ему верю, потому что он прекрасно знает всю нашу историю.

И теперь я подробно расскажу ее вам.

Глава 1
Матео

Selena Gomez, Rauw Alejandro – Baila Conmigo

Полтора года назад от событий

настоящего времени. Лето

Сегодня в один из отелей, где мы с парнями работаем, заехали пять русских красоток, а я, к своему же счастью, немного умею говорить по-русски. Все из-за Андреаса, или, как его называют в России – Андрея. Отвратительно звучит, честности ради, поэтому я полностью игнорирую это произношение, мой язык даже не поворачивается так, чтобы сказать это чертово «йа».

Мы познакомились с ним много лет назад, когда оба искали себя по жизни. Встретились с ним в Бильбао, быстро нашли общий язык, как и с Николасом и Рафаэлем, с которыми познакомились в Барселоне, и в конечном счете остановились вчетвером в Валенсии и начали обустраиваться здесь.

У нас есть небольшой бизнес: мы делаем самые классные вечеринки на всем побережье в своем крутом развлекательном клубе и выезжаем к другим отелям, радуя туристов.

И вот сегодня как раз день, когда мы устраиваем танцевальное шоу около самого крупного отеля побережья, тут всегда собирается большая и шумная толпа, что делает вечер и ночь яркими и незабываемыми.

Днем мы с парнями приехали сюда, чтобы установить сцену и аппаратуру, и как раз тогда (а было это пару часов назад) я познакомился с теми русскими девчонками.

Яна, Мирослава, Катя, Юля и Аля – украшение этого города, по крайней мере на ближайшие пару недель. Я не стал упускать своего шанса и сразу познакомился с одной из девушек. Точнее… я немного отогнал от нее настойчивого ухажера, а потом оказалось, что она русская, и мы немного поболтали. Абсолютно ни о чем, но впечатление она оставила о себе только самое лучшее. Яркая красотка.

Через полчаса я ушел к парням, потому что пора было начинать наше шоу, но в процессе конкурса эта богиня перекочевала в руки моего друга Андреаса, а когда они выиграли, то оказалось, что они бывшие, которые были знакомы с самого детства и не виделись десять лет. Я понял, что мне там ничего не светит (хотя я не то чтобы очень претендовал, если честно). Они смотрели друг на друга, точно на божество, и я благословил их на горячую ночь.

В итоге они уехали на свидание, которое и выиграли в конкурсе, а мы остались с девчонками и решили познакомиться поближе…

И вот мы всей компанией сидим на пляже под звездами, пьем коктейли и пытаемся хоть немного общаться. С этим у нас большие сложности: из девушек испанский знает только рыжая красотка Мирослава, а русскому Андреас смог обучить только меня. Ник и Раф слишком тупые для такого сложного языка, честное слово, на что он вообще надеялся, когда пытался их хоть чему-то научить? Даже девушка Ника, Сабрина, понимает несколько фраз.

Но даже эти барьеры не мешают нам хоть немного узнавать друг друга. Девчонки Аля и Юля – сестры и блогеры, а Катя замужняя дама. Этот факт мы выяснили, когда Раф пытался пригласить ее погулять по ночному пляжу.

Время близится к полуночи, Катя уходит в номер первой, Раф все-таки провожает ее и обещает, что это просто джентльменский жест и ничего больше, а следом и Николас с Сабриной провожают Юлю с Алей, и мы с рыжей красоткой Мирославой остаемся вдвоем.

У нее удивительная внешность: молочная кожа, которая рядом с моей кажется еще светлее, чем есть на самом деле, ярко-голубые глаза и рыжие волосы. Смотреть на нее одно наслаждение, и я, конечно, не забываю ей сообщить об этом. Уж слишком она притягательна.

– Bonitа², – шепчу негромко, любуясь ею. Мы сидим на песке, пальцами ног касаясь моря. Рядом с нами никого: вечеринка давно окончена, и все разошлись по своим номерам. Мы нашли общий язык и болтаем без умолку, причем переходя то на русский, то на испанский. Мирослава ни разу не упомянула, что у нее есть муж или парень или что к ней просто по какой-то другой причине нельзя проявлять симпатию, и почему-то это греет мне душу даже сильнее, чем яркое испанское солнце по утрам.

Я не спал с сотнями женщин, но я чертовски сильно восхищен всеми девушками нашей планеты и никогда не упускаю возможности сделать им комплимент и немного пофлиртовать. Это поднимает настроение и девушкам, и мне, а иногда все-таки еще и заканчивается жарким сексом, именно поэтому не считаю, что я веду себя плохо по отношению к прекрасному полу.

И… да. Конечно, я флиртую с Мирой. Она выглядит так magníficamente … как это? Великолепно, волшебно, восхитительно и невероятно, что надо быть полным олухом, чтобы пройти мимо ее красоты и ни разу не упомянуть об этом.

– Ты тоже ничего, – улыбается она и кладет руку на мое предплечье. Как это возможно, что горячая красотка в очень теплую ночь такая холодная? Пальчики рук ощущаются как маленькие льдинки, и я даже вздрагиваю от неожиданности. Взглядом обжигает, а от касаний рук бегут мурашки.

– Замерзла?

– Да я всегда такая. – Она посмеивается и качает головой. – Живу в холодной России и все такое, с ледяной душой и сердцем.

– Неужели не нашлось того, кто мог бы растопить все твои льдины? – прощупываю почву, пытаясь узнать, одинока она или нет. Ее огонь манит меня, и я совершенно не вижу всего того холода, о котором она говорит. Ну, кроме ледяных кончиков пальцев, конечно.

– Только замораживает еще больше. – Она улыбается болезненно, и кажется, у нее разбито сердце. Если я не совсем придурок и хоть немного понимаю женщин, конечно. – А иногда еще и бьет со всей силы, так, что оно не тает, а на мелкие кусочки разлетается.

– Бьет, в смысле…

– Нет-нет! – Она качает головой, и я мигом успокаиваюсь, потому что на секунду подумал, что ее действительно обижают физически. – Не в прямом смысле, просто… Не важно, правда! Забей. Сейчас мы расстались, и я в порядке.

– Ты кажешься грустной, – говорю то, что вижу. До вечеринки и во время танцев, да и когда мы всей толпой болтали тут, она не выглядела такой, как сейчас. Общалась больше всех, улыбалась ослепительно ярко. Неужели мои слова о холоде так расстроили ее? Или дело в чем-то другом? – При всех ты такой не была.

– Какого черта, ты видишь меня насквозь, красавчик? – Она улыбается снова, но даже моего мозга хватает на то, чтобы понять, что в улыбке нет ни капли ничего настоящего. Она притворяется, и все это фальшь.

– Поделись со мной, что тебя тревожит?

– Зачем? – Мира поворачивается ко мне и смотрит прямо в глаза, а мне кажется, что в этой кристальной чистоте можно утонуть даже без попытки спастись. – Мы видимся впервые, ну да, поболтали. Я уеду через две недели, и очень вряд ли мы увидимся когда-то еще. Зачем тебе моя душа нараспашку? В ней много… нехорошего.

– Так в этом и смысл, bonita. Мы никогда не увидимся, а значит, тебе не надо будет переживать о том, что буду тебя шантажировать или трогать твои раны. Чужому человеку открыться проще, разве нет? Хочешь, я начну? Расскажу тебе то, что никогда еще не рассказывал никому в этой жизни, вообще никому. Потому что друзья от меня не отстанут, а родителям это просто не надо, хотя мы находимся в очень хороших отношениях.

– Вечер откровений? – хихикает она. – Ну, давай!

Мира откидывается на локти и задирает голову к небу, открывая вид на невероятной красоты ключицы и шею. Ее платье сводит меня с ума, пальцы дрожат от желания потрогать ее кожу. Мне кажется, она на ощупь точно бархат… Девчонки были все в одинаковых нарядах, но разного цвета. И глубокий изумрудный на Мирославе смотрится просто восхитительно. Оно слишком короткое, почти греховно, мать вашу, короткое, мне приходится собрать в кулак все силы в своем теле, чтобы отвести взгляд от красоты ее бедер.

Чуть ли не впервые в жизни я хочу плюнуть на все свои джентльменские замашки и прямым текстом при первой же встрече сказать девушке, что я ее хочу. Держу язык за зубами только потому, что это точно ее отпугнет, а мне бы совершенно не хотелось, чтобы она уходила.

Как это называется? Мы знакомы часа три от силы. У меня совершенно точно поехала крыша.

– Когда мне было двенадцать лет, – начинаю я и замечаю, что Мира переводит взгляд от звездного неба на меня, – я шел по улице своего городка с сестрой, и вдруг напротив нас остановилась какая-то женщина. Она смотрела мне в глаза минуты две молча, я испугался! И когда почти готов был убежать с мелкой на руках, она сказала мне, что в моей жизни никогда не будет любви. Или что я не умею любить… Короче, что-то такое, дословно не помню, я был слишком напуган. В итоге, мне двадцать три, я никогда не влюблялся и вообще не знаю, правдой были ее слова или просто совпадением.

– Вообще никогда? – хмурится Мира.

– Нет, – пожимаю плечами. – Даже в школе у меня не было первой любви. Я дружил с девчонками и со всеми был в хороших отношениях, но даже та, с кем я лишился девственности, никогда не была мной любима.

– Тебя это тревожит?

– Не знаю, – признаюсь ей. – Не то чтобы очень, но, с другой стороны, меня не радует возможность остаться одиноким до конца жизни.

– О, мы с тобой друзья по несчастью. – Она улыбается и перебирает пальцами теплый песок около моей руки. – Мне когда-то тоже кое-что предсказали. Или нагадали, не знаю, как правильно. Женщина сказала, что я счастье найду только с тем, с кем у нас (о боже, ну это чушь!) одинаковая фамилия. До замужества, естественно.

– Почему чушь?

– Потому что одинаковая фамилия у меня с моим бывшим, и уже несколько лет отношения с ним даже не пахнут счастьем.

– Вряд ли он единственный в мире с такой же фамилией, как у тебя.

– Ну и вряд ли он просто так попался мне в жизни. Наверняка она говорила о нем, просто я буду либо с ним счастлива, либо не буду вообще. Не то что я особо верю во все эти предсказания, но как-то много совпадений.

– Звучит дерьмово, – замечаю я.

– Не хуже, чем у тебя, красавчик.

– Ты флиртуешь, – откидываюсь на локти точно так же, как и она, и заглядываю ей прямо в глаза. Между нашими лицами сантиметров десять, не больше, а пальцами я касаюсь ее рук, которые не согрелись даже от теплого песка, нагретого за день жарким солнцем Валенсии.

– Немного, – признается она. – И тебе это нравится.

– Глупо отрицать, нравится. Кому не понравился бы флирт с такой, как ты? Ты же… как по-русски будет eres un bombón?

– Конфетка? – Она хохочет громко и заразительно, и я улыбаюсь вместе с ней. – Серьезно, Матео, конфетка? Это отвратительный флирт!

– Зато ты смеешься по-настоящему, – пожимаю плечами и касаюсь своей рукой ее пальцев, которыми она все еще не перестает перебирать песчинки.

И дальше мы просто молчим. Думаем каждый о своем и время от времени смотрим на небо. Сейчас звезды падают активнее, чем в любой другой период в году, поэтому желаний можно насобирать на целую жизнь. Но я ничего не загадываю, просто потому что не знаю, чем они мне помогут и, если честно, не особо понимаю, что загадать. Влюбиться? Опять же: звезды тут точно ни при чем. А всего остального мне в жизни хватает.

– Говорят, – начинает Мирослава после пары минут молчания, – что, если рассказать, какое желание загадываешь, оно не сбудется. Ты в это веришь?

– Нет, – посмеиваюсь. – Желание не сбудется только в том случае, если ничего не делать для его исполнения. Остальное не влияет.

– Тогда я могу тебе рассказать, что загадала? – Она смотрит на меня, и я только киваю, отчего-то затаив дыхание. Не знаю, что за ведьма эта рыжая, но в ее глазах мне хочется утонуть. И пусть это звучит чертовски банально, мне в целом плевать, я не романтик и не поэт, чтобы придумывать что-то красивое. Я правда готов утонуть и потеряться в этих озерах. Это немного даже пугает. Флирт и общение с девушками никогда еще так сильно не были похожи на любовь с первого взгляда. И хоть в нее я тоже не особо верю, просто потому что любовь – это пройти многое, но все равно остаться вместе, но… Как-то странно. Я хочу любоваться этой девушкой вечно. – Я загадала банальное счастье. Это так глупо. Но в моей жизни есть все, кроме этого. Точнее… В моей жизни есть все для счастья, кроме одного пункта, и именно это не дает мне спокойно выдохнуть.

– Этот пункт – любовь? – спрашиваю.

– Взаимная любовь. – Она грустно улыбается, а у меня почему-то полное ощущение, что мне разбили сердце. Мы знакомы несколько часов, а я серьезно расстраиваюсь, что она в кого-то влюблена, с ума сойти можно. – В моей жизни есть молодой человек… Даня. Мы вместе еще со школы. Точнее… мы сейчас не вместе, но… В общем! У нас все сложно. Я давно и сильно в него влюблена, но у нас ничего не выходит. Мы то расстаемся, то сходимся, он то обещает, что все будет хорошо, то разбивает мне сердце. И каждый раз мне больнее предыдущего, и я совершенно перестала с этим справляться. Я не смотрю на других мужчин, подруги постоянно говорят мне, что я полная дура, но я просто не могу отпустить его, потому что каждый раз живу знанием, что рано или поздно он точно вернется и у нас все будет хорошо. Я дура, да?

– Нет. – Хмурюсь, потому что вообще не понимаю, как такая нереальная девушка, как Мира, может убиваться по какому-то уроду, который держит ее на привязи, точно собачку, изредка отпуская погулять, а потом приманивая снова какой-то мнимой лаской и обещаниями. – А вот он явно не вызывающий уважение человек. Сейчас вы не вместе?

– Нет. Пару месяцев нет. Он… у него другая девушка, кажется, но для него это нормальная практика в моменты наших расставаний, так что мне все равно.

– То есть ты, вся такая невероятная и сногсшибательная, так просто постоянно прощаешь измены?

– Это не измены, – хмурится она. – Он не изменяет мне, когда мы вместе. Другие девушки у него только когда мы расстаемся, это другое.

– Ты серьезно? Когда он хочет попробовать другую девушку, он просто расстается с тобой, зная, что, когда ему надоест там, он легко вернет тебя себе. Как это называется? Это даже хуже, чем просто измена, это…

– Хватит! – прерывает она меня, выставляя руку вперед и касаясь моей груди. – Я все это знаю, у меня есть очень заботливые подруги, которые не забывают мне время от времени напоминать о том, какая я дура.

– Я не считаю тебя дурой, если что.

– Все считают. – Она отмахивается и улыбается грустно. – Просто не надо. Я слышала все это сотню раз, но я просто его люблю, понимаешь?

– Я не умею любить, забыла? – спрашиваю, пытаясь разрядить обстановку, но в итоге добавляю какую-то очередную нотку грусти.

– Тогда мы два дурака, – хихикает она. – Не зря встретились.

– Не зря… – повторяю ее слова и внезапным порывом обнимаю ее за плечи, притягивая ближе к себе. Утыкаюсь носом в макушку и вдыхаю тонкий аромат, исходящий от ее волос. Понятия не имею, чем она пахнет, я совершенно не разбираюсь в запахах, но первым на ум приходит, что это похоже на вишню, и теперь я точно знаю, что вишня навсегда будет ассоциироваться с ней.

Вообще не понимаю, какого черта она терпит такое отношение к себе, но еще больше не понимаю, как… как его там? Даня? Что за имя такое идиотское… Как этот Даня вообще позволяет себе такое отношение к девушке. Он пользуется ею, это очевидно, а она, по всей видимости, и правда как-то слепо и очень уж сильно любит его. Не понимаю этих жертв, потому что я, очевидно, черствый эгоист, но это все как-то грустно звучит.

Но Мирослава в моих руках прямо сейчас, даже несмотря на то что страдает по какому-то там козлу. Все равно обнимаю ее я, и этот факт греет мне душу.

А я грею ее пальцы. Беру их в свои ладони и выдыхаю на них теплый воздух, а потом растираю руками.

Она говорила, что никто не может согреть ее сердце, но, может, просто нужно было начинать с рук?

– Ты очень хороший, – говорит она мне, прижимаясь еще немножечко ближе. Эта ночь совершенно особенная, и я рад разделить эту особенность именно с ней.

– Ты знаешь меня пару часов, – улыбаюсь ей и неосознанно снова целую в макушку. Diablo, это точно вишня!

– Ну я не особо в людях разбираюсь, наверное, – улыбается она, – но с тобой спокойно, ты не пристаешь ко мне и не пытаешься стянуть с меня трусики, значит, не хочешь меня, а еще ты явно переживаешь о моих отношениях. Поэтому вывод напрашивается сам собой – ты хороший человек.

– То, что я не стягиваю с тебя трусики, не означает, что я не хочу тебя, cereza.

– Почему ты назвал меня вишней? – спрашивает она, тактично уходя от моего ответа.

– Мне кажется, ты ею пахнешь. И тебе очень идет это прозвище. Вишенка, cereza. Не приторно-сладкая, и поэтому не всем дано понять ее вкус.

– Ладно, сдаюсь, – посмеивается она, – ты все-таки отлично флиртуешь, когда не называешь меня конфеткой.

– Это была констатант… как это? Я выдал факт, вот!

– Констатация, – хихикает Мирослава.

– Я не буду повторять. Ваш язык слишком тяжелый.

– Несмотря на это ты отлично справляешься! Правда!

– Языки – это вообще мое.

– Если ты хоть что-то скажешь о том, что ты отлично орудуешь языком, я снова скажу, что ты не умеешь флиртовать.

– Не скажу, – смеюсь и качаю головой, – потому что ты сказала это первая. Думала о моем языке?

– Ты ужасен! – Она снова смеется, и мы падаем на песок, не разрывая объятий. Мирослава лежит на мне и внезапно начинает водить пальцем по моему животу, а я чувствую, как от этих касаний сокращаются все мышцы в теле. – У меня к тебе есть два вопроса, и ты обещаешь меня за них не убить, я просто очень любопытная!

– Мне уже интересно, – отвечаю и улыбаюсь, но мне дико жаль, что не могу видеть ее лицо в этот момент. Что она там задумала?

– Первый вопрос: не мешает ли песок, если заниматься сексом на пляже? Мне кажется, он буквально везде! Это же… ну, как-то некомфортно, что ли.

– Я понятия не имею, – отвечаю ей правду, – потому что я ни разу не занимался сексом на пляже.

– Что?! – Она подскакивает и садится рядом с моим боком, ошарашенно глядя в глаза. – Как это?! Ты живешь на берегу моря и ни разу не занимался сексом на пляже?

– Ну как-то не доводилось. – Пожимаю плечами и забавляюсь ее реакцией. Она такая милая в своей эмоции сейчас, что я буквально силой останавливаю себя, чтобы не сказать ей, что мы можем попробовать вместе. Это и правда какое-то наваждение, потому что я никогда не позволял себе так открыто соблазнять девушек. И сейчас не позволяю, конечно, но с очень большим трудом! Хочу оставаться для нее джентльменом. – Я больше предпочитаю кровать или душ. Стол, кресло, бассейн как вариант, а может, еще что-нибудь интересное, где не будет забиваться песок во все места, потому что мне тоже кажется, что это жутко неудобно.

– С ума сойти, – говорит она. В ее словах столько шока, словно я ей сказал, что у меня нет руки, а та, что лежит у нее на колене (как она там оказалась?), на самом деле очень реалистичный протез. – Такой сексуальный парень, живущий на берегу моря, ни разу не занимался сексом на этом самом берегу моря.

– Мне стоит делать акцент на том, что ты назвала меня сексуальным? – Ухмыляюсь, потому что она тоже со мной флиртует, возможно делая это даже неосознанно.

– Не смей, – предупреждает она. – А второй вопрос… Мне немного неловко, но, если честно, обычно мне на неловкость плевать, потому что интересно мне гораздо больше. Главный стереотип про темнокожих парней – это размер их…

– Я не измерял, если тебе интересно, – перебиваю ее, потому что чувствую, что еще пару слов – и я и правда скажу ей все в открытую. Идеальный момент для предложения проверить самой, это ужасно давит на мое моральное состояние! – И не то чтобы очень пялился на то, что в трусах у белых парней. Ну и я не совсем прям темнокожий, скорее мулат, но я все еще ничего не измерял, поэтому ответа на твой вопрос у меня нет.

– Два вопроса – ноль ответов, и как мне спать теперь?! – возмущается она смешно, а потом закатывает глаза и падает обратно на песок, укладываясь головой мне на грудь.

Мы еще долго болтаем обо всем подряд, от плохого настроения Мирославы не остается и следа. Она превращается в бестию, какой и была во время конкурса танцев, у нее не закрывается рот в самом хорошем смысле этого слова, она звонко смеется и задает еще миллион нелепых вопросов, а потом мы начинаем дурачиться, случайно падаем, бьемся лбами, смотрим друг другу в глаза, замираем, тяжело дышим, и этой ночью Мира сама проверяет, мешает песок заниматься сексом или нет, и правдивы ли чертовы стереотипы о темнокожих парнях.

А я, кажется, начинаю верить в любовь с первого взгляда. С первой встречи. И с первого секса.