Баламутки

Глава 1. Нина Львовна

Дети слегка нервничали, а Никита опять уткнулся в свой смартфон.

– Надеюсь, с девчонками переписываешься? – на всякий случай уточнила я.

Зять с трудом оторвал взгляд от экрана телефона и посмотрел на меня.

– Что вы, Нина Львовна! По работе вопросы решаю.

– Мог бы хоть в субботу выкинуть свою стройку из головы.

Он развел руками.

– К сожалению, таковы сегодняшние реалии: хочешь удержать свой бизнес на плаву – будь на связи двадцать четыре часа в сутки.

– Ну-ну! – буркнула я и поёрзала. – Где же эта массажистка? Уже полвторого, а ее всё нет.

– Я не знаю, зачем вы вообще всё это затеяли, – пробормотал зять, ожесточенно тыкая пальцами в экран. – И Сёма, и Татьяна еще во младенчестве не любили массаж, а сейчас он им и подавно не сдался.

– У детей сколиоз вообще-то начинается! – взвилась я. – Надо срочно принимать меры.

Зять отложил смартфон и посмотрел на наших малышей. Сёма, скукожившись в кресле, плёл фенечку из бисера. Танюша, лежа на ковре, рисовала себе пиратские усики и фингал.

– А мне кажется, что с осанкой у детей всё в порядке, – не слишком уверенно произнес Никита. – Вы склонны паниковать на пустом месте.

Я на всякий случай схватилась за сердце.

– Конечно! Давай подождем, пока их окончательно скрючит, пока у них горбы вырастут, а носами они станут ёрзать по коленкам. Действительно, зачем паниковать раньше времени?

Лицо Никиты моментально пошло пятнами.

– Нина Львовна, не нервничайте, пожалуйста, – вам вредно. Я же не против массажа, просто не уверен, что мои дети смогут лежать спокойно хотя бы минут пятнадцать.

– Вот за это можешь не волноваться! – улыбнулась я. – Лизонька – настоящий профессионал, и она умеет обращаться с детьми.

В дверь наконец позвонили.

– А вот и она! – обрадовалась я и не преминула добавить: – Легка на помине. Сразу видно, что хороший человек!

Зять хмыкнул, а я пошла открывать.

Зинаида не обманула, когда расхваливала массажистку: явившаяся к нам девушка оказалась чудо как хороша. Золотистые волосы, тонкие запястья и длинные кукольные ресницы – ух! Чем-то эта принцесса даже мою Тоню напомнила, наверное, выражением лица – открытым и слегка наивным.

– Ах, Лизонька, а мы вас уже заждались! – проворковала я, пропуская массажистку в прихожую.

– Извините, я немного заблудилась, – призналась та, скидывая розовые босоножки, сплетенные из тонюсеньких полосок. – Где дети?

– Проходите в гостиную, проходите, – подтолкнула я, радостно отмечая, что одета Лиза очень удачно: в короткие шортики и полупрозрачную маечку. (Эх, Никитос, на этот раз у тебя точно нет шансов ускользнуть от стрелы Купидона!)

– Добрый день! – не поднимая головы, прошелестел зять, когда мы вошли в комнату.

– Здравствуйте! – Массажистка доброжелательно улыбнулась, а потом нашла глазами Сёму. – Привет! Это тебе мы будем делать массаж?

Сёма отложил баночку с бисером и крепко прижал к себе плюшевого мишку, которого последние три года почти никогда не выпускал из виду.

– Я что-то не уверен, что настроен на какие-либо процедуры, – деловито сообщил Сёма. – Сегодня нестабильное атмосферное давление, и мой внутренний голос подсказывает, что следует воздержаться от новых впечатлений.

Лиза испуганно оглянулась на меня.

– Не волнуйтесь, он потом настроится, – поспешила успокоить я. – Просто Сёма у нас не любит быть первопроходцем. Очень ранимый мальчик. Очень впечатлительный.

Из-за кресла вдруг выскочила Танюша, вооруженная пластиковым мечом, и заорала, как полоумная:

– Сдавайся, стерва! А то мало не покажется!

– Внученька, это что за выражения? – зачастила я. – Ты же у нас воспитанная девочка…

Танюшка сверкнула глазами и тут же исправилась:

– Сдавайся, исчадие ада! Или я отрублю тебе голову. – Она от души приложила массажистку мечом, а потом изобразила жуткий смех. – А-ха-ха!

Никита оторвался от телефона и угрожающе повел бровями.

– Татьяна, ты что себе позволяешь? Немедленно извинись перед тётей!

– Вот еще! – фыркнула Таня и, взобравшись на диван, стала на нем подпрыгивать, как на батуте.

– Ой, это же ребенок! Не стоит принимать близко к сердцу ее выходки, правда? – Я посмотрела в глаза массажистке с самым жалобным выражением, на которое была способна.

У нее, кажется, слегка испортилось настроение. Ну ничего, не страшно – поднимем!

– Ой, Лизонька, у вас такие чудные серьги! – на распев произнесла я и для пущей убедительности сложила ладони вместе. – Они поразительно подходят к вашим глазам.

– Считаете? – Массажистка чуть расслабилась.

– Никита, подтверди! – грозно потребовала я. – Серьги очаровательны.

Зять снова что-то строчил.

– Никита!

– Да-да, подтверждаю, – буркнул он, параллельно с перепиской запуская ноутбук. – Отличный сервиз.

– А можно я спать пойду? – вклинился в беседу Сёма. – У меня, кажется, упадок сил.

– Нет, котик, сначала массаж, – сурово отозвалась я и поймала в объятья внучку. – Танюша, снимай футболку и ложись, будешь первой. Покажешь брату хороший пример.

– Пиратам не нужен массаж! – огрызнулась внучка и, сложив губы трубочкой, сдула с лица взлохмаченные русые прядки.

– Таня, вспомни наш уговор. Ты же хочешь получить вечером мороженое?

Внучка скривилась, а потом все-таки стянула футболку:

– Это недолго?

– Конечно, зайка, – заверила я. – И даже приятно.

Лиза отлучилась на кухню – сполоснуть руки, а я подскочила к зятю и вырвала у него мобильник.

– Да оторвись ты хоть ненадолго от этой бесовской штуки!

– Нина Львовна, я не могу, – виновато забормотал Никита. – Мне надо с заказчиком вопрос решить.

– Подождет твой заказчик! В первую очередь ты о детях думать должен, об их здоровье.

– Чего вы от меня хотите?

– Садись на кресло рядом с диваном – будешь запоминать массажные приемы. Мы же не можем каждый день вызывать массажистку. Среди недели сами детям будем массаж делать.

– Хорошо, – покорно кивнул зять и тут же переместился в указанное место. – Только телефон верните.

Когда я отдала ему смартфон, из кухни раздался адский вой, а Танька покатилась со смеху. Скользнув взглядом по внучке, я сразу поняла, что дело не чисто, и сломя голову понеслась спасать массажистку.

– Лизонька, что случилось?

Массажистка, белая как мел, сидела на кухонном столе и нервно указывала пальцем на пол.

– Тут это… Это… Оно хотело на меня напасть. Я стала руки вытирать, а оно из полотенца как выскочит!

Я подняла с пола резинового паука.

– Вы про это?

– Ага. Оно что – не настоящее?

– Нет, конечно.

Массажистка тут же слезла со стола и отряхнула с шорт крошки, которые я запамятовала стереть после завтрака.

– Ну и шуточки у вас! – сердито сказала она, возвращаясь в гостиную.

– О! Это просто недоразумение, – заверила я. – Видимо, дети просто вытирали паука полотенцем, а потом отвлеклись и… – Я несколько секунд помотала рукой туда-сюда, но так ничего и не придумала.

– Давайте приступим. – Массажистка села рядом с Танюшей и достала из сумочки баночку с маслом. – Меня еще и другие клиенты ждут.

– Конечно-конечно! – закивала я и толкнула локтем зятя, опять зависшего в телефоне.

Лиза потерла ладони, а потом попыталась растереть масло по Танюшкиной спине.

– Ай-ай! Щекотно! – захихикала Таня, извиваясь, как червяк.

– Дочка, лежи спокойно, – буркнул Никита.

– Я не могу. Не получается. Ай-ай-ай! Я сейчас умру от смеха!

Зять посмотрел на меня с тем самым выражением лица, которое меня больше всего бесит.

– А я говорил!

– Не волнуйтесь, – пробормотала Лиза, добавляя еще масла. – Сейчас малышка расслабится: ей всего лишь нужно немного привыкнуть к новым ощущениям.

И точно, секунд через пятнадцать наша девочка успокоилась и замерла.

– Да вы просто волшебница, Лизонька! – сразу приступила к делу я. – У вас золотые руки. Золотые и очень красивые. Правда, Никит?

Зять задумчиво кивнул. Так-так, кажется, он все-таки заметил в нашей массажистке женщину. Это хорошо!

– У вас же высшее медицинское образование, верно, Лизонька? – продолжала я заливаться соловьем. – Жаль, что так редко встречаются девушки подобные вам: не только красивые, но и умные. А уж если учесть, что и к детям вы подход найти умеете, вообще в голове не укладывается, что вы до сих пор не замужем.

Наша массажистка зарделась и, чтобы скрыть смущение, наклонилась к Танюше:

– Тебе нравится?

Та не ответила.

– Танечка, ты уснула? – окликнула я с легким негодованием: как пить дать, этот чертенок мне сейчас весь пиар испортит.

– Эй! – Массажистка легонько ущипнула Таню за нос, но та даже не шелохнулась.

– Что с ней? – моментально занервничал Никита и потряс дочь за плечо.

– Я не знаю. – Массажистка начала зеленеть.

– Доченька, ты чего? – Никита перевернул Таню на спину и легонько похлопал по щекам. – Зайчонок, ау?

Наша малышка выглядела безжизненной тряпичной куклой, и мне моментально стало нехорошо. Я схватила ее за руку, нащупала пульс. Фух! Он есть и вполне нормальный, ровный.

– Да что вы сделали с моим ребенком? – В глазах Никиты полыхнуло с десяток молний.

– Ничего, – пролепетала Лизонька, утирая со лба невидимую испарину. – Клянусь, я ничего такого не делала.

– Почему же она потеряла сознание?

Кажется, еще секунда, и он схватит нашу массажистку и начнет трясти туда-сюда.

– Никита, успокойся. – Я мягко тронула зятя за рукав. – Мы прямо сейчас вызовем «Скорую»…

– Попались! – тут же заорала Танька, резко взбрыкивая ногами. – Ну, вы даете!

Ох! Стальной обруч, только что сковавший мою грудь, моментально ослаб. На радостях, что всё закончилось благополучно, я даже не сумела как следует рассердиться.

– Танька, ты больная – так шутить? – Зять многозначительно постучал себя по лбу. – Тебе уже восемь лет, а ума нет.

– Мне скучно просто так лежать, – капризным тоном призналась внучка, а потом закинула ногу за ухо. – Баб, ты так можешь?

Сёма весело хрюкнул.

– Дайте воды, – попросила массажистка дрогнувшим голосом. – Зинаида Сергеевна не предупреждала, что у вас такая нездоровая атмосфера.

Я почти обиделась. Почти вычеркнула Лизу из кандидаток в невесты для Никиты, но, взглянув на ее тощие (прям как у Тони) коленки, немного смягчилась.

– Лизонька, прошу вас отнестись к нам с пониманием. Несколько лет назад дети потеряли мать, и с тех пор они немного не в себе. Я, конечно, уделяю им всё свое время, но вы же понимаете: ни одна бабушка не заменит детям мать.

Лицо массажистки на мгновение стало озадаченным, а потом она с интересом взглянула на Никиту.

– Очень хороший парень, – шепотом отрекомендовала я. – Владелец строительной фирмы. Умный, заботливый, с чувством юмора.

Пока Лиза осмысливала новую информацию, я сбегала на кухню и принесла ей стакан с водой. Сделав пару глотков, массажистка приободрилась:

– Давайте с девочкой на сегодня закончим и пока займемся мальчиком.

– Отличная идея! – похвалила я и подтащила к ней Сёму.

Тот выглядел несколько подавленно. Сегодня он плохо спал: постоянно подскакивал и выспрашивал у меня перевод тех или иных английских слов. Хотя, ладно, чего скрывать? Он с самого рождения плохо спит, не в английском дело.

– А можно мне не раздеваться? – спросил Сёма, с мученическим видом присаживаясь на диван. – Принуждение к обнажению – это насилие над личностью.

– Боже, сколько ему лет? – опять занервничала массажистка.

– Тоже восемь. Они с Танюшей двойняшки.

– Почему же он так странно разговаривает?

Сёма почти оскорбился:

– С каких пор иметь богатый словарный запас – предосудительно?

Массажистка сделала еще несколько глотков воды и поставила стакан на журнальный столик.

– Хорошо, если тебе так удобно, можешь не раздеваться.

Сёма нехотя отсадил в сторону медведя и лег на живот. Я огляделась в поисках зятя. Ну надо же! Этот паразит опять ворвался в ноутбук и даже открыл себе какой-то чертеж. Ладно, дети куролесят, но он-то зачем мое терпение испытывает?

– Никита! – рявкнула я так, что в люстре зазвенело. – Ты же обещал!

Зять, конечно, слегка вздрогнул, поморщился, но, к счастью, сразу вернулся в кресло у дивана.

– Приступайте! – улыбнулась я Лизоньке, и та с некоторой тревогой опустила ладони на шею Семы.

Ее движения поначалу казались зажатыми и слегка неуклюжими: видимо, она всё никак не могла поверить, что ей наконец достался спокойный ребенок. Впрочем, через минуту массажистка осмелела и стала массировать нашего мальчишку уверенней и интенсивней.

– А можно ваши босоножки померить? – донесся из прихожей голос Тани.

– Нет, конечно! – в один голос закричали я и Никита.

– А я не знала и померила! – заорала Танька и, громко цокая, прошествовала в гостиную. – Я такая красивая! Прямо царица.

Никита побагровел.

– Немедленно сними чужую обувь.

Массажистка кокетливо улыбнулась.

– Ничего страшного. Пусть немного походит в моих босоножках. Я сама такая в детстве была: постоянно примеряла мамину обувь.

Их глаза встретились, и я почти дышать перестала, ожидая искры. Секунда, вторая…

– Позвольте, я сам решу, как мне воспитывать моего ребенка! – отчеканил Никита и снова повернулся к дочери. – Таня, немедленно разуйся.

– Почему ты такой вредный?! – взвизгнула Танька и попыталась затопать от злости – вот только правая нога у нее как-то неудачно подвернулась, и наша девочка с грохотом завалилась на пол.

Конечно, я тут же бросилась ее поднимать.

– Детка, милая, ты цела?

Танька потерла ушибленную коленку, а потом с огромным интересом взглянула на босоножки:

– Ух ты! Каблук сломался.

На нашу массажистку было больно смотреть.

– Лизонька, мы всё возместим! – затараторила я, пытаясь как-нибудь приладить каблук обратно. – Мы дадим вам тапки и оплатим такси до дома. Только не расстраивайтесь, пожалуйста. Это же последнее дело – расстраиваться из-за таких мелочей.

Массажистка несколько раз глубоко вздохнула, а потом с несчастным видом повернулась к Сёме.

– Давайте продолжим.

– Ой, мне, кажется, в туалет надо. Я прям мигом, – пробормотал Сёма, проворно выскальзывая из-под рук массажистки и убегая из комнаты.

Следующие несколько минут прошли в гробовом молчании.

– Может, чаю? – наконец предложила я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. – Я как раз пирог испекла.

Никита поглядел на меня с удивлением.

– Ну, то есть в кулинарии купила, – поправилась я смущенно. Эх, как ни крути, а «испекла» звучит так уютно, по-семейному. Жаль, что бог кулинарного таланта не дал. – Так что? Ставлю чайник?

– Извините, но меня еще другие клиенты ждут, – напомнила Лиза и поморщилась.

В комнату вернулся Сёма. Он крайне неохотно прилег на диван и всхлипнул.

– Сёмочка, ты чего? – испугалась я.

– Птенчика жалко.

– Господи, какого еще птенчика?

– Утром я читал книгу, и там был рассказ про то, как птенчик выпал из гнезда.

– И что с ним случилось? – с интересом спросил зять. – Его съела кошка, да?

– Нет! – еще раз всхлипнул Сёма. – Птенчик научился летать и вернулся в гнездо.

Я невольно всплеснула руками.

– Так почему же ты плачешь?

– Я представил, что его могли замучить какие-нибудь злые дети…

– Но ведь не замучили же!

– Ничего ты, бабушка, не понимаешь, – буркнул Сёма и отвернулся к стене.

Лизины руки вновь опустились на худенькие мальчишеские плечи и, наверное, с минуту просто гладили их, помогая малышу расслабиться. Видимо, это было приятно, потому что Сёма перестал напоминать странную загогулину и раскинулся по дивану звездочкой. Я сразу повеселела и опять взялась за рекламу:

– Лизонька, у вас такая фигура чудесная, вы, наверное, в тренажерный зал ходите?

– Нет, что вы, – растрогалась массажистка. – Я такая от природы.

– А-а, ну и правильно! – закивала я. – Нечего себя тренировками изнурять. Вам еще рожать, то-сё.

Лизонька так разрумянилась, что ее лицо стало похоже на яблочко.

– У вас такие чудесные глаза! – продолжила нахваливать я. – Вот Никита не даст соврать.

Я посмотрела на зятя. Его лицо совсем ничего не выражало. Опять где-то витает? О балках задумался? Еле сдерживая раздражение, я помахала ладонью перед его глазами.

– Никита, ау? Ты с нами?

– А? – Он так заморгал, словно только из транса вышел.

Я сложила руки на груди.

– Ты хоть запоминаешь, как ребенка массировать, паразит? Или ворон считаешь?

Никита вздохнул:

– Конечно, Нина Львовна, я всё запоминаю. Я крайне ответственно подхожу к здоровью своего ребенка.

Массажистка очаровательно улыбнулась и перешла от поглаживаний к разминанию. Сёма заёрзал.

– Сёмочка, неужели ты не можешь пять минут полежать спокойно?! – воскликнула я, сожалея о том, что не хряпнула накануне рюмочку валерьянки.

– Могу, – буркнул Сёма и с наслаждением зевнул. – Но не сейчас. Сейчас мне опять в туалет надо. Вы же меня извините?

Когда он опять убежал из комнаты, Лиза встала с дивана и покачала головой.

– Давайте на сегодня закончим.

– Э… Ну ладно! – Я была жутко разочарована тем, как всё прошло. – Может быть, на первый раз и хватит. А когда вы сможете прийти к нам в следующий раз?

По Лизиному лицу пробежала тень.

– Боюсь, что в ближайшие месяцы у меня не получится вами заняться, – пробормотала она, пряча взгляд. – Понимаете, такое загруженное расписание! Такое загруженное! Лучше вы себе другого массажиста подыщите.

Никита быстро расплатился с ней и за сеанс массажа, и за босоножки, и Лиза с почти бестактной поспешностью покинула наше жилище.

– Чего ты так на меня смотришь? – взвилась я, когда зять повернулся ко мне. – Хочешь услышать, что ты был прав?

– Нина Львовна, да не переживайте вы так. Подыщем другого массажиста.

Я хмыкнула и вышла на балкон – подышать воздухом и успокоиться. Несмотря на приоткрытые окна, на балконе стояла такая же густая духота, что царит обычно в теплице. Я шире распахнула створки и несколько секунд созерцала улицу, по которой лишь изредка проезжали машины. В кустах изо всех сил голосили птицы. Вкусно пахло травой и каким-то компотом.

Вздохнув, я достала телефон и набрала номер Зины.

– План «Ё» не сработал, – грустно отчиталась я, когда подруга сняла трубку.

– Ничего страшного! – пробубнила Зина, что-то быстро дожевывая. – Переходи к плану «Ж».

Глава 2. Катя

Кажется, именно сегодня все получится. У меня появится отличная серия фото, я залью ее в группу «ВК» и получу кучу заказов. И можно будет забить на опостылевшую работу. Можно будет посвятить всю себя именно тому, что нравится, – фотосъёмке.

Я еще раз протерла объектив камеры тряпочкой и оглядела комнату. Да, не зря целый день убит на подготовку – всё выглядит идеально. Маленький столик отмыт до блеска (никаких пятнышек на фото замазывать не придется). Шарики розовые надуты. Флажки с сердечками висят на своих местах. Осталось только достать торт из холодильника и можно спокойно снимать день рождения маленькой принцессы.

Цзынь-цзынь-цзынь! Дверной звонок моментально перечеркнул мое благодушное настроение.

Блин, я уже сто раз просила Светку потихоньку нажимать на звонок, а не падать на него всем телом! Как она вообще умудряется извлечь такие звуки из флегматичного, в общем-то, приборчика?

Вздохнув, я поднялась с дивана и, отложив камеру, прошла в коридор. В душе трепыхнулось волнение. Кого мне привела Света? Маленькую белокурую русалочку с голубыми глазами или чернявую разбойницу с копной кудряшек? Хотя какая разница? Для каждого типажа у меня давно заготовлена целая куча идей.

Звонок опять завизжал, как ненормальный. Я чуть подпрыгнула и подвернула ногу. Да уж, отлично денек начинается!

– Катюха, открывай! – заорала из-за входной двери лучшая подруга. – Медведь пришел!

Я невольно поморщилась: почему от Корнеевой всегда столько шума? Такое чувство – она завтракает энергетиками или вливает их внутривенно. Мельком глянув на себя в зеркало, я приосанилась (для солидности) и гостеприимно распахнула входную дверь.

На пороге стояла только Светка, оглядывала свою миловидную физиономию в зеркальце.

– А где ребенок? – моментально расстроилась я.

– Без паники! – Подруга нехотя убрала зеркальце в сумку и одернула платье, которое, кажется, было ей коротковато еще лет в двенадцать. – Ребенок со мной.

Она тут же перевесилась через перила и крикнула куда-то вниз:

– Колян, давай шевели поршнями! Хватит в носу ковырять.

– Колян? – в ужасе переспросила я. – Мы же договаривались на девочку.

Светка раздраженно фыркнула:

– Слушай, кого нашла – того нашла. Сейчас лето, между прочим: все сознательные родители распихали детей по лагерям. Скажи спасибо, хоть этого перехватила. Натаха, сестрица моя двоюродная, уже хотела его бабушке сплавить, картошку окучивать.

– А эта твоя Натаха подписала разрешение на съёмку?

– Точно! – Светка звонко хлопнула себя по лбу наманикюренной пятерней. – Так и знала, что о чем-то забыла.

Я закусила губу. Подруга восприняла этот жест как личное оскорбление.

– Да подпишет она всё, подпишет! Что ты сразу так паникуешь? Ты ей, главное, потом фотки на почту скинь. Она ради лайков в «Одноклассниках» и в договоре с дьяволом свою закорючку поставит.

Снизу что-то ожесточенно мявкнуло. Светка снова повисла на перилах.

– Хомяк, ну ты уснул там или что? Чего ты этого кошака схватил? Положи где взял, пока его блохи на тебя не переехали. Нет, это не шотландец. Нет, нельзя его брать с собой! Нет, мы не будем кормить его колбасой и салом!

Она вдруг всплеснула руками и убежала вниз по лестнице – длинные тонкие каблучки так и зацокали. Я вернулась в комнату и села на диван. Ладони почему-то вспотели. Наверное, это потому что я никогда в жизни не снимала детей и плохо представляю, как лучше с ними взаимодействовать. Но, как говорит Светка, чтобы достичь успеха, надо обязательно выходить из зоны комфорта. А уж Светка плохого не посоветует: она же у нас психолог.

– Вот он! – гаркнула подруга, втаскивая в квартиру здоровенного детину лет десяти. – Только он теперь слегка исцарапанный. У тебя, кстати, перекись есть? И тоналку давай заодно тащи – мы ему сейчас мигом фейс подправим.

Я с ужасом оглядела нашего кандидата в модели. Кажется, он и до встречи с котом вел довольно бурную жизнь. Ноги мальчишки испещряли многочисленные синяки разной степени свежести, а руки распухли от комариных укусов. На фоне общей «пошарпанности» две свежих царапины на правой щеке почти не бросались в глаза.

– Свет, я же просила кого-то не старше шести, – пробубнила я, доставая из шкафа аптечку.

– Разве? – деланно удивилась подруга. – Я поняла наоборот: что тебе нужен кто-то школьного возраста. Мелкие они же глупые, а этот уже соображает, в какую угодно позу усадить можно. И вообще, хватит сопли жевать. Фоткай Колю, раз под рукой всё равно никого другого пока нет.

Я покачала головой.

– И в каком антураже? Я потратила целое состояние на реквизит для съёмки, но он рассчитан на маленькую девочку, а не на побитого жизнью оболтуса. У меня даже торт девчачий – в виде сердечка.

– Плохому танцору вечно что-то мешает! – фыркнула Светка и накрутила на палец длинную белокурую прядь. – Учись быть гибче.

– Я так и знала, что на тебя совершенно невозможно положиться.

– Чего это? – моментально обиделась подруга. – Без меня ты бы вообще до сих пор помидорчики фоткала. И баклажаны… Ну хочешь, я сама этот твой девчачий торт слопаю, а ты пофоткаешь?

– У меня и так всё портфолио исключительно из твоих снимков состоит! – напомнила я. – Мне нужны новые лица. К тому же ты опять надела платье в этот дурацкий цветочек…

Светка вспыхнула и огладила пышную грудь:

– Нормальные цветочки, вообще-то.

– Ага, только из-за них фотки забракуют на стоках. Как будто ты не знаешь, что для съемок надо что-то однотонное, без рисунка и товарных знаков.

– Подожди! Так у тебя какие планы: искать заказы в «ВК» или продавать готовые снимки для стоков?

Я пожала плечами.

– Почему бы не попытать счастья и там, и там?

Подруга закивала.

– В принципе, правильно. Не стоит все яйца в одну корзину пихать. Коля у нас, кстати, как раз в однотонном! – Она вдруг с тревогой огляделась. – Слушай, а где он?

– Не знаю…

Мы обратились в слух. В квартире стояла какая-то давящая мрачная тишина, только старый холодильник смущенно кряхтел и фыркал. Я и Светка быстро обошли маленькую однушку, доставшуюся мне от бабушки, и порядочно заволновались. Коля словно сквозь землю провалился.

– Может, он опять к коту потащился? – Светка явственно позеленела по самое декольте. – Я, пожалуй, проверю. Если с ним что-то случится, Натаха мне голову оторвет.

Она выбежала в подъезд, а я на всякий случай выглянула во двор. Там вообще никого не было: стояла такая жара, что даже привыкшие ко всяким выходкам погоды дети от нее попрятались.

Куда же делся этот мальчишка? В задумчивости я еще раз обошла квартиру. Может, Коля где-то спрятался? Хотя кого я обманываю: у меня этого сделать попросту негде.

Немного помявшись и понимая всю глупость затеи, я тем не менее заглянула за холодильник и в кухонные шкафчики.

Цзынь-цзынь! – снова зашелся в конвульсиях мой звонок.

Я снова невольно подпрыгнула и подвернула уже другую ногу.

– Открыто!

– Я ее нашел! – грохнул в прихожей звонкий мальчишеский голосок.

– Кого?

– Девочку!

Коля втащил на кухню крохотную малышку в розовом чепчике и платьице. Мне мгновенно стало нехорошо.

– Где ты ее взял?

– Во дворе. В коляске у подъезда лежала.

Ой, мамочка! Я схватилась за сердце, которое не преминуло серьезно ускориться.

– Коля, немедленно неси ее назад.

– Но вам ведь надо именно девочку для съемок! Я же всё понимаю. Давайте фоткайте быстрее, пока она не описалась.

Малышка, до этого только задумчиво хмурящая брови, скривила губки и заревела.

– Фу! Чего это она? – возмутился Коля. – Девчонки все такие противные! – Он быстро сунул ребенка мне и попятился. – Вы уж ее как-нибудь сами успокойте, ладно?

Я в ужасе уставилась на малышку. Белые кружавчики, длинные реснички. Что с тобой делать-то, чудо? Молока у меня нет, погремушек отродясь не водилось… Немного подумав, я попробовала потрясти ребенка так, как это делают в фильмах. Ни капельки не помогло. Девочка стала орать даже громче прежнего.

– Баю-баюшки-баю! Не ложись ты на краю! – пропела я с огромным старанием, но это тоже не подействовало.

Черт! В моей голове нет ни одной колыбельной. Хотя, может, во младенчестве без разницы что слушать? Хоть русский рок, хоть русские народные?

Как следует напрягшись, я припомнила любимую детскую песню.

– Жили у бабу-си! Два веселых гу-ся!

Девочка сначала вздрогнула, а потом замерла, вытаращив на меня большущие синие глазищи.

– Ага! Нравится про гусей, да? Мне тоже в детстве нравилось.

Я быстро допела песенку до конца и перевела дух. Малышка почти улыбалась. Так! Сейчас важно как следует закрепить успех.

– Коля, пожалуйста, принеси шарики из комнаты!

Мальчишка, до этого угрюмо таращившийся на меня из угла, заметно повеселел.

– Так вы ее все-таки сфоткаете?

– Нет, попытаюсь отвлечь.

В квартиру влетела Светка.

– Вернулся? Вот ведь маленькое чудовище! А я дом уже два раза обежала…

Малышка громко икнула и снова зашлась громогласным плачем.

– Что это? – Света стала белее белого (прямо как рубашки в рекламе стирального порошка). – Кто это?

Я снова затрясла девочку изо всех сил:

– Не знаю. Коля стащил ее из коляски у подъезда. Надо ее как-то срочно успокоить и вернуть на место, пока родители не хватились.

Изо рта девочки показалось что-то белое, похожее на творожок.

– Кажется, она срыгнула, – заметил подоспевший из комнаты Коля и глянул на меня с укором. – По-моему, вы ее слишком сильно трясете.

Как будто я знаю, с какой интенсивности надо трясти этих младенчиков! Нашли, блин, специалистку!

Я с большим трудом перестала размахивать ребенком и набрала в грудь воздух, дабы восстановить душевное равновесие:

– Светик, подай, пожалуйста, бумажные полотенца. Вон они – на подоконнике.

– Ага, сейчас, – пробормотала подруга и сползла по стеночке на пол.

– Свет, ты чего? Свет!

Подруга закрыла глаза и завалилась на бок.

– Светлана! – запинаясь, позвала я еще раз, а потом с тревогой покосилась на Колю.

– Отключилась, – спокойно констатировал он и показал малышке связку шариков. – Эй, малявка! Гляди сюда.

К счастью, шарики девчонке понравились не меньше песенки про гусей. Она перестала истошно вопить и засучила ручками. Я быстро вытерла ее ротик краешком висящего неподалеку фартука, а потом заметалась по кухне, не зная, куда приткнуть малышку, чтобы заняться подругой. Хм, со стола ребенок точно скатится. А с дивана? Куда вообще, кроме коляски, можно засунуть такого крохотного младенчика?

Изловчившись, одной рукой я набрала в стакан воды и плеснула в лицо Светке. Обычно это помогало, но сейчас подруга даже не шелохнулась. Да что с ней такое? Нашла время…

Чертыхнувшись, я попробовала вручить девочку Коле. Тот моментально шарахнулся в сторону.

– Не-не, лучше вы сами ее держите. Вдруг она опять разорется.

В конце концов, я положила крошку на пол и привязала к ее ножке один из шариков. Девочка радостно загулила, а я, наклонившись над подругой, стала хлестать ее по щекам. Светка чуть застонала, но глаз не открыла. Мне стало очень-очень тревожно: вдруг с ней что-то серьезное, и надо вызвать «Скорую»?

В фильмах людей обычно приводят в себя нашатырным спиртом, но у меня такого отродясь не водилось. Немного подумав, я сбегала в туалет за освежителем воздуха (хорошо, что он у меня такой противный!) и, сполна набрызгав им крышечку, поднесла ту к Светкиному носу. Подруга звонко чихнула, и ее веки затрепетали.

– Ну наконец-то! Света, вставай, мне нужна твоя помощь, чтобы вернуть ребенка.

– Ребенка? – Подруга странно дёрнулась и опять потеряла сознание.

С улицы донеслись непонятные крики, похожие на причитание. Я подбежала к окну и отдернула штору. Только не это! У подъезда уже собралось около десятка возбужденных соседок, размахивающих руками и перебивающих друг друга.

– Кажется, родители заметили пропажу. Что же нам делать, Коля? Они же сейчас полицию вызовут.

Мальчик тоже выглянул в окно, а потом угрюмо дернул плечом.

– Ну, давайте я их как-нибудь отвлеку, а вы эту малявку обратно в коляску затолкаете.

Я замялась всего на секунду.

– Давай!

Коля выскочил во двор и стал что-то быстро-быстро «втирать» соседкам. Видимо, он отличался даром убеждения, потому как женщины тут же сбились в стайку и побежали куда-то за дом. Отлично! Не стоит терять время.

Я подхватила девочку на руки и понеслась вниз по лестнице. Хорошо, что квартира у меня на третьем этаже: чтобы выбежать во двор, мне хватило нескольких секунд. Вот только оказавшись на крыльце, я обнаружила, что никакой коляски рядом не наблюдается. И что мне делать? Где оставить ребенка?

Малышка дернула ножками, и я вспомнила, что забыла отвязать от нее шарик. А ведь это улика! Меня с шарами сегодня весь двор видел: соседи решили, что у меня день рождения, и даже пытались надергать мне в палисаднике колокольчиков.

Я быстро села на скамейку и попыталась развязать веревку. Как назло узел затянулся и никак не поддавался. Да ёлки зеленые!