До кончиков пальцев… Четвёртая часть. Дождь

Четвёртая часть. Дождь

Такой разный дождь в нашей жизни бывает.

Иногда он в слезах из души вытекает.

И, щемя непогодой где-то там в глубине,

Ты стираешь со щёк по своей же вине. 

А бывает, что дождь, что из глаз по щекам,

Не приносит мучений и горечи нам.

Он от счастья, что рвётся и не удержать,

Тонкой ленточкой станет на коже сиять…

11 августа

Тысячи людей мы встречаем на своём жизненном пути. Многие из них проходят, как летний дождь, и не оставляют о себе даже воспоминаний… Некоторым удаётся оставить след в нашей памяти, какой оставляет аномальная плюсовая температура зимой, и лишь единицы остаются в наших сердцах навсегда…

Ксюша сидела возле кроватки своего сына в больничном боксе и думала об Артёме. Прошёл год и почти шесть месяцев с того момента, как она последний раз видела его безмятежно спящим в своей кровати… Как же это было давно – пятьсот шестьдесят восемь дней назад…

Уходя от молодого человека в то злополучное утро, девушка полагала, что их будущий с Костей сын займёт всё её сердце и она забудет его, но этого не произошло. Да, Ксюша узнала, что существует материнская любовь, затмевающая все другие, даже чувства к любимому мужчине, но с рождением сына в её сердце закралось подозрение, от которого она не могла избавиться и которое ещё больше заставляло думать об Артёме.

Как только малыш появился на свет и девушка посмотрела на его припухшее личико, сердце бешено забилось в нехорошем предчувствии. С каждым днём, с каждым месяцем она всё больше убеждалась в этом: смотря в глаза маленького сына, Ксюша словно смотрела в глаза Артёма.

Мальчик рос, и она улавливала в нём и другие черты любимого мужчины: его улыбку, его мимику. Девушка наслаждалась каждой минутой присутствия в своей жизни маленького Тёмы, ведь это был не просто её ребенок, это был ребёнок от Артёма (так, по крайней мере, она думала).

Но с радостью от осознания этого в сердце проник и холодок ужаса оттого, что она натворила. Ксюша наконец поняла, что, уйдя от него и приняв решение за двоих, совершила роковую ошибку. Сначала появилось желание срочно найти Артёма и признаться ему в этом, но страх быть непрощённой, опасение внести беспорядок в их устаканившиеся жизни останавливал её. К тому же у неё не было никаких доказательств того, что он действительно отец её сына, кроме своих ощущений.

Ксюша посмотрела на маленького худенького мальчика, спящего в кроватке, и вытерла слёзы, мгновенно наполнившие глаза.

Когда ты однажды становишься матерью, то, к своему ужасу, понимаешь, что теперь часть тебя самой живёт вне, обретя самостоятельную оболочку, и ты не можешь быть счастлива, если несчастен он, ты не можешь быть спокойна, если не находишься рядом или хотя бы не знаешь, что с ним всё в порядке. Твой ребёнок – это твоё сердце, бьющееся в другом человеке, и всё, что больно ему, приносит удвоенную боль тебе.

Девушка тяжело вздохнула и накрыла рукой маленький кулачок сына. Он был для неё самым дорогим существом, и она не понимала, почему и за что Бог, дав ей такое большое счастье в жизни – стать матерью, теперь хочет отнять его, послав малышу тяжёлую болезнь.

Ксюша содрогнулась от воспоминаний того дня, когда врач объявил ей, что у Тёмы лейкоз и начался этот кошмар: больницы, анализы, курсы химиотерапии. Бесконечные ожидания, перспективы, разочарования, слёзы… И так по кругу…

Потом появилась новая надежда – заявление врачей о том, что помочь сможет трансплантация костного мозга, – но за ней последовала череда разочарований. В банке костного мозга в национальном и международном регистре неродственных доноров не нашли, а ни она, ни Костя не совпали с фенотипом малыша на свои возможные родительские проценты. Это было немыслимым ударом в самое сердце. Это было схоже с разрядом тока, сотрясающим тело в ужасных конвульсиях. Девушка осознала, что это и есть самая невыносимая боль на свете – беспомощно смотреть, как угасает твой ребёнок.

 Цепляясь за любой призрачный шанс, она вспомнила о своём предположении: Артём может быть биологическим отцом Тёмы и тогда есть вероятность, что их фенотипы схожи достаточно для того, чтобы он мог стать донором. Ксюша понимала: даже при благополучном стечении перечисленных факторов операция могла не принести ожидаемых результатов, да и побочные действия никто не отменял, но она не думала сейчас об этом. Девушка не выдержала бы, если бы мучила себя подобными мыслями. Она пыталась решать проблемы по мере их поступления.

Найдя в лице сестры невероятную поддержку своим планам, Ксюша воспряла духом и молилась, чтобы очередная надежда не разлетелась вдребезги.

Катя провернула махинацию в получении генетического материала Кости, не ставя его в известность, однажды угостив мороженым на палочке и отнеся образец на экспертизу.

Потянулись мучительные дни ожидания, и вот теперь, чтобы узнать правду, оставалось только пережить эту ночь.

12 августа

Ксюша проснулась от тихого плача сына и, подняв глаза на часы, поспешно встала, и подошла к нему. Он был весь мокрый от пота, и она, вытащив его из кроватки, понесла на пеленальный столик, чтобы переодеть.

Девушка посмотрела в его голубые глазки и улыбнулась.

– Тёмочка…

Мальчик слабо улыбнулся ей в ответ, и внутри всё защемило.

– Я так люблю в тебе твоего отца! – прошептала она, любуясь его милым личиком и подмечая в нём такие дорогие её сердцу черты Артёма.

В глазах Ксюши заблестели слёзы, но она сдержала себя. Как бы ни было грустно на душе, как бы ни скребли на сердце чёрные кошки, девушка никогда не плакала при сыне, она всегда улыбалась ему и передавала свой позитивный настрой, считая, что малыш всё чувствует и для него это очень важно.

Закончив с переодеванием и поменяв ему постельное бельё, Ксюша уложила мальчика и пошла готовить кашу.

Капнув на руку капельку и убедившись, что та оптимальной температуры, она поднесла бутылочку к его губам. Тёма вяло принялся сосать соску, а выпив половину, вообще отказался есть. Девушка вытащила мальчика из кровати и, подняв столбиком, прижала к себе, чтобы из него вышел воздух, но его стало рвать, и она даже не успела поднести сына к раковине.

Последнюю химиотерапию Тёма переносил особенно плохо – он был слаб, вял, мальчика часто рвало, и Ксюша чувствовала, что сама начинает сдавать и поддаваться панике.

Она набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы не расплакаться, и прижалась к его гладкой голове губами, целуя сквозь маску и пытаясь найти в себе оставшиеся силы.

Тяжело вздохнув, девушка снова переодела сына, положила в кроватку на бочок и переоделась сама.

Последнее время, чтобы лишние терзающие мысли не лезли в голову, она старалась занимать себя делами и тысячу раз в день наводила порядки в палате, стирала, гладила вещи, ведь от этих, казалось бы, незначительных деталей очень много зависело, поскольку из-за инфекций химиотерапия могла пройти неудачно, а неудачная химиотерапия означала снижение шансов на выживание, но об этом даже думать было страшно.

Вся её жизнь с болезнью Тёмы превратилась в изнуряющую своим напряжением ответственную ежедневную работу. Помимо соблюдения чистоты и контроля за тем, чтобы все, кто приходил к ним, надевали маски и протирали руки антибактериальными салфетками, Ксюша контролировала процедуры, отслеживала капельницу, правильно давала препараты, а ещё постоянно была готова ко всему. В любой момент мог произойти отёк или какая-то другая опасная ситуация, в которой второго шанса могло не быть.

Когда девушка закончила с уборкой, в бокс влетела Катя. Ксюша сглотнула комок, мгновенно собравшийся в горле, и, ощущая сильнейшее сердцебиение от волнения, охватившего всё её существо, впилась в сестру глазами, пытаясь без слов понять, какие новости та принесла.

Катя улыбнулась ей, и прозвучала заветная фраза:

– Костя – не отец Тёмы.

Она потрясла перед ней листком с заключением, которое только что получила, и Ксюша, чтобы до конца осознать обрушившуюся новость, тотчас подскочила и, забрав его из рук сестры, пробежалась глазами по написанному тексту.

Не в силах совладать с бурей эмоций, нахлынувших на неё, девушка села на кровать и, закрыв лицо руками, расплакалась. Катя устроилась рядом, обняла за плечи и удивлённо спросила:

– Ты чего плачешь?! Надо радоваться! Есть шанс, что Артём подойдёт малышу по фено…

– Фенотипу… – всхлипывая, пробормотала Ксюша.

– По фенотипу. Тёмыч на него так похож.

Девушка вытерла мокрые щёки руками и, тяжело вздохнув, объяснила:

– Внешнее сходство ничего не значит… Но надежда есть.

Катя пригладила растрёпанные волосы сестры и, смотря на неё с нежностью, заключила:

– Езжай к нему. А я с мелким останусь.

– Да… – кивнула та и, вскочив, стала лихорадочно собираться, чувствуя такое сильное волнение, что даже руки дрожали и не слушались её.

Катя встала с кровати, остановила Ксюшу, обняла.

– Успокойся, выдохни и соберись, – медленно, с расстановкой сказала она, гладя её по спине. – Артём – отец Тёмы. Это самое главное! Я знаю, что он не откажется ему помочь! Надо только, чтобы фенотипы совпали. А всё остальное неважно!

Девушка выдохнула:

– Да.

Ксюша взяла сумку и, подойдя к дверям и обернувшись, спросила сестру:

– Ты всё помнишь?

– Да. Маска на мне, руки сейчас продезинфицирую. Мерить температуру, кормить по графику. Одного не оставлю. Я самая ответственная тётя на свете! Не беспокойся!

Девушка кивнула и ушла.

Идя по коридору, она вызвала такси через мобильное приложение, и когда выскочила на улицу, уже пришло сообщение, что машина её ждёт.

Сев в автомобиль, Ксюша закрыла глаза и попыталась успокоиться. Хотя как это сделать, она не представляла.

Девушка ехала на встречу с Артёмом, безумно боясь и желая этого одновременно. Увидеть его после длительной разлуки было невероятным счастьем, но Ксюша понимала, что сегодня их встреча не будет такой же радужной, как тогда, когда она врезалась в его машину. Девушка знала: сейчас он обрушит на неё весь свой гнев за то, что она сбежала от него без объяснений. А когда узнает про сына…

Ксюша даже не хотела думать о том, как Артём будет сотрясать воздух и метать искры, бросая на неё яростные взгляды; она понимала, что заслуживает его гнев.

Девушка тяжело вздохнула. Это было не главным. Это можно было перетерпеть. Главное – чтобы он согласился пройти типирование, и чтобы оно дало положительный результат.

– Девушка, мы на месте… – вернул в действительность голос таксиста, и Ксюша, распахнув глаза и встретившись с ним взглядом, поймала себя на мысли о том, как же быстро они приехали.

– Спасибо, – пробормотала она и, открыв дверь машины, вышла на улицу.

Тёплый августовский ветер потрепал её по щекам, а девушка содрогнулась от нервного озноба. Застегнув молнию толстовки до конца, она пошла к знакомому зданию, всё ещё не в силах совладать с волнением и чувствуя, что с каждым шагом сердце ставит новые рекорды скорости…

Ксюша вошла в приёмную и постаралась натянуть на лицо приветливую улыбку.

– Добрый день. Я могу увидеть Артёма Александровича?

Секретарша оторвала глаза от пасьянса на экране компьютера и, просканировав её взглядом, сухо ответила:

– Нет.

Ксюша уставилась на девушку:

– Почему?

– У него давно офис в другом месте!

– Я могу узнать, где? – стараясь говорить любезно с нелюбезной сотрудницей, уточнила она.

– Я напишу его вам, но без предварительного согласования о встрече и пропуска вы туда не попадёте.

– Напишите, пожалуйста.

Та взяла листок, нацарапала адрес и протянула. Девушка взяла его, хотела уйти, но остановилась и снова спросила:

– А по этому адресу я сейчас Артёма… Александровича застану?

Секретарша подняла глаза, а та жалобно добавила:

– Эта встреча – вопрос жизни и смерти!

Сотрудница молча, всем своим видом показывая, что она делает огромное одолжение, взяла телефонную трубку и, набрав номер, стала ждать соединения.

– Полина, привет. Босс на месте? Не знаешь, он не планирует уезжать?! А когда?

Ксюша тихо вмешалась в разговор:

– Вы можете попросить передать ему, что его хочет увидеть Ксюша Сафронова… нет, скажите – Ксюша Кузнецова. Он знает меня.

Секретарша подняла на неё глаза и, закрыв ладонью трубку, спросила:

– По личному вопросу?

– Да.

Она кивнула и, убрав руку, добавила:

– Спроси, примет ли он Ксюшу Кузнецову по личному вопросу?

Девушка положила трубку и, посмотрев на посетительницу, объяснила:

– Она уточнит и перезвонит.

Ксюша села на диван и стала мучительно ждать звонка.

Секунды, издеваясь, лениво передвигались по циферблату, и казалось, прошла целая вечность, прежде чем тишину нарушил подавший голос телефон. Девушка едва не подпрыгнула от неожиданности, хотя очень ждала его.

Секретарша взяла трубку.

– Да. Так и сказал?! Подожди, – она подняла глаза и обратилась к девушке: – Он ответил, что не знает вас и на работе личные вопросы не обсуждает.

Ксюша смотрела на секретаршу, не веря своим ушам.

– Не знает… – повторила она эхом, чувствуя, что вот-вот разревётся от неожиданной пощечины, что получила от любимого человека.

– Ладно, извини за беспокойство, – ответила та в трубку, а Ксюша вылетела из приёмной в слезах и в отчаянии.

Она не знала, куда шла, и даже не ощущала останавливающиеся на ней дольше обычного взгляды прохожих. Всю дорогу её преследовали слова девушки из офиса: «Он не знает вас…». Ксюша пыталась убежать от них, но это было невозможно!

«Он забыл меня? – спрашивала она себя и самой себе отвечала: – Нет, конечно! Он просто вычеркнул из своей жизни и не хочет, чтобы я туда возвращалась».

Девушка почувствовала, как её измученному сердцу добавилась новая порция переживаний, но, пройдя пару километров, она отчётливо осознала, что, как бы ей ни было больно от его слов, от нежелания встречаться с ней, сейчас это было неважно. Сейчас важно только одно – увидеть Артёма любой ценой и попросить о помощи.

Она подумала поехать сразу в другой офис, но, вспомнив слова секретарши о том, что туда не попасть без пропуска, решила, что лучше завтра отправится в Комарово и поговорит с ним там.

13 августа

Ксюша ехала на такси в Комарово и чувствовала, как от воспоминаний захлёбывается её сердце. Это были дорогие и горькие моменты их прошлого, моменты, которые навсегда принадлежали им, кто бы кого ни вычеркнул из своей жизни.

Чем ближе машина подъезжала к посёлку, тем больше её охватывало волнение. Там, помимо Артёма, она могла встретить его мать и Кристину, а ни ту, ни другую видеть совсем не хотелось.

Показался до боли знакомый дом, и девушка чуть не расплакалась, когда таксист остановился возле него.

Ксюша нерешительно подошла к калитке и позвонила. Через минуту вышел охранник и вопросительно посмотрел на неё.

– Позовите, пожалуйста, Артёма… Александровича, – пробормотала она, смущаясь от его взгляда.

– Артёма Александровича нет.

Девушка не ожидала такого ответа и в нерешительности замешкалась. Мужчина стал закрывать дверь, и она, опомнившись, закричала:

– Подождите! Подождите!

Он остановился.

– Что ещё?

– Позовите тогда, пожалуйста, Александра Сергеевича!

– Его тоже нет.

Ксюша разочарованно посмотрела на охранника и хотела развернуться и уйти, но услышала знакомый пронизывающий до боли голос и приросла к земле.

– Юра, кто пришёл?

– Девушка какая-то спрашивает Артёма Александровича или Александра Сергеевича, – обернувшись на голос, ответил он и обратился к ней: – Как тебя зовут?

– Ксюша…

– Ксюша, – повторил мужчина.

– Ксюша?! – удивился голос, и через минуту в дверях показалась Наталья.

Девушка отметила про себя, что время не властно над этой женщиной. Она словно застыла в своих непреодолённых годах и не менялась.

Хозяйка велела охраннику идти и холодно спросила Ксюшу:

– Что тебе надо?

– Мне нужно увидеть Артёма! – выдавила та, робея от её взгляда.

– Зачем?

Девушка не хотела встречаться и говорить с ней о своих проблемах, не надеясь на её понимание и участие, но, поскольку обстоятельства свели их, она решила сообщить, зачем ищет её сына.

Ксюша набрала в лёгкие воздух и призналась:

– Я хотела рассказать ему, что у него есть сын…

– Что?! – воскликнула Наталья, шокированная услышанным.

Девушка увидела бурю эмоций на её лице и с надеждой повторила:

– У Артёма есть сын.

Женщина неестественно засмеялась и, презрительно посмотрев, спросила:

– И ты думаешь, я поверю в это?!

Ксюша вспомнила худенького мальчика, лежащего в кроватке. Сына, которому для сохранения жизни требовалось найти донора, которым мог стать Артём, и это придало ей сил.

Она решительно посмотрела на Наталью и отчеканила:

– Мне всё равно, во что вы верите. Мой сын болен, и спасти его может отец, Артём… став для него донором костного мозга.

Женщина с нескрываемой злостью посмотрела на девушку:

– Уйди и забудь раз и навсегда сюда дорогу!

Ксюша до боли впилась ногтями в ладонь, чтобы не разреветься на глазах у этой бессердечной особы, и воскликнула:

– Это же ваш внук!

– Я ничего не хочу больше слушать! Я не верю ни одному твоему слову! Не втягивай мою семью в свои проблемы!

Слёзы, переполнив глаза, покатились по щекам, несмотря на все её старания сдержаться.

– Просто передайте Артёму то, что я сказала вам! Я не прошу больше ни о чём!

– Уходи! Сын надолго уехал в командировку! Я не знаю, когда он вернётся!

– Пожалуйста! Это же ваш внук!

Наталья оттолкнула девушку и захлопнула дверь калитки перед её лицом. Ксюша разревелась от отчаяния, свалившегося на плечи, и ватными ногами медленно побрела прочь, к автобусной остановке.

Ксюша вошла в бокс мрачная, опухшая от слёз, но спокойная.

– Ни в какой он не в командировке! – первое, что она услышала от сестры. – Я позвонила в его офис и выведала у секретаря, как только ты мне всё рассказала.

Девушка подняла на неё заплаканные глаза и кивнула.

– Я догадывалась, что Наталья обманывает, – произнесла Ксюша немного заторможенно и, взяв с полки антибактериальные салфетки, стала тщательно вытирать руки.

– Пока человек не сдаётся, он сильнее своей судьбы!

Катя подошла к ней и обняла за плечи.

– Ты же помнишь это?!

– Помню! И не сдаюсь! Я завтра буду там с самого утра, чтобы точно не пропустить, когда Артём поедет на работу, – уверенно ответила девушка.

– Отлично! Во сколько мне приезжать тогда?

– В шесть.

Сестра кивнула, чмокнула Ксюшу в щёку и, прихватив сумку, направилась к выходу из палаты. В дверях она столкнулась с Костей, поздоровалась, попрощалась с ним и ушла.

Как только девушка скрылась, муж воодушевлённо воскликнул:

– Мне врач сказал интересную деталь.

Она повернулась и застыла в ожидании, когда он продолжит.

– Ещё один наш с тобой ребёнок может стать донором для Тёмы.

Ксюша разочарованно вздохнула и отвернулась, а Костя подошёл к ней и обнял.

– Это правда! Да, вероятность двадцать пять процентов, что он подойдёт, но сейчас – это единственный шанс.

– На это надо очень много времени.

Он наклонился к её уху и прошептал:

– Так давай займёмся этим прямо сегодня и не будем его терять!

Мужчина поцеловал её в шею и добавил обиженным голосом:

– Ксю, я уже не помню, когда это было в последний раз.

Девушка легонько оттолкнула его, раздражённо ответив:

– Знаешь, мне не до этого сейчас!

– Ты же слышала, что я сказал раньше?!

– Да.

– Тогда что?! Разве у нас есть другие варианты?! Это реальная возможность помочь сыну! – он искренне не понимал причину того, что она не воспринимает эту идею серьёзно.

– Костя, давай потом! – отмахнулась Ксюша, не желая ничего ему объяснять, и хотела подойти к кроватке сына, но Костя взял её за руку и притянул к себе снова.

– Это как раз нельзя откладывать. Надо много заниматься сексом, чтобы ты забеременела, – мужчина провёл пальцами по её шее вниз, но девушка остановила его руку.

– Я нужна своему сыну здесь и сейчас!

– Детка, но это хороший вариант! Если новорожденный малыш не подойдет Тёме по фенотипу, то… если что… он будет тебе утешением.

Ксюша посмотрела на Костю испепеляющим взглядом, не понимая, как он может говорить такое, о чём она даже подумать боится! Задыхаясь от возмущения, девушка воскликнула:

– Не хорони раньше времени моего сына!

– Успокойся! – пытаясь подойти и коснуться её, произнёс мужчина, но она отпрыгнула от него, как будто он был заразным.

– Подумай над моими словами.

Ксюша холодно посмотрела на Костю и решительно заявила:

– Для того, чтобы родить малыша, способного стать донором Тёме, мне надо заниматься сексом не с тобой!

– Что?!

– Ты всё слышал, – швырнула девушка и отвернулась.

Мужчина мгновенно оказался рядом, схватил её за плечи и впился взглядом в глаза, пытаясь найти в них опровержение слов.

– Тёма не мой сын?!

– Да.

Всё ещё не веря услышанному, он пробормотал:

– Это неправда!

Она скинула его руки, взяла свою сумку и, вытащив результат экспертизы, протянула мужу. Тот пробежался глазами по листку и заявил:

– Я не сдавал материал для анализа.

– Мы это сделали за тебя.

Костя снова схватил Ксюшу за плечи и сильно сжал их, но физическая боль была такой мелочью по сравнению с душевной, что она не обратила на неё особого внимания.

– Как ты могла?! – наконец выдавил из себя он.

Девушка увидела в его глазах слёзы, и всю её злость словно рукой сняло. Она остро почувствовала свою вину перед ним и уже пожалела о том, что в порыве гнева рассказала правду, но вернуться назад было невозможно, и, опустив глаза, Ксюша прошептала:

– Прости.

Костя оттолкнул её и быстро вышел из палаты.