Читать книгу: «Портал к твоему сердцу, или Аукцион с последствиями», страница 2

Глава 3. Танец с драконом и другие приключения на льду

После окончания аукциона всем девушкам надлежало выйти в зал и подарить танец тем, кто оплатил их лоты. Это должно было положить начало общему празднованию. Я стояла в стороне, наблюдая, как остальные «лоты» выстраиваются в ряд, готовые встретиться со своими «покупателями».

Моё настроение было мрачно-саркастичным. Я нервничала, но снаружи я сохраняла выражение лица «всё отлично, я просто слегка продана».

Пятеро мужчин уже ожидали свои «товары». Каэл Драйвен стоял чуть в стороне. Его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах мелькнуло что-то странное, стоило ему увидеть меня.

Вивьен де Монтеверде первой вышла вперёд. Она подошла к рыжеволосому красавцу, который, судя по всему, был одним из старших братьев. Перед тем как начать танец, она подмигнула мне, как будто говоря: «Удачи!»

Изольда Блэкторн направилась к сияющему ехидством высокому блондину.

– Ну что, леди Блэкторн, – сказал он, слегка наклонившись к ней, – вы всё ещё считаете, что это честь?

Изольда покраснела, но попыталась сохранить достоинство.

– Я считаю, что это долг, – ответила она, но её голос звучал неуверенно.

Я поняла, что эти двое давно знакомы, и их отношения явно выходили за рамки лёгких и непринужденных.

Остальные пары я рассмотреть не успела. Каэл Драйвен подошёл ко мне, не проронив ни слова, и просто предложил руку.

Я взяла её, чувствуя, как моё сердце бешено колотится. Мы последовали в центр зала, заиграла музыка.

Танцевать с Каэлом было… как ходить по тонкому льду. Под музыку. В каблуках. И с тем, кто потенциально может разорить вас одним взглядом.

Он двигался с холодной грацией, его рука едва касалась моей талии, а взгляд был настолько отстранённым, что казалось, он вообще не замечает меня. Складывалось ощущение, что моя компания ему… неприятна?

Я чувствовала, как напряжение между нами нарастает, и решила, что лучше нарушить это ледяное молчание, чем продолжать терпеть и накручивать себя. В конце концов, при перечислении моих достоинств распорядитель ни словом не обмолвился о том, что я тиха и смиренна, хотя порой и могу производить подобное впечатление.

– Ну что, господин Драйвен, – начала я, стараясь подавить сарказм в голосе, – я надеюсь, вы не слишком устали от необходимости танцевать со мной. Всё-таки восемнадцать тысяч золотых – это серьёзная плата за такую… обузу.

Он слегка наклонил голову, его губы тронула едва заметная… усмешка? Судорога сарказма?

– Обуза? – его голос звучал сухо и слегка насмешливо. – Нет, леди фон Арлен, я не из тех, кто считает вас обузой или «пустышкой».

Я дёрнулась, как от пощёчины и нацепила на губы натянутую улыбку. Последнее, о чем я думала во время этого танца, так это о том, что во мне нет ни капли магии. Пустоцвет, который несмотря на свое происхождение, не способен подарить наследников с сильной магической кровью, а оттого почти бесполезен на рынке родовитых невест.

Даже забавно, что мне об этом напомнили в такой манере.

Напряжение между мной и Каэлом Драйвеном росло с каждой секундой. Музыка плавно вела нас по залу, но его холодный взгляд, теперь обращённый на меня, создавал ощущение, будто мы участвуем не в танце, а в скрытом поединке.

Я тоже следила за каждым его движением. Казалось, он двигается идеально, но в этом совершенстве читалась механичность, неестественная напряжённость. Это было странно.

– Вы так сосредоточены, господин Драйвен, – я позволила себе лёгкую усмешку. – Польщена, конечно, но мне начинает казаться, что вы воспринимаете этот танец как боевое задание и моё общество вам неприятно.

Каэл качнул головой.

– Возможно, потому что я действительно не так хорош в танцах, как мне хотелось бы. Это требует сосредоточения.

Я чуть склонила голову, позволив словам зазвучать иронично:

– Тогда почему же не уступили лот тому, кто оценил бы подобное по достоинству?

Он усмехнулся, но в его глазах не отразилось ни тени веселья.

– Отступить? Боюсь, это не в моём стиле.

– Какое облегчение! Значит, дело не во мне, – позволила себе двусмысленность, будто бы рада, что я сама никак его не заинтересовала. – Может, вам стоит пригласить на танец кого-то, кто действительно вас интересует? Тогда и шаги отсчитывать не придётся.

Его пальцы чуть сильнее сжали мою руку, но движения остались точными и сдержанными. Да, он был напряжён.

Я его раздражала?

Я старалась.

Вивьен сравнила Каэла с тёмным драконом, и я никак не могла отказать себе в желании подёргать ящера за хвост. В конце концов, вряд ли он пойдёт к маркизу де Ля Руа с фразой «товар не соответствует заявленному качеству».

– Боюсь, что контракт обязывает меня провести этот танец с вами, леди фон Арлен. А я привык выполнять все условия сделки от и до.

Он говорил так, будто я не человек, а формальность, которую он обязан выполнить. Что ж, если он хочет так играть, то пусть.

– Контракт, сделка, лот… – протянула я. – Удивительно, что вы до сих пор не назвали меня активом.

Каэл слегка наклонился ко мне, его губы изогнулись в лёгкой, почти насмешливой улыбке.

– О нет, вы неправильно меня поняли, – его голос был обманчиво мягким. – Я не покупал ни вас, ни ваше время. Я просто решил посвятить себя благотворительности.

Я замерла. В его голосе сквозило что-то ещё, неуловимое, но отчётливое – словно сам факт проведения вечера со мной тоже был своего рода актом милосердия. Подобно подачке для бесполезной пустышки.

Я стиснула зубы, чувствуя, как внутри поднимается злость. Нервозность сменилась желанием уколоть его в ответ.

– Тогда вам не стоит мучить себя. Я уверена, что среди присутствующих есть куда более достойные собеседники. Найдите человека, который действительно вам интересен, и наслаждайтесь его обществом. Разве это не разумнее? В глазах всего высшего света вы дважды проявите себя как благодетель.

Каэл не сводил с меня взгляда. В его глазах мелькнул холодный блеск.

– В делах я всегда придерживаюсь условий сделки, леди фон Арлен. А потому намерен по полной воспользоваться всеми предложенными лотами.

Я изогнула бровь. Его голос был ровным, но в глазах сверкнула едва заметная искра раздражения. Кажется, мне удалось не на шутку его взбесить. Интересно.

– Кажется, я вас задела, господин Драйвен. Должна признаться, я думала, что вам не свойственны такие эмоции.

Его губы дрогнули в усмешке, но глаза оставались холодными.

– Не переживайте, леди фон Арлен, – его голос был низким, почти мурлыкающим, но в нем читался стальной оттенок. – У вас ещё будет немало возможностей узнать, что мне свойственно, а что нет.

У меня пересохло в горле, но улыбку я не стерла. Он скрывал раздражение, но я видела его. О моих эмоциях господин Драйвен тоже прекрасно догадывался.

– О, не сомневаюсь, – пробормотала я, прежде чем музыка стихла, завершая наш танец.

Мы оба сделали положенные поклоны, и я уже приготовилась покинуть общество Каэла, но он не собирался отпускать меня так легко. Даже не изменившись в лице, он едва заметным жестом предложил мне руку, а затем, не дожидаясь возражений, произнёс с лёгкой приказной ноткой:

– Не будем терять время даром. Проследуем к следующему лоту – прогулке по магическому саду.

Я моргнула. Обычно такие лоты исполняли в течение недели-двух, растягивая удовольствие и позволяя участникам выбрать удобное время. Но, похоже, Каэл намеревался всё «выкатать» за один вечер.

– Какой прагматичный подход, господин Драйвен, – я изогнула бровь, давая понять, что его поспешность не осталась незамеченной. – Вы уверены, что не стоит оставить хоть немного на потом? Вдруг вам понравится, и вы захотите растянуть удовольствие?

Он проигнорировал мой сарказм, даже не удостоив его улыбкой.

– Я сам уведомлю распорядителя, – спокойно сообщил он и без лишних слов направился в сторону выхода, оставляя меня в одиночестве.

Я скрестила руки на груди, провожая его взглядом. Интересно, что за игру он затеял?

Как бы то ни было, я была обязана исполнить условия аукциона. А заодно – выяснить, что же на самом деле скрывается за этой ледяной маской Каэла Драйвена.

Признаться честно, раздражение уходило. Любопытство – нет.

Глава 4. Чужак среди своих

Каэл Драйвен

Каэл Драйвен стоял в углу зала, слегка отстранённый от шумной толпы, и с трудом сдерживал раздражение. Эти мероприятия всегда вызывали у него чувство глубокого дискомфорта. Он был здесь чужаком, и никакие деньги, никакие успехи в бизнесе не могли изменить этого. Отсутствие титула, как клеймо, отделяло его от этой блестящей толпы аристократов. Они принимали его, потому что он был богат, потому что его имя звучало в деловых кругах, но он всегда чувствовал их снисходительные взгляды, их тихие насмешки.

Он ненавидел эти вечера. Ненавидел фальшивые улыбки, пустые разговоры и эту бесконечную игру, в которой он, несмотря на все свои достижения, оставался пешкой. Но сегодня он был здесь не по приглашению партнеров, а по собственной инициативе. У него был план.

Каэл нервно провёл рукой по волосам, стараясь не обращать внимания на то, как его ладонь слегка дрожит. Он не привык к такому. Обычно он был хладнокровен, расчётлив, но сегодня всё шло не так, как он задумал. Он чувствовал, как раздражение нарастает внутри него, как будто каждая минута, проведённая здесь, приближает его к взрыву.

И тут он увидел её.

Элиана фон Арлен. Она стояла рядом со взрослой статной женщиной, которую он сразу опознал как герцогиню Изабеллу. Они о чём-то спорили, и хотя Каэл не слышал их слов, он мог понять, что Элиана была недовольна. Она жестикулировала, её губы двигались быстро, а глаза горели гневом.

Каэл наблюдал за ней, чувствуя, как в его груди поднимается странное чувство. Маленькая обманщица, – подумал он, едва сдерживая усмешку. Она играла роль скромной и милой девушки, но он знал, что это всего лишь маска. Он видел её настоящую суть – упрямую, своенравную, даже дерзкую. И это раздражало его. Раздражало, что он не знал, что от неё ожидать.

Элиана закончила разговор и отошла в сторону. Каэл не мог оторвать от неё взгляда. Она была невероятно красива – блондинка с длинными волнистыми волосами, которые мягко ниспадали на её плечи. Её стройная фигура, подчёркнутая элегантным платьем, казалась воплощением грации. Её лицо, с тонкими чертами и большими голубыми глазами, было словно создано для того, чтобы сводить мужчин с ума.

И всё же, несмотря на её красоту, Каэл чувствовал лишь раздражение. Она была слишком… идеальной. Слишком правильной. Слишком… фальшивой.

Элиана поймала его взгляд. Вместо того чтобы смутиться и отвести глаза, она вопросительно выгнула бровь, как будто бросая ему вызов. Каэл почувствовал, как уголки его губ сами собой поднялись в усмешке. Да, она была именно такой, какой он её себе представлял – маленькой обманщицей, которая прятала свою истинную натуру за сотней масок.

И тут он увидел, как к ней подходит Лор Греймейн.

Каэл почувствовал, как раздражение внутри него вспыхнуло с новой силой. Лор – светский лев, любимец аристократии, человек, который всегда казался ему воплощением всего, что он презирал. Лор улыбался, говорил что-то, явно пытаясь обаять Элиану. И, судя по её реакции, у него это получалось.

Каэл сжал кулаки, чувствуя, как гнев нарастает внутри него. Лор давно встал ему поперёк горла. Их соперничество началось давно, путало все планы, но Каэл не собирался уступать. Если Лор намеревался завоевать расположение Элианы, то он, Каэл, сделает всё, чтобы этому помешать.

Он наблюдал за ними, чувствуя, как его раздражение перерастает в решимость. Лор думал, что может всё? Что он всегда выходит победителем? Нет, сегодня всё будет иначе.

Появление Элианы на сцене вызвало оживление, но Каэл даже не моргнул. Он привык к тому, что мир вокруг него всегда слишком яркий, слишком шумный, слишком навязчивый. Его взгляд сразу же направился на неё – Элиану фон Арлен.

Она стояла на сцене, слегка напряжённая, как будто готовая в любой момент сделать шаг назад и исчезнуть.

Каэл почувствовал, как в груди что-то ёкнуло. Она была красива – невероятно красива. Но это не вызывало у него восхищения.

Маркиз де Ля Руа, стоявший рядом с Элианой, начал свою речь, расхваливая её так, будто она была воплощением всех возможных добродетелей. Каэл едва сдерживал саркастическую усмешку. «Обладает чудесным голосом»? «Несравненна в изобразительном искусстве»? Он видел, как Элиана слегка напряглась, когда маркиз упомянул её «таланты». Её лицо на мгновение выдало панику, но она быстро взяла себя в руки, снова надев маску спокойствия.

Торги начались. Сначала ставки были невысокими, и Каэл едва сдерживал зевок. Но когда Лор Греймейн вступил в игру, всё изменилось. Каэл почувствовал, как его раздражение перерастает в решимость. Лор, как всегда, был уверен в себе, его голос звучал легко и непринуждённо. Он повышал ставки, посылая Элиане многозначительные взгляды и улыбки.

– Пятьсот золотых, – произнёс Лор, его голос звучал торжественно.

– Шестьсот, – тут же ответил Каэл, не моргнув глазом.

Лор посмотрел на него с явным недовольством, но Каэл лишь слегка наклонил голову. Он был готов перебить любую ставку. К тому же, хорошо знал, что кошель Греймейна существенно прохудился после выплат игральных долгов.

Торги становились всё более ожесточёнными. Лор повышал ставки, но Каэл не отступал.

– Тысяча, – сказал Лор, его голос звучал уже с ноткой раздражения.

– Полторы тысячи, – ответил Каэл, не отрывая взгляда от Элианы.

Он видел, как она слегка напряглась, её глаза метнулись в его сторону. Она явно не ожидала такого поворота событий.

– Две тысячи, – Лор уже почти кричал, его лицо выражало явное недовольство. Он вышел за рамки своего бюджета.

– Три тысячи, – Каэл произнёс это спокойно, уже зная, что победил.

Зал замер. Даже маркиз де Ля Руа, обычно такой уверенный, выглядел слегка ошеломлённым.

– Три тысячи золотых, – повторил он, обращаясь к залу. – Есть ли желающие повысить ставку?

Лор молчал, его лицо выражало явное раздражение.

– Три тысячи золотых за танец с леди Элианой фон Арлен, – объявил маркиз. – Продано Каэлу Драйвену!

Каэл слегка кивнул.

Но это было ещё не всё. Самое время для того, чтобы добить соперника.

– Ещё пятнадцать тысяч золотых сверху за все лоты с участием Элианы фон Арлен, – произнес он.

Зал снова замер. Все обернулись, смотря на него с явным удивлением.

– Господин Драйвен, – начал распорядитель, – это, конечно, щедрое предложение, но, к сожалению, оно выходит за рамки правил аукциона.

Каэл не ответил. Он просто стоял, его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах читалась решимость. Кто вообще станет отказываться от таких денег?

Маркиз бросил вопросительный взгляд на кого-то из совета, расположившегося за небольшим столиком. И, судя по всему, получил какой-то знак.

– Хотя, – продолжил он, его голос снова зазвучал легко и уверенно, – учитывая столь баснословную сумму, правила, пожалуй, могут стать… гибче. Кто-то хочет предложить больше?

Разумеется, никто. Впрочем, Каэл был готов предложить новую ставку, если кто-то отважится. Но после того, как убедился в собственной победе, начал готовиться к следующему шагу.

Танцевать с Элианой было как балансировать на лезвии ножа. Каэлу никогда не давались эти расшаркивания, и он казался себе нелепым в роли танцора.

Сосредоточиться на шагах было сложно и из-за самой Элианы. Она была слишком близко, и её запах – лёгкий, цветочный, почти одуряющий – проникал в его сознание, отвлекая от мыслей. Ему это не нравилось.

Фон Арлен начала с сарказма, назвав себя «обузой». Каэл парировал, намекнув, что не считает её ни «обузой», ни «пустышкой», и наблюдал, как её лицо на мгновение выдало шок. Она быстро взяла себя в руки, но он уже заметил её реакцию. Элиана со своей герцогиней могут дурить весь высший свет, но не его.

Потом она предложила ему найти кого-то «более интересного». Драйвен ответил, что привык выполнять условия сделки до конца. Она продолжила подкалывать, называя себя «товаром», а его – «покупателем».

Каэл позволил себе улыбку, ситуация начала его забавлять. Сказал, что просто занимается благотворительностью, и увидел, как её глаза вспыхнули гневом. Не так поняла? Возможно. Но подстёгивать эту девицу вдруг понравилось самому Каэлу, и он не захотел отказывать себе хотя бы в толике удовольствия.

Когда она предложила ему «не мучить себя», он холодно ответил, что намерен воспользоваться всеми лотами по полной.

А потому сразу, как танец подошел к концу и эта заноза захотела ретироваться, перехватил её руку и сообщил:

– Не будем терять время даром. Проследуем к следующему лоту – прогулке по магическому саду.

Да, остаться с ней наедине, вдали от сотни любопытных взглядов, лучшее решение.

Глава 5. Прогулка с привкусом допроса

Магический сад располагался прямо за домом, где проходил аукцион, и, несмотря на позднюю осень и морозную свежесть вечера, воздух здесь был удивительно тёплым. Словно сам сад отказывался подчиняться законам природы, живя по своим правилам – благоухающим, ярким и слегка волшебным. На тонких ветвях цвели синие фонарные ягоды, источающие мягкое мерцание, а в зарослях прятались кусты, шепчущие на староэльском, если к ним подойти слишком близко. Некоторые фразы, если мне не изменял слух, определённо не предназначались для ушей юных леди.

Я шла по тропинке, сначала скованно, всё ещё не веря, что это действительно происходит. Но стоило мне задержаться возле хрустального папоротника – да-да, именно хрустального, его листья звенели на ветру, как подвески в серьгах избалованной маркизы, – как всё остальное перестало существовать.

Я ловила свет, который преломлялся сквозь кристаллы на листьях, и вдруг поняла, что забыла о спутнике. О Каэле. С его ледяной вежливостью и способностью превращать каждую фразу в загадку.

– Смею заметить, леди фон Арлен, – раздался за спиной его холодный голос, – если вы собираетесь сбежать, то магический сад – весьма сомнительный выбор.

Я вздрогнула и, скрепя сердце, обернулась.

– Всего лишь задержалась у любопытного кустика. Поверьте, господин Драйвен, если бы я решила сбежать, вы бы остались в одиночестве задолго до. Возможно, вам даже пришлось бы выбирать другую жертву для прикрытия вашей благотворительности.

Он кивнул, принимая удар с тем же равнодушием, с каким шахматист теряет пешку.

– Вы так интересуетесь магическими растениями? – спросил он спустя пару секунд, как будто мимоходом.

– Иногда, – ответила я, подходя к серебристому дереву с листьями, похожими на перья. – Особенно если они не пытаются анализировать мой родословный код, уровень совместимости или наличие магии.

– Интересное уточнение, – сказал Каэл, и его глаза сверкнули. – Полагаю, вам часто задают подобные вопросы.

– Только те, кто любит почитывать светские хроники перед сном, – парировала я. – Или те, кто страдает избыточным любопытством и недостатком такта.

– Говорят, ваша семья всегда славилась редкими магическими линиями, – продолжал он с той же ленивой вежливостью, – странно, что эта черта… обошла вас стороной.

Я повернулась к нему, слегка приподняв бровь.

– Если вы надеетесь, что я встану здесь и начну плакать в лепестки огненной гортензии – боюсь, придётся разочароваться. Я прекрасно знаю, кто я. И как бы это ни печалило любителей классифицировать людей по магической полезности, я не чувствую себя дефектной. Увы. Такая я, без гарантий, без возврата и без встроенных волшебных примочек.

– А может, вы просто слишком хорошо притворяетесь? – заметил он. – Порой, чтобы скрыть силу, нужно гораздо больше усилий, чем чтобы её продемонстрировать.

– Скажите это бабушке, – усмехнулась я. – Она вряд ли бы стала изображать трагедию с пустоцветом, если бы могла приписать мне хоть намёк на силу.

– Репутация – вещь изменчивая. Особенно когда на кону – истина, – заметил Каэлс каким-то неясным мне подтекстом.

– А вот правда – вещь упрямая, – ответила я. – Она не зависит от ставок на аукционах и чужих ожиданий. Какая есть – такая и есть.

Каэл на миг задержал взгляд на мне, словно решал, как далеко стоит заходить.

– Возможно, я просто привык искать истину там, где её принято прятать.

– Тогда не удивляйтесь, если однажды она вас укусит, – пожала я плечами и двинулась дальше по дорожке, заставляя себя не обращать внимания на мягкий хруст под ногами и совсем не мягкий взгляд, который я чувствовала у себя на затылке. Или это уже паранойя?

Каэл последовал за мной молча, и лишь спустя несколько шагов снова заговорил.

– Сад… очень вам идёт.

Я фыркнула. Каэл явно издевался, но поддаваться на эти издёвки я не собиралась.

– Потому что я такая же яркая и недоступная или потому что временами шепчу себе под нос нечто непонятное?

– Скорее потому, что вы прячетесь за колючками, но цветёте по-своему. Даже если не хотите этого признавать.

Я остановилась и обернулась, чуть склонив голову. Сощурилась.

– Спасибо. Это было почти красиво. Даже поэтично. Надеюсь, вы не подхватили эпидемию по раздаче пустых комплиментов?

– Пока нет. Но предупрежу, если появятся симптомы. К примеру, внезапная доброжелательность и желание побеседовать о погоде.

Он снова улыбнулся. Холодно. Ровно. И тем не менее… я чувствовала, как во мне нарастает знакомое ощущение – словно ты идёшь вброд, не зная, насколько глубоко впереди.

Каэл Драйвен был не просто хищником – он был охотником, который выбирал слова, как ножи. Вот только я – не дичь.

Мы шли по извилистой дорожке, и вскоре перед нами раскинулось озеро. Гладкая, чёрная как обсидиан, поверхность воды отражала звёзды и магические огни сада. Лунный свет скользил по глади, будто и сам не решался её касаться. В воздухе витал запах чего-то пряного и чуть солоноватого.

Каэл остановился на краю, небрежно бросив взгляд на тёмную воду.

– Знаете, леди фон Арлен, в этом озере живут весьма интересные создания, – произнёс он. – По легенде, здесь обитает лиронская каппа – водяной дух, который поёт песни, способные свести с ума любого, кто осмелится вслушаться. А ещё – парные сирены. В отличие от одиночных, они не поют. Они спорят. О чём угодно. До хрипоты.

Я непроизвольно шагнула чуть назад, держа дистанцию от воды. Каэл, разумеется, это заметил.

– Неужели испугались? – спросил он с той самой ленивой усмешкой, от которой хотелось либо стукнуть его веером, либо… стукнуть его веером.

– Я предпочитаю держать дистанцию с теми, кто может утащить под воду, – напряжённо ответила я.

– А может, вы просто не умеете плавать? – поддразнил он. Голос звучал почти невинно. Почти.

– Боюсь, вы угадали, – я изогнула бровь. – Ни капли магии, ни грамма водных навыков. Настоящий клад для суетливых спасателей. Плавать я действительно не умею. Предпочитаю стоять на твёрдой земле.

– И тем не менее, я настаиваю, – сказал он, шагнув ближе к воде. – Никто не заставляет вас плавать. А вот вид отсюда действительно впечатляет.

Я закусила щёку изнутри. Гордая, упрямая и не намеренная выглядеть трусихой. Особенно перед ним.

– Ведите, господин Драйвен. Только не ожидайте, что я оценю тёмную гладь и визжащих сирен – у меня прекрасный слух, но ещё лучше развито чувство самосохранения.

Он протянул руку.

Я не взяла её.

Просто пошла рядом, с таким выражением лица, будто я вынужденно должна подписать мирный договор с кровным врагом.

Мы подошли ближе к воде. Я сделала ещё шаг, вглядываясь в отражение луны… и тут нога соскользнула. Всё произошло в одно мгновение: мокрый камень, неудачный угол, порыв ветра и – скользящий ужас под ногами.

Я взмахнула руками, пытаясь восстановить равновесие, но было поздно. Вода сомкнулась надо мной ледяным коконом. Моментально. В голове первым делом вспыхнуло: он меня толкнул.

Я металась в воде, хватая ртом воздух, которого не было. Паника сдавила грудь, и сердце заколотилось так сильно, что, казалось, сейчас вырвется. Вода обволакивала с ног до головы, и я ничего не слышала, кроме пульса в ушах.

Не умею плавать.

Я действительно не умею.

Я пыталась оттолкнуться от дна, но под ногами было лишь скользкое ничего. Краем сознания я зацепилась за мысль: а вдруг он не толкал? Вдруг я сама? Сама отказалась от руки, как минимум!

Глупо. Это все равно не имело значения. Я тонула.

Грудь горела, лёгкие кричали, руки беспорядочно били по воде. Страх был настолько настоящим, что никакие светские маски не спасали. Я тонула.

И если он не пошевелится – утону всерьёз.

В следующее мгновение меня резко дёрнуло вверх – холодная вода с хлюпаньем отступила, и я буквально врезалась в чью-то грудь. Его грудь. Он крепко держал меня, как будто я была не мокрой, дрожащей девушкой, а пакетом с ценными артефактами.

Каэл каким-то чудом остался совершенно невозмутимым.

– Осторожнее, – сказал он с ледяным спокойствием, – здесь скользко.

Ах, правда? Какое полезное замечание. Где же вы были со своими рекомендациями мгновением ранее?

Я задыхалась, захлёбываясь страхом, сердцем и мокрыми волосами, прилипающими ко лбу, щекам и губам. Меня трясло. От холода, от ужаса, от негодования. Мокрая ткань платья прилипла к телу, в нём мгновенно стало невозможно находиться – тёплый воздух сада вдруг сделался промозглым и неприятным.

Я оттолкнулась от него, насколько позволяли дрожащие руки. Но он не сразу отпустил. Только когда убедился, что я стою более-менее уверенно, медленно отступил.

Я дышала, как после бега.

– Вы… вы специально! – голос сорвался, но я не дала ему опуститься до истерики. – Вы знали, что там скользко. Вы… толкнули меня! Или подвели к краю!

Он не сразу ответил. Сперва чуть приподнял бровь.

– Если бы я хотел вас утопить, леди фон Арлен, я бы сделал это гораздо изящнее. И уж точно не на глазах у двух сирен и кустов, склонных к сплетням.

– Прелестно! – я обхватила себя руками, пытаясь согреться. – Какой утончённый подход! Ваше чувство юмора восхитительно, особенно когда кто-то едва не погибает! Надеюсь, вы довольны своим «лотом»!

Он, кажется, даже не моргнул. Зато его взгляд опустился ниже. Я последовала за ним – и мгновенно вспыхнула.

Он смотрел на мою грудь.

Конечно. Мокрая ткань, чёртово приталенное платье, акценты швеи – благодарю вас, модные дома столицы.

– Ах вот как? – я шагнула вперёд, голос мой звенел от ярости и холода. – Вас едва ли заботит моё состояние, но зато вы нашли повод полюбоваться. Как оригинально, господин Драйвен. Настоящий джентльмен!

Каэл нахмурился. Его губы чуть дрогнули, но он не дал волю словам.

– Я смотрел на камень, – спокойно сказал он. – Иолит. Интересная вещь. Он нагрелся, не так ли? Почти засиял.

Я замерла. Действительно… Кулон на моей груди излучал ощутимое тепло. Раньше он казался просто украшением. Сейчас – будто реагировал на происходящее.

– Я не… – начала я и осеклась. Он был прав. Противно, но прав.

Каэл не стал развивать тему. Он молча снял пиджак – без суеты, без жестов на публику – и накинул мне на плечи. Плотный, тёплый, пахнущий чем-то дорогим и пряным. Я вздрогнула, но не отодвинулась.

– Вы дрожите, – тихо произнёс он. – Позволю себе хоть в этом проявить участие.

Я хотела вырвать какое-нибудь язвительное замечание, но слова не шли. Всё внутри сжималось от холода, обиды, унижения – и ещё чего-то, от чего мне становилось особенно неуютно.

Каэл отступил. Ровно на шаг. Как будто признавая моё пространство. Или возвращая мне контроль. Или просто не желая дальше смотреть, как я превращаюсь в трясущийся комок растоптанной гордости и промокших кружев.

Я стояла, укутавшись в его пиджак, и впервые за весь вечер не знала, что сказать.

– Полагаю, все обязательства по этому лоту я выполнила от и до, – произнесла я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. Почти равнодушно. Почти не дрожа.

Каэл кивнул. Он выглядел не триумфально и не извиняющимся – скорее, задумчиво. Как будто происходящее стало для него неожиданным поворотом.

Я повернулась и направилась к выходу из сада, каждый шаг стараясь делать уверенно. «Даже если твой мир рушится – держи спину прямо, а взгляд на уровень выше сплетниц».

Мысленно я уже слышала: «Она упала в озеро!», «В платье от Лавеллы!», «С кем? С ним?», «Мокрая до костей!»

У ворот сада меня перехватила Вивьен. Бледная, как мел, с глазами размером с луны.

– Элиана?! Что, во имя всех приличий, с тобой случилось? – Вивьен схватила меня за руки, не заботясь о том, что я всё ещё была мокрой и дрожащей.

– Не здесь, – пробормотала я. Рядом с ней стоял её старший брат – высокий, крепкий, с выразительными чертами и чуть нахмуренным лбом. Лорд Теодор де Монтеверде, по всей видимости.

– Тео, найди кого-нибудь из слуг. Пусть сообщат герцогине, что мы доставим Элиану домой, – распорядилась Вивьен с такой решительностью, что я не стала возражать. Чем быстрее я окажусь в чьем-то экипаже, тем меньше посторонних глаз меня увидит.

– Сделаю, – ответил её брат и исчез с пугающей скоростью.

– И даже не думай спорить, – добавила она, уже практически затаскивая меня в экипаж.

Я не сопротивлялась. Через минуту я уже сидела в мягком кресле, всё ещё укутавшись в пиджак Каэла, уже насквозь промокший и источающий аромат тины, озёрного ужаса и дорогих духов.

– Что произошло? – тихо спросила Вивьен, когда мы остались вдвоём. – Эли, ты в порядке? Он что-то сделал?

Я встретилась с её глазами. Добрыми. Встревоженными.

– Я… неудачно поскользнулась и упала, – сказала я наконец. – Не думаю, что в этом был чей-то умысел. Просто… неудача. Но ты появилась вовремя. Спасибо тебе, Вивьен.

Она сжала мою руку.

– Ты теперь моя официальная подопечная. И если этот надутый Драйвен посмеет даже косо посмотреть на тебя после произошедшего – я подожгу его простыни.

Я не сдержалась и хрипло засмеялась.

– Договорились. Только, прошу… Не рассказывай никому, ладно?

– Устроим «официальное молчание», – кивнула Вивьен заговорщицки. – Пусть фантазируют, кто во что горазд.

В этот миг дверь в экипаж вновь открылась, рядом с Вивьен уселся её брат. Бросил на меня обеспокоенный взгляд и стянул с себя пиджак, предлагая сухую альтернативу пиджаку Каэла.

– Благодарю, лорд де Монтеверде, – я приняла его с благодарностью, суетливо меняя промокшую дорогостоющую тряпку на сухую и тёплую дорогостоющую тряпку.

– Тео, – с сухой улыбкой поправил он меня.

Я кивнула, кутаясь в тепло и впервые за весь вечер чувствуя, что сердце начинает биться чуть спокойнее. Экипаж тронулся.

Вивьен, не сводя с меня глаз, резко повернулась к брату:

– Тео. Дай.

– Что – «дай»? – он нахмурился, хотя голос по-прежнему оставался спокойным.

– Ты знаешь, – с нажимом ответила она.

– У меня ничего нет, – отозвался он, уже отводя взгляд к окну.

– У тебя ВСЕГДА есть.

Он тихо вздохнул, словно обсуждение климата было бы более продуктивным, чем требования сестры.

– Правая внутренняя сторона. Карман, – это он сказал уже мне.