Царь Скиф

Песнь Восточных Славян

I

Там, где цепь крепостей по брегу,

Где страна городов Гардария

Княжил во городе Высьгород

Да царствовал Скиф многоумный.

И ходил он большими шагами

Взад и вперед по палатам.

И смотрел он резные хаты

С высокой своей красной башни.

Да толпу горожан без счета

Сверху взглядом обмеривал.

И богатства их торга да пло́да

Записывал на своей постели.

Времена то были Дождьбоговы

Урожая бог не дал утраты,

От того и перлы, и рожь, и меха

Украшали царевы палаты.

Но не радость идет на мысль ему.

Не Дождьбога славит сердце царское.

«Благоденствие это увидят враги мои!

Да ничем чернодушие не погнушаются».

Думал так, и печати сургучные

С писем королей – владык чужеземных,

Словно демоны красным глазом глядели

Да смея́лися, как на ярмарке.

Как бояре ходили Высьгородские

Во красну башню с докладами;

И имели они нечистоплотное:

Благо прятали, – худом хвастались.

«Молодежь-то у нас бестолковая!

Им пиры да мёд…» – говорил один.

«Старики ведь у нас все лентяюшки.

Им бы печь да сон…» – говорит другой.

«Люд простой у нас, ой прехитренький…

Токмо мы за тебя, царь батюшка».

«Вы построже там!» – отвечал им Скиф

И повальную виру усиливал;

Десятину менял уж на пятую

Да поболе на площадь дружинников,

Да шелков их женам и дитяткам.

Уж стоял Высьгород двадцать девять лет

Без пожара и худа божьего.

Здесь текли ручьи золотых монет,

Хоть простому люду было сложно там.

Хоть ломился стол хлебом да вином

Тяжко жил холоп под своим ярмом.

«Да и лучше-ль где? Энто есть везде!»

– Так обиду свою народ замаливал,

Заговаривал да замалчивал,

Запиваючи, заедаючи,

Средь камней Высьгорода – обитаючи:

На чужом пиру, на своей земле.

И не мог не знать многоумный Скиф

Что на темени народном покоятся

Превеликий гнев да смиренный ум,

Да на тонкой меж ними иголочке.

На иголочке хрупко-востренькой

Так и вся власть держится.

А сломать иглу – так не быть добру:

Гнев и смирение вперемешку пойдут.

И где было тишь, там грома взойдут,

А где буря нужна – лишь ветра́ пожнут.

Знал всё это Скиф, убоялся он,

Что с других земель да прельстят людей,

Что убьют его и обрушат трон,

Обещаньями лучших черни дней.

Азиатчина в кулаке звенит!

Как спастись от сего?

– Обещаньями.

Больше обещать, чем враги мои,

Собирать пиры белоцарские!…

А на весь народ не найти зерна,

Перлов и мехов недостаточно.

«Значит, – вздумал он, – нам нужна война,

Чтобы земли раздать да отпраздновать;

Чтобы черни дать повод гордости».

И сидел так Скиф в красной башенке,

Да особливо всё обдумывал,

С вероломством глаз прямо вниз глядел,

Приговаривал: «Скоро будет у мя, два Высьгорода!».

II

Собралася тьма. Как в лугах стога

Копья да мечи меж домов торчат.

Ездят всадники да начальники,

Во главе их Скиф улыбается.

Времена тогда были темные: