Читать книгу: «Селеноградия. Та, которую я… Книга 2», страница 2

Обогнув здание, я приметил среди деревьев черную рясу. Богоотступник из старших, видимо, так и не пожелал до конца довериться мне – он прятал свое лицо под темной деревянной маской.

– Я слушаю, – жестом остановил он меня на безопасном расстоянии.

В самом деле боится, что я нападу?

Я сдержал усмешку, засунул руку в карман, выудил оттуда за веревочку злосчастный амулет и выставил его в сторону, чтобы лучше было видно:

– Знакомая вещица?

Блаженный минуту или больше внимательно всматривался в мой камень.

– Откуда он у тебя? – наконец-то прервал он молчание.

– Откуда он у меня – это совершенно неважно. Важно лишь то, откуда он вообще взялся? – сказал я. – Можешь пояснить?

– Было у нас пять таких амулетов, – выдержав долгую паузу, отозвался богоотступник. – Похожих. Однажды в общину заявился незнакомец и вручил их нам. Сказал, что они – оружие Тейи. Но вроде бы как не губительное, а мирное. Нейтрализуют магию Селены в любом ее проявлении. Не знаю, как насчет Родовых Очагов, а против фамильных драгоценностей аристократов мы проверяли – реально действуют. Тогда мы и уверовали в Тейю окончательно. Тот незнакомец быстро ушел, так что неизвестно откуда он появился. Но обещал в ближайшем будущем вернуться и вооружить нас более существенно и мощно. Всё. Больше нечего мне сказать. А у тебя иной амулет. Интересно, как он попал к тебе в руки?

– Случайно, и я о нем ни черта не знаю, – хмуро отозвался я.

Ответа, на который надеялся, я так и не получил.

Ясности не прибавилось. Однако определенные события из недавнего прошлого, вызвавшие у меня удивление, изумление и непонимание, теперь получили достоверное объяснение. Например, бесстрашный поступок того парня, прибившегося к обозу, – когда он встал на пути у агатцев, не испугавшись их магии. Или четверка смельчаков, атаковавших дворец, битком набитый аристократами с их неизмеримой магической мощью драгоценных украшений…

Как выяснилось, парни с амулетами-ромбиками были не такими уж и безбашенными. Они отлично понимали, что за ними стоит. Вернее, кто…

Неужели Тейя тоже существует?!

Правда, и существование Селены мне пока никто не доказал. Родовые Очаги и «желтяки» – могут иметь и научно обоснованное происхождение. Природные аномалии, к примеру.

В принципе, вполне рабочая гипотеза, если бы не было переносных зарядов магии, помещенных в фамильные реликвии и служебные кольца. Да еще и их использование в качестве боевого оружия. Вот это никак не укладывалось в моей голове, и всей моей подготовки в Академии Космического Корпуса не хватало, чтобы придумать такому факту хоть какое-то вразумительное научное толкование…

Глава 3

Я кое-как выбрался из задумчивого оцепенения.

– Амулеты у нас разные. Может, попробуем их как-нибудь соединить и посмотрим, что из этого выйдет? – навскидку предложил я.

Надо ведь хоть попытаться что-нибудь предпринять. Мне нужно скорее найти ответы.

– Не получится, – отрицательно качнул головой мой собеседник. – Наших амулетов уже нет. Конечно, все мы приверженцы Тейи, но не всегда есть согласие в наших рядах. Братья, принявшие амулеты от незнакомца, решили, что именно они избраны нашей богиней. Вот и самонадеянно напали на дворец… Мы поздно узнали об этом и не поспели к ним на помощь… Их повесили, а потом сожгли и останки тел сбросили в подземную реку. Так что наша община утратила дары Тейи.

– При нападении четверо только было, а где же пятый амулет? – машинально уточнил я.

Блаженный даже под маской не сумел скрыть удивления, поразившись моей осведомленности. По крайней мере мне так показалось. Я же не вижу, что у него происходит с лицом.

Ну да, я погорячился. Дал понять, что в курсе событий и мне известны некоторые подробности произошедшего. Вот, спрашивается, к чему я это ляпнул? Прекрасно же знаю, что кишки пятого амулетоносца агатцы размазали по столичному тракту. Лично был очевидцем. И его амулет теперь днем с огнем не сыскать. Где он там запропастился на дороге? Валяется небось на обочине, да попробуй его обнаружить.

На всякий случай, чтобы мой визави не подумал, будто я и сам участвовал в расправе над его братьями, напавшими на знатные семейства в императорском дворце, быстренько ему пояснил:

– Разговор аристократов подслушал. Они тогда на каждом углу об этом говорили. Очень сильно вы их напугали своей атакой.

Блаженный кивнул и сказал:

– Пятый амулет взял без спроса один из наших и отправился мстить своим бывшим хозяевам. С тех пор он бесследно пропал. Ни весточки от него.

Я склонил голову, чтобы мой собеседник не сообразил по моим глазам, о чем я там себе размышляю. А думал я о том, что жизнь – довольно странная штука, я стал свидетелем смерти всех пятерых носителей амулетов. И в итоге остался единственным обладателем одного из уцелевших даров Тейи.

Но дар ли это?

Появление моего амулета скрыто непроглядной завесой тайны.

Что мне теперь делать? Как и Фомка затесаться в ряды богоотступников и поджидать, когда появится тот незнакомец, и всё у него вызнать? А если придется, то и вытрясти из него всю необходимую мне информацию?

По-моему, вполне разумное решение. Да и других вариантов на ум не приходит.

Однако в силу своих убеждений я ну никак не смогу превратиться в религиозного фанатика, как эти ребята в монашеских рясах. Да и долго притворяться – я не сумею. Они меня быстро раскусят, вычислят мою «ущербную» веру в Тейю, скажем так, небезграничную. Выгонят из общины и больше близко к себе не попустят. И как я тогда встречусь с тем незнакомцем?

А еще чего доброго богоотступники захотят заполучить и присвоить себе мой амулет.

Такой вариант тоже следует рассматривать.

Значит, нужно выжидать, отсиживаться в сторонке, а Фомка предупредит меня, сообщит о следующем визите того типа с новым оружием от богини.

Только так.

Предусмотрительно я заявил старшему адептов, чтобы зародить в нем сомнения в отношении моего амулета:

– Этот камешек, что у меня, так не работает. Рядом с ним спокойно применяют магию Родовых Очагов и очень даже неплохо… Может, это и не амулет вовсе, а просто безделица. Никаких чудес он не проявил за всё то время, что находится в моих руках. Похоже, это подделка. Быть может, ребенок какой-нибудь его смастерил, воодушевившись отвагой ваших товарищей, не побоявшихся выступить против всех аристократических родов Селеноградии…

Естественно, я умолчал о том, что явно именно этот амулет стал причиной моего появления в здешнем мире, и он же спровоцировал неугомонное беспокойство и непрекращающиеся видения у княжны Аделаиды.

Да и не совсем это видения…

Да уж… Этот каменный кусок не пойми чего – однозначно опасен. И лучше мне держать его всегда при себе и оберегать как зеницу ока. Он ведь и должен стать моим проводником к дому.

Впредь мне не стоит его показывать никому.

Наверное, моя речь прозвучала достаточно правдоподобно. Видимого интереса к моему амулету собеседник больше не проявлял. По крайней мере открыто. Обмолвились с ним еще порой слов. Он пообещал, что сведет меня с тем незнакомцем, когда тот снова придет к ним в общину. Но полностью доверять старшему адепту у меня отчего-то не выходило. Да и невооруженным глазом было видно, что это чувство взаимно.

При расставании он тихо воскликнул то, что, по всей видимости, в их кругу единомышленников заменяло слова приветствия и прощания:

– Да пробудится Тейя! Да поднимется она из глубин!

Я, несколько отвлекшись, буркнул одобрительно:

– Конечно, пусть пробудится. И поднимется тоже.

Развернулся и пошел обратно к площади. Я, собственно, не против, чтобы другая почти всеми позабытая богиня проснулась и объявилась. И если это хоть как-то мне поможет, то я обеими руками «за».

Сказал ли мне это на прощанье блаженный по привычке или же пытался проверить, гожусь ли я на роль его нового собрата по вере? Мне было все равно. Лишь бы нынешний разговор никаким боком не отразился на Фомке.

Изгнать его им вроде бы и не за что, но давнее знакомство со мной может вынудить старшаков блаженных ограничить Фомке доступ к информации, другими словами – ограничить степень «доверия».

А возможно и наоборот.

У них, истовых адептов Тейи, от ее даров ничего не осталось, а у меня, чужака, вон какой камень в руках. Да еще и совершенно другой – как по форме, так и по предназначению.

Правда, о свойствах моего амулета им ничего неизвестно, но любой здравомыслящий человек понимает: если что-то скрыто от глаз, то это совсем не означает, что его нет.

Приблизившись к толпе, обступившую богоотступников, я окликнул Фомку. Он с невозмутимым видом степенно подошел ко мне.

«Благодарю, – улыбнулся ему я. – Жаль, что пользы от беседы вышло крайне мало. Но и то хорошо. Кое в чем я уже разобрался. Можно ведь тебя навещать здесь, на площади? Буду приходить ежедневно. Теперь займусь поисками Пахома и как найду его, то сразу приведу сюда, чтобы вы встретились. Он наверняка тоже не знает, где ты».

Фомка с выразительным благочестием коротко кивнул мне. Я чуть было не рассмеялся, выглядело это весьма забавно. Вчерашний сорванец чуть ли не за один миг перевоплотился в достойного мужа, обремененного великой целью – спасти лунное человечество и построить новый лучший мир.

Понятно, что он таким не стал, как бы не пыжился. Просто ему хочется таким казаться в глазах окружающих. Да пусть корчит из себя религиозного праведника. Лишь бы ему впрок пошло и было по нраву.

Я не удержался, качнулся к Фомке вплотную и прошептал ему на ухо, словно пароль: «Да пробудится Тейя!»

Паренек резко отпрянул и недоуменно уставился на меня, пытаясь понять: то ли я шучу, то ли и впрямь перемахнул на их сторону.

Я быстро развернулся и пошел прочь…

***

Вот только где искать Пахома? Помнится, он собирался податься в служивые. Возможно, кто-то из аристократов уже взял его к себе на службу, и сейчас Пахом живет себе поживает в каком-нибудь отдаленном поместье и в ус не дует? Точно, как я в Больших Яйцах. Или он уже вовсю воюет с соседями, швыряясь направо и налево магическими заклинаниями.

Вероятность отыскать его здесь, в столице, в моем представлении – стремилась к нулю.

Да и как его найти? Обходить все дома знатных семейств? Тыкаться носом в каждые ворота на авось?

– Погодь, мил человек! – раздался за спиной хриплый голос.

Я обернулся. Неподалеку стояли двое стрельцов в форменной одежде из темной материи со светлыми полосами.

– В чем дело? – напрягся я.

– Да вот, хотим тебя осчастливить, – они медленно двинулись ко мне. – Будешь нашему господину служить.

– Да у меня есть уже господин, – я непроизвольно отступил на несколько шагов назад.

– И кто ж он таков? – гоготнули они, обступая меня с флангов. – Наш лучше. Верно тебе говорим.

Что делать? Пусть магии у меня и нет, но своей силы, дарованной гравитацией, – на десятерых. Раскидаю их и буду таков. Место, правда, здесь открытое, не стоит привлекать лишнего внимания. Я резко наскочил на того, что был слева, сильно толкнул, повалив его на землю, и кинулся в проходной двор, что маячил полутемной узкой аркой в нескольких метрах сбоку.

С громкой руганью стрельцы бросились за мной.

На мою беду, двор оказался совсем непроходным. Удостоверившись, что сам себя загнал в тупик, я подергал пару дверей за массивные ручки, но они были накрепко заперты. Медленно отступая, я пятился задом, пока не прижался спиной к дальней стене дворового «колодца».

Не хотят от меня отстать, значит, сейчас будем меряться силой.

Ни к чему разбивать им носы, оттолкнусь посильнее от каменной стенки и снесу стрельцов одним броском на бреющем полете.

Но лишь я приготовился совершить такой трюк, за спинами моих преследователей неожиданно появились еще несколько бойцов из их отряда.

Дело приняло неприятный оборот.

Двор тесный да узкий, не особо развернешься. И вполне вероятно, что кто-то из них успеет сгоряча всадить в меня копье. Так глупо пострадать я не намеревался. Да ладно, потом как-нибудь выкручусь из этой передряги.

Растянул физиономию в ехидной улыбке, переводя всё в шутку, и подняв руки над головой, весело крикнул: «Ваша взяла! Сдаюсь!»

Вдруг передумают? Зачем им такой вояка нужен, который так легко сдался?

Оказалось, всё равно нужен. Взяли они меня под белые рученьки и повели будто по-товарищески вдоль длинных заборов и равнодушных городских зданий.

Вели меня долго, по дороге стрельцы «осчастливили» еще троих ротозеев, те даже не сопротивлялись, мгновенно оценив силовые аргументы рекрутеров.

Мне этот факт принес некое облегчение – не один я такой простофиля. Правда, в том, что я попался – конкретно моей вины нет. Любой мог бы оказаться на моем месте. Эти трое тому подтверждение.

Однако подобные мысли особо меня не утешали.

А вот двое из моих товарищей по несчастью, похоже, не очень-то и опечалились из-за того, что их «забрили в солдаты».

– Кормить будут? – уточнил один из них у конвоиров.

– А то! От пуза! – ответил бравый стрелец.

– А платят чего? – прищурился второй.

– Так это ж не работа! Это служба! – хохотнул тот же конвоир. – Не землю же пахать будешь, а копьем тыкать да из лука пулять.

Ну ладно стать служивым. Я, в общем-то, согласился бы немного побыть у какого-нибудь знатного рода магическим бойцом.

Мне, один блин, нужно искать ответы на свои вопросы. Вдруг чего для себя и вызнаю полезного. А как только пойму, что ничего интересного для меня там нет, так и сбегу незамедлительно.

Но становиться стрельцом…

Нет уж. Слишком низок статус. Это я не к тому, что моя планка будет чрезмерно занижена, а дело в том, что у стрельца – нет ни свободы передвижения, нет ничего личного, а сплошь – «коллективное», да еще и нескончаемая муштра и, возможно, палочная дисциплина.

В княжестве Даарр подобные методы не в чести, но знающие люди поговаривали, что многие аристократические семейства не гнушаются любыми средствами, чтобы их войско не разбежалось. И вводят суровые меры официально, либо попросту закрывают глаза на такие вещи, отдавая всё на откуп стрелецким командирам.

А я ж такое не вынесу! Да и терпеть не собираюсь ни минуты!

Вскоре мы вышли на уже знакомые мне улицы.

Вкрадывающиеся догадки меня не обманули – наш отряд направлялся к тому самому огромному боярскому прапору – черному со светлыми полосами, который раньше служил нам с Пахомом ориентиром, но совсем для другой жизни – развеселой, наполненной приятным времяпрепровождением в Жучкином сквере.

Конечно, нам не довелось…

Но всё же предполагалось.

Показалась деревянная вышка, нависающая над высоким забором. Часовой, приметив нас, засуетился и крикнул кому-то внизу. И как только мы подошли, крепкие железные ворота с противным скрежетом разъехались в стороны.

«Вперед! Шагай живее! Клык вам в кадык!» – сопровождающие толкали нас копьями в спины, когда мы замешкались у входа.

Прежде чем вступить в новую жизнь, всегда ведь хочется призадуматься да присмотреться, а не бесшабашно бросаться в омут с головой.

В дальнем углу просторного двора стоял низкий длинный барак, а территория, прилегающая к нему, была обнесена плетеной изгородью. Не то чтобы невозможно было ее перелезть, но и так просто ее не преодолеешь: прыгать – высоко, а чтобы ногой упереться в скрученные ветви – надо еще приловчиться.

Конвоиры завели нас за этот плетень и отпустили – обживаться по месту нашей новой прописки. В бараке, куда мы вошли, уже скопилось десятка три новобранцев. Похоже, что все они также точно попали в жернова случайной уличной «рекрутской повинности».

Кого здесь только не было.

Больше всего, разумеется, горожан из бедных слоев населения, судя по их внешнему виду. Попались и некоторые мужики, видимо, из тех, кто приехал в столицу поживиться. Они держались особняком. Я пригляделся – Устина среди них не оказалось.

Еще тут были угрюмые типы в изодранных одеждах, напоминающих стрелецкую форму. Наверняка с военной службой они знакомы не понаслышке, уже состояли в чьем-то войске. А вот дезертировали они или их выперли за провинности – теперь уже никому не дознаться.

Скорее всего, новым командирам до таких выяснений и дела нет. Им главное набрать рекрутов, как можно больше, а побежать с поля боя – каждый горазд. Так что все одно – за всеми придется одинаково присматривать: хоть он – беглец со стажем, хоть он – салага необстрелянный.

А на одном из рекрутов и вообще была монашеская ряса с оторванным низом – наверняка это кто-то из новых «братьев» Фомки.

Похоже, рекрутеры не особо щепетильны даже в идеологических вопросах.

Прошло около часа, и когда привели новую группу «осчастливленных», стрельцы выгнали нас из барака во двор – на рекрутский смотр.

Новобранцы растянулись длинной кривой шеренгой, ожидаючи.

Появился невысокий кругловатый человек в боярском военном мундире – я видел такой на картинке в книжке, что листал на досуге в Больших Яйцах. Он медленно прошелся вдоль строя, придирчиво оглядывая каждого из нас.

– Федор! – вдруг зычно рявкнул он. – Сегодня улов не ахти. Надо бы лучше стараться.

К нему подскочил стрелецкий командир с вытаращенными глазами и, состроив виноватую улыбочку на своей коричнево-бордовой физиономии, заискивающе забубнил:

– Так это… ваше сиятельство… Всех забираем, кто на улицах попадается… Нешто нам из домов их выковыривать?

Аристократ, еще раз окинув пополнение раздосадованным взглядом и недовольно фыркнув, велел:

– Ладно. Ведите их немедленно в рекрутский стан. Обучайте поскорее. Мне уже давно пора с войском выступать, а вы всё никак в носу не наковыряетесь.

Вельможа с мрачным видом отправился в господский дом, а Федор тотчас преобразился и грозно зарычал на своих подчиненных.

Стрельцы второпях сбили нас в три колонны и, обступив со всех сторон, повели к воротам.

«Ну и замечательно, – подумал я. – По дороге легче будет сбежать».

Мы шли нестройными рядами по опустевшим улицам. И только сейчас я понял, почему улицы в большинстве своем безлюдны. Правда, не обошлось без случайных прохожих. Видимо, они были из опытных – знали в какое время безопаснее всего находиться под открытым небом в этом районе столицы.

Действительно, стрельцы на них никак не реагировали – у вояк теперь была другая задача: конвоировать уже пойманных горемык.

И прохожие, не таясь и не дергаясь, с жалостью глазели на нас.

Когда мы наконец-то добрались до столичной окраины, где со слов сопровождающих и размещался учебный стан для новобранцев, позади нас раздался грозный топот копыт, и дикое улюлюканье вонзилось нам в уши…

Глава 4

Двумя смертоносными волнами – конной лавой – лихие всадники в полосатых одеждах серо-голубого цвета пронеслись по бокам нашего нестройного отряда, сбивая на ходу конвоиров и пронзая их остроконечными пиками.

От растерянности некоторые из новобранцев бросились к стенам домов и угодили под копыта обезумевших коней.

Остальные рекруты инстинктивно сбивались в кучу, устремляясь к середине улицы, запрыгивая друг на друга, вжимаясь в теснящуюся массу живой плоти под хруст ребер и жуткие вопли бедолаг, которым досталось с лихвой.

Я успел вскочить кому-то на плечи. Только ногу слегка отдавили.

Волны «схлынули», уносясь вперед, но быстро повернули вспять и с новой силой обрушились на оставшихся в живых стрельцов. Я заметил пару легких вспышек вокруг вытянутых кулаков конных – и тотчас двоих конвоиров разорвало в клочья.

– Агатцы! – запричитал кто-то в спрессованной толпе. – Щас всех покрошат!

Но всадники, добив чудом уцелевших стрельцов, поумерили свой пыл. Гарцуя на конях, они рассредоточились вокруг нас.

Видимо, тот, кто был старшим молниеносного эскадрона, громко рассмеялся и прокричал на всю округу:

– Отныне с песней в сердце будете служить графине Заарр! С чем вас и поздравляю! У нее на вас особые планы.

– А ежели кто-то не желает, то как быть? – к всеобщему удивлению, нашелся смельчак, который, скорее всего, не знал о кровожадном нраве агатцев.

– А коли не желаешь, иди себе подобру-поздорову, куда там тебе надобно, – ухмыльнулся старший, с довольным видом потирая левой ладонью двойной комплект служебных колец, нанизанных на указательный палец правой руки.

Смельчак рванул было вперед, но его осадили добрые люди и за шкирку утащили обратно в живую массу, громким шепотом поясняя, что до смерти ему осталось всего пару шагов.

– Еще охотники бечь до дома найдутся? – глумливо вопросил всадник и, не дожидаясь ответа, зычно гикнул и подал сигнал своим бойцам, крутанув кистью над головой, – гнать наш отряд в нужном им направлении.

И агатцы погнали нас, весело покрикивая и подталкивая копьями да пиками отстающих.

Порой приходилось бежать трусцой. Агатцы – они ведь прыткие ребята, обожают скорость, наскок и внезапность.

Впереди гордо реял боярский прапор с бесподобной женской задницей. Пожалуй, эта картинка раззадорила мои мысли и направила их в приятное русло.

Я бежал, а чтобы легче бежалось, вспоминал почему-то не Алиску, а ту, которую я видел голой…

Ну да, у Аделаиды было что припоминать. Всплыла в памяти и родинка под ее левой грудью, нужно будет потом как-нибудь воспользоваться этой пикантной подробностью себе во благо.

Гнали нас еще долго, даже я немного устал. Агатцам-то что? Они верхом.

Столица осталась уже далеко позади, когда нам позволили остановиться и отдохнуть – устроили привал.

Все как один из нашего отряда повалились на землю, расслабляя гудящие мышцы и наслаждаясь кратковременным покоем.

Я через пару минут приподнялся и огляделся: вокруг серая равнина, поблизости ни поместья, ни деревеньки, ни горных хребтов, где можно было бы попробовать спрятаться, если улучить момент и сбежать.

Украдкой принялся разглядывать агатцев, однако, понимал, что это занятие дурное и опасное. Вдруг кому-то из них не понравится мое нахальное любопытство? Он тут же может порешить меня прямо на месте: будь он хоть обычный служивый, хоть боевой холоп.

У них сейчас полная власть над нами. Никто из нас не посмеет им перечить. Да и противопоставить нам нечего: ни магии, ни оружия, да и, пожалуй, рекрутов с боевыми навыками среди нас – раз-два и обчелся.

Возможно, я и смогу обескуражить их своими необычными способностями, если воспарю. Но надолго ли?

Наверняка скоренько оправятся и непременно тут же собьют меня в воздухе, как выпорхнувшего из кустов тетерева.

Я все же рискнул и скользил легким взглядом по гвардейцам взбалмошной графини. Они, спешившись, сидели неподалеку и весело гоготали над шутками «штатного» балагура. Но один, какой-то неугомонный, медленно прохаживался возле моих товарищей по несчастью, внимательно оглядывая каждого. Явно с определенным презрением, будто считал, что никто из захваченного пополнения не заслуживает чести вступить в войско графини Заарр.

Я присмотрелся к нему, когда он подошел ближе…

Черт! Да ведь это Пахом!

У меня заколотилось сердце, и я в порыве подал ему неприметный, но очевидный сигнал рукой. Он вскинулся и тотчас отреагировал, двинулся ко мне.

Его глаза округлились, как только он меня разглядел.

Я вскочил, намереваясь поприветствовать его, но он подал мне знак – не дергаться и продолжать сидеть, чтобы не привлекать внимания и не вызвать подозрений у его сослуживцев.

Остановился подле и сделал вид, что уставился вдаль – вроде как наблюдает, изучает местность.

– Ты как здесь оказался? – не глядя на меня, спросил он.

– Долгая история, – сдерживая эмоции, отозвался я и уточнил: – Ты не в обиде на меня за то, что я тогда внезапно исчез и даже не предупредил?

– Да ладно, прошлого не воротишь, – спокойно сказал он, но стало понятно, что тогдашнее мое поведение его явно зацепило.

Я все-таки полагал, что Пахом наверняка прибьется к богоотступникам – и господ он не жалует, и блаженные магию от Тейи обещают, да еще такую, что будет доступна всем.

А вышло вон как…

– Примкнул вот к агатцам, больше никто меня не принял, – пояснил Пахом, словно прочитав мои мысли. – Я и не жалею нисколько. Видал? – он вытянул вперед правую руку и оттопырил указательный палец – на нем красовались два широких потемневших служебных кольца. – Вот она сила…

– Представляешь, а Фомка в монахи записался, в те – что адепты новой богини, – радостно сообщил я старому приятелю. – Знал бы я, что ты среди всадников – еще бы там, в столице, тебе об этом рассказал. Может, ты бы захотел повидаться с пацаном.

– Нет, – качнул головой Пахом. – Если бы увязался кто-нибудь за мной из наших, мы бы там всех богоотступников перебили. У нас это одна из главных задач. Графиня так велела.

– Ладно, – поник я, возвращаясь к реалиям. – Дальше то что? Что нас ждет?

– Агата задумала нечто грандиозное, – ухмыльнулся Пахом. – Вот ей и понадобилось большое войско. Нас, ее проверенных гвардейцев, графиня, разумеется, побережет. А новичков бросит в пекло сражений, какие она замыслит. Но я подробностей не знаю пока: где, куда, против кого.

– Понятно, – угрюмо отозвался я. – А ты, стало быть, нашел то, что тебе по душе?

– Мне по душе только магия и девки голые, – усмехнулся Пахом.

– Кстати! – всколыхнулся я. – А ты уже использовал то самое хитрое заклинание? Ну, которым девок раздеть можно?

– Да пока не довелось, – удрученно ответил Пахом. – Меня недавно в гвардию приняли. Надо ведь вначале хорошо себя зарекомендовать, а потом уж можно озорничать. Хотя если ты – агатец, то тебе всё можно. Просто случая подходящего не подвернулось.

– А я вот да! Спасибо тебе! – хохотнул я. – Работает твое заклинание на славу!

Приятель недоверчиво бросил взгляд на мои пальцы, а заметив легкий след от служебного кольца, встрепенулся:

– Так ты уже служивым побывал?

– Точно так, – гордо кивнул я. – У рода Даарр. Они меня к себе в княжество забрали тогда… ну когда я тебя оставил в Жучкином сквере.

– У меня в сквере так ничего и не было, – скривился недовольно Пахом. – Как будто все девки, согласные туда приходить, вымерли в одночасье.

– А я дважды девиц раздевал! К тому же и саму княжну! – выпалил я, не удержавшись – самодовольно хвастаясь по-ребячьи.

– Врешь!

– Да правду тебе говорю!

– И ты прям видел у нее «Ё-ё»?

– «Ё-ё»? У нее? То есть ее «Ё-ё»? Видел, конечно. У княжон такие же «Ё-ё», как и у всех девиц.

– А сиськи у нее какие?

– Ну а что там… сиськи как сиськи… – со знанием дела сказал я, словно уже стал закоренелым знатоком в этой сфере. – Привлекательные. Очень. Я их в опочивальне княжны рассмотрел.

– Так ты в опочивальне у княжны был? Брешешь!

Я наблюдал, как Пахом наливается злостью и завистью и уже с трудом держит себя в руках.

– Да шучу я! Шучу! – тихо рассмеялся я, чтобы не взбесить приятеля окончательно. – Но заклинание точно работает. Проверь, как только возможность выпадет. Не пожалеешь!

Пахома окликнули его сослуживцы, и он спешно устремился к ним. А я так и не понял: он теперь на меня еще больше зол из-за того, что с девицами у меня хоть что-то уже сложилось, а у него всё еще нет?

Вскоре нас погнали дальше. Пахом больше ко мне не приближался.

Вот зачем я вообще затеял этот разговор? Ну, перепало мне что-то – так радуйся молча. Зачем хвалиться? Кто меня за язык тянул? Только разбередил парню душу…

***

Эскадрон агатцев – сила пугающая. Потому что это сотня лихих всадников. Потому что у служивых по два служебных кольца. Но главное, потому что они – агатцы.

Однако гвардейцы графини предусмотрительно вели нас в обход располагающихся на нашем пути поместий. Вряд ли они боялись прямой стычки с чьим-то подвернувшимся войском. Скорее всего, так им велела Агата, чтобы они не перебили ее нынешних и возможных в будущем союзников.

Все-таки одной деревеньке не поздоровилось. Всадники согнали всех местных мужиков в наш отряд, а деревню разграбили.

Я издали видел, как Пахом затащил простоволосую девицу в деревянный сарай. Наверное, применять заклинание в такой ситуации ему и не потребовалось. Но свое он однозначно получил, судя по его довольной физиономии, которой он светил ярче факела, после того как спустя полчаса выскочил из сарая.

Вроде бы агатцы изрядно поживились и рекрутов для графини умножили числом, но всё же их кровожадный нрав не смог долго таиться и проявился во всей своей красе. Уходя, они подожгли деревеньку.

И еще долгое время, если оглянуться, заметны были тучи черного дыма, повисшие на горизонте.

Когда завечерело, остановились на ночлег. Место для него выбрали у небольшой рощи, дрова для ночных костров – под боком. Рядом ручей – воды хоть опейся. Но меня интересовали только возвышающиеся неподалеку горы. И я, искоса поглядывая на них, прикидывал расстояние, отделяющее меня от вероятного спасения.

Стать для графини Заарр пушечным мясом – ну никак не вписывалось в мои жизненные планы.

Вместе с другими новобранцами я собирал дрова, сносил к местам для костров ветки с густой листвой для подстилок, пока не сгустилась мгла.

Агатцы выставили часовых, чтобы никто из нового пополнения не дал деру, и выделили рекрутам провиант из того, что добыли в деревне.

Костры пылали, пища готовилась, а я поджидал удобного момента для побега.

Мне ведь это просто сделать: отошел чуть в сторонку, в самую темень, и прыгай куда хочешь, лишь бы подальше сразу скакнуть. А там и свобода.

И только я собрался так и поступить, как из черноты ночи вынырнул Пахом. И его появления явно было не случайностью, он определенно шел именно ко мне.

– Я уже стал привыкать к нынешней жизни, – сумрачно сказал он. – Наверное, я всегда таким и был, как они. А ты другой, вроде бы. Тебе не нужно с нами… У тебя своя дорога… Сменю часового с этой стороны и подходи, не мешкай. Чем раньше побежишь, тем лучше. К утру успеешь далеко уйти, вдруг вдогон пустятся.

Я молча кивнул.

Как только агатец, ранее стоявший на часах, прошел мимо нашего костра, я осторожно юркнул во тьму и разыскал Пахома.

Конечно, с моими-то способностями я бы обошелся и без его помощи. Но ради меня он готов был совершить поступок, за который мог поплатиться головой.

А такие вещи без внимания оставлять нельзя.

Пусть давний приятель довольно сильно изменился, но, как мне показалось, в нем осталась еще какая-то часть светлого и доброго от прежнего Пахома.

Предложенная им помощь вряд ли была просто данью нашему общему прошлому.

Правда, вспоминая о горящей деревне и той девице, которую он затащил в сарай, – разговаривать с ним мне совсем не хотелось.

Видимо, и он не был настроен на душевные разговоры.

На прощанье мы молча пожали друг другу руки, и я провалился в темноту.

Через несколько шагов мне то ли почудилось, то ли действительно до меня донесся приглушенный голос Пахома:

– Если встретишь Фомку, передавай привет. Может, и я с ним когда-нибудь свижусь.

Я обернулся, вглядываясь во мрак. Постоял с минуту, но отвечать не стал. Оттолкнулся от земли и скакнул в сторону гор. Уж там-то меня свирепые агатцы ни за что не достанут.