Читать книгу: «Два секрета для бывшего», страница 2

Глава 5. Герман

Катя… Она вбила последний гвоздь в крышку гроба моего доверия к женщинам. Я ее ненавижу. Ненавижу так, что готов придушить при встрече. И один бог знает, чего мне стоит сдержаться. В идеале не надо ее вообще пускать, во избежание, как говорится. Но… Любопытство сгубило кошку. И меня заодно.

Мною двигают два чувства, и за оба я себя не могу похвалить.

Во-первых, я хочу убедиться что обманщицу настигла карма. Что ей по-настоящему плохо и больно! Конечно это минус, что бумеранг прилетел через сына… Все-таки ребенок не виноват что у него такая непутевая мамаша и неустановленный отец… Но злые чувства все равно во мне победили.

Во-вторых… Это глупо, но я по Кате соскучился. Только ни одна живая душа об этом не узнает. И правда в том, что я никогда не прощу предательницу. Пусть скажет спасибо что я не убил стерву когда узнал ее настоящее лицо! Что я всего лишь выгнал лгунью. Можно сказать позаботился…

И сейчас, глядя в окно на раскинувшийся внизу город, я невольно вспоминаю нашу первую встречу. Черт! И как можно было сразу, по-глупому влюбиться! Я ведь был уверен что Катя – это честная, лучшая на свете девушка… Что она ни в коем случае не продает свое тело. Да я был на сто процентов уверен, я практически чувствовал что от Кати исходит чистота… Энергия, похожая на хрустальный свет. Ее длинные светлые волосы, озорная улыбка, смех, звонкий, как родник. И ее глаза, ясные как небо. Но вместе с тем, глядя в них, я сразу понял, что девушке пришлось пройти через многое.

Ей тогда было восемнадцать. Она училась и подрабатывала на выходных в моем же здании на первом этаже. Это столовая для сотрудников. По субботам и воскресеньям народа меньше, поэтому работает эта столовая до трех. Я редко там обедаю… Но в этот раз на улице была отвратительная погода: дождь с мокрым снегом. И я решил, что не умру, если поем вместо равиоли котлеты с гречкой.

Я спустился на первый этаж, взял поднос, вспоминая студенческую столовую в МГУ… И когда протянул руку за тарелкой, я встретился глазами с ней… И пропал.

На бейджике было написано «Катя». Просто Катя. Не Снежана, не Виолетта… А просто Катя. Она смутилась сразу. Опустила глаза и даже задержала дыхание. На ее лице появился румянец.

– Вам чай или кофе? – она смотрела на салаты и гарниры, и я вдруг понял что девушка стесняется меня не потому что я владелец всего вокруг… Я ее смутил как мужчина. И кажется, я ей понравился.

– Сделайте кофе пожалуйста, – я не спускал глаз с ее хорошенького лица. И как она тут оказалась? Видно что приезжая. Но такая скромная… В первый момент я даже не нашелся как с ней заговорить. Ну и в конце концов человек на работе. Позади меня еще клиенты. Поэтому, взяв свою гречку с котлетой, салат и кофе, я сел за свободный столик. В тот раз я начал себя ругать, что сразу «поплыл». Потому что красивая девушка и приличная девушка – далеко не одно и то же. А ангельская внешность в большинстве своем скрывает алчность и ложь.

И почему я тогда не послушал здравый смысл! Ведь если разобраться, Катя оказалась не такой уж и простой! Устроилась на работу не в студенческую столовую, не в клоповник на окраине Москвы, а сюда. Она знала наверняка что попадется на глаза мне! Очередная охотница за богатыми мужиками! Но я в тот момент решил так: если девушка попробует со мной познакомиться, то это будет повод для сомнения в честности. А если нет…

Она не подошла. И я уже через десять минут писал помощнику чтобы тот вытащил всю подноготную из нее. Я хотел знать все: где Катя живет, учится ли, откуда приехала, есть ли у нее родители или парень… Даже сколько денег на карте!

Я наблюдал за ней, как она работает, как здоровается, как подает кофе. Катя напоминала солнышко, настолько была приветливой и ласковой.

Я смотрел в эти лучистые глаза… Я искал в них хоть что-то, что подтвердит мои догадки, что Катя не так уж чиста и наивна. Потому что обжигался не раз и не два. Но Катя… Катя казалась исключением! И лишь потом стало понятно: честных девушек не осталось!

Раздается звонок секретаря. Это заставляет меня вынырнуть из воспоминаний:

– Екатерина поднимается.

В последний момент меня разрывает от противоречивых желаний: с одной стороны может не общаться с ней, не вспоминать что было? Ведь у меня до сих пор душу выворачивает! Как же Катя меня обманула! С другой… Нет, я не буду размазней. Поэтому я решительно распахиваю дверь и иду навстречу.

Я знаю что буду злорадствовать. Получила, стерва! Эскортница чертова!

Но, увидев Катю, внутри снова начинает растекаться тепло. Да, видно что Кате пришлось непросто! Но она осталась красоткой… Нет уже того светлого и озорного взгляда, да и на девочку она больше непохожа. Это уже порядком усталая, но решительная и очень красивая женщина. Которая на мои резкие и злые слова смотрит печально, как на дурачка, которого очень жалко, но помочь возможности нет. Это меня злит еще больше и заставляет суетиться.

Я мечусь по кабинету пока она переодевает ребенка. Меня раздирают желание выставить ее за дверь и понимание, что ребенок никак не виноват, что его мать проститутка. Да и бесчеловечно это – оставить младенца на милость судьбы. Не выдержав, я заглядываю через ее плечо, удостовериться что это действительно ребенок, ее ребенок и замечаю что во-первых ребенок не младенец, он уже вполне осознанно осматривается и вполне контролирует свои движения, явно уже умеет сидеть. Во-вторых, что он не белобрысый, как мне казалось ранее, а темноволосый, голубоглазый с абсолютно белой челкой и явно более светлой кожей на лбу, чем на всем другом теле.

– Что это? – выпаливаю я раньше, чем успеваю подумать.

Глава 6. Катя

– Катя, а это что?!

Я в растерянности поворачиваюсь к Герману.

– Ребенок, он не что, а кто.

Я понимаю, что его поразил вид малыша, но… Герман будто бы передумал спрашивать более конкретно. Молча повернувшись к окну, он не смотрит ни на меня, ни на ребенка. Я же, скользнув взглядом по его профилю, понимаю, что его настроение поменялось. Злость не ушла, но стала какой-то другой. В чем же дело? Что Герман и где увидел?

Сжатые губы, бегающие глаза, бледность. Плечи опущены. Будто он заметил что-то неправильное, плохое. Или непривычное. Но что? Перевожу взгляд на Котю. Все как обычно. Сын, поймав мой взгляд, радостно лопочет и машет ручками.

Может Герман считает что вещи ребенка недостаточно хороши? Недостаточно дорогие? Конечно же это не люкс… Но у меня нет возможности покупать вещи из премиум-сегмента, как бы мне этого не хотелось. Однако все что надето на малыша, натуральное и красивое. Голубая хлопковая распашонка, чепчик, комбинезон со слониками… Ткань легкая, приятная на ощупь. Так и хочется ее трогать, настолько она мягкая.

С другой стороны, какая разница для мужика, который считает что ребенок откровенно не его, что там за одежда и пеленки? Выходит Германа привлекло что-то другое.

Молчание затягивается. Герман стоит, не шевелясь, запустив руки в карманы. Невеселый. А может просто проблемы в бизнесе? Но причем тут вопрос «что это?» Слово увидел что вместо ребенка у меня ящерица в панталонах.

Поменяв подгузник, я одеваю малыша. Мое маленькое счастье. Самый красивый в мире мальчик. Глядя на моего сладкого, я не жалею что связалась с Германом. Даже сейчас не жалею! Хотя последствия грустные: одиночество, разбитое сердце и бедность. И перспектива воспитывать одной двух сыночков. Это если Мишенька выживет конечно… Сглатываю. Он выживет. Мама постарается. Мама все сделает чтобы этот подлец помог.

Хотя в данный момент я злюсь на себя, что спуталась с этим сухарем. С этим предателем и лицемером! Нет, так-то меня никто насильно не заставлял… Мне ведь и правда Герман понравился… Хотя я сразу поняла что он старше меня лет на десять… Но когда я его увидела впервые, я забыла как дышать. Я никогда не видела таких мужчин. Я думала что подобные мачо встречаются только в кино. Или книгах про любовь. Мужественный, высокий, широкоплечий… Его взгляд пронизывал насквозь. Когда Герман подошел ко мне, я просто стояла и улыбалась как дурочка… Весь мир будто сузился до пары метров.

В восемнадцать я была очень наивна. Да еще и провинциалка. Если бы я знала статус Германа изначально! Если бы знала насколько он богат! Может удалось бы избежать ошибки, и я бы не стала встречаться с ним! Но тогда бы у меня не появились мои солнышки…

В любом случае, узнай я тогда что передо мной олигарх, я бы не восприняла эту связь так легкомысленно! Меня бы такое точно отпугнуло. Зачем миллиардеру простушка с провинции? Чтобы развлечься пару раз? Впрочем так и вышло. Развлечься и выкинуть…

Но в тот момент я, святая простота, сделала вывод, что если человек питается в подобной столовой, где подают винегрет, размазанное по тарелке пюре, сосиску или котлету, вряд ли он занимает крупную должность… Миллиардеры едят сто процентов что-то другое. Например устрицы… Или фуа-гру. И компотом это все не запивают.

Хотя если говорить совсем честно, то когда Герман подошел ко мне знакомиться, я ни о чем не думала. Я просто смотрела на него и хлопала глазами.

– Как их зовут? – неожиданно мягко произносит Герман, отворачиваясь от окна. Он снова смотрит на Котю. Но что поразительно, сын тоже не сводит с него своих ярко-голубых глаз. Он даже пытается вывернуть голову. А ведь обычно Котя пугается посторонних. А мужчин тем более. К тому же, Герман не из тех, чей внешний вид вызывает теплые чувства. Глядя на его суровое лицо, скорее решишь что он убивать собрался, а не детей нянчить.

– Кого зовут? – вскидываю брови.

– Ну, детей… Как их зовут?

Все-таки до последнего не был уверен что в комбинезоне не кукла или кошка. Так и хочется спросить: тебе не плевать? Однако я сдерживаюсь, потому что… Потому что от него зависит жизнь и здоровье сына. А значит, надо отвечать на вопросы.

– Это старший, его зовут Константин, Котя. А младший – Мишенька.

– Понял, – смотрит на малыша, держа руки уже не в карманах, а за спиной. – Ты поедешь с ребенком ко мне.

– В этом нет необходимости, – сухо отвечаю, – Я сняла номер в отеле, нам есть где заночевать.

– Катя… – подается вперед и добавляет с нажимом, – Если хочешь чтобы я помог Мише, ты с ребенком поедешь сейчас ко мне.

– Хорошо, – произношу едва слышно, не веря происходящему. Он все-таки готов помочь, иначе бы никогда не позвал к себе, уж в этом я точно уверена. Герман продолжает:

– Твои вещи заберет мой помощник, ему же передашь все имеющиеся документы, объяснишь какого рода борт и когда нужен. Также передашь контакты больницы и желательно лечащего врача и главврача. В общем все что у тебя есть.

Не веря своим ушам, я объясняю:

– У меня есть деньги на проживание. А помощнику я могу сказать прямо здесь.

Но по выражению лица становится понятно, что такой ответ Германа явно не удовлетворяет. Он что-то в очередной раз себе придумал и решительно хочет идею воплотить в жизнь. Он приближается ко мне вплотную, так близко, что между нами, кажется сантиметров пять, и тихо сообщает:

– Ты меня не поняла! Ты едешь ко мне.

Глава 7. Герман

Я до последнего думал что ребенок будет выглядеть иначе. Что он чернявый, смуглый, кареглазый… Или просто белобрысый, славянской внешности. Но… Он не просто светленький! Есть кое-что, что заставляет меня практически поверить в чудо! Это маленький белый кусок кожи, лишенный меланина… Особенность, которая была у меня, у моего отца, у деда… Это передается по наследству. В одном и том же месте, одно и тоже пятнышко. Любого размера, хоть в пол-лица, хоть всего лишь маленькая прядь волос в челке. Но обязательно есть у всех в нашей семье. С годами пятнышко размывается и перестает быть таким явным, а лет к двадцати уже никто не догадается что в этом месте были светлые волосы…

Я на девяносто процентов уверен, что Катя от меня умудрилась забеременеть! Еще и двойней! Хотя я думал что чудес не бывает. Мое сердце бьется как колокол. Я сжимаю руки в кулаки, так что на ладонях останутся следы ногтей.

Мне надо не показывать эмоции. Катя забеременела от меня, но это не отменяет того факта что она та еще… А вдруг все-таки я ошибаюсь? Такая особенность не уникальна и иногда встречается. В любом случае отец детей – не араб. Иначе они были бы смуглыми.

Надо бы выяснить были ли среди любовников Кати мужчины славянского типа? Но Андрей говорит что сто процентов, что она гуляла с темнокожим. Он показывал мне фото! Это был какой-то богатый турок, которому она продала свою невинность, к которому каталась в Дубаи. Да и он тоже приезжал к ней. Какой-то племянник то ли принца, то ли шейха. Сидящей на нефтяной вышке. Якобы побогаче меня. Хотя… Побогаче меня не так уж и много людей. Но то в России. А в Эмиратах своя атмосфера. У них имущество клановое, и кто на самом деле сколько имеет, на кого что записано, постороннему человеку просто не узнать.

По большому счету, у меня тоже клан. Огромная семья, где я отвечаю за все и всех.

Спасибо отцу, который выкупил умирающий кирпичный завод в начале нулевых. Он поставил его на ноги, расширил поставки по регионам… В его планах было также открыть предприятие по производству черепицы, лакокрасочных изделий, но… Когда мне было двадцать пять, он начал серьезно болеть.

Онкология.

Скрывал ото всех, но знал, что ему осталось сосем недолго. Я тогда закончил обучение в ВУЗе и работал на отца, как и Андрей, мой брат. В тот момент я был в должности «принеси-подай», а вот Андрей уже три года работал заместителем. И отец был им не особенно доволен. Обвинял в лени и несерьезном отношении к работе. А как заболел… Решил что я гожусь на роль преемника гораздо больше. Но что греха таить? Я и сам так считал. У меня был план создать свой бизнес… Но отец в последний момент передал мне все!

И закрутилось… Я оказался куда более оборотистым. Так что за десять лет наше состояние увеличилось в десять раз. И растет дальше. Я точно знаю что я на своем месте… Но вот с женщинами мне категорически не везет…

– Ты меня не поняла! Ты едешь ко мне. – объясняю Кате уже раз третий по счету.

Если есть хотя бы минимальная вероятность что дети мои, то я не позволю этой аморальной женщине их тащить к черту на куличики. Мне нужны сыновья! Я хочу детей! И я заберу их обоих, если тест покажет мой ДНК. А Катя… Не знаю. Нехорошо отнимать детей у матери… Но жить с предательницей я точно не стану. Более того, я бы ее видеть не видел. Дам денег и пускай не отсвечивает. Будет раз в неделю по воскресеньям приходить в гости, проведывать сыновей, да и хватит с нее.

К тому же у меня твердое убеждение, что неразборчивые в сексуальных связях женщины не могут быть хорошими матерями.

Я звоню своему помощнику и кратко обрисовываю ситуацию. Пусть занимается. Все под моим личным контролем. Он заходит в кабинет чтобы забрать Катю с ребенком, но я никак не могу себя заставить перестать смотреть на мальчика. Если это мой сын, то он… Он будет Константин Германович!

– Добрый день, Герман Александрович, – мой помощник смотрит то на меня, то на Катю, которая уже одела малыша и держит его на руках. Выглядит крайне испуганно. Она чувствует опасность, знает что я ее не прощу никогда.

– Видишь эту мадам? Ее зовут Екатерина. Привезешь ее и ребенка ко мне в Горки. По пути заберете вещи из отеля. Из дома не выпускать. Все документы она даст по пути.

– В смысле не выпускать?! – Катя хмурится, не пытаясь скрыть искреннего возмущения. Но я не собираюсь ничего обсуждать с ней.

– И еще. Везде должна быть охрана. Ясно?

– Ясно, Герман Александрович, – кивает помощник.

– Прекрасно. Тогда приступай. А ты, Катя, если хочешь чтобы Миша выздоровел, не вздумай делать глупости!

Я натыкаюсь на ее недружелюбный взгляд… И снова думаю о том, что было бы круто, если бы Катя не скатилась до такой низости… Я ведь хотел на ней жениться! Только обратно уже не отмотаешь. Дура! Отворачиваюсь.

– Идите.

Когда я остаюсь в кабинете один, то еще несколько минут просто стою, не шевелясь… Снова в голове возникают воспоминания… Я ведь тогда наврал Кате, не сказал что я хозяин бизнеса, владелец зданий и заводов, что состою в списке «Форбс». Наврал что якобы я начальник отдела в строительной компании… Я думал что мое инкогнито поможет мне понять, кто передо мной: приличная девушка или очередная… Прости Господи.

Но Катя оказалась хитрее меня. Уже тогда врала мне. Я уверен в этом на сто процентов! Она говорила что любит, а сама всего лишь искала богатого. Ведь она не просто так устроилась работать в мое здание! Она искала встречи со мной… Хотела окрутить.

Андрей раскопал все. И то как Катя девственность себе восстанавливала, и как с арабскими шейхами развлекалась. Но сейчас мне почему-то не хочется рассказывать Андрею что Катя просит о помощи. И что я подозреваю что ее дети могут быть моими… Он мне брат, и я ему безоговорочно доверяю, но… Я знаю что он обвинит меня в том, что я слишком наивный и добрый. Да и в целом, интуиция говорит пока что подождать.

Глава 8. Катя

В горле ком. Как же я устала, кто бы знал! Мне просто хочется лечь и не двигаться, не шевелиться. Однако устала не только я. Котя, которому надоело с самого утра путешествовать по Москве, решает что самое время дать жару. Это происходит уже после того как мы выходим из кабинета Германа.

Котенька выгибается и начинает плакать. На весь этаж. И на парочку следующих. Недоволен… А как я недовольна. Хотя с другой стороны… Главное я сделала. Герман мне поможет! Но внутри от чего-то становится тревожно и жутко. Меня терзают страшные предчувствия, природу которых я не могу понять.

Мне приходит в голову что Герман на меня как будто обижен. Но за что? Я ведь ничего ему плохого не делала. Я как дура влюбилась, хотя он мне врал… И мне было плевать кто он, олигарх или дворник. Я всегда была перед ним как открытая книга… А он постоянно придумывал небылицы. То он начальник отдела, то его выгнали с этой должности, и он бомж. То он теперь будет работать на парковке…

Как-то раз я ему даже пообещала с поиском работы. И он улыбнулся… В тот момент я поняла что он в чем-то врет. А на следующий день он повел меня в свой кабинет, где и открылся, что он на самом деле миллионер из списка «Форбс». Я помню как он мне это рассказывал, а сам не сводил с меня глаз… Будто пытался понять как я на это отреагирую, хотел считать мои мысли. А я стояла и хлопала глазами…

– Машина на подземной парковке, – прерывает мои воспоминания помощник Германа, – меня зовут Аркадий Павлович. Где находятся ваши вещи? Куда нам заехать?

Мужчина лет пятидесяти пяти, разговаривает с уважением и мягко. Котя продолжает возмущаться и плакать, ему надо снова дать грудь, это его успокоит хоть на какое-то время.

– Отель «Вилладж».

– Я сам схожу и все заберу.

Когда мы доходим до автомобиля, нас уже ждут трое мужчин в костюмах. По их равнодушным, непробиваемым лицам я понимаю, что это и есть охрана.

– Присаживайтесь, давайте я вам помогу, – Аркадий Павлович открывает дверцу огромного черного автомобиля. Я заныриваю на заднее сиденье.

– Я бы хотела сидеть одна тут, мне надо покормить ребенка.

– Конечно. Только дайте все документы чтобы я изучил.

– Они в сумке, сейчас.

Мне удается расслабиться только когда автомобиль плавно выезжает с парковки. Один из охранников за рулем, два других в соседней машине. Настоящий кортеж. Интересно зачем? Вряд ли я сбегу… Хотя Герман всегда был повернут на безопасности… Ну кроме тех моментов когда скрывал свой настоящий статус. А сейчас… Может он поверил что Котя его сын? Кто знает…

Между мной и передними сиденьями – черная створка, которую я тут же опускаю. Не хочу чтобы посторонние видели меня полуодетой. В машине тепло. Я вытаскиваю Котю из комбинезона, расстегиваю куртку и рубашку. Сын тут же присасывается к груди и успокаивается. Наступает тишина. Сначала он причмокивает, первые минут пять, а после просто замирает и, повернув голову, поглядывает на меня снизу.

Не столько Котя хотел есть, сколько повиснуть на груди, чтобы чувствовать что мать рядом. А еще минут через пятнадцать он закроет свои ярко-голубые глаза и будет дремать. Во мне разливается нежность. Я раньше не знала что ее бывает целый океан. Я люблю своих детей, мне даже иногда становится жаль, что они не внутри меня, что мне приходится расставаться с ними, а однажды они встанут на ноги, и… Начнут сами изучать мир. Они будут сталкиваться с опасностями, а я… Я не смогу быть всегда рядом.

Только если Мишенька выживет. Если борт вовремя доставит моего слабеющего сыночка в лучшую клинику Москвы с лучшим оборудованием, где моего ребенка прооперирует лучший в мире хирург.

Как же страшно! Я обнимаю Котю, но Мишеньке ведь сейчас тоже хочется прижаться ко мне… Он один лежит, и никого кроме медсестер и врачей…

Мы подъезжаем к воротам особняка. Я и забыла что была здесь. Всего один раз. После той самой ночи Герман решил что мы теперь достаточно сблизились, чтобы жить вместе. Он меня привез в свой особняк, под предлогом чтобы мне его показать… Но я понимаю сейчас, что ему хотелось произвести на меня впечатление. А я… Я отказалась переезжать. Мне вдруг стало страшно так резко менять свою жизнь. Да и боялась я что привыкну к этой шикарной обстановке, к дорогим машинам, вкусной еде, к горничным и садовникам… А потом миллиардер найдет новую простушку, а я вернусь туда, откуда и приехала. Только с вредными для себя привычками и чувством сожаления…

Герман тогда не понял почему я не хотела съезжаться, видимо решил что он мне недостаточно нравится… А я так и не смогла объяснить что это такое – быть нищей и встречаться с богачом. И это были не просто мои домыслы… Однажды, когда я ждала Германа возле офиса, я столкнулась с его старшим братом – Андреем. Даже странно, что они вроде родные по крови, но такие разные. Герман шатен, а Андрей… Рыжий! Еще и с лишним весом. Но дело даже не во внешности.

Андрей на меня произвел отталкивающее впечатление, хотя казалось бы ничего плохого в нем не было. Может дело во взгляде? Он смотрел на меня с пренебрежением… Я уже думала что он и не подойдет ко мне, но Андрей подошел. Он осмотрел меня с ног до головы и произнес:

– Так ты и есть Катя?

Я растерянно пожала плечами, а он добавил, скорее не мне, а себе:

– Ну-ну.

И это «ну-ну» мне совсем не понравилось. Я же знала что Герман очень тепло относится к брату, что он уважает его мнение… Но я Андрею совсем не понравилась. Я не знаю почему вспомнила сейчас об этом… Но глядя на шикарный дом, я испытываю страх. Ни в коем случае нельзя оставлять Котю одного в этом доме. Я чувствую что это смертельно опасно.