Читать книгу: «Бородинское сражение», страница 4

Шрифт:

– Вот сорванец, – Кутузов аж головой качнул. – Беги теперь, лови его, пока он до Багратиона быстрее его адъютанта не добежал, – и баба, под офицерский хохот, побежала за Дениской. – Ну что господа офицеры, – Кутузов, забыв про Дениску и оставив его судьбу на Нюркины не шибко быстрые ноги, поднялся с лавочки, – поехали в Горки. Заря уже начинается. До темноты надо бы добраться, – еще днем было решено на время битвы быть в Горках, поближе к месту завтрашнего сражения.

Глава третья

Бородинское сражение

Сражение началось в половине шестого утра, когда французские пушки как по часам одним залпом из нескольких сотен орудий ударили по передовой линии русской обороны. Как и говорил Кутузов, пушек у Наполеона было много, и ядра легли «плотно». За залпом последовал еще залп, и еще, и еще… И когда поле покрылось непроглядным пушечным дымом, тогда на русские флеши, в этом дыму, ровными линиями пошли две дивизии – Дессе и Компана. На деревню же Бородино, сквозь дым, зашагали полки Итальянского вице-короля.

Ни то, что Кутузову из Горок, Наполеону с Шевардинского кургана, было лишь видно, как его дивизии входили в дым, спускаясь в овраг, как в море. Что происходило в этом «море» – видно уже не было, как ни пытался вглядеться император Франции, он видел лишь один сплошной дым.

Впрочем, что происходило в этом дыму, можно было и догадаться – двадцать пять тысяч солдат, вот уже несколько часов – линия за линией, как волна за волной – пытались подняться на склон оврага, и штурмом взять Семёновские флеши. Взяты были флеши или не взяты – ничего из-за дыма разглядеть было решительно невозможно, как французский император и его генералы не протирали глазами свои подзорные трубы – ничего понять не могли.

– Картечью! – только и слышали команду багратионовские артиллеристы, – пли! – и ровная линия французской пехоты, послушно валилась наземь. А их, еще минуту назад безупречные мундиры, превращались в рваные ошметки. Новая линия в безупречных мундирах перешагивала через убитых однополчан и так же послушно падала после залпа картечи.

То, что флеши не взяты, стало понятно, когда с Шевардинского кургана увидели шатающихся, вразнобой выходящих из дыма французских солдат. Те же, кто остался лежать в овраге, были больше не заколоты или зарублены, а убиты картечью или осколками гранат, впрочем, тоже было и на флешах – защитников убивали осколки прилетавших французских ядер. До лихого рукопашного боя если и доходило, то в любую минуту влетевшее ядро, как опытный рефери, разбрасывало бойцов в стороны.

– От, чертяки, как летают! – то и дело приговаривали артиллеристы и пехота, что защищали флеши, – этак и саблю из ножен за весь бой не вынешь!

К полудню, осколком ядра, смертельно был ранен сам князь Багратион, с самой первой французской атаки не покидавший флешей и руководивший обороной.

Та же артиллерийская картина вырисовывалась и на батарее Раевского – всё решали не штыки, а пушки. И всё тоже – у деревни Бородино, где через речку Колочь наступали полки итальянского вице-короля. Мост был почти сразу разбит ядрами и командовали сражением всё те же пушки.

Всё сражение свелось к одной передовой линии – от Семёновских флешей через батарею Раевского и до деревни Бородино. Вся французская и русская пехота, и кавалерия расшибались с обеих сторон о ядра и картечь. А ядра – французские – упрямо, точно других целей у них не было, били по русским крепостям, русская же картечь, конечно, отвечала взаимностью – и била по наступающим французам. И такая смертельная игра длилась вот уже восьмой час. Если французам удавалось занять флеши или батарею Раевского, адъютанты не успевали донести до Наполеона радостную весть, как русские отбивали флеши и батарею обратно. Та же неопределенность царила и в Горках. Потому главнокомандующий, светлейший князь Кутузов, выбрал вполне здравую позицию: сражение выиграно, осталось только дождаться следующего дня и добить французов. А пока передовая линия держится – держать ее и дальше, пока француз лоб себе об нее окончательно не разобьет.

***

Время давно перевалило за полдень. Семёновские флеши, еще утром похожие на новенькие обмазанные глиной домики с окошками-бойницами для пушек, теперь больше походили на изрытую луну, что ночью освещала передовую линию. Рыжий гренадер, что еще вчера так умилялся пробуждению Дениски, уже дважды раненый, злой и ошалелый от всего этого грохота, нес последний ящик с картечью – удивительно, как вообще ее хватило на эти бесконечные восемь часов обороны! Взвалив ящик на плечи, гренадер чуть не уронил его… Лисёнок!

– Быть того не может! – гренадер встал как вкопанный. Да, перед ним, все с той же котомкой с подарками, стоял Дениска. Чумазый от гари и грязи, но живой. – Ранен?! – первое, что сделал гренадер, это схватил Дениску и рассмотрел его чуть ли не со всех сторон. – Слава Богу! Цел! – убедившись, он в сердцах обнял Лисёнка, и только тогда вспомнил про брошенный ящик. – Стой здесь, – махнул, – а, ладно, здесь везде смерть. Пошли, – завалив одной рукой ящик с картечью на плечо, другой взяв Дениску за руку, привычно склонившись, как склоняются от постоянно пролетающих ядер и пуль, зашагал к пушке, где ждали картечи. Навстречу четверо из ополчения пронесли раненого на носилках – москвичи-добровольцы, кто выносил с флешей (как, впрочем, и с батареи Раевского и со всего поля) раненых солдат в тыл. Часто ядра разрывали самих ополченцев и тогда другие ополченцы уже выносили своих земляков. Всех раненых свозили на подводах в Можайск, где к вечеру их набралось уже более десяти тысяч. Скоро узнав, куда свозят раненых, те, кто в силах был идти, шли в Можайск. Из Можайска всех должны были после сражения, вместе со всей армией отправить в Москву – так говорили солдаты по всем редутам и корпусам. И говорили, что французов почти побили, а добьют завтра, на рассвете. И это особенно радовало защитников поля – делов-то еще полдня продержаться, а после ночи, всеми силами враз добить французов.

– Мы их завтра… того… побьем этих насекомых. Картечь есть? – артиллерист злой от драки, от отсутствия картечи, от французов, что как тараканы – их бьешь, а они всё откуда-то лезут – целил пустую пушку на группу французской пехоты, что линией приближалась к флешам – какая это уже была по счету линия – никто не считал. Бой шел десятый час.

– Держи! – рыжий гренадер поставил перед пушкой последний ящик с картечью.

– Ой, ты мой дорогой! – артиллерист аж причмокнув, стал вскрывать ящик. Больше никого кроме него у пушки не было – живых не было. А мертвые были (мертвых ополченцы не выносили, раненых – не успевали). Мертвые же, кого, где осколок или пуля достала, тот там и остался – как застывшее подтверждение этому безумию под названием война.

– О! Лисёнок! – заметив Дениску, заряжая картечью пушку, сказал артиллерист так, точно Дениска только на минутку отлучился и появился – никакого удивления, ему бы успеть залп дать, пока французы не подошли ближе, чем ему надо. – А у нас тут, понимаешь, такой коленкор, что хоть мазурку пляши, хоть гопака. Та-ак… – он поднес зажженный фитиль. Грохот, и французы послушно повалилась на землю. – От молодцы! – похвалил их артиллерист. Дениска сразу узнал его, это он ему свистульку бросил, и похвалил, что Дениска ловкий.

Там внизу оврага сотни французских и русских тел, разбросанные картечью и ядрами, лежали точно поломанные куклы на свалке. Наполеон бросил на передовую линию почти всю свою армию, не тронув лишь старую гвардию. И если утром линии наступали и атаковали ровно и бодро, то сейчас – лишь разрозненные группы, воровато пытались подойти к огрызающимся картечью флешам, как и овраг заваленных, как русскими, так и французскими телами. И взяты были флеши и отбиты были, и вот опять их пытались взять – но уже без утреннего бравого напора. А как отчаянные смертники, у которых ни выбора не было, ни желания, а один безумный приказ безумного императора.

Вновь, как тени, появились ополченцы с носилками, и ходили по флешам проверяя, есть ли еще, кого можно спасти.

– Ты откуда взялся! – не выдержав, рыжий гренадер тряханул Дениску за плечи. – Ты как вообще попал сюда? Тебя же в тыл отвезли, я ж сам видел.

А что мог ответить Дениска? Он и сам не знал, как он сюда добрался. Весь этот день пронесся перед ним каким-то разноцветным клубком, играючи перепутанным бестолковым котенком, когда клубок выпал из ладоней, уснувшей бабушки.

Дениска помнил, как бежал от бабы, как смеялись в след ему штабные офицеры. Помнил, как забежал в лесок и баба от него отстала. Помнил, как уснул под какой-то корягой. Как проснулся от сумасшедшего стука копыт тысяч лошадей. И страшного грохота, сразу точно опрокинувшего его обратно в Шевардино в сарай и под лавку. Он так и подумал, что он всё еще под лавкой. Сообразил, что в лесу – когда мимо прошли солдаты. Солдаты были наши, русские, но Дениска и того уже испугался. И решил, что надо идти домой, в Шевардино, может там и мамка вернулась, и вообще… Куда еще было идти? И он пошел.

Как ни страшно было выходить на поле, но из леска пришлось выйти. Котомку Дениска перекинул через плечо и пошел, куда глаза его глядели. Когда проходил сквозь артиллерийские резервы, что были поставлены у деревни Псарево, Дениска решил, что это и есть флеши.

Покупайте книги и получайте бонусы в Литрес, Читай-городе и Буквоеде.

Участвовать в бонусной программе
Возрастное ограничение:
16+
Дата выхода на Литрес:
21 января 2024
Дата написания:
2024
Объем:
35 стр. 7 иллюстраций
Правообладатель:
Автор
Формат скачивания:
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 4,8 на основе 760 оценок
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 4,7 на основе 21 оценок
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 4,5 на основе 94 оценок
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 5 на основе 4 оценок
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 4,7 на основе 96 оценок
Текст
Средний рейтинг 2,7 на основе 3 оценок
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 5 на основе 3 оценок
По подписке
Текст
Средний рейтинг 5 на основе 1 оценок
Текст
Средний рейтинг 4,5 на основе 4 оценок
Текст
Средний рейтинг 4,7 на основе 3 оценок
Текст
Средний рейтинг 5 на основе 3 оценок
Текст
Средний рейтинг 3,5 на основе 2 оценок
Текст
Средний рейтинг 0 на основе 0 оценок
Текст
Средний рейтинг 0 на основе 0 оценок