Читать книгу: «Танцующий лес»

Глава 1. Лабиринт

– Сегодня у нас в гостях ведущий нейросетолог платформы «Лабиринт» – Андрей Витальевич Дементьев! Поприветствуем его в студии! – Бодрый женский голос (слишком уж жизнерадостный для 7 часов утра) звучал из колонок, немного бодря. Хотя кофе, стоящий в подстаканнике машины, выполнял свою функцию куда лучше.

– И как большинство наших радиослушателей уже догадались, сегодня речь пойдет о главном тренде последних лет в сфере информационных технологий – нейросетях и их вкладе в нашу с вами жизнь. С Вами я Алиса Журавлева и мой соведущий Даниил Кириенко. Мы начинаем!

– Андрей Витальевич, в первую очередь нам хотелось бы понять, как возможным потребителям и простым обывателям,  что же такое нейросеть простым языком – четко поставленный бархатистый голос принадлежал, судя по всему, соведущему Алисы.

– Всем еще раз доброго утра! На самом деле,  нет ничего сложного в понимании работы нейросетей. Это программы, которые настраиваются по принципу работы головного мозга человека. Вернее – имитируют работу нейронов   в решении тех или иных задач. Важно понимать, что раньше такие программы обучали. Не программировали, а именно обучали анализировать информацию. Помните  моменты, когда перед заходом в свой аккаунт в социальной сети у вас всплывало окно формата «Я не робот»? И на картинке предполагалось выбрать квадраты, на которых изображены, к примеру, мотоциклы.  Выбирая мотоциклы, вы в тот же момент обучали программу отсеивать другие варианты. А последней лишь оставалось проанализировать, почему другие варианты вам не подошли, и сопоставить ваш результат с сотнями тысяч других. Так и создавалось то, чем сегодня пользуются миллионы людей по всему миру.

– Вы сказали «раньше». Подскажите, как обстоят дела сейчас? В частности, в «Лабиринте».

– «Лабиринт» – это нейросеть нового уровня – в голосе гостя легко угадывались нотки гордости, как за своего ребенка, выигравшего в олимпиаде – его не нужно обучать. Он все делает сам, работая, как мы это называем –  «в формате нового измерения». В диалоге с человеком считывается его ход мыслей, эмоции, передаваемые через стиль общения и ситуации, которые она периодически предлагает пользователям в ходе общения. Так же Лабиринт анализирует ошибки, на которые ей указывает человек, и предлагает исправленные варианты. Главная задача нашего искусственного интеллекта – стать другом своему пользователю. Облегчить его жизнь через полное понимание его потребностей, ценностей. Заменить его в вещах, которые человеку могут быть в тягость.

– А что касается творчества? – поинтересовалась Алиса – насколько актуально использование такого рода программ скажем… при написании картины?

– На данный момент можно с уверенностью сказать, что к примеру, «Лабиринт» сможет создать картинку по запросу. В этом нет ничего сложного. Четко оформляете запрос касаемого того, что должно быть на вашей картинке и ИИ выдает вам результат. Пара уточняющих запросов (в случае если что-то не так) и готово.

– Андрей Витальевич, тогда мы подошли к главному вопросу. Насколько актуальны остаются творческие процессы в лице человека. Или совсем скоро люди творческих специальностей останутся без работы?

– Данил, вы зря переживаете. Как раз творческие люди первые и воспользовались новыми возможностями. Они ведь в первую очередь – генераторы идей. Их задача – вспомнить моменты из нашей с вами жизни, а ИИ просто облегчит их создание.

– Что же, тогда наша жизнь действительно становится проще. А я повторюсь, что сегодня у нас в гостях был ведущий нейросетолог платформы «Лабиринт» – Андрей Витальевич Дементьев. Напомню нашим радиослушателям, что платформа «Лабиринт» – это российская нейросеть, входящая в топ-3 аналогичных систем искусственного интеллекта мира. Сегодня с вами в радиоэфире Алиса Журавлева, Даниил Кириенко и мы прерываемся на музыкальную паузу.

Из колонок зазвучала приятная мелодия без слов. Артур уменьшил громкость и приоткрыл окно машины.

– Бред какой-то – высказался он, глядя на магнитолу, как будто ожидая ответа. Его, конечно же, не последовало, но за то заиграла песня, обещанная радиоведущими.

Он стоял на перекрестке, ожидая зеленого сигнала светофора, и наблюдал, как по тротуару медленно бежала девушка в спортивной форме.  Погода сегодня утром и вправду благоволила для занятий бегом. Ночью прошел сильный ливень. Где-то  с деревьев попадали листья, а  в воздухе ощущалась сильная влажность, еще больше усиливаемая ветром с Балтики. Брусчатка бывших немецких дорог блестела, как будто по ней прошлись специальной моющей машиной, а птицы уже проснулись и воспевали начало нового дня непрерывными трелями.

Артура Безлера можно было бы назвать образцом интеллигенции современной России. Человек, который хорошо разбирается в правилах делового общения и этикета и способный поддержать разговор на большинство тем, которые (как и полагается у интеллигенции) зачастую уходили в долгие поиски возможных противоречий и истины. Что не удивительно, учитывая тот путь, что он избрал.

Статный мужчина, хоть и зачастую придерживающийся в выборе одежды правила костюма «тройка», все же им не ограничивался и периодически одевался в так полюбившуюся в последнее десятилетие одежду формата смарт-кэжуал. Хоть иностранное название и вызывало в нем толику негатива, учитывая возможности русского языка, на который переводить название стиля кто-то в свое время явно поленился.  Возможно, и не ему было об этом судить. Корни Артура  уходили глубоко за пределы страны. Все же его семья жила в Восточной Пруссии еще задолго до того момента, когда регион стал носить название в начале Кенигсбергской области, а после и Калининградской области. Родители после войны остались в СССР, решив отгородится от прошлого стенами дома в Раушене, к тому моменту уже переименованного в Светлогорск. И каким-то чудом, позднее, им посчастливилось устроится работать на вокзале у станции под названием Раушен-Дюне. Благо это соответствовало их профессии. Какое название эта станция получила в послевоенные годы – Артур не помнил. Скорее всего (дабы не ломать голову) новое руководство назвало станцию просто Светлогорск, но тогда оставался не решенным вопрос с названием второй станции городка под названием Раушен-Орт. Сейчас о названии этих станций особо говорить нечего. Они так и стали называться – Светлогорск-1 и Светлогорск-2.

С тех пор сам дом особо сильно не изменился. Конечно, если учитывать обстановки внутри. Он представлял собой небольшой двухэтажный коттедж общей площадью не больше ста пятидесяти квадратов. Чуть больше нужного, чтобы называться домом в самом прямом смысле этого слова, и слишком мало, чтобы носить гордое звание усадьбы. Черепица была оранжевого цвета – в большинстве своем, классического для большинства домов города. Местами на ней прослеживались небольшие тёмно-зелёные пятна –  мох захватывал любые доступные участки поверхности, где можно было хоть как-то укрепиться. А влага с моря делала все остальное, необходимое для его выживания. Стены были сложены из желтого кирпича, выступая из кровли на втором этаже двумя эркерами, увеличивая площадь и позволяя расположить на одном из них небольшой балкон. К нему вели  двустворчатые стеклянные двери в форме большого полукруга с темно-коричневыми ставнями. В последние несколько лет они все же больше выполняли функцию окон, нежели дверей. Балкон был излюбленным местом для отдыха жены Артура, вплоть до последних ее дней.

Участок в четыре сотки был спроектирован по принципу «ленивого ландшафтного дизайна», как его часто называл Артур. Семь туй, пара кустов жасмина и одна гордо раскинувшаяся сакура, уж больно похожая на ту, которая росла близ музея Мирового океана в Калининграде. Создавалось ощущение, что природа решила особо не заморачиваться и воспользовалась принципом клавиш «Ctrl+C» и «Ctrl+V», скопировав дерево у музея и вставив его на участок семейного коттеджа. Тем не менее ввиду отсутствия иной растительности, данные зеленые насаждения чувствовали себя на участке более чем свободно и вольготно, прибавляя в росте пару-тройку сантиметров каждый год. От дороги к участку вела дорожка из разноцветного кирпича с небольшим в ширине бордюром на уровне земли.

Артур подъехал к участку и, припарковав авто на съезде с основной дороги, направился в сторону дома. Входная дверь едва заметно скрипнула, впуская хозяина и представив его взору небольшую прихожую. Сразу за ней располагалась уютная большая гостиная с двумя окнами, наполовину закрытыми плотными длинными шторами. В центре комнаты стоял журнальный стол с двумя креслами по бокам и небольшим диваном по центру. На стене напротив располагался большой телевизор, а на тумбочке под ним современный черный виниловый проигрыватель. На другой стене по бокам от арки, ведущей в кухню-столовую,  висели два портрета в классическом стиле, выполненные на заказ около семи лет назад. Вдоль последней стены поднималась лестница на второй этаж, где была расположена спальня с выходом на балкон и кабинет.

Артур жил здесь, в родительском доме. После их смерти, в права на дом вступила так же и его сестра, но она незадолго до их смерти познакомилась с бизнесменом из Германии, и они ехали на его родину. Знакомство произошло на каком-то бизнес-форуме в Санкт-Петербурге. Вначале он предложил ей стажировку в крупной компании. Артур помнил ее счастливые глаза, когда она рассказывала об этом родителям в гостиной. Они же просили подождать, предчувствуя, что совсем скоро покинут этот мир.

За пару месяцев из коллег они превратились в безумных влюбленных и, не смотря на протесты родителей, собрав чемодан, она покинула страну. Все это выглядело как плохо придуманная история, которая оказалась правдой. Амбиции, жаркий роман, стремление к лучшей жизни «где то там, за порогом». Конечно, родители были против. Месяц их отношений не вписывался в их картину об устройстве мира. Они были против него: высокомерного, плохо знающего язык страны, в которую приехал на время лишь из-за хороших денег по результатам переговоров. Россию он не любил. Ее граждан презирал. Это прослеживалось с первых же минут диалога с ним. Сестра же не слушала – мечта о счастье поглотила все другие чувства. Конфликт отцов и детей произошел не в пользу первых. И их общение прекратилось.