Читать книгу: «Вервольф», страница 2

Глава 4

В конференц-зале офисного центра за большим овальным столом сидели несколько мужчин, уже второй час ведя оживленные переговоры. За спиной Майка, затянутого в строгий костюм мрачного здоровяка, сидящего во главе стола, горел диаграммами и схемами растянутый на стене интерактивный экран. Внезапно гул голосов стих, и сидящий по правую руку от него короткостриженый Леон со смаком втянул носом воздух:

– Демьян явился.

– Один, – добавил рядом с ним Соул, довольно оскалившись.

– Быстро, – заключил Майк, бросив взгляд на циферблат часов, серебристо поблескивающих на его левом запястье.

Воцарилась тишина, и через несколько долгих мгновений дверь тихо открылась. На пороге появился высокий мужчина в брюках и небрежно расстегнутой на верхние пуговицы белоснежной рубашке, тряхнул копной пепельно-русых волос, в беспорядке спадающих на лоб, и обвел присутствующих снисходительным взглядом малахитово-зеленых глаз под надменно изогнутыми выразительными черными бровями. На губах играла легкая непринужденная улыбка.

– Демьян. Демьян. Демьян, – Майк сделал широкий, будто приглашающий, жест руками, – не думал, что ты настолько идиот.

Демьян шагнул внутрь, остановился и, ничего не ответив, неторопливо расстегнул манжету на правом рукаве.

– Не слишком самонадеянно с твоей стороны заявляться сюда в одиночку? Кстати, как ты прошел мимо охраны?

Демьян, продолжая молчать, повертел в пальцах запонку, словно о чем-то размышляя, и сунул ее в карман брюк.

– На что ты рассчитываешь? – скептически хмыкнул Майк, – завалишь семерых в одиночку?

Демьян с той же улыбкой и снисходительно-надменным выражением лица неспешно подворачивал манжету.

– Вести тут с тобой переговоры никто не намерен.

Закончив, Демьян расстегнул запонку на второй манжете.

– Но исключительно из уважения и благодарности, что ты, пусть и не по своей воле, передал под наш контроль столь выгодный проект, я дам тебе возможность до сегодняшнего вечера собрать барахло и свалить подальше из этого города. Свою хилую стаю облезлых тупиц заберешь с собой. Я сегодня в хорошем настроении.

Демьян, изредка поглядывая на него исподлобья, неспешно подворачивал манжету на втором рукаве. Надменное выражение его лица сменялось все сильнее разгоравшимся весельем, которое скакало бесенятами в глубине выразительных ярко-зеленых, цвета малахита, глаз. После того как он закончил возиться со вторым рукавом, мужчина вдруг резко вскинул взгляд и теперь не мигая смотрел на Майка в упор.

– Я считал тебя умнее, – вздохнул Майк и перевел взгляд на сидящего рядом Леона: – Убить, – с еще одним наигранно-усталым вздохом отдал короткий приказ.

***

Остин, темноволосый молодой мужчина с кустистыми бровями и грубыми чертами лица, на несколько секунд замешкался и толкнул тяжелую дубовую дверь. Долбаные пробки. Парни еще за кофе поперлись. Бля… кровищей несет за пару километров. Можно было не торопиться походу.

Демьян сидел во главе большого овального стола из темного полированного дерева, вальяжно откинувшись на спинку черного кожаного кресла. По всему помещению конференц-зала валялись растерзанные тела с аккуратно вскрытыми глотками. Остин присвистнул и перевел взгляд на Демьяна. Лыбится сидит. Хренов психопат.

– В пробке мы застряли, – поспешил оправдаться.

Дверь за его спиной открылась, и внутрь вошла высокая стройная шатенка, держа в руках круглый поднос, на котором позвякивала стоящая на белом фарфоровом блюдечке такая же фарфоровая изящная чашечка с кофе. Приблизилась к Демьяну и трясущимися руками поставила перед ним поднос, частично расплескав содержимое чашки. Разогнуться не успела. Демьян обхватил девчонку за талию и одним движением усадил к себе на колени. Нежно погладил по голове, стараясь не задеть тонкую кожу острыми как бритвы когтищами.

– Трахаться хочешь?

– Нет, – выдавила девушка и тяжело сглотнула.

– Я чувствую, что не хочешь, – мягко проговорил Демьян, – а если сделаю так, что захочешь?

– Отпустите, пожалуйста, я никому не скажу, – почти шепотом ответила та, до побеления костяшек пальцев сжав ладони в кулаки.

– Не нравлюсь тебе? Я вроде не урод.

Девушка молчала. По щеке скатилась одинокая слезинка.

– А с этим, – Демьян кивнул в сторону лежащего в бордовой луже на полу Майка с неестественно вывернутыми руками и остекленевшим взглядом, – трахалась.

– Он меня принуждал, – тихо проговорила девушка.

– От тебя еще одним мужиком пахнет. Кто это?

– Это мой муж.

– Любишь его?

Девушка, на пару мгновений задумавшись, медленно кивнула.

– Здесь как оказалась? Ведьма?

– Я… я человек. Он встретил меня в кафе. Подсел ко мне за столик. Предложил астрономическую сумму за ночь. А дочке операция была нужна. Я… я согласилась. Нам с мужем за всю жизнь столько не заработать. А потом сказал, что ночи ему мало. Заставил уйти с работы и устроиться к нему секретарем, чтобы… чтобы поблизости всегда была. Шантажировал меня.

– Муж знает?

Девушка повернула голову, только сейчас решившись на него посмотреть, и отчаянно затрясла ей из стороны в сторону.

– Он ничего не знает. Клянусь.

Демьян вздохнул.

– Ты ведь понимаешь, что из нашего мира так просто не уходят?

– Чего вы хотите? Вы меня убьете?

– Продолжишь работать, – помолчав, принял решение Демьян.

– Я женат. Детишек трое, – радостно вставил Остин, позволив себе вмешаться, – так что мне только кофе и документы. – Демьян посмотрел на него исподлобья и усмехнулся. – Что? – поймал он его взгляд.

Тот ничего не ответил и опять перевел взгляд на девушку, сжавшуюся на его коленях.

– Ну давай. Аккуратно вставай. Резких движений не делай. Я еще не остыл, – тихо сказал ей Демьян и погладил по спине.

Та осторожно сползла с его коленей и спиной попятилась к двери. У самой двери резко повернулась, дернула за ручку и влетела во входящего в переговорный зал Франца, смачно залившего рубашку выплеснувшимся из стаканчика кофе. Девушка испуганно отпрянула. Оглянулась на Демьяна и снова перевела взгляд на вошедшую в дверь четверку.

– Все в порядке, – раздался за ее спиной голос Демьяна, – иди.

Четверо мужчин у входа посторонились.

– Наведете порядок, – сухо приказал Демьян, поднимаясь из-за стола после того, как хлопнула дверь, – с документами сам разберешься, – кивнул он Остину, – я до конца недели у себя. По всякой ерунде не дергать.

И направился к выходу.

– Демьян, там этот бал в субботу, – виновато и осторожно проговорил ему в спину Остин. Демьян, уже взявшийся за дверную ручку, обернулся, – там только небольшое вступительное слово сказать перед официальной программой, – пояснил опасливо и затараторил, – ну, репутация, налоговые скидки, все такое…

Демьян вышел за дверь, ничего не ответив.

Проходя в приемной мимо стола секретарши, которая подрагивающими пальцами пыталась натрясти себе в чашку какую-то травяную настойку, подмигнул.

Селеста, позабыв про пузырек в руках, завороженно смотрела в широкую спину удаляющегося мужчины. Тот двигался уверенно и неторопливо, при каждом движении под жесткой тканью белой рубашки отчетливо вырисовывались идеально вылепленные рельефные мышцы спины, рук, плеч… Удивительнее всего было то, что Демьян мог свернуть ей шею двумя пальцами, а учитывая, что про него рассказывали, этого и следовало от него ожидать, но при этом он ее… отпустил?

Демьян уже почти дошел до двери, когда вдруг резко затормозил, потянул носом воздух и улыбнулся. Развернулся на месте, подошел к столу секретарши и облокотился на него ладонями, нависнув над девушкой.

– Я так понимаю, ты уже передумала?

…

Спустившись на подземный паркинг офис-центра, Демьян сел в припаркованную машину. Пристегивая ремень, придирчиво осмотрел рубашку. Все-таки запачкал. На груди алой россыпью пестрели капли крови. Вздохнув, вылез из машины и прошел к багажнику. Переодевшись, снова сел за руль. Аппетит разыгрался не на шутку.

Любимая приват-комната любимого ресторана была свободна.

– Вам как обычно? – официантка вышколенно улыбалась, положив перед ним плотную папку, обтянутую синей кожей.

Демьян кивнул.

Девушка забрала папку и направилась к двери. Откинувшись на спинку мягкого дивана, обтянутого мрачно-синим шенилловым полотном, Демьян из-под полуопущенных ресниц обвел взглядом привычное помещение. Прямоугольный стол из орехового дерева, тяжелые шторы из серого, почти черного, плотного жаккарда, латунные бра на темных, обтянутых тканью стенах, вешалка у входа из того же орехового дерева, что и стол, и зеркало высотой в полный рост в широкой резной раме. Демьян с ленивым безразличием наблюдал за появляющейся на поверхности зеркала легкой рябью, такой, какая в безоблачный день покрыла бы поверхность безмятежной реки от неожиданного резкого дуновения ветра. Поверхность заволновалась сильнее, и из зеркала вышагнул в помещение приват-комнаты сухопарый седой мужчина в расцвете старческих лет, прихрамывая на одну ногу и опираясь на черную полированную трость с серебряным набалдашником в форме вороньего клюва правой рукой, на каждом пальце которой таинственный блеском мерцали массивные камни винтажных перстней.

– Что за бойню ты устроил? – без приветствия холодно поинтересовался, едва ступив на ковер с низким ворсом, устилавший пол под ногами.

Демьян, не меняя положения, смерил вошедшего мужчину пренебрежительным взглядом и, крутанув запястьем, посмотрел на часы. Как же жрать охота.

– В центре города, Демьян, – пояснил вошедший, точно разговаривал со слабоумным, – среди кучи народа.

– Опять не оправдал ожидания? – уголки губ Демьяна поехали вниз в кривой снисходительной усмешке.

Мужчина, сохраняя бесстрастное выражение лица, прошел к дивану, сел по левую руку от Демьяна, держа прямо ровную худую спину под плотным длинным пиджаком, застегнутым на три пуговицы такой же формы вороньего клюва, что и набалдашник его трости, на которую, вертикально держа ее перед собой, друг на друга сложил бледные сухие ладони.

Воцарилось долгое молчание.

– Ты ставишь под угрозу безопасность всей системы, Демьян. У людей давно есть кое-что посерьезней мушкетов и ружей, которые ты развешиваешь на стенах своей халупы. Ты ведь не можешь не понимать, Демьян, что Совет долго закрывать на это глаза не будет. И рано или поздно ему надоест терпеть твои выходки.

Демьян, ничего не ответив, снова бросил взгляд на часы.

– Ты выбрал сторону, Демьян. Я играю в Совете не последнюю роль, но даже мой голос не сможет убедить старейшин. Никому не интересно подчищать за тобой следы. И твои игры на грани тоже никому не интересны.

– Я заказал двойную порцию стейка низкой прожарки.

– Им ведь нужен только повод. Малейший намек…

– Но не думай, что я стану с тобой делиться. Я голоден. Зверски.

– Я понял, – хладнокровно и бесстрастно процедил мужчина, поднимаясь с дивана, и повернулся в сторону зеркала.

– Свою шпионку, кстати, можешь забрать, Марлон. Пользы от нее больше не будет.

Мужчина резко обернулся. Маска сдержанной холодности на его лице на долю секунды дала трещину.

– Что ты с ней сделал?

– Ничего такого, чего она сама бы не захотела, – усмехнулся Демьян.

– Ты ходишь по очень тонкому льду, Демьян, – Марлон вернул обратно холодно-безразличное выражение лица, – будет война. Один неверный шаг и Соглашению придет конец. Будет война.

– Разумеется. Когда ты и твой Совет дождетесь щелчка по своим любопытным носам.

Марлон развернулся и, припадая на одну ногу, вновь направился к зеркалу.

– Знаешь, на чем твои девки каждый раз сыплются, Марлон? – догнал его в спину голос Демьяна. Марлон притормозил и, не оборачиваясь, чуть повернул голову в сторону правого плеча, – они все поголовно безмозглые похотливые шлюхи.

Марлон скрипнул зубами и сделал еще шаг в сторону зеркала. Внезапно по его гладкой поверхности от центра к краям с тихим треском расползлась паутина мелких трещин, и в следующий миг водопад осколков сверкающим потоком схлынул на пол.

– Через двери, Марлон. Ты ставишь под угрозу безопасность системы.

Глава 5

Субботним вечером Лия стояла напротив большого зеркала, вделанного в дверцу одного из шкафов, стоящих у стены в ее гостиной, и придирчиво себя оглядывала. Нежного пастельного оттенка бледно-сиреневое платье в пол. Не броско, не пошло и не вызывающе. Но и не слишком скромно. Средненько. Грудь и плечи закрыты. Спина, напротив, слегка открыта. Широкий пояс выгодно подчеркивает тонкую талию. От пояса длинная, слегка расклешенная юбка. Силуэт не скрывает наличия женственной фигуры, но и не открывает простора для фантазии излишне натянутой тканью или каким-нибудь вырезом. Самое то, чтобы не привлекать к себе внимание и не выделяться на фоне толпы. Волосы. И почему их так много, а… одуванчик какой-то, честное слово. Подумав, Лия отделила несколько прядей по бокам и, пригладив, заколола на затылке. Уже лучше. Ресницы можно слегка подкрасить. Хотя нет. На куклу становится похожа. Девушка скрупулезно осмотрела свое лицо. Правильной формы не слишком светлые, но и не слишком темные брови, светло-серые глаза, чуть вздернутый нос и слегка бледные немного пухлые розовые губы. Не первая красавица, конечно, но черты лица довольно милые. Ну ладно. От того, что она тут так старательно себя рассматривает, этот вечер быстрее не закончится. Всего лишь один вечер. А завтра ее любимый мягкий уютный спортивный костюм, удобные кроссовки и тишина леса, нарушаемая лишь шелестом листвы и звонкой переливчатой многоголосицей птиц.

Громадный белокаменный трехэтажный особняк с колоннами, балконами и огромными окнами в пол был окружен цветущим, ухоженным, благоухающим садом. Лия шла по широкой дорожке из выложенной в затейливый орнамент брусчатки, с любопытством оглядываясь по сторонам. В сумочке, накинутой на плечо тонким ремешком, настойчиво вибрировал телефон.

– Лия, – с беспокойством позвал ее мистер Галахер, – прости старого дурака. Как я мог забыть? У тебя ведь день рождения завтра… а я тут с этим дурацким балом к тебе привязался…

– Мистер Галахер, день рождения ведь только завтра. Да и я все равно не планировала особо отмечать.

Успокоив расстроенного старика, девушка сунула телефон обратно в сумочку и направилась в сторону широкого крыльца, окруженного перилами из того же выбеленного гладкого камня, что и стены особняка. Настоящий дворец. По обе стороны от дверей стояли двое мужчин в идеально выглаженных белых рубашках и черных строгих костюмах: они проверяли развернутые перед ними на экранах телефонов электронные пригласительные билеты у прибывших гостей, сверяли их с чем-то, очевидно составленным заранее списком, на своих планшетах, которые держали в руках, и по одному пропускали внутрь. Получив дежурную улыбку и слова приветствия в свой адрес, Лия переступила порог.

Такие люстры должны висеть в каких-нибудь театрах. Интересно, если организатор этого бала тут живет, то как он передвигается из одного помещения в другое? Такси заказывает? В гигантском, роскошно обставленном зале, где проходило мероприятие, при желании можно было бы сыграть в гольф. Лия взяла любезно предложенный одним из снующих по залу официантов бокал, чтобы чем-то занять руки, и огляделась. Многие гости, по всей видимости, знали друг друга или пришли не одни, потому что общались небольшими группками по три-четыре человека. Места за столиками у сцены занимать еще рано: большинство из них пустовали. На сцене расположился живой оркестр, предварявший официальную программу. В буклете было сказано, что предстоит вступительное слово организатора, подробный рассказ о деятельности оказывающих спонсорскую помощь благотворителей, целях их благотворительной программы и прочее и прочее. В течение пары дней после завершения бала будут объявлены списки заинтересовавших их организаций-участников, удостоенных финансовой помощи. Вон там стоит нуждающаяся в помощи Агата Вильсон. Владелица крупнейшей сети ветеринарных аптек, продающих все: от противовоспалительных препаратов до элитных кормов. Вон там Дуэйн Диккенс, содержащий самый крупный зоопитомник на территории штата, ежедневно пропускающий через себя тысячи туристов. Вон там у стены, окруженный группой мужчин, стоит… ух! Высокий, статный. С идеальной осанкой и широким разворотом плеч. Даже под безупречно сидящим костюмом из темно-серой ткани поверх белоснежной рубашки легко угадывается мощный мышечный рельеф. Дерзкие чуть изогнутые губы, темно-русые с пепельным оттенком волосы, небрежно спадающие на лоб, волевой подбородок. Мужчина вдруг, словно почувствовав ее взгляд, резко вскинул голову и принялся беззастенчиво ее рассматривать, глядя прямо в упор и надменно приподняв четко очерченную идеальной формы черную бровь. Черт! Черт! Черт! И зачем только она на него так пялилась? Красивых мужиков, что ли, не видела никогда? Лия поспешно отвернулась, торопливо отпивая из бокала, и поморщилась. Больше ни глотка этой гадости. И чего она так разнервничалась? Он и не на нее смотрел вовсе, а вон на ту черноволосую эффектную красотку в обтягивающем бордовом платье из мягкого бархата. А если бы даже и на нее, то нечего с такими мужчинами в гляделки играть. Ей нужен какой-нибудь простой работящий парень, добрый и заботливый, а не тот, у которого во взгляде читается, что весь мир и ближайшие окрестности для него не более, чем витрина бакалеи, откуда можно взять все, что ни пожелаешь. Бросив украдкой на мужчину еще один взгляд, Лия убедилась, что тот, чуть склонив голову вбок, судя по его виду, слушает что-то, что увлеченно рассказывает стоящий рядом с ним темноволосый молодой мужчина с грубыми чертами лица, и потеряла к нему всяческий интерес.

Вечер потек своим чередом, Лия вежливо улыбалась присутствующим, время от времени подходила к длинному столу с закусками у дальней стены, чтобы съесть какой-нибудь фрукт, но в основном стояла где-нибудь в стороне, наблюдая за игрой музыкантов на сцене. Вот-вот должна начаться программа, останется немного посидеть за каким-нибудь из столиков и можно отправляться домой. Девушка расслабилась.

– На этом балу принцев нет, – неожиданно раздался над ее ухом низкий бархатный голос.

Лия испуганно вздрогнула и обернулась. Рядом с ней стоял тот самый мужчина.

– Что?

– Но ты можешь оставить свою туфельку у меня. Я что-нибудь придумаю.

– Спасибо за предложение. Боюсь, вынуждена отказаться.

– Это было не предложение, принцесса.

– Не представляю, что такого должно случиться, чтобы я оставляла у вас предметы своего гардероба, – пробормотала Лия и поспешно отвернулась, всем своим видом демонстрируя искреннюю заинтересованность тем, что происходит на сцене. Мужчина, похоже, просто фантастический нахал. Значит, все-таки заметил тогда ее взгляд. И из-за одного взгляда решил, что ему все дозволено? Или в принципе так считает… И как себя с таким вести? Разумеется, драпать без оглядки. Он таких овечек по три штуки за каждым ужином съедает.

– Ты же не собираешься ложиться в мою постель в обуви? – жаркое дыхание приятно защекотало кожу на шее. Кажется, у нее от его присутствия даже мурашки поползли. Да что же это такое? Стоп. Что он только что сказал?!

– Послушайте, я вас не знаю и… – Лия резко обернулась к незнакомцу и в тот же миг слегка попятилась: он стоял вплотную за ее спиной.

– Меня зовут Демьян.

– Демьян, не знаю, что вам нужно…

– Ты должна представиться в ответ.

– Что? – снова глупо переспросила Лия.

– Имя. Я сказал тебе, как меня зовут. Ты должна представиться в ответ.

– Лия, – тихо произнесла она и замолчала.

– Ты хотела что-то сказать, Лия.

– Демьян, что вам нужно?

– Если это не очевидно, то я рассчитывал на приятное знакомство.

– Я… я… не знакомлюсь, – промямлила Лия, все больше и больше ощущая себя полнейшей идиоткой. Вот ведь влипла.

– Ты уже со мной познакомилась, – скупо усмехнулся мужчина, – а теперь потанцуй со мной. Лия.

Он бесцеремонно положил ладонь на ее поясницу и слегка подтолкнул в сторону небольшого танцпола, организованного в одном из концов зала неподалеку от сцены. Лия, чувствуя себя до невозможного глупо и странно, повиновалась его движению и медленно пошла через зал в сторону танцевальной площадки, пока его горячая ладонь так и лежала на ее пояснице. Люди вокруг вели себя непринужденно, смеялись, веселились и переговаривались, на пространстве, выделенном для танцев, уже кружили несколько пар, и выставлять себя на посмешище, привлекая к себе всеобщее внимание истерикой с требованием ее отпустить, было бессмысленно и еще более глупо. Хотя. С чего это она так разволновалась? Мужчина всего лишь обратил на нее внимание… Наглый, самоуверенный мужчина, в обманчиво мягком и расслабленном взгляде которого сквозило ощущение собственного превосходства, а в каждом плавном, но уверенном и по-хищному грациозном движении читалась сила и твердость. Так ведут себя те, кому не нужно оборачиваться, чтобы проверить, что все остальные действительно послушно идут следом за ним.

Дойдя до танцпола, Демьян, положив ладони на ее спину, притянул девушку к себе. Лия стояла в неловком смятении, не зная, как себя вести.

– Ты должна положить руки на мои плечи, Лия.

– Я… я… должна положить только одну руку, а за вторую вы должны меня держать, – промямлила Лия, чувствуя, как его тяжелые ладони лежат на ее пояснице где-то на границе допустимого, – это официальный танец.

– Мне больше нравится так, – возразил мужчина и, склонившись к ее уху, тихо добавил, – и это неофициальный танец.

От этих его слов тело отчего-то обдало жаром, дыхание застряло где-то в груди, а ноги стали какими-то ватными и непослушными.

– Ты слишком напряжена, Лия. Не нервничай так, – тихо проговорил Демьян, опять склоняясь к ее уху и кончиками пальцев слегка поглаживая поясницу, – от тебя вкусно пахнет. Что это?

– Эммм… не знаю… гель для душа? – неуверенно ответила Лия. Гипоаллергенный гель для душа без запаха для чувствительной кожи с добавлением парочки ее любимых трав, тоже практически не имеющих никакого выраженного аромата. Это он шутит так?

Демьян уверенно вел девушку в танце, все так же аккуратно поглаживая кончиками пальцев ее напряженную поясницу. Кроха-недотрога в его руках была скована и явно не на шутку разволновалась. Сердечко в груди колотилось, как у воробушка, зрачки расширены, дыхание частое и рваное, но при этом он не ощущал почти ничего, кроме легкого аромата каких-то лесных трав, перекрывающих слабый химозный запах на ее теле, и всё. Ее собственный запах, тонкий и сладкий, был настолько едва ощутим, что, воспользуйся она какими-нибудь духами или чем-то вроде этого, не исключено, что он и вовсе его бы не почувствовал. Любопытно. Нюх отшибло? Да вроде нет. Вон та парочка справа явно в ближайшее время отправится на поиски какого-нибудь уединенного закутка. Если же это очередные выкрутасы плесневелого хрена Марлона, то ее поведение с этим никак не вяжется. Кажется, и правда не слишком-то рада его обществу. В принципе хотела прикрыться от внимания таких, как он? Похоже на то. Неужели ведьмочка… Тогда почему не шлюшка? Но похоже, что все-таки ведьмочка. Демьян и так и сяк крутил эту мысль в голове, прикидывая каким количеством проблем это для него обернется. Ответ пришел очень быстро. Ему насрать.

Музыканты на сцене добренчали пиликающую протяжную мелодию. Возникла пауза.

– Смена партнеров. Вы позволите? – раздалось откуда-то сбоку.

Демьян повернул голову. Рядом стоял холеный долговязый хлыщ в дорогом костюме из синего твида и старательно демонстрировал все свои тридцать два в развязной улыбке. Руки девушки на его плечах едва ощутимо чуть сильнее вжались в плотную ткань пиджака. Демьян, не мигая глядя на самоубийцу в упор, без всякого удивления констатировал, что ему пришлось ни херово напрячься, чтобы не зарычать. Определенно, со вспоротым горлом этот поверивший в свое бессмертие мудак будет смотреться куда лучше.

– Нет.

Лия проводила взглядом странного незнакомца, который, удаляясь, бормотал слова извинений и облегченно выдохнула. Этого еще не хватало. План тихо-мирно постоять в сторонке, слившись с окружающей обстановкой, уже и без того с треском провалился.

За вторым танцем последовал третий, за третьим четвертый, за четвертым – пятый.

– Демьян, у меня уже голова кружится. – Лия подняла на него глаза и столкнулась с пристальным взглядом малахитово-зеленых глаз, искрящихся и переливающихся золотистыми отблесками света, отраженного от многочисленных хрустальных подвесок свисающих с потолка люстр.

Демьян остановился и с несколько секунд утопал в глубине светло-серых глаз на нежном личике, потом не удержался и перевел взгляд на ее губы, с удовольствием отметив, что сердечко крохи заколотилось сильнее. Медленно склонился к ее лицу. Кроха задержала дыхание.

– Пойдем, – тихо сказал ей на ухо.

Лия только обреченно вздохнула, когда поняла, что Демьян ведет ее к столику, за которым уже сидели те несколько мужчин, в окружении которых он стоял в начале вечера. Как только они приблизились, мужчины разом поднялись со своих мест и продолжили стоять, низко опустив головы, до тех пор, пока он не придвинул ее к столу вместе со стулом, на который она села, а потом продолжили есть почти в полном молчании и, как ей показалось, избегая смотреть в ее сторону. Сам же Демьян сел рядом с ней почти вплотную на соседний стул.

На круглом столике, который устилала гладкая, цвета морской ракушки, скатерть, стояло множество самых разнообразных блюд. Демьян, не говоря ни слова, взял в руки стоящую перед ней тарелку и принялся выкладывать туда содержимое каждого.

Лия нахмурилась.

– Я не ем мясо, – сдержанно сказала она, когда он подцепил сочный жареный кусок из самой большой емкости в центре стола.

Мужчина бросил на нее беглый взгляд, но ничего не сказал. Поставил перед ней тарелку. Затем взял тканевую салфетку, лежащую рядом с тарелкой, развернул и расстелил у нее на коленях. Медленно разгладил.

Лия нахмурилась сильнее. Взяла в руки вилку.

Демьян подцепил пальцами прядь ее слегка волнистых светлых волос, спадающую на плечо, и затяжным аккуратным движением завел прядь ей за спину.

Лия, замерев в мрачном оцепенении, сильнее сжала вилку в руке. В полном молчании наколола на вилку кусочек картофеля в каком-то соусе и положила в рот.

Демьян тоже ел абсолютно молча, то и дело поворачиваясь в ее сторону и подолгу ее рассматривая. Вдруг взял бумажную салфетку со стола, протянул руку и коснулся салфеткой уголка ее губ.

Ну всё. С нее довольно.

– Демьян. Спасибо за чудесный вечер. Я, пожалуй, пойду. Мне уже пора. – Лия отложила приборы и сдернула салфетку с колен.

Затем отодвинула стул, начала было подниматься со своего места и уже через мгновение почувствовала крепкий захват пальцев на своем запястье. Демьян потянул ее за руку, и она буквально плюхнулась обратно на свой стул. Внутри стремительно нарастал градус панического возмущения, грозя скорым вулканическим землетрясением такой магнитуды, которая сметет на своем пути все рамки приличий поведения в обществе. Попросту говоря, у нее скоро случится истерика. Все это скопление людей и неуютная обстановка огромного зала и без того ужасно нервировали, а тут еще…

– Я тебя чем-то обидел?

Девушка перевела на него взгляд. В выражении лица Демьяна лишь на долю секунды промелькнула растерянность, но этого было достаточно, чтобы Лия с удивлением поняла, что он, похоже, искренне не понимает.

– Демьян. Ты ведешь себя слишком нагло и бесцеремонно. Я к такому не привыкла. Я и без того чувствую себя неловко в таких местах, а ты… ты меня трогаешь, и…

– Я всего лишь хотел за тобой поухаживать.

Лия снова задержала смурной расстроенно-робкий взгляд на его лице, ища в нем хоть какие-нибудь признаки насмешки, упрека или надменности. Демьян смотрел на нее серьезно и сосредоточенно.

– Останься, – мягко добавил он.

– Ладно, – пробормотала Лия, опуская голову и ощущая жуткую неловкость. Опять сморозила глупость? Или нет? Зачем он с ней нянчится? Неужели не понимает, что в качестве развлечения на вечер она ему не годится?

Какое-то время они вновь ели в полном молчании. Мужчины, сидящие с ними за одним столом, завели неспешный разговор про какие-то сальдо, обороты, демпинг, активы, валовую прибыль и маржу. Демьян в их разговоре не участвовал. Лия теперь изредка украдкой бросала на него взгляд и постепенно пришла к выводу, что его, пожалуй, вся эта атмосфера звона бокалов среди сахарно-медовых речей тоже не сильно-то вдохновляет. Только в отличие от нее он не испытывал неловкости или скованности, а наблюдал за всем происходящим с каким-то ленивым безразличием, и постепенно, сидя рядом с ним в тени его невозмутимости, ей стало почти спокойно.

– А чем тебе мясо не угодило? – неожиданно тихо спросил Демьян.

– А? – растерянно отозвалась девушка, – ааа… Я в каком-то смысле вегетарианка.

– Травой питаешься?

– Не только, – пожала она плечами, – я ем яйца и молоко. Но только те, которые животные отдали добровольно, – добавила Лия и прикусила язык.

– Добровольно? – вздернул бровь Демьян.

– Я имела в виду, что не те, которые продают в промышленных масштабах, – поспешила исправить ситуацию Лия, – скажем, у моей знакомой есть корова. И она вполне себе довольна жизнью… Я против жестокости по отношению к животным.

– Но ты ведь не могла не слышать про пищевую цепочку. Это нормально, что люди едят мясо. Если лев сожрал антилопу, разве это жестокость?

– Если лев сожрал антилопу, то это не жестокость, а закономерность. Но лев никогда не убьет антилопу, чтобы сделать из нее сумочку, если ты понимаешь, о чем я. И я могу есть мясо, добытое хищниками, – добавила Лия и, сообразив, что вновь ляпнула глупость, поспешно поправилась: – Могла бы съесть, я хотела сказать.

Как же сложно с ним разговаривать! Так и тянет говорить начистоту… Она ведь и правда частенько ела мясо, которым с ней делились хищные звери, обитающие в лесу за домом. Было, конечно, в этом что-то странное и несуразное, животных Лия любила всех и, может, как раз вот этого зайчишку совсем недавно она гладила за ушком, а теперь он лежит в ее тарелке, но у животных свои законы. Они были простыми и понятными. Во многом куда более понятными, чем человеческое желание убить слона только ради того, чтобы отрезать ему бивни. Но откуда это желание вот так запросто об этом рассказывать? Да понятно! Понятно, откуда! Черт! Этот самоуверенный нахал ей понравился. Понравился настолько, что вызывает желание доверчиво положить голову к нему на плечо, болтая глупости, и одновременно с этим бежать сломя голову, пока еще не поздно. Следи за языком, Лия, или это плохо для тебя закончится.

– Еще древние люди носили на себе шкуры убитых животных, – пожал плечами Демьян.

– Тогда и сидели бы дальше в своих пещерах, – спокойно возразила девушка, – а не кричали на каждом углу, что они вершина эволюции.