Коста сидел, опустив голову, и рассматривал узор на подоконнике. В комнате было тихо. Лишь стук настенных часов нарушал скучную тишину. Услышав скрип открывающейся двери, он развернулся и, облокотившись на стол, поднял голову.

– Присаживайтесь, – предложил он Гуннару. – Давненько мы с вами не встречались, давненько. Я и сам тут давно не был. Хорошо иметь загородную резиденцию.

– Нет доброты в вашем голосе, господин директор. Нынче вы намерены, я так понимаю, подвести некий итог. Хотя, итогом я пока назвать ничего не могу. Сегодня такой день. Первый день зимы, суббота, выборы. Вы уже?

– Да, я с самого утра отдал свой голос.

– Что ж, значит, с гражданским долгом мы на сегодня покончили. Итак, не будем ходить кругами. Что вас интересует?

– Вас не затруднит ответить на один единственный вопрос. Вы, всё же, кто? У вас есть какой-то ранг, звание, что-то ещё? Это любопытство.

– Боюсь, я не смогу удовлетворить ваше любопытство. Давайте, сразу к делу.

– Хорошо. Слушаю вас.

– С выборами всё замечательно вне нашего с вами намеченного плана, дважды приведенного в исполнение разными способами! Вас, надо полагать, интересует, для чего это было нужно?

– Именно, – стараясь не выдавать своего напряжения, сказал Коста.

– Окунёмся в прошлое. Вам известно такое имя, Руфат Бахрамов?

– Слышал. Я как раз академию заканчивал, когда не стало Академика.

– Так вот, он был настолько масштабной личностью, что сравниться с ним не мог никто ни тогда, ни сейчас.

– Прошу прощения, перебью. Вы стремитесь к его масштабности?

– Что вы. Мне бы коснуться сотой части его славы. Но, дело не в этом.

– Хотя, перебью вас снова, – вставил Коста, – всех конкурентов вы убрали по этой причине. Быть единственным в своем роде.

– Далеко не всех, если уж на то пошло, – заметил Гуннар. – Да и не об этом я сейчас говорю. Да, я смёл большую часть конкурентов в определенном сегменте рынка, ни слова вам об этом не сказав. Но это первое взаимовыгодное сотрудничество. Ваше предложение Змею, я не очень его понял… Вы пожелали иметь своего ручного пса? Вы же знаете, кто тяжеловесы. Зачем вам понадобился Змей?

– Что же вы не предложили выйти мне на Раджу, раз строили такие планы?

– Я не строил планов, в которые входило бы полное подчинение Центра. Вы с такой интонацией произнесли имя Раджа, что уверен, вы что-то от него хотите получить. Говорите, Фернандо, нам ни к чему теперь секреты, учитывая какой секрет я хочу поведать вам.

– Какое отношение Раджа имеет к принцессе?

Гуннар не пытался скрыть удивления.

– Вы выбрали нужное направление. Но именно Раджа к принцессе не имеет ровным счетом никакого отношения. Томас Шнайдер – вот связующее звено между принцессой и Раджой. Раджа лишь исполнитель некоторых, по большей части, несуразных замыслов Шнайдера. Раз мы коснулись этой темы, то спрашивайте.

– Мы решили прикоснуться к легендам? – спросил Коста.

– Я прекрасно знаю все легенды, – спокойно произнес Гуннар. – Вы, не без моей посильной помощи, несколько опростоволосились с Санчесом по части предвыборной гонки. Сейчас вам необходимо сгладить углы в отношениях с новым премьер-министром. Я вас правильно понимаю? Могу ошибаться.

Коста промолчал.

– Что ж, этот мажор, сын нынешнего премьера, собирался короновать Жанну Роллан. Я даже знаю, как. Вам интересно послушать?

– Если не сложно?

– Шнайдер через определенных людей Ордена, а также с помощью денег и связей с Раджой договорился о подмене кубка… Вы слышали, каким образом происходит коронация? Я повторю, если упустили. Принцесса, настоящая принцесса, прикасается к историческому кубку, в результате чего тот меняет цвет на… очень красивый, бирюзовый. Не просто бирюзовый, а такой, что спутать невозможно, пусть ты подкупишь всех магистров Ордена Лебедя, что просто-напросто абсурдно. Вот таким образом принцесса становится коронованной принцессой, вступает в свои права через десять дней, кажется, и живет, как ей вздумается, в частности, назначая президентов. Очень подробно описано в газете «Время», хотя далеко не всё. Вам интересно?

– Я весь во внимании.

– Так вот, Шнайдер намерился через своего человека в Ордене подменить кубок и провести туда Жанну Роллан, предварительно надев ей на руку браслет, который при соприкосновении с фальшивым кубком заставит тот светиться неземным светом.

– А каким образом он смог подобраться к Ордену Лебедя, да ещё завербовать себе помощника? – спросил Коста.

Гуннар улыбнулся и произнес:

– Такие глупости лучше держать под контролем.

– Но, как он намеревался это осуществить? – спросил Коста.

– Резонный вопрос. Ответ прост. Он дурак! Никак у него это не получилось бы, даже если бы он уговорил Роллан. Но и это ещё не всё. По легенде, принцесса, выбравшая себе рыцаря, может выйти за него замуж и объявить себя правителями Города. Это как раз и есть конечная цель Шнайдера.

– Это комедия.

– Я не выдумываю. К тому же вам, директору такого ведомства, полагается знать такие вещи, пусть вероятность их осуществления крайне мала.

– Принято. Так если тот человек из Ордена знал, что у Шнайдера ничего не получится, зачем он это делал? Вот тут я…

– Элементарно, господин директор. Человек из Ордена был давно завербован мной. И как раз для подобных случаев.

– И что вы собирались делать?

– Эти манипуляции не стоили мне никакого труда. Я их держал в качестве запасных вариантов. Кстати, чтобы рыцарю стал рыцарем, ему также нужно прикоснуться к соответствующему кубку, каким-то волшебным образом связанному с кубком принцессы. Журналист, писавший для газеты «Время» все чуть не испортил. Он всё это раскопал в каком-то архиве и намеревался продолжить эпопею. При желании, можно ещё много чего раскопать. Благо, мой человек был с ним в контакте и контролировал его. Не факт, что новые сведения могли что-то изменить.

– Да?

– Это хорошо, что вы реагируете на мой рассказ, а то мне показалось, что вы начинаете засыпать.

– Что вы. Так для чего вы держали этого кролика в шляпе?

– Вы о Шнайдере? Очень просто. Я прекрасно понимал, что Жанна Роллан никогда не поведется на подобную авантюру. А Шнайдер с волками Раджи и прочими официальными возможностями сумел осуществить ряд неприглядных мероприятий.

– Постойте, – словно очнувшись, сказал Коста. – Кража настоящей принцессы это ваших рук дело?

– Не без моего участия.

– Но и мы следили и за Маргаритой Титовой, и за парнем этим.

– Я выждал, когда ваш интерес остынет, а потом дал указание, чтобы похищение произошло и не осталось незамеченным.

– Смысл?

– Хотелось привлечь как можно больше внимания – я не знал о планируемой статье в прессе, и внимании Ордена и общественности, и, вообще, я хотел, чтобы подозрение пало на Максима Волкова. Не сразу, но при определенных подсказках. Кроме того, я… не исключаю его участия.

– Что вы имеете в виду?

– А вот это то, что неподвластно обычному объяснению. Давайте, я вам про коридор, про энергию и прочие не слишком земные вещи, рассказывать не буду. Мы всё дальше удаляемся от цели нашей встречи. Итак, Шнайдер. Я уже его не использую, но дарю вам этот шанс. Сейчас этот чудак собрался короновать бывшую шлюху Каца. Мой вам совет, подойдите деликатно к Фридриху Шнайдеру и сообщите о том, что собрался вытворить его сынок. Агентурную сеть, посредством чего вам стало это известно, он пробивать не станет. Вы же не откроете меня. Верно?

– То, что вы мне рассказали, включая ход со Шнайдером, мне уже известно.

Гуннар на некоторое время замолчал.

– Думаю, за десять минут я смогу вычислить, откуда вам это известно. Вероятно, кто-то из ваших подчиненных в ходе расследования вышел на этот след. Знаете, в ходе общего процесса объявилось достаточно людей, чья информационная база пополнилась лишним грузом. Давайте позже вернемся к этому вопросу и решим, что с ними делать. А пока о нас.

– А вы серьезно рассчитываете на дальнейшее взаимное сотрудничество? Я говорю о себе и моем ведомстве.

– Порой следует отделять себя от ведомства. Вернемся к Томасу Шнайдеру. Посоветуйте Фридриху Шнайдеру не выносить всю эту чушь за текущие пределы. И в первую очередь, сделайте так, чтобы об этом не узнал совет Ордена. Пусть Томас станет Городским героем. Это будет легко, если не объяснять Ордену, что к чему и как всё было. А объяснять им, право, не стоит.

– Почему?

– Господин директор, их ведомство может потягаться с МГБ по части влияния и могущества. Поверьте. Итак, о Томасе и его героизме. Предложите премьер-министру уговорить Томаса короновать настоящую принцессу.

Коста не стал скрывать удивления.

– Вы сможете доставить настоящую принцессу? – спросил он.

– Она вскоре сама должна появиться.

– Как вы можете быть в этом уверены?

– Давайте сейчас не будем об этом.

– А махинация с кубком, а все эти нелепые вещи, а человек из Ордена?

– На счёт этого не беспокойтесь. Человек исчезнет, а все эти нелепые вещи сгинут бесследно. Если, кончено, сам Шнайдер не проговорится. Но, думаю, если он и откроет рот, то всерьёз его никто не воспримет. Как вам план? Всё предельно просто. Вы запросто предлагаете Фридриху Шнайдеру пресечь авантюру его сына, тем самым помогая и ему и его сыну избежать неприятных последствий. За такую информацию премьер будет вам искренне благодарен. С Томасом много хлопот – мне сложно контролировать этого монстра. Когда он намерен выступить, не известно. Поговорите с Фридрихом как можно скорее. И ещё, об источнике этой информации. Советую как-нибудь перевести стрелки. Думаю, вам виднее, как это сделать. Вы понимаете, я пекусь и о себе и о вас. Если папе не будет так интересно, откуда у вас эта информация, то Томас не успокоится до тех пор, пока не выяснит, кто его сдал.

– А сдать его сможет… Жанна Роллан…

– Замечательно. – Гуннар еле заметно улыбнулся. – И у нас будет рычаг давления на её отца, предполагаемого директора департамента полиции. Мы увлеклись. Вернёмся к этому позже. Что скажете? – Гуннар тяжело вздохнул.

– Хорошо. Тут я вас понял. Жду не дождусь, когда мы вернемся к основной теме нашего разговора. И это Диего Санчес.

– Диего Санчес сейчас стоит на втором месте. Ничего непредсказуемого. Третье место у Филиппа Роллана. В чём-то Томас молодец. Возможно, благодаря его назойливости Жанна Роллан вернулась в театр.

– Вы отвлекаетесь уже по собственной воле, – заметил Коста.

– Так редко приходится беседовать по душам.

– Итак, я вас слушаю, – настойчиво произнес Коста.

– Имейте в виду, вы становитесь соучастником.

– Вы это говорите директору Министерства Городской Безопасности.

– Ни одна должность не сможет вынести всего. Постараюсь изложить всё как можно короче. Случилось это зимой. Вы в курсе, что Санчес в прошлом был геологом? Нет? Это было давно. У него остались старые связи исключительно товарищеского характера. У бывших комсомольцев это модно. И вот этой зимой отправилась некая группа геологов на далекий север. На очень далекий. Вы даже не представляете, насколько далекий. Лично я представить не могу. И пропали. Толи замерзли, толи ещё что. Вернулись только двое. Один живой овощ, второй, хоть и мог ещё что-то говорить, был на полпути к такому же состоянию. Карта у них была, но совершенно бестолковая. Как по ней ни пытались после восстановить что-либо, ничего не вышло. Но важно то, что сказал еле живой геолог. Поведал он о том, что они там обнаружили. Кстати сказать, подобрал их вездеход. И подобрал он их на значительном расстоянии от места их исследования. Где это место, как я уже сказал, выяснить так и не удалось. Ясно только направление. Северо-запад.

– И это всё?

– Всё. Можно встать и идти, идти, идти на северо-запад, пока в полярный круг не упрешься. А теперь о вездеходе. Вездеход катался где-то среди жилых районов, расстояние от которых до места исследования геологов столько же, сколько отсюда до тех самых районов.

– Я уже понял, что всё это очень далеко. Но это всё, что я понял.

– Слушайте дальше. Как я обо всём этом узнал? Водитель вездехода был непростым водителем, он был членом Ордена. Он был единственным представителем Ордена на весь этот проклятый замороженный край. Он стал источником информации. Как эти геологи там очутились, остается загадкой! Там заблудиться просто невозможно. Там можно просто сдохнуть. Очутиться там и сдохнуть. Они бы замерзли раз триста. А двоим как-то удалось выжить. Если быть справедливым, то одному. И ему понадобился друг, которому бы он всё рассказал. С того самого момента, как его подобрал водитель, ему срочно нужно было позвонить другу, ему нужен был телефон. Телефон нашли. Геолог позвонил, сказал кому-то, что они нашли «это», и чтобы об этом срочно рассказали Санчесу. Водитель вездехода всё слышал, он ни на шаг не отходил от геолога. При чём тут Санчес? И наш ли это Санчес, было не ясно. Поначалу. В вещах геолога обнаружился буклет коммунистической партии. Тот геолог был идейным коммунистом. И можно было сделать предположение, что это был тот самый Санчес. И геолог хотел сдать «это» партии. А «это» было золотом.

– Что? – спросил Коста.

– Именно! Геолог долго не протянул. Он умер в том же селении, откуда звонил. А перед самой смертью рассказал водителю вездехода, который оставался с ним до конца, о золоте, и не просто о золоте, а о золотой жиле неимоверных размеров. Река золота! Сказка? Бред сумасшедшего? А кто знает?..

– Красиво. И что дальше? – Коста начал терять нить.

– Дальше? Санчес поверил в рассказ геолога и собрался снаряжать экспедицию той же зимой.

– Поверил?

– Да! Потому что это правда! Откуда он мог знать об этом?

– Слушаю.

– Возвращаемся к Руфату Бахрамову, Академику. Я же не просто так о нём вспомнил. Он умер сорок лет назад, оставив мемуары, о которых все знали, но которых никто не видел, их нигде нет, ни в одном архиве, ни в одном музее. Они есть только у последователей его коммунистической линии. И у кого они оказались?

– У Санчеса?

– Именно! Каким образом они к нему попали, не имеет значения.

– Так что с экспедицией? Снарядили?

– Нет.

Гуннар замолчал, переводя дыхания. Коста ждал.

– Я знаю, что это за золото. Вы часто вспоминаете о людях, живущих за пределом нашего круга, нашей, так сказать, цивилизации? Это на их территории. Я не знаю ни о ком, кто мог лицезреть это золото своими глазами. О нем ходят слухи, легенды. Ходят годами, десятилетиями, столетиями. Академик верил в эти легенды, и задался целью отыскать это золото. Это даже не нефть, не газ, это богатство в чистом виде. Его денежный эквивалент настолько велик, что с его помощью можно завладеть половиной всей нефти в Городе.

– Вы начинаете фантазировать.

– Возможно. Но ничто так не привлекало последние… Постойте, я похож на человека, который способен поверить в то, во что верить нельзя? Диего Санчес, коммунист, но практическая жилка в нем ещё какая! Давайте отойдем в сторону от практической составляющей. Согласны?

– Согласен. Мне не ясно одно. Ваше отношение ко всему, как вы узнали, как…

– Господин директор. Как геологи могли попасть зимой туда, куда попасть невозможно? Как они об этом узнали? Я вам отвечу сразу, чтобы вы после не удивляли меня вопросами. Они не знали. Как там оказался вездеход? Чёрт его знает. Как информация попала к Санчесу, именно к Санчесу? У меня нет ответов. Я знаю лишь одно! Где-то там, на территории туземцев…

– Где?

– Именно! Вы разве не поняли? Это территория туземцев. И это крайне усложняет задачу и совсем не объясняет, как там оказались геологи. И как нам теперь быть. Вижу в ваших глазах огонек недоверия. Предлагаю просто поверить мне на слово. Поверьте, золото есть, есть река золота.

– Что было дальше?

– Как что? Нужно было решать, как добраться до золота. Если ты собрался выгребать золото лопатами, будь готов к тому, что тебя самого этими лопатами и закопают. Плюс чужая территория, не входящая в юрисдикцию Города. Одни препоны. И никто не знает, что делать. Так я познакомился с Санчесом. И снова предлагаю оставить подробности. Да, познакомился. Я сразу выложил ему расклад по проблеме. Но, что делать дальше? Нужны связи и деньги. Нужные связи и свободные деньги, чистые деньги. А так я познакомился с Артуром Фридманом. Что нам нужно? Нам нужно попасть на территорию дикарей и начать копать. Как? Патент! Мы оформляем патент. Санчес – депутат, я не могу себя раскрывать. Заключаем сделку. Мы с Санчесом на правах вольных слушателей, а патент по сделке… Вы уже догадались?

– Фридман, Буковски. Все, от кого вы благополучно избавились.

Гуннар усмехнулся.

– В сделке двое Буковски. София Буковски – единственный оставшийся в живых владелец патента. Она должна его либо переписать, оформить дарственную… там несколько вариантов. А времени осталось мало. Юристы Тадеуша Буковски провернули всё через муниципалитет, земельный комитет, подключив комиссию в нужном составе. Признаюсь, я не юрист, но по-другому земли туземцев тебе в аренду не дадут.

– Я в курсе. И каков план?

– Времени у нас осталось месяца три-четыре, не более. Можно оттянуть, но возникнут вопросы. Для вопросов вы мне и нужны.

– Наконец, я услышал что-то о собственном участии в вашей авантюре. А пиратским методом туда не попасть?

– А вы молодец, господин директор, – искренне удивился Гуннар. – Вы представляете, чем вам это грозит? Беря в аренду участок у чёрта на рогах, вы вряд ли будете избавлены от лишних вопросов. Вопросы мы с вами закроем. Но прийти туда просто так, начать копать, замечу, на земле туземцев, – так вас там же и закопают, и вы даже не сгниете при тамошней температуре. Давайте мыслить цивилизованно. Да, и ещё, вы же не в карман положите то, что там найдете. Вам это всё нужно будет… Да что я вам объясняю. Я прекрасно понимаю, слово «золото», «много золота» уничтожает волю и разум. Ладно. Другая проблема! Свое имя я при любом раскладе в патент вписать не могу. Не буду вам рассказывать, почему. Санчеса тоже не впишешь. Вас, тем более. Допустим, мы найдем на кого переписать патент. Осталось решить вопрос с сумасшедшей дамой. Замечу, что если с Софией Буковски что-нибудь случится, если её не станет, то патент теряет силу и переходит к Городу, власти которого, не найдут ему применение и просто-напросто аннулируют его… – Гуннар замолчал. – И почему вы не поставили меня в известность о том, что одним из требований Змея был мертвый Термит?

– Он хотел замести следы, сделать так, чтобы его не вычислила остальная братва, в частности, Чен, который тоже попал под замес, но которого он, в противоположность Термиту, вытащил, попросил вытащить.

– Вы так четко выполняете указания бандитов, – усмехнувшись, заметил Гуннар.

– Цена контроля. А Змею мы обещали неприкосновенность в том случае, если он сделает всё так, как надо. И это всё было в вашем предварительном плане. В вашем отвлекающем плане. Не так ли?

– Я помню Змея.

– Что вы имеете в виду?

– Я встречал его около завода во время первой акции. Если вам угодно, акции по ликвидации клана Князя.

– Вы мне не говорили.

– Я не думал, что Змей проживёт так долго. Но… Он произвел на меня некоторое впечатление. Неприятное впечатление.

– В чём же оно выражалось?

– Он спросил, Дракон ли я.

– Проще говоря, он всё понял, хоть и не разгадал вашей сущности.

– Думаю, это не входило в цель его вопроса. Он понял суть, вы правы.

– Поэтому?

– Он достаточно опасен, поскольку верит в то, что миф может оказаться далеко не мифом.

– Чем вам это мешает? – удивился Коста.

– Это не мешает, это не дает мне покоя относительно Термита.

– Вы считаете, он мог что-то выяснить? Слушайте, господин магистр, давайте постараемся быть последовательными. Мы не закончили с Санчесом. Мы даже не начинали с ним.

– Санчес нам, по большому счету, мешает, – неожиданно произнес Гуннар.

– Я вас правильно понял? – невозмутимо спросил Коста.

– Он уже обозлён. Второе, третье место. Да и толку от него никакого. О золоте я узнал бы и без него. Он вклинился в процесс. Мне достаточно было Фридмана и Буковски.

– А как он, всё же…

– Его учитель подарил ему мемуары Бахрамова. Это мне Санчес рассказывал. Замечу, Бахрамов был символом эпохи. От простого заключенного поднялся до партийных небес. Он был владельцем нефтеперекачивающего завода, а в качестве криминального авторитета покрывал треть Города. Святым его уж точно не назовешь. И информация, содержащаяся в его писульках, заставляла двигаться далеко не в направлении прогресса и равенства. Он знал о золоте, которое пираты пытались отыскать на протяжении шестисот лет…

– Стойте, вы сейчас о чем?

– Оставим легенды. Давайте решим, как действовать. От Санчеса нужно избавиться. Софию Буковски я поручу навестить. Поверьте, мои люди сделают всё, как надо. Останемся мы с вами. Вы протолкнете бюрократию, патент перепишем на какого-нибудь бомжа. Всё, останется найти золото.

– Выглядит предельно просто. Однако последний пункт меня настораживает, – произнес Коста.

– Понимаете, я думаю, что не было никаких геологов. Кем были эти туристы, я так и не смог выяснить. С чего вдруг геологу, пусть и члену партии, звонить кому-то, что бы тот кто-то сообщил о чём-то именно Санчесу. Он наняли их с целью найти золото, то самое золото. Хотя, возможно тут я не прав. Это также уже не имеет значения. Мемуары Академика Санчес мне не показывал, поэтому, каким образом в них обозначены координаты жилы, я не знаю. Уверен, что если бы там было что конкретное, Бахрамов бы сам всё выкопал. Ничего там нет. А координаты земельного участка в патенте указаны приблизительно, можно сказать, наугад. Кроме невнятного рассказа геолога, у нас ничего не было. «Там, где живут дикари, в том направлении от того места, где меня подобрал вездеход…» При всём богатстве выбора. Территория необъятна. Нам ещё придется придумать, каким образом мы будем избегать ревизий.

– К чему, всё же, такие сложности? – наконец, спросил Коста.

– Вы что имеете в виду?

– Для чего вам нужен патент? Вы намерены зарегистрировать золотой прииск и платить налоги? Вероятность того, что жила окажется на территории, указанной в патенте, ничтожна на столько, что смысл патента теряется…

– Смысл патента в том, что он есть. Второй раз получить патент на землю туземцев уже не получится. Если только не соорудить те же каналы и связи, что были у Фридмана, Буковски и Санчеса. А что касается территории, то тут вы не правы. Я вам не всё сказал, а вы, судя по всему, не владеете всей информацией по данному вопросу. При утверждении патента на землю, не входящую ни в один из муниципальных округов Города, то есть, находящуюся на территории дикарей, подключается комиссия, способная при должных обстоятельствах, фиксируя географические координаты, придать им статус «координат плавающих». То есть, в рамках дикой территории возможен перенос заявленной площади.

– А обстоятельства у вас, разумеется, были должные.

– Именно, и это стоило очень дорого.

– Итак, у вас патент. Пока не у вас, но вскоре окажется у вас. Для чего вам я?

– Учитывая тот факт, что земля не принадлежит муниципалитету, то есть, находится на территории потенциального врага…

– Я вас понял. Необходимы регулярные отчеты, подконтрольные Совету безопасности.

– В Совете безопасности есть нужные люди, в частности, входящие в комиссию. Вот только это люди Тадеуша Буковски, которого вы благополучно отправили на тот свет. Отчетность убывающая. По истечении четырех лет, она уже не понадобится. А в первый год их необходимо предоставлять каждые два месяца. Можно, конечно, заморозить патент на четыре года. Но, кто захочет ждать?

– Я так понял, золото вы намерены отыскать в самое ближайшее время.

– Намерен. Главное найти, а дальше мы определимся, как с ним поступить. В рамках закона, разумеется. С таким богатством от налогов не скроешься. А я не бандит, и вы не бандит. Ну, да ладно. Об этом рано. Нужно найти золото! Только я не знаю, где его искать.

– Сейчас я вас не понимаю, – настороженно проговорил Коста.

– Был ещё некто при Академике. Я не знаю его, но ему я верю больше чем Бахрамову, – задумчиво произнес Гуннар.

– Кто это? Вы о чём сейчас?

– Не знаю. Не важно. Я отвлёкся. Нам нужен патент, а там мы разберемся, как и куда будем вывозить золото.

– Это при том, что мы не знаем, где оно? – Коста начал терять терпение. – Пираты искали золото в тундре? Вы что такое несёте? Шестьсот лет не могут найти! А мы оформим патент, проштампуем нужные бумаги, нырнём в снега и выйдем оттуда с караваном верблюдов, груженых золотом? Вы мне тут голову морочите?

– Нисколько, – спокойно ответил Гуннар.

– Вы знаете, где это золото?

– Нет, – также спокойно ответил Гуннар.

– А кто-нибудь знает, где это чёртово золото? – Коста перешел на повышенные тона, что для него было совсем не свойственно.

– Знает, – ответил Гуннар.

– И кто это?

– Принцесса, которую нужно короновать как можно скорее…