Рука дружбы. Книга первая

Глава 8

Лагерь был абсолютно пуст – это было заметно даже с приличного расстояния в бинокль. На шлагбауме никого. Никакого движения на территории лагеря не видно. Бронетехники и след простыл, да и вообще никакой техники не было ни на территории, ни рядом с ней. Решили подъехать поближе. Всё равно дорога шла мимо лагеря. Остановились и вышли из машины. Все офицеры, конечно же, не поместились внутрь бронетранспортёра. Семерым пришлось ехать на броне сверху. Толик был за водителя, на командирском месте рядом с водителем сидел Палий, а Андрей сидел на насесте во вращающейся конструкции пулемётной турели в башне. Место было мало, канистры с водой рассовали куда только возможно, а на месте оператора наводчика Красовскому было очень неудобно, но придётся потерпеть.

Ехать ещё предстоит долго, поэтому все вышли ноги размять и оглядеться. Правда, смотреть было особо не на что. Армия, похоже, в спешке покидала лагерь. Повсеместно на всей территории базы валялись кучи разнообразного хлама. Чего тут только не было: ящики из-под снарядов, пустые вскрытые цинки, промасленная упаковочная бумага и другой мусор. Везде пусто. В помещениях гуляет ветер. Палий подошёл к Андрею.

– Андрюш, а ты был прав.

– Так может, всё-таки, в горы рванём, а …? Пётр Васильевич?

– Андрей ты же должен понимать, что по горам шастать – это далеко не сахар, да ещё по вражеской территории, а боевой опыт только у тебя да у меня. Людей только погубим зря. Сколько там по твоим горам в километрах будет – с одной стороны на другую?

– Больше ста, может сто двадцать. Точно не знаю. Всё зависит от того как близко сможем подъехать.

– Нет – нет, Андрюха. Через горы – маршрут на крайний случай – это если перед столицей заседает комитет по встрече. ПКВТ на бэтэре может, ох, как пригодиться в дороге, да и на броне мы гораздо шустрее будем, а в горах технику придётся бросить. -

Их разговор прервал возглас,

– Товарищ полковник! Смотрите! -

Все обернулись к дороге. Над дорогой со стороны Мулуда виднелась красноватая стена поднятой в воздух пыли. Приглядевшись, Андрей увидел целую колонну автомобилей различных марок и разновидностей, общим количеством около сорока – пятидесяти единиц, оставляющих за собой этот пушистый хвост красноватой пыли. На некоторых грузовичках, в кузовах стояли на намертво прикреплённых станинах крупнокалиберные пулемёты (чуть позднее такую машину назовут "Джихад – мобиль"). Кто пришёл с той стороны, было понятно без пояснений – это бойцы той самой FRUD. Палий отреагировал мгновенно,

– Быстро все в машину! Толян, заводи! Андрюха к пулемёту!

Все попрыгали в БТР и на броню "согласно купленным билетам" (кто поедет внутри, а кто снаружи решали жребием – это вопрос-то далеко не праздный). Толик рванул с ходу со звоном коробки скоростей и завыванием двигателя.

– Толя, спокойней. Не рви, – посоветовал Андрей, и потом прокричал, перекрывая рёв двигателя, – Эй, на броне, посторонись! – и стал разворачивать башенку стволом к колонне автомобилей.

– Толя, как только на трассу вырулишь, сразу стоп и заводи второй двигатель, я крикну, когда трогать. Понял?!

– Понял Андрей Семёнович! Понял!

– Ты чего Андрюха придумал? Валить же надо. – Спрашивающий танкист смотрел на него широко открытыми глазами.

– Да не уйти нам по ровной дороге от джипов, а по песку – тем более. Понимаешь?

– А что же тогда …? А …? – Андрей ответить не успел. Толик выскочил на укатанную дорогу и резко дал по тормозам. Машину качнуло, и Красовский ощутимо стукнулся головой об броню башни. Как удержались люди на броне и не сверзились в красную дорожную пыль – было непонятно. Андрей спокойно, как на стрельбище определил приблизительное расстояние до цели – это чуть больше километра, потом навёл ствол пулемёта на удаление восемьсот метров и нажал на спуск. Короткая очередь в четыре патрона, прогремела в тесном отсеке бронетранспортёра, ударив децибелами по ушам. Андрей увидел как над местом, куда попала пристрелочная, пулемётная очередь, взвилось облачко пыли. Удовлетворительно кивнул головой, и спокойно стал ждать. Всё тот же любопытный танкист не унимался,

– Андрюха, ты там уснул что ли? Чего ждём-то? – Но ответил вместо него полковник Палий.

– Заткнись уже? Видишь же – человек работает. -

Как только головная машина приблизилась к пристрелянному месту, Красовский открыл огонь, с упреждением, длинной очередью патрон в тридцать – тридцать пять. Как говорили классики: "Эффект был велик". Ударная сила пули калибра четырнадцать и пять – это несколько тонн, и всё это немалое давление приходится на площадь всего полтора квадратных сантиметра, да ещё следует учесть, что пуля врезается в препятствие на скорости, около, тысячи метров в секунду. С расстояния восемьсот метров, пуля такого калибра со стальным сердечником запросто прошивает блок головки цилиндров легкового автомобиля навылет. Но, всё равно такого эффекта от своей стрельбы Андрей много лет, знавший это оружие, не ожидал.

Головному автомобилю первые пули пришлись в аккурат, в центр капота, а потом очередь перечеркнула автомобиль ровно по середине и пошла дальше, ко второй машине в колонне. Первый автомобиль просто развалился на несколько крупных и мелких запчастей, и все эти части, сохраняя скорость развалившегося автомобиля, закувыркались по дороге по разным траекториям, при этом поднимая тучи пыли и песка. Второй джип не успел уклониться от пулемётной очереди, и от массовых попаданий пуль крупного калибра – его просто перевернуло вверх колёсами, и вот в таком виде его протащило по инерции ещё метров тридцать. Зато третья и четвёртая машины успели отреагировать, и резко свернули с дороги в разные стороны, уходя от обстрела. Вот только этот манёвр их не спас. На довольно высокой скорости колёса автомобилей попали на мягкий песок. Машины занесло боком, и они закувыркались по пустыне как куча металлолома, раскидывая по сторонам запчасти, стёкла и бойцов, выброшенных через окна или раскрывшиеся искорёженные двери.

Оставшимся автомобилям в колонне удалось затормозить вовремя, и только несколько машин несильно столкнулись друг с другом, но возникла заминка и толчея. Автомобили в колонне стали разворачиваться, но делали это не согласованно, из-за чего на дороге возник затор, и именно этим-то обстоятельством и воспользовался Красовский. Нажимая на гашетку, он повёл стволом пулемёта по всей колонне автомашин, меняя угол обстрела. Потом повторил свой манёвр ещё несколько раз. Во вражеской автоколонне началась паника. Солдаты революции поняв, что на дороге их ждёт неминуемая смерть, выбегали из машин и искали укрытие в песчаных невысоких дюнах. Андрей хорошо видел попадания в автомобили повстанцев: вылетали лобовые стёкла, разлетались щепки от деревянных бортов, где-то в середине колонны возник пожар, и только после этого Андрей прекратил стрельбу.

Он надеялся, что хотя бы половину автотранспорта он вывел из строя, и оппозиционеры не продолжат погоню, ведь им надо ещё расчистить дорогу, собрать убитых, оказать помощь раненым. В общем, грустными делами на ближайшее время Красовский загрузил этих борцов за справедливость по полной программе, но и задерживаться на месте больше уже не имело смысла. Нельзя выпустить весь боезапас по этим революционерам и остаться без боеприпаса к КПВТ. Ведь ещё неизвестно, что ещё ждёт их впереди, да и борцы за демократию могли очухаться, развернуть свои крупнокалиберные стрелялки, а БТР-60ПБ не рассчитан на попадание крупного калибра, его броня защищает только от автоматно-пулемётного огня калибра не более семь шестьдесят два.

Забавно было ещё и то, что эта разновидность бронетранспортёра была рассчитана на защиту экипажа и десанта от лучевого поражения. Кому из офицеров командования Генштаба Советской армии пришла в голову идея отправить в Джибути технику с защитой от проникающей радиации, непонятно. Ведь танки Т-64Б тоже предназначены для ведения боевых действий в условиях радиоактивного заражения местности. Какую такую ядерную войну собирался вести СССР в этих солончаковых пустынях, теперь уже наверно мы не узнаем никогда. А может, надо было просто списать устаревшую технику, а лучшего способа, чем послать эту технику в виде военной помощи слаборазвитому государству и не найти. Вроде и технику сохранили, и предполагаемым союзникам помогли (кто знает какими там, в будущем будут приоритеты государства).

Но сейчас надо было уносить ноги. Весь транспортный отсек заволокло пороховыми газами от большого количества выстрелов, некоторые офицеры закашлялись, а уши им всем заложило грохотом пулемётных очередей. Андрей крикнул Толику сквозь вату приглушённых звуков,

– Толян, пошёл! – БТР рванул с места как гоночный болид "формулы-1". Ну, или так показалось всем офицерам, сидящим внутри железной коробки, а те, кто сидел снаружи распластались по корпусу, цеплялись за выступы на броне обеими руками.

Глава 9

После получасовой гонки по, довольно приличной, утрамбованной дороге решили всё-таки сбросить скорость и заглушить один из двигателей. Два двигателя транспортёра на полном газу буквально пили бензин, и стрелка уровня топлива прямо на глазах стремилась к нулю, да ещё и перегрев сразу обоих движков не внушал оптимизма. Решили, что всё-таки погони ждать не стоит. В глубину джибутийской территории борцы за всеобщую демократию, скорее всего, не полезут.

После большого нервного напряжения у ребят настала душевная разрядка, поэтому люди много нервно смеялись и шутили. Ведь они выскочили из смертельной ловушки, а смерть была настолько близко, что её ледяное дыхание (если она, конечно, вообще дышит, та тётка с косой) почувствовали все офицеры. Адреналину, выработанному молодыми организмами, требовался хоть какой-нибудь выход, а почему бы ему не выйти в виде смеха и шуток.

– Ну, ты, Андрюха, и дал им просраться, – говорил тот самый танкист, который постоянно тормошил Красовского.

– Да – а уж, Андрей, ты в одиночку сделал работу за всю джибутийскую армию – распистонил, нахрен, всю оппозицию в стране, – шутил Палий.

Красовский только скромно улыбался в ответ и дымил предложенной сигаретой, хотя вроде как бросил курить, и по приезду в Джибути до сегодняшнего дня не выкурил ни одной сигареты. Стали гонять даже анекдоты, и в другое время и при других обстоятельствах Андрей прислушался бы к рассказчикам, но сейчас было не то настроение. Постепенно все успокоились, перестали трепаться без перерыва, да и не особо-то поболтаешь в грохочущем бронетранспортёре, воющем своими шестерёнками, карданами и гипоидными передачами. Дальше ехали пока без приключений. Навстречу им стали попадаться и грузовые автомобили, и старенькие частные джипы. Через четыре часа непрерывной езды, стало ясно, что без заправки БТР до столицы не доедет. Очень уж много пожгли топлива после расстрела колонны революционеров – это когда гнали на полном газу.

Решили искать заправку. Они, конечно же, были, но попадались на дороге, прямо скажем, не часто, и выглядели как простая автоцистерна с краном, а бензин отмеряли на такой заправке двадцатилитровыми пластиковыми канистрами. Наконец увидели подобную цистерну всю во вмятинах, и вывеску с ценой на горючку, от руки, нарисованной на картонке. Причём разновидностей бензина обозначенного октановым числом не было вовсе. Всё просто: бензин – столько-то франков за баклажку, стоящую здесь же на песке перед цистерной. Подъехали, остановились. Продавец он же и хозяин этой цистерны матово-чёрный как покрышка БТРа негр, и худой как палка с белоснежным тюрбаном на голове, с немалым удивлением разглядывал БТР и белых бойцов с автоматами в коричневой форме джибутийской армии на броне. Но парень оказался не из робких. Когда с брони попрыгали ребята с оружием, чтобы размять ноги и окружили цистерну, он и бровью не повёл, а когда через Сергея он узнал, что белым солдатам надо хотя бы пять канистр бензина в обмен на патроны, он вообще расцвёл, потребовал два автомата за пять своих баклажек.

Потом продолжил отчаянно торговаться, возмущённо выкрикивая реплики на языке кочевников, хотя прекрасно понимал и по-французски. Андрею, по прежнему сидящему на своём насесте в башне, всё это порядком надоело, и он с шумом развернул свою башенку в сторону цистерны, а пулемёт опустил на самый нижний угол обстрела, так что дуло КПВТ стало смотреть почти в лицо торговцу, и перезарядил пулемёт. Торговец, услышав лязг затвора, поменялся в лице, как-то осунулся, и всем ребятам показалось, что в этот момент кожа у него стала с серым отливом. Наверное, в этой ситуации про европейца можно было бы уверенно сказать, что он побелел. Вернулся в отсек БТРа Сергей.

– Передумал чёрт нерусский. Сдулся торгаш – дал задний ход. Теперь просит по целой автоматной обойме за каждую канистру.

– Андрюха, да ты не только из пулемёта шмалять натыркался, а ещё и торговаться умеешь, – заметил Палий.

– Да, товарищ полковник, с моим большим другом, я могу с кем хочешь договориться. Его тут сильно уважают, – и похлопал ладонью по телу КПВТ.

– Да, я это уже заметил, – отвечал полковник с улыбкой.

Взяли восемь баклажек, сразу перелив их в баки. Посчитали, что горючки до столицы должно хватить с запасом. Вот только доедут ли они до столицы? У Андрея по-прежнему оставались большие сомнения на этот счёт. У бойцов демократического фронта, частично посечённых пулемётным огнём, наверняка была рация, а то что они были в сговоре с 'Великим и ужасным' господином Президентом Всея Джибути, не вызывало никаких сомнений. Так что Халед наверняка был уже в курсе всех событий, да и на самой трассе у него могли быть глаза, ведь БТР проехал уже несколько больших и малых посёлков. Проехали без происшествий ещё три часа. Жара внутри транспортёра душила невероятно. Слегка приоткрыли люки. Через пару – тройку часов должны будут показаться пригороды столицы. Дорога пошла крупным зигзагом, обходя громадные, песчаные дюны высотой с нефтяную вышку. Из-за очередного поворота на дороге, где-то в километре с гаком, показался какой-то затор. Стояли какие-то автомобили и на дороге, и рядом с дорогой в пустыне – просто какая-то беспорядочная стоянка машин. Вдруг Палий заорал во всё горло,

– Толя сто-о-о-п! Танк! – И тут же сразу раздалось до боли знакомое и ослабленное расстоянием глухое "Тум". Андрей уже и сам увидел знакомый танк, стоящий прямо на середине дороги, и обращённый пушкой в их сторону. Из ствола башенного орудия вылетело облачко пороховых газов – это автоматика продула ствол после выстрела. Всё это произошло в какие-то мгновения, Красовский инстинктивно сжался, и тут же жахнуло грохотом разрыва фугасного снаряда. Снаряд прошёл правее бронетранспортёра на несколько метров и взорвался от удара в песчаную дюну, которую они только что обогнули. Толик уже тормозил, но ему ещё надо было развернуться. Андрей открыл стрельбу по этой хаотичной стоянке автомобилей, особенно не целясь, надеясь таким образом вывести из строя как можно больше автомобилей, чтобы отсечь предполагаемую погоню, если таковая состоится. Понятно, что танку – крупнокалиберные пули, что слону – дробина. Толик съехал с дороги, разворачивая неуклюжий БТР, и целиться из пулемёта стало затруднительно, поэтому Красовский прекратил огонь.

В тот момент, когда БТР стоял бортом к танку, раздался второй выстрел. Андрей опять инстинктивно пригнул голову, стукнувшись о механизм пулемёта. Второй снаряд лёг с недолётом в несколько десятков метров, и только град осколков жёстко хлестанул по борту, обращённому к взрыву. С наружи раздался вскрик. Толик замешкался, не зная то ли остановиться, чтобы посмотреть, что там с ребятами на броне, или всё-таки продолжить разворот.

– Толя, давай жми! Не стоим! Едем-едем! Если кто погиб, мы уже им не сможем помочь, а будем стоять на месте – все поляжем. Толя, давай родной! Давай! – закричал Палий.

БТР как бы нехотя выбрался на дорогу и постепенно стал набирать скорость. Когда до поворота за ближайшую дюну оставалось метров двадцать, раздалось опять знакомое "Тум" – танк успел выстрелить в третий раз.

Снаряд с воем пронёсся мимо транспортёра в каких-то паре метров левее корпуса транспортёра, и взорвался в двухстах метрах впереди по курсу, никому не причинив вреда. Как только БТР завернул за дюну, то сразу по броне сверху застучали чем-то железным. Толя ударил по тормозам, распахнули десантные люки и двое танкистов закинули третьего в чрево тесного отсека транспортёра. Палий с ужасом и непомерным удивлением спросил,

– Это что? Все?

– Да. – Коротко и ёмко ответили двое парней. Наружу полетели полупустые канистры из-под воды, освобождая место в проходе для раненого и двух танкистов тут же усевшихся на полу между сидений.

– Толя, трогай потихоньку. Андрей присмотри там …, – Палий поднял руку и описал в воздухе окружность. Красовский развернул башенку к корме, и стал наблюдать за дорогой. Скорее всего, стоило ждать преследования. Вряд ли джибутийцы отрядят танк в погоню – не станут рисковать, да и пьёт танк соляры куда больше чем БТР – бензина. Гораздо проще послать несколько джипов и посадить туда ватагу автоматчиков, да пару – тройку гранатомётчиков с РПГ. Тем временем раненому оказывали первую помощь.

Аптечка в БТРе конечно же была, но только древняя – времён СССР, поэтому резиновый жгут порвался сразу же. У раненого, а им оказался балагур Лёха, была перебита осколком кость голени правой ноги, и нижняя часть голени со ступнёй болталась как тряпочная, держась только на мышцах и сухожилиях. Рана сильно кровила – надо было срочно перетянуть ногу выше колена. Вместо жгута сняли ремень с автомата, и затянули ногу им. Потом разрезали штанину и перевязали рану (бинты в аптечке оказались очень даже годные). Затем искали что-нибудь подходящее, чтобы использовать в качестве шины, но нашли только более-менее ровную железную монтировку. Выпрямили сломанную ногу и привязали монтировку в качестве шины. Затем вкололи раненому анти шоковый препарат (как значилось в описании), всё из той же аптечки, надеясь на то, что препарат в разовом, герметичном тюбике всё-таки подействует, раз за столько лет не засох. Заодно вкололи такой же препарат одному из двух танкистов сидящих на полу. Его била сильная крупная дрожь, он никак не мог успокоиться. Второй танкист рассказал о том, что когда рванул фугас четверо из семи офицеров сидели на стороне, обращённой к взрыву, и их тела приняли основной заряд осколков: кому голову оторвало, кому конечности … В общем, погибли они практически мгновенно, посечённые осколками фугаса.

Погони пока было не видно, но и местность просматривалась от поворота до поворота. Вот когда выйдем на простор плоской пустыни вот там-то и станет ясно – послали ли за ними свору псов по следу, или просто будут перекрывать одну дорогу за другой, ведь вечно же не будешь по местным дорогам шарахаться, – думал Андрей. В том, что Халед постарается не выпустить их из страны, и уж конечно не пустит в свою столицу к российскому посольству, Красовский нисколько не сомневался.

Глава 10

– Пётр Васильевич, надо срочно к горам уходить. Наверняка скоро все крупные дороги перекроют – потом не пробиться будет, – подал голос Андрей. Вот уже минут двадцать все подавленно молчали, приходили в себя после гибели ребят, ведь многие из них служили вместе в российских частях не один год. Поэтому голос Андрея прозвучал как выстрел в ночной тишине, но молчать больше было уже нельзя. Молчать дальше было уже опасно – смертельно опасно.

– Да, Андрюша, командуй – это твой план, да и карту ты видимо хорошо знаешь. -

Похоже, Палий сильно переживал гибель ребят, и винил в их гибели себя, ведь это именно он настоял на том, чтобы всей группой переть в столицу напролом в лоб. Вот по лбу и получили, а если бы джибутийцы не пожадничали и поставили на блокпост сразу два танка или даже три, то уже сейчас Андрей бы мирно беседовал с апостолом Павлом, ну или обливался бы потом в очереди к сковородке в пекле – это уж как повернётся. Но скорее всего оставшиеся танки перекрывали другие дороги и вероятные направления.

Но аномальной жары хватало и в этом мире, солнце жарило нещадно, а БТР накалился – что та сковородка в пекле, и стало абсолютно нечем дышать. Раненый Лёша пришёл в сознание и постоянно стонал, когда машину потряхивало на ямах, которыми изобиловали джибутийские дороги. Порылись в аптечке, и нашли тюбик – шприц, содержащий Тримеперидин – это что-то вроде лёгкого наркотика для общей анестезии. Вкололи раненому – вроде успокоился, уснул. Открыли все люки, и хоть немного стало обдувать ветерком, выдувая запах пота, пороховой гари, крови и медикаментов – весь этот специфический запах войны. Запах, который Красовский старался забыть после штурма Грозного в девяносто пятом, но он ещё и не подозревал, что этот запах будет преследовать его на протяжении всех долгих лет службы в ГРУ. Андрей по памяти восстанавливал карту, которую он внимательно разглядывал при подготовке к этому заданию – это была первая заграничная командировка, и готовился он к ней тщательным образом, несмотря на то, что ему дали довольно скромное разведывательное задание.

Предполагался сбор общих сведений об джибутийских вооружённых силах, их численность, состав, вооружение, оснащение, моральный облик личного состава, расположение войск и ещё множество подробных характеристик, а так же первичный анализ ситуации в целом. По возможности требовалось раздобыть и разведданные по противникам правящего режима (список необходимых данных смотри выше). Во всё время пребывания в Джибути, Андрей должен был просто держать глаза и уши открытыми (фарси он понимал неплохо, но скрывал своё знание, по понятным причинам), ничем не выделяясь из группы советников, а по возвращении домой засесть за писанину подробнейших отчётов, и исписать тонну бумаги, но всё пошло наперекосяк. Никто не предполагал, что простое на вид задание выльется в неоднократные, жестокие бое-столкновения с применением лёгкого стрелкового и тяжёлого бронетанкового вооружения.

Дорога пошла по берегу солёного озера Аббе, на берегах которого добывали соль на продажу для половины Африки. Соль, правда, из тёмных мутных кристаллов и с неприятным привкусом, но другой соли в Джибути нет. Чтоб вы знали – на всём Африканском континенте всего два крупных центра промышленной добычи соли и один из них находится именно в Джибути, а продажа прав на добычу соли являлось второй по значимости статьёй дохода страны – это после эксплуатации своих морских портов и перемещения транзитных грузов по своей территории.

На относительно ровной местности сразу стало видно довольно далеко, и вот там-то на грани видимости, практически за линией горизонта Андрей, и увидел то чего, в общем-то, ожидал, но опасался увидеть, а именно пыльный шлейф за движущейся автоколонной, которой пока ещё не было видно из-за большого расстояния. Один или два автомобиля не могли поднять столько пыли, так что последние сомнения отпали, свора Халеда взяла след, и избавиться от преследователей будет – ох, как сложно, но ведь можно на время сбить гончих со следа.

– Нам бы только до предгорий дотянуть без этого хвоста, а там хрен им нас в зелёнке сыскать, – думал Андрей. (Зелёнка – зелёные насаждения: лес, кустарник и т. д.).

– Толя на ближайшем перекрёстке направо и скорости прибавь немного. За нами следует целая делегация наших почитателей, хотят нам торжественно вручить ордена и медали за уничтожение вооружённой оппозиции, но мне кажется, что нам лучше повременить с получением наград, пусть эти засранцы за нами всё-таки побегают, а уж потом подумаем …

– Да уж, Андрей Семёнович, путь покатаются пока, – поддержал общий тон разговора Толик, – Я, например, вообще не претендую на награды. Обойдусь как-нибудь просто денежной премией. -

Андрей ещё несколько раз просил Толю повернуть на пересечениях дорог, стараясь не упустить общего направления движения. Красовский уже и сам не был уверен до конца, что они двигаются в нужную сторону. Но были и хорошие новости – пыльный шлейф наконец-то пропал с горизонта. Сам БТР своими восемью колёсами тоже поднимал вверх немало красной пыли, но всё же гораздо меньше, чем несколько десятков автомобилей. Свора сбилась со следа – интересно надолго ли … Но зато теперь можно смело брать направление на горы.

Сделали короткую остановку, чтобы оправиться, ноги хоть немного размять. Андрей сменил Толика за рулём, потому как тот управлял транспортёром уже больше четырнадцати часов. Толику освободили место на полу рядом с раненым, и измотанный длинной дорогой, водитель просто моментально уснул, подложив под голову чью-то куртку, чтобы не биться головой о бронированный пол. Когда окончательно стемнело, пришлось съехать с дороги и остановиться, иначе не зная сети местных дорог можно приехать обратно в лапы бойцам Халеда.

С рассветом все увидели плоские горы на горизонте, но никаких снежных шапок у местных вершин, конечно же, не было – это ж не Килиманджаро. Все склоны гор были покрыты сплошным ковром зелени: какие-то низкие деревья с корявыми ветками, плотно переплетёнными между собой, ещё на склонах были кусты в рост человека с ветками, густо усеянными довольно большими колючками – не кусты, а распущенные мотки колючей проволоки.

Зелёные горы резко контрастировали с красной пустыней простиравшейся вокруг гор до расплывчатого горизонта. Но до подножия гор или может просто больших холмов (не поймёшь) нужно ещё доехать, а горючки в баке – кот наплакал. Толик опять сел за руль, а Красовский в башню – наблюдать за дорогой с тыла, поэтому он и не увидел блок поста, неожиданно появившегося из-за поворота. Блокпост был устроен очень просто – две стенки укреплений сложенных из мешков с песком по обеим сторонам дороги. В стенках укреплений были сделаны бойницы для ведения огня. Позади укреплений стояла пулемётная вышка с крышей из соломы, а поперёк дороги, перекрывая её укоренился кривоватый шлагбаум, видимо изготовленный из ствола местного деревца, и выкрашенный в бело-красные полосы. Кинулись закрывать все люки, Андрей стал разворачивать ствол КПВТ в направлении блокпоста. Почему пулемётчик на вышке сразу же не открыл огонь по бронетранспортёру – непонятно.

Может он раздумывал, пробьёт ли пулемётная пуля броню этой странной машины, или может он просто спал (в джибутийской армии дисциплина та ещё). Как бы там не было, но огонь он открыл первым. Андрей ещё доворачивал с матюгами башенку, а пули из пулемёта, установленного на вышке уже весело защёлкали по броне, будто большая стая крупных птиц с железными клювами долбит по броне, желая продолбить дыру в прочной, стальной коробке, и отведать на вкус этих мягких и таких приятных на вкус людишек.

Андрей про себя автоматически отметил, что калибр у вражеского пулемёта меньше двенадцатого, иначе пулевых отверстий в крыше транспортёра было бы уже больше полусотни, а так пули рикошетили от брони, и уносились в пустыню с жалобным воем. Но, похоже, пулемётчика это совсем не смущало, и он продолжал садить по транспортёру длинными очередями. Наконец Андрей довернул башенку до нужного угла и теперь выцеливал пулемётчика, но БТР раскачивало на ухабах как на качелях – то вверх то вниз, и всё никак не получалось поймать на прицел пулемётное гнездо. Наконец Андрей крикнул,

– Толя, стоп! – Толик резко дал по тормозам, как будто только и ждал этой команды, и Андрей в очередной раз стукнулся головой об элементы пулемётной турели. Как только БТР встал смирно, Андрей открыл огонь по пулемётной вышке и повёл пулемётом снизу вверх, до соломенной крыши, которая от попаданий крупного калибра слетела с каркаса и завалилась вниз. Полетели щепки от деревянной конструкции вышки, и пулемётчик наконец-то заткнулся. Неожиданно из-за правой стенки сложенной из мешков с песком вылетело тёмно-зелёное яйцо ручной гранаты, упало на верхнюю, переднюю часть рыла транспортёра немного прокатилось по наклонной поверхности и упало в песок перед загнутым к верху носом. Красовский успел даже крикнуть,

– Граната! – Кто-то успел закрыть уши – кто-то нет. Рвануло не так уж сильно, по БТРу хлестануло осколками гранаты, и он загудел как колокол, но носовая броня у бронетранспортёров самая мощная, а в придачу там же находится сложенный железный водник для форсирования водных преград, поэтому осколки внутрь машины не пробились. Андрей ожидал взрыва гораздо более мощного, видимо граната была наступательной, с малым радиусом разлёта осколков.

Но чтобы у обороняющихся не возникло желания бросить в машину ещё чего-нибудь да посерьёзнее, Андрей стал стрелять короткими очередями в три – четыре патрона, целясь в амбразуры, благо расстояние до укреплений было невелико. Половина пуль попадала внутрь укрепления, и Андрей надеялся на то, что защитники блокпоста сейчас лежат плашмя на песке, и не помышляют кидать в БТР всякую взрывоопасную гадость.

– Толя пошёл! – крикнул Андрей, не переставая постреливать по бойницам обеих защитных укреплений. Так они и проскочили блокпост. Никто больше не отважился открыть огонь по бронетранспортёру, а Андрей опять развернул свой пулемёт направлением на корму.