Читать книгу: «Вторжение. Мор. Том 1», страница 2

Бродя по дому, Эберт задержался у гобелена фамильного дерева. Родственников у них ранее хватало – ведь их семья старинная, а предки сражались ещё во времена первых завоеваний триста лет назад. Но теперь напротив большинства имён стояла дата смерти. Даже отправиться к кому-то за помощью нельзя!

Последний ближайший родственник – дядя Варент, младший брат отца – погиб пару месяцев назад в морском путешествии, сопровождая торговые суда. Тут он изображён с фамильной саблей в золотых ножнах. Семейная реликвия исчезла вместе с ним.

По отцовской линии почти никого не осталось – многие погибли в боевых походах. По маминой – родственников больше, но почти все живут на континенте. Эберт всмотрелся в изображение Виланда, картинка лишь отдалённо напоминала папу. Он поймал себя на мысли, что ему не верится в происходящее, кажется, что родители должны вскоре прийти домой. Возможно, сказывалась усталость, и он просто не мог переварить все события.

Раздавшийся скрип двери заставил его вздрогнуть, но это оказался лишь слуга – Койт: молодой чумазый парень, который ухаживал за скотиной.

– Ну хоть ты выжил, – с облегчением выдохнул Эберт, а то он уже был готов увидеть того воина в позолоченном шлеме. – Есть ещё кто-то, кроме тебя, сколько …

– Где вас, собак, черти носили?! – перебил его Рейф, который был так зол, что, казалось, собирается взяться за оружие.

Койт, видимо, так испугался гнева, что готов был дать дёру. Но сообразив, что не убежит далеко, выдавил:

– Господин, не гневайтесь. Я это …, мы в лесу спрятались, – Койт и без того не слишком умный пытался подобрать слова, понимая, что жизнь его висит на волоске. – Мы ж не воины, а вот Серве да, он вступился …, но вы ж сами тело его видели во дворе. А мы того …, не можем драться, вот поэтому …

Эберт вышел наружу. За спиной Койта стоял седеющий Мун и маленький Тил. Не хватало ещё одной служанки, которой не было среди мертвецов.

– Здесь нет Кесси, где она?

– Она бежала за мной, но её подстрелили из лука, – ответил Мун. – Тело у самого леса. Бедняжке оставалось всего несколько шагов.

Что ж, очередная скверная новость – красивая и молоденькая служанка ему нравилась. Видимо, все, кто плохо бегал, или убиты ещё в доме, или были подстрелены из луков и арбалетов. Выжил молодой Койт и пусть с небольшой сединой, но крепкий Мун.

– А ты как уцелел, Тил? – обратился он к мальчишке. Ему было лет шесть-семь, точно никто не знал, и быстротой ног тот не отличался.

– Ну, я на крышу забрался. Разбил кувшин с молоком утром, и сэр Виланд обещал меня поколотить. Ну и залез. Вот меня и не заметили, когда дом обыскивали.

– Что ты видел, опиши подробно, что случилось? – наперебой спросили Эберт и Рейф.

– Ну совсем немного. Люди приехали с юга. Все в доспехах. С ними ещё повозка была.

– Сколько их, все на конях ехали? – Рейф стоял с задумчивым лицом. – Были гербы на одежде, знамёнах или той повозке.

Тил на пару мгновений замолчал и показал на пальцах сначала десять, потом семь.

– Все на конях сидели, господин. Ну, может, в повозке кто-то был, но я не видел, у неё двери без окон. А символы у них были, золотые крестики, такие на клевер похожи.

Рейф со стоном отвернулся и ушёл в сторону. Эберт почувствовал, как кожа покрывается испариной. Инквизиция! Она не стала бы нападать просто так, и повод был – мамино колдовство. Он взглянул на брата – тот сидел на скамье, смотря в одну точку. Эберт догадывался, в чём дело. Это настоящий позор всему роду.

– Рассказывай дальше, – вмиг севшим голосом приказал Эберт.

– Ну, сэр Виланд Аремин встречал их во дворе. А один из этих слез с коня и без разговоров так ударил господина, что тот вмиг упал без чувств. Серве выхватил меч, но ему сразу голову отрубили. Тогда и началась бойня. Я на крыше залез по-дальше, чтобы меня со двора не заметили, но повозка стояла перед стеной, и я видел, как вашего батюшку туда занесли. А потом матушку за руки усадили, – Тил, на секунду замявшись, тут же добавил. – Её не били, она сама зашла, просто под руки держали, чтобы …

– А Элла? – Эберт вдруг понял, что Тил будто забыл о ней.

– Молодую госпожу не видел, – помотал мальчишка головой в ответ.

– Её искали?

– Да, они всех искали, – продолжил Тил. – Я слышал, как один из них кричал, чтобы привели всех детей Аремин. Кто-то даже на крышу полез, я тогда в печную трубу спрятался.

С каждым словом Эберт чувствовал, как внутри него всё ярче разгорается надежда.

– Пройдитесь по дому и зовите её, – Рейф уже пришёл в себя и привычно раздавал приказы. – Она где-то спряталась. Все остальные дела подождут.

Все разбежались по дому и стали звать по имени. Рейф даже обошёл имение кругом. Но нигде её не было видно. Эберт начал уже волноваться. Может, она сбежала в лес? Или находится там, где их криков неслышно. Он остановился. Где она могла скрыться, куда она вообще любила залезть, когда они играли в прятки? На ум сразу пришёл погреб, там куча коробов и ящиков, постоянно всё меняется, много тёмных мест. Он пошёл в подвал. У самого входа вдруг вспомнил о недавних событиях у Данканов. Ладони тут же вспотели, а ноги ослабели. «Тут нет врагов, они все ушли», – как заклинание повторял он, пока не стало легче.

Внутри было намного тише, а крики Рейфа слышны не так хорошо. Эберт осмотрелся, среди всех мешков, коробов и ящиков найти кого-то сложно. Он позвал её, но отклика так и не услышал. Впрочем, времени у Эллы не было, и залезла она, наверняка, в хорошо знакомое укромное место. Эберт стал протискиваться в дальний угол. И там он увидел голубую полоску. Присмотревшись, понял, что это лента, вплетённая в волосы. Светло-русая макушка сестрёнки выглядывала из-за ящика. Он с трудом протиснулся.

От увиденного его сердце сжалось. Элла сидела в углу, зажав ушки ладонями, и ни на что не обращала внимания.

– Эй, – тихо окликнул он её и испугался ещё сильнее. Реакции не было. Элла большими карими глазами уставилась в пустоту. Эберт присел рядом и осмотрел её. На зелёном с синими полосами платье следов крови не нашлось.

Он погладил её по голове, отчего Элла сжалась сильнее, словно прикосновение причиняло ей боль. Эберт обнял её за плечи и погладил по спине.

– Всё позади. Теперь всё будет в порядке, обещаю.

Эллу словно прорвало. Она издала такой крик боли и отчаяния, что Эберт оглох на одно ухо. Уткнувшись ему в плечо, сестрёнка рыдала, моментально залив слезами его рубаху. А он застыл как истукан, не понимая, что можно сделать в такой ситуации.

– Они …, я видела как …, Фейни … – сквозь всхлипы и слёзы выдавила Элла. Она была не в состоянии разговаривать.

– Я понял, мы всё выяснили, можешь не говорить, – Эберт прекрасно её понимал. Фейни ранее являлась няней для Эллы, и они хорошо к друг другу относились. Теперь служанка лежала с перерезанным горлом.

– Они там всех убили! Всех! – ещё более сильный крик вырвался у неё из лёгких, так что у Эберта в ушах зазвенело.

На шум прибежал Рейф и остальные.

– Нет, кое-кто выжил, – он кивнул в сторону слуг. – А главное, маму и папу увезли на карете. Они целы.

– С ними всё в порядке?! – Элла с надеждой взглянула в глаза Эберта.

– Да, мама и папа у инквизиции.

– Инквизиции?! – надежда моментально сменилась на страх.

– Да, но всё будет нормально, – не моргнув глазом соврал Эберт. – Мы сможем доказать их невиновность и вызволим их из плена.

– Обещаешь?

Эберт серьёзно посмотрел ей в глаза и кивнул.

Скорое отбытие

Он уложил сестрёнку в кровать и спустился в главный зал. Эберту и самому жутко хотелось спать, но несмотря на возникшее чувство безопасности после уборки тел, он понимал, что оставаться здесь нельзя. Враги могут вернуться.

– Червивые обосанные святоши, – Рейф, как всегда, ругался от злости, а Эберт порадовался, что Эллы не было рядом. – Что они о себе думают? Это не арест, а нападение банды разбойников. Наш род достоин уважительного отношения. Какие бы прегрешения ни совершили отец с матерью, такого они не заслужили. Наши предки добывали славу, честь и положение в кровавых войнах не одну сотню лет, а теперь все их деяния утоплены в выгребной яме.

Он прекратил ходить из угла в угол и сел.

– Надо бы догнать этих святош, – процедил он.

– На чём? Лошадей нет, а деревенские кони бесполезны. Они не приучены ходить под седлом.

– Знаю и без тебя.

– Может, барон Алм нам поможет?

Рейф лишь кивнул в ответ. В зал вошли старшие слуги.

– Господин, тут эта …, – Койт боязливо поглядывал то на Рейфа, то на Эберта, будто совершил преступление. – Моя матушка захворала, я бы, эта, хотел сейчас заглянуть к ней.

Рейф встал, выставив подбородок вперёд и гневно сверкая глазами. Койт замолчал, поняв, что его желание сбежать под любым предлогом видно невооружённым взглядом.

– Действительно, там прямо бедствие какое-то, уже несколько человек слегло, – поддержал его Мун.

Сговорились они, что ли? У Рейфа от такой наглости скрипнули зубы. Эберт приготовился окрикнуть его, если брат возьмётся за меч.

– Слушайте вы, псы убогие, – сквозь шипение Рейфа слышалась угроза смерти. – Если ваши задницы не начнут бегать по дому, вылизывая здесь весь пол от крови, то к той куче тел добавиться ещё пара трупов.

– Мы и так стараемся, но нас слишком мало …

– Я с Эбертом схожу в деревню и приведу несколько крестьян и нашего попа-алкоголика. Они помогут с уборкой и с захоронением тел, – он взял в руки нож, лежавший на столе, отчего слуги побелели. – Элла остаётся здесь. Если я узнаю, что вы её бросили одну в доме хотя бы на минуту, то отрежу вам обоим носы. Всё ясно?

Койт и Мун быстро закивали, поклонились и бросились прибираться в доме.

– Эберт, ты как, живой ещё?

– Нет, – покачал он головой. – Я сейчас упаду.

– Придётся постараться. Надо сегодня же вечером выехать, пока снова не объявились нежданные гости.

Эберт лишь кивнул. Они начали собирать вещи для поездки. Путь до барона неблизкий и занимал около пяти дней.

Они вывезли с помощью слуг повозку во двор, без лошадей это сделать оказалось тяжело. Эберт сгрузил туда хлеб, сухарики, головку сыра, пару бочонков слабого пива, немного солёного мяса, связку чеснока и лука, мешок ржаной крупы, походную мельницу. Свободное место быстро исчезало, большую часть занял провиант и шатёр. Немало пространства ушло на сменную одежду, одеяла и разные тряпки. Последним кинули ремонтные приборы: топор, ножи, верёвки, гвозди, клинья.

Осталось запрячь в повозку лошадь, а лучше пару. Правда, коней украли нападающие. Взять других можно в деревне. Но тут есть проблема: в доме нет денег, как и оружия, дорогих тканей и драгоценностей. Все забрали неприятели.

Конечно, можно было расплатиться и другими вещами, бартерным обменом, но в доме мало предметов, которые бы заинтересовали крестьян. А лошади для них – не роскошь, а важное условие для выживания. Особенно в период вспашки земли.

– Идём в деревню, – вырвал его из мыслей Рейф.

– Нам не на что купить лошадей.

– С чего вдруг мы вообще должны платить за них, – фыркнул Рейф и передал Эберту старый меч в перевязанных ножнах. – Возьмём их по праву силы.

Взяв их в руки, он сразу понял: что-то не так. Ножны оказались расколоты и держались только благодаря скрепляющей их верёвке. Он достал меч. Тот был совершенно негодным. Да у него даже лезвие отсутствовало напрочь! Клинок просто резко прерывался в той части, где должна находиться режущая кромка. Не было и дола. Это лишь заготовка для меча! Эберт, приподняв бровь, издевательски посмотрел на брата.

– Извини, другого оружия не будет. Но в качестве угрозы крестьянам сойдёт, да и против людей без доспехов он вполне опасен.

Эберт со вздохом стал привязывать его к поясу с помощью верёвки на ножнах.

– Идём к тому зажиточному крестьянину. Как его зовут, не знаешь?

– Асто, – Эберт помнил лишь главу семейства, но вот имена сыновей забыл.

А ведь когда-то они довольно много времени вместе проводили. Но это было так давно, что даже лиц вряд ли удастся вспомнить. Не хотелось ссориться именно с ними, но делать нечего – нужны хорошие рослые лошади, а не маленькие недоразумения, больше похожие на пони. К тому же будет меньше шансов на конфликт со всей деревней, где Асто с детьми недолюбливали. Это понятно, он, как самый обеспеченный, часто давал соседям деньги в долг. Под хороший процент, который уходил куда-то в облака. Без лошадей им будет туго, но с голоду не умрут.

К тому же крестьяне обязаны Виланду службой, так что пусть дают коней. С Этими мыслями Эберт и Рейф пришли в деревню – семейство как раз возвращалось с полей домой. Эберт издали приметил двух рослых лошадей: рыжую и гнедую. «На таких и верхом ездить можно», – промелькнуло в голове. Если животные приучены к седлу, то это вообще находка.

– Асто, – обратился Рейф к седому бородатому главе семьи в добротной одежде. – слышал, что произошло в нашем поместье?

– Дошёл слух о бойне. Если это так, примите мои соболезнования, господин.

– А слухи о грабеже до вас не доходили?

– Нет, господин.

– Из дома вынесли всё ценное, а также вывели всех лошадей. Нам нужны кони для срочного похода и возмездия. Эти подойдут, – ткнул пальцем Рейф в сторону животных. – Сейчас возможности для оплаты нет, но мы вернём долг, как только придём из похода.

– Как потом? А если вы сгинете? Дело-то опасное.

– Вернусь и ещё тебя за дерзость наказать смогу, – сквозь зубы процедил Рейф.

– Я понимаю, у вас беда, но не надо перекладывать свои проблемы на чужие плечи. Мы никак не связаны с этой резнёй.

– Серьёзно? Считаешь, что вас это не касается? Вы ни при чём? – спросил Рейф так, что у Эберта возникло плохое предчувствие. – А я думаю, что вы кое-чем поживились после налёта. Время у вас было, чем и воспользовались. Если я узнаю об этом, то скоро я вернусь уже за вашими головами.

– Такое сначала доказать надобно.

– Доказать? Я здесь закон и владею правом на суд. И вот моё решение: виновен. Но ты можешь откупиться. Этих двух коней и десять логсоллов будет достаточно.

От повышения требований Асто и его сыновья опешили. К тому же Эберт прекрасно понимал, что таких денег у них нет. И Рейф наверняка знал, что золота у селян никогда не найдётся.

– Грабёж! – не подумав воскликнул Асто.

Рейф моментально выхватил меч, крестьяне отшатнулись, он приставил лезвие к горлу старика. Эберт последовал его примеру, но свой клинок опустил, чтобы сыновья не заметили, что он какой-то странный.

– Повтори, что ты сказал! – гневно крикнул Рейф. – Намекаешь, что я разбойник?

Старик весь трясся от страха и не знал, что сказать. Рейф размахнулся и ударил его плашмя мечом. Один из сыновей кинулся к отцу, но Эберт выставил вперёд свой клинок, и тот отпрыгнул назад. Эберт присел у старика. Кровь отсутствовала, на голове был лишь огромный синяк. «Только бы не помер», – ему не хотелось стать причиной бед для крестьян. Он побил его по щекам, тот в ответ замычал. На душе сразу полегчало.

– Живой, – успокоил сыновей Эберт.

– Ты, отстёгивай коней, а ты бегом в дом за деньгами, – приказал Рейф крестьянам, когда все выдохнули с облегчением.

Они так и сделали без разговоров.

– Обязательно бить старика? – настроение было паршивое. Он и раньше догадывался, что «покупка» лошадей вызовет конфликт, но не думал, что дойдёт до мечей.

– Они должны понимать, что если не будут слушаться, то прольётся кровь. Ты не бывал в боях и походах, так что запомни: когда грабишь крестьян, не давай им думать, а то они быстро сговорятся и навалятся целой толпой. Страх – главное оружие против них.

Асто очнулся и сидел покачиваясь. Видимо, ему сильно досталось. Кони уже были отвязаны, а из дома вышел старший сын и протянул Эберту всё, что смог найти.

Он посмотрел на пригоршню денег. Разумеется, логсоллов нет, но зато был шотсолл – красно-золотая монета с ноготь среднего пальца. Он был вдвое легче и дешевле, но тоже представлял хорошую ценность. Ещё нашлась дюжина серебряных монет разного размера и пара десятков медных ретеев.

– Этого хватит разве что на покупку меча, – со вздохом сообщил он.

– Где остальное, – Рейф направил свой клинок в сторону паренька. – Я знаю, что у вас должно быть больше.

– Отец дал много денег соседям в рост, чтобы они смогли купить всё необходимое для посева.

Рейф подумал мгновение, убрал меч и взял коней под уздцы.

– Будете должны, – крикнул он уходя.

Эберт ссыпал монеты в свой кошель и поспешил за братом. «Да уж, такого оскорбления они никогда не забудут», – подумал он оборачиваясь. Сыновья помогли отцу встать и повели его в дом. Старик всё ещё плохо держался на ногах. Не разбегутся ли крестьяне, услышав о произошедшем? После такого «налога», слухов о странной болезни, нападения инквизиции на усадьбу вся деревня может просто уйти. Но у других феодалов отношение к ним вряд ли будет лучше. К тому же отсутствие хозяев, скорее, задержит их. Пока в доме есть что взять.

– Они не забудут и захотят отомстить, – сказал он Рейфу.

– Интересно как?

– Например, разграбят дом.

– Он будет опустошён в любом случае, но это сейчас меньшая из проблем.

– Папа не обрадуется, когда узнает …

– Слушай, – Рейф резко развернулся к нему и громко спросил. – Мама и папа у инквизиции, скорее всего, за колдовство. Каково наказание?

– Смотря в чём оно проявлялось и какие последствия вызвало, а также от титула осуждённого, – Эберт на мгновение задумался. – Для мелкого дворянина, если он занимался этим долго и многократно практиковался, но не было человеческих жертв, то обойдутся лишением дворянского достоинства. А если магия привела к смерти – смертная казнь через сожжение на костре.

– А теперь вспомни, какую бойню они учинили. И что в деревнях в округе мор. Ставлю логсолл, что приговор уже вынесен и наверняка не самый радостный. К тому же схватили не только маму, но и папу, да и нас искали. Что бы ни случилось, я сомневаюсь, будто наш дом является безопасным местом.

***

Тил колол дрова и складывал их в телегу.

– Откуда топор? – спросил Эберт.

– Ну, из повозки, – выдавил он помявшись. – Ну, я просто не нашёл второй и времени мало. Элла сказала наколоть дров и заполнить ими свободное пространство в телеге, ну чтобы можно было огонь разжечь, если что.

– Молодец, – похвалил подошедший Рейф. – Сырыми поленьями костёр не растопить, а сухие ветки искать в лесу некогда. Тил, как закончишь, возьми сменную одежду, а в доме любое полотно ткани, которое подойдёт тебе для одеяла. Ты с нами едешь.

Судя по вытаращенным от страха глазам, Тил перспективе вовсе не обрадовался. «Не хочет отправляться в долгий путь?» – задался вопросом Эберт. Такая реакция его удивила, но желание думать отсутствовало. Сказывалась усталость за эти два дня.

– Элла где? – обратился он к мальчишке.

– На кухне, обед готовила.

Эберт нашёл её в главном зале. Элла разливала по тарелкам горячую ароматную кашу с овощами и мясом. Они кратко пересказали свой план.

– Мы не знаем, куда отвезли родителей, – подытожил Эберт. – Так что для начала доберёмся до барона Алма. Он как сюзерен должен помогать отцу в трудной ситуации.

– Отправляемся в дорогу немедленно, надо успеть до темноты покинуть пределы нашего имения, – добавил Рейф. – Нам нужно переодеться во что-то неприметное. Обязательно без гербов или других наших знаков.

***

После обеда они сразу отправились в дорогу. Мун и Койт остались присматривать за домом. «Убегут», – понял Эберт, глядя на них.

Он из-за усталости надел первое, что нашёл: тёмно-красный кафтан, коричневые брюки и мягкие высокие сапоги, а на голову надел красную шапку. Элла потратила больше всех времени, но подобрала тёмно-синее платье с коричневым поясом и чёрный плащ из грубой шерсти, который больше подходил для долгого путешествия. Волосы она расчесала и собрала в косу, куда заплела зелёную ленту.

Рейф же, видимо, слово «неприметное» воспринимал иначе, так как надел ярко-красный кафтан. Впрочем, всё остальное – брюки, пояс, шапка и капюшон с лентами спадающими стрелами вниз – были чёрного цвета. Вероятно, он всё же планировал найти боевую лошадь, поскольку оставил свои высокие жёсткие сапоги для верховой езды.

На повозке было неудобно спать, а постоянная тряска делала это вовсе невозможным. Эберт чувствовал, что скоро просто потеряет сознание и банально свалиться с повозки. Уже стемнело, а они всё не останавливались. Он не понимал, куда и зачем они едут? Нужно ведь отдохнуть. Мысли путались.

– Устроим привал, свернём с дороги, – слова брата вырвали его из полусна и прояснили разум. Рейф показывал в сторону полуразрушенной сторожевой башни. – Ночлег устроим там. Телегу оставим в лесу, но только снимем пару колёс, чтобы её не украли. Лошадей заводим внутрь башни, там есть место на первом уровне. Все вещи занесём туда же. Ничего не оставлять. Относитесь ко всему так, будто мы на вражеской территории. Эберт, выглядишь плохо, поднимись наверх и поспи. Я со всем управлюсь.

Он кивнул и пошёл к башне. Старая развалина всегда использовалась в качестве ориентира, чтобы не потеряться в лесу. Он никогда не подходил так близко, просто необходимости не было. Теперь же башня казалась жутковатой и слишком большой. Внутри всё покрыто плесенью, стоял затхлый запах, холод и сырость. Света от узких маленьких окон едва хватало на то, чтобы увидеть витую лестницу. Поднявшись на верхний уровень, он прилёг у стены и тут же уснул.

***

– Вставай немедленно! – сквозь сон доносился голос Рейфа.

Вот же дрянное состояние! Голова болела, было холодно, а всё тело ломило. Но самое противное – ощущение, будто в глаза и рот насыпали земли. Эберт повернулся, попытался встать, но тут же зашёлся в приступе кашля. Он разлепил веки и увидел взволнованную Эллу:

– Ты в порядке? Рейф, ему плохо!

Только сейчас по свету из окон Эберт понял, что солнце уже встало. Видно, все давно на ногах.

– Всё нормально, – успокоил он их. – Я смогу ехать.

– Элла, собирай вещи, немедленно выдвигаемся, – поторопил её Рейф, та кивнула и пошла вниз. – Надо срочно идти. Нам нужно быстрее попасть к барону Алму, а дорога будет длинной. Ты сможешь не отставать?

– А какой теперь уже смысл? Без лекарства я долго не протяну.

– Хватит ныть. Поднимай свой зад и пошли.

Эберт лишь кивнул. Конечно, он пойдёт к Тормотру Алму, хоть это и не изменит ситуацию – лекарство могла приготовить только мама, а где она неизвестно. Да, если даже они всё узнают, толку от этого никакого. Эберт вспомнил свои зимние периоды обострения. В последний раз мама давала по-настоящему магическое зелье, так что переболел легко, а вот до этого чуть не погиб. Причём зараза быстро лишала его сил, буквально через пару недель он уже с трудом вставал с постели. «До барона доберусь, а вот потом …», – дальше думать не хотелось. Эберт прогнал мрачные мысли и вышел наружу. Вещи были собраны лишь частично и погружены на лошадей. «Телегу, что ли, на поленья разобрали», – мелькнула глупая мысль.

– Рейф что случилось? Где повозка и Тил?

Тот оглянулся и поманил Эберта с собой. Они вышли на верхнюю открытую площадку, откуда открывался прекрасный вид на окружающий лес.

– Повозка там же, где и была, а Тила сможешь найти под яблоней недалеко от реки. Можешь заодно помолиться за упокой его души.

От такого поворота событий Эберт опешил. Но ещё больший ужас вызывало то, с какой простотой и спокойствием Рейф это произнёс. Будто сообщил о том, что будет на обед.

– Ты видел, как он испугался, когда я сказал ему, что поедет с нами? – Эберт в ответ кивнул, не понимая, к чему тот. – Так вот, я решил приглядывать за ним и всюду таскал его с собой, а ночью запер его. Утром я вместе с ним выводил коней на водопой и заметил конвой инквизиторов. Я проследил за ними, а когда обернулся, увидел, как тот улепётывал. Ну я догнал его и засунул ему меч между рёбер.

– Зачем?

– Слушай Эберт, – зашипел Рейф. Видимо, разговор ему не нравился. – Я понимаю, что ты никогда не был на войне, но запомни следующее: если слуга неверен своему господину, от него лучше избавиться, а если сомневаешься, что человек сдержит важную тайну в секрете, то его необходимо убить, наконец, если нельзя ни позаботиться о пленниках, ни отпустить их, то их тоже надо убить. Я поступил так, потому что мы не можем за ним уследить, а кругом рыщут враги.

Эберт кивнул. Он понял брата, хоть от этого не стало легче.

– И не рассказывай Элле о нашем разговоре. Она просто думает, что Тил сбежал. Он нравился ей, и я не хочу её расстраивать.

Эберт снова согласился. Дерьмо! Теперь он чувствовал себя предателем. Он вдруг вспомнил о том, как обычно описывались враги в многочисленных хрониках: как грязные животные, трусы, мародёры, насильники, грабители и садисты. «Кажется, это верно для армии любой страны мира, а если кто-то обеляет свои войска, то он либо лжец, либо идиот», – решил Эберт. А ещё ему показалось, что вскоре сможет познакомиться с этим поближе.