Читать книгу: «Малышка для Джокера»

Пролог

Парень, которого я впервые вижу, толкает меня обратно в квартиру. Дверь за ним захлопывается, а я, так и не вымолвив ни слова, оказываюсь прижата к стене. Он расставляет руки по бокам от моей головы, заключая в ловушку.

– Только попробуй вякнуть, и добрым я не буду.

Впивается в меня льдистым взглядом – в этот момент я его узнаю. Это его аватарку я разглядывала пару дней назад. И пусть сейчас он не раздет, та часть татуировки, что видна на шее, уж слишком примечательна.

– Это ты, – выдыхаю, с трудом веря в происходящее. – Джокер_666.

– Похвально. Мышка меня узнала, – ухмыляется он.

– Мышка?..

– Конечно. Ты себя в зеркало видела? Мышиный хвост, мышиная одежда.

– Пошёл вон! – Толкаю его в грудь со всей силы.

Что он себе вообще позволяет? Заявился в мой дом и оскорбляет!

Вот только мне не удаётся сдвинуть его ни на сантиметр. Мой тон тоже не особо его впечатляет.

– Я бы с радостью, – усмехается так, что весь мой боевой настрой пропадает. – Но ты мне кое-что задолжала.

Хмурюсь, пытаясь понять, о чём он? Неужели он не получил ожерелье? Похоже на то. Открываю рот, чтоб рассказать, что украшение я оставила у консьержа, как Джокер суёт мне под нос смартфон:

– Это же твоя красотка, да?

На экране вижу свою голубую ласточку.

– Ты что-то с ней сделал?!

Выхватываю у него смартфон и, увеличив фото, рассматриваю машину, с ужасом представляя, что могу увидеть на ней вмятины или что похуже.

Джокер не сразу забирает у меня телефон. Я вновь перевожу на него взгляд. Вид у него одновременно злой и удивлённый.

– Ты вообще понимаешь, с кем имеешь дело?

Моё молчание ему не нравится. Он хватает меня за горло и сжимает пальцы – не настолько, чтобы я не могла дышать, но довольно ощутимо, чтобы ощущение страха вернулось.

Вцепляюсь в его запястье, на что он рявкает:

– Руки убери! Не смей меня трогать – я тебе не разрешал. Я не шутки с тобой шутить приехал. – Он меня отпускает, и пока я пытаюсь прийти в себя, продолжает: – Я испорчу твою жалкую жизнь щелчком пальцев, поэтому слушай меня внимательно, поняла?

Киваю.

– Ты поцарапала мою тачку. Сегодня утром, на парковке у моего дома. Или скажешь, это была не ты?

– Я-я-я… – едва не заикаюсь.

Значит, это была его машина… Небеса, за что мне это? Теперь понятно, почему он так зол.

– Я всё исправлю! – выпаливаю, стараясь справиться с дрожью в голосе.

– Неужели? У тебя есть шестьсот тысяч?

– Сколько?!

«Шестьсот тысяч?» Таких денег у меня отродясь не водилось. Это в три раза больше того, что дала мне сестра на развитие моего онлайн-магазинчика. Наверное, я могла бы у неё занять и такую сумму, но эту мысль я отметаю сразу, как только та залетает мне в голову.

– Шестьсот, – повторяет Джокер безжалостно.

– У меня столько нет, – признаюсь обречённо.

– Кто бы сомневался. – Презрительным взглядом демонстративно обводит скромную прихожую. Потом склоняется к моему уху и шепчет: – Придётся отработать.

Большим пальцем касается моей нижней губы, а я буквально примерзаю к полу.

Что он имеет в виду? Неужели?..

Глава 1. Джокер

Шестой.

Так я бы себя назвал, если бы меня спросили.

Сесар Ромеро, Джек Николсон, Хит Леджер, Джаред Лето, Хоакин Феникс. И я – Даниил Ястребов. Но для всех Джокер.

Девчонка на мне прекрасно это знала, когда начала со мной встречаться.

Со мной надо осторожно.

Под меня надо подстраиваться.

Мне нужно быть преданной!

Её губы оставляют на мне ярко-красные следы. Злоебучие две полоски, как две жирные гусеницы. А ведь я просил – никаких меток.

Если сейчас я дёрну её за нарощенные волосы, она может что-то заподозрить. Попробует сбежать, лишив меня самого главного наслаждения – её страха. И ощущения покалывания в пальцах от мысли, что я всё контролирую.

У моего плана нет изъянов.

– Джи-Джи, – воркует Алика, расстёгивая рубашку, наверняка испачкав и воротник.

Отправить бы в химчистку вместо домработницы, но после шоу у неё вряд ли хватит на это сил.

– Меня не так зовут, ты же знаешь. – Терпения едва хватает, чтобы не скинуть её с себя.

Губами скользит по шее, руками по груди к ремню. Опустившись на колени, расстёгивает пряжку и ширинку. Наконец берёт в рот, сучка. Позволяю себе немного расслабиться, но не хочу кончать. Оргазм ударит по мозгам, снимет напряжение, а мне сейчас это не нужно.

Хватаю её за волосы, с чавкающим звуком отдирая от своей напряженной плоти.

– Джи-Джи, ты чего?

Опять это ласковое прозвище, выводящее меня из себя.

– Я – Джокер, включай уже мозги. Хватит дуру из себя корчить!

Натянув на себя бельё и джинсы, замечаю у пупка очередных красных гусениц от помады. Едва не скриплю зубами от переполняющей злости. Как мог связаться с этой идиоткой?

– Ну чего ты? – скулит Алика. – Ты из-за гонок такой, да?

Смотрю на неё: в глазах пустота и страх. Накручивает на палец белокурую прядь. Фальшивая насквозь, как пластиковая кукла. Но усиленно корчит из себя саму невинность.

Сука, как же бесит!

– Думала, я не узнаю, что ты трахаешься с Давидом?

Хватает ртом воздух, бледнея.

– Я… – пытается что-то сказать, пока сверлю её взглядом.

– Поэтому так старательно отсасывала? – усмехаюсь. – Считаешь, так смываются грехи?

– Это было один раз, – лепечет, – оплошность…

– Какой словарный запас! Охренеть. Может, я зря тебя дурой считал?

Делаю к ней шаг, она пятится, едва не скуля от страха.

– Джокер, послушай, я не хотела, это случайно. Прости! – взвизгивает.

Потому что в моём взгляде чётко читает свой приговор.

Пытается бежать к двери. Позволяю дотронуться до ручки, чтоб на секунду поверила – ей удастся вырваться из капкана. Но как только дверь приоткрывается, я настигаю, как кот мышку, и закрываю её обратно. Алика оборачивается, дрожа. Я расставляю руки по бокам от неё, окончательно захлопывая мышеловку.

– И что мне с тобой делать?

– Джокер, пожалуйста…

На её глазах появляются слёзы. Хоть что-то настоящее.

Она ведь знала, с кем связывается. Определённая слава бежит впереди меня. Не всё правда. Обычно с девками я соблюдаю определённую грань. Но измена? Серьёзно? И в общем-то мне похер на эту куклу, но она нарушила главное условие – преданность. Давид же покусился на то, что принадлежит мне. Я не могу это спустить.

– Пожалуйста, что? – подначиваю её.

– Прости, такого больше никогда не повторится.

– Это точно, – скалюсь, вызывая в ней приступ дрожи. Перехватываю за плечи, иначе свалится на пол. – Такое я не могу простить, ты же знаешь. Но я не зверь, чтобы ты за всё отвечала одна.

– Что? – Её колотит так, что ещё немного и начнёт стучать зубами. – Не трогай его! – кричит, когда до неё окончательно доходит смысл моих слов. – Давай сами с тобой всё решим!

Отталкиваю её в сторону. Открываю дверь:

– Заводите!

Парни затаскивают в комнату Давида. Ему уже слегка досталось, так, ради общего развития, что чужое трогать нельзя. А моё – тем более.

– Джокер! Я… Она не сказала, что твоя…

Вот же падаль. Бросаю на Алику насмешливый взгляд. Да у неё по ходу яйца больше, чем у этого урода. И вот за него она хотела впрячься?

– Незнание закона от ответственности не освобождает. – Смотрю так, чтоб у него не осталось сомнений – он не жилец. – Но… – выдерживаю театральную паузу, – так и быть, готов дать вам шанс. Один к пяти, что всё закончится хорошо.

Алика мечется взглядом от меня к Давиду, пока не останавливается на моём лице.

– Что ты задумал? – выдавливает еле слышно.

Не верит в моё великодушие. Правильно.

– А теперь на улицу! У нас будет игра!

Хватаю Алику за руку и тяну за собой. Следом парни без команды вытаскивают из комнаты Давида.

Появление нашей компашки производит фурор. Алика растрёпанная и зарёванная, Давида просто волокут как мешок с дерьмом. Музыка стихает, как и смех. Мы подходим к парковке у линии старта, откуда начинаются гонки.

– Отпустите, – велю парням.

Давид пытается расправить плечи, но вид у него жалкий.

На парковке стоят пять тачек, подсвеченные прожектором. Быстро осмотрев их, обращаюсь к Давиду:

– Ты же любишь гонки. Возможно, сегодня это спасёт тебе жизнь.

– Джокер, я могу заплатить! У меня есть деньги!

– Фу, Дава! Думаешь мне нужны твои деньги? Не всё ими измеряется. Поэтому…

Дёргаю Алику к себе и заламываю ей руку за спину. До острой боли. Да, детка, игры закончились. Она скулит, но меня этим не проймёшь.

– Видишь тачки?

Алика кивает.

– Что мне нужно сделать? – спрашивает, когда я ослабляю хватку.

– Выбирай одну из них. Дава именно на на ней поучаствует в гонке.

– И это всё? – уточняет неверяще.

– Только одна из этих тачек с исправными тормозами.

Глава 2. Джокер

– Джокер! Ты сошёл с ума! – визжит Алика, пытаясь вырваться.

– Нет.

– Ты на условном! – выкрикивает. – Тебя посадят, псих ты конченный!

Будто это меня остановит.

– Мне можно всё. – Растягиваю губы в своей фирменной усмешке. – Захочу – я тебя закопаю. И его, и каждого здесь. Выбирай машину, детка. – Наклонившись к её уху, тихо добавляю: – Тогда я придержу компромат на твоего отца.

Алика бледнеет. Я точно знаю, куда надавить. Девочки всегда привязаны к отцам, и стать причиной их проблем – смерти подобно. Муж, парень, любовник – переменная, а отец навсегда.

– Красная, – еле слышно шепчет она.

– Красная? Хороший выбор… Или плохой?.. Вот и узнаем. – Машу рукой парням. – Засовывайте его в красную.

А если откажется – у меня и на него кое-что есть.

Киваю рефери, что мы готовы.

– Ты тоже поедешь? – спрашивает Алика.

Отпускаю её, не собираясь отвечать. Но она не спешит убегать. Наоборот, сама хватает за руку. Бессмертная сучка. У меня даже мелькает что-то вроде уважения. Дрожит от страха, а пытается бороться. Было бы за кого. Дава готов был слить её сразу, как понял, что ему хана.

– Джокер, я совершила ошибку, – частит, пытаясь поймать мой взгляд. – Мне жаль, правда… Нам же было хорошо! – повышает голос, пытаясь до меня достучаться.

– «Было». – Всё-таки смотрю на неё. – «Было», – повторяю, – в этом суть, детка. Я скажу тебе только одно, – схватив за подбородок, сжимаю, понимая, насколько тошно находится с той, от которой несёт другим мужиком, – если он сдохнет, это будет на твоей совести. И тебе с этим жить. А теперь пошла нахер.

– Тебя посадят! Подонок! Тварь! Урод!

– Может, и урод, – отвечаю, больше не оборачиваясь, – но справедливости у меня не отнять.

Забираюсь на сидячие места, с которых хорошо видно линию старта. Выбранную тачку парни успели откатить на нужную точку.

Гул моторов разрывает тишину ночи. Дава внутри, и через лобовуху видно, насколько он нервный. Постукивает пальцами по рулю, а кадык дёргается при каждом взрыве смеха с трибун.

Я б тоже нервничал, что уж. Но он сам виноват.

– Начинайте!

Сюда приезжают многие: здесь совершаются ставки, знакомства и гонки. Для меня это давно уже потеряло остроту. Больше по треку я не гоняю. Смотреть… Смотреть никто мне не запрещает, и сегодня это по-настоящему интересно.

Заезд длится в среднем шесть минут. Своё лучшее время я прекрасно помню. Пять минут и тридцать три секунды. Мой рекорд так и не побит.

Хотя многие пытались.

Один из лучших погонщиков брата даже был близок к этому. Но и ему не удалось. Зато именно его выбрала девчонка, которая мне реально понравилась впервые за долгое время. Лера… Нахер их обоих! Брат чётко дал понять, чтоб я их не трогал, иначе не поможет с условным. Лера, конечно, красивая и сильная, но даже из-за неё я не стал бы ругаться с братом.

Встряхиваю головой, окончательно прогоняя мысли о ней. Нахер! Ни одна девка не заслуживает того, чтоб засесть в моей черепной коробке.

Сосредотачиваюсь на гонке. Девчонка на старте взмахивает флагом. Трибуны отзываются дружным гулом.

Четыре машины с рёвом срываются с места. Красная тачка дёргается, глохнет, наконец трогается, когда остальные уже уходят в первый поворот. Толпа свистит, кто-то кричит «Давай, сопляк!», но Дава лишь жмётся к обочине, будто надеясь стать невидимым.

Трусливое ссыкло. Крадётся по треку под свист зрителей, пока не скрывается из виду. «Ну давай же, тряпка. Покажи, на что способен», – мысленно подначиваю его. Хотя уже понимаю, что ни на что он не способен.

К концу первого круга приходит последним, но всё же на скорости, поняв, что тормоза у красной тачки в порядке. Впрочем, как и у остальных четырёх, но об этом знаю только я. Неисправная тачка на треке – угроза для всех. Но им мне мстить не за что.

На втором круге лихорадочно мечется между машинами – то залезает под зад сопернику, то отчаянно бьётся за внешнюю траекторию. Поздно, Дава. Первый круг тебе не забудут. Закопал свою репутацию на глазах у всех. От такого не отмоешься.

Время пролетает незаметно. Наконец первые тачки, визжа резиной, пересекают финишную прямую. Дава – предпоследний. Вываливается из тачки прямо на асфальт и переворачивается на спину, судорожно вдыхая и выдыхая. К нему подбегает моя бывшая девушка. Так торопилась, что даже не заметила, как потеряла одну туфлю.

– Ошиблась она, угу, конечно.

Мелкая сучка.

Такой финал меня совершенно не вставляет. Никакого ощущения победы. Наоборот, как будто меня нехило так нагнули.

Достаю смартфон и набираю хорошо знакомый номер.

– Кай.

На фоне слышится возня, тот явно спал.

– Да, Джокер.

– Сливай жёлтым инфу.

– По обоим?

– По обоим.

Отключаюсь, зная, что с моего счёта Кай снимет кругленькую сумму. И уже завтра отцам этой сладкой парочки настанет полный писец. Но даже это не доставляет удовольствия.

Сваливаю с гонки, хотя впереди ещё пара заездов.

Дверь тачки захлопываю с глухим ударом. Ключ – в замок зажигания. Резкий поворот – и двигатель взрывается рёвом.

Добираюсь до любимой трассы, на которой в такое время почти не бывает машин. Вдавливаю педаль газа в пол. Из динамиков оглушает дикий гитарный рифф.

Громкость на максимум. Барабаны бьют по вискам, бас вытряхивает душу. Окна опущены – прохладный ночной воздух хлещет в лицо.

Спидометр взмывает: 100… 140… 180…

Первый поворот приближается стремительно. Руки сами работают – резкий бросок руля, сброс скорости, и машина ввинчивается в вираж, шины визжат по асфальту.

Прямая. Снова газ.

200… 220…

Ветер рвёт волосы. В груди – пустота и кайф. Ни злости, ни разочарования – только скорость, только этот миг, когда земля уплывает из-под колёс.

Скорость пьянит и прочищает мозги. Становится легче дышать.

Музыка отключается из-за входящего звонка. Из динамика доносится:

– Данечка! Надеюсь, я тебя не разбудила?

Глава 3. Джокер

«Данечка»

– Ба… – Губы сами растягиваются в дурацкой улыбке.

Только она может так называть. Только для неё я всё ещё тот самый мальчишка с разбитыми коленками и дерзким взглядом.

– По-моему, это в твоём возрасте в такое время полагается спать, – подкалываю. – А у меня вечер только начинается.

– Не хами пожилому человеку, – выговаривает строго

– Да не старая ты, ба!

Её голос действует на меня как успокоительное. Если во мне и есть что-то светлое, то только от неё. Единственная женщина, к которой испытываю безоговорочное уважение.

– Старая, Данечка, старая, – говорит мягче и слабее.

Становится неприятно и щемит в груди. Не хочу думать о том, что она права. И однажды её не станет.

– Это у тебя кризис среднего возраста перед днём рождения прорезался?

– Кстати, о празднике… – её голос становится осторожнее, – Демид звонил. Предупредил, что ты с браслетом приедешь.

Твою мать! Внутри всё закипает.

– Серьёзно, ба? Он мой брат или твой личный информатор? – вырывается сквозь зубы, прежде чем успеваю заткнуться.

Тишина в трубке становится гуще. Слышу, как она вздыхает – тем самым усталым вздохом, от которого в семь лет становилось стыдно за разбитую вазу.

– Данька, как ты во всё это влипаешь? У тебя ведь и мозги есть, и деньги. Чего тебе не хватает?

– Ба, давай не сейчас. При встрече обсудим.

Уловка. На празднике она не станет поднимать эту тему – ни при гостях. Как и я. Не готов объяснять, почему просираю собственную жизнь.

– Ладно… – она сдаётся. – Может, ты с девушкой придёшь? – переводит тему.

– Нет у меня девушки, ба.

– Жаль. – Пауза, и смертельный выстрел: – А Демид, кажется, остепенился. С Катюшей приедет.

– Ты их обоих пригласила? – Вопрос вылетает сам собой.

Скрыть напряжение в голосе не успеваю. Усталость даёт о себе знать.

– Конечно! – Бабушка моего напряга не замечает. – Демид столько о ней рассказывал! Уверена, она чудесная девушка. И хорошо на него влияет. Я мечтаю поскорее с ней познакомиться.

Продолжает восторженно говорить о пассии брата, а я едва держусь, чтоб не съязвить. «Хорошо на него влияет…» Сука! Бью кулаком по рулю. Рядом с этой Катей брат из волка превратился в щенка. Ещё немного и забросит наш общий бизнес.

– Ладно, спокойной ночи.

Отключаюсь. Бросаю телефон на пассажирское сиденье. Бабушка не перезвонит – слишком гордая для этого, слишком мудрая. Она ведь и правда не хотела меня задеть… Но… Сравнение с братом всегда отзывается болью.

Демид.

Порой имя брата обжигает, как спирт на свежей ссадине.

Бабушка всегда принимала его как родного, хотя по факту у них нет общей крови. С Демидом у нас один отец, а она мать моей матери. В детстве её любовь к брату я воспринимал как должное. Но чем чаще она нас сравнивала, и обычно не в мою пользу, тем сильнее казалось, что его любит больше. Вот и сейчас: брат приедет с невестой, а я с браслетом! Им она довольна, а я…

С силой трясу головой, будто могу стряхнуть эти ядовитые мысли. Передо мной куда более осязаемая проблема.

Твою мать.

Твою мать!

ТВОЮ МАТЬ!

Из-за траблов с полицией, а потом разборок с Аликой и Давой я забыл про подарок! Ба, конечно, каждый раз говорит, чтобы мы ничего ей не дарили, но на самом деле она обожает подарки. За показной скромностью скрывается настоящий ценитель. Для неё подарок – не просто вещь, а целое послание. «Данечка, мне важно не сколько ты потратил, а сколько души вложил», – её любимая фраза.

За годы я выработал целую стратегию.

Никаких ювелирных магазинов – она ненавидит безликий блеск.

Только хендмейд – чем уникальнее, тем лучше.

В идеале, чтоб и мастер был с уникальной историей. Бабушка обожает подобные рассказы больше самого подарка.

В прошлом году подарил ей керамическую чашку от глухонемого гончара из пригорода. Теперь утренний кофе она пьёт только из неё.

Времени в обрез! Несусь домой. Приняв душ, заваливаюсь на кровать вместе с планшетом и ныряю в недра всемирной сети. На самом деле мне всегда нравилось выбирать для бабушки подарки. Но сегодня подстёгивает злость. Демид наверняка принесёт что-нибудь особенное. Мой подарок должен быть не хуже.

Спустя полтора часа бесплодных поисков наконец натыкаюсь на то, что бабушке может понравиться. Украшения из бисера. В первые минуты кажется – это нейронка. Подобное невозможно сделать самостоятельно. Но чем дольше вглядываюсь в фотографии, тем очевиднее – это ручная работа.

«Туманность Андромеды» – фиолетовые переливы, будто поймали кусочек космоса.

«Афродита в лепестках» – розовые тона, которые складываются в профиль богини.

«Жанна д'Арк в доспехах» – бисерная кольчуга, сквозь которую проглядывает стальной блеск.

Охренеть. Даже названия звучат как в музее. Каждое изделие сопровождается историей. Не просто – «сделано из чешского бисера», а целое эссе о том, что вдохновило мастера. Даже интересно становится, кто способен создавать подобное.

Нахожу раздел «Обо мне». Украшения делает некая Даша. На моё удивление совсем молодая девчонка. Рассматриваю её фотку.

Тёмные волосы собраны в тугой хвост. Голубые глаза, пухлые губы. Вроде не накачанные. Ненакрашенная. Обычная. На улице мимо такой прошёл бы, не заметив.

Возвращаюсь к каталогу.

Выбор очевиден: «Туманность Андромеды». Неповторимая и гордая. Прямо как ба.

Набираю сообщение:

Выбрал Андромеду. Куда кинуть бабло?

Отключаюсь с мыслью, что уже завтра у меня будет охеренный подарок для ба.

Глава 4. Даша

Выбрал Андромеду. Куда кинуть бабло?

Хам!

Первое, что приходит в голову.

Почти как в любимом дедушкином анекдоте: «Ни тебе здравствуйте, ни мне спасибо, ни нам до свидания!»

Поначалу даже ловлю себя на желании не отвечать этому Джокер_666. Интуиция подсказывает, что с этим клиентом будет непросто. Но мне нужны заказы. И сдаваться я не привыкла. Да и каких только заказчиков у меня не было за два года. Большинство – чудесные люди. Однако попадались и те, кто пытался обмануть, грубил или оставлял злобные отзывы на изделия, которые даже не покупал.

Доброе утро! Украшения из этого каталога я делаю под заказ. На Туманность Андромеды уйдёт не меньше недели. Вас это устроит? Либо можете посмотреть готовые варианты здесь.

Добавляю ссылку на нужный раздел каталога. Перечитываю сообщение, чтобы убедиться: моё раздражение осталось при мне.

Ответ приходит сразу:

До дня рождения три дня

Набираю новое сообщение, чтобы отказаться: три дня на работу – это нереально! Но я не успеваю его закончить, как вижу уведомление о зачислении денег. Следом прилетает:

Доплата за скорость, мышка

Сумма просто баснословная! Намного превышает стоимость самого украшения. Но впервые деньги меня не радуют. Даже если это за «скорость», это слишком много. А ещё он не спросил, согласна ли я? Ведь у меня могут быть и другие заказы. Я уж молчу про «мышку». Это вообще нормально? Кем он себя возомнил?

Вопросы остаются без ответов, потому что ехидный внутренний голос, который прорывается через лавину моего негодования, напоминает: никаких заказов у меня нет, а долг перед сестрой есть. Вздохнув, понимаю, – этот хам победил. Я возьмусь за этот заказ.

Какой крайний срок? И куда оформить доставку?

Может, всё-таки стоило отказаться? Я ещё ни разу не делала такое сложное украшение всего за три дня.

Двадцать восьмое, десять утра. По городу.

Жесть! Времени на работу даже меньше, чем я рассчитывала. Я успею, если забуду про еду и сон. Но отступать поздно. Уверена, если сейчас вернуть деньги и отказаться, этот парень просто так не смирится. И у моего, и так не особо прибыльного, бизнеса появятся реальные проблемы.

Напишите, пожалуйста, адрес, куда привезти готовое изделие.

Он отправляет мне название улицы и номер дома.

А номер квартиры?

Лично привезёшь заказ, мышка?

Мне кажется или он имеет в виду какую-то пошлость? Реально, хам и нахал!

Заказ привезёт курьер!

Пусть оставит у консьержа. Не подведи, мышка.

Никакая я тебе не мышка! И я бы с удовольствием написала ему всё, что думаю о подобной манере общения, но вместо этого отбрасываю телефон в сторону. В груди неприятно жжёт от того, что я позволила так со мной говорить, потому что мне нужны деньги за этот заказ.

И чем я лучше Миланы? От этой мысли становится ещё горьше. А особенно от того, что, как бы я ни отрицала, я скучаю по сестре. Проще злиться. И сегодня для этого у меня есть отличный объект.

Снова тянусь к телефону. Сжимаю его так, будто хочу раздавить, когда открываю профиль этого хама. После того, что он понаписал мне в сообщениях, ожидаю увидеть слащавого мажора с тупым взглядом.

Но…

Чёрт.

На аватарке парень лет двадцати двух. Лицо с чётко очерченными скулами, будто высеченными из мрамора. Губы – полные, с едва заметной кривой усмешкой.

Но главное – глаза.

Серо-голубые, почти ледяные. Смотрят прямо в душу, будто видят меня сквозь экран. В них читается опасность – не та дешёвая бравада пафосных мачо, а настоящая, глубинная. Как у хищника, который уже выбрал жертву.

Взгляд цепляется за татуировку, часть которой хорошо видно в распахнутом вороте белой рубашки. Половина шеи залита чёрной тушью, на фоне которой гордо сияет белая звезда. На чистой коже – её тёмный двойник.

Контраст. Противоречие. Совершенство.

Необычно. Я подобного ни у кого не видела.

Кадр обрезан по грудь, но и так понятно, что фигура у него спортивная – широкие плечи и рельефные руки. На одной – массивные часы, на другой – кожаный браслет.

Стильно. Дорого. Опасно.

И самое противное – чертовски притягательно.

Я резко выключаю экран.

Нет, нет и нет!

Этот тип – хам, наглец и явно псих. Пусть даже выглядит как грешный ангел с обложки глянца.

Но когда через минуту я снова открываю его фото, то ловлю себя на мысли: «Он и правда считает меня мышкой?»

Нет! Я не буду о нём думать! Мне всё равно. Я сделаю для него украшение, и на этом всё. Мы даже лично с ним не встретимся, и уверена, что это к лучшему.