Читать книгу: «Североград», страница 2

Артём подошёл к зеркалу, почувствовав, как его тело сковывает странное беспокойство. Он не знал, что именно он увидит, но внутри него было неясное чувство тревоги. Когда он взглянул в зеркало, то сразу же увидел свою собственную теневую фигуру. Это было его отражение, но оно казалось другим. Это было существо, скрытое за его внешним обликом.

Существо было молчаливым, темным, и оно вдруг посмотрело на него своими пустыми глазами. Это был страх. Страх быть недостаточно хорошим, страх не справиться, страх потерять контроль.

Артём сделал шаг назад, но зеркало не исчезло. Фигура продолжала смотреть на него, будто ждавшего чего-то. Это было не его настоящее "я", но как будто его скрытая часть.

– Что ты боишься, Артём? – прозвучал голос, который был одновременно тихим и громким. – Ты боишься не магии. Ты боишься себя.

Артём сжался, пытаясь подавить этот голос, но тот звучал всё громче.

– Ты думаешь, что магия поддастся тебе. Ты думаешь, что сможешь её контролировать. Но ты не можешь контролировать себя. Ты боишься ошибиться. Ты боишься быть слабым.

Артём почувствовал, как его руки стали холодными, а сердце бешено колотится. Он не знал, что делать. Он пытался отвернуться от зеркала, но оно тянуло его обратно.

– Я не боюсь! – выкрикнул он.

Магия сразу отреагировала. Сначала зеркала начали дрожать, затем из них выбежала темная тень, схватив его за плечо. Это была его собственная неуверенность. Она сжала его, как железные цепи, и Артём понял, что именно она держит его. Он не мог двигаться. Его разум становился всё более мутным, и магия, которую он ощущал, начала выходить из-под контроля.

Но вдруг, среди этого хаоса, он вспомнил слова профессора: "Не пытайся контролировать. Прими." Вдохнув глубоко, он попытался не бороться, а просто позволить своей темной стороне быть. Он не мог убежать от себя, не мог скрыться от этого страха. Он должен был встретиться с ним.

– Я не боюсь… – прошептал он, снова и снова, пытаясь найти в себе силы.

Тень в зеркале начала исчезать, а стены начали обретать прежний вид. Артём сделал шаг вперёд и взглянул на своё отражение. В этот раз он не видел только темную фигуру. Он увидел себя настоящего – с силами и слабостями, с сомнениями и уверенностью. Но это было его "я". Он больше не стремился убежать от того, что скрыто внутри.

– Ты справился, Артём, – услышал он голос профессора Алёшина.

Когда он открыл глаза, то обнаружил, что всё в комнате стало обычным. Стены были такими же, как и прежде, а зеркало отразило его лицо, но теперь в нём не было страха. Он всё ещё был неидеален, но это больше не было его слабостью. Он понял, что именно это и было его силой.

Занятие 6: Путь к магии сердца

На следующее утро, уже после того как Артём справился с внутренним испытанием, его пригласили к профессору Алёшину для дальнейшего обучения.

– Ты прошёл первый этап, – сказал Алёшин. – Теперь ты готов к следующему шагу. Магия не будет только силой, которую ты используешь для борьбы. Она будет твоим проводником в самопознание. Важно понять: магия – это не только внешний мир. Это ты сам.

Артём ощутил, как его сердце стало теплее. Он начал понимать: магия – это не просто инструмент, а часть его самого. Каждый жест, каждое слово, каждое ощущение в магии было связано с его внутренним миром. И чтобы стать мастером, он должен был научиться понимать не только мир вокруг себя, но и самого себя.

Магия становилась не только его силой, но и путём к самопознанию, и в каждом испытании Артём становился всё сильнее и ближе к тому, кто он на самом деле.

Занятие 7: Магия через принятие

На следующий день Артём стоял перед ещё более сложным испытанием. Урок был посвящён тому, что магия, как и всё в жизни, требует принятия. Именно принятие себя и своей силы, без попытки скрывать или подавлять свои слабости, было ключевым моментом в обучении. Преподаватель Алёшин объяснил, что магия не терпит двойственности в сердце. Она откликается только на те намерения, которые исходят из чистой, не запятнанной сущности.

– Сегодня мы будем работать с внутренними образами, – сказал профессор, стоя перед учениками. – Вам нужно будет позволить магии выйти из вашего сердца, а не только из разума. Ваша задача – объединить внутреннюю силу и внешние образы.

Артём почувствовал, как его тревога снова возвращается. Ему было трудно представить, что магия, которую он изучал, могла исходить не от его воли, а от того, что он по-настоящему чувствовал в своём сердце.

– Сосредоточьтесь, – продолжил Алёшин. – Сегодняшняя задача будет связана с визуализацией. Ваши образы, ваши чувства – это и есть магия.

Преподаватель махнул рукой, и в воздухе появились несколько туманных фигур. Они медленно кружились в пространстве, образуя тени людей, животных, предметов – всего, что могло бы быть важным для ученика. Эти фигуры не имели четких контуров, они были будто бы сделаны из тумана, движущегося в такт с дыханием.

Артём сразу же понял, что это не просто заклинание или физическое упражнение. Это было нечто гораздо более тонкое.

– Представьте то, что вам важно. Сделайте это реальностью. Ваша магия – это отражение вашей души.

Артём закрыл глаза и попытался представить что-то важное для себя. Но что-то мешало ему – он чувствовал, как внутреннее сопротивление не позволяет ему создать чёткий образ. В голове не было ясных картин – только смутные воспоминания, переживания, которые не могли сложиться в нечто осознанное.

Он попытался сосредоточиться на своём доме – на родных местах, где он вырос. Вспомнил лес, который всегда успокаивал его, тёмные воды реки, на которой он научился плавать. Но чем сильнее он пытался вызвать образы, тем сильнее становился этот внутренний шум. Он не мог сосредоточиться.

– Я не могу… – прошептал он, чувствуя, как отчаяние начинает охватывать его.

Тут же в голове возникла тень – та самая, которую он видел в зеркале на предыдущем занятии. Тень становилась всё ближе. Это был страх перед неудачей, перед тем, что магия не выйдет из него, что его сила слишком мала.

– Я не смогу, – снова прошептал он, но в этот раз не услышал отклика. Внутри него было не только сопротивление, но и тёмная пустота. Он чувствовал, как эта пустота поглощает его.

Но вдруг он вспомнил, как на прошлом занятии смог пройти через свой страх, как он принял свою темную сторону, не пытаясь её подавить. Он понял, что магия в тот момент была не просто инструментом, а способом освобождения.

Артём сделал глубокий вдох и попытался не бороться с тем, что он чувствовал. Он открыл глаза и взглянул на туман в воздухе. Вместо того чтобы пытаться увидеть ясный образ, он решил просто почувствовать магию в себе.

И в этот момент что-то изменилось.

В его воображении начали появляться образы – не чёткие, не совсем реальные, но они были настоящими. Он увидел сам себя, сидящего у костра в ночном лесу. Рядом с ним было что-то важное, что-то неясное, но одновременно притягивающее.

Образ смутно напоминал его родных и странную связь с предками, которую он никогда не мог понять. Эта связь стала его магией, и с каждым дыханием она становилась всё ярче.

– Ты освободил магию, Артём, – сказал Алёшин, наблюдая за его успехом. – Ты позволил ей быть твоей.

Артём почувствовал лёгкость. Он осознал, что магия не существует вне его. Она была частью его самого. Он уже больше не боролся с ней. Она просто была.

Занятие 8: Магия через выбор

Через несколько дней пришло ещё одно сложное испытание – испытание выбора. Преподаватель Алёшин попросил учеников выбрать свою личную магическую практику и попытаться воплотить её в реальность. Это задание не предусматривало точных инструкций. Оно зависело от того, что каждый ученик чувствовал внутри себя.

Артём долго не мог определиться. Он вспоминал, как когда-то, ещё в детстве, часто стоял на берегу реки и запускал в воду камни, создавая круги. Эти моменты были для него чем-то вроде ритуала. Он часто использовал воду как свой канал для размышлений, и всё это ощущалось как нечто очень личное, но не магическое.

Но вдруг, когда он подошёл к камню в центре зала, почувствовал, как его внутренняя сила снова откликается на воду. Он выбрал это, не думая, и с этим выбором магия стала для него не технологией, а частью его сути.

– Это твой выбор, Артём, – сказал профессор, когда увидел, как вода начала медленно собираться вокруг камня. – Ты понял, что магия требует не силы, а принятия своего пути.

Артём почувствовал, как этот момент стал для него настоящим поворотом. Он не пытался доминировать над магией. Он просто следовал за собой, и магия отвечала ему тем, что он сам был готов принять.

С каждым новым шагом Артём становился всё более осознанным в своём отношении к магии и себе. Он понял, что только через принятие и самоосознание можно по-настоящему стать мастером магии. С каждым новым испытанием он всё больше ощущал, как его личная сила и магия сливаются в одно целое.

Его путь только начинался, но он уже понял: магия не просто оружие. Она – способ быть собой, без страха и сомнений.

Глава 8 Трещины

Прошла неделя с того дня, когда Артём впервые почувствовал настоящую магию – не ту, что изучали на занятиях, а живую, как дыхание, как пульс. Ему казалось, будто он наконец поймал неуловимую нить, которая связывала его с этим странным, холодным, но захватывающим миром.

Но вместе с этим пришло и новое ощущение: будто что-то наблюдает. Будто за каждым успехом, за каждым жестом скрывается невидимая тень, которая ждёт.

Всё началось вечером, когда он остался в библиотеке – высокие потолки, полумрак, пыльные корешки, запах чернил и старого дерева. Это место казалось ему живым. В нём шептались стены, потрескивали половицы, а книги, словно звери, выбирали себе читателей.

Он бродил меж стеллажей, пока взгляд не наткнулся на узкую щель между полками, за которой скрывался неприметный отсек. Там и лежала она – книга без названия, покрытая сажей, с обожжёнными краями, словно пережившая пожар.

Он взял её в руки, и в груди что-то сжалось. Холод прошёл по пальцам. Открыл первую страницу – она была пустой. Лишь на второй надпись:

«Магия требует правды. Не каждой правде ты будешь рад».

Он не понял, почему эти слова ударили по нему, как молния. Может, из-за правды, которую он сам пытался не замечать – что он не чувствует себя частью этого места. Что он по-прежнему чужой. И всё это – школа, магия, новые друзья – может быть, только иллюзия, за которой кроется нечто страшное.

Шаги. Он быстро захлопнул книгу.

В проходе появилась Таисия. Высокая, с острыми скулами и глазами цвета дымчатого янтаря. Она не улыбалась. Почти никогда.

– Что ты держишь? – спросила она сдержанно.

Артём показал книгу, и на лице девушки промелькнула реакция – испуг, быстро скрытый под равнодушием.

– Не трогай её, – сказала она. – Это не для таких, как ты.

– Таких, как я? – переспросил он, чувствуя, как в груди поднимается раздражение. – Я тоже ученик. Я тоже учусь магии.

– Нет, – ответила она, медленно подходя ближе. – Ты учишься жить с ней, а это не одно и то же. Эта книга… она работает только на тех, у кого внутри уже есть трещины.

Она взяла том из его рук и спрятала обратно за стеллаж.

– Советую не искать её снова. Если она захочет, она сама тебя найдёт.

Артём смотрел ей вслед, чувствуя, как что-то внутри шевелится – тревога, недоверие, и ещё… вопрос. Кто он такой в этом мире?

Вернувшись в свою комнату, он сел у окна. За окном лежала сибирская ночь – глубокая, морозная, звёздная. Шептал ветер, где-то вдалеке завывали волки. В таких звуках было что-то древнее, неукротимое.

Он снова взглянул в зеркало у двери и вдруг увидел: его отражение моргнуло не в такт. Артём резко повернулся, но зеркало было обычным. Или почти обычным. В отражении его зрачки были чуть шире, чем должны. А на лице – выражение, которого он не чувствовал.

Он шагнул ближе, медленно. Отражение делало то же. Но чем ближе он подходил, тем сильнее росло ощущение, что это не он.

– Кто ты… – прошептал он.

И тогда отражение улыбнулось.

Он проснулся в холодном поту. В груди колотилось сердце, будто барабан в боевом ритме. Словно что-то в его сне пыталось прорваться наружу.

– Я схожу с ума, – прошептал он. Но в глубине знал: это не безумие. Это – пробуждение.

Позже, на завтраке, он молчал. Даже когда кто-то из старшекурсников задел его плечом или когда рядом села Варя и шепнула:

– Всё в порядке?

Он не ответил.

С каждым днём он всё сильнее чувствовал: внутри него две части. Одна хотела жить, дружить, смеяться. А другая – наблюдала. И, кажется, ждала момента.

Той ночью ему снова приснился сон: заснеженное поле, над которым нависали багровые тучи. И фигура, стоящая перед ним. Закрытое лицо, вытянутая рука.

– Прими то, что есть в тебе. Или станешь игрушкой в чужих руках, – сказал голос, одновременно шепчущий и гремящий.

Артём хотел спросить, кто он, но не смог – рот не слушался. Он проснулся с криком.

У его кровати стояла свеча. Хотя он точно её не зажигал.

Глава 9 То, что нельзя забыть

Утро выдалось бесцветным. Снег шёл не переставая, медленно и безмолвно, будто кто-то забыл выключить небо. Окна в коридорах покрылись тонким морозным кружевом, через которое весь мир казался тусклым, плоским, отдалённым. Всё внутри школы будто вымерло – даже крики и шёпоты учеников звучали приглушённо.

Артём сидел за партой в классе истории магических родов. Он пытался записывать, но рука как будто была чужой. Слова Господина Сидорова летели мимо: про забытые княжеские династии, про древние печати, скрытые под льдами Байкала, про магические браки, заключённые через кровь. Всё это звучало, как старое заклинание, утратившее силу.

Он смотрел в окно. Где-то далеко, за пределами школы, мир продолжал жить. Наверное. Но здесь, внутри, время будто тянулось вязкой паутиной. Каждый день – как повторение сна, где ты просыпаешься, но не выходишь наружу.

Он чувствовал себя сломанным.

После занятий Варя не отпустила его, как обычно. Она ждала у выхода из класса, скрестив руки на груди, молча. Артём притворился, что не заметил, и прошёл мимо. Но через пару шагов она догнала его.

– Артём, стой. – Голос её прозвучал мягко, но твёрдо. – Мы не поговорим, пока ты не лопнешь? Или пока кто-нибудь другой не заметит, что с тобой что-то не так?

Он остановился, не поворачиваясь.

– Всё в порядке, – выдохнул он.

– Ты врёшь. У тебя руки дрожат. Ты говоришь с зеркалами. Ты забываешь, где был. Артём, ты – это не ты.

Он сжал кулаки. В горле пересохло.

– Ладно. Пошли.

Они добрались до оранжереи, где почти не было учеников. Стеклянный купол пропускал бледный свет, падавший на тени огромных листьев и иссохших веток. Вокруг пахло ладаном, землёй и чем-то ещё – влажным, живым.

Артём сел на каменную скамью, и долго молчал. Варя не торопила его. Лишь села рядом и просто была рядом.

– Ты когда-нибудь чувствовала, что внутри тебя что-то… чужое? – наконец заговорил он.

– Да, – ответила она. – Но не сразу. У меня это чувство пришло, когда я в первый раз увидела, как мои руки сами создают огонь, а мама испугалась больше меня. Не силы – меня.

Артём кивнул, будто подтверждая что-то внутри себя.

– Мне снится один и тот же сон. Зима. Красное небо. Я стою на поле, а кто-то – за спиной. Он зовёт меня. Не по имени, но я знаю, что зовёт меня. И я… хочу ответить. Но боюсь.

И это не просто сон. Это как… как предупреждение.

Он замолчал. Варя молчала тоже. Он боялся взглянуть на неё – боялся увидеть страх, отвращение, жалость.

Но когда всё же посмотрел – увидел понимание.

– Магия не даётся просто так, – прошептала она. – Особенно сильная. За ней всегда тянется что-то тёмное. Долг. Карма. Кровь. А может – что-то, что ты когда-то забыл. Или кто-то за тебя забыл.

Он хотел что-то ответить, но не смог. Вместо этого достал из кармана маленький клочок пергамента – тот самый, что остался после той ночи с книгой. Он не понимал, зачем тогда взял его. Но теперь знал – просто не мог отпустить.

– Она не исчезает, – сказал он, показывая клочок Варе. – Я сжёг его. А утром он был в кармане. Снова. Без запаха. Без ожогов.

Она взяла листочек, посмотрела на него, потом снова на него.

– Это след. След того, что нашло тебя. И пока ты не узнаешь, что именно – оно не отпустит.

Когда они уходили из оранжереи, снег усилился. Школа словно исчезла в белом мареве. Тишина стала почти священной.

– Обещай, – вдруг сказал Артём, останавливаясь. – Обещай, что если я… если со мной что-то случится, ты не побоишься. Ты не отвернёшься.

Варя остановилась. Она не улыбнулась, не сказала лёгких слов. Лишь кивнула. Один раз.

– Обещаю.

И в тот момент, хоть он всё ещё чувствовал холод внутри, он понял: теперь он не один. А это – значит гораздо больше, чем он думал.

Глава 10 Возвращение к началу

Ночь в школе всегда была тише, чем следовало бы. Эта тишина была не просто отсутствием звуков – она была живой, наполненной, как будто сама школа дышала во сне. Полумрак коридоров сползал по стенам, превращая статуи в силуэты, а окна – в порталы в никуда.

Артём и Варя двигались быстро, но осторожно, почти не касаясь пола. Варя предварительно наложила заклинание покрова – серебристая рябь прошла по воздуху и исчезла. Они стали будто бы невидимы, растворённые в тенях. Артём чувствовал, как сердце бьётся слишком громко. Не от страха – от ожидания.

– Мы не просто ищем книгу, – прошептала Варя, пока они спускались по винтовой лестнице к южному крылу библиотеки. – Мы ищем… связь. Книги такого рода не живут на полках. Они выбирают. И если та книга выбрала тебя – возможно, это было лишь начало.

Библиотека встретила их молчаливо. Ни один огонёк не горел. Но лунный свет, проникавший сквозь витражные окна, создавал странную иллюзию движения: казалось, что между полками кто-то проходит – медленно, в плаще, не касаясь земли.

Запретный отсек был отделён массивной резной дверью, украшенной древними символами. Когда Варя коснулась рун, они на миг вспыхнули бледно-синим. Артём вдохнул резко – магия здесь была другой. Не похожей на ту, которой учили на занятиях. Более… живой.

– Это старомосковский рунический круг, – прошептала она, прижимая ладонь к древесине. – Использовался в царской канцелярии для хранения документов, которые не должны были быть прочитаны никем, кроме избранных.

– Откуда ты это знаешь?

– У моего отца был доступ к закрытым архивам. Иногда он брал меня с собой. Я… видела такие вещи.

С щелчком дверь отступила, пропуская их внутрь.

Запретный отсек пах древностью и мхом. Полки уходили вверх, как в башне, и казались бесконечными. Где-то вдалеке было слышно тикание – будто часы, забытые века назад, всё ещё отсчитывают время.

– Вот здесь она была, – прошептал Артём, подходя к знакомой полке. – В тот вечер.

Он протянул руку – и вдруг, как тогда, почувствовал притяжение. Место было пустым, но из-за доски на задней стенке исходила лёгкая дрожь. Варя уже заметила это – и вместе они осторожно отодвинули панель.

За ней открылась ниша. Тёмная, почти неразличимая в полумраке, но внутри лежала книга – не та, но как будто её отражение. Этот переплёт из чёрной кожи казался не кожей вовсе – скорее чем-то застывшим, как смола, внутри которой шевелится нечто. А на обложке – лицо. Без глаз, но с ртом, будто приоткрытым в крике.

– Не прикасайся, – прошептала Варя, но Артём уже тянулся. Он чувствовал, как пальцы сами двигаются. Рука дрожала, но в глубине – что-то отзывалось. Что-то звало.

И когда он коснулся переплёта, всё исчезло.

Он стоял в снежной пустыне. Тот же сон, но теперь – живой. Вокруг – ничего. Только ветер, что пронизывал до костей, и красное небо. А где-то вдалеке – силуэт. Высокий. Невозможный. Как будто человек, вытянутый вверх, с руками до колен, с капюшоном из теней.

– Ты открылся, – прогремел голос, будто звучащий внутри самой земли.

– Ты готов. Или… хочешь быть готовым. Это не одно и то же.

Артём хотел заговорить, но голос продолжал:

– В тебе кровь тех, кто когда-то запечатал меня. А теперь… ты сам разрушаешь печати.

И в тот же миг – боль. Краткая, но острая, как вспышка. В груди – огонь. В глазах – тьма.

Он очнулся на полу. Варя склонилась над ним, глаза расширены.

– Артём! Ты исчез. Ты просто… исчез. На секунду, может, две. Но воздух здесь стал другим. Ты слышал это?

Он медленно сел, сердце колотилось.

– Я слышал его.

Она не стала спрашивать, кого. Она уже поняла.

А книга? Книга теперь лежала перед ним. Открытая. Первая страница – пуста. Но по мере того как он смотрел, буквы начали проступать сами, как чернила на рассвете.

Он не знал, что именно это значит. Но он понял одно: теперь назад дороги нет.

Глава 11 Имя в пламени

Книга лежала на столе, словно существо, затаившее дыхание. В пульсирующем свете свечи её обложка отливала тёмным янтарём, и Артёму всё чудилось: по гладкой поверхности время от времени пробегает рябь, как будто под кожей что-то медленно шевелится.

Варя сидела рядом, наклонившись вперёд, глаза сияли от возбуждения и тревоги. Она аккуратно зажгла свечу с зелёным пламенем, и его неестественное сияние отразилось в её зрачках, превращая их в изумрудные камни.

– Она может проявить скрытые надписи, – прошептала Варя, едва слышно. – Но пламя должно быть стабильным. Если загорится слишком ярко, это значит, что рядом активная магия. Тогда… лучше не дышать.

Артём сглотнул и кивнул. Он ощущал, как напряжение медленно расползается по телу, как мурашки. Его ладони вспотели, и пальцы дрожали, когда он потянулся к первой странице.

Сначала ничего не происходило.

А потом – медленно, словно проступая сквозь толщу времени, – появились слова. Буквы всплывали из пустоты, как следы на поверхности воды, образуя строки, от которых веяло холодом и силой.

«Пусть тот, чья кровь дремлет, откроет имя, погребённое в прошлом. Оно – ключ и проклятие. Оно – начало и плата.»

Слова исчезли так же внезапно, как и появились, оставив после себя чуть заметное мерцание. Варя затаила дыхание. Артём чувствовал, как его сердце колотится в груди, будто старается пробиться наружу.

Вслед за первой фразой проявилась новая, написанная крупными, резкими чернилами, будто выцарапанными когтем:

Сын линии Ульвина. Наследник знака. Носитель Печати: Артём… Ветроград.

Мир вокруг будто сжался. Варя вскрикнула – тихо, но резко. Артём замер. Слова жгли глаза, словно были написаны огнём. Он не мог отвести взгляд.

– Что это значит? – прошептал он, не узнавая собственного голоса. – Это… не моё имя.

– Это древняя фамилия, – сказала Варя, откидываясь назад. – Я слышала о ней только однажды. «Ветрограды» были кланом, связанным с северными ветрами, с заклинаниями шёпота, с магией воздуха… и не только. Они исчезли больше века назад. Или их… заставили исчезнуть.

Артём поднял глаза:

– Заставили?

– Многое было забыто после падения Царства магов. Старые роды, особенно те, кто хранил неудобные знания, исчезали. Один за другим.

Молчание нависло между ними. Свеча вспыхнула, пламя взвилось вверх на секунду – и опало, обнажая следующую страницу. На ней начала проступать карта. Вырезанная, будто ножом. Без обозначений, без имён. Только лес, тропа и точка – в самом сердце чащи.

– Я знаю это место, – прошептала Варя, её голос дрожал. – Оно за старой аллеей, там, где лес начинает гудеть даже в безветренную погоду.

Артём почувствовал, как в груди растёт напряжение. Как будто что-то в нём давно хотело туда попасть. Как будто часть его уже там.

Он сжал кулаки.

– Мы пойдём туда.

– Сейчас? – Варя вскинула брови. – Это может быть ловушка. Или проверка.

– Я должен знать. Кто я. Почему эта книга узнала меня.

Он поднялся, огонь свечи на миг окрасил его лицо зелёным, и Варя впервые заметила: в его зрачках будто мелькнула тонкая, почти невидимая серебристая черта.

Она тоже встала.

– Ладно. Но мы будем осторожны. Это не просто прогулка в лес. Это – обряд. И, возможно, нас уже ждут.

Книга захлопнулась сама собой. И комната вновь наполнилась тишиной – не пустой, а наблюдающей.

Глава 12 Кто боится прошлого

На следующее утро Артём чувствовал себя так, словно его вынули из сна и не вернули обратно. Мир вокруг будто стал тяжелее: звуки – глуше, краски – тусклее, даже воздух – плотнее. Он ощущал, как тянет в груди – как зов, идущий из глубины книги, из леса, с той самой страницы, где значилось имя, не его, но будто вписанное в самую суть.

После занятий он и Варя встретились у библиотеки. Она держала в руках два пергамента, будто до последнего момента пыталась отвлечься, но по её виду было ясно: она тоже не спала.

– Готов? – спросила она тихо.

Артём кивнул. Они молча направились к старой части здания, туда, где располагался кабинет профессора Зиновьева.

За массивной дверью пахло пылью, чернилами и магией – сухой, старой, осевшей между книг, как осадки прошлого.

– Профессор, можно?.. – Варя робко постучала, и в ответ раздалось:

– Входите, если готовы к вопросам без ответов.

Они вошли. Профессор стоял у окна, руки за спиной, взгляд – в серое утреннее небо. Он не обернулся.

– Слушаю.

– Мы… изучали магические рода, – начал Артём, собираясь с духом. – И наткнулись на упоминание фамилии… Ветроград. Знакомо?

Тишина повисла тяжёлая. Профессор медленно повернулся. Лицо его было спокойным, но в глазах мелькнуло нечто – тревога? Удивление? Узнавание?

– Откуда вы взяли это имя?

– Из книги, – Варя отвела взгляд. – Она… проявила его. Магическим образом.

– Проявила? – голос Зиновьева стал суше. – В каком контексте?

Артём замешкался, но потом выдохнул:

– В контексте наследия. Там было написано, что я – носитель Печати. Сын линии Ульвина. И имя… Ветроград.

Профессор сел. Долгое время он ничего не говорил. Лишь постукивал пальцами по деревянной поверхности стола.

– Это имя… не звучало в этих стенах десятилетиями, – наконец произнёс он. – Его боялись даже произносить. И, честно говоря… я бы предпочёл, чтобы так и оставалось.

– Но почему? – Варя наклонилась вперёд. – Что в нём такого?

– История, – холодно ответил профессор. – Слишком старая, слишком тёмная. Ветрограды были не просто магами. Они были исследователями границ дозволенного. И однажды… перешли её.

Он встал, подошёл к полке, достал тонкий пыльный том и открыл его.

– Вот всё, что сохранилось: «Линия ветров и слов. Влияние. Завещание небес. Проклятие взгляда. Подпись на дыхании». Это всё, что позволено знать. Всё остальное – под запретом.

– Значит, они манипулировали сознанием? – спросил Артём.

Зиновьев посмотрел на него пристально.

– Не просто манипулировали. Они открыли доступ к первородной магии речи – доформульной, доритуальной. Та, что влияет на волю. Та, что может переломить суть человека, если сказать нужные слова нужным голосом.

– Это… было запрещено?

– Это было признано преступлением. Совет Магии стёр их из хроник. Публично. Но история – упрямая вещь. Она всплывает.

Артём опустил глаза. Он чувствовал, как жар поднимается к щекам. Не от стыда. От чего-то другого. От того, что внутри шевелилось и отзывалось на каждое слово Зиновьева, как будто это всё – о нём.

– Профессор, – произнёс он наконец. – А если кто-то… не знал, кем он был? Если имя проявилось только теперь?

Зиновьев подошёл ближе. Его голос стал тише:

– Тогда ему следует быть предельно осторожным. Потому что если магия вернулась к нему сама – значит, она что-то ждёт. И не всегда это «что-то» – во благо.

Он обернулся к Варе:

– И вам обоим стоит понять: школа – не единственное место, где ищут потомков забытых родов. Но не все ищут, чтобы защитить.

Варя и Артём молча переглянулись.

– Вы хотите знать больше? – Профессор медленно подошёл к полке, достал ключ. – Я могу дать вам разрешение на доступ к старому фонду. Только одному из вас. Только на один вечер. И только под клятвой молчания.

Артём кивнул.

– Я пойду.

Профессор протянул ему ключ. Тяжёлый, с выгравированной буквой "W" – старая буква, древняя. Архаичная.

– Тогда приготовьтесь. Иногда книги не просто хранят знания. Иногда – они смотрят в ответ.

Глава 13 Тайна под листвой

Ночь обрушилась на школу, как покров, скрывающий всё лишнее. Время будто замедлилось. Артём и Варя стояли в темном коридоре, за дверями библиотеки, скрытые от любопытных взглядов. Лишь редкие звезды пробивались сквозь окна, заливая помещение тусклым светом. Молча, без лишних слов, они сели на низкую скамейку и приготовились к следующему шагу.

Артём ощущал, как его сердце колотится, как будто его затягивает что-то невидимое. Он пытался унять волнение, но мысль о предстоящем походе не давала покоя. Вся эта ситуация была странной. Слишком странной. Не могло быть, чтобы эта карта в книге, старинный ключ и всё, что их влекло, было случайностью. Он чувствовал, как магия внутри его тела, которая все ещё была новой и неизведанной, как будто начинала пробуждаться. Впервые он почувствовал себя не просто мальчишкой из Перми – он был частью чего-то большого, чего-то… опасного.

– Готов? – спросила Варя, её голос был почти шепотом, как если бы сама тишина могла услышать.

Артём кивнул, пытаясь сохранить спокойствие. Они подошли к двери библиотеки, и Варя, с ключом в руке, взглянула на него. Он видел в её глазах что-то большее, чем просто волнения. Это было почти ощущение предсказания.

– Ты точно хочешь это делать? – тихо уточнила она, пытаясь скрыть беспокойство.

– Я должен. – Его ответ был решительным. Слишком много вопросов не давали покоя.

Они покинули школу, крадучись в ночи. Лишь луговой свет освещал их путь через старую аллею, полную деревьев, чьи ветви нависали, как защитные щупальца. Температура воздуха была необычайно низкой для весны, а ветер, несущий запах влажной земли, почти не доносился до их ушей. Всё, казалось, замерло в ожидании.

– Это здесь, – прошептала Варя, остановившись на краю поляны.

Перед ними простирался лес, густой и таинственный. Всё выглядело привычно, но Артём ощущал, что здесь что-то не так. Земля под ногами казалась мягкой, почти как в том сне, где всё живое стремится к тебе, как если бы сама природа наблюдала за ними.

– Мы пришли, – сказала Варя, но в её голосе была неуверенность. Она оглянулась, и Артём тоже почувствовал, как её беспокойство передалось и ему.

Они подошли к полянке, где по середине лежал странный камень. Он был древним, покрытым мхом и паутиной, как будто веками его никто не трогал. Варя достала ключ, чуть дрожащей рукой приложила его к камню. На мгновение ничего не произошло. Но затем воздух вокруг них затрясся. Почти невидимый свет, как тусклый огонь, расползся по земле, заполняя пространство вокруг.

– Это… – Артём не успел закончить свою мысль. Земля вокруг них начала дрожать, и в воздухе появился странный, едва заметный, но мощный поток энергии, как сгусток силы, которым невозможно было не проникнуться. Он затянул их в свой вихрь.