Читать книгу: «Дример», страница 3

2

Когда Маркус вернулся домой после встречи с доктором Новусом, его единственным желанием было проветрить голову. Поэтому он оставил папку и носитель информации на столе, отдал Вероне несколько распоряжений и сразу же отправился на прогулку. Покинул дом – на этот раз не на аэромобиле – парень по меньшей мере час бесцельно бродил улицам района. Он не направлялся в какое-то конкретное место – юноше хотелось лишь отвлечься от нескончаемого потока мыслей, роившихся в голове после неожиданной во всех смыслах встречи, случившейся ранее.

Поворот за поворотом, квартал за кварталом – и вот молодой человек оказался у главного входа в парк. Ноги несли его по аллее, открытой властями Земли в честь ста пятидесятой годовщины с окончания строительства Лунной Верфи. Он остановился лишь перед статуей, которая была жемчужиной аллеи. Несколько минут он просто стоял и смотрел на выгравированый на постаменте текст. Затем раздался тяжёлый вздох, полный разочарования. Нехотя Маркус признал, что так и не сумел выбросить из головы встречу с Новусом и МакСаймон.

Бросив быстрый взгляд на парившую в воздухе скульптуру – Луну, верхнюю половину которой заменяла волна, на гребне которой был парусный корабль – парень подошёл к первой попавшейся на глаза лавке. По счастью, она оказалась пустой. Сев, молодой человек оперся на спинку, запрокинул голову назад и начал смотреть на облака. Оставив попытки отвлечься, он обдумывал события уходящего дня, всё больше отдаляясь от реальности.

– Ух ты… Давненько я не видел у тебя такой загруженной физиономии.

Голос, сказавший эти нелестные слова, был хорошо знаком юноше. Он и стал якорем, который вырвал информариуса из тягостных раздумий. Вяло повернув голову, юноша одарил говорившего наигранно томным взглядом. У лавки стоял высокий мужчина довольно крепкого телосложения телосложения. Короткие тёмные волосы поблескивали от пота, как и потемневшая от загара кожа. Грудь часто вздымалась и опускалась – нарушитель размышлений переводил дух после пробежки. На лице, небритом примерно неделю, играла заискивающая улыбка.

– Зато ты такой же жизнерадостный, как и всегда, Саша, – с лёгкой колкостью в словах ответил Маркус. – Каким ветром тебя сюда занесло? Отстал от колонны? Или, наоборот, обогнал всех своих новобранцев и решил скоротать время, пока они доползут?

– Ты так говоришь, как будто мне нельзя отдохнуть, Марк.

– Как знать, – пожал плечами информариус. – Ты же теперь второй заместитель командующего Сил Правопорядка Земли. Ввдруг ты сутки напролёт не спишь, не ешь, гоняешь рекрутов и бегаешь за разного рода вредителямии нарушителями спокойствия… господин второй замко́м¹ Александр Горький, сэр!

Произнося последние слова, юноша в шутку махнул рукой у головы, словно отдавал честь. Это действие вызвало у его собеседника приступ громкого смеха, на который обернулись несколько проходивших рядом людей.

– Весьма лестное мнение. Но за меня теперь бегают другие. Я присяду?

Маркус пожал плечами и едва заметно склонив голову в сторону свободной части лавки. Когда приятель сел рядом, оба молодых человека откинулись к спинке устремили глаза вверх. Последовали несколько долгих минут молчания.

– Ну? – нарушил молчание Саша.

– Что «ну»? – равнодушно парировал Маркус.

– Не притворяйся, Марк. Мне слишком хорошо знакома эта твоя мина. И она красноречиво говорит о том, что у тебя на уме совсем не повседневные раздумья. Внедрение эмоционального блока в Верону, первый доклад на конференции, канун твоей инаугурации в ГХИР… тот случай… В общем, я этот взгляд узнаю, даже если сам ослепну. Выкладывай, что стряслось на этот раз.

Последовал тяжёлый вздох.

– У меня был очень… странный день, – вымучено произнёс юноша.

– У тебя ведь тоже выходной. Что могло приключиться с одиноким домоседом и затворником вроде тебя?

– Ты не поверишь, но мне звонили из Научного Департамента. Аномальщики. Причём не кто-то там, а док Новус собственной персоной.

– Какая прелесть, – не без сарказма подметил Саша. – Чего хотел?

– Да затеяли они одну авантюру. И очень вежливо просили моего содействия и, что удивительно, участия.

Последовали несколько секунд молчания.

– На Райлрисе?

Маркус едва удержался, чтобы не вскочить со своего места. Повернув голову настолько резко, что та едва слышно хрустнула, он уставился на собеседника большими от удивления глазами. Рядом проходили дети, пары молодых людей, патруль органов правопорядка. Множество голосов говорили о самых разнообразных вещах, смеялись, шутили. Однако ничто из этого не достигало ушей информариуса. Лишь эхом в голове повторялся вопрос, заданный его другом. И, что ещё хуже, начало появляться странное чувство… словно его загнали в угол.

– Ясно, – не поворачивая головы произнёс Саша. Безмятежность на его лице сменилась чем-то средним между настороженностью и удовлетворением. – Угадал.

– Что тебе известно? – серьёзным тоном спросил юноша.

Саша оторвался от созерцания неба и картинно сложил руки на груди так, чтобы пальцы переплелись между собой.

– Планету колонизировали чуть больше пяти десятков лет назад. Бывал на ней пару раз. Там красиво, чисто, тепло и тихо. Если так и останется, то я бы не отказался даже переселится туда. Уже развивается несколько городов, но вроде как природу хотят оставить нетронутой, насколько это возможно…

Почувствовав на себе испепеляющий взгляд друга, Горький заговорил более серьёзным голосом:

– Но иногда там творятся какие-то странности. Хотя никто, конечно, не делает из этого большой шумихи. Если, конечно, не считать приезда ребят из отдела аномалий и ксенонауки. В общем, иногда местная охранка готова биться головой о стену.

– Всё так плохо?

Замком рассеянно пожал плечами.

– Трудно сказать. Не знаю, что именно там происходит, но нам уже несколько раз приходили запросы на расширение военного присутствия. И причина далеко не всегда была в основании новых поселений.

– А в чём?

– Кто знает. В основном до меня только слухи доходили. Одни говорят, что местная живность шалит. Другие – что видели кого-то или что-то. Третьим то ли кошмар приснился, то ли что в этом роде. Не то чтобы люди прям панику поднимали, но шепотки гуляют. Потом ещё и комплекс отдыха прикрыли из-за всех этих слухов: туристы боялись туда ездить. Кстати, именно это место Новус с компанией и взяли в оборот в качестве «базы» для своей «операции».

– А патрули ничего не нашли?

– Ничегошеньки, – картинно развёл руками Саша, покачав головой. – Но в какой-то момент всё стало ещё веселее – некоторые люди заявили, дескать, их фантазии и желания начали сбываться.

– Как например? – не без сарказма уточнил Маркус.

– Всего и не упомнишь, – собеседник юноши ненадолго задумался. – О, хорошо запомнил один случай. Какого-то мужика нашли в переулке. Полуголого и спящего без задних ног. Сказать бы, что ничего подозрительного… только на его коже, одежде, а также вокруг были обнаружены следы…

Вместо того, чтобы закончить фразу, Саша неожиданно огляделся. Убедившись, что никто не смотрит, он показал жест, недвусмысленно намекающий на самоудовлетворение.

– Ты шутишь! – выпалил информариус, всем своим видом пытаясь намекнуть, что этот фарс слишком уж затянулся. Его друг не был из тех, кто брезговал пошлыми шутками. Однако нотки смущения во взгляде собеседника и осторожность, с которой он показал жест, говорили о серьёзности слов.

– Когда допрашивали, он сказал, что «шалил» там с женой. В подробности вдаваться не буду. Да и не так уж внимательно я читал отчёт. И всё бы ничего, да только жена его была в то время здесь, на Земле. И на Райлрис даже не собиралась.

– Это уже перебор, тебе не кажется? – уже прямо сказал Маркус, всё ещё надеясь, что у друга просто разбушевалось чувство юмора. Ответом ему был серьёзный взгляд.

– Само собой перебор. Только это совсем не шутка. Разбирательство длилось почти месяц, а «шалуна» обязали выплатить штраф за нарушение общественного порядка.

Ненадолго между друзьями повисло молчание.

– А ещё меня как-то привлекли к расследованию случая с летальным исходом, – задумчиво произнёс Александр.

– В каком это смысле? – Маркус вновь едва не вскочил с лавки от откровений друга. – Новус заверил меня, что происходящее не причинило никому вреда. Что, кому-то привиделся монстр, и этот человек упал в яму, когда убегал?

– Не совсем… – Саша рассеянно посмотрел на парившую статую Луны с кораблём. – Никто до сих пор так и не выяснил, что, как и почему произошло в том деле. Но с полгода назад одного паренька нашли мёртвым в тупике между складами станции монорельса. На снимках, которые прилагались к отчёту, у парня на лице было такое выражение, как будто увидел что-то о-о-очечь жуткое. Да и вообще он был бледный и седой, хотя, согласно биокарте, брюнет. Вскрытие показало, что бедняга скончался от разрыва сердца.

– И что, никакого внешнего воздействия? Должно же было быть что-то! Царапины там, раны, следы когтей или ещё что-то.

– Не знаю. Я сам тела не видел – только забирал отчёты у Всеобщего Управления Здравоохранения. Они были последними, кто видел тело до похорон.

После услышанного Маркус не выдержал и второй раз за день потянулся за сигаретой в карман. Установив крепость на половину от максимальной, он сделал несколько глубоких затяжек и снова откинулся на спинку лавки. С минуту юноша сидел и обдумывал рассказ друга, молча пялясь в тротуарную плитку.

– И много такого там произошло?

– Кто знает. Большую часть отчётов смотрели секретари, а старшее звено изучало только самые странные случаи. К тому же, даже от того, что я видел, концентрация бреда в мозгу начинала зашкаливать. Но если прикинуть все случаи и сделать поправку на то, что не все признаются… – Горький прищурился, прикидывая цифру. – Думаю, сотни полторы-две со времени заселения Райлриса наберётся. Но чаще всего это происходит в окрестностях Фарсиса и того места, где трутся аномальщики.

– И сколько летальных?

– Пока что только один, слава Богу. Ещё пару человек объявляли пропавшими. Но всех нашли целыми и невредимыми. Вряд ли эти случаи связаны с остальным бредом, что там творился. Но на что трудно закрыть глаза, так на множество вопросов, на которые до сих пор никто не может ответить. Даже аномальщики.

Наступила очередная пауза, самая долгая за весь разговор. Мысли Маркуса и без того были неспокойны, но теперь в них начинал творится полный хаос. Осознание того, что всё это – чем бы оно ни было – началось с простого звонка, не добавляло спокойствия. Происходящее напоминало то ли начало фильма ужасов, то ли слишком хорошо организованную шутку. Второй вариант, увы, намертво отсекался серьёзностью Саши. Пока понятно было лишь то, что паззл оказался более запутанным и непонятным, а отчасти даже пугающим. И всё же, Маркус не мог отрицать, что наравне с беспокойством всё большую силу набирали интерес и любопытство.

– Интересно, во что я ввязываюсь… – задумчиво произнёс юноша, сосредоточенно глядя на тёмные облака на горизонте. Всполохи света на тёмном фоне недвусмысленно обещали грозу.

– Не знаю, приятель, – пожал плечами Горький. – Но ставлю десятку, что это – самая странная авантюра из всех, в которых ты участвовал. Ты ведь должен понимать – особенно после нашего разговора – что Новус не рассказал тебе всей правды.

– Ясное дело, не рассказал, – скривил губы юноша. – В сфере информации никогда не раскрывать все карты сразу – это основа основ.

Почти сразу после слов замкома до ушей всех, кто был в парке, донёсся первый раскат грома. Юноша отключил электронную сигарету, встал с лавочки и, бросив взгляд на парившую статую, произнёс:

– Что ж, посмотрим, как пойдёт дело. В конце концов, я в этом деле добровольно, так что могу уйти в любой момент. Или даже попробовать прикрыть лавочку, если всё зайдёт слишком далеко.

– Но ведь в этом деле есть что-то ещё, верно? – неожиданно произнёс собеседник информариуса, посмотрев на друга прищуренными глазами. – Что-то, что завлекло тебя в него. И, сдаётся мне, это что-то не позволит тебе так легко отвязаться от Новуса и его соратников.

В ответ на предположение друга Маркус лишь многозначительно пожал плечами.

– Могу ли я к тебе обратиться за помощью, если дело начнёт принимать скверный оборот? – спросил он, повернувшись к сидевшему на лавке другу.

– Само собой, – добродушно ответил Саша, а затем чуть более мрачным тоном добавил, – Но в пределах разумного.

– Ясное дело, – кивнул Маркус. – Хотя будем надеяться, что до этого не дойдёт. – юноша подошёл к лавке и протянул Александру ладонь. – Спасибо. За информацию и за помощь.

– Не за что, – ответил Горький, вставая с лавочки и отвечая на рукопожатие. – Главное, чтобы от этого было больше пользы, чем вреда.

●●●

Небо за окном было затянуто плотным слоем тёмных туч. Сумерки, принесённые бурей, освещали лишь свет из окон, светофоры и рекламные щиты. Вспышки молний время от времени вырывали город из объятий тени лишь для того, чтобы через долю секунды темнота вновь поглотила его. Следовавшие за этим раскаты грома сотрясали землю, растения и дома, которые и без того стоически выдерживали резкие порывы ветра. Глядя на буйство стихии, трудно было поверить, что совсем недавно стоял погожий безоблачный день.

Место людей на улицах города занели бессчётные капли дождя. Лишь самые смелые – или глупые – рисковали выйти наружу в такую погоду. Движение аэромобилей изрядно поредело, замедлилось и опустилось ближе к земле. Единственным приятным изменением было то, что дневную жару сменила приятная прохлада.

В квартире Маркуса свет горел лишь в гостиной, да и тот был приглушен. Юноша находился на диване, перед которым стоял заваленный бумагами и информационными носителями журнальный столик, и нервно крутил в руках бутылку с водой. Он делал это уже второй час, отвлекаясь лишь чтобы или скрестить ноги, или, наоборот, выпрямить их.

Над столом в центре комнаты в воздухе висела электронная версия информации, полученной информариусом от доктора Новуса. Уже не первый час Маркус изучал эти проекции с задумчивым и сосредоточенным лицом. Трёхмерная модель объекта и трёхслойная карта окружающей местности вращались в полуметре над столешницей. Вокруг них в хороводе мнимого хаоса парили значки папок и бумаг, каждый из которых содержал тот или иной отчёт, касающийся инициативы.

Юноша методично изучал информацию строку за строкой, абзац за абзацем. Некоторые места перечитывал несколько раз, чтобы убедиться, что смысл изложенного не ускользнул от него. Любопытство на его лице давно исчезло. Его сменили чередующиеся между собой беспокойство и недопонимания. Изредка он отрывал глаза от документации, чтобы либо посмотреть на бушевавшую за окном бурю, либо чтобы промочить горло.

Открыв очередной файл – последний из созданных – юноша бегло просмотрел его, после чего откинулся на спинку дивана, тяжело вздохнув и медленно закрыл глаза. Пальцы ослабили хватку на опустевшей бутылке, и та с мягким стуком упала на пол. Некоторое время Маркус оставался с такой позе. Его отвлекла новая вспышка света – рядом появилась Верона.

– Министерство удовлетворило запрос о встрече, – произнесла помощница. – Они ожидают в понедельник в десять утра.

Вместо ответа комнату огласил очередной тяжелый вздох. Приоткрыв один глаз, парень посмотрел на девушку-голограмму, после чего снова закрыл его. Ещё несколько минут он продолжал сидеть в той же позе.

– С Вами всё в порядке? – спросила девушка-голограмма. На её лице было выражение искреннего беспокойства, но также и любопытства – такое поведение хозяина она видела впервые.

– В полном, если речь о самочувствии. Но если тебя интересует душевное состояние, то вот я… в растерянности.

– Могу ли я чем-то помочь, хозяин?

– Не знаю… – рука парня поднялась и вяло махнула в сторону голограмм отчётов и местности над столом. Несколько из них от этого жеста свернулись и переместились на задний план. – Можешь объяснить, что это всё значит?

Лицо виртуальной помощницы повернулось в сторону проекций, паривших над столом, и стало отстранённым. По равномерному блеску зрачков стало понятно – процессоры и алгоритмы Вероны обрабатывают информацию, которую он сам просматривал уже несколько часов. Затем глаза помощницы ожили, и девушка-голограмма спросила:

– Вам требуется краткая выдержка?

– Нет, – сквозь вздох произнёс юноша, качая головой.

– Значит, нужно моё… мнение?

– Да, – кивнул Маркус, с кряхтением вставая с дивана и подбирая с пола бутылку. – Как ты думаешь, что за чертовщина там творится?

Повисло молчание. На лице девушки-голограмма было видно смятение и смущение. Какое-то время помощница стояла неподвижно. Юноша следил за ней, не нарушая молчания и позы, и изучал поведение виртуальной ассистентки.

– Тебе до сих пор непривычно обращаться к эмоциональному блоку, внедрённому в твою программу?

Верона кивнула.

– Не смотря на успешную интеграцию, я не могу утверждать, что полностью приняла и… осознала потенциал этой системы.

– Тебе просто нужно время, – рассеянно пожал плечами Маркус, направяясь к холодильнику за новой бутылкой воды. – И объяснение. Как и любому другому человеку.

– Как и Вам в отношении инициативы «Пирамида», хозяин?

– Именно, – удовлетворённо кивнул юноша.

Бросив опустевшую бутылку в урну, Маркус достал другую и направился назад к столу, над которым парили голограммы. За то время, что он шёл, очередной разряд молний рассёк тьму. Он привлёк к себе большее внимание юноши и девушки-голограммы потому, что ударил в здание, располагавшееся на другой стороне улицы. Гром незамедлительно сотряс округу. В окна же ещё несколько секунд бил свет из устройства-подавителя, перенаправлявшего энергию разряда в общую систему. Однако вскоре комната вновь погрузилась в полумрак.

– Итак, вернёмся к насущному вопросу, – возвращаясь на прежнее место. – Что ты думаешь о затее людей Новуса и предоставленных данных?

– Сложно сказать, – произнесла Верона, слегка склонив голову на бок. – Часть данных не поддаётся логическому анализу. Остальные не дают объяснений, противоречат друг другу либо вообще не представляет практической ценности. Всё это… неправильно. Я могу найти единого и разумного объяснения представленным данным. Всё это…

– … странно, – закончил за неё информариус. – Согласен. А с учётом того, что мне рассказал сегодня старый друг…

Молодой человек сложил руки перед лицом и на несколько секунд глубоко задумался.

– Что-то здесь не так… – наконец подытожил юноша. – Скверное дело. Но больше всего в данный момент интересует вот это.

Взмахнув правой ладонью, Маркус начала листать отчёт, открытый им до появления помощницы. Найдя нужные строки, он выделил их. Это были четыре имени из списка участников третей группы: Джилл Мэ́йэрс, Кейт Блум, Энн Джонсон и Трисс Кеннет. К каждому имени прилагался отдельный файл, содержавший резюме, рекомендации и другую информацию. Парень не стал их открывать.

– Специалисты в области сьёмки и проектирования, публицистики, логистики и лингвистики. Если верить приложениям, вполне зарекомендовавшие себя в своих сферах деятельности. Они…

– Поверь, Верона, я прекрасно знаю, кто они. Даже слишком хорошо, – с нотками раздражения в голосе перебил девушку-голограмму информариус.

– В таком случае, чем именно обусловлено Ваше беспокойство?

– Хотелось бы верить, что они в этом списке не для того, чтобы Новус или МакСаймон могли манипулировать мной, когда в этом возникнет нужда… Если, конечно, сегодняшняя встреча не была ловушкой сама по себе.

– Но, хозяин, разве Вы сами не сказали, что потребность в специалисте вашей сферы и уровня возникла в последний момент?

– Так выходит со слов дока и его протеже, – пожал плечами парень. – Но вдруг это был расчёт? Что, если тут бо́льшая игра? Например, кому-то в Министерстве я мешаю настолько, что от меня решили избавиться? У меня на уме даже есть пара кандидатур, которые могли бы так поступить.

– Но ведь запрос о завтрашней встрече удовлетворили.

– Да, но… – тут информариус резко замолчал, на него снизошло небольшое озарение. – Верона, ты гений!

– Всегда пожалуйста, хозяин. Но я не уверена, что понимаю…

– В запросе, который я оформлял, не было никаких указаний о причине моего визита. Никто не знает, где я был и с кем встречался. По реакции советников я и пойму, знают ли они о том, что затеял Новус, и причастен ли кто-то из них.

3

Звон будильника вырвал Маркуса из крепких объятий сна. Наотмашь он хлопнул рукой по издававшему звук устройству. Однако ладонь не коснулась значка отключения. Действие требовалось повторить, но при этом пришлось оторвать голову от подушки. Издав стон, полный недовольства и раздражения, парень сел на край кровати и начал медленно просыпаться.

Сон был коротким – юноша изрядно засиделся, размышляя о том, что ждало в обозримом будущем. Он едва не заснул прямо на диване. Лишь по настоянию Вероны Маркус оказался в спальне. К тому моменту на часах было изрядно за полночь, и юноша просто рухнул на кровать.

Прошло несколько минут прежде, чем к парню вернулось чувство реальности. Всё это время он отстранённо вглядывался то в пол, то в плотный белый туман за окном. Затем последовал зевок, который в утренней тишине прозвучал словно удар гонга перед началом какого-то испытания или поединка. Протерев глаза и несколько раз хлопнув себя по щекам, юноша побрёл к двери в ванную комнату.

Вернувшийся в спальню человек выглядел куда более бодрым. Недовольство и раздражение исчезли. Их место заняли сосредоточенность и задумчивость. Пришло время выбрать одежду. Не смотря на искушение пойти в том же, в чём был вчера, Маркус остановил выбор на простом тёмном костюме с удлинённым пиджаком. Дело было не только в приличиях: едва ли он преуспеет в разговоре с советом, если явится в Министерство без соблюдения дресс-кода.

Избавившись от влаги на теле, информариус одел всё, кроме пиджака. Затем он открыл верхний ящик комода, стоявшего неподалёку, и извлёк небольшую коробку. В ней лежали вещи, необходимые для работы: пропуск, две пары очков – обычные и проекционные, и жетон с булавкой – символ полномочий главного информариуса. Рельефное изображение, отлитое из серебристого металла, изображало раскрытую ладонь. Блестящие пальцы держали раскрытую книгу. Страницы в левой части были обычными, в то время как правая сторона была словно соткана из нолей и единиц. В эту вещицу был встроен пропуск, аналогичный лежащему рядом. Однако зачастую Маркус предпочитал не выставлять свой знак отличия без необходимости и пользовался простой карточкой. Сегодняшней встрече предстояло стать одним из немногих исключений из этого правила.

– Верона, – позвал юноша и, дождавшись, когда помощница появится, продолжил говорить, – Свяжись с моей секретаршей. И с заместителем – вроде он сегодня на месте. Передай, что они мне понадобятся после того, как я встречусь с советом.

– Хорошо, хозяин, – кивнула девушка-голограмма. – Ещё распоряжения?

– Остальные распоряжения будут на ходу, – произнёс юноша. Вместе со словами, он открыл другой ящик и достал из него небольшое устройство, внешне напоминавшее коробочку размером с ладонь. На тёмном корпусу была выведена надпись «Модуль связи ИИ». Демонстративно помахав им, он добавил, – Ты идёшь со мной.

Верона кивнула и исчезла. Маркус продолжил собираться. Повязав галстук, он одел пиджак, после чего положил в карманы пропуск и устройство связи с ядром девушки-голограммы, а затем надел обычные очки. Глянув на себя в зеркало, он поправил одежду и уже собирался уходить, когда перед ним появилась небольшая голограмма с единственным словом:

«Жетон».

Улыбнувшись наблюдательности Вероны, информариус закрепил вещицу на пиджаке и покинул спальню. Захватив в гостиной остальные предметы, которые могли понадобится – телефон, кошелёк и электронную сигарету – он направился прямиком к аэромобилю.

Спустя полтора часа после пробуждения аэромобиль главного информариуса уже приближался к месту назначения. Повернув и в очередной раз перестроившись в другой воздушный поток, машина обогнула очередную застройку. Вскоре здания расступились, открыв цель путешествия Маркуса.

Впереди располагалось обширное пространство, носившее название Парком Единения. Это место представляло собой огромный природно-архитектурный ансамбль. Центральная часть была зелёной зоной, площадь которой почти достигала четыре квадратных километра. Шесть длинных аллей внутри и четыре по бокам разделяли местность на шестнадцать равных зон. Проходы изобиловали изваяниями, лавочками и фонтанами. Нашлось место и развлечениям: тут и там располагались аттракционы, торговые палатки, игровые и спортивные площадки и многое другое. Словом, Парк Единения был популярным местом для отдыха, встреч и прогулок.

Однако не только размеры и наполнение делали его особенным. Дело было в двенадцати зданиях, располагавшихся там, где шесть внутренних аллей упирались в пограничный квадрат. Каждое из них представляло собой шедевр архитектурной и дизайнерской мысли своего времени. Но куда большую важность и значимость этим постройкам придавало другое. Каждое из сооружений являлось зданием одного из Министерств, следивших и контролировавших деятельность человечества не только на Земле, но и за её пределами.

Сооружение, к которому Маркус направил аэромобиль, располагалось у северной границы Парка Единения. Это было высокое прямоугольное здание с внутренним двором. Его лицевая сторона была стекляннос по всей высоте. Крылья слева и справа были идентичными. Дальнее было более массивным, а в центре его крышу венчал стеклянный купол. Внутренний двор был украшен несколькими небольшими изваяниями, парой длинных клумб и декоративным акведуком по периметру.

В столь раннее время, да ещё и в воскресенье, людей было не так много. Благодаря этому найти на парковке место, близкое ко входу, не составило труда. Совершив посадку, Маркус заблокировал аэромобиль и направился ко входу.

Минув двери с массивной тёмной аркой, на котором белыми буквами было выгравировано «Министерство Науки и Информации», информариус вошёл внутрь. Он оказался в хорошо знакомом просторном холле. Пол помещения был выложен из бурого, чёрного и белого мрамора. Вдоль стен располагалась колоннада, за которой виднелись двери, лифты и коридоры. В противоположной стороне от входа находилась статуя: мужчина и женщина, стоящие спиной друг к другу. На раскрытых ладонях мужчины находился символ Млечного Пути, а в руках у женщины – раскрытая книга. Лица обоих выражали радость и надежду, безупречно переданные скульптором, а взгляды были устремлены вдаль. Юноша едва заметно поморщился. Ему всегда казалось, что это изваяние слишком претенциозно для тех, кто не так давно – по меркам мировой истории и тем более Вселенной – покинул колыбель родной планеты.

Дверь за спиной со стуком закрылась, вернув Маркуса из раздумий в реальность. Моргнув, он глубоко вдохнул и пошёл к стойке справочно-информационного бюро. Одна из молодых девушек, стоявших там, тут же начала улыбаться – что, несомненно, было трудно в такой ранний час – и приготовилась встретить незнакомца и помочь ему.

– Доброе утро! Добро пожаловать в Министерство Науки и Информации! Чем я могу Вам помочь? – добродушным тонким голосом поинтересовалась сотрудница, едва юноша подошёл к стойке достаточно близко.

– Здравствуйте, – кивнул в ответ парень и, сняв с пиджака жетон, положил его на столешницу. – Маркус Видэр, главный информариус Глобального Хранилища Информационных Ресурсов. У меня назначена аудиенция с малым советом. Не могли бы Вы подсказать, где меня ожидают?

Услышав имя и должность парня, девушка замерла. Несколько долгих секунд сотрудница информационного бюро пристально смотрела на собеседника. Маркус хорошо знал эту реакцию – она не верила в то, что услышала. Он не мог её винить, ведь и сам реагировал так первые пару лет. Не сводя глаз с собеседника, девушка взяла жетон и не глядя поднесла его к сканеру. Когда после звукового сигнала на экране высветилась информация, подтверждающая слова Маркуса, сотрудница смущённо опустила глаза. Тоненькая ручка протянула вещицу обратно, и информариус спокойно забрал её.

– Встреча состоится в малом зале номер три. Участники уже на месте. Я проинформирую их о Вашем прибытии, господин Видэр.

Тон голоса был довольно сдержанным. По какой-то причине она старалась не встречаться взглядом с парнем. Когда это всё же случилось, девушка едва выдержала и секунду. Смущение наконец взяло своё, о чём красноречиво свидетельствовал румянец на щеках. От утренней усталости в глазах не осталось и следа.

Маркус едва сдерживался. Ему было жалко девушку, но вместе с тем происходящее его забавляло. Поблагодарив сотрудницу информационного бюро, информариус направился к одному из лифтов в дальней левой стороне холла. Краем уха он услышал, как за стойкой справочно-информационного бюро начали шептаться. Судя по следующим звукам, несколько сотрудниц привстали со своих мест и проводили удалявшегося информариуса взглядом. На этот раз парень не смог сдержать смущение и улыбнулся, чего, впрочем, никто не видел. Более того, ему пришлось приложить немного усилий, чтобы удержаться от соблазна повернуться.

За спиной закрылась дверь лифта. Когда она открылась вновь, юноша твёрдым шагом направился по коридору. Он миновал с десяток закрытых дверей, прежде чем оказался перед искомой. Она была двойной и крупнее остальных. На светлой табличке красовалась надпись «Малый зал совещаний номер три». Поправив одежду и глубоко вдохнув, информариус вошёл внутрь.

Помещение по ту сторону двери представляло собой полукруглую аудиторию. Количество сидений говорило о том, что здесь могло поместится по меньшей мере полсотни человек.

Однако ожидали Маркуса лишь четверо. Все они сидели в первом ряду. По левую руку от юноши находился седой мужчина лет шестидесяти с жиденькой бородкой и лицом, которое усеивало множество тоненьких морщинок. Его зрение, судя по прищуренным глазам, уже слабело, но он отказывался надевать очки. Рядом с ним, по левую руку старика, сидела худощавая женщина в очках с рыжими волосами, собранными в пучок. Она была лет на десять младше соседа. Тоненькие, почти острые черты лица, лучились доброжелательностью, хотя в глазах явственно читалась сонливость. Третьим был светловолосый мужчина. Он был самым молодым из всех – за исключением Маркуса – и крепко сложен. Выражение его лица было неопределённым, из-за чего трудно было понять, о чём он думает.

Маркус прекрасно знал их всех. Равно как и четвёртого из министров, сидевшего чуть поодаль от остальных. То был человек мужчина средних лет с суровыми, почти орлиными чертами лица. Его чёрные волосы были прилизаны назад, что лишь усиливало сходство с хищной птицей. Из всей компании он вызывал наибольшую неприязнь. Информариус едва заметно поморщился: этого человека он ожидал увидеть меньше всего.