Читать книгу: «Весть. Взгляд из тьмы», страница 22

Привилегии

Город жил своей привычной размеренной жизнью. Дорион шел по центральной улице с легкой, едва заметной улыбкой. Уверенность, которой ему так не хватало, наконец начала возвращаться, согревая душу словно маленький теплый огонек. Прохожие бросали на него взгляды, кто-то приветственно кивал, а стражники, заметив алую повязку на руке, уважительно склоняли головы. Казалось, весь город знал нашумевшую историю – простой дозорный, который сумел победить чудовище. Слава мягко окутывала юношу, точно теплый плащ, и, хотя все это еще казалось ему немного нереальным, он начинал привыкать к всеобщему вниманию.

Прошло два дня с тех пор, как он впервые надел повязку с символом победы и вновь шагнул на улицы столицы. Это были два дня спокойствия и простых житейских удовольствий: долгий сон в казарме, свежие перевязки от лекаря, горячая еда в местных тавернах. Обдумав свои планы Дорион, наконец был готов продолжить путь и первым пунктом стояла встреча с Софией. Он отчаянно хотел увидеть ее с самого момент освобождения, однако решил не спешить: нужно было прийти в себя, привести мысли в порядок и как следует подготовиться к встрече. Для этого юноша специально зашел в ювелирную лавку и выбрал серьги с опалами, камнями, переливавшимися мягкими радужными оттенками. Теперь небольшой футляр с дорогим подарком приятно оттягивал его карман.

Сейчас Дорион направился к общежитию учеников школы огня следуя привычному маршруту. Однако подойдя к уже знакомому покосившемуся окну, которое служило обходной лазейкой для вызова, он внезапно передумал. Ведь теперь все должно было измениться. Развернувшись, он решительно направился к центральному входу желая проверить полученные им привилегии. Слава давала уважение и почет, но должно было быть также и что-то иное, способное распахнуть перед ним ранее закрытые двери.

Войдя в холл, Дорион уверенно подошел к стойке коменданта. За столом сидел пожилой мужчина, углубившийся в чтение очередной новостной листовки. Дозорный не стал ждать, пока тот обратит на него внимание, и твердо произнес:

– Мне нужна София.

Голос его звучал властно, без тени сомнения или просьбы. Комендант вздрогнул, оторвавшись от листка, и раздраженно поднял глаза. Вид молодого дозорного, позволившего себе столь уверенный тон, его явно не впечатлил.

– Никого нет. Все ученики на занятиях… – начал он резко, но вдруг осекся, заметив алую повязку с хищной волчьей мордой. Лицо старика тут же переменилось: насмешливое выражение сменилось растерянностью, а затем и паникой. Он судорожно выпрямился, пытаясь вернуть себе хоть какую-то толику уверенности.

– Простите, я вас сразу не узнал! София… да, она здесь живет, конечно, – голос его стал услужливым и нервным. Помедлив, он нахмурился и добавил: – Хотя… кажется, она утром ушла на занятия. Наверное, вы найдете ее в школе.

Комендант бросил осторожный взгляд на дозорного, опасаясь его реакции, и, заметив недоверие во взгляде, тут же торопливо продолжил:

– Да, да она точно там! Но если она вернется раньше, я… я непременно передам ей, что вы приходили. Обещаю! Слово коменданта!

Дорион едва заметно кивнул, сдерживая смех под холодной маской равнодушия и направился к выходу, оставив смущенного старика в покое. Оказавшись на улице, юноша позволил себе короткую усмешку. Приятно было видеть, как комендант, еще мгновение назад такой самоуверенный и всевластный, вдруг превратился в простого заискивающего чиновника. Слава действительно меняла все – от отношения простых горожан до привычного порядка вещей.

⟡ ⟡ ⟡

Снег уже растаял и аллеи вдоль центральной дорожки были покрыты редкой пока еще желтой травой. Дорион уверенно шел, вперед не замечая ничего вокруг, взгляд был устремлен на массивные двери школы магов, маячившие впереди. Подойдя ближе, он на мгновение замер, в памяти всплыли воспоминания о первом визите. Тогда он чувствовал себя чужаком, неуверенным и уязвленным. Затертый деревенский плащ, смущение, надменные взгляды вокруг. Все это, казалось, случилось целую вечность назад. Теперь он был другим человеком.

Решительно ухватившись за холодную ручку, дозорный быстро распахнул дверь. Скрип петель разнесся по просторному холлу, и он, шагнув за порог почувствовал, как в внутри разгорается непривычная борьба. Величественные портреты магов на стенах больше не вызывали трепета. Взгляд алых глаз гончей множество раз, наблюдавшей за ним из тьмы, закалил его, даровал иммунитет, способный противостоять даже самым надменным и пугающим взорам. Это ведь, по сути, были просто люди, хоть и обладавшие некогда могуществом и властью, они, тем не менее, не шли в сравнение с ужасом, таящимся в недрах сознания существа, пришедшего из иного мира.

Едва он успел оглядеться, как к нему подошел сухопарый консьерж с хмурым выражением лица. Его раздражение от внезапного появления незваного гостя было очевидным. Однако Дорион решил сразу избежать неловких формальностей и сэкономить время. Легкое негодование в нем самом нашло способ проявиться: надев маску холодного равнодушия он повернулся к прислужнику так, чтобы тот сразу заметил алую повязку на его руке.

Глаза консьержа расширились, когда он разглядел тревожный символ. На лице промелькнули растерянность сменившееся почтением, которые он поспешил прикрыть угодливой улыбкой.

– Чем могу быть полезен? – произнес он, натянуто сохраняя спокойствие.

– Мне нужна ваша ученица, – твердо ответил Дорион. – София.

Консьерж на мгновение нахмурился, видимо, пытаясь вспомнить, кто именно из учеников носит подобное имя.

– Простите, у нас много учеников. Можете ее описать?

Дорион сделал глубокий вдох, стараясь унять пробежавшую волну нетерпеливого волнения.

– У нее рыжие волосы и зеленые глаза, – произнес он, а затем поймав вдохновение, добавил: – И она прекрасна, подобно ранней осени на закате.

Прислужник чуть смутился, услышав неожиданное поэтическое сравнение, однако лицо его смягчилось.

– Ах, кажется, понял. Она на младшем курсе, не так ли?

Дозорный согласно кивнул, а консьерж, задумавшись, попытался прикинуть, как ему стоит поступить. Обычно посетители не могли так просто врываться и отрывать учеников от занятий, но сейчас перед ним стоял человек крайне неординарный. Предсказать последствия отказа подобной фигуре он не решился.

– Я пошлю за ней, – наконец сказал он, и, помедлив, добавил: – Хотя… у нас так не принято.

Однако наткнувшись на хмурый взгляд дозорного, он быстро замолчал и, извинившись, удалился.

Оставшись в одиночестве, Дорион медленно прошел вдоль стен холла, рассматривая портреты и выискивая ранее упущенные детали. Высокомерные лица вызвали у него лишь легкую усмешку. Все достижения и заслуги этих некогда великих людей теперь были лишь далекими легендами, тонувшими в глубине истории. Его собственная легенда, пока еще свежая и незапятнанная временем, возможно могла бы поспорить с большинством из них.

Спустя несколько минут юноша услышал легкие шаги, доносившиеся из глубины коридора. Сердце его забилось быстрее, когда он увидел ее. Рыжие волосы, словно солнечные всполохи, выделялись на фоне тусклых стен. София появилась на вершине главной лестницы и замерла, всматриваясь в фигуру ожидающего гостя. Ее изумрудные глаза, блестевшие от подступивших слез, выражали восторг, смешанный с сомнениями.

– Дорион? – прошептала она, будто боясь, что видение сейчас исчезнет.

Еще мгновение, и девушка бросилась вниз по ступеням, забыв обо всем. Она подбежала к нему, буквально столкнувшись с долгожданным другом, крепко сжимая его в своих объятьях. Тихий смех и искренний восторг наполнили безжизненное пространство холла. Дорион, улыбаясь, оторвал девушку от пола и слегка закружил, больше не в силах сдерживать радость. На мгновение весь мир исчез, оставив только ее тепло и смех, который, казалось, проникал в самую глубины души.

– Я… не могу поверить, что ты здесь, – прошептала она, крепче сжимая объятья. – Я столько раз представляла этот момент, но все равно боялась, что он никогда не наступит.

Она отстранилась, смущенно вытирая слезы, глаза ее блуждали по лицу напротив точно ища подтверждение, что это был не сон.

– Я слышала столько слухов, но никто не знал, что с тобой случилось на самом деле.

Юноша молча улыбнулся, разведя руки, словно этот жест должен был выразить все его извинения за длительное отсутствие.

– Я бы пришел раньше, если бы мог, но это оказалось не так просто, – сказал он тихо, с легким сожалением в голосе.

София понимающе кивнула.

– Говорят, тебя держали где-то в заточении… об этом весь город говорил! Когда я услышала, что тебя наконец освободили, я весь день надеялась, что это правда, ждала что ты вот-вот придешь.

Дорион отвел взгляд, не зная, как лучше объяснить принятые им решения.

– Это долгая история, – мягко сказал он. – Я расскажу тебе все, но не здесь.

Он бросил взгляд на консьержа, стоявшего неподалеку и явно прислушивавшегося к их разговору. София, поймав движение его глаз, прикрыла рот рукой и тихо прошептала:

– Я не могу уйти сейчас, занятия закончатся только через час, – она бросила взгляд на дверь и продолжила. – Можем встретиться где-нибудь после.

– У площади Огня, в трактире «Золотой лебедь», – предложил он, и девушка с легкой улыбкой согласно закивала.

Она снова прижалась к молодому человеку, обняв крепко, не желая отпускать даже на столь короткий срок. Тепло ее тела казалось, могло проникнуть даже сквозь холодную толщу кожаного доспеха. На прощанье юная волшебница подарила дозорному мягкую улыбку и скрылась в недрах школьных коридоров быстро взбежав по лестнице. Ее шаги постепенно затихали, но их отголосок продолжал звучать в его сердце.

Опасные тайны

«Золотой лебедь» был элегантным местом, пропитанным атмосферой утонченности и покоя. Дорион, привыкший к шумным тавернам с разномастной толпой, чувствовал себя здесь немного неуютно. Высокие своды, мягкий свет ламп, тонкий аромат благовоний – все это казалось чуждым его привычному миру. Раньше он бы даже не подумал сюда зайти, посчитав заведение чересчур дорогим и напыщенным. Однако теперь, когда у него был запас денег, юноша не беспокоился о цене. Заказав чайник травяного настоя, он занял столик у окна, вдали от посторонних глаз.

Сквозь узкое оконце пробивался приглушенный свет весеннего солнца. Глядя на тихую улицу, Дорион погрузился в свои мысли. Пережитые события мелькали перед его внутренним взором, словно вспышки молний в ночи: схватка с гончей, кровь, ледяной пруд, ночной арест. Однако сегодня все это казалось таким далеким, сегодня он мог забыть обо всем и насладиться встречей с Софией.

Когда служанка принесла заказ, она задержалась у столика чуть дольше, чем это было необходимо. Ее теплый взгляд и лучезарная улыбка намекали на желание завязать разговор с известным гостем, однако дозорный был слишком поглощен мыслями, чтобы это заметить. Он вежливо поблагодарил ее и снова вернулся в страну грез.

Дверь распахнулась, впуская прохладный влажный воздух, и в зал торопливо вошла рыжеволосая девушка. Раскрасневшаяся, с яркими пятнами румянца на щеках, она стремительно огляделась, пока ее взгляд не наткнулся на юношу, сидящего в другом конце. Она быстро сбросила плащ и, чуть ли не бегом, направилась к его столику.

– Как только я вернулась в класс, я больше ни о чем и думать не могла, – выпалила София, едва сев. Голос был прерывистым, дыхание тяжелым, словно она бежала всю дорогу. – Ты должен все мне рассказать. Прямо сейчас!

Дорион улыбнулся, наблюдая ее возбуждение. Щеки девушки, залитые румянцем, светились в свете ламп, а ее нетерпеливый взгляд был таким родным и теплым.

– Ты голодна? – заботливо спросил он, протягивая ей чашку с чаем. – Сперва отдышись.

Девушка махнула рукой, явно игнорируя предложение, однако Дорион все же заказал для нее легкий обед. Он хотел, чтобы их встреча была приятной и спокойной, чтобы хоть на миг ужас и страхи последних недель остались далеко позади.

Когда еда была подана, и они остались наедине, юноша медленно потянулся к карману и на стол легла небольшая бархатная коробочка. Он пододвинул ее ближе к Софии, не говоря ни слова.

Она удивленно подняла брови и осторожно открыла крышку. Внутри поблескивали серьги с опалами, мягко переливающиеся всеми цветами радуги. На мгновение она задержала дыхание, глаза вспыхнули радостью, но затем девушка закрыла коробочку и, опустив взгляд, вернула ее обратно.

– Дор, не надо… это слишком дорогой подарок, – прошептала она.

– Разве моя жизнь стоит дешевле? – тихо ответил он, глядя ей в глаза.

София замерла. Ее лицо переменилось – она пыталась осмыслить эти слова, но не найдя ответов лишь осторожно спросила:

– Твоя жизнь? Я даже не думала…

– Но это правда, – он мягко прервал ее. – Ты спасла меня, Софи. Без твоего зелья я бы не выжил. Там на льду, когда я уже не мог бороться, именно ты вернула меня к жизни.

Ее глаза наполнились удивлением, а лицо стало серьезным. Медленно, она покачала головой и прошептала:

– Но я же… меня там не было.

– Это так, – Дорион улыбнулся. – Однако твоя вера и забота были со мной. Там, во тьме, когда я уже не мог двигаться, я увидел тебя. Ты сказала, что свет всегда побеждает тьму, если не сдаваться. Ты нашла флакон с зельем у меня за поясом и протянула его мне.

София недоверчиво прижала ладонь ко рту.

– Видение… – пробормотала она. – Это же было просто видение.

– Возможно, – согласился он, голос прозвучал твердо. – Однако без него я бы не справился.

Он остановился, но поймав заинтересованный взгляд собеседницы, продолжил рассказ. Слова возникали сами собой, Дорион больше не мог контролировать поток эмоций. Он рассказал ей все: как заманивал гончую, как она напала, как оказался на льду, раненый и изможденный. Как алые глаза смотрели на него пытаясь сломить остатки воли, и как предсмертный рев чудовища разорвал утреннюю тишину ледяной пустоши.

София слушала, не отрывая взгляда. Когда юноша упомянул предсмертный крик гончей, полный смирения, ее рука невольно сжала край стола.

– Ты что думаешь, она сразу все поняла? – спросила девушка едва слышно.

– Я уверен, – ответил он, взгляд стал жестким и холодным. – Эта тварь была умнее, чем кажется. Она знала, что делает, осознавала каждый свой шаг. Если бы она могла говорить, уверен, сказала бы что-то перед смертью.

София вздрогнула, ее глаза наполнились тревогой.

– Ты ведь убил ее? Окончательно?

– Да, – коротко ответил дозорный. – Я отрубил ей голову. Такое невозможно пережить.

Он помедлил, словно раздумывая, стоит ли ворошить былые раны и осторожно положил свою руку поверх ее теплой ладони.

– Я сделал это не только ради себя, но и ради всех тех, чьи жизни она отняла. Ради Виктории.

Отзвук утраченного имени заставил Софию опустить взгляд. Она, казалось, ушла в свои мысли, вспоминая подругу. Глаза блестели от подступивших слез, но она сдержалась, лишь тихо прошептав:

– Спасибо.

Дорион отхлебнул травяной чай и, подняв взгляд, внимательно посмотрел на девушку.

– Но почему ты засомневалась в ее смерти? Разве ты не видела голову этой твари, выставленную на всеобщий показ, там на площади?

София медленно кивнула, голос стал тише, она никак не могла решиться рассказать то, что на самом деле тяготило ее душу.

– Да, я слышала об этом, но сама… сама не решилась взглянуть, – сказала она, опустив глаза. – Знаешь, недавно у нас в школе произошел один неприятный случай. Студентка из моего класса случайно услышала разговор двух старших магов из совета. Они говорили с кем-то из городской стражи или может, даже с кем-то стоящим выше, – ее взгляд потух, речь стала медленной, девушка не хотела продолжать, но все же пересилила себя. – Они сказали, что эта гончая была не единственной. Люди встречают похожих тварей по всей стране.

Слова, будто осколки разбившегося стекла, вонзились в сознание внезапно прозревшего дозорного. Он замер, чувствуя, как мир в очередной раз раскололся на части. Глаза юноши расширились, а рука инстинктивно сжала ладонь Софии, слишком сильно, заставив ее вздрогнуть.

– Прости, – сказал он, ослабляя хватку, неконтролируемая тревога прорезалась в его голосе. – Не единственная?

– Их видели в разных уголках Элтрании, – с горечью прошептала она, не сводя взгляда. – Похожие существа нападают на людей и уже далеко не первый месяц.

Дорион напрягся, его мысли лихорадочно складывали услышанное в цельную картину.

Так вот почему меня держали в изоляции. Они просто не хотят, чтобы люди узнали правду: опасность на самом деле куда серьезнее чем всем казалось.

Он вспомнил бесконечные допросы, вопросы, намеки. Все это было частью чего-то большего, того, что тщательно скрывали от всех жителей.

– Все это время они допрашивали меня, заперев в четырех стенах, словно я преступник, – сказал он с горечью, глядя на стол. – Теперь я понял: на самом деле они боялись, что я знаю больше, чем должен. Боялись, что теперь правда об этих созданиях всплывет наружу.

София внимательно смотрела на него, в глазах застыла тревога.

– Я слышала… в газетах писали, что тебя увезли на лечение. Но были и другие слухи: говорили, что тебя заперли в тюрьме, – она замолчала, не решаясь задать вопрос, но все же произнесла тихо: – Тебя пытали?

Дорион покачал головой.

– Нет, но они часами заставляли меня отвечать на одни и те же вопросы, пытаясь заманить в ловушку, – проговорил он с горькой усмешкой. – А те маги, они сказали что-то еще?

София обвела взглядом зал опасаясь, что их могут услышать, и ответила почти шепотом:

– Маги говорили лишь о природе чудовищ. Они пытались объяснить, как те охотятся, их слабости, но ничего больше, – она замолчала, но затем в голосе прозвучала горечь. – Дор, ведь получается, что они просто скрывают правду, а люди продолжают гибнуть, не зная об опасности.

Дорион нахмурился, его взгляд потемнел. Он понимал, что девушка права, однако подобные мысли и разговоры были опасны. Если кто-то из СГБ узнает о ее догадках или, хуже того, об услышанном, это поставит ее в смертельную опасность.

– Студентке, которая случайно подслушала разговор, следовало бы держать язык за зубами, – проговорил он сдержанно, однако в голосе прозвучали настойчивость и тревога. – Подобные сведения могут стать причиной больших проблем.

София вздрогнула и опустила взгляд, поджав губы она тихо прошептала:

– Уже слишком поздно…

Юноша замер, его взгляд тут же метнулся к ее лицу, на котором отразилась боль.

– Что ты хочешь сказать? – переспросил он, напряженно вглядываясь в девичьи глаза.

Слеза медленно скатилась по щеке девушки, и она слабо пожала плечами, пытаясь принять то, что до сих пор тяжело укладывалось в сознании.

– Ее больше нет – исчезла пару недель назад.

Дозорный вскинул голову, его дыхание стало тяжелым, однако он не знал, что сказать.

– Никто ничего не знает, – продолжила она, с трудом справляясь с дрожью в голосе. – Говорят, что какие-то люди просто остановили ее по дороге в школу и куда-то увели.

Дорион осторожно сжал ее ладонь.

– Мне жаль, Софи, – тихо сказал он, стараясь вложить в свои слова утешение, однако в голосе звучала одна лишь горечь.

София слабо кивнула, ее плечи все еще слегка дрожали. Юноша не знал, что сказать, как помочь ей. В голове роились мрачные мысли, но он заставил себя отогнать их прочь.

Не сейчас. Сейчас ей нужна поддержка, а не новые тревоги.

Он глубоко вздохнул, решив перевести разговор в иное русло, чтобы облегчить тяжелую атмосферу:

– И все же… одна гончая убита. Она больше не вернется, это точно, – проговорил он уверенно, словно цепляясь за слова, как за спасательный якорь.

София подняла глаза и выдавила слабую, ободряющую улыбку. Она вытерла остатки слез, и во взгляде появилась благодарность за попытку вернуть их к чему-то светлому.

– Спасибо, – тихо сказала она, голос все еще был хрупким, но в нем уже вновь присутствовала теплота.

Закончив обед, оба почувствовали, что беседа забрала у них последние остатки сил. Они молча отодвинули пустую посуду, и за столом повисла тишина, наполненная невысказанными мыслями.

Дорион перевел взгляд на окно, где синеватый свет сгущающихся сумерек, создавал ощущение умиротворения и спокойствия.

– Что теперь будешь делать? – наконец спросила София, осторожно нарушив молчание.

Юноша поднял взгляд, стряхивая с себя остатки задумчивости. Он глубоко вдохнул и с легкой улыбкой ответил:

– Недавно одна умная девушка сказала мне, что я всего лишь обычный дозорный, – он бросил на нее теплый, чуть игривый взгляд. – И, знаешь, пожалуй, сейчас я готов с ней согласиться.

София улыбнулась, в ее глазах мелькнуло облегчение.

– Думаю, я продолжу службу, – пожав плечами, продолжил он. – Никто больше не дышит мне в спину, и это уже неплохо. Иногда подобного достаточно, чтобы просто жить дальше.

Девушка кивнула, ее голос стал теплее:

– В какой-то момент я боялась рассказывать тебе о разговоре магов. Боялась, что это подтолкнет тебя к новым поискам, что ты снова отправишься сражаться с этими тварями.

Дорион рассмеялся, однако смех прозвучал слишком натянуто.

– О, нет! Гоняться за монстрами, связанными с мрачными тайнами и государственными интригами это слишком утомительно, – усмехнулся он, глядя прямо в глаза собеседницы. – Я лучше займусь чем-то более… спокойным. Мне дали новое звание, люди уважают меня. Кажется, все дороги открыты. Почему бы не начать строить свою собственную жизнь?

София искренне рассмеялась, ее тревоги наконец начали отступать.

– Я рада это слышать, – мягко сказала она.

– Знаешь, кажется, мы весь день говорим только обо мне, – с улыбкой заметил Дорион. – А как твои дела, Софи? Что там с учебой?

Девушка вздохнула, откинувшись на спинку стула. Ее лицо на мгновение приняло задумчивое выражение, но вскоре озарилось теплой, почти мечтательной улыбкой.

– В школе, как всегда, полно работы, – ответила она, слегка пожав плечами. – Постоянные занятия, свитки, полные формул и заклинаний, и столько вопросов, на которые нет ответов. Иногда кажется, что магия – это не про чудеса, а про бесконечное терпение и труд.

Она замолчала, но спустя мгновение взгляд ее просиял:

– Но все равно, я это люблю. Кажется, каждый день я собираю маленькие кусочки головоломки, которые однажды сложатся во что-то по-настоящему значимое.

Дорион кивнул, глядя на нее с интересом. Ему нравилось, как глаза девушки начинали блестеть, когда та говорила о магии, и выбранном ею пути. Эти моменты напоминали ему, как еще совсем недавно его самого увлекала работа в дозоре – тогда служба была для него не просто долгом, а настоящим приключением полным открытий.

– Я всегда чувствовал, что ты особенная, Софи, – тихо сказал он, задержав взгляд на ее изумрудных глазах. – У тебя хватит силы и терпения пройти этот долгий путь.

Смущенная улыбка тронула губы девушки. Она отвела взгляд, а ее пальцы, точно сами по себе, принялись теребить край салфетки на столе. Заметив эту неловкость Дорион, решил, что самое время сменить обстановку завершив их разговор на приятной ноте. Он поднял руку подозвав служанку и расплатился, бросив на стол несколько монет.

Молодые люди покинули таверну, и, шагнув на улицу, окунулись в вечернюю прохладу. Город встретил их шумом и красками пробуждающейся ночной жизни. На вывесках лавок покачивались яркие ленты, в воздухе кружились белые пушинки, сорванные с цветущих деревьев, а где-то впереди раздавались веселые крики играющих детей.

Дозорный и волшебница шли бок о бок, их шаги были неторопливы, а разговоры легки, наполненные короткими взглядами и теплыми улыбками. Однако вскоре безмятежность прогулки была нарушена.

На одной из центральных улиц горожане узнали молодого героя. Одни смотрели с восхищением, другие – с любопытством, а кто-то не скрывал завистливых взглядов. Дорион почувствовал, как это внимание вновь обрушилось на его плечи, будто сам воздух стал тяжелее. Лицо напряглось, а взгляд его стал отрешенным.

София, уловив изменение в настроении спутника, замедлила шаг и крепче взяла его под руку. Пальцы ее мягко накрыли повязку на руке, скрывая мрачный символ от чужих глаз. Дозорный взглянул на девушку и едва заметно улыбнулся, словно этот жест вернул ему утраченное равновесие.

Некоторое время они шли молча, погруженные в простой, но трепетный момент тишины. Вскоре толпа перестала обращать на них внимание, и легкий весенний ветер унес с собой остатки шума и любопытства.

Через несколько минут Дорион осторожно убрал руку девушки, развязал повязку и спрятал ее за пояс.

– Знаешь, наверное, стоило сделать это еще утром, – сказал он с веселой улыбкой, в которой звучала нотка самоиронии. София мягко улыбнулась в ответ. Взгляд ее был теплым, полным доверия и понимания.

Солнце скользнуло за горизонт, когда они оказались у дверей общежития. Девушка остановилась и, на мгновение задержав его руку, подняла глаза. В ее взгляде читалась легкая нерешительность, будто она хотела сказать что-то важное, однако внутренний барьер не позволял ей начать.

Молодые люди просто стояли молча глядя друг на друга, но вот поддавшись невидимому импульсу, их лица начали медленно сближаться. Губы Софии едва коснулись губ Дориона. Этот короткий, как вспышка света, поцелуй оставил в его душе пламенный, пронзительный след, одновременно согревающий и обжигающий.

Волшебница немного отстранилась, ее взгляд был пропитан доверчивым теплом, в глазах застыли искорки восторга. Она робко улыбнулась, пытаясь закрепить это мгновение в памяти, и скрылась за дверью, не оглядываясь.

Дозорный остался стоять на месте, чувствуя, как его сердце все еще колотится, точно стремясь вырваться наружу. Мир вокруг изменился: стал мягче, светлее, легче. В воздухе все еще остался ее образ – едва уловимый, но осязаемый.

Он медленно кивнул самому себе, позволяя моменту завершиться, оставшись в его памяти, как нежный след от прикосновения.

Когда Дорион направился в сторону казарм, его шаги были необычайно легки, словно он парил над мостовой. Мысли о Софии – ее улыбке, ее взгляде, ее прикосновении – не оставляли его всю дорогу.

С каждой минутой он все яснее понимал: этот вечер подарил ему очередные перемены. Впереди по-прежнему ждали неизвестность, долг и ответственность, но теперь в этом будущем было что-то еще – что-то теплое, настоящее, светлое.