Читать книгу: «Трудно быть первыми», страница 6

Глава 26

– Куда они пошли? – не поняла Кида, так и застыла с горячим горшком в руках. Потом опомнилась, живо поставила его на камень.

– Так мне Мотка сказала, – в голосе Велы чувствовалась чуть виноватая нотка, что сама толком не поняла и теперь объяснить не может. – Хвасталась, что они принесут ей самое вкусное, что существует на свете. Бог им даст.

Кида в недоумении смотрела на девочку, пока не заплакал Ланчик. Он-то и вывел мать из ступора.

Этим утром почти все женщины пошли за едой. Припасы оскудели настолько, что появился риск оставить мужчин голодными. А это было бы позором для женской половины, вот и вознамерились ни в коем случае не допустить его.

Даже бабка не пожелала остаться, заявив, что редкая молодка угонится за ней, если дело касается добычи съедобных корешков. И уж ещё более редкая молодка сможет заставить Мотку заниматься тем же.

На месте осталась Кида с детьми. И Вела за помощницу. Вот девочка и поделилась новостью.

– И ещё они принесут волшебную водичку, чтобы не умирать, – добавила свою порцию новостей Иза.

– Так значит, они пошли к тому племени, где в прошлый раз нашли нити и кругляш? – поняла Кида по-своему.

– Наверное, – Вела пожала плечами. Она рассказала всё, что знала.

– Ясно. – Кида нахмурилась. Это могло быть опасным. Напрасно старейшина не запретил ребятам туда возвращаться. – Надеюсь, что к ужину они вернутся.

И в душу закралась тревога. В этот раз всё может закончиться по-иному.

Но долго размышлять не пришлось.

Над обрывом показалась голова деда.

– Вела, беги сюда помогать!

Он ходил в лес испытывать новый лук со стрелами и вот, должно быть, вернулся не с пустыми руками.

Вела поспешила на помощь.

– Козлятки, – всплеснула руками.

На шее деда лежала дикая коза – новый лук не подвёл. А у ног бекали два маленьких ушастых козлёнка.

– Всю дорогу за мной бежали, – рассказал довольный дед. – Я и вспомнил, что собирались пробовать приручить. Вот, принимай новых подопечных. Хватит с котятами да ежами возиться.

– Как же хватит? – испугалась девочка. – Я и с котятами, и с козлятками смогу.

– Ну как знаешь, – легко согласился дед. – Давай-ка их спускать.

– Давай, дед. А как?

– Сейчас вместе кумекать будем.

Накумекали. И теперь малышня во главе с Велой тянула к новым подопечным веточки и листочки. И те их шустро жевали. Лишь самые смятые, Микины, козлята браковали и не желали даже пробовать. Но Мика не особо переживал – сам их пробовал.

Кида поглядывала на детей, но далеко от горшков не отходила. Нынче ей придётся всех потчевать, а после умелицы Сахи главное – не сильно разочаровать соплеменников. Вот и поглядывала в варево, что получается.

– Вроде готово – сказала себе, задумчиво пробуя мягкие зёрнышки чумизы с мясом. – Эх, была – не была, – долила в горшок немного молока. – Вела, веди всех есть.

Малышня уже давно нагуляла аппетит и, услышав приглашение, заторопилась к огню.

Уселись вокруг широкого пня. Дед приспособил его, раз не нашлось поблизости больших камней. И этот пенёк для детей оказался очень удобным. Не слишком высоким, таким, что каждый мог дотянуться до содержимого горшка.

Кида сунула в хваткие ручонки небольшие глиняные плошки, чтобы удобнее было черпать, и трапеза началась.

Кида с чуть заметной улыбкой наблюдала.

Вот Вела тихонько откладывает кусочки мяса из своей плошки на лист лопуха.

«Котятам», – поняла Кида, но ничего не сказала.

Лу вертится во все стороны, ей всё интересно, и каша, и жук, ползущий по пню, и ворона, что каркнула неподалёку, но больше посматривает в сторону козлят.

– А у них выластут лозки? Да, Кида?

Иза ест аккуратно, не спешит, дожидается, пока другие зачерпнут, вперёд не лезет.

Мика черпает и черпает без остановки. И начерпал уже целый рот. Принёс очередную наполненную плошку, а сунуть некуда.

Кида усмехнулась, пошла помогать выкручиваться из ситуации. Уселась в кружок, посадила Мика на колени.

– Ну понравилась каша? Вкусно?

Дети глянули круглыми глазами. А как же? Всегда вкусно. По-другому не бывает.

После обеда Кида завернула самый большой горшок в старую шкуру, так и нести удобней – не обожжёшься, и каша не остынет, подошла к деду:

– Сходишь к мужчинам?

– А как же? – с готовностью вскочил дед, отложил в сторону камни и зубило. – Всё сделаю.

Кида чуть виновато отвела глаза. Негоже ей указывать. Но если сама пойдёт, детей придётся на деда оставлять. Вряд ли это ему больше понравится.

Пока раздумывала, дед уже взобрался наверх и скрылся из виноватых глаз.

Теперь самоё любимое. Кида уселась под деревом, прижала к груди маленького Лана, и сытые дети поползли к ней со всех сторон.

– Расскажи сказку…

– Ладно… Жила девочка. Вот один раз послала её мать в лес за ягодами. Шла она, шла и увидела на земле гнездо. А в нём яички. Одно жёлтое, как солнышко, другое белое, как луна, а третье красное, как раскалённый уголёк. Вот девочка и забрала эти яички и домой принесла…

Огляделась Кида и замолчала. Спят все. Положили головки ей на колени и засопели. Видно, во сне досмотрят, что там с яичками дальше было.

Поглядела на Велу. Та занята, даже сказку не пришла послушать, городит какую-то городушку для козлят. Ветки, палки натащила, что-то соображает. Хотела встать – ей помочь, да жалко детей тревожить. Пусть поспят.

За хозяйскими хлопотами отвлеклась, а теперь, когда переделала всё самое срочное и чуть посидела в тишине, не сразу сообразила, что за печаль тяжелит сердце. Вспомнила. Лок с Гёрой.

Ну куда они пошли?

Вечером вернулись женщины, нагруженные дарами природы, чуть позже уставшие мужчины спустились с обрыва. А ребят всё не было.

Вот Кида и поведала тревожную новость.

Накинулись все на Мотку, стали допытываться, что да как. Да Мотка своё самое вкусное догадалась с ребятами обсудить, а куда они пошли – об этом не сообразила.

Так в тревоге и легли.

Ребят всё не было. И утром они не вернулись.

Глава 27

– Надо идти…

Невыспавшиеся и хмурые соплеменники еле дождались утра. Тревога за Лока и Гёру выгнала из более-менее согретого шалаша в прохладное, только что зародившееся, утро.

И пока Саха гремела горшками, все уселись на свои, уже привычные места, и выжидательно смотрели на главного, что он скажет. Сказал.

– Искать что ли? – не поняла бабка. Никто не понял, куда идти.

– Что ты! Искать! Мир большой. Во все стороны не пойдёшь. А я, так же, как и Кида, думаю, что они пошли в то племя, откуда нити и кругляш стянули. Больше в голову ничего не приходит. Вот туда нам и надо идти.

– А как же мы пойдём?

– Обдумал я всё. Теперь послушайте и рассудите. Надо идти с дружбой. Предложить нам особо нечего. Но добрыми соседями можем стать. Пока… А там видно будет. Но и пользу какую-никакую принести можем. Предупредим о бешенных собаках. Пусть знают. Ну и, главное, про ребят разведаем.

– Может, подарок какой отнести? – ляпнула бабка, не подумав.

Ну какой подарок? Мысленно осмотрели себя и своё хозяйство… Да уж! Но постепенно взгляды всех остановились на блестящих, почти шикарных, шкурах старейшины. Как ему удалось сохранить свою одежду в таком виде – вопрос. Но ничего лучшего у них не было.

Старейшина уловил взгляды, может, даже прочитал в них не очень ясные и не совсем осознанные мысли и провел ладонью по меховой накидке. Блестящая шерсть отразила оранжевый занимающийся восход.

– Найдётся у нас что-нибудь ещё? Мне надеть? – спросил несколько неуверенно старейшина.

– Ну так найдём что-нибудь. Кто из нас останется дома, может и в чём зря посидеть, – так же неуверенно подал идею дед.

– Да! – встрепенулась бабка, – а кто пойдёт?

– Пойдёт… Я, Рача и Санк. Не решил насчёт женщин. Как вы думаете?

Задумались.

– Оно смотря с какой стороны посмотреть, – заявила бабка.

– Говори про свои стороны.

– Ну, к примеру, у тех же тоже женщины есть. Вот и наши с ними попробуют договориться… там, где мужчины не догадаются. А?

– А если это опасно? – Лека обвёл взглядом соплеменников.

Все опустили глаза, вновь задумались.

– А если это опасно для женщин, то и опасно для мужчин, – заявила твёрдо Саха.

– Поясни, – не понял старейшина. Никто не понял.

– Ну смотрите, – Саха попыталась и сама уловить неясную мысль, и до других её донести. – Если то племя отнесётся к нам враждебно, если они погубили ребят и погубят наших мужчин, то большой разницы нет, как нам тогда пропадать. Мы уже одни не выживем.

Посмотрела на хмурые лица и добавила:

– Будем осторожны и мудры. Будем надеяться, что нам повезёт. И верить, что наш бог не даст нам окончательно погибнуть.

– Ну… Тогда собирайтесь и Саха с… Арой. Скоро выходим.

Глава 28

К обеду вышли из леса, постояли на опушке, любуясь на чужие владения.

– Никогда такого не видел, – покачал головой Санк.

Женщины посмотрели на Санка, перевели взгляд на старейшину, что он скажет?

– Я слышал, что есть племена, которые в хозяйстве шагнули далеко от других. От таких, как мы. Вот теперь и самому довелось посмотреть.

Саха и Ара за всю свою жизнь из племени отлучались только на луга, леса и болота, и мыслилось им, что жизнь везде одинаковая. Оказывается, что нет.

– Ну что? Пошли. Вон нас, кажется, уже приметили.

Когда подошли к первым шалашам, навстречу шагнул высокий старец в длинных белых одеждах с посохом в руке. Седые волосы его мягко падали на плечи, лоб украшало широкое очелье.

Шагнул и остановился. Стал молча ждать гостей.

За его спиной выстроилась надёжная стена мужчин. Далее блестели любопытством детские глазёнки, и недобро поглядывали настороженные женщины.

Рача, Санк, Саха и Ара, не сговариваясь, остановились, давая возможность старейшине выйти вперёд.

«Эх, не надо было ему снимать свои богатые одежды», – запоздало поняла Ара.

Хоть старейшине и подобрали лучшее, что нашлось на чужих плечах, всё же затасканные шкуры не годились для него. Особенно сейчас. Ара почувствовала, как щёки загорелись. Взглянула украдкой на Саху и подивилась её спокойствию и достоинству.

«И как она так умеет?»

Постаралась придать своему лицу такое же выражение.

– Мир вам, здоровья и удачной охоты, – произнёс после долгой паузы старейшина.

– Что же привело вас к нам, добрые люди? – несмотря на приветливые слова, на лице хозяина не отразилась доброжелательность.

– Большая беда заставила нас искать новые места, чтобы начать жизнь заново. И вот остановились мы на берегу речки, недалеко отсюда, в полдня пути.

Старейшина махнул рукой на берег.

– Этой речки. Только выше по течению.

«Вот как, – удивилась Ара и с интересом кинула взгляд на берег. – Оказывается, это наша же река».

– Что за беда прогнала вас с обжитых мест?

– Наше племя, большое и мирное, в дружбе находилось со всеми народами по соседству. И это расслабило нас. Свирепые псы с человеческими обличьями и безжалостными сердцами напали внезапно, когда каждый занимался своим делом. От некогда многочисленного племени в живых осталось совсем немного людей. И по большей части – женщины и дети. Вот нам и предстоит начать всё сначала. А пришли мы к вам предупредить об опасности.

Хозяин оглянулся на своих соплеменников. Чуть пренебрежительная усмешка тронула его губы и отразилась в глазах. Мужчины сзади постарались яснее показать презрение к незваным гостям и их предупреждениям. Хотя по-прежнему молчали.

Ара уже не смогла скрыть краску на щеках. Но стыд и неловкость прошли. Теперь неприязнь к этим высокомерным людям наполнила её сердце.

– Не стоило трудиться, – хозяин чуть задрал подбородок. – Мы всегда готовы постоять за себя.

– Хорошо, – старейшина кивнул головой, оценивая по достоинству такую позицию. – Мы пришли не только за этим. У нас пропали два мальчика, два отрока. Вот ищем их.

– У нас не было и нет чужих. Это всё?

– Да, это всё. Позвольте попрощаться.

– Прощайте!

Хозяин повернулся спиной к незваным и нежеланным гостям. Мгновением позже отвернулся от него и старейшина. Саха, Ара, Санк и Рача чуть помедлили. Они внимательно и твёрдо вгляделись в недоброжелательные лица. И в их взглядах читалось обещание отблагодарить когда-нибудь и за доброту, и за гостеприимство, и за унижение. Сполна. От души.

Назад долгое время шли молча.

– Эх, напрасно сходили! – не выдержал старейшина, первый прервал гнетущее молчание.

– Ну, зато шкуры не отдали, – усмехнулся Санк.

– Хрен им, а не шкуры, – в устах старейшины ругательства услышать можно было крайне редко. Во всяком случае, Ара слышала впервые. – У них добра и так валом. Обойдутся!

Испытанное унижение заставило его забыть о преклонных годах, и он широко шагал, стремясь скорее уйти от новых соседей.

– Ну почему напрасно?

Рача говорил редко. Но всегда его короткие и ёмкие речи слушались со вниманием. И сейчас все обратили к нему взгляды.

– По-моему, я понял, как у них сделаны очаги. Очень интересная штука. А шалаши видели? Я, правда, не знаю, как держится крыша, но можно попробовать. Колосья они сами выращивают. И нам пора. Не… мы не напрасно сходили.

– И что ещё ты успел рассмотреть? – в вопросе старейшины слышалось изумление.

– Ну, как делать приспособление для нитей я сам сообразил. У них такое же заметил. Ещё заграждение для скота…

– Ну ты даёшь! – старейшина даже остановился. Покачал головой. Все чуть усмехнулись. А потом Санк прыснул со смеху, и за ним расхохотались остальные.

– Понравилась мне она, отец! – заявил Пеша.

Это был высокий юноша с розовыми мягкими щеками и округлостями в неуместных для мужчин местах.

Маленькие глаза старейшины блеснули молниями. Но эти молнии заставляли дрожать других мужчин племени, на сына они не действовали. И всё же есть предел и отцовскому терпению.

– Ты опять за своё?

– Не, в этот раз не так. Девушка эта крепко красивая. Я хочу с ней семью создать.

– Да какая девушка? Что приходила? Из голодранного племени?

– Ага.

– Ты ополоумел? Ты же берёшь Олу.

– Она некрасивая.

– Ола дочь старейшины и моего друга. Наши племена станут ещё ближе и сильнее. Ты слышал, что говорили о диких людях эти пришельцы?

– Я двух жён мог бы взять. И Олу, и эту девушку.

– Оле это не понравится.

– Ну и что?

– Нет!

Недовольный Пеша вышел из высокой и богатой хижины. Лучшей среди других. Пошёл к реке.

«Ола! Ола! Кому нужна эта худющая палка с длинным и острым, как сучок, носом! И почему он должен отдуваться за всё племя. Пусть с ней строит семью кто-нибудь другой. А он…».

Пеша прищурил глаза. Чтобы ему такое придумать? Но в голову ничего не приходило. Долго хмурил лоб и дёргал от злости волосы. Но постепенно брови его разгладились, и в глазах зажёгся лукавый огонёк.

Глава 29

– Ба, ба-аб, – испуганная Мотка кинулась к Фане под мышку, перепугав и её до полусмерти, – там кто-то пришёл.

– Где? – бабка чуть перевела дыхание и попыталась встать.

Но Мотка обхватила её руками:

– Не ходи! Пускай мужики посмотрят.

– Да отпусти ты меня, дурная. Кто пришёл? Где пришёл?

Встревоженные люди кинулись наружу.

Несколько мгновений тянулось молчание, потом радостные крики донеслись и до Мотки, и до пленённой бабки.

– Нечто Лок с Гёрой вернулись?

– Не, там кто-то большой.

– Да пусти же меня! Во, вырастила медведицу на свою голову, что и не одолеть.

А снаружи радостные и возбуждённые возгласы продолжались, и Мотка, наконец, решила рискнуть. Отпустила бабку и сама высунула нос из шалаша.

– Аз… И Зага!

Живые! И с виду не очень вредимые, они стояли на краю обрыва, смотрели на своих и улыбались.

Лека не выдержал, забрался вверх и первым обнял друга. А потом помог им спуститься.

Объятия грозили не закончиться, но победило любопытство:

– Как же вы? Спаслись? Как нас нашли?

– Живы? И ты, дед? Лу… а Ара?! Кида, ты родила?…

Вопросы сыпались со всех сторон, пока немного не успокоились, потом стали звучать и ответы.

– Ара жива. И ещё старейшина, Санк, Саха, Рача. Они ушли Лока с Гёрой искать…

– Нас же тогда не было с вами. Мы с Загой и не знали ничего. Когда вернулись в селение, там рыскали эти дикари. Там уже всё было кончено…

– Да, вот мы здесь остановились. Мало нас, конечно. Но что сделаешь?

– Кругом одни трупы… Мы из кустов наблюдали. Думали, что совсем одни остались…

– Ещё же Наз…

– Наз жив?

– Он решил вернуться, посмотреть, может, кто остался живой или раненый. Жаль, что вы не встретились…

– Не встретили его. Да там больше некого искать. Напрасно он пошёл.

– Как же вы нашли нас?

– Несколько дней выживали, не знали куда податься. А потом набрели на следы. Человеческие и коровьи тоже. Не знали, что ваши. Долго думали, что они означают. Решили пойти по ним, посмотреть. И вот…

– Это коровьи, небось, остались. Наши всё же легче, дождём тут же смылись.

– А сейчас дошли… Смотрим, глазам не верим – дед в костёр дрова подбрасывает. А потом слушаем – и ушам не верим, Мотка вопит дурным голосом.

– Голодные, небось. Пойдёмте, вот радость…

Глава 30

Поздно вечером уставшие путешественники вышли из леса и ещё издали увидели на берегу своих соплеменников.

– Случилось что? – испугалась Саха.

Маленькие детские фигурки Лу и Изы, заметив их, с воплями побежали навстречу. В воплях взволнованные женщины с облегчением уловили радостные нотки.

– Пришли! Плисли! – каждая из маленьких девочек стремилась первой, если не принести добрую весть, то хотя бы проорать.

– Это мы пришли? – улыбнулась Ара.

– Или ребята вернулись? – попытался догадаться Санк.

– Аз! Аз пришёл! – запыхавшаяся Иза была первой.

Путники остановились. Не могли поверить. Саха, словно невзначай, подхватила под руку побледневшую Ару. Та этого даже не заметила.

– Что ты говоришь? – переспросил удивлённый старейшина.

Но к ним уже подбежала и Лу. Обхватив руками старшую сестру, она подтвердила слова Изы.

– Ала, Аз присол с Загой.

Путники, опомнившись, тронулись дальше.

Но Ара, вскрикнув, вырвала руку и побежала. Словно и не было дневного напрасного перехода. Словно только что не падала от усталости. Она бежала, не замечая, как из глаз льются слёзы. На этот раз от счастья. От неожиданного, свалившегося, самого большого счастья на свете.

– Упадёт, – испугалась Саха.

Она поняла, что Ара сейчас не замечает ничего.

Саха поспешила следом. Почти побежала.

Оставшимся путникам не осталось ничего другого, как ускорить шаг.

Саха оказалась у края обрыва вовремя, чтобы заметить, как Ара стремительно спустилась вниз, как раскинув руки, словно птица крылья, побежала навстречу своему жениху… Как Аз, высокий и красивый, до этого сидел у огня, обнимая за плечи стройную девушку.

«Зага», – узнала Саха.

Аз, казалось, не слишком обрадовался встрече с любимой. Он даже вытянул вперёд руку, желая её остановить, но… передумал, тепло обнял и повернулся к Заге, словно приглашая Ару также обрадоваться и другой спасённой.

«Своей жене», – поняла Саха, и сердце её упало.

За ужином у костра вяло переговаривались. Новостей было много, но звучали они тягуче и монотонно, словно рассказчики выполняли повинность. Повинность никому особо не нужную, потому что и слушатели были рассеяны и невнимательны.

Одна Зага щебетала, живо интересуясь нынешним походом в чужое племя. Она расспрашивала и расспрашивала об увиденном. И Санк с Сахой по очереди отвечали, но делали это всё неохотнее. А Зага сменяла свои вопросы своими же рассказами о перенесённых скитаниях. И в этих скитаниях было немало забавного. Но никто не улыбался.

Зага и Аз сидели чуть отдельно на бревне, тесно прижавшись друг к другу, словно демонстрировали свои новые отношения. Может, Аз и пытался пару раз чуть отодвинуться, но Зага мгновенно устраняла образовавшиеся щели.

Кида сидела вся облепленная дремавшими детьми. Даже Лу на этот раз отстала от сестры и прижалась к Киденому тёплому боку. Глаза её с трудом открывались.

Ара ушла в шалаш. Сказала, что слишком утомил её сегодняшний поход. И разболелась голова.

Мотка глядела на Аза и на языке её вертелся вопрос. Она знала, что некоторые вопросы лучше не задавать. Но она также знала, что если сделать круглые наивные глаза, пару раз хлопнуть ресницами, то любой вопрос пройдёт. Спишется на детскую наивность. Для всех пройдёт, но бабка не спишет ни на детскую, ни на наивность. А бабка сидела рядом, поэтому Мотка поглядывала то на Аза, то на Загу и держала свой вопрос за зубами.

Саха порывалась в шалаш. К Аре. Но… Нужна ли она сейчас там? Может, Аре лучше самой попробовать разобраться в своей жизни? И Саха сдерживалась.

Наконец старейшина встал, поблагодарил женщин за пищу и обратился к утраченным было и вновь обретённым соплеменникам:

– Прошу в наш шалаш.

– Нет, – ответил Аз, – мы уже облюбовали себе место под той ивой, – указал на дерево, под которым провёл последнюю ночь Наз. – Мы переночуем там.

– Что ж, дело ваше, – старейшина ушёл. Вернулся:

– Кида, возьми мои бывшие шкуры себе, укрывай ими детей. Мне они больше не нужны. Я уж в этих… – дёрнул плечами, показывая одежду, в которую его наряжали всем племенем.

– Хорошо, – Кида пошла укладывать детей на новое ложе.

Вскоре все разошлись, у костра остался дед, он сегодня смотрел за огнём, и Саха, засиделась, задумалась, запечалилась.

– Сдаётся мне, что с возвращением Аза не только радость вернулась, – тихо промолвила женщина.

– Ничего, – сказал дед, – жизнь… она всё расставит на свои места. И расставит правильно. Как надо.

Саха поглядела на деда, перевела взгляд на огонь. Яркие языки пламени лизали дрова, словно пробуя на вкус. Иногда сучки и ветки сердито трещали, будто не желая, чтобы их трогали горячие языки, и брызгали искрами. И искры поднимались высоко-высоко к звёздам. Но сил долететь даже до ближайших не было. И они сдаваясь, тихо гасли.