Читать книгу: «Бывший. Наш последний шанс»

Аня Вьёри

Шрифт:

Пролог

Алеся

Я справлюсь.

Я смогу.

У меня больше нет выбора. Больше нет шансов. Нет вариантов.

Умру здесь, но сделаю.

Нет, не умру. Ведь мой сыночек должен жить. Маленький Дени не заслужил такой судьбы. Я обязана. Я должна…

Боже.

Горло перехватывает комок. Дыхание останавливается, в ушах барабанит дробь…

А я-то думала, что все слезы выплакала. Я думала, что от меня уже осталась одна оболочка. Что моя душа вся там. В больнице.

Останавливаюсь.

Хватаюсь за стену.

Перед глазами все плывет.

Это нервы.

Или я опять забыла поесть?

Не помню.

Не вспомню.

Зато ж вот эти коридоры никогда не забуду.

Я протискиваюсь в отделанное мрамором фойе.

Повсюду лоск, блеск, позолота.

Немного кичливо, но богато. Очень богато. В этом есть свой стиль.

Восточный стиль и восточная культура, которых педантично придерживается владелец и глава этой компании Багауддинов Алан Газизович.

Алан.

Даже в мыслях мне сложно произнести это имя.

Когда-то я шептала его в порыве страсти. Кричала, теряя сознание от наслаждения, ворковала нараспев, пытаясь разбудить его владельца по утрам, а теперь… Теперь даже безмолвно пошевелить губами, обозначая “л” после “А” не могу.

Все внутри скручивается от жгучей боли и обиды.

Руки начинают дрожать, и к горлу подкатывает отчетливая тошнота.

Меня трясет при одной мысли, что я сейчас его увижу.

Ноги подкашиваются, язык отнимается, желудок ухает куда-то вглубь.

Алан.

Тот, кого полгорода считают жестким и властным, а вторая половина великодушным и справедливым. Тот, на кого я готова была молиться.

Да в общем-то… Готова и сейчас.

Алан.

Мне к нему.

У меня давно нет пропуска на территорию офиса, но я знаю, как пройти.

Здесь есть проход во двор.

Почти свободный. Им часто пользуются курьеры.

А вот тут, за вентиляционной шахтой, еще одна дверь.

Она ведет к лифтам и обычно открыта – сотрудники пользуются ею, чтобы выйти покурить.

На лестницу без пропуска я не могу войти, как и вызвать лифт без бейджа тоже не получится, но я могу кого-нибудь подождать.

Вот веселая компания. Три девицы и парень. Все с кофе.

Они переговариваются вполголоса, о чем-то смеются, закатывают глаза. До меня им нет никакого дела.

Пристраиваюсь сбоку и спокойно вхожу в лифт.

Достаю смартфон, листаю ленту, как ни в чем ни бывало.

Я просто приехала сюда по делу. У меня обычная, рядовая встреча. А то, что руки трясутся, так это из-за того, что лифт движется.

Они выходят на седьмом, а мне на десятый.

Плохо.

Но выбора нет.

Дальше еду одна.

Знакомое фойе, поворот налево.

Чуть склонив голову, быстро прохожу мимо застекленного опенспейса.

Вот!

Замираю.

Нужная мне дверь!

Больше двух лет прошло, а почти ничего не изменилось!

“Традиции”, – с болью думаю я.

Когда-то я считала, что это хорошо – следовать традициям. Жизнь показала мне обратное.

Так.

Все.

Прочь все эти мысли!

Медлить больше нельзя.

Иначе привлеку к себе внимание.

Набираю полную грудь воздуха, шумно выдыхаю и распахиваю тяжелую резную дверь.

– Я к Алану Газизовичу, – с абсолютно спокойным лицом говорю секретарше.

Седовласой, но очень стильной даме.

– Вам назначено? – подскакивает она.

– Вы же знаете, что нет, – улыбаюсь как коллеге. – Но он меня примет!

И в два шага оказываюсь непосредственно около двери владельца.

Обратной дороги нет.

Ручку вниз, дверь на себя, плечи расправить, подбородок задрать!

– Здравствуй, Алан.

Алан

Сегодня все не так!

Все, черт возьми, не так!

Кофе кислый, рубашка неудобная, ручка не пишет и…

Боже, я ненавижу этот мир.

Но с миром я не в ладах уже больше двух лет, а все летит в тартарары именно сегодня!

Что ж такое?

Может, взять отпуск?

Нет.

В отпуске не будет работы. А без работы я буду думать…

О том, о чем не хочу.

О той…

Закрываю лицо руками.

Так, собраться. Сегодня большое совещание, сейчас займу мозг. Все будет как обычно.

Нет. Не будет.

Откуда-то в груди четкое понимание, что как обычно сегодня не будет.

Что-то, чему я не могу дать названия, крутится ужом и заставляет чувствовать. Чувствовать то, что я упорно хотел в себе выжечь.

– Елена, – нажимаю кнопку селектора, – поменяйте сорт кофе. Пожалуйста, прямо сегодня.

Откидываюсь в кресле.

Алеська никогда не путала.

И никогда ничего не забывала.

Молоденькая, первый раз ее увидел – думал, пустышка.

Ан нет.

Все всегда четко! Все поручения на отлично. Все мои пожелания угадывала на полшага.

Так, как с ней, мне ни с кем не работалось.

На мгновенье забываюсь, губы сами собой растягиваются в улыбке, а я вспоминаю…

Голосок – как звоночек. Глазки – звездочки. Сама всегда сияет.

Она была украшением моей жизни.

Моим счастьем, моим светом.

Она была той, ради кого я готов был перечеркнуть все.

И она меня предала.

Сильно жмурюсь.

Я когда-нибудь смогу это забыть?

Ответ приходит сам собой.

Нет. Не смогу.

Вот и сейчас мне кажется, что я слышу ее голос.

Безумно хочется, чтобы распахнулась дверь и чтобы она стояла на пороге! Такая же, как всегда! Нежная, с сияющими глазами и лучистой улыбкой. Чтобы сделала шаг вперед и тихо прожурчала:

– С добрым утром, Алан Газизович.

На работе она всегда звала меня по имени-отчеству. Даже если мы приезжали с утра вместе, не таясь. Все равно, переступив порог офиса, я становился для нее Аланом Газизовичем.

Алеся.

Что ж это так тяжело?

Время лечит?

Нет.

Время лишь притупляет острую боль, превращая болезнь в хроническую.

Я никогда тебя больше не увижу.

Приложу все усилия для этого.

Чтобы никогда.

Стискиваю зубы, впиваюсь в подлокотники кресла, смотрю на вход в кабинет.

Никогда.

И тут дверь распахивается.

Сердце пропускает удар, а во рту появляется вкус желчи.

Я перестаю дышать, когда слышу такое желанное:

– Здравствуй, Алан.

Алеся

– Я ее не пускала, – его секретарша пытается меня оббежать и вытолкнуть из кабинета.

Озирается на Алана, как нашкодившая собачонка.

А тот замер и пожирает меня глазами.

– Алан, нам надо поговорить. Мне нужно две минуты твоего времени, может быть, меньше.

Алан Багауддинов деловой человек.

И я долго продумывала, что ему сказать.

Поговорить.

Нам просто надо поговорить.

Очень коротко и совершенно без эмоций.

– Выслушай меня, Алан, – смотрю ему прямо в глаза. – Это будет быстрее, чем выталкивать меня с охраной.

Он нервно дергается, его секретарша ахает.

– Елена, – поворачивается он к ней, – оставьте нас.

Несколько секунд ждет, пока закроется дверь за стильной седовласой женщиной, после чего оборачивается ко мне.

– У тебя две минуты.

– Алан, – я подхожу к столу, сажусь на один из стульев.

Это не наглость и не рассчитанная стратегия. Просто ноги меня не держат.

– Алан, – снова начинаю я. – Мне нужна твоя печень.

Алан

– Тебе нужно что? – не верю своим ушам.

Это что, какая-то шутка? За эти два года Алеся сошла с ума и вступила в какую-то секту?

– Алан, для тебя это абсолютно безопасно, – начинает она чуть дрожащим голосом.

– Так, подожди, – я кладу ладони на стол. – Ты… – хочу сказать, что ты разносишь в клочья мое сердце, растаптываешь всю мою жизнь, но…

Она не заслужила таких признаний. Пусть будет то, что заслужила.

– Ты показываешь себя беспринципной продажной дрянью, проводишь невесть где два года, а потом появляешься тут и…

Смотрю на нее вопросительно.

Я вообще не понял, что она сейчас говорит!

– Алан, – ее глаза сверкают, но не так, как в прошлом.

Сейчас это огонь отчаявшейся, готовой на все женщины.

– Ты волен думать и говорить все, что угодно, – она стискивает пальцы до побелевших костяшек.

Я вдруг обращаю внимание на то, как потускнели ее волосы, как обрезались ее скулы…

– Алеся, ты больна? – внутри что-то екает.

И я понимаю, что если она сейчас ответит “да”, то получит от меня все, что просит, и даже больше. Потому что…

– Нет! – четко и уверенно произносит она. – Не я.

– Не ты? – склоняю голову, вслушиваясь.

Я не понимаю, чего она от меня хочет.

– Болен мой сын! – она отводит взгляд, вздергивает подбородок, а меня словно окатывает ушатом холодной воды.

Сын.

Она родила.

Мальчика.

– У Дени редкое заболевание печени, – быстро-быстро проговаривает она явно подготовленный текст. – Нужна пересадка. Я не подхожу как донор, – в этом месте ее голос вздрагивает. – Нас поставили в очередь, но, Алан, он может не дождаться, – она переводит взгляд на меня. – Я тебя умоляю, сдай анализы. Ты должен подойти.

– Откуда такая уверенность? – кривлюсь, пытаясь унять дрожь под ребрами.

– Один из родителей обязательно подходит, – шепчет она. – Я не подхожу. Значит, должен подойти ты.

– Прекрати! – вскакиваю. – Остановись. Этот ребенок не имеет ко мне никакого отношения.

– Думай, что хочешь, – она тоже резко встает.

Ее стул опрокидывается, но она не обращает на это никакого внимания.

– Думай, что хочешь, но я умоляю тебя, попробуйся!

– Алеся, что тебе нужно? – я и не заметил, когда начал орать. – Тебе нужны деньги!

– Нет! – аж пополам сгибается. – Нет! Мне нужен ты! Нам нужен ты! Ты должен подойти!

– Алеся, прекрати нести чушь! – скидываю со стола какие-то бумаги. – Если хочешь, я оплачу лечение твоего сына, только не…

– Мне не нужны деньги! – она кричит.

Ничего не стесняясь, кричит.

– Алан, хочешь, я заплачу тебе? – шагает ко мне, протягивает руки, в ее глазах появляется фанатичный блеск. – Алан, скажи сколько! Я продам квартиру, возьму кредит! Все, что хочешь, Алан, – и тут Алеся падает передо мной на колени. – Только умоляю, сдай анализы на донорство.

– Встань немедленно! – ору на нее. – Ты сошла с ума.

– Алан, – на ее глазах выступают слезы, она бледнеет еще сильнее, ее начинает трясти.

И в этот момент я понимаю, что на тот деловой тон, которым она начала свой разговор, она потратила последние силы.

Что, похоже, она давно не спит и живет в аду. И что она действительно готова сейчас отдать все, лишь бы… Лишь бы что?

– Алан, – она по-прежнему стоит передо мной на коленях, только теперь не орет, а шепчет. – Если ты хочешь считать, что ты ему никто, то пусть так и будет. Ты ему никто. Бывает же, что совершенно чужие люди становятся донорами. Но мы не дождемся общей очереди, Алан. Мой мальчик. Он умрет… Я прошу тебя. Я умоляю.

– Алеся, – это тоже не крик.

Это разве что стон. Закрываю глаза и сам не понимаю как, но опускаюсь на корточки рядом с ней. Больше всего на свете хочется сейчас обнять ее, прижать к себе. А потом придушить. За всю ту боль, что она доставила мне.

– Пожалуйста, – шепчет сбивчиво. – Я не прошу у тебя денег, я не прошу у тебя признавать отцовство, ты хочешь считать, что он тебе посторонний – пожалуйста. Только сдай анализы! Я умоляю тебя! Умоляю…

– Замолчи! – жмурюсь. – Встань!

Не двигается.

И, как мне кажется, не двигается просто потому, что у нее уже нет сил.

– Встань! – подаю ей руку, помогаю подняться, подвожу к мягкому креслу у окна.

Возвращаюсь к своему столу, нажимаю кнопку селектора.

– Елена, два крепких… – черт, кофе у нее сегодня омерзительный. – Чая, пожалуйста!

Сажусь в кресло напротив Алеси, но смотреть на нее не могу. Сцепил пальцы в замок, рассматриваю свои руки.

Тихо открывается дверь, входит испуганная секретарша, которая, конечно же, слышала наши крики…

Нарочито медленно ставит перед нами две чашки чая, сахарницу, блюдце с лимоном…

Еле дожидаюсь, пока она уберется из кабинета. Уволю ее к чертям собачьим! Даже кофе не может купить!

Бросаю два кубика в одну из чашек, пододвигаю ее Алесе, внимательно смотрю, как она отпивает крошечный глоток.

Она не ест. Кожа почти прозрачная. Она не ест…

Стискиваю зубы, набираюсь сил и требую:

– Рассказывай.

Глава 1

Чуть больше, чем за два года до этого разговора

Алеся

– Пожалуйста, не забывайте о традициях!

Я стою в совершенно роскошном приемном большого начальника, а его кадровичка меня высокомерно инструктирует.

– Вы идете на собеседование к человеку восточной культуры, – полноватая ухоженная дама кривит губы. – Поверьте, он уважает вас как сотрудника и как личность. Но для него женщина никогда не будет равна мужчине! Пожалуйста, не протягивайте руку. Вместо приветствия вполне подойдет кивок головы. Помните о положении своих конечностей, – она настойчиво выделяет последнее. – Никаких ногу на ногу и прочее.

Кажется, даме уже надоело произносить этот текст. Я явно не первая, кого она подобным образом поучает.

Вздыхаю, оглядываюсь.

Кабинет очень просторный. Везде позолота, темное дерево…

Иллюзия роскоши.

А может, и не иллюзия!

По крайней мере, стол в приемном совершенно чумовой!

Громадное полотно, размером, кажется, больше моей кровати. В центре стоит суперсовременный изогнутый монитор, с краю мини АТС и несколько стационарных телефонных аппаратов.

Ох.

С этим будет сложно.

Переводить звонки я не люблю.

На предыдущем месте работы мне пришлось делать это всего два раза. Но в резюме я, конечно же, указала это как свой навык.

Ладно. Прорвемся.

– Алеся Дмитриевна, проходите, – слышу приглашение кадровички и почти бегу к кабинету начальника.

Останавливаюсь, перевожу дыхание, пару секунд рассматриваю шикарную резную дверь.

Все!

В бой!

– Здравствуйте, Алан Гаризович! – выпаливаю звонко.

Мужчина, сидящий за еще большим столом, чем в приемном, поднимает на меня удивленный взгляд.

Что?

Что я сделала не так?

– Меня зовут Шевчук Алеся, я претендую на должность вашего персонального ассистента!

– Присаживайтесь, – указывает рукой на стул напротив себя. – Итак, Олеся, – он очень четко произносит “о”.

– Нет, – мотаю головой, – А!

– Что? – он хмурится, не понимает.

– Алеся! Как вы Алан, так я – Алеся.

– Надо же, – хмыкает, – даже не знал, что существует такая вариация имени.

– Ничего, – улыбаюсь, как можно дружелюбнее. – Мне ваши имена тоже в новинку!

– Это заметно! – улыбается одними уголками губ. – Ладно, вы попутали мое имя, я – ваше. Будем считать один – один и не придираться к этому.

Я?

Попутала имя?

Сердце уходит в пятки, а кровь пульсирует в ушах!

Как я могла?

– Расскажите о своем предыдущем месте работы, – просит он формально.

– О! Волшебная компания была! – отзываюсь радостно.

И что самое забавное – ни капли не кривлю душой!

– Ребята занимались ай-ти проектами. Часто оформляли документацию для тендеров. Я знаю госзакупки! – киваю с серьезным видом. – Это указано в резюме.

– Похвально.

Мне показалось, или он посмеивается?

– Ну а в общем и целом я занималась составлением графиков переговоров, планированием проектов, отслеживанием дедлайнов, ну и, конечно, документооборот.

– Это все? – он вроде как недовольно вскидывает бровь.

– Эм, – хлопаю глазами. – Умею варить пять видов кофе, знаю самый лучший чайный магазин в центральном районе, на ты со всеми курьерами и знаю стенографию! – тут же краснею. – Последнее обычно не нужно! Память у меня тоже хорошая.

– Потрясающе!

Вот! А теперь не показалось. Теперь точно смеется.

– Скажите, Алеся… – он поднимает на меня взгляд умных красивых глаз.

И я на мгновенье пропадаю.

Просто тону в этих серебристых озерах.

Разве так бывает?

Жгучий брюнет, восточный мужчина, а глаза серые.

В уголках еле заметные морщинки, которые очень много говорят о его настроении.

Сейчас ему весело!

– Скажите, пожалуйста, почему вы выбрали именно нашу компанию?

– До работы ехать близко, – выпаливаю я и наталкиваюсь на его откровенное удивление.

– Ой, простите! Я еще… – ну все… работу, Алеська, ты не получишь. – Простите, пожалуйста. У нас на предыдущем месте работы были, скорее, неформальные отношения, и я… – вздыхаю, плотно сжимаю губы. – Я учусь на аудите и бизнес-аналитике заочно. И работая у вас, я, надеюсь, приблизиться к реальной практике. Ваша компания считается одной из лучших на рынке. А по моему субъективному мнению – лучшей! “Анктике” до вас далеко по документообороту. А “Лерс” только за счет гостендеров живет. Так что, реальная и интересная практика только у вас.

– Вы идете на ассистента, не на аудитора, – предупреждающе смотрит на меня Багауддинов.

– Да, я знаю. Но все равно… Это же банка с солеными огурцами. Если я попаду в нее, то рано или поздно просолюсь.

Что?

Смеется?

Почему?

Я серьезна, как никогда!

А ему весело!

– Простите, – краснею, приподнимаюсь уходить.

– Нет-нет, не извиняйтесь! У вас очень неординарное мышление. Алеся, – он открывает другую страницу моего резюме, – а как насчет переработок?

Ой…

А он на что намекает?

Я вот как-то готова любоваться его глазами исключительно на расстоянии.

– У меня часто бывают командировки в других часовых поясах, – смотрит на меня Алан. – Летать со мной, как правило, не надо, но я могу вас разбудить среди ночи, чтобы получить по почте те или иные документы, – замолкает на мгновенье. – И такое бывает часто.

– Ну… – пожимаю плечами. – Если вы вытерпите мое зевание в трубку…

Да елки!

Да что ж ему так смешно.

– Алеся! – он откладывает бумагу. – Вы очень неординарная личность! С вами свяж…

Тут дверь его кабинета без стука распахивается, и на пороге появляется потрясающей красоты женщина.

Царица Тамара, не меньше!

Глаза черные, взгляд орлицы, тяжелые волосы красиво уложены, сама стройна, как лань, одета, как Жаклин Кеннеди.

– Камила, – Алан, кажется, рад ее видеть.

Поднимается, идет ей навстречу, целует в щеку.

– Камила, позволь тебе представить, кандидатка на место ассистента, Алеся.

Дама одаривает меня скользящим высокомерным взглядом и еле заметным кивком.

– Алеся, – Алан оборачивается ко мне. – Это моя жена. Камила Багауддинова.

Глава 2

Алан

Камила скользит по Алесе таким надменным и пренебрежительным взглядом, что мне становится жаль эту непосредственную девчонку.

Никогда не понимал этого в жене. Она сама выросла у деда с бабкой в горном ауле. В доме ее детства не было даже водопровода. Классического образования ей не дали, и она, соответственно, не заработала в своей жизни ни рубля. Но при этом все, у кого на счету меньше, чем у нее – ей не ровня.

Ловлю взгляд этой рыжей белки, только что весело щебетавшей о пяти видах кофе, и что-то сжимается в груди.

Девчонка расстроена.

Искренне расстроена.

А хорошая ведь. Резюме приличное, и сама по себе – энергичная и открытая.

И в этот момент я принимаю решение, которое продиктовано то ли жалостью к беззащитной девушке, то ли желанием досадить жене…

– Алеся, – я беру со стола распечатку резюме, – ваши профессиональные навыки полностью соответствуют моим требованиям. Общением с вами я удовлетворен. Можете приступать к работе завтра. Я дам указания кадровикам и жду вас на в офисе к восьми. Сейчас свободны.

Всем своим видом даю понять, что обалдевшая от неожиданно свалившегося на нее счастья новая сотрудница мне не интересна, поворачиваюсь к Камиле.

– Ты не предупреждала, что заедешь! Пообедаем вместе?

Моя новая ассистентка тактично растворяется, прошептав что-то вежливое, но Камила почему-то ею недовольна. Сидит, поджав губы.

– Ты теряешь уровень, – выдает она, едва за Алесей закрывается дверь. – Представь, что тебе придется взять ассистента на переговоры, – плавно ведет красивой рукой. – Ты вызовешь эту рыжую лахудру?

Стоп!

Не позволю!

– Камила, – улыбаюсь, но говорю твердо, – я нанимаю людей не за внешность, цвет волос или национальность. И да, я помню, что младшей дочери тети Маки нужна работа. Но мне нужен ассистент, а не фотомодель в приемной. Эта девушка обладает всеми нужными мне знаниями. Как она выглядит, мне все равно. Дресс-код соблюден.

– Я этого не понимаю, – кривится жена. – Своя рубашка всегда ближе к телу! Своим можно доверять!

Вот оно…

То, из-за чего мы вместе.

То, из-за чего мы порознь…

Моя семья давно обрусела. Дед с бабкой приехали в Москву еще в бытность Союза. И, несмотря на то, что они всегда были верны традициям и соблюдали законы нашего общества, мы никогда не зацикливались на устаревших правилах. Мы жили светской жизнью. Общались с соседями всех национальностей. И отцу даже позволили жениться на матери. Да, моя мать русская.

У Камилы все иначе. Воспитанная в лучших традициях религиозного общества, она закрыта для посторонних. Она всегда прикрывается семейственностью и зовом крови, но мне кажется, она просто боится тех, кого не понимает. А людей, выросших в светском обществе, Камила не понимает.

Именно поэтому ей проще и комфортнее в Лондоне. Там ей не надо общаться с “не своими”. Она окружила себя сестрами, кузинами, дочерьми папиных друзей… А с теми, кто воспитывался по-другому, она общается исключительно через поверенного или переводчика.

Вот такой вот капсульный очень безопасный мир. Он необходим Камиле.

Особенно после того как…

Стискиваю пальцами переносицу…

После того как…

Я был обязан устроить ей такую жизнь, как она хочет. Я был виноват перед ней. Она просто святая, что со своими ценностями и идеалами это вытерпела.

Я и устроил ей идеальную жизнь, но ничего, кроме чувства вины, к ней уже давно не испытываю.

Да, наверное, и она ко мне…

После того как мы все узнали, она прочно обосновалась в Британии. Там ей легко не помнить. Да, это дорого. Но я могу позволить Камиле жить так. В конце концов, она моя жена. Пусть и только на бумаге.

– У меня нет времени обедать, – внезапно отвечает Камила на заданный мною вопрос. – Самолет в пять.

– Хорошо, – киваю.

Я не расстроен. Скорее, наоборот.

– Может, – она вдруг рвано вздыхает, – ты полетишь со мной?

Замираю.

Смотрю на нее удивленно.

– В смысле? – вскидываю брови.

Я реально не понимаю, чего сейчас хочет от меня эта женщина, что я зову женой.

– Ну ты же можешь управлять своей компанией из Лондона, – взмахивает она рукой, будто в сотый раз объясняет одно и то же. – Все так делают! Разве прилично то, что мы месяцами живем порознь?

Прилично… Вот оно… Ключевое слово.

Камила ездила к своей тетке утром.

Видимо, оттуда ветер дует.

– Если ты хочешь чаще меня видеть, – произношу спокойно, – можешь переехать в Москву.

От одной мысли об этом у меня что-то скручивается в желудке, но я знаю, что она так не поступит.

– Работать из Лондона я не могу. Я должен присутствовать здесь. Возможно, я смогу прилетать почаще, – забрасываю удочку, жду ее реакцию.

– Да! – облегченно выдыхает она. – Это было бы замечательно!

– Хорошо! – отворачиваюсь к монитору. – Я попрошу ассистентку запланировать не менее двух поездок в Лондон в месяц. Она сообщит тебе даты, и ты сможешь устроить в эти дни ужин или заказать билеты в оперу, – пожимаю плечами. – На твое усмотрение.

– Я знала, что мы поймем друг друга, Алан, – Камила сияет от счастья. – Мы всегда легко находили общий язык.

– Да, супруга моя, – произношу я слегка патетично, но Камиле нравится. – Все же мы женаты почти пятнадцать лет!

И десять из этих пятнадцати живем раздельно. А не спим вместе и того больше. Но ведь об этом никому не надо знать.

Для диаспоры мы – идеальная, очень состоятельная семья. С бизнесом в Москве и загородной резиденцией в Лондоне.

Все согласно приличиям.

Алеся

Ну и стервища!

Как у такого клевого мужика может быть такая жена?

Не даром же говорят, что противоположности притягиваются!

Ну да мне все равно.

Работать мне с ним, а не с ней.

– Простите, – обращаюсь я к той самой кадровичке, что инструктировала меня насчет конечностей. – Мне сказали, что меня берут.

– Да, – она кивает, но я отчетливо вижу удивление на ее лице. – Мне уже дали инструкции. Вы сможете оформиться сегодня?

– Я? – губы сами собой расплываются в улыбке. – Да! Конечно!

– Отлично, – женщина возвращает себе самообладание, и на ее лице опять лишь деловая сосредоточенность. – Подождите в приемном пятнадцать минут, мы сейчас подготовим все бумаги. Можете сделать себе кофе. Заодно разберетесь с кофемашиной, – кадровичка слегка улыбается.

Намек понят.

Кофе варить я буду часто.

Подхожу, тыкаю несколько клавиш…

Вау! Да тут с капучинатором!

Совершенно ничего не стесняясь, выбираю себе именно этот напиток и выхожу в коридор со стаканом.

Внутри все поет, и я, кажется, плясать готова!

Место клевое, зарплата шикарная, и я понимаю, что если смогу тут зацепиться, то приду сюда после учебы!

Просто мечта!

Достаю телефон.

– Алло, мам? – шагаю по коридору вдоль стеночки. – Мам, меня взяли! – разворот, еще шаг, подношу стаканчик с кофе к губам.

– Мам это такое мес… – снова разворот.

Черт!