Читать книгу: «Метеорит», страница 4

Глава 6

Ночь прошла спокойно, но Блок почти не спал – слишком много мыслей крутилось в его голове. Этот чёртов метеорит не давал покоя и не отпускал. Блок твёрдо держал данное себе обещание не лезть в мониторинговую систему каждые пять минут, но это обещание не могло остановить работу мозга. Раз за разом он «разворачивал» перед мысленным взором заученные трёхмерны карты ближнего и среднего поля, прогонял разные сценарии, пытался понять, откуда возник этот метеорит. И раз за разом приходил к одному и тому же ответу: этого метеорита не может быть.

Но он есть. И из-за него Грин в тяжёлом состоянии попал в лазарет, а весь корабль будто замер в раздумьях о будущем. Наверняка, старпом с командой сейчас принимает решение о дальнейших действиях. И, судя по тому, что корабль движется по инерции, решение то же, что и несколько дней назад – просто подождать окончания ремонта, а уже затем продолжать разгон. Блок не слишком разбирается в этих делах, но даже он понимает, что времени на размышления нет, и в ближайшие сутки придётся принять решение: либо продолжить полёт и выйти к точке прыжка, либо начать сброс скорости для возвращения в систему и повторного разгона.

Да, ситуация непростая. И всё упирается в пробоину, оставленную вторым метеоритом в лаборатории Грина. Наверняка, Поль и его команда в эти минуты занимаются ею. И только по этой причине метеорит всё ещё не переправлен в лабораторию Блока.

Блок в очередной раз вздохнул и повернулся на другой бок, но сна не было. Проще встать и заняться чем-нибудь полезным. Хотя что он будет делать через несколько часов, когда накопившаяся усталость начнёт валить его с ног?..

И всё же через несколько минут Блок встал, прошёлся по каюте, прильнул к холодному стеклу панорамного иллюминатора, несколько минут всматривался в безжизненную тьму космоса. Совсем недавно холодные звёзды были безразличны ко всему, но сейчас они будто насмехались над ним, презрительно смотрели сверху вниз и недоумевали, как этот глупый человечишко вообще смог чего-то добиться в жизни. А простую задачу с метеоритом решить не может.

Вдруг где-то в носовой части корабля раздался звук, похожий на хлопок, он в краткое мгновение перерос в свист и тут же заглох. Блок оторвался от иллюминатора, повернулся и насторожился. Сердце забилось быстрее, а в голове возник рой новых мыслей.

Нет, это уже перерастает в паранойю. Никакого третьего метеорита тут быть не может. Иначе это будет фарс. Нет, нет и нет. Наверное, это Поль делает ремонт в лаборатории. Его ребята убрали «пластырь», заваривают пробоину и восстанавливают повреждённые конструкции.

Наступившая тишина и отсутствие аварийной сигнализации подтвердили мысли Блока. Точнее, он так для себя решил.

Блок снова прошёлся по каюте, заглянул в один из экранов, в который уже раз пробежался глазами по отчёту. Метеорита Блок так и не получил, поэтому пришлось работать с тем, что есть. В обычной ситуации этот жалкий обломок не представлял бы никакой ценности – планетолог за всю свою карьеру повидал, наверное, миллионы таких. Но сейчас этот буроватый кусочек с заострёнными гранями заставляет задуматься и удивиться. Такое даже в отчёте писать стыдно, но… Но нужно до конца оставаться учёным, и делать объективные выводы, основанные на объективных данных.

Блок свернул отчёт и закрыл глаза, помассировал виски. Затем проверил, как идёт процесс обработки данных от сканера – компьютер ещё работает. Основные вычислительные мощности сейчас заняты корабельной командой, поэтому придётся потерпеть. И остаётся только надеяться, что к утру всё должно быть готово.

Блок оторвался от экрана, в очередной раз прошёлся по каюте. Нет, эти ночные прогулки уже ни к чему хорошему не приведут.

Ценой неимоверных усилий Блок заставил себя лечь в постель и заснуть. Но сон не принёс облегчения, он был поверхностным, наполненным бесконечным роем метеоритов, картами ближнего и среднего поля, размышлениями и расчётами. Несколько раз Блок просыпался в холодном поту, вздрагивая от очередного удара, осматривался, приходил в себя и, понимая, что это лишь игра его воображения, снова погружался в беспокойный полусон.

И поэтому утром Блок был разбит, смотрел на мир покрасневшими глазами, а истерзанный размышлениями мозг отказывался работать. В студенческие годы такие бессонные ночи давались куда проще…

Сигнал терминала. И уже ставший рутинным за последние дни вызов Блока к старпому. Но на этот раз в кают-компании собралось не так много народу, и среди них, к удивлению, не было Поля.

– Итак, Блок, что вы можете сказать? – без лишних предисловий начал старпом.

Блок одновременно ждал и опасался этого вопроса, так как сказать ему было особо нечего.

– У меня ещё недостаточно данных. И нет новых версий.

– Но… Вы ещё не закончили анализ метеорита?

Блок растерянно посмотрел на старпома.

– Собранного материала слишком мало, чтобы делать окончательные выводы. – попытался оправдаться Блок.

– Два центнера – этого вам мало?

Сначала Блок не понял, что имеет в виду старпом, и лишь спустя несколько секунд уставший мозг сообразил, о чём идёт речь.

– Достаточно… Только я так и не поработал с метеоритом. Поль обещал доставить мне его вчера. Но ни он сам, ни его ребята так у меня и не были.

– Хорошо…

Старпом посмотрел куда-то в сторону, но это не скрыло от глаза Блока пробежавшую по лицу тень недовольства.

– Но хотя бы первичный анализ вы провели?

– Разумеется. Однако это только… Только подтверждает мои сомнения в том, что с метеоритом что-то не так.

Блок протянул старпому планшет. Тот посмотрел на учёного с интересом и в то же время с сомнением.

– А если в двух словах?

Блок на несколько мгновений задумался, пытаясь правильно подобрать слова.

– Я не уверен, но…

– Что?

– Я не обнаружил на метеорите следов столкновения.

Старпом с недоверием посмотрел на Блока, но тут же погрузился в изучение записей планетолога.

– Поясните.

– Да, выводы неокончательные, я работал с небольшим образцом…

– Но всё же?

– Эм… Хорошо. Расчёты в первом приближении показывают, что для пробоя внешней обшивки корабля метеорное тело полуметрового диаметра должно двигаться со скоростью по меньшей мере пять или шесть километров в секунду… Ну хорошо, при некоторых допущениях эту скорость можно принять раза в полтора меньше. Мы имеем дело с хондритом… – Блок запнулся, увидев непонимающий взгляд старпома. – То есть, это обычный каменный метеорит. И при столкновении с такой скоростью он должен был получить существенные повреждения. Если не разрушиться полностью. Однако…

– Я понимаю, что вы хотите сказать. В расчёты не могла вкрасться ошибка?

И снова старпом говорит об ошибке!

– Это вполне возможно… – Блок запнулся, его уверенность, неожиданно нахлынувшая с минуту назад, куда-то испарилась. – Но это не только расчёты. Я учитывал и эмпирический материал, привлёк массу исследований…

– Хорошо, пусть будет так. Что говорят другие данные?

– Они тоже подталкивают к данному выводу. Я попытался собрать весь материал метеорита в разрушенной лаборатории. Но его почти не оказалось. Посмотрите, я указал это в отчёте: если после удара в одиннадцатом секторе фрагменты метеорита были обнаружены во внешней обшивке, в полу, в стенах и, насколько хватило чувствительности спектрографов, часть испарившегося материала обнаружена в виде пыли почти на всех поверхностях разрушенного помещения. В данном же случае ничего даже близкого не наблюдается…

Блок запнулся, увидев, как в кают-компанию входит Поль. Инженер раскраснелся, мокрые волосы слиплись в сосульки, на лбу выступила испарина – вероятно, он только снял с себя скафандр, в котором работал.

– Разрешите доложить?

– Докладывайте.

– Работы по восстановлению обшивки в седьмом секторе завершены. Выполнены проверки под нагрузкой – прочностные характеристики укладываются в рамки допусков. Через два часа завершится стресс-тест, по его результатам я смогу вынести решение о готовности корабля к продолжению полёта в режиме разгона и прыжка.

– Хорошо, Поль. Жду от вас доклада. – Поль уже сделал шаг назад, как старпом продолжил. – Постойте, Поль…

– Да?

– Вы должны были доставить метеорит Блоку. Почему вы этого не сделали?

– Метеорит утерян. – с обычной невозмутимостью ответил Поль, бросив острый взгляд на Блока.

– Почему вы не сообщили об этом?

– Произошла нештатная ситуация. «Пластырь» держался не совсем надёжно. При проведении ремонтных работ его сорвало, произошла разгерметизация. В ходе устранения аварии метеорит, как и некоторая часть оборудования, был утерян. Мы не сразу заметили пропажу. Я составлю рапорт.

– Хорошо. Вы свободны.

Поль только кивнул в ответ и исчез. А Блок всё смотрел ему вслед. Значит, вот что он слышал сегодня ночью – срыв «пластыря». Но если метеорит утерян, то…

В кают-компании на минуту воцарилась тишина.

– Итак, Блок. Как вы поняли, метеорита уже нет на корабле, и исследовать больше нечего. С остальными выводами я ознакомлюсь позже. Вы свободны.

Блок только кивнул в ответ и покинул кают-компанию. Эта ситуация не укладывалась у него в голове: как можно было потерять тяжеленный камень?! Хотя… Да, аварийная ситуация, в небольшом помещении работает много людей, новая авария, срочные ремонтные работы. Метеорит могли сдвинуть, расколоть, он мог… Да, его просто-напросто могло выбросить за борт. И эту версию можно без труда проверить.

Через пару минут Блок снова запустил мониторинговую программу, выставил нужный масштаб, несколько раз запросил полное обновление данных.

Нет. Его здесь нет. Обнаружены только относительно небольшие фрагменты неправильной формы. Вероятно, те самые части оборудования, о которых говорил Поль. А может быть среди них и обломки метеорита. Но даже совершенная мониторинговая система не сможет отличить их от других тел, парящих рядом с громадой корабля.

Скорее всего, метеорит действительно уничтожен, либо раскололся на слишком мелкие обломки, не поддающиеся идентификации автоматикой. Хорошо, пусть так. Но есть вероятность, что хотя бы какая-то часть метеорита осталась в аварийной лаборатории. А чтобы выяснить это, придётся связаться с Полем. Ох, как же Блок не хотел этого. Одна мысль, что нужно вызывать инженера, разговаривать с ним, о чём-то просить, вызывала внутреннюю дрожь… Но делать нечего.

– Поль, мне нужно посетить разрушенную лабораторию.

На той стороне несколько мгновений царила тишина.

– Хорошо. Когда вам удобно?

– Прямо сейчас.

– Нет. Подходите через полчаса.

И связь без предупреждения оборвалась. Тем лучше.

Блок не мог ждать, и уже через двадцать минут стоял, держа в руке тяжёлый чемоданчик с оборудованием, у входа в лабораторию. Но Поль не изменил своей пунктуальности: он подошёл ровно через полчаса после завершения разговора. Инженер бросил взгляд исподлобья, безмолвно открыл лабораторию и пропустил вперёд Блока. И там… Там Блок увидел практически идеально чистое, ярко освещённое и буквально пахнущее стерильностью помещение. Не это ожидал он здесь увидеть.

– А где?.. – растерянно произнёс он.

– Что?

– Ну… Всё.

– Выполнен ремонт. Затем проведена стандартная процедура очистки.

Вот так. Поль не зря ест свой хлеб. И не зря считается одним из лучших главных инженеров флота. Так работать способен только он и его команда.

Всё же Блок прошёлся по лаборатории, осмотрел то место, где ещё несколько часов назад лежал метеорит – идеально гладкий пол и стена. Кажется, это свежий пластик. И такой же пластик на месте пробоины – он даже по цвету не отличается от всех остальных поверхностей. Чистая работа.

– На этом всё?

– Да… Я только хотел убедиться…

– В чём? Что метеорита действительно нет?

– Да нет… – Блок растерялся от этих слов инженера.

– Отчёт у старпома. Можете ознакомиться.

– Х-хорошо…

Поль с обычным холодом в глазах смотрел на Блока. Но планетологу на миг показалось, что в этом взгляде читаются насмешка и презрение. Прямо как у тех звёзд за иллюминатором сегодняшней ночью…

– Если вы упустите ещё один метеорит – я не дам гарантий, что мы сможем всё исправить.

Эти слова больно кольнули Блока.

– Я… Мы работаем. Делаем всё возможное.

– Надеюсь на ваш профессионализм.

Блок ничего не ответил. Но внутри он уже закипал. И не знал, что ответить инженеру. Ведь этот суровый человек, дважды спасший корабль от гибели, прав, во всём прав!..

Следующие несколько часов Блок маялся в своей каюте. То валялся на койке, то стоял у панорамного иллюминатора, то пытался что-то читать. И старательно обходил тёмные мониторы и терминал. Всё равно он не увидит там ничего нового.

Но обязанности главы команды мониторинга метеоритной опасности с него никто не снимал. Поэтому Блок с нетерпением уселся перед монитором и запустил программу. Несколько секунд его мозг пытался оценить обстановку. Нет, ничего нового здесь не появилось. Всё тихо и спокойно. Так что можно снова закрыть программу и ни о чём не думать.

Неожиданно над головой раздался сигнал общекорабельного оповещения:

– Внимание! Внимание! Через три часа корабль начнёт разгон. Все работы в лабораториях должны быть приостановлены на шесть часов. Внимание!..

Стандартное оповещение. Значит, старпом, штурман, Поль и остальные члены корабельной команды посчитали, что опасности нет. И можно продолжить разгон. Уже в третий раз. Ну что ж, тем лучше.

Интересно, как там сейчас Грин?

Блок после минутного размышления вызвал лазарет.

– В коме. Стабильное состояние. Прогноз положительный…

Вот и весь ответ.

И Берта всё это время молчит. Хотя, нужно признать, Блок из-за всей происходящей здесь чертовщины с метеоритом лишь однажды попытался связаться с ней, но безуспешно. А сейчас, кажется, ещё не слишком поздно. Блок вывал Берту, подождал несколько секунд – нет ответа. Ладно, раз так, то не стоит её больше беспокоить сегодня.

Блок опять бесцельно прошёлся по каюте туда и обратно. И новая мысль заставила его остановиться. Поль говорил о рапорте. А может стоит на него взглянуть? Хотя бы попытаться понять, что случилось сегодня ночью, и куда мог деваться почти двухсоткилограммовый камень. Блок тут же связался со старпомом, а уже через пару минут получил все файлы. Да, Поль знает своё дело. Такому оформлению позавидует даже первокурсница-отличница…

Итак, что здесь у нас? Текст, графики, изображения. Вот пробоина изнутри – её Блок видел собственными глазами. А где вид снаружи? Неужели Поль не снимал пробоину со стороны внешней обшивки? Ну да, они там делом занимались, а не фиксацией фактов. Хотя автоматические камеры на скафандрах должны были вести постоянную съёмку… Ну да ладно, это сейчас не так важно. Снова вид лаборатории, её разрушения, метеорит у стены. Но почему-то только издалека. Ребята Поля заделывают пробоину, убирают «пластырь», наращивают пластик…

Ага, а вот описание аварии, и тут же несколько смазанных кадров. Действительно, «пластырь» по какой-то причине плохо зафиксировался на краях пробоины, из-за внутреннего давления и термических нагрузок его повело, и… И сорвало, когда рядом работали люди. Потоком воздуха в пробоину выброшена часть мусора из лаборатории, едва не задело одного из инженеров, работавшего снаружи.

Так-так-так, а что же с метеоритом?

Блок пробежался глазами по тексту, пролистнул на несколько страниц вперёд, затем назад. Как это ни странно, а метеорит пропал. В суматохе о нём забыли. Затем кто-то из ребят Поля указал, что были какие-то обломки – вероятно, камень разрушился при срыве «пластыря» и при последующих работах. И неведомая сила вынесла образовавшиеся фрагменты за борт, где они, как Блок убедился совсем недавно, затерялись среди другого мусора.

И снова ничего. Вот пробоину заделывают, тут же в лаборатории убирают мусор, работает мобильный утилизатор, а то, что не может быть переработано сразу, собирается и отправляется к главному корабельному утилизатору. Вот у стены стоят мешки с мусором, а тут их уже нет. Весь ход расчистки зафиксирован и расписан. Ну да, это уже не аварийная ситуация, у Поля и его ребят есть время спокойно всё задокументировать для рапорта. Наконец, лаборатория очищена, пол и стена в месте удара метеорита восстановлены, проведены коммуникации, нарощен новый пластик…

Блок вновь вернулся на несколько страниц назад. Это последние изображения с метеоритом. И последние указания на его присутствие здесь. А затем он исчезает. И теперь работать не с чем. Хотя нет, всё же сканер сделал своё дело, у Блока есть некоторый набор данных. Да и обломок остался, он тоже позволяет делать кое-какие выводы.

Пожалуй, стоит собрать всё в кучу. Проанализировать имеющуюся информацию по обоим ударам, поработать над моделями второго удара (ведь ничего другого, кроме как теоретизировать, не остаётся!). Сопоставить с данными мониторинговой системы. А может ещё попытаться достать съемки с камер на скафандрах? Нет, это уже выглядит фантастикой. Хотя попытаться стоит.

В это время Блок на автомате прокручивал рапорт Поля, и вдруг его глаз наткнулся на что-то интересное. Он никогда не обратил бы на это внимания, но сейчас…

Проведённые Полем измерения показывают, что в нескольких местах внешняя обшивка над аварийной лабораторией ослаблена. Различные прочностные характеристики материалов обшивки снижены чуть ли не на порядок, существенно ниже нормы модуль упругости, повышена хрупкость… А вот с этими терминами Блок не слишком хорошо знаком. Но, судя по всему, это всё о том же. Но удивительно здесь то, что зоны снижения прочности чётко локализуются в виде пятен эллиптической формы. А их поперечник лишь в двух случаях превышает полметра. И одна такая зона, судя по всему, располагалась на самом краю пробоины.

Хм, а это действительно интересно. Надо бы проконсультироваться… Но у кого? Грин в лазарете, да и не специалист он в этом деле, а Поль… Ладно, посмотрим. Наверняка, все данные можно получить через старпома. Если они есть, конечно.

Блок закрыл глаза и откинулся в кресле. Какие-то туманные, ещё не оформившиеся мысли рождались в его утомлённом мозге. Но они пока не обрели чёткие черты и существуют где-то на уровне ощущений и предчувствий. Блок чувствовал, как начинает работать его мысль, как мозг включается в работу и начинает искать решение сложной задачи. В такие моменты всегда хочется помочь содержимому черепной коробки, но… Но получается ещё хуже.

Нет, хватит. Всем этим стоит заняться завтра. А сегодня дать себе отдых. Иначе голова просто взорвётся от всех этих мыслей и переживаний…

Глава 7

Корабль продолжал жить своей жизнью, но сам воздух в нём был наполнен нервозностью и каким-то гнетущим чувством ожидания самого неприятного. Блоку даже подумалось, что примерно такая атмосфера могла царить на кораблях далёкого прошлого, когда человечество только предпринимало робкие попытки проникнуть в дальний космос. И никто даже предположить не мог, что подобное возможно сейчас, когда корабли приблизились к техническому совершенству, и каждый из них стал едва ли не самым безопасным местом во Вселенной.

Стоило только двум аномальным метеорным телам ударить по кораблю, как уверенность человека в бесконечной власти над природой куда-то испарилась, уступив место давно забытому первобытному страху перед нею, перед бесконечной тьмой космоса и безжалостностью Вселенной.

Поэтому люди сломя голову убегали из этой системы и разве только не молились, чтобы корабль поскорее набрал скорость и совершил прыжок. И ничто не помешало бы ему в этом.

Блок весь превратился во внимание. Теперь мониторинговая программа на его терминале работала постоянно, причём её настройки были изменены в сторону большей чувствительности. Если раньше отслеживать дециметрового размера булыжники и пыль просто не было необходимости, то сейчас все эти сотни и тысячи тел были под контролем. На это даже потребовалось зарезервировать больше мощностей корабельного компьютера, обделив астрофизиков. Но все понимали, что мониторинговой команде сейчас нужнее, а научные исследования потерпят неделю или две.

Ночью Блок почти не спал, терминал отсвечивал мертвенно-голубым цветом, вызывая непреодолимое желание подняться, подойти, проверить, проанализировать изменение обстановки за последние десять минут. Но Блок взял себя в руки и смирно лежал, пытаясь даже не смотреть в ту сторону. А его мысли всё время вертелись вокруг злополучных метеоритов. Куда же, всё-таки, пропал второй? Блок днём почти решился прогуляться до отсека корабельного утилизатора, но так и не смог сделать над собой последнего усилия. Да и от мониторинга пространства он оторваться не мог.

Так что момент, скорее всего, упущен.

Но вдруг Блок поднялся, пронзённый новой мыслью. Сейчас корабль фактически живёт по аварийным инструкциям. И из-за разгона и общего переполоха утилизатор вряд ли используется на полную мощность. Сейчас все только и делают, что ждут прыжка, и готовы подождать несколько дней, чтобы заняться делами в более спокойной и безопасной атмосфере.

И в то же время дежурство никто не отменял. А значит, в отсеке утилизатора кто-то да есть. Этим и нужно воспользоваться.

Блок решительно сделал несколько шагов туда и сюда по каюте, накинул комбинезон, заглянул в терминал, направился к выходу. К счастью, корабельные коридоры почти пусты, редкие встречные не обращают на него внимания. Мало ли по каким делам ночами люди бродят здесь…

Через несколько минут Блок оказался у отсека корабельного утилизатора. Открыл дверь, занёс ногу для шага и тут же с необычайной быстротой скользнул в сторону, спиной прижался к стене.

Поль!..

Инженер вышел из отсека утилизатора, оглянулся, направился было в сторону Блока, но на мгновение задумался, развернулся и вскоре исчез за ближайшим поворотом коридора. Кого угодно Блок ожидал встретить здесь ночью, но только не Поля. Инженер вообще когда-нибудь отдыхает?

Блока охватило волнение, в ногах возникла неприятная дрожь. Он уже почти решил малодушно бежать, как можно скорее вернуться в свою каюту, чтобы его никто не заметил. Но нет, бежать сейчас никак нельзя. Поэтому Блок выдохнул, взял себя в руки, осторожно выглянул из-за угла и быстро пошёл к утилизатору.

Здесь дежурил один оператор. В обычное время работой корабельного утилизатора управляют два оператора, но сейчас в этом нет необходимости. Оператор явно был удивлён увидеть Блока здесь в такое время.

– Блок? Что вы здесь делаете?

– Я… – Блок на секунду замялся. – По делу о метеорите.

– Как, и вы тоже?

– Тоже?

– Здесь только что был Поль. Вероятно, вы разминулись.

– Ах, да… – Блок решил просто согласиться с оператором и ничего не спрашивать о Поле.

– Хотите узнать про остатки метеорита?

– Ну… – неопределённо ответил Блок.

– Я уже всё отдал Полю. Спросите у него.

– Хорошо, спасибо…

Блок растерялся, он не знал, что делать. По-хорошему, ему стоит уйти. Но Поль… Поль уже был здесь, и оператор дал ему какую-то информацию. Именно ту, что хотел найти Блок. Поэтому уйти он никак не мог. А раз так…

– Знаете, Поль сейчас так занят. А у меня работает программа, я не могу ждать до утра, чтобы зря мощности тратить…

Никогда Блок не думал, что упоминание мощностей корабельного компьютера, за каждую минуту использования которых бьются почти все работающие здесь, может стать прикрытием и открыть путь к любой информации.

– А-а-а, – понимающе протянул оператор, – сразу бы так и сказали. Один момент.

Минуту спустя у Блока уже была вся информация. И она разочаровала. Блок надеялся, что утилизатор перед прыжком не работает, но нет, останавливать его никто и не собирался. И действительно, сегодня через утилизатор было пропущено около полутора центнеров скальной породы. По крайней мере, химический состав свидетельствует о том, что материал похож на каменный метеорит, а точнее, хондрит. Блок решил задать глупый вопрос, но лучше спросить, чем остаться в неведении:

– Может что-нибудь осталось?

– Нет, все ушло подчистую, – оператор засмеялся, – это же утилизатор, здесь ничего не остаётся.

Блок и без этого лишнего напоминания всё прекрасно знал. Утилизатор способен остановиться только перед одним: перед органическим материалом, который хотя бы немного похож на живой организм. А всё остальное он пригоняет, пережёвывает, измельчает до атомов и перерабатывает во что-нибудь полезное. Так что и материал метеорита может быть уже завтра пойдёт в какое-нибудь дело. Или за ненадобностью будет отложен и выброшен в открытое пространство после прыжка.

– Да, спасибо… В любом случае, спасибо.

Блок покинул отсек утилизатора ни с чем. Нет, кое-что он узнал, но это нисколько не поможет делу. Просто горстка информации, ряды чисел, спектральный анализ, какие-то предположения. Хотя…

В голове Блока мелькнула мысль, которая заставила его вернуться к скучающему оператору.

– Что-то ещё?

– Да, знаете… Я не очень хорошо разбираюсь во всей этой вашей кухне, поэтому есть пара вопросов.

– Помогу, чем могу.

– Смотрите, вот эти данные, – Блок открыл отчёт и ткнул пальцами в ряды чисел, которые совсем недавно получил от оператора, – как я могу судить, это полный химический состав утилизированного тела.

– Всё правильно.

– Скажите, а если утилизируется какой-нибудь мусор после пожара или после взаимодействия, допустим, с кислотами, что покажет анализ?

Оператор на несколько секунд задумался, почесал макушку, его пальцы пробежались по клавиатуре, на терминале открылся новый документ.

– Он покажет что-то вроде этого.

Блок взглянул на терминал, но увидел очередные ряды цифр и графики, которые ему, в общем-то, ни о чём не говорили. И оператор от этого улыбнулся, как бы говоря: «Эх, дилетант!..». Но в этой улыбке и во взгляде не было и намёка на насмешку или чувство превосходства.

– Поясните?

– Вот смотрите, это был утилизирован какой-то горючий объект, вывезенный из лаборатории после первого удара метеорита. Анализ показывает, что это пластик, точнее, композиция пластиков с различными атомными весами. Композиция, в общем-то, негорючая, но из-за значительного нагрева поверхности произошло его расплавление и частичное возгорание. И вы можете спросить: как я об этом узнал?

Оператор посмотрел на Блока, Блок лишь пожал плечами.

– А узнал я это, – продолжил оператор, – по наличию в анализе повышенного количества углерода в виде сажи и разнообразных оксидов в самой композиции. Да, вот здесь вы можете видеть, что это интерпретируется как результат воздействия на данный предмет высокой температуры и открытого огня. И несмотря на то, что воздействие было кратковременным – считанные секунды – результат всё же заметен и достаточно легко считывался нашей аппаратурой.

Блок с интересом смотрел на экран, и ему даже показалось, что в этих цифрах он видит что-то подобное. Хотя тонкостей он разобрать, конечно же, не мог.

– А что с метеоритом? Может, и у него есть что-нибудь подобное?

– Секундочку… – задумчиво произнёс оператор, открывая предыдущий отчёт.

Некоторое время оператор внимательно разглядывал ряды цифр и графиков на экране терминала, а затем уверенно сказал:

– Похоже, что нет. Анализ показал только чистый материал. Хотя постойте, кажется, обнаружены остатки каких-то химических реагентов, но они незначительны. – Оператор поглядел на Блока. – А что это значит?

– Я пока не уверен. Может быть и ничего. Но в любом случае, спасибо.

– Всегда пожалуйста.

Блок в задумчивости вернулся в каюту. Где-то на задворках его сознания родила какая-то аморфная догадка, но оформить её в ясные образы и слова он ещё не мог. Накопилось какое-то количество данных, которые не укладываются в единую систему, но между которыми явно что-то есть. К сожалению, второго метеорита нет, от него остался только небольшой обломок, да столбцы цифр и графики, полученные перед утилизацией. Но если верить только одним этим сухим цифрам, то второй метеорит серьёзно отличается от первого. И это, пожалуй, самая главная загадка во всей истории.

Нужно бы повнимательнее посмотреть на метеориты.

Повинуясь какому-то интуитивному чувству, Блок пошёл в лабораторию, где на столе лежал первый метеорит, а в ящике – обломок второго.

Итак, первый метеорит. Блок уже знал все его особенности наизусть. Да, удар был слишком коротким и быстрым, поэтому метеорит почти не оплавился, но на его поверхности всё же есть следы пожара, есть осевшая пыль и даже сажа. А вот осколок второго метеорита, взятый Блоком в лаборатории Грина: небольшой, заострённый, никаких следов пожара или других воздействий. Будто только что пойман в космосе и перенесён в лабораторию. Наверняка, и изотопный состав соответствующий. Это подтверждают и данные от утилизатора.

Блок быстро набросал расчёты, поигрался с ними и так, и эдак. Даже если бы второй метеорит обладал большей прочностью, то повреждения его поверхности были бы более существенными. Пробив оболочку и ударившись о пол, он может и не рассыпался бы на осколки, но всё же… Нет, при некоторых условиях он мог бы и рассыпаться. Но Блок своими глазами видел, как он лежит в целости и сохранности и насмехается над людьми.

Блок в очередной раз проверил записи со сканера, сделанные в лаборатории Грина, рассмотрел полученные фотографии, оценил размеры пробоины.

Нет, что-то здесь не то. Этого просто не может быть.

И снова Блок сталкивается с тем, чего не может быть, что нарушает законы физики и техники, но… но это произошло, и теперь это едва не стоило жизни Грину. А завтра это может стоить жизни и всем тем, кто работает на корабле. Нет, оставлять этого никак нельзя.

Блок прошёлся по лаборатории, помассировал виски, задумался. Нужно сопоставить все данные, а их накопилось не так уж и мало. Итак, что мы имеем? Блок подсел к терминалу в лаборатории, быстро нашёл информацию, собранную при аварии с первым метеоритом: разрушенная лаборатория, пробоина в потолке с вывернутыми внутрь искорёженными краями, метеорит с характерными ударными и термическими повреждениями. А вот лаборатория Грина: метеорит почти без повреждений, пробоина, края которой выгнуты куда-то наружу, следы пожара и разрушения. А от метеорита остался только один обломок, который Блок совсем случайно, по наитию отколол от метеорита.

Первый метеорит отслеживался системой, но был пропущен как безопасный. И неожиданно для всех он ударил по кораблю и пробил обшивку. Второй метеорит появился буквально из ниоткуда, хотя…

Блока пронзила страшная догадка.

Но ведь до этого один метеорит пропал!

Грин с Полем выходили в космос, Грин поставил маячки, все метеориты какое-то время отслеживались, но один вдруг исчез со всех радаров. Может, это и есть?..

Нет, никаких данных о том, что это и есть пропавший метеорит, сейчас у Блока нет. Да и вряд ли когда-нибудь появится. Он может предполагать всё что угодно, но пока нет фактов – прямо говорить об этом нельзя. Всё-таки Блок учёный, он привык оперировать фактами. А догадки лучше оставить гуманитариям.