Читать книгу: «Тайны затерянных звезд. Книга 3», страница 2

Глава 3. Чудо

– Имя Ватрос мне знакомо, – я кивнул.

– Вот! Я же говорил, что это он! – Гарм расплылся в довольной улыбке, слегка смазанной из-за подступающего к мозгу глэйпа.

– Но я бы не сказал, что связанные с ним воспоминания можно назвать приятными, – усмехнулся я. – Ты точно хорошо подумал, прежде чем упоминать его?

– Чего? – Гарм, у которого к мозгу как раз подступил зелёный дурман, недоуменно моргнул. – Ты сейчас о чём?

– Тебя заставляли запомнить моё имя… Теперь ты следишь за мной… Так? – напрямую решил спросить я. – И следишь вряд ли потому, что ты – мой фанат. Сколько вас тут? Пять, десять?

– Нас… двое, – тихо и как-то опасливо ответила вместо Гарма девушка, глядя на меня как побитая собака.

– А остальные где? – я быстро огляделся. – Ждут у корабля, когда мы вернёмся? Вы не смотрите, что я без оружия и вроде как в общественном месте, мне это не помешает свернуть вам обоим шеи, если дёрнетесь.

– Не-не-не, погоди! – Гарм тряхнул головой и поднял руки, будто пытался отгородиться от меня. – Ты всё не так понял! Мы тебе не враги!

– А кто тогда? Друзья? – я усмехнулся. – Мои друзья с ватросами всякими не водятся.

– Так мы тоже уже не водимся! – отчаянно выкрикнула девушка, хватаясь руками за столешницу.

Пальцы её напряглись так, словно она пыталась оторвать столешницу от ножек и… Не знаю. Врезать мне по голове?

– Неужели? – улыбнулся я. – А ты кто вообще такая громкая?

– Я Волька, – резко понизив тон и опустив голову, буркнула девушка.

– Она моя подруга, – поспешил вмешаться Гарм. – Тоже работала на Ватроса, занималась… Бухгалтерией, скажем так.

– Ага. И что бухгалтеру тут понадобилась?

– Мы с ней вместе ушли от Ватроса.

– Ушли? Это как это «ушли»?

– Да вот так, ушли, – Гарм пожал плечами. – После того, как вы шороху навели на нашей базе и свалили, Ватрос вообще с катушек слетел. Он просто помешался на идее найти вас и отомстить по полной за своё унижение. Каждый день показывал нам записи с камер наблюдения, требовал, чтобы мы запомнили ваши лица лучше, чем лица друг друга. Кто не был занят – с тех он требовал, чтобы они сутками напролёт искали информацию о вашем корабле в сетях, постоянно требовал какие-то отчёты… Короче, разгерметизация черепной коробки по полной программе. Вы его тогда прямо задели за живое.

– Ну он же пережил, – спокойно ответил я, уже понимая, что никакой драки не будет, и наша встреча действительно случайна.

– Он-то да, зато всем остальным житья не стало, – Гарм грустно улыбнулся. – Ватроса и так любили не больше, чем любят любого босса, который считает себя лучше своих подчиненных, а тут вообще… Начались разговоры о том, чтобы отправить его в бессрочный фридайв, раз он уже не главарь банды, а поехавший мститель, и сменить власть на другую. Ну, это как водится – у некоторых шило в жопе, так охота пострелять и неважно в кого. Но были и те, кто не собирался устраивать резню, в том числе и мы с Волькой. Поэтому, дождавшись, когда противники Ватроса и его сторонники начнут выяснять отношения, мы, и ещё пара ребят просто свалили с астероида, прихватив часть общака, которую смогли найти. А они там пусть хоть до последнего друг друга кромсают, вообще плевать.

– Вот это я понимаю, боевое братство, – усмехнулся я.

– Какое братство, о чём ты? – Гарм махнул рукой. – Мы, те, кто сбежал, там были только из-за долгов. Отрабатывали их, так сказать.

– Ой, как удобно, – усмехнулся я. – Кого за жопу ни возьми, все ни при чём, не хотели ничего плохого и вообще долги отрабатывали. Когда мы с тобой пересеклись на базе Ватроса, ты что-то не вёл себя как тот, кто находится там не по своей воле.

– Конечно, по своей. Не по своей воле я бы там и не находился, а плавал бы в космосе где-нибудь неподалёку от базы, без скафандра, разумеется. А что насчёт поведения – будто у меня был выбор. Если бы Ватрос узнал, что я пропустил подозрительного типа, не устроив ему даже простейшей проверки… Ну, космос, скафандр – ты в курсе.

– Допустим, верю. А теперь что?

– А теперь мы сами себе хозяева.

– И чем занимаетесь? – поинтересовался я, снова наполняя свою рюмку и бокалы парочки – тоже.

Не настолько мне их жизни были интересны, но информация в любом случае лишней не будет.

– Продали скорлупку, которую стянули у Ватроса, доложили денег оттуда же, и купили маленький грузовичок, – Гарм поднял свой бокал в мини-салюте. – Решили, что будем возить разные заказы туда-сюда… Всё лучше, чем постоянный риск облавы Администрации или смерти в очередной разборке за какую-нибудь космическую пылинку.

– Да ты что! – усмехнулся я. – Ещё скажи, что вы прямо легально зарегистрировались и возите только легальные грузы.

– Это как повезёт, – не стал оправдываться Гарм. – Первый заказ действительно был легальным, а сейчас…

– А что сейчас? – поинтересовался я.

– А сейчас всё в жопу летит! – внезапно вышла из себя тихая Волька, опрокинула в себя текилу, и с грохотом почти что кинула стакан на стол. – Вот что сейчас!

– Тихо, Ви, тихо! – Гарм снова успокаивающе поднял руки. – Не всё так плохо!

– Всё не просто плохо! Всё ужасно! – Волька всплеснула руками. – Чем мы расплачиваться будем?!

– Так-так-так… – я поставил локти на стол и подался вперёд. – И что же такое у вас приключилось, начинающие грузоперевозчики? Бизнес оказался не таким простым, как казалось?

– Бизнес несложный, – вздохнул Гарм. – Люди сложные.

– Уроды! – буркнула Волька, слегка успокаиваясь. – Вот они кто.

– Нас же четверо свалило, – пояснил Гарм в ответ на мой недоуменный взгляд. – Вот мы и сделали свою небольшую команду. А один из нас, навигатор… Ну, такой. Любитель пыхнуть, если ты понимаешь, о чём я.

– Да ты и сам любитель пыхнуть, – усмехнулся я, намекая на дозу, которую он только что принял.

– Я по сравнению с ним вообще трезвенник! – Гарм махнул рукой. – У того если нет при себе хотя бы десятка ингаляторов, он сразу нервничать начинает.

– Ага, и что? Перенервничал до смерти?

– Да нет, не перенервничал… И не до смерти… Просто перепыхал, и фляга слегка потекла. Никого не узнает, зачем он тут и как тут оказался – не помнит.

– Вообще ничего не помнит! – буркнула Волька. – Клятый торч. Завёл нас в эту жопу космографии, а мы теперь выкручивайся!

– Кстати, как вы вообще тут оказались? Это же действительно жопа космографии, тут нечего делать.

– Да случайно, – вздохнул Гарм. – «Клятый торч» проложил маршрут, в котором здешний спейсер являлся перевалочной точкой. Мы должны были буквально тормознуть, развернуться и прыгнуть от него к другому спейсеру, но решили потратить немного времени и залететь сюда, на станцию, потому что у нас отрыгнул один из компрессоров системы кондиционирования. Кораблик-то далеко не новый у нас, на новый у нас бы денег не хватило.

– А пока добирались до станции, этот урод передознулся! – снова зло буркнула Волька. – И всё! Аля-улю, маршрутик!

– Вам что-то мешает взять нового навигатора?

– А где его взять? – усмехнулся Гарм, разводя руки в сторону. – Это же жопа космографии, а не пересечение торговых путей! Тут нет биржи труда, а если и есть – она пуста! Все навигаторы, которых тут можно найти – это те, что уже где-то в экипажах!

– А сами вы не можете рассчитать новый маршрут? – удивился я.

– Можем, конечно! – Ватрос кисло усмехнулся. – Но, во-первых, где гарантия, что без навигатора мы правильно его пройдём. А во-вторых, мы просто не можем тут бросить нашего торча.

– И почему же? – поинтересовался я. – Ну так, чисто для информации.

– Он мой брат, – буркнула Волька, и всё встало на свои места.

Действительно, просто навигатора ещё можно списать, тем более за наркоту (даже если эта наркота официально не признана наркотой – ведь она и не наркотой не признана тоже)… А вот с братом это уже не прокатит… Если только ты не бессердечная прагматичная тварь.

Волька явно не была бессердечной прагматичной тварью. По крайней мере, не полностью. Какая-то часть её сущности явно была бы не против бросить парня тут и отправиться дальше выполнять заказ… Но эта часть явно не было доминирующей.

А в Гарме, судя по его лицу, доля прагматизма была ещё меньше.

– И как скоро у вас истекает контракт? – поинтересовался я.

– Неделя осталась, – вздохнул Гарм. – Даже если наш торч успеет прийти в себя, мы никак не успеем. Лететь на другой конец космоса, шесть прыжков минимум. Минимум пять дней уйдёт, а когда наш весельчак выйдет из своего трипа – вообще неизвестно.

Ну да, тут он прав. Глэйпом довольно сложно передознуться, но зато если уж умудрился это сделать, то сознание превратится в кисель и будет оставаться таким, пока организм не выведет из себя всю отраву. А это, в зависимости от метаболизма, может занять и сутки, и двое, и неделю.

– Он лежит в местной клинике, а нам только и остаётся, что сидеть тут и подсчитывать, останется ли у нас хоть что-то после того, как распродадим имущество, чтобы рассчитаться с долгом.

– Опять долги? – я покачал головой. – Какие-то вы невезучие.

– А что мы можем сделать? Спасти нас может только чудо.

При слове «чудо» Волька внезапно встрепенулась, как задремавшая птица, которой на голову упала первая капля дождя, и как-то косо посмотрела на меня. Потом протянула руку, схватила Гарма за мочку уха, притянула к себе и что-то жарко зашептала. Судя по резко вытянувшемуся лицу парня, шептала она ему какие-то пошлости, да такие, что сама Пиявка бы уважительно поаплодировала.

– Да не-е-ет… – неуверенно протянул Гарм, когда она его отпустила.

– Да – да! – уверенно возразила Волька. – А вдруг согласятся? Если уж они с Ватросом тогда так просто разобрались, это им вообще раз плюнуть!

– Мне что-то подсказывает, что вы двое говорите сейчас обо мне и моём экипаже, – непринуждённо заметил я. – А я не люблю, когда обо мне говорят так, словно меня нет… Тем более, когда я есть.

– Волька просто тоже, видимо, перепыхала, – пояснил Гарм. – Хотя она не пыхает. Она хочет предложить тебе и твоему экипажу сделку.

– И предложу! – упрямо заявила Волька. – Ты же сам сказал – нас спасёт только чудо! Это ли не чудо, что мы встретили в жопе космографии чуть ли не единственного, кто сможет нам помочь?!

– Говори! – я указал на девушку.

– Когда вы прилетали к Ватросу, вы же не резиновых утят привозили, я знаю! – она с уверенностью посмотрела на меня. – Я знаю, что вы привозили, это была контрабанда! Значит, вам не впервой возить не самые легальные грузы.

– Допустим. И что из этого?

– Заберите наш груз! Заберите нашу сделку! – Волька сжала кулаки. – Доставьте его сами, получите за него деньги, в общем… Сделайте все то же самое, что делали бы мы!

– О как! – задумчиво произнёс я. – Предложение действительно крайне… интересное. И необычное.

На самом деле, конечно, предложение было обычным – передача сделки на транспортировку это нечастое, но обыденное явление, для этого есть даже специально утверждённые бланки и процедуры.

Но, когда речь заходит о контрабанде, всё меняется.

Кто же в здравом уме будет передавать нелегальный груз кому-то другому, автоматически подставляя его и себя тоже?

Правильно – только один контрабандист другому контрабандисту. Хотя лично мне такой вариант развития событий до сегодняшнего дня тоже казался маловероятным – кто же будет сам себя лишать больших денег? А контрабанда – это ведь всегда именно про «большие деньги».

Кстати, о больших деньгах.

– И сколько платят?

– Пятьсот тысяч… При удачной доставке.

– И в чём подвох?

– В грузе, конечно, – Гарм улыбнулся явно с облегчением от того, что я не отказался сразу. – По бумагам одно, внутри другое.

– Ну это понятно, – я махнул рукой. – Наркота, оружие, люди? Ни за что из этого даже не возьмёмся.

– Нет, ты что! Животные.

– Животные? – я почувствовал, как мои брови полезли на лоб. – Ты серьёзно?

– Полностью. Хочешь, покажу?

– Очень хочу, – я встал. – Но не мне одному. Я поговорю с командой, и, если мы решим вам помочь, то покажешь сразу всем. Ждите тут.

Я вернулся к своему столику, где меня с нетерпением ждали, и изложил всю историю, без прикрас и утайки.

– Кстати, а что такого контрабандного мы везли Ватросу? – спросил я, закончив.

– Фарюки, – мрачно ответила Кори. – Потому он и не стал их забирать, что они испортились.

– Ясно, – усмехнулся я. – И я его понимаю, в общем-то. На его крошечной базе, если бы он открыл хотя бы один ящик испортившихся фарюков, все пираты предпочли бы выйти в открытый космос, лишь бы подальше от запаха.

– Боров не жаловался, – парировала Кори. – Сказал, что перегонит из них отличную водку!

– Так, хватит! – капитан хлопнул ладонью по столу. – Вернёмся к делу. Кар, что ты сам скажешь об этой идее?

– Об идее забрать их заказ? – я на секунду задумался. – При выполнении ряда условий я считаю, что мы можем себе это позволить. После ремонта корабля наш счёт почти пуст, насколько я понимаю, и лишние деньги, как говорится, лишними не будут, а тут они сами плывут в руки, даже самим искать заказ не нужно.

– А нам ещё спейсер строить, – встрял Кайто, за что тут же получил гневный взгляд от капитана, стушевался и замолчал.

Я же продолжил:

– Если они действительно везут всего лишь животных, если они действительно официально оформят передачу заказа, или хотя бы сведут нас с заказчиком напрямую, если вся наша команда будет не против, то… Полмиллиона – отличные деньги, которые мы получим, выполнив только половину работы. К тому же, боюсь, в этой дыре мы нормальной работы всё равно не найдём.

– Ну так-то да, – согласилась со мной Пиявка, которая за время моего отсутствия успела отрезветь и даже слезть с колен Магнуса. – Лично я не против.

– Как все, так и я, – Кайто пожал плечами.

– Что угодно, лишь бы не на станции сидеть, – коротко выразился Магнус.

Кори пожала плечами:

– Я не против. Главное, чтобы мы успели починиться и доставить заказ.

– Успеем, – заверил её Кайто. – Основные работы уже часов через двадцать будут завершены, а всякую мелочь внутри заменить мы и на ходу сможем, если понадобится. А если не понадобится – то заменим в точке прибытия. Не критичные узлы, в общем.

– Я только одного понять не могу – им какая выгода с этого? – снова подал голос Магнус.

– Им с этого не выгода, – я посмотрел на него. – Им с этого отсутствие проблем. Если они не доставят груз, то влетят на крупную сумму. Так что им выгоднее остаться ни с чем, нежели остаться с долгом. А учитывая, что груз нелегальный – «остаться с долгом» вполне может означать «остаться без пары-тройки органов, ушедших на оплату этого долга».

– А, понял, – Магнус кивнул. – Сложная штука эти ваши грузоперевозки.

– А ты как думал? – усмехнулся я. – Большая награда подразумевает и большой риск тоже.

– Это точно! – в кои-то веки спокойно согласился Магнус.

– Так, ладно! – капитан хлопнул ладонями по коленям. – Раз ты считаешь, что ничего страшного тут нет, то я тоже «за». Тем более что на самом деле, на этой станции с работой хреново, я уже посмотрел. Вообще никаких заказов нет, даже самых захудалых. Так что идём глянем, что там за груз, и если там не мёртвые шлюхи, то возьмёмся за это дело.

– Я сообщу, – я кивнул, развернулся и пошёл обратно к столу Гарма и Вольки. Они настороженно следили за моим приближением, словно я нёс им правду о том, будут они жить или умрут в самом скором времени.

В какой-то степени, так оно и было.

Я остановился возле столика. Садиться не стал, вместо этого опёрся на столешницу обеими руками и наклонился:

– Возможно, на вашей улице сегодня перевернулся грузовик с глэйпом. Показывайте ваш груз.

Глава 4. Фантастические твари

Корабль Гарма и Вольки стоял буквально в соседнем с нами доке, так что даже идти далеко не пришлось.

А ещё это было удобно тем, что по пути я и Кори, заранее договорившись, попросили остальных подождать, мол, в гальюн надо забежать, а забежали на самом деле за оружием. На всякий случай – я этим ребятам всё-таки не до конца доверял. Да что там – я вообще им не доверял, даже несмотря на их душещипательную историю!

В историю-то я как раз поверил, но это ещё не значило, что я верил в то, что она заставила отказаться от бандитского прошлого и стать законопослушными (или почти законопослушными) космоплавателями.

Но в этот раз я действительно зря перестраховался. Когда мы поднялись на борт видавшего виды малотоннажного грузовичка класса «Муравей» с горделивым и даже пафосным названием «Сапфир» (что неудивительно, ведь это уже почти правило – чем более убогий корабль, тем красивее его название), никто не попытался на нас напасть, ограбить или взять в плен. На корабле вообще не оказалось никого, кроме нас, судя по тому, что все системы были заглушены, и даже вентиляция не гудела.

Конечно, при нахождении в атмосферном доке станции работа систем не очень-то и нужна была, но большинство космоплавателей всё равно держали системы корабля включёнными – на случай, если вдруг произойдёт какая-то беда вроде неожиданный разгерметизации дока.

– Вы же говорили, вас четверо, – произнёс я, оглядывая входной шлюз «Муравья», который явно повидал некоторое дерьмо, но который от этого дерьма явно изо всех сил пытались хорошенько отчистить.

Добрый знак. Откровенный сброд не считает нужным следить за своими кораблями, считают это ниже своего достоинства. А некоторые даже откровенно не собираются доживать до того момента, когда наросты грязи окажут какое-то серьёзное влияние на системы.

– Четверо, да, – Гарм повернулся ко мне. – А что?

– Ну, вас двое. Один в больнице станции, – принялся перечислять я. – Где ещё один? Явно не на корабле, иначе системы бы работали, а у вас даже вентиляция заглушена.

– А ты наблюдательный, – Гарм скосился на меня. – Наша четвертая тоже в больнице. Сидит караулит, не придёт ли в себя наш торч. У них с ним тоже типа… Отношения.

– Да у вас тут большая дружная семья, – усмехнулся я. – Для полноты картины не хватает только, чтобы она была твоей сестрой.

Гарм снова скосился на меня, но ничего не ответил.

Шлюз открылся, и мы, по длинному осевому коридору, проходящему через весь корабль, добрались до хвостовой части, где и располагался грузовой трюм.

«Муравьём» этот тип кораблей назвали именно из-за формы фюзеляжа, и именно благодаря этому основному коридору, от которого в стороны расходились жилые и функциональные блоки.

На самом деле лично мне корабль всегда больше напоминал гантелю, у которой с одной стороны располагался блок двигателей и грузовой трюм, с другой – кокпит и реакторно-генераторный блок, а соединяла всё это перемычка с жилыми каютами и всё, что к ним полагается, – но конструктор корабля явно имел своё мнение по этому вопросу.

«Муравей» так «Муравей». Тем более, что такая конструкция, даже несмотря на то, что экипаж ходил буквально по крышке реактора и в случае аварии это не оставляло им шансов на выживание, была крайне удачна с точки зрения грузоперевозок. Она обеспечивала прекрасную развесовку даже при полной загрузке, и позволяла брать в трюм даже больше, чем весил сам корабль (как настоящий муравей) без угрозы деформации и разрушения конструкции. Откуда им взяться, если двигатели почти что упёрты в груз и толкают непосредственно его?

В трюме было темно и пусто. Несколько десятков кубических метров пространства, которое могло быть заполнено тоннами металлов, сотнями технических изделий, ящиками с продуктами или медициной, просто нагло пустовали. И только в самом центре трюма, занимая едва ли двадцатую часть от объёма, сиротливо стояла пирамидка из ящиков размером примерно полметра в каждой плоскости.

Я быстро пересчитал ящики – получилось ровно двадцать. Быстренько прикинул суммарный объём – получалось немного, на «Барракуду» должно влезть, даже несмотря на то, что у неё не было трюма как такового. Военному кораблю трюм не нужен, ему нужно только место для хранения боекомплекта, как носимого, так и корабельного, а для этого десятки кубометров не требуются.

– Вот они, красавчики… – с лёгкой болью в голосе произнёс Гарм, подходя к ящикам. – Два десятка ровно.

– И кто там? – поинтересовался капитан, подходя ближе к ящикам. – Это нормально, что тут ни дырок для воздуха, ни прутьев решёток?

– Абсолютно! – заверил его Гарм, тоже подходя ближе. – Это как раз самая та упаковка для них. Им там не требуется ни еда, ни вода, потому что стеснённое пространство создаёт у них ощущение норы, которые они роют для того, чтобы впасть в спячку при неблагоприятных условиях. Воздух им подаётся системой кондиционирования, так что об этом тоже можно не беспокоиться.

– А что за звери-то? – не отставал капитан.

– Кажется, я начинаю понимать… – медленно произнесла Кори.

Гарм подошёл к ближайшему ящику, коснулся передней стенки, оказавшейся одним большим дисплеем, ткнул в пару виртуальных кнопок, и дисплей отобразил то, что находится внутри.

– Ну да, – с нотками восхищения в голосе, произнесла Кори. – Как я и думала. Кометик.

Внутри коробки, слабо подсвеченный встроенной лампочкой, свернувшись клубочком и прикрыв глаза собственными же ушами, спал зверёк, которого мне ещё не доводилось видеть. Размер его навскидку был таким, что, поставь его на четыре лапы – будет макушкой мне по колено, а длинными ушами и вовсе – почти до пояса достанет. Зверёк был покрыт густой шерстью, преимущественно белого цвета, по которой тут и там были разбросаны яркие цветные пятна, а на шее и вовсе выделялся целый меховой «воротник», раскрашенный в зелёный и голубой. Мордашкой зверь напоминал помесь кошки и белки, а ушами – кролика, и при всем этом суммарно зверёк не напоминал никого, только лишь самого себя.

– Кометики значит… – задумчиво произнёс капитан. – Даже не буду спрашивать, откуда они у вас.

– Простите, можно для тех, кто не в теме? – я поднял руку. – Что за кометики?

– Ты не слыхал? – Кори удивлённо повернулась ко мне. – Это же последний писк моды среди всяких богатеев!

– Извините, – я развёл руками. – Ни к модникам, ни к богатеям не отношусь.

– Ну, если коротко, то кометики это животные с одной из планет земного типа, – принялась объяснять Кори. – Открыты всего год или полтора года назад. У них там какое-то сложное научное название, но все их зовут просто кометиками, не знаю уж почему.

– Я понял, а почему они такие ценные, что аж контрабандные?

– Ну они же эндемики своей планеты, – настал черёд Кори разводить руками. – А эндемики они же как обычно – пока их целиком не изучат, не препарируют, и не разложат на внутренние органы, будут всеми силами ограничивать их вывоз с планеты. А что касается цены… Есть у них одна особенность, которая и делает их такими желанными для всех. Оказалось, что кометики – импринты.

– Это производное от «импринтинга»? – уточнил я.

– Оно самое, – Кори кивнула. – Кометики обладают одной особенностью – первый человек, именно человек, что интересно, которого они видят в своей жизни, запечатлевается в их голове навечно. Он становится для них единственным хозяином и лучшим другом, и больше кометик уже не способен привязаться ни к кому и никогда. Если разлучить кометика с хозяином, то зверь просто перестаёт есть и пить и умирает от истощения, даже в спячку не впадает при этом. Всё это тоже стало одной из причин, почему их вывоз ограничили, ведь у Администрации в этом плане просто – всё непонятное и неизвестное это потенциально опасное, а значит, должно быть ограничено, пока не перестанет быть непонятным и опасным. Или хотя бы просто непонятным.

– Вот почему они в непрозрачных контейнерах, – я кивнул. – Чтобы даже если проснутся, не увидели людей.

– Именно! – довольно кивнул Гарм. – Но на всякий случай в контракте всё равно есть оговорка, что если подобное произойдёт, то за каждого зверя из вознаграждения будет вычтена приличная сумма, ведь привязавшийся кометик это уже не товар. Я просто предупреждаю, чтобы потом не было разговоров о том, что мы что-то умолчали.

И этот момент лучше всех прочих доказал, что Гарм и Волька действительно изменились, и уже не стоит называть их бандитами и головорезами. Если этот момент прописан в контракте, значит, мы и так могли бы его найти и прочитать. Но ведь существовал шанс, что этого не произойдёт, и поэтому Гарм проговорил этот момент вслух.

– Что скажете? – я повернулся к остальным.

– А что сказать? – Кори пожала плечами. – Заказ как заказ. Лично я не вижу ничего… сверхъестественного.

Остальные, кроме Пиявки, только пожали плечами – они явно не вполне понимали, о чём вообще идёт речь. А Пиявка вообще проигнорировала вопрос капитана, потому что прилипла носом к стенке ящика и рассматривала спящего кометика с таким восхищением, что, казалось, сейчас искры из глаз посыпятся.

– Надо внимательно прочитать контракт, и, если с ним всё в порядке, мы возьмёмся, – решил капитан. – Но тоже должен предупредить – вылететь сможем только после ремонта, то есть, завтра.

– Как пожелаете, – с явным облегчением в голосе ответил Гарм. – Это же будет уже ваш груз. Вот контракт.

Он достал терминал, и они с капитаном принялись что-то обсуждать. Я же пока что пошёл вокруг пирамиды ящиков, активируя экран на каждом из них – я запомнил, как Гарм это делал. Не то, чтобы я ему не доверял… Но вдруг в одном из ящиков окажется бомба, куль наркоты или колба с биологическим оружием? Не то чтобы такие вещи были сильно «контрабанднее», чем санкционные зверьки, но обман есть обман.

К счастью, никакого обмана не обнаружилось. В ящиках действительно спали кометики, и ни в одном из них не было ничего, кроме зверьков.

Что ж, пожалуй, я действительно созрел для того, чтобы признать Гарма и Вольку изменившимися личностями, поменявшими тропу бандитов на путь мирных людей. Ну, или почти мирных.

– Ну всё, договорились! – радостно произнёс Гарм и с размаху вложил свою ладонь в руку капитана. – Большое вам спасибо за помощь!

– Пожалуйста, – ответил капитан, без энтузиазма пожимая руку Гарма. – Как нам их перенести на борт? Есть какие-то условности?

– Чуть-чуть, – Гарм засуетился и подскочил к ближайшему ящику. – Замки электромагнитные, так что сейчас надо будет переключить на встроенный аккумулятор для транспортировки. Только учтите – аккумуляторы там слабенькие, буквально на пять минут, так что после того, как доставите на борт, надо будет обязательно подключить их к бортовой сети и перевести в режим питания от неё.

– Техники, мать их… – фыркнула Кори, которая тоже подслушивала разговор. – Не могли сделать автоматическое переключение?

– Ну, знаете, – Гарм развёл руками. – Контрабандные звери – контрабандные коробки. Я понятия не имею, на самом деле, кто их собирал и почему сделал такую схему. Но факт есть факт – на аккумулятор и обратно надо переключать вручную. А если этого не сделать, то аккумулятор разрядится и ящик откроется. А эти зверьки чуткие, как радарная станция – сразу проснутся, как только контур перестанет быть закрытым.

– Зачем вообще электромагнитные замки? – задумчиво спросил капитан. – А почему не просто защёлки?

– Думаю, я знаю, почему, – усмехнулся я. – Если на корабль прибудет досмотровая команда Администрации, они же первым делом, ещё при стыковке, перехватят управление энергосетью корабля, чтобы, в случае неповиновения или открытого столкновения просто отключить жизнеобеспечение. А «перехватить управление энергосетью» это, по сути, отключить питание кораблю. Всего на мгновение, но замкам хватит, чтобы открыться. А если они откроются – значит, звери выберутся наружу. А если выберутся наружу – скорее всего, спрячутся при звуке шагов тяжёлой штурмовой брони. А если нет тела, то есть, кометика, то нет, как говорится, и дела.

– Он шарит! – довольно улыбнулся Гарм. – Чувствуется профессиональный подход!

– Мы поняли, – кивнул капитан. – Вручную так вручную.

Ящики оказались нетяжёлыми, но громоздкими, поэтому у нас ушло целых полтора часа на то, чтобы перетаскать их на «Звёзды». Если бы можно было использовать для этих целей Жи, всё заняло бы куда меньше времени, но выводить его в док, где полно народу, конечно же, никто не стал.

Наконец ящики с кометиками заняли почти весь наш «трюм» в дальнем конце корабля, рядом с двигательным блоком, и мы позволили себе отдохнуть. Прямо капитально отдохнуть – разойтись по каютам и лечь спать, чтобы вылететь как можно раньше, как только закончится ремонт.

Увы, но встали мы тоже рано, намного раньше, чем ремонт закончился, поэтому мы успели позавтракать в баре, ещё немного попялиться на кометиков через прозрачные стенки ящиков, подключённых к сети корабля, и только после этого нам на борт доставили все запчасти для внутреннего ремонта, и дали добро на вылет.

Попрощавшись с Гармом и Волькой, мы отстыковались от станции и на всех парах понеслись к ближайшему спейсеру. Нам предстоял долгий полёт с несколькими прыжками, да ещё и с ремонтом по пути. Надо было заменить обвязку одного из генераторов электроэнергии, система кондиционирования требовала новых фильтров после всей той вакханалии, что творилась в корабле во время взрыва «Навуходоносора», ну и так, по мелочи.

С фильтрами всё было несложно, и мы с Кайто справились буквально за день. С генератором – чуть сложнее, и за первый день мы только успели, что поменять обвязку, но не запустить её. Почему-то генератор отказывался встраиваться в общую цепь и прекращал работу с ошибкой.

– А давай так, – на следующий день, после нескольких попыток пуска, задумчиво произнёс Кайто. – Иди сейчас к главному щитку, и, когда я скажу, попробуй его включить оттуда.

– Так пробовали уже, – возразил я. – Предохранители не дают, вылетают. Где-то замыкание.

– Необязательно, – возразил Кайто. – Это может быть ложное замыкание, информация, оставшаяся в системе с того момента, когда ещё стояла старая обвязка. Она-то и не даёт запуститься… Короче, надо пробовать! Давай, Кар, давай!

Я вздохнул и полез к блоку предохранителей, расположенному так неудобно, что сюда проще было бы самому Кайто пролезть – он хотя бы меньше габаритами. Но Кайто требовался там, за пультом технического поста, если он собрался что-то удалять из системы, и заменить его в этом я не мог. Не программист я, вот прямо вообще не программист.

– Кай, я на месте, – доложил я после того, как ввинтился в узкую щель под главным щитком и кое-как расположился на переплетениях кабелей. – Готов включать.

Главный щиток с кучей тумблеров и переключателей моргал разноцветными лампочками в нескольких сантиметрах от моего носа, а мои пальцы уже лежали на рычажке включения неисправного генератора.

– Один момент, – произнёс Кайто. – Так, сейчас. Готовься, у тебя будет мало времени. Итак, раз… два… три!

На счёт «три» я рефлекторно дёрнул рычажок вверх, и он наконец-то зафиксировался в верхнем положении. Но от моего взгляда не укрылось то, что на одно мгновение все лампочки на пульте погасли и тут же разгорелись снова.