Читать книгу: «Ирис и чертополох», страница 4

Глава 6. Семейные узы

В конце июля в город Вельсторш прибыли знатные феодалы, рыцари, крупные магнаты и воеводы. Все они остановились на лучших постоялых дворах города и вечером явились в замок Твердза.

Князь Давид не делал тайны из этой встречи. Он позвал гостей к ужину, решив присмотреться к каждому, а на следующий день после охоты уже вывести их на откровенный разговор.

Среди приглашенных были воевода Велимир из Копле и соседи князя Давида: Януш из Вольстани, Каспер из Цевронко и Мешко из Вицно. Их замки находились на Озерских землях, подаренных когда-то дедом князя Давида своим вассалам за воинские заслуги. Теперь, после объединения княжеств, и эти территории, и южные земли Залесья приняли власть Борислава. Но и князь Давид, и крупный магнат Бартош из Болотска, староста Залесья, были недовольны ущемлением прав и рвались к власти. Бартош приехал один, не найдя союзников на южных землях Рощистой Долины и Лебяжьего Кургана, где большой авторитет имел воевода Матеуш, поддержавший военную кампанию великого князя.

Зато с севера феодал Хайнрич из города Гажелицы, открыто выступавший против войны с Радвилом, откликнулся на призыв князя Давида. Старый Хайнрич был ярым сторонником объединения с Узурией и всеми силами ратовал за брак Иларии с герцогом Густавом.

За ужином князь Давид вел непринужденную беседу: рассказал гостям о ремонте в замке, о торговле солью, лесом и прочих вещах, не имеющих отношения к политике. Илария молча слушала дядю, изучая гостей. Из всех приглашенных княжна ближе всего была знакома с воеводой Велимиром и, несмотря на его грозный вид, симпатизировала ему, ибо знала его как человека порядочного, честного и доброго. Он был соседом князя Давида и нередко заезжал в Вельсторш по торговым делам. Другой сосед по имени Януш, старец с длинными волосами, пережатыми обручем, и редкой бородой с проседью, был тоже хорошо знаком Иларии, но его тихая, размеренная речь не вызывала в ней отклика, а лишь наводила скуку. С остальными феодалами Илария виделась редко и теперь с трудом вспоминала их. Каспер хоть и располагал к себе хорошими манерами и приятной внешностью, но до того был погружен в проблемы на своих землях, что не мог сосредоточиться на словах князя и сидел с отсутствующим видом. Лицо его было грустным и задумчивым. Бартош, плечистый рыжеволосый мужчина лет сорока, оказался слишком резким и грубым. Мешко, самый молодой из гостей, проводил большую часть времени вдали от столицы и занимался сельским хозяйством и оттого не умел себя подать в обществе. Его манеры и внешний вид оставляли желать лучшего. Кудрявые сальные волосы, заправленные за уши, неопрятная короткая борода и усы, сросшиеся брови, загар на болезненной коже и небрежность в одежде делали его похожим на рядового пехотинца. Иларии было неприятно его внимание, и она всякий раз отводила глаза, когда он смотрел на нее. А старый седовласый Хайнрич оказался излишне вспыльчивым и любящим разговоры исключительно о доблести своих воинов в борьбе с пруссами. Он был далек от мира, в котором жила Илария, и им сложно было понять друг друга. О вопросах ведения хозяйства и роли женщин в управлении делами он так категорично высказался, что Илария не смолчала и возразила ему, заметив, что здесь, в Вельсторше, женщины сами прекрасно ведут хозяйство и со всем справляются.

– Стало быть, вы, князь, передали все управление матери и супруге? – с долей небрежения удивился Хайнрич.

– Отнюдь, – возразил Давид, – я сам решаю дела, которые требуют моего вмешательства. Однако владения мои столь велики, что княгиням тоже есть чем заняться.

– Значит, и вы, княжна, не скучаете здесь? – поинтересовался Бартош.

Он был вдовцом и, имея взрослого сына и пятнадцатилетнюю дочь, подумывал о втором браке. Конечно, свататься к Иларии он не решался, но отказывать себе в удовольствии пообщаться с красавицей-княжной не стал.

– Да, мне нравится здесь бывать, – ответила Илария, переглянувшись с дядей.

Ей было неловко и досадно, что Хайнрич попытался ее словами унизить князя, и Илария искренне надеялась, что дядя не в обиде на ее неосторожное замечание.

– И надолго вы приехали в Вельсторш? – поинтересовался Мешко.

– До конца лета.

– Приезжайте к нам в Вицно, уверен, вам понравится.

– Непременно, Мешко, – отозвался Давид, перехватив вопросительный взгляд племянницы.

– И ко мне приезжайте, буду очень рад, – сказал Каспер, обращаясь больше к князю, так как надеялся решить с его помощью неурядицы.

Януш промолчал. Он наслушался историй о Мареке и теперь относился к соседу с некоторым предубеждением. Между тем приглашение нанести визит прозвучало от воеводы Велимира и магната Бартоша. Хозяин замка не отказал им, но и прямого согласия не дал.

После ужина князь проводил гостей и условился завтра поутру отправиться в лес на охоту. Он намекнул, что вечером не мешало бы поговорить «о деле». Возражений не нашлось, и, договорившись о времени, они расстались.

Уже смеркалось, на небе слабым силуэтом вырисовывались очертания родившегося месяца. Во дворе было тихо и безлюдно. Князь укутался поплотнее в плащ и поднял взгляд на окна. В комнате Иларии горел свет, и Давид решил зайти к ней.

Они встретились на пороге комнаты. Илария сама хотела обсудить с дядей приезд гостей и тут же обратилась к нему с расспросами.

– Как все прошло? Гости остались довольны встречей? – В ее глазах горел неподдельный интерес. – Они ведь поддержат нас?

– Знаешь, хорошо быть королевой, которой все восхищаются, ради которой приезжают рыцари из других земель, не находишь? – Давид оперся на косяк двери и улыбнулся.

– Но мы ведь не поедем к каждому с визитом?

– Посмотрим. Нужно договориться с феодалами, ты ведь сама это понимаешь. Завтра после охоты я встречусь с ними, и, если они будут согласны признать тебя наследницей, ты лично поговоришь с ними. Так что будь поблизости, договорились?

– Хорошо, только я ведь должна понимать, что говорить им…

– Об этом не беспокойся. Нужно будет лишь подтвердить те привилегии, что я озвучу.

– Те, о которых ты говорил мне во время лесной прогулки?

– Да.

– Хорошо, но прежде ты зачитаешь их.

– Разумно. – Князь оценивающе взглянул на племянницу. – Завтра до вечера ты свободна. Можешь заниматься чем хочешь.

– А тебе я желаю хорошей охоты. Надеюсь, ты сумеешь загнать не только дичь, но и…

– Расставлю силки для наших гостей и заставлю их проглотить приманку? – Давид усмехнулся, ход мыслей племянницы пришелся ему по нраву.

– Но для них это ведь тоже выгодно, – поспешила оправдаться Илария, почувствовав, что ее намек истолковали слишком прямолинейно и грубо. – Ты так говоришь, словно мы их обманываем…

– Эта была твоя мысль, заметь. – Давид ласково потрепал ее по волосам. – Ладно, иди спать, завтра все решим.

Илария пожала ему руку на прощание и исчезла за дверью.

Оставшись один, Давид еще какое-то время стоял в коридоре, погруженный в размышления. Шорох платья позади заставил его обернуться. Старая княгиня молча смотрела на пасынка.

– Вы пришли к Иларии? – поинтересовался Давид.

– Ты опередил меня. Должна заметить, мне определенно не нравятся твои дела и то, что ты пытаешься втянуть в них юную девушку.

– Матушка, не вмешивайтесь. Оставим эти разговоры. – Давид хотел пройти мимо и спуститься вниз, но мачеха окликнула его:

– Со своими заговорами ты совсем оставил супругу. Я настаиваю, чтобы сегодня ты посетил Сильвию. Она страдает от одиночества, месяцами ни одного ласкового слова от тебя не слышит, в то время как Илария окружена твоей заботой и вниманием. И все ради чего?

– Смотрю, у моей супруги какая-то нелепая, глупая ревность, если она вас подсылает ко мне.

– Я сама пришла, Давид. Сильвия не просила меня об этом.

– Тем паче. Предоставьте нам самим решать семейные вопросы. Не становитесь посредницей между мужем и женой.

Не дав мачехе возразить, Давид поспешно спустился по лестнице.

Княгиня покачала головой и чуть слышно добавила:

– Илария будет любить и почитать своего мужа, а ты вернешься навсегда в Вельсторш к Сильвии. Она родит тебе ребенка, наследника… Да, непременно родит.

Спустившись к себе, Давид, досадуя на мачеху, припомнил все старые обиды, ее попытки вмешаться в его личную жизнь, бесконечные непрошеные советы и подстрекательства супруги, которые вызывали в нем лишь раздражение.

Князь велел своему постельничему Казимежу принести вина, а сам прошел в смежный со спальней кабинет, где на столе лежали свитки пергамента: предложения для магнатов и родовитой шляхты – все то, что могло склонить феодалов на сторону Иларии. Решив еще раз изучить манускрипты, князь попросил Казимежа оставить ему несколько свечей и кувшин с вином.

Углубившись в чтение, хозяин замка не сразу обратил внимание на странный вкус напитка, и лишь когда почувствовал, что ему становится душно, а пульс участился так, что стало тяжело дышать, он открыл настежь окно в спальне. Некоторое время князь стоял, вдыхая ночной прохладный воздух. Русые волосы его разметал ветер. Мало-помалу становилось легче, но вместе с тем навязчивая мысль посетить Сильвию не отпускала его. Князь отбрасывал эту затею, которая прежде не прельщала его. Однако в какой-то момент желание победило.

Когда Давид вошел к супруге, она еще не спала, как видно, ожидая его. На ней была плотная, наглухо зашнурованная сорочка, доходящая до пят. При виде супруга Сильвия встала со стула и поспешила навстречу.

– Твоя матушка сказала, что ты сегодня придешь ко мне.

– Она весьма самонадеянна, – с усмешкой заметил Давид, прикрыв за собой дверь.

– И все же ты здесь… – Сильвия старалась придать голосу уверенности и скрыть дрожь в руках.

Давид откинул со лба косые пряди волос. В свете огня сверкнули перстни с драгоценными камнями на его руке. В движениях князя ощущалась манерность и нарочитая раскованность. Он выжидательно посмотрел на Сильвию, словно раздумывая, остаться ему или уйти. Повисла пауза.

Княгиня устремила взгляд в пол, сжимая в руках ленту, которой была переплетена одна из ее длинных кос.

– Ты не рада мне?

Давид оперся о стол, стараясь прояснить туманящиеся мысли. Все виделось ему размытым и вместе с тем приятным взору. Внутри ощущалась сладкая истома, алкоголь отдавался учащенным пульсом в висках.

– Я ждала тебя. Твоя матушка права, нам действительно нужен наследник.

– А без нее ты этого не понимала? – Давид приблизился к супруге и с беспечной хмельной ухмылкой обхватил ее за талию.

– Я полагала, у меня не может быть детей… Столько лет прошло… – Сильвия отвернула лицо от князя, ощущая запах вина.

– И все же ты еще молода и способна их иметь, – заметил Давид.

Он привлек жену за подбородок в попытке поцеловать, но Сильвия так плотно сжала губы и сморщилась, что князь выпустил ее и, отвернувшись, выругался.

– Это была плохая затея, – процедил он, – прийти сюда… Нет, уж лучше оставим все как было. Иначе мы возненавидим друг друга.

– Прости, – пробормотала Сильвия, – но ты пьян…

– Иначе я не пришел бы, – бросил ей в ответ Давид и тут же покинул комнату.

Сильвия поспешно заперла дверь на ключ и, оставшись одна, горько заплакала. Она винила во всем себя и боялась показаться вдовствующей княгине на глаза.

Она плохо спала эту ночь, все время вздрагивала и просыпалась. А лишь занялся рассвет, Сильвия окончательно проснулась. Она встала, помолилась, сама оделась и думала заняться рукоделием, как в дверь постучали. Княгиня подошла и осторожно отодвинула засов.

– Кто там? – спросила она, выглянув за дверь.

Перед ней стоял Давид. За плечами у него виднелся колчан со стрелами и лук, на поясе сверкал драгоценными камнями кинжал. Хозяин замка уже собрался на охоту, но решил прежде повидаться с супругой.

– Это ты… Проходи. – Сильвия выглядела виноватой и униженной, чем вызвала досаду князя.

– Послушай, – Давид прошел в комнату и прикрыл за собой дверь, – вчера произошло недоразумение. Я сожалею.

– Ты не виноват, это я оттолкнула тебя…

– И правильно сделала. Обычно вино так не ударяет мне в голову, я думаю, здесь не обошлось без происков моей мачехи.

– Да, она подмешала тебе что-то и уверила, что ты придешь. – Сильвия виновато опустила голову.

Давид с удивлением посмотрел на супругу. Взгляд его серых глаз пронзил ее недобрым огнем.

– Ты, стало быть, с ней в сговоре? Тебе-то это зачем? Ты всегда сторонилась меня. Разве что-то изменилось?

– Нет, но это мой долг…

– Твой долг – быть верной мне, а не строить заговоры с моей мачехой и поить меня всякой отравой! Если я захотел бы, то сам бы пришел, и ты пришла бы, если б тебе это было нужно. У нас нет и не будет детей, смирись с этим.

– Но тебе нужен наследник…

– Ты мне все равно не можешь его дать, а потому оставь эти попытки. Не унижай ни себя, ни меня. А если вдовствующая княгиня будет спрашивать, скажи, что я приходил к тебе вчера.

Сильвия прикрыла лицо рукою:

– Если бы ты знал, как я ненавижу себя! Мне так тяжело смириться с тем, что я никчемная жена, обуза, которая удерживает тебя, мешая создать семью, иметь детей…

– Перестань. – Давид тяжело вздохнул, глядя, как ее худые плечи содрогаются в беззвучных рыданиях. Но он не смог заставить себя подойти и утешить супругу и так и остался стоять в стороне. – Я скажу тебе одно: несмотря на все твои доводы, что ты плохая жена, я так не считаю. Ты знаешь, что нужна мне как друг и помощник в делах. У нас репутация добропорядочных супругов. Ты для всех образец нравственности. Мне это важно. Главное, чтобы ты оставалась на моей стороне. Зная, о каком важном деле я радею, не препятствуй мне. Осенью я увезу тебя в столицу, и моя мачеха не будет тебе докучать. А сейчас возьми себя в руки и постарайся сыграть роль счастливой супруги.

Сильвия утерла слезы и подняла красные, опухшие глаза. Пальцы, сжимавшие платок, дрожали.

– Ты правда не считаешь меня обузой? – с надеждой спросила она.

– Правда. – Давид натянуто улыбнулся. – Перестань уже верить моей мачехе. Она никогда меня не понимала.

Сильвия не ответила, лишь пожала протянутую ей руку.

– Княгиня Анна говорит, что ты увлекся Иларией. После вашей поездки ее не оставляют сомнения. Ты так много времени проводишь с племянницей, словно тебе и вправду интересно ее общество.

– Да, интересно, и что из этого? – Давид с вызовом посмотрел на супругу. – Я смотрю, вам совсем нечем заняться, если вы измышляете подобные вещи.

– Но ты используешь ее. Я не верю, что твой интерес бескорыстен. Если не любовь, то политическая выгода. Не только княгиня Анна, но и я тревожусь за девочку. Словно мотылек летит на огонь… Я считаю своим долгом уберечь ее.

– Уберечь от чего? – В голосе князя чувствовалась откровенная неприязнь. – Эта девочка сама может отвечать за свои поступки. Я не собираюсь ей вредить.

– Ей и вправду лучше выйти замуж и уехать.

– Я сам решу, что для нее лучше. Оставим этот разговор. Мне пора выезжать на охоту.

Уже взявшись за ручку двери, Давид обернулся.

– Давай впредь не будем обсуждать Иларию, – попросил он примирительным тоном.

Сильвия вынуждена была ответить согласием.

– Вот и славно. – Давид чуть заметно улыбнулся и скрылся за дверью.

Глава 7. Совет несогласных

Вернулся Давид лишь к полудню. Несмотря на неприятный разговор с мачехой и женой, он был в прекрасном расположении духа: удачная охота вытеснила из его памяти недавнюю размолвку, и вечером за ужином он охотно общался с домашними и гостями.

Когда все блюда были съедены, а вино выпито, князь велел убрать все со стола и принести свечи, свитки пергамента и карту. Дамы покинули гостей, и теперь хозяин замка мог спокойно поговорить о деле.

– Господа, вы, наверное, догадываетесь, зачем я собрал вас здесь, – начал князь.

Он встал и развернул перед собравшимися карту. В отблеске свечей в его пронзительном взгляде читалась мрачная торжественность. Казалось, ничто не могло укрыться от него.

– Мы прекрасно понимаем, что ты позвал нас обсудить политику великого князя, – ответил ему старый Хайнрич. – Я, в отличие от многих здесь, выступил открыто и сказал все, что меня не устраивает, в глаза Бориславу. Да, я считаю, глупо привлекать Орден, чтобы занять два города. Да и зачем, если княжна и так предоставит нам выход к морю, став супругой герцога Густава. Я считаю, нужно передать трон им двоим. От союза с Узурией мы только выиграем, а пруссы⁴ – да, от них я изрядно устал. Мои земли как раз граничат с ними. И мне думается, мы отлично справились бы и без помощи Ордена. Но впрочем, он нам неплохо помог, и мы одерживаем одну победу за другой.

– Лично я не хочу воевать, – заметил Каспер. – Мне нужна помощь от тебя, Хайнрич, и от тебя, князь. На мои земли постоянно нападают люди из Терцка. Матеуш проводит свои войска через мои деревни, и многие крестьяне уходят с ним, кто работать-то будет?

– Каспер, твои дела подождут, – оборвал его Бартош. – Я так понимаю, князь позвал нас с тем, чтобы показать свою племянницу и привлечь нас на ее сторону, я прав? – Магнат смело воззрился на князя. Он был не из тех, кто уступал свое первенство.

Давид в свою очередь не придал значения его самоуверенности и спокойно ответил:

– Да. Не вижу смысла ждать новых попыток произвести на свет наследника. Даже если Чеслава родит Бориславу сына…

– Вы хотите отдать трон женщине? – удивился Мешко, доселе не знавший о планах князя Давида.

– Почему женщине? – возразил Хайнрич. – Илария выйдет замуж за герцога Густава, и они станут править вместе.

– Герцог привезет с собой немцев, и они займут наши земли, построят свои поселения, – угрюмо заметил сосед Януш. – Мне это не по душе.

– Как и мне. Мало разбойников и проходимцев, еще и немцы понаедут! – сокрушенно воскликнул Каспер.

Князь Давид выслушивал аргументы каждого и не спешил озвучивать свои соображения.

– Обидно, если нашу княжну отдадут немцу. Жалко ее, говорят, он горбат и слаб здоровьем… – протянул Мешко. – Как по мне, так Иларию следует выдать замуж за одного из нас и тем самым укрепить права шляхты и рыцарей.

– Если великий князь отвоюет нам выход к морю, – подал голос воевода Велимир, – то брак княжны с герцогом не будет так уж необходим… Другое дело, что Борислав уже обещал ему свою дочь и у него договоренность с гроссмейстером Ордена.

– Княжна очень хороша, – заметил Бартош. – И я сам не прочь посватать ее за сына, но мы не можем пойти против Борислава. Не выкрасть же нам девицу. Отец отдаст ее замуж, что бы мы с вами тут ни решали. Густав увезет ее в Узурию, а мы будем смиренно ждать от великой княгини Чеславы наследника. Особенно наш Каспер будет счастлив этому, он ведь так дружен с Лешеком, – добавил Бартош с иронией, намекая на соседство Каспера с хозяином Терцка.

– Что угодно, только не наследник Чеславы! – воскликнул Каспер. – Если Лешек будет дедом нового правителя, мне и моим людям жизни совсем не станет!

– Лешек вместе со мной отправил войска для борьбы с языческими племенами пруссов, – степенно изрек Хайнрич, погладив густую белую бороду. – Однако я считаю, от такого правителя, как сын Чеславы – если она еще родит его, – выгоды никакой. Пусть Илария наследует трон, но с условием, что она выйдет замуж за герцога Густава.

– Есть ли среди нас те, кто поддерживает возвышение семейства Лешека из Терцка? – спросил Давид, осматривая собравшихся. – Кто-то готов поддержать будущих детей Чеславы?

– Понятное дело, что нам не по душе этот брак, – заметил Бартош. – Только вот я не вижу решения… Видишь ли, князь, несмотря на то, что я староста Залесья, никто не приехал со мной. Кто поддержит твою племянницу на престоле? Ладно, мы не возражаем, только мужа подобрать надо, а что скажет тот же самый Лешек, князь Вольстав из Градомира, Юзеф из Лещистого Терена, воевода Матеуш и мальчишка Тадеуш из Рощистой Долины, решивший жить со всеми в мире и согласии и ни в какие дела не вмешиваться? А Церковь? Духовенство готово поддержать твою племянницу?

– Если вернется вестлицкий епископ Ян, то непременно, – отозвался Давид. – Княжна его крестница. А ксендз Анатолий мог бы получить повышение и стать викарием, он как племянник епископа и мой духовник поддержит Иларию. Нужно только услать каноника Пшемыслава, который настроил великого князя против епископа и сдружил его с гроссмейстером Ордена.

– Допустим, поддержит духовенство, вернется епископ Ян, но что делать с остальными? – продолжал рассуждать Бартош.

– Вольстав поддержит нас. Он осторожен, но не глуп, и склонен принять нашу сторону, – сообщил Давид. – Воевода Матеуш предан Бориславу и не пойдет против его дочери, он расположен к Иларии. Юзеф может оказать сопротивление лишь в случае, если получит приказ Борислава. А наследник Рощистой Долины переживет смену власти и даже не заметит ее в своем Залесье. Он и ты, Бартош, находитесь дальше всего от Вестлицы.

– Хорошо, мы согласны на то, чтобы княжна наследовала трон в обход детей Чеславы, – сказал Мешко. – Но кто будет ее супругом? Густав?

– Определенно, иначе я не поддержу княжну, – решительно заявил старый Хайнрич.

– При всем моем уважении, князь, – обратился Каспер к хозяину замка, – я категорически против этого брака. Немцев на своей земле я видеть не желаю.

– Согласен с Каспером, я тоже против немцев, – добавил Януш.

– Если они будут заодно с Орденом, то начнут вырезать языческие семьи, а у нас в Копле, на границе с Литовским княжеством, их много, – произнес воевода Велимир.

Он сдвинул густые брови. С тревогой думал он о молодой красавице жене и юном сыне Арисе.

– Что ж, стало быть, брак с Густавом не поддерживает никто, кроме Хайнрича? – подытожил Мешко. – Быть может, я посватаюсь к ней? А что, я родовит, богат, сам могу отвоевать земли у Радвила и получить выход к морю. За такую жену я и Лешека на место поставлю.

– Не по тебе шапка, – бросил ему Бартош и обратился к князю: – Отдай ее за моего сына, и дело с концом. Мы с тобой соседи, наши предки некогда сами княжили без Борислава. Только надо подождать. Когда он умрет, сошлем Чеславу в Терцк, а сами коронуем Иларию.

– Я не желаю видеть сына Бартоша на троне, – угрюмо произнес Хайнрич. – Какая выгода отдавать тебе молодую княжну? Так и каждый из нас может к ней посвататься, у меня вон внук молодой, как раз ее ровесник.

– Надеюсь, ты сам, князь, не думаешь жениться на ней? – обратился Януш к хозяину замка.

Все взгляды обратились на князя Давида. Тот лишь презрительно скривил губы.

– Вздор! Мне бы и в голову это не пришло, – заметил Каспер.

– А вот мне тоже пришло, как и Янушу, – отозвался Бартош. – Я наблюдал за тобой, князь, признайся, тебе самому она по нраву. А если взять во внимание, что ее мать тебе лишь сводная сестра…

– Если ты забыл, я женат, – сухо возразил Давид. – И Илария приходится мне племянницей.

– Кого это когда останавливало, – усмехнулся Бартош.

– Что племянница – остановит, – заметил Януш. – А вот что женат… О тебе такие слухи ходят, князь, что не приведи Бог они окажутся правдой. Не миновать тебе отлучения от Церкви.

– Интересно, и что же это за слухи? – заинтересовался Бартош.

– Все это глупые сплетни и россказни черни, – резко прервал Давид, бросив на обоих собеседников неприязненный взгляд. – Я не собираюсь жениться на Иларии и не отдам ее никому из вас. Она выйдет замуж за герцога Густава, как и решил ее отец, только вот править он здесь не будет. Мы найдем способ от него избавиться, и во главе нашего княжества будет одна Илария.

– Убрать герцога? – протянул Бартош. – Что ж, предлагаешь убить его? Не боишься, что Узурия и Орден пойдут на нас войной? Да и справится ли одна слабая женщина с властью? Сомневаюсь.

– Если захватим Узурию, то все приморские земли достанутся нам, – задумчиво изрек Хайнрич. – Герцог слаб здоровьем, может умереть сам, оставив супруге и свои земли, и наши.

– Но это так ненадежно, – с сомнением протянул Каспер, – отдавать бразды правления хрупкой девушке…

– Ну, надо полагать, вместе с этой хрупкой девушкой бразды правления получит и ее дядя, – заметил Януш.

– Который, конечно же, не забудет своих друзей и испросит для нас новые привилегии, – заключил Бартош.

– Княжна не может править одна, – высказался Мешко.

– Это почему? – поинтересовался Давид.

– Да это же всем понятно. – Мешко развел руками, оглядываясь на собравшихся. – Пусть Илария и красива, но она женщина и годится разве что… детей рожать. А править должен мужчина!

– Я, пожалуй, соглашусь с Мешко, – сказал Каспер, переживавший за безопасность своих земель.

– Полагаю, у князя уже есть решение, – заметил Януш, неплохо знавший своего соседа. – Не томи, князь, поделись с нами. Что ты предлагаешь? Мы согласны поддержать Иларию, но как она будет править одна? Это ведь немыслимо…

– Поддержать одну ее я не согласен. Она должна выйти замуж за Густава, – упрямо повторил Хайнрич.

– Князь, расскажите нам. Уверен, вы предложите взвешенное и мудрое решение, – обратился к хозяину замка воевода Велимир.

Убедившись, что все готовы его слушать, князь Давид положил манускрипты в центр стола и сказал следующее:

– Илария не получит абсолютную власть, она будет править, но вместе с ней и мы. Я предлагаю учредить Королевский Совет, в который войдут представители всех уделов княжества, в том числе и Юзеф, и князь Вольстав, и Лешек, и Тадеуш из Рощистой Долины, а также полководцы Матеуш и Велимир как представители двух самых крупных воеводств. Таким образом, у магнатов права будут шире, чем у низших дворянских сословий. Помимо этого, Илария дарует новые привилегии всей шляхте и рыцарству, избавит от всех налогов. Будем платить только поземельную подать в размере двух грошей с лена⁵. Шляхта получит исключительные права занимать должности подкомориев, судей, каштелянов и воевод. Рыцари смогут передавать свои земли по наследству.⁶ Рыцарство будет расширяться, что поспособствует привлечению новых людей, готовых сражаться за свою королеву.

– Королеву? – переспросил Бартош.

– Да, мы подадим прошение папе. У нас будет королевство, а Илария станет нашей королевой, – вдохновенно произнес Давид.

– Прекрасной королевой, у которой, уверен, будет много поклонников, – заметил Мешко. – Не боишься, что, оставив ее одну, ты подашь ей повод встать на скользкую дорожку порока?

– Вот и я о том беспокоюсь, – поддакнул Януш. – Не хотелось бы иметь королеву с дурной репутацией.

– Ее репутация будет безупречной, – пообещал князь. – Она будет доброй христианкой, посещая мессы каждое воскресенье, жертвуя на костелы крупные суммы и регулярно исповедуясь своему духовнику. Наша королева станет строить аббатства, укреплять города, заниматься благотворительностью.

– Как ты можешь утверждать, что она будет регулярно исповедоваться духовнику? – фыркнул Хайнрич. – Ты слишком много на себя берешь, княжна, может, и не знает, что ты тут говоришь… Или она во всем тебя слушается?

– И в самом деле, князь, – поддержал Бартош. – Не мешало бы услышать саму Иларию.

Давид предполагал подобный исход и возражать не стал. Он решил не посылать за племянницей, а отправился за ней сам.

Княжна проводила этот вечер с бабушкой в восточной комнате. Там, в тусклом пламени свечей, их лица едва были различимы. За окном уже стемнело, и вдовствующая княгиня собиралась отправить внучку спать, когда Давид зашел за ней. Илария, весь вечер бросавшая нетерпеливые взгляды на дверь, тут же встала и подошла к дяде.

– Ну что? Ты готова? – спросил он.

– Думаю, что да.

– Давид, куда ты ведешь ее? – строго спросила княгиня Анна.

– Матушка, это наше с ней дело.

Князь пропустил племянницу вперед, и вместе они скрылись за дверью.

В коридоре сгустились сумерки, и Илария, чувствуя сильное волнение, взяла дядю за руку:

– Все идет по плану? Мне нужно лишь подтвердить привилегии, что ты озвучишь?

– Да, идем.

Давид крепко сжал ее руку, и они быстро спустились на первый этаж.

Илария очень волновалась и перед входом в зал попросила его остановиться на мгновение.

– Дядя, а не могут эти люди подставить меня и потом пожаловаться отцу и обвинить в заговоре?

– Они на твоей стороне и не пойдут к Бориславу на поклон, уверяю тебя.

– А если я что-то не так скажу и они разочаруются во мне?

– Запомни: чем увереннее говоришь, тем больше доверия к твоим словам. Даже если ты несешь полный вздор, говори это так, словно это неоспоримая истина. – Князь мягко пожал ее руку. – Пойдем.

Илария глубоко вздохнула и переступила порог зала. Давид подвел племянницу к собравшимся и предложил ей место во главе стола, оставшись стоять рядом.

– Господа, княжна здесь и готова подтвердить мои слова.

Магнат Бартош, так некстати оказавшийся сидящим справа от Иларии, дерзко спросил у нее:

– Скажите, княжна, действительно ли вы согласны дать нам все те привилегии, о которых говорил ваш достопочтенный дядюшка?

– Князь, а вы зачитайте еще раз грамоту, – предложил сосед Януш.

Давид выполнил его просьбу и повторил все, что сказал ранее: создание Королевского Совета и новые привилегии для шляхты и рыцарства.

Илария слушала очень внимательно и, когда князь закончил, сказала:

– Все это разумно, я не имею возражений.

– Княжна, – обратился к ней Мешко, – а что, если добавить к этому списку еще несколько пунктов? Я, допустим, хочу, чтобы крестьяне не смели покидать своего землевладельца. А то как посмотришь, мужики переходят, куда им вздумается: не понравилось у князя Давида, отправлюсь-ка к его соседу Янушу; не по душе Каспер, уйду вовсе на службу к воеводе Матеушу. Разве это дело?

– И правда, пусть перестанут метаться, – поддержал его Каспер.

– Не слишком ли сурово? – вмешался Януш. – Если молодая княжна начнет с того, чтобы ущемлять права и без того бедных крестьян, помянет ли ее хорошим словом простой народ? И зачем насильно держать людей? Их много, всегда есть кем заменить ушедших.

– Согласен, пока не стоит вводить таких жестких ограничений, – поддержал Давид.

– А гарантия неприкосновенности имущества и жизни шляхтича? – не унимался Мешко.

– Перед законом все должны быть равны, – качнула головой Илария. – Если шляхтич совершит преступление, он должен понести наказание.

– Недурно было бы шляхте получать монопольное право занимать высшие церковные должности и владеть землей, – заметил Бартош с наглой ухмылкой.

– Стало быть, запретить горожанам владеть землей? – Илария переглянулась с дядей. – На мой взгляд, тех прав, что озвучил князь, вполне достаточно.

– Ишь ты! – усмехнулся в усы старый Хайнрич. – А что скажешь про хозяйственно-торговые преимущества?

– Прежде нужно понять, с какой территорией мы останемся, войдем ли в Ганзейский союз, а там и про торговлю речь можно будет завести, – возразил Давид. – Ущемлять купцов сейчас я бы не стал…

– Может, княжна добавит к привилегиям и особый статус шляхты в уголовном праве? – поинтересовался Бартош.