Сероглазый король

Двадцать первое. Ночь. Понедельник.

Очертанья столицы во мгле.

Сочинил же какой то бездельник,

Что бывает любовь на земле.И от лености или со скуки

Все поверили, так и живут:

Ждут свиданий, боятся разлуки

И любовные песни поют.Но иным открывается тайна,

И почиет на них тишина…

Я на это наткнулась случайно

И с тех пор все как будто больна.

Широк и желт вечерний свет,

Нежна апрельская прохлада.

Ты опоздал на много лет,

Но все таки тебе я рада.Сюда ко мне поближе сядь,

Гляди веселыми глазами:

Вот эта синяя тетрадь –

С моими детскими стихами.Прости, что я жила скорбя

И солнцу радовалась мало.

Прости, прости, что за тебя

Я слишком многих принимала.

Вместо мудрости – опытность, пресное,

Неутоляющее питье.

А юность была – как молитва

воскресная…

Мне ли забыть ее?Столько дорог пустынных исхожено

С тем, кто мне не был мил,

Столько поклонов в церквах положено

За того, кто меня любил…Стала забывчивей всех забывчивых,

Тихо плывут года.

Губ нецелованных, глаз неулыбчивых

Мне не вернуть никогда.

А, ты думал – я тоже такая,

Что можно забыть меня

И что брошусь, моля и рыдая,

Под копыта гнедого коня.Или стану просить у знахарок

В наговорной воде корешок

И пришлю тебе страшный подарок –

Мой заветный душистый платок.Будь же проклят. Ни стоном,

ни взглядом

Окаянной души не коснусь,

Но клянусь тебе ангельским садом,

Чудотворной иконой клянусь

И ночей наших пламенных чадом –

Я к тебе никогда не вернусь.

Вот и берег северного моря,

Вот граница наших бед и слав, –

Не пойму, от счастья или горя

Плачешь ты, к моим ногам припав.

Мне не надо больше обреченных –

Пленников, заложников, рабов,

Только с милым мне и непреклонным

Буду я делить и хлеб, и кров.

Мы не умеем прощаться, –

Все бродим плечо к плечу.

Уже начинает смеркаться,

Ты задумчив, а я молчуВ церковь войдем, увидим

Отпеванье, крестины, брак,

Не взглянув друг на друга, выйдем…

Отчего всё у нас не так?Или сядем на снег примятый

На кладбище, легко вздохнем,

И ты палкой чертишь палаты,

Где мы будем всегда вдвоем.

ГОСТЬ

Все как раньше: в окна столовой

Бьется мелкий метельный снег,

И сама я не стала новой,

А ко мне приходил человек.Я спросила: «Чего же ты хочешь?»

Он сказал: «Быть с тобой в аду».

Я смеялась: «Ах, напророчишь

Нам обоим, пожалуй, беду».Но, поднявши руку сухую,

Он слегка потрогал цветы:

«Расскажи, как тебя целуют,

Расскажи, как целуешь ты».И глаза, глядевшие тускло,

Не сводил с моего кольца.

Ни один не двинулся мускул

Просветленно злого лица.О, я знаю, его отрада –

Напряженно и страстно знать,

Что ему ничего не надо,

Что мне не в чем ему отказать.

…И кто то, во мраке дерев незримый,

Зашуршал опавшей листвой

И крикнул: «Что сделал с тобой

любимый,

Что сделал любимый твой!Словно тронуты черной, густою тушью

Тяжелые веки твои.

Он предал тебя тоске и удушью

Отравительницы любви.Ты давно перестала считать уколы –

Грудь мертва под острой иглой.

И напрасно стараешься быть веселой –

Легче в гроб тебе лечь живой!..»Я сказала обидчику: «Хитрый, черный,

Верно, нет у тебя стыда.

Он тихий, он нежный, он мне

покорный,

Влюбленный в меня навсегда!»

Я была со всеми,

С этими и с теми,

А теперь осталась

Я сама с собой.

Когда б вы знали, из какого сора

Растут стихи, не ведая стыда,

Как желтый одуванчик у забора,

Как лопухи и лебеда.