Читать книгу: «Ничего страшного», страница 3

За все годы, что он защищал сестру, а это около семи лет, проиграл он только дважды. Первый раз потому, что обидчиков оказалось трое. Но им не повезло на обратной дороге, потому что-то кто из местных крикнул: «Наших бьют!» – и все местные, что были на танцполе, вписались за Юру и одолели гостей Якимовки. И второй раз, когда парень на захват Юры за горло ударил его ладонями сначала по ушам, затем сделал подсечку, чем сбил брата Ольги с ног. Нанеся несколько быстрых ударов ногой Юре по голове, он убежал в прямом смысле слова, так как был риск, что местные быстро поймут, что Юра не побеждает, и настигнут его. К счастью, победитель Юры сбежал и больше в Якимовке не появлялся.

Никто из местных, даже если пользовал Ольгу по ночам, не позволял даже заикнуться в дурном тоне о девушке. Юра не был тупым качком, который защищает свою младшую сестренку. Он знал и видел, как себя ведет Оля, но считал, что это ее выбор и никто не мог осуждать его.

Время шло, и Оля закончила школу. Что с ней творили на выпускном пятеро одноклассников, Саша по прозвищу Большой не стал слушать: ему было противно. Он извинился перед коллегами и вышел, сказав, что по нужде.

Подождав в коридоре минут десять и успокоившись, он вернулся в кабинет. Светлый образ той самой девушки, которую он видел порой в школе на перемене и стеснялся к ней подойти, рушился на глазах.

А Коля продолжал рассказывать.

Выяснилось, что после школы Оля никуда поступать не планировала. Со слов Николая, она говорила, что должна жить за счет мужчины, что она «золотая девочка» и должна жить на всем готовом, поэтому школьного образования ей более чем достаточно. Затем она летит в Египет и говорит, что нашла себе кандидата в спонсоры до конца жизни. Некий россиянин Влад. Когда брат узнал об этом, то пришел в неистовство. Он был против того, чтобы сестра выходила замуж. Был ли Юрий против кандидата или в принципе против того, что Оля выходит замуж, было неясно. Но с того момента он перестал заступаться за сестру, потому что, невзирая на жениха, Оля продолжала кутить.

А затем Юра собрался и уехал на заработки в Москву и больше оттуда не возвращался. По одним слухам, женился на местной и завел ребенка. По другим слухам, нашел разведенку с прицепом. В Якимовке Юру больше не видели. Также по разговорам, что ходили по деревне, он приезжал за полтора года до смерти сестры. Но то, что он не присутствовал на свадьбе и похоронах Ольги, было фактом.

Олег встал и записал на доске в столбик: «2. Брат мстит сестре? 3. Мстит кто-то из любовников».

В кабинете было тихо. Сергей встал из-за стола и попытался открыть старую деревянную форточку. Та поддалась не сразу: дребезжала, скрипела, но все же открылась. Сергей глубоко вдохнул свежий осенний воздух.

– Искать из любовников – это не вариант. Я вам честно скажу, – говорил Коля. Казалось, что он уже и сам любовник Оли. – Потому что тут местных не один десяток, из соседних деревень сколько, приезжих, я имею в виду из города, да еще и эти… как их, посикунчики.

– Кто-кто? – не понял Сергей и обернулся к Коле.

– Пирожки из Перми, – пояснил Олег.

– Да не, – Коля начал щелкать пальцами, подбирая слова, – ну, как их? О! Соевые!

– Русские мигранты? – уточнил Олег.

– Да не, – ответил Коля, – не, ну, может, есть и из России. Ну, айтишники. Вроде, все наши. Ну, мигранты. Да сцикуны эти, которые, когда у нас замес был в 2020 году, сбежали кто в Литву, кто в Грузию. А когда в Грузии замесы начались, обратно поперли. Именно эти не стали в города возвращаться, а у нас осели. Типа экопоселение свое. Солнечные батареи установили. Электоросамокаты, есть пара электромобилей даже. Их человек двенадцать с детьми, наверное. Я пару раз заходил. Кофе напоили. У них своя кофемашина.

– И давно они у вас?

– Ну вот когда первые качели в Грузии начались, так и приехали. Да там пудра. Там пацаны как бабы. Пару человек волосатых даже. Или вообще пацанов там нет? – засомневался Коля.

– Думаешь, они не пользовались… хм, услугами Ольги? – уточнил Олег.

– Да вряд ли. Они имбирные пряники. Ну, может, кто и пользовал один раз… – Коля задумался. – Они ж не бухают. А Оля подрезала нормально. Ей неинтересно было бы с ними. Они там латте на лавандовом молоке, а Оля – винище на яблоках, ну, или водку. Она даже когда беременная была, начехляла. Тьфу-тьфу-тьфу, малая нормальная родилась.

Коля трижды постучал по столешнице костяшками пальцев.

– А вот скажи, как они у вас поселились? Я не совсем понимаю, – Олег скрестил руки на груди, – самоселы или как?

– Да не. Они в Старой Якимовке поселились. Там уже у местных они и купили несколько домов: у родственников покойных хозяев и наследников. Ну и разобрали их и собрали в один большой. Такой амбар огромный получился или сарай в два этажа. Они его оштукатурили в белый, нарисовали на стенах цветочки да солнышки. Ну такие, чисто… как их…

Коля снова защелках пальцами.

– Хиппи, – подсказал Сергей.

– Во! Ну, я ж говорю, имбирные вафли на лавандовом!

От последней фразы Коля засмеялся.

– То есть все законно? – спросил Олег.

– Да, по крайней мере, насколько я в курсе. Паспорта я у них проверял, как только начал участковым работать. Они до меня, получается, уже были. Да, Саня?

Саша не ожидал, что речь зайдет про него, и часто закивал.

– Я тут уже полгода. Получается, что где-то с прошлого года они, – пояснил Коля.

– А ты почему не рассказывал, что у вас такие интересные беженцы?

Сергей посмотрел на Сашу без тени улыбки.

– Так это не мой участок, – ответил Саша.

– О, курвец! – засмеялся Сергей.

– Так Сергей Владимирович, – вмешался Коля, – не думаю, что они были «клиентами» Оли.

– Да дело не в этом, – начал Олег. – Если ты говоришь, что они «соевые» и вся такая либерастия, там могут быть те, кто засветился в 2020-м году, кто враг государства. А такие на Ядринской земле нам не нужны.

– Ну так я пробивал.

– Да я и не сомневаюсь! – усмехнулся Олег. – Ладно, если ты говоришь, что с прошлого года живут, займемся ими после, чтобы не спугнуть. Та-а-а-к, – задумался Олег, – а сейчас пойдем к матери Ольги, узнаем, приезжал ее сын все-таки после свадьбы сестры или нет.

– А на что тебе брат? – спросил Сергей Олега.

– Ну как… на свадьбу не приехал, на похороны не приехал, но приехал за полтора года до смерти. Посчитай.

– Олежа…

– Восемнадцать месяцев. Сколько дочери погибшей?

– Полгода. И?

– Ну что мне и тебе объяснять?

Олег смотрел с издевкой.

– Ну, давай.

– Ты игру престолов смотрел? – начал улыбаться Олег.

– А-а-а-а! – Сергей хлопнул себя по лбу. – Дело закрыто! У нас же бабы по двенадцать месяцев беременными ходят. Все ясно!

Коля прыснул в кулак, затем рассмеялся в голос. Саша молча смотрел на коллег.

– Ну, значит, не полтора года назад он приезжал, а год и три месяца! – раздраженно сказал Олег.

– Вот молодежь эта! – Сергей говорил сквозь смех. – У одного порнуха своя на телефоне, лимонит каждое утро. Этот сестре хочет вжарить!

– Рабочая же версия!

– Да, – Сергей продолжал смеяться, – рабочая… рабочая жопа у твоей сестры, я видел!

Громче всех хохотал Коля. Он прикрывал лицо руками. Сергей вытирал выступившие слезы. Саша не понимал, что происходит. Ему это казалось чем-то инородным. Он никогда не участвовал ни в следственной, ни в оперативной работе. Но он представлял ее себе иначе. Такие шутки даже между коллегами, которые долго работают и хорошо друг друга знают, ему казались неуместными.

– Сержант! Тебя веселят рабочие версии и следственные мероприятия?! – Олег крикнул на Николая.

Николай резко встал, выпрямился, замолчал. Было видно, как на лице его сводит мышцы из-за того, что он сдерживает смех.

– Никак нет, – выдавил Николай как можно меньше раскрывая рот.

– Ну, Олежа! Как скажешь что-нибудь!

Сергей встал, забирая папку с бумагами со стола.

– Саша, за мной, к матери этой Оли. Старший лейтенант Блохин – за главного. Уточните у товарища сержанта…

– Шведова, – подсказал свою фамилию Коля.

– …у сержанта Шведова, были ли какие-либо сигналы об экономических преступлениях на месте работы главбуха, к которой мы пойдем с Сашей.

Саша протер платком лоб и фуражку изнутри.

– Вопросы?

– Никак нет, товарищ майор, – недовольно выдавил Олег.

– Ай, молодца. Саша, за мной.

Майор Живнеревич и старший сержант Резунов шли по поселку городского типа Якимовка в сторону дома матери погибшей. Из-за того, что сегодня не было дождя и солнце светило довольно часто, на улице было теплее и приятнее, чем вчера. Саша украдкой посматривал на майора. Он все вспоминал их первую встречу. Вспоминал, улыбку Сергея, не мог забыть, как увидел, что у майора восемь или больше клыков во рту. Или ему показалось? Надо будет в следующий раз присмотреться повнимательнее.

– Саша, – вдруг заговорил Сергей, – а сколько тебе лет?

– Двадцать пять.

– У-у-у, – протянул Сергей. – Які вялікі! Жениться не думаешь?

– Так я женат. Ну, в смысле, мы гражданским браком живем. Вы же были у меня вчера.

– Драть мой плоский череп! Это твоя жена? – искренне удивился Сергей.

– Угу… Но мы не расписаны.

– Саша, – Сергей начал смеяться, – я думал, это мамка твоя! Прости старого деда!

Разница между Сашей и Юлией была в двадцать лет. Его это никак не беспокоило. Все девушки, что были у него до Юли, были старше, и он привык к этому. Также его не беспокоили ходившие по селу слухи о том, что он живет с Юлей только потому, что ее дочери еще нет восемнадцати, а когда Ане стукнет восемнадцать, он будет жить с ней. Но вот слова майора о том, что его женщина, его Котенок настолько в возрасте, что годится ему в матери, задели Сашу за живое. Ему захотелось что-нибудь ответить майору, что-то резкое, грубое. В то же время он понимал, что не стоит так выстраивать рабочие отношения со старшим по званию коллегой да еще и начальником их составной группы.

– А вам сколько лет?

– Будет пятьдесят пять в начале следующего года.

– А вы когда жениться думаете? – Саша пытался говорить как можно спокойнее. – Я что-то у вас кольца не заметил.

– Эх, Саша… Вдовец я, – вздохнул Сергей без тени усмешки на лице.

– Ой…

– Да ладно, Саша…

– Я не знал.

– Да, ты не знал. Ты, наверное, не знал да еще и забыл, что я старший оперуполномоченный и до сих пор ловлю уркаганов. А кольцо не ношу, чтобы задержанные не знали о моем семейном положении!

Сергей рассмеялся.

– Саша, расскажи, а ты давно в милиции?

– Два года.

– Впадлу работать в селе?

– Ну, в Роге, откуда я, делать нечего. Только пить, – отвечал Саша недовольно. – А после армейки предложили сюда. Еще и комнату давали в общаге при СМУ. Я и пошел.

– Я в Роге, наверное, и не был ни разу. Совсем плохо там?

– Ну, смотря с чем сравнивать. Магазин работает по будням только четыре часа в день. Из клуба сделали библиотеку, школу закрыли лет тридцать назад. Медпункт закрыли. Ферма осталась – пара телятников. Ну и стадо коров совхозное. С прошлого года фонари перестали включать по ночам. Нормально, в общем. Но я спиться не хотел, как отчим, поэтому и согласился в милицию.

– Правильно! Гарэлка до добра не доведет.

– Ну вот и я так думаю. Отчим только коров и может пастить. Вот полжизни и пастит чужих, – говорил Саша с неприязнью.

– А матка?

– Мать в телятнике работает. День, ночь, два дня дома… пьет.

В какой-то момент Саша сам удивился своей откровенности с чужим человеком. Хотя как раз-таки в этом и не было ничего странного: чужому человеку легче открыться.

– Ты один в семье?

– Нет, еще младшие сестра и брат.

– С мамкой живут?

– Нет. Сестра Марина в Житковичах. Поехала на повара учиться, ну и кто-то там ей из двух яиц дочку приготовил. Не доучилась, замуж вышла за залетного этого.

– Вот, наверное, мать злая была? – усмехнулся Сергей.

– А чего злая? Она меня в семнадцать родила. А Дима, брат, после армии в Минске в ОМОНе остался.

– А в 2020 году…

– Он еще в армии был, в части, – Саша перебил Сергея, меняя тему разговора. – Мы найдем их, товарищ майор?

Сергей не сразу понял, про кого говорит участковый.

– А бес его знает, Саша. Я так понимаю, тебе Оля нравилась? Я видел, как ты реагировал, когда выходил.

– Так, а что уже сейчас говорить.

– Са-ша! – снова второй слог на порядок громче первого. – Найдем, найдем этих нелюдей! Егорович, знаешь, какой эксперт! Найдет на гробах отпечатки, откатает пальцы всей Якимовке – и найдем!

На этот раз в доме Ирины Геннадьевны была только одна она. Милиционеры зашли во двор, затем в дом. Их никто не встречал. Тетя Ира, как называл ее участковый Резунов Александр, сидела в ближней комнате. Она просто сидела на диване. Не читала что-нибудь, не смотрела телевизор, даже не ковырялась в смартфоне. Она просто сидела.

Когда милиционеры увидели ее профиль, та даже не отреагировала на звук открывающихся и закрывающихся дверей.

– Тетя Ира, здравствуйте, – сказал Саша.

Никакой реакции.

– Тетя Ира! Здравствуйте! – Саша повторил громче.

Женщина повернулась на звук. Саша не узнал ее сразу. Если вчера у нее были черные мешки под глазами, то сегодня глаза ее были впавшими, а все, что вокруг, было будто соткано из тьмы. Ирина всегда нравилась Саше как женщина, в этом он не боялся признаться себе. Он был в мире с собой из-за того, что любил женщин на порядок старше себя. Но сейчас на него смотрела не та добродушная и привлекательная женщина. Сейчас он видел если не смерть во плоти, то как минимум посмертную маску Ирины: рот ее был приоткрыт, губы выглядели сухими и потрескавшимися.

Она смотрела на них не моргая.

– Она скоро придет… – тихо произнесла Ирина.

– Кто? – не понял Саша.

– Она скоро придет.

Саша почувствовал, как от ступней вверх по ногам побежали мурашки.

«Готовьте дурку», – подумал участковый.

Сергей на все это смотрел молча. Внезапно Ирина издала звук, похожий на храп. Саша предательски дернулся. Тетя Ира закрыла глаза, открыла их, начала часто моргать.

– Саша? Ой, здравствуйте, – заговорила женщина, глядя на мужчин.

– Все в порядке?

Саша прикладывал усилия, чтобы голос его не дрожал, но чувствовал ком в горле.

– Да, а вы давно тут? – спросила Ира.

– Ирина Геннадьевна, – добродушно спросил Сергей, – ночь не спали?

– Ой, вы знаете, не сомкнула глаз. Я, наверное, сейчас задремала, поэтому и не могу понять, давно вы здесь?

Женщина встала и растерянно посмотрела на сотрудников МВД.

– Ирина Геннадьевна, старший оперуполномоченный майор Живнеревич, для вас можно просто Сергей, – проговорил оперативник, демонстрируя удостоверение. – Давайте лучше присядем.

– Может, чай, кофе?

– Будьте так любезны.

Спустя пятнадцать минут после такого необычного знакомства оперативника и потерпевшей все трое сидели за столом и пили чай с вареньем из малины.

– Этого года варенье? – с улыбкой спросил Сергей.

– Да, сами собирали. У нас… у меня несколько кустов, – отвечала Ирина.

– Ну это просто не варенье, а какой-то вересковый мед! – сказал Сергей.

– Да бросьте вы, тоже скажете!

Саше показалась, что Ирина даже немного улыбнулась.

– Тетя Ира, а где Кариша?

– Так ее сватья забрали и пошли на рынок да по магазинам. Зачем только, не пойму, с девяти дней столько всего еще осталось. Мы же так за стол и не сели, хотели еще людей позвать. Тебя думала позвать, Саша, вы же с Олей дружили.

Саша решил промолчать.

– Ирина Геннадьевна… – вмешался Сергей.

– Можно просто Ира для вас.

– Ира, вы мне вот эту баночку варенья не продадите, вот этого вашего… малинового.

– Да я вам с собой нового дам.

– Нет, нет, нет, нет! – быстро заговорил Сергей. – А то еще оппозиция наша напишет, что милиция народ объедает.

– Да прекратите, сейчас особо и есть некому будет…

– Ну хорошо! Раз вы настаиваете! —улыбался Сергей.

Ира встала из-за стола, вышла в сени. Было слышно, как открывается дверь в кладовку. Через пару минут женщина вернулась и поставила на стол две поллитровые банки, на которых были наклеены бумажки в клеточку и написано простым карандашом «Малина, 2024».

Женщина вернулась за стол.

– Ой, спасибо вам большое! – проговорил Сергей. – Была бы у меня жена с таким вареньем, я бы и не разводился! Ваш муж, наверное, на руках носит за такое варенье?

Саша недоуменно уставился на Сергея. Он знал, что Сергей ознакомлен с делом тети Иры и должен знать, что она не замужем и ни разу не была. К чему весь этот фарс?

– Был бы он, этот муж… – Ирина ответила не грустно, а как-то на выдохе, казалось, что даже с каким-то облегчением.

– Ну был же, наверное, когда-то? – Сергей присербывал чай и с улыбкой смотрел на женщину. – Ну у вас уже внучка. Да, наверное, не одна?

– Ну да, – Ира будто не задумывалась над вопросом, – но там не родная.

– Тоже девочка?

– Да, там уже большая, восемь лет. Юра женился на женщине с дитем.

– Так а разве есть чужие детки? – спросил Сергей с ухмылкой.

– Ой, вы знаете, Сергей, бывают.

Саше начало казаться, что Ирина только и ждала их сегодня, чтобы посплетничать об ушедших женихах и чужих детях.

– Я, когда молодая была…

– А сейчас, можно подумать, вы старая? – Сергей сказал это нарочито громко. – Я, если бы не знал, что вы мать Оли, подумал бы, что вы старшая сестра.

– Ой, вы такой льстец, Сергей! – Ирина снова улыбнулась.

«Да что за дедовские подкаты?» – мысленно возмущался Александр.

– Ну, вообще, да, я Олю в двадцать родила. Мы и общались как подружки. Да и после родов я не набрала вес. Конституция тела, вы знаете, хорошая.

– Да я вижу, Ирина Геннадьевна. Так я вас перебил, что там про «когда я была молодая»?

– Ну вот, когда я была маленькая, я гуляла с мальчиком. Ну как с мальчиком… Из армии он уже пришел… И вот до армии он успел зачать ребеночка одной девочке…

– А как же он ушел в армию, отец молодой?

– А они не женились… Да он и сбежал в армию, чтобы алименты не платить да и чтобы родственники не убили, потому что от него школьница залетела.

– Каков…

– Ну вот после армии я его встретила, – Ира будто не услышала возмущения Сергея. – Начали мы с ним гулять. Ну и у меня задержка… Так я ему говорю, что все, дотрахались. И вы знаете? Он так обрадовался и говорит: «Теперь у моего Витьки будет братик, или сестричка». А я молоденькая совсем была, глупая. Я думаю, ну да ладно… я, по правде, не хотела рожать, хотела избавиться…

Ира шмыгнула носом, провела ладонью по глазам, затем над верхней губой и добавила:

– Но он так умолял не избавляться от плода…

Саша заметил, как заблестели глаза у тети Иры.

Она продолжала:

– Ну и начал он своего Витьку брать с собой, когда мы где-то гуляли. А там сколько тому дитятке было? Ну, до трех лет точно. Может, два, может, два с половиной. И вы знаете? Такое говно малое!

Сергей как-то звучно и по-доброму рассмеялся. Ирина тоже усмехнулась.

– Да, да! – продолжала Ирина. – Вечно куда-то лез, со всеми пытался подраться. Вы представляете, мы в очереди в клубе за билетами в кино стояли, так он подбежал к другому малышу в очереди и ка-а-а-к толкнет его! Тот упал, потому что не ожидал, и так упал неудачно, что руку сломал.

– Прости, господи…

– Да там… да, надо было в церковь этого беса отвести. И я поняла, что нет, все-таки есть чужие дети. Точнее, не так: я поняла, что не смогу полюбить чужого ребенка. Тут своего не каждая полюбит. Вот сваты мои. Только сейчас начали: «Ой, какой наш Влад был хороший, как мы его любили». А до этого… такими словами его крыли, да-да. Они же со мной жили, Оля и Влад. Они тут ему по скайпу любили по ночам нотации почитать. И что живет не так, и в школе лодырем был, и что свинья неблагодарная, и что не их порода! Ага! А последний раз, когда звонили, так его довели, что он сказал: «Хорошо, что я не ваша порода! Фамилию тещи возьму!»

Сергей кивал в такт ее словам, потом тихо проговорил:

– Ты подумай… Родные мать и батька. Ох…

– Зато сейчас… Лена с Толиком придут, начнут вам: «Наша сыночка, наша кровиночка».

– Спросим и их обязательно, – проговорил Саша.

– Так этот Витька… братом Ольги должен был стать?

– Да какое там. Я ж говорю, совсем я молоденька была. Я тогда от этого козла Юрой была беременна.

– Олю, вы сказали, в двадцать родили, а Юру?

– Ну вот рано и родила, – Ирина явно не хотела говорить про это.

Не то чтобы Саша не знал этого, но смутился все равно.

– Ну и как хлопцы, дружили? – внимательно слушая, спросил Сергей.

– Да никак не дружили. Я, когда срок начал подходить, подумала, что раз это говно сломало руку ровеснику, то что он с моим ребеночком сделает? Ну его от греха подальше! Ну, и на того козла подала на алименты, да и все. Мы не расписывались даже. Ну и почти семь лет я козла этого и не видела.

– А алименты?

– Да отец его приносил каждый месяц копейки. А этот козел на севера уехал.

– Вы сказали семь лет?

– Да, свинья эта приехала как-то… Мол, сына хочу увидеть. Привез Юре «плейстейшен». Да еще и с дисками! Это же, да вы что! Тут все дети Якимовки в хате были. Ну… грустно мне стало… ну вот так Олей я и забеременела.

– Ох да, сердцу не прикажешь… – заступился за женщину Сергей.

– Ага, сердце… особенно если оно вот тут, – Ирина демонстративно похлопала себя между ног.

Саше сделалось неловко и стыдно за женщину. Сергей как-то горько улыбался.

– Так, а почему не остались вместе?

– Ну, потому что у него в Уренгое своя семья была. Там законная жена, двое детей.

– Точно, что козел! – выпалил Сергей.

Ира махнула рукой.

– Такая разница в возрасте между детьми – семь лет. А как они контактировали, как общались?

– А вы не курите? – спросила Ирина. – Я сама бросила уже давно, но поймала как-то Ольку, когда она беременная курила, так отобрала пачку. Вот до сих пор не скурила ее. Компанию составите?

– Я гадоў мо пяць не палю, – ответил Сергей с лучезарной улыбкой.

Снова Сергей перешел на белорусский, и это раздражающей шпилькой кольнуло Сашу.

«Кому он что доказывает?» – не понимал участковый.

– Теть Ир, пойдем перекурим, – отозвался Саша.

Ирина и Саша начали вставать из-за стола. За ними встал и оперативник. Курили они прямо на пороге. Саша курил свой красный «Минск», Ирина – тонкие сигареты с черничной капсулой. Она закашливалась, когда особо сильно затягивалась. Сергей смотрел на женщину с улыбкой. Когда тот говорил, Саша все пытался рассмотреть, сколько у майора клыков.

– Так дети ладили?

– Конечно, ладили. Они же брат и сестра. Юра у меня вообще защитник. Он видел, как мне тяжело одной, как я днем поварихой в школе работала, а ночью бухучет изучала для техникума ядринского. Ну и когда сестра родилась, весь такой он стал строгий, спрашивал: «Мама, чем тебе помочь? Мама, ты поспи, я ей сам подгузник поменяю».

– А как уже во взрослом возрасте?

– Да так же, защищал Олю от всяких залетных. Вы не видели, какая Оля красотка была. Земля ей пухом. Краше меня. Юра постоянно заступался за нее. Хорошо они общались.

– Так хорошо, что он на свадьбу не приехал? – Сергей был серьезен.

– Откуда вы… Ну не приехал, ну и что? Там у него в Москве по работе были проблемы.

– Говорят, он полтора года назад приезжал. Повидаться с вами?

– Кто говорит? – в голосе Ирины появилось раздражение. – Вот тот, кто говорит, пусть вам и расскажет, зачем он приехал, потому что я его тогда не видела!

Она швырнула недокуренную сигарету и ушла в дом. Саша быстро докурил, и милиционеры пошли за женщиной.

– Ну, то есть вы не отрицаете, что он приезжал, но в тот раз вы с ним не виделись? – присаживаясь на прежнее место, спросил Сергей.

– Я его не видела, потому что он не приезжал! – твердо ответила Ирина Геннадьевна. – Он работает. И работает много. И он в Москве, на минуточку, а не ходит по Якимовке к женщинам, у которых такое горе в семье, клянчить варенье!

Слова женщины никак не коснулись оперативника, и он проговорил:

– Мы вас еще вызовем как свидетеля по данному вопросу. А теперь скажите, были ли у вас с кем-нибудь конфликты на работе, в Якимовке в целом.

– Да не было у меня никак конфликтов! – женщина повысила голос.

– А Оля или ее муж не употребляли наркотики или злоупотребляли спиртными напитками?

– Да что вы такое несете? Какие наркотики в Якимовке? Она знала, что, если бы я ее с сигаретой видела, голову бы отбила.

– Ну, то есть вы ей угрожали? – Сергей спросил серьезно.

От возмущения Ира открыла рот и посмотрела на Сашу. То, как выглядела сейчас тетя Ира, не нравилось участковому. Он опустил глаза.

– Да как вы… да как вы смеете?! – с возмущением спросила Ирина.

– Ирина Геннадьевна, в данный момент идут оперативно-следственные мероприятия по поводу совершенного акта вандализма и надругательства над телами участников группового самоубийства.

– Да как у вас язык поворачивается такое кощунство говорить!

Она встала, быстрыми шагами направилась в соседнюю комнату. Было слышно, как открывается сервант, звенит посуда. Через минуту женщина вернулась и начала трясти документом перед лицом оперативника.

– На, посмотри! Посмотри! Скотина! – Ирина фактически кричала.

На этих словах Саше стало очень стыдно и одновременно жалко тетю Иру.

– «Несчастный случай»! Официальный документ… свидетельство о смерти! На, смотри!

Она положила документ на стол.

– А по этому поводу, – спокойно говорил Сергей, – будет отдельное расследование по факту халатной работы патологоанатомов.

– Вы за этим пришли? Мне нервы потрепать? – на последних словах голос Ирины сорвался на плач.

Она села на табурет, положила руку на угол стола, на нее опустила лицо и начала рыдать. Сергей хищно оскалился. Саша понимал, что не такого злорадства он ожидал от старшего коллеги. Ему было неприятно от всего происходящего. Матерый волчара уголовного розыска, двадцать лет назад ловивший банду насильников, сейчас сидит и смеется над слезами женщины, которую сам и довел до слез. Профдеформация?

«Надо будет пожаловаться Борисовичу», – промелькнуло в голове у участкового.

Сергей взял со стола одну банку с вареньем, вышел из дома. Саша попытался обнять женщину за плечи.

– Теть Ир, не надо, пожалуйста.

В ответ послышалось рыдание и неразборчивая речь. Четко он услышал только свое имя. Участковый не знал, как себя вести, пытался гладить женщину по плечам. Ирина отдернула плечо от его руки. Участковый встал.

– Теть Ир, все хорошо, я с ним поговорю. До свидания.

Саша вышел из дома. На участке он не нашел Сергея, вышел со двора. Сергей стоял в нескольких метрах от калитки и с улыбкой смотрел в экран телефона. Услышав шаги участкового, он поднял глаза и спрятал телефон. Во второй руке у него была банка варенья, которую он начал подбрасывать.

– Ну шо, Сашка, в отделение или подождем ее сватов?

Большой хоть и был большим, но затевать склоку еще и с россиянами не хотел.

– В отделение, – буркнул он.

Они направились в сторону отделения. Сергей шел с улыбкой на лице, Саша был угрюмым. По дороге до отделения напарники не разговаривали. Сергей что-то напевал себе под нос.

Милиционеры вернулись в кабинет своей рабочей группы. Олега и Николая не было. Сергей позвонил следователю, узнал, что те пошли на обед.

– Тебе принести что-нибудь из столовой? – уточнил Сергей у участкового.

Большой отрицательно покачал головой.

– Не будет нічога. Возьми мне папараць-кветку с пюрешкой, ну и солянку, конечно. Все, ждем вас.

Сергей сбросил вызов и, напевая очередной веселый мотив, уселся за свой стол. Саша сидел за своим столом и боролся с сомнениями.

– Зачем вы так с ней? – наконец набрался храбрости участковый.

– Как?

– Ну вот так… она же дочь потеряла, считайте, два раза.

– Так как я с ней, Саша, я не разумею?

– Ну вот! Вот начали про суицид, про мужа!

– Кстати, она тебе реально тетя? Ты же говорил, что с Рога…

– Нет, не родственница.

– Отлично… Ну а про мужа, а если точнее, про Козла, от которого она родила двои детей, это она сама начала жаловаться. И ты сам видел, как она показала, где у нее сердце. Почему я должен ее жалеть? Два раза дала какому-то хрену, у которого уже был ребенок. Очередной мудень, который уверовал в свою святую сперму. Ты вообще внимательно ее слушал? Когда она дала ему первый раз, у него уже был сын. А после того, как дала второй раз, узнала, что у него еще двое детей. Это как минимум четверо. И Оля. Пять, Сашко!

– Так она была молодая, когда в первый раз, какие там мозги…

– Похоже, что мозгов-то и нет. И это, похоже, семейное, если ее родители, когда их дочь забеременела и родила так рано, никаких мер не приняли: не прервали беременность, не написали заявление в милицию. Вообще, им плодиться, наверное, вредно для общества. Как это Ольга родила после восемнадцати, вообще удивительно! Может, все-таки с поколениями мозги в том роду и появятся.

Сергей говорил серьезно и уверенно, без своей фирменной ухмылки.

Саша молчал. Он чувствовал, как у него внутри единым коктейлем бурлят ярость и страх. Страх от того спокойствия, с которым Сергей говорил такие циничные вещи про его знакомых людей. Если бы оперативник смеялся в свойственной ему манере, Сашу бы это не так затронуло. А ярость была оттого, что его самого мать родила в семнадцать.

«Он же ее совсем не знает, – размышлял Саша. – Как можно так говорить о чужих людях?»

– А ты не думал, что это они бухие приехали с дискотеки, машину не заглушили, уснули, а твоя Ира взяла да и закрыла гараж?

– Да с чего бы ей это делать?

– Ну да, нужен мотив.

Сергей встал, подошел к доске, написал мелом: «4. Аксючит закрыла погибших в гараже. Страховка детей?»

– Да и никто и не говорил, что Оля с мужем были пьяные, – язвительно сказал Саша.

– Конечно, ведь кто-то это все завернул как несчастный случай!

Сергей с ухмылкой посмотрел на Сашу. Тот сразу перевел взгляд на стол, начал перебирать малочисленные бумажки на нем. В этот момент в дверь вошли следователь и второй участковый с едой в пенопластовых контейнерах.

– Большой… ой, товарищ старший сержант, я тебе пирожков с вареной сгущенкой взял, как ты любишь, – заговорил Коля, протягивая пакет на вытянутой руке.

– Большой? Ну, правда, что Большой… Все, хлопцы, – Сергей хлопнул в ладоши, – обедня!

Не торопясь пообедав, затем перекурив и усевшись за чай и пирожки с вареной сгущенкой (Большой мысленно был благодарен, что Коля купил их), милиционеры принялись обсуждать, что узнали на текущий момент. Сергей пересказал подробно разговор с матерью погибшей: рассказал и про этого неизвестного Козла, и про то, что Ирина либо покрывает приезд старшего сына из Москвы полтора года назад, либо на самом деле не в курсе, что он приезжал, либо Юра не приезжал в принципе.

– Да приезжал он! – начал Коля.

– Ты видел? – спросил оперативник

– Да!

– Кого ты там видел? Ты же в армии был! – запивая чаем пирожок, проговорил Саша.

– От, курвец! – рассмеялся Сергей.

– У меня отпуск был.

– Ну, давайте проведем следствие, – усмехнулся Олег. – Ты когда из армии пришел?

– Полгода назад, – пояснил Коля.

– В апреле этого года получается? – уточнил Олег.