Читать книгу: «Созвездие Лубянки. Люди и судьбы», страница 2

3‑е Главное управление (военная контрразведка) было преобразовано в 3‑е Управление;

Следственное управление было реорганизовано в Следственный отдел;

отдел учебных заведений Управления кадров был упразднен.

В результате структура Центрального аппарата КГБ при Совете Министров СССР приобрела следующий вид:

➢ 1‑е Главное управление (внешняя разведка),

➢ 2‑е Главное управление (контрразведка),

➢ 3‑е Управление (военная контрразведка),

➢ 7‑е Управление (наружное наблюдение и охрана дипкорпуса),

➢ 8‑е Главное управление (шифровально-дешифровальное),

➢ 9‑е Управление (охрана руководителей партии и правительства),

➢ ОТУ (оперативно-техническое управление),

➢ Управление кадров,

➢ Следственный отдел,

➢ УАО (учётно-архивный отдел),

➢ ГУПВ (Главное управление пограничных войск),

➢ ХОЗУ (хозяйственное управление),

➢ ОПС (отдел правительственной связи),

➢ ФПО (финансово-плановый отдел),

➢ Моботдел,

➢ Секретариат КГБ при СМ СССР,

➢ Группа при председателе КГБ при СМ СССР по изучению и обобщению опыта работы органов госбезопасности и данных о противнике (создана 23 июня 1959 года вместо упраздненной Инспекции при председателе КГБ при СМ СССР).

9 января 1959 года Президиум ЦК КПСС утвердил «Положение о Комитете государственной безопасности при Совете Министров СССР и его органах на местах», которому был присвоен гриф «Строго секретно». Согласно этому положению, КГБ провозглашался политическим органом, работающим под полным контролем ЦК КПСС. В частности, в Положении говорилось:

1. Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР и его органы на местах являются политическими органами, осуществляющими мероприятия Центрального Комитета партии и Правительства по защите Социалистического государства от посягательств со стороны внешних и внутренних врагов, а также по охране государственной границы СССР.

…3. Комитет государственной безопасности работает под непосредственным руководством и контролем Центрального Комитета КПСС. Комитет госбезопасности при СМ СССР несет ответственность за обеспечение государственной безопасности в стране и систематически отчитывается о всей проводимой им работе перед ЦК КПСС и Советом Министров СССР.

Задачи и обязанности Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР и его органов на местах:

…7. На Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР и его местные органы возлагаются:

а) разведывательная работа в капиталистических странах;

б) борьба со шпионской, диверсионной, террористической и иной подрывной деятельностью иностранных разведывательных органов, зарубежных антисоветских центров и с их агентурой внутри страны;

в) борьба с вражеской деятельностью антисоветских и националистических элементов внутри СССР;

г) контрразведывательная работа в Советской Армии, ВМФ, ГВФ, в пограничных войсках и войсках МВД с целью предупреждения проникновения в их ряды агентуры иностранных разведок и иных вражеских элементов;

д) контрразведывательная работа на специальных объектах, особо важных объектах промышленности и на транспорте;

е) охрана государственных границ Союза ССР;

ж) охрана руководителей Партии и Правительства;

з) организация и обеспечение Правительственной связи;

и) организация радиоконтрразведывательной работы и учет необходимых данных действующих на территории страны ведомственных радиостанций;

к) разработка мобилизационных планов по развертыванию органов госбезопасности и войсковых частей Комитета и выполнение других поручений ЦК КПСС и Правительства Союза ССР.

Права органов государственной безопасности:

…9. Комитету государственной безопасности и его органам на местах для выполнения возложенных на них задач предоставляется право:

а) вести агентурно-оперативную работу в целях выявления и пресечения враждебной деятельности, направленной против Советского Союза, для чего иметь необходимую агентуру, создавать конспиративные и явочные квартиры для работы с агентурой;

б) производить в установленном законом порядке обыски, задержания и аресты лиц, изобличенных или подозреваемых в преступной деятельности;

в) вести следствие по делам о государственных преступлениях с последующей передачей дел по подсудности;

г) проводить специальные мероприятия, направленные на выявление и пресечение преступной деятельности агентуры иностранных разведок и антисоветских элементов;

д) в случаях необходимости по согласованию с начальниками милиции привлекать работников милиции для обеспечения выполнения заданий органов государственной безопасности;

е) вести оперативный учет государственных преступников и лиц, разрабатываемых по подозрению в принадлежности к агентуре иностранных разведок, участии в антисоветских организациях и иной враждебной деятельности;

ж) производить проверку состояния шифровальной службы и секретного делопроизводства в министерствах и ведомствах, а также в подчиненных им предприятиях и учреждениях;

з) производить специальную проверку лиц, имеющих по службе отношение к сохранению государственной и военной тайны, а также выезжающих за границу и въезжающих из-за границы в СССР.

Загоняя чекистов в жёсткие партийные рамки, Хрущёв стремился поставить их в полную зависимость от партийных чиновников. Как пишет Леонид Млечин: «Никита Сергеевич требовал не только от центрального аппарата, но и от местных органов КГБ докладывать о своей работе партийным комитетам. Обкомы и крайкомы получили право заслушивать своих чекистов, они могли попросить ЦК убрать не понравившегося им руководителя управления КГБ. Хрущёв запретил проводить оперативные мероприятия в отношении партийных работников, то есть вести за ними наружное наблюдение, прослушивать их телефонные разговоры. Членов партии к негласному сотрудничеству можно было привлекать только в особых случаях».

Как отмечает историк спецслужб Олег Максимович Хлобустов, поскольку органам госбезопасности было запрещено собирать компрометирующие материалы на представителей партийной, советской и профсоюзной номенклатуры, это вывело из-под контроля правоохранительных органов лиц, обладавших распорядительными, контролирующими и хозяйственными полномочиями, и положило начало зарождению в их среде организованной преступности.

Произошло то, на что прямо указывал Мао Цзэдун в 1964 году: «К власти в СССР после 1953 года пришли националисты и карьеристы, взяточники, покрываемые из Кремля. Когда придёт время, они сбросят маски, выбросят партбилеты и будут в открытую править своими уездами как феодалы и крепостники».

Отстраняясь от внутренних проблем, Шелепин, согласно его собственным заявлениям, стремился переориентировать КГБ на международные дела. Главным его достижением в этом направлении многие считают ликвидацию главаря украинских националистов Степана Бандеры, и что будто бы сам Шелепин лично вручил в Москве орден Красного Знамени ликвидатору Богдану Сташинскому. Есть, однако, веские основания сомневаться в правдивости этой широко растиражированной версии.

15 октября 1959 года Степан Бандера был обнаружен лежащим с разбитой головой на полу в подъезде дома № 7 по Крайтмайрштрассе (нем. Kreittmayrstraße) в Мюнхене, где он проживал вместе с семьёй под именем Штефана Попеля. По пути в больницу главарь ОУН(б) скончался, не приходя в сознание. Первичный диагноз – трещина в основании черепа, полученная в результате падения. Поскольку врачи пришли к выводу, что падение произошло в результате сердечного приступа, то дело было закрыто.

Прошло почти два года. И вот в ночь с 12 на 13 августа 1961 года, буквально за несколько часов до возведения Берлинской стены, в Западный Берлин из Восточного на городской электричке вместе с женой, оказавшейся восточной немкой, приехал 30‑летний мужчина, который заявил в полицейском участке, что он – сотрудник КГБ Богдан Сташинский. Опешившие немцы уже на следующий день передали его представителям ЦРУ, которым перебежчик поведал душераздирающую историю о том, что он – убийца Бандеры. Да ещё и Ребета. По его словам, орудием убийства ему послужил изготовленный в «секретной лаборатории Берии» пистолет КГБ, стреляющий стеклянными ампулами при помощи «порохового заряда». Несмотря на абсурдность подобной идеи, уголовное дело на этот раз было возбуждено, и за его расследование взялась уголовная полиция Мюнхена.

Из материалов дела следует, что причина смерти Бандеры была точно установлена – «отравление цианидом», поскольку в желудке Бандеры были найдены «явные следы синильной кислоты». Однако каким же образом удалось исследовать желудок Бандеры через три года после его смерти? Как ампула-пуля из адского пистолета-трубки попала Бандере в рот? Пистолет, кстати сказать, так и не был найден – его «реконструировали».

Если же предположить, что спусковой крючок пистолета приводил в действие механизм, разбивающий ампулу с ядом, пары которого попадали в дыхательную систему жертвы (и киллера), вызывая остановку сердца, то вот тут-то и возникает больше всего вопросов. Дело в том, что пары синильной кислоты не слишком эффективны в качестве яда. С целью убийства человека обычно применяются соли синильной кислоты (цианистый калий) – но они всасываются через желудок. А вот при вдыхании паров синильной кислоты стопроцентного летального исхода может и не быть – всё зависит от концентрации цианистого водорода в воздухе и массы других привходящих обстоятельств. Причём всё это в равной степени относится и к киллеру. Здесь тоже всё не так просто, как изобразил укроамериканец Сергей Плохий в своей книге «Человек, стрелявший ядом» («The Man With the Poison Gun», 2020): якобы убийца, двинувшись Бандере навстречу, выстрелил ему в лицо «из обоих стволов», после чего вышел из подъезда и вдохнул пропитанный противоядием платок. На самом деле молниеносная форма поражения синильной кислотой, которой в равной степени подвергаются и жертва, и киллер, сразу вызывает потерю сознания, несколько минут длятся судороги и останавливается дыхание. В этой ситуации применить антидот может только врач, тем более что в реалиях 1959 года требовалось внутривенное вливание и наложение жгутов. Вывод может быть только один: ни одна серьёзная спецслужба не воспользовалась бы для проведения тайной спецоперации столь ненадёжным орудием убийства.

Тем не менее 8 октября 1962 года в Федеральном верховном суде Германии в Карлсруэ открылся шумный судебный процесс. Освещавшие его мировые СМИ обвиняли руководство КГБ и Советского государства в убийстве политических оппонентов. Западная Германия выдала ордер на арест Шелепина, и он стал невыездным. Однако сам Сташинский, по рассказам очевидцев, на суде вёл себя довольно спокойно, как будто зная заранее, что приговор будет не слишком суровым. В итоге Сташинский был признан убийцей Льва Ребета и Степана Бандеры (нем. Mord, статья 211 Уголовного кодекса ФРГ), получив при этом весьма мягкое наказание – 8 лет лишения свободы. Между тем единственным подтверждением того, что именно Сташинский убил Ребета и Бандеру, оставались его собственные показания. К сожалению, на юридическом языке слова того или иного человека – это всего лишь заявление, но отнюдь не доказательство. Поэтому остаётся лишь признать, что в правовом отношении данная версия абсолютно несостоятельна.

27 марта 1969 года на стол председателя КГБ Украины Виталия Федотовича Никитченко легло информационное сообщение № 205/н, в котором приводился перевод статьи, опубликованной в западногерманском журнале «Stern» (№ 8 от 23 февраля 1969 г.): «Охранявшийся так же тщательно, как государственная тайна, Богдан Сташинский освобожден из баварской тюрьмы. Его встретили агенты американской секретной службы и военным самолетом сразу отправили в Америку. <…> Исполнитель двух убийств должен был до октября 1969 года содержаться в заключении, однако 31 декабря 1966 года человек, которому до этого федеральный президент Любке ответил отказом на прошение о помиловании, бесшумно исчез с западногерманского горизонта. Федеральный судья заменил ему оставшийся срок наказания “условным”. В США он был принят взявшими его на поруки лицами, которые расценивают Сташинского как спецагента № 1 американской секретной службы ЦРУ…»

Почётный сотрудник госбезопасности, генерал-полковник Виталий Федотович Никитченко занимает в истории КГБ одно из центральных мест, а в истории КГБ Украины, которым он руководил с 6 апреля 1954 по 16 июля 1970 года – первое. Именно на этот период приходится завершающий этап противостояния между ОУН – УПА, с одной стороны, и КГБ – с другой. Поэтому лучше генерала Никитченко, в руках которого сходились все нити тайной войны с укронацистами, о тех событиях не знает никто. Положимся на мнение выдающегося чекиста, тем более что автор этих строк был лично знаком с ним, и многие подлинные обстоятельства и мотивы ликвидации Бандеры знает с его слов.

Виталий Федотович Никитченко родился 17 марта 1908 года в славном городе Севастополе в семье ветеринарного врача, окончил семилетку, затем Мелитопольскую профессиональную школу. Свой трудовой путь он начал в 1926 году кочегаром зерносушилки в Мелитополе. В 1928 году Никитченко поступил в Харьковский техникум механической специальности Наркомата путей сообщения (НКПС), реорганизованный в следующем году в Харьковский объединённый техникум НКПС. Таким образом, он шёл по жизни рука об руку с Павлом Анатольевичем Судоплатовым, своим ровесником, уроженцем Мелитополя, который с 1925 года был сотрудником Мелитопольского окружного отдела, а с августа 1928 года – уполномоченным секретно-политического отдела Харьковского окружного отдела ГПУ Украинской ССР.

12 июня 1930 года на базе Харьковского объединённого техникума НКПС был организован железнодорожный ВУЗ широкого профиля – Харьковский эксплуатационно-тяговый институт инженеров железнодорожного транспорта (с 1933 года – ХИИТ). Окончив новый институт в 1931 году по специальности инженер-механик, Никитченко с июля по октябрь 1931 года работал инженером в Управлении Южной железной дороги в Харькове, в октябре 1931 – сентябре 1933 года учился в аспирантуре ХИИТ, с сентября 1933 года работал инженером Харьковского паровозного депо имени Ф.Э. Дзержинского. В июле 1934 года он восстанавливается в аспирантуре, в 1938 году становится сначала ассистентом, затем доцентом ХИИТ. В 1941 году Никитченко защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата технических наук.

С июля 1944 года Никитченко находился на партийной работе: сначала он становится заместителем секретаря Харьковского обкома КП(б) Украины по транспорту, с декабря 1948 года – заведующим транспортным отделом ЦК КП(б) Украины, а с июня 1953 года по апрель 1954 года – заведующим отделом административных и торгово-финансовых органов ЦК КП Украины, получив звание полковника. (Отдел административных органов осуществлял руководство и контроль за деятельностью военных ведомств, органов МГБ – КГБ, МВД, госконтроля, юстиции, здравоохранения и социального обеспечения, руководство военными политорганами и партийными организациями поднадзорных ведомств, курирование и утверждение кадровых перемещений, входивших в учётно-контрольную номенклатуру ЦК.)

6 апреля 1954 года Виталий Федотович Никитченко был назначен председателем КГБ при СМ Украинской ССР. И сразу же оглушительный успех – 24 мая 1954 года в результате филигранно проведённой чекистской операции «Западня» был арестован Главный командир УПА генерал-хорунжий Василь Кук, который в материалах розыска проходил под кличкой «Барсук».

В архивном документе 1954 года под названием «Справка о проведённых мероприятиях чекистскими органами Украины по розыску и захвату КУКА Василия», имеющем гриф «совершенно секретно», говорится, что «КУК Василий Степанович, 1913 года рождения, уроженец местечка Красне, Львовской области, с незаконченным высшим юридическим образованием, в подполье известен под кличками “ЛЕМИШ”, “ЮРКО”, “МЕДВЕДЬ”, в период учебы в Золочевской гимназии в 1929 году вступил в организацию украинских националистов и с тех пор всё время занимался националистической деятельностью». Таким образом, Кук был членом ОУН с момента её создания в 1929 году. В последующие годы учёбы в Люблинском католическом университете (1932–1933) он близко познакомился и стал соратником Степана Бандеры и Ярослава Стецко.

В 1934–1939 годах Кук руководил связью оуновцев Галиции и Волыни, в 1938 году написал и издал в основанной им подпольной типографии «катехизис конспиратора» – книгу об основах подпольной работы под названием «Пахотные свёклы». После включения Западной Украины в состав УССР Кук бежал в Краков, откуда вместе с Бандерой, Шухевичем, Лебедем, Стецко, Ленкавским и другими националистами возглавил подрывную деятельность ОУН(б) против СССР. Он принимал участие в работе Военного штаба ОУН(б), прошёл командирскую («старшинскую») подготовку в Кракове и сам преподавал основы партизанской борьбы на военных курсах для членов ОУН(б), созданных немецкими спецслужбами.

Кук ввёл сложную систему условных знаков и проверок, добавив к немецкой школе разведки собственные приёмы. Как отмечалось в ориентировке военной контрразведки НКГБ в мае 1941 года, «оуновцы-нелегалы представляют собой хорошо обученные относительно нелегальной техники, закалённые и весьма агрессивные кадры».

После того, как в июле 1941 года Бандера был арестован гестапо и депортирован в Берлин, руководителем ОУН(б) на «Украинских землях» стал Микола Лебедь, основатель и первый шеф Службы Безопасности (СБ) ОУН(б). Отношения с Куком у них не сложились, и Кук был направлен на восток Украины, где возглавил Южный краевой провод ОУН(б) с центром в Днепропетровске, а после ареста и убийства агентами гестапо 25 июля 1942 года идеолога украинского национализма Дмитрия Мирона, автора книги «Идея и дело Украины» – также и Киевский краевой провод ОУН(б).

В Днепропетровске Кук женился на Ульяне Крюченко, которая училась в технологическом институте. Позже на допросах она признавалась: «Даже я, как жена, не знаю ни о его детстве, ни о юности. Конспиратором “Лемиш” был большим. Я, как жена, никогда не знала, какой пост он занимал в организации, не говоря уже о другом».

В апреле 1942 года Кук вошёл в Центральный провод ОУН(б) и Повстанческий штаб, где занимался в основном вопросами разведки. Кук считался специалистом по организации и проведению взрывов и применению ручных гранат. Он был автором брошюры-пособия «Обучение гранатному бою», широко использовавшемуся боевиками УПА.

13 апреля 1943 года Роман Шухевич сместил Миколу Лебедя и занял пост руководителя ОУН(б). Шухевич также снял с поста краевого проводника ОУН(б) на Западно-Украинских землях (ЗУЗ) в Галиции Михила Степаняка, сторонника Лебедя, и назначил вместо него Василя Охримовича (клички «Филипп», «Грузин», «Кузьма»). В конце июня 1943 года Шухевич переподчинил себе все вооружённые отряды украинских националистов и 27 января 1944 года стал Главным командиром (главнокомандующим) УПА. В 1948 году его заместителем и в ОУН, и в УПА был назначен Василь Кук.

Когда 5 марта 1950 года Шухевич, имевший в МГБ розыскную кличку «Волк», был ликвидирован в результате спецоперации, проведённой под руководством генерал-лейтенанта Павла Анатольевича Судоплатова, на экстренном совещании членов Центрального провода ОУН(б) руководителем ОУН(б), председателем генерального секретариата Украинской главной освободительной рады (УГВР) и Главным командиром УПА был утверждён полковник Василь Кук. Позднее ему было присвоено звание генерал-хорунжего. Таким образом, Кук стал одним из девяти генералов за всю историю ОУН – УПА.

«Имея в лице КУКА опасного врага нашего государства и опытного подпольщика, – говорится в цитировавшейся выше Справке КГБ Украины, – с целью его розыска и захвата были приняты в первую очередь меры к тому, чтобы установить места его укрытия, выявить бандгруппы, на которые он базируется и каналы его связи с закордоном».

В 1950 году удалось установить, что Кук использует для своего укрытия районы, расположенные на стыке Львовской, Тернопольской и Станиславской (ныне Ивано-Франковской) областей, и базируется на бандгруппы т. н. Подольского и Рогатинского окружных проводов ОУН(б). При помощи специальных линий связи Кук поддерживал контакты с членами Центрального провода (ЦП) ОУН(б) в Станиславской области и Василем Галасой (кличка «Орлан»), краевым проводником ОУН(б) Северо-Западных Украинских земель (ПЗУЗ), исполняющим обязанности командира УПА-Север на территории Ровенской и Волынской областей.

Находившийся с 1946 года в эмиграции в Западной Германии член заграничного представительства УГВР и начальник разведки заграничных частей ОУН (ЗЧ ОУН) Василь Охримович был выброшен 19 мая 1951 года в Дрогобычской области с заданием по линии ЦРУ и МИ‑6 установить связь с Куком с целью совместных действий по координации оуновского подполья. Охримович встретился с Куком, но 6 октября 1952 года был арестован органами МГБ вблизи села Войнилов Станиславской области и перевезён в Киев.

Реализуя показания Охримовича, возле посёлка Олеско Золочевского района Львовской области и в Збаражском районе Тернопольской области были вскрыты три бункера Кука и ликвидировано семь бандитов из его личной охраны, с которыми Охримович и Кук укрывались зимой и весной 1952 года. Охримович также показал, что в связи с этой и другими потерями для зимовки 1952–1953 годов Кук мог использовать только бандгруппу «Байды», действовавшую в Козовском и Бережанском районах Тернопольской области, и бандгруппу «Дуба» в Пеняцких лесах Олесского района Львовской области.

В декабре 1952 года в Козовском районе оперативно-войсковой группой были убиты бандиты «Зенко» и «Орач», которые, как выяснилось, до дня своей ликвидации укрывались в одном бункере с Куком и «Байдой».

Оставшись с одним «Байдой», Кук вынужден был искать связь с Охримовичем и Галасой. Используя это обстоятельство, от имени Охримовича с Куком была начата агентурная игра, в результате которой удалось установить, что весной 1953 года Кук перешёл в Станиславскую область на базу «Шувара» Рогатинского надрайонного провода ОУН(б). Однако, поскольку Кук игру расшифровал, захватить его не удалось.

Тем временем после смерти Сталина 5 марта 1953 года в руководстве советских органов госбезопасности наметилось желание договориться с бандитами. Министр внутренних дел СССР Берия приказал доставить Охримовича в Москву. Сюда же из сибирской ссылки привезли сестёр Бандеры, из Владимирского централа – президента УГВР Кирилла Осьмака и других. Берия попытался убедить их отказаться от дальнейшей борьбы и сложить оружие. Однако 26 июня 1953 года Берия сам был смещён Хрущёвым, после чего военный трибунал Киевского военного округа приговорил Охримовича к высшей мере наказания. 19 мая 1954 года Охримович был расстрелян. Осьмак умер во Владимирском централе 16 мая 1960 года, куда вместе с ним Хрущёв засадил генералов Судоплатова (которого только чудом не расстреляли) и Эйтингона.

Но и у Кука возможностей для манёвра оставалось всё меньше и меньше. Это означало, что он будет предпринимать попытки по навязыванию связи Галасе. Для захвата Галасы была сформирована спецгруппа МГБ «Закат», которую возглавил спецагент МГБ под псевдонимом «К-62», в недалёком прошлом – начальник курьерской группы ЦП ОУН. Под началом «К-62» был легендирован Кременецкий районный провод «Закат», члены которого вошли в доверие к руководителю пункта связи ЦП «Бурому», и в его сопровождении прибыли к месту базирования Василя Галасы. 11 июля 1953 года Галаса с женой Марией Савчин («Маричкой») и охранником «Чумаком» прибыли в лесной массив около села Ямполь Белогорского района Хмельницкой области, где спящие супруги были обезоружены и связаны. Участник этой спецоперации ветеран КГБ СССР Георгий Захарович Санников писал: «Захват этих врагов советской власти был осуществлён одной из агентурных спецбоёвок с применением спец. препарата “Нептун-47” – сильнодействующего снотворного средства, которое добавляли в еду или напитки».

На допросе Галаса показал, что последнее время связь с Куком он поддерживал через курьерские бандгруппы «Бурого» и «Юрко», действовавшие на стыке Ровенской, Тернопольской и Львовской областей.

«С целью быстрейшего розыска Кука, – говорится в Справке, – было принято решение, используя средства оперативной техники при помощи агента “Любы”, завербованной из близких связей “Байды”, захватить последнего. 23 июня 1953 года после применения “Любой” этих средств бандитам “Байде” и “Дубу” удалось застрелиться и таким образом были ликвидированы последние два особо доверенных бандита КУКА, которые находились при нём».

Хотя Кук понимал, что его пребывание на базе «Шувара» расшифровано чекистами, после смерти «Байды» другого места для зимовки 1953–1954 годов у него не было. Чекисты не знали точное местоположение этой базы, но исходили из того, что Кук постарается навязать связь Галасе с целью как можно быстрее сменить базу. Они ликвидировали бандгруппу «Бурого», поддерживавшую связь между Галасой и курьерами Кука «Юрко» и «Старым», и подставили этим курьерам своих спецагентов с кличками «Карпо» (перевербованный бандит «Чумак») и «Жаров». Их встреча состоялась в октябре 1953 года. По словам Санникова, «Чумак» был старым «эсбистом», повинным в смерти десятков ликвидированных им людей. Но на это закрыли глаза – важнее было захватить Кука.

Однако на следующую встречу «Юрко» и «Старый» не пришли. Это могло быть вызвано тем, что поздней осенью к ним прибыл Кук. Поэтому в ноябре 1953 года была проведена операция по вскрытию схрона (подземного бункера) этих курьеров в Иванцевском лесу в Олесском районе Львовской области с целью обнаружить Кука или же захватить кого-либо из курьеров и получить непосредственный подход к Куку.

В ходе этой операции при помощи «оперативной техники» был захвачен руководитель курьерской бандгруппы «Юрко», а «Старый» – родственник Кука – застрелился.

«Юрко» на допросе показал, что связь с Куком у него прервалась летом 1953 года после ликвидации «Байды». Как сказано в Справке, «имея в виду использование “Юрко” для розыска и захвата КУКА с наступлением весны “Юрко” был взят в активную агентурно-следственную обработку».

Полученными от «Юрко» сведениями было подтверждено, что Кук укрывается на базе «Шувара» на стыке северных районов Станиславской и Тернопольской областей. Туда были направлены многочисленные оперативные группы розыска, которые хотя и не обнаружили Кука, но создали там для него невыносимую обстановку. Поэтому с наступлением весны он был вынужден «через перехваченные в наши руки возможности» восстановить связь на Галасу через «Юрко» и лично прибыть в известный Куку схрон в Иванцевском лесу, в котором был захвачен «Юрко».

Силами 1‑го отдела 4‑го (секретно-политического) Управления КГБ при СМ УССР во главе с самым молодым начальником отдела Петром Свердловым и его заместителем Григорием Клименко схрон разминировали, побелили изнутри, высушили примусами и придали ему обжитой вид – в него заранее вселились спецагенты «Карпо» (у бандеровцев «Чумак»), «Жаров» («Петро») и «Богун» («Юрко»), чтобы даже запах схрона не вызвал подозрений у опытного конспиратора «Лемиша». Там же замаскировали два радиосигнализационных аппарата «Тревога», выведя их антенны под кору деревьев.

В ночь на 23 мая 1954 года в лесу шёл дождь. Около 4 утра «Богун» вышел на поверхность подышать свежим воздухом и услышал треск веток в кустарнике. «Чи-чи-чи» – послышался характерный условный сигнал, имитирующий клекот лесной птицы. После ответного сигнала из кустов выбрались Кук, его жена – Ульяна Крюченко и два телохранителя: Владимир Задворный («Довбуш») и Михаил Фенин («Назар»). Телохранителям было приказано оставаться на месте, а остальные направились к схрону.

Это уже потом, анализируя всё произошедшее, Кук вспоминал, что и порядок в схроне был слишком образцовым, и «Юрко» вопреки всем инструкциям, когда они подходили к схрону, не снял сапоги, и «Петро», который жарил для них на примусе картошку, никак не мог справиться с дрожью в руках. Но ночной переход их сильно вымотал, и он не придал этому значения. А зря.

После завтрака Кук повеселел, много шутил, рассказывал, как уходить от розыскной собаки. Потом он лёг отдохнуть, попросив «Богуна» почистить его автомат. «Богун» разобрал автомат, из-под подушки Ульяны осторожно извлекли её пистолет ТТ, а затем быстро скрутили спящих – «Западня» на «Барсука» наконец-то захлопнулась.

Поскольку агенты не сразу раскрылись, что перевербованы чекистами, Кук попытался предложить «Юрку» деньги, на что тот ответил:

– Я не за деньги работаю.

– А за что?

– За идею!.. и потом, я бывший эсбист и знаю правило – кто приказал связать, тот и приказывает развязать. Разве не Вы учили нас этому?

В 10.35 прибыла вызванная по радиосигналу оперативная группа. Чекисты какое-то время разыгрывали из себя бандеровцев: старший группы майор Григорий Клименко спустился в схрон и поздоровался с Куком. Тот на игру не купился и сразу понял, что перед ним чекист. Тем временем лейтенант Валентин Агеев направился к телохранителям Кука, заявив им на хорошем галицком диалекте: «Вы арестованы по приказу вышестоящего проводника!» И те безропотно дали себя связать.

Задержанных погрузили в ГАЗ-67 и отправили во Львов, а оттуда – спецрейсом в Киев. Когда Кука везли по городу, он не скрывал своего восхищения столицей Украины, хотя и возмутился обилием развешанных повсюду плакатов и портретов вождей: «Это ж надо столько грошей иметь!»

Для ведения следствия по делу «Барсука» была создана группа под руководством начальника Следственного отдела КГБ при СМ УССР подполковника Петра Пивоварца. По номеру камеры, в которой сидел Кук, ему был присвоен новый псевдоним «300‑й», а его жене Ульяне – «88‑я».

Авторы различных публикаций о Куке обычно сразу переходят к рассказу о том, что вербовочные беседы с «300‑м» проводил тогда ещё молодой лейтенант Георгий Санников, выпускник Киевской спецшколы ВВС и юридического факультета Киевского государственного университета им. Т.Г. Шевченко, участник спецопераций МГБ – КГБ на Западной Украине. А вот что рассказал в своих воспоминаниях мой отец Ведяев Юрий Андреевич, который был близким другом председателя КГБ Украины Виталия Федотовича Никитченко по совместной работе в Высшей школе КГБ СССР (ныне Академия ФСБ России):

«Виталий Федотович рассказывал, что Кука вычислили и захватили в 1954 году, после чего арестованный Кук попросил встречи с ним. И хотя председатель КГБ СССР Серов резко возражал против такой встречи, Виталий Федотович решил согласиться. Дело в том, что Никитченко в борьбе против ОУН – УПА проявил себя не только смелым, но и творчески мыслящим руководителем, понимавшим, что украинский национализм является весьма серьезным явлением и с ним нужно бороться не только силовыми методами, но и путем переговоров, компромиссов. Он считал, что национализм на Украине в ближайшее время не победить. Что, борясь с его острыми проявлениями соответствующими острыми методами, нужно учиться жить с ним, силой ума и компромисса разоружать националистов идеологически. После того, как Кук предложил Виталию Федотовичу поговорить как “разведчик с разведчиком”, состоялся полезный разговор. Арестованный попросил отпустить его, пообещав за это “отработать”, заверив, что никаких неприятностей в ближайшее время в Киеве не будет, и при необходимости он вернется. Виталий Федотович решил поверить бандиту, и тот ушел».