Цитадель

II

В тот момент, когда Дима с иронией наблюдал за тем, как полуголый Зобов старательно приседает возле кровати, пытаясь заставить свое тело обрести привлекательную для прекрасного пола рельефность, дверь в его кабинете открылась, и на пороге появился тот самый, угрожавший его когда-то уничтожить, сероглазый офицер по фамилии Грунов.

– Изделие номер триста шестьдесят один, следуй за мной, – коротко бросил он интегру.

Мишка бросился одеваться, но Грунов его остановил:

– Вы занимаетесь по распорядку дня.

Тот рассеяно захлопал глазами, но повиновался приказу и утвердительно кивнул головой Линевичу.

Через несколько минут блужданий по коридорам и спуску в лифте, Дима оказался в кабинете Уварова, где в том же составе, как и при первой их встрече, за столом заседали сенаторы.

Офицер указал ему место в углу комнаты, а сам с автоматом наперевес стал за спиной у верховного главнокомандующего. Все сенаторы угрюмо воззрились на вошедших.

– Как самочувствие? – поинтересовался Уваров.

– Затрудняюсь ответить на поставленный вопрос, так как кроме желания быть полезным обществу ничего не чувствую, – четко ответил Дима.

При этих словах некоторые сенаторы одобрительно закивали головами, а Волошин расплылся в довольной улыбке, давая своим видом понять, что его отдел работает исправно и лекции по идеологии для разумного изделия номер триста шестьдесят один не прошли даром.

– Это хорошо, что ты настроен патриотически и готов послужить на благо коммуны, – не дрогнув ни одним мускулом на сморщенном лице, вновь заговорил Уваров. – Теперь тебе предстоит оправдать наше доверие не только словом, но и делом. Мы долго наблюдали за тобой и пришли к выводу, что ты станешь ключевой фигурой в реализации диверсионной операции под кодовым названием «Гостинец». Ты готов?

– Верность, единство, дисциплина, – произнес Линевич и выставил вперед согнутую в локте правую руку, не забыв распрямить из кулака три пальца.

Обвисшие щеки Волошина запылали горделивым румянцем. Он с собачьей преданностью осторожно взглянул в глаза верховного главнокомандующего, однако, наткнувшись на его суровый взгляд, тут же стушевался и вернулся к лицезрению интегра.

Уваров продолжил:

– Учитывая то, что ты по непонятным нам причинам, не только сохранил свое сознание, но и еще к тому же не восприимчив к воздействию нейроблокиратора, тебе предстоит проникнуть в Цитадель вместе с группой диверсантов и уничтожить Лидиса. Как только он будет ликвидирован, подконтрольные ему интегры отключатся и тогда наши войска войдут в город и освободят его жителей. До этого ни один наш интегр не смог проникнуть на территорию Цитадели, потому что по периметру города установлена сеть нейроблокираторов, которые тут же отключают их биологические процессоры. К счастью у нас такая же система безопасности, которая не позволяет армии Лидиса проникнуть на нашу территорию.

– Я готов выполнить любой приказ, – отрапортовал Дима.

– Это хорошо, – одобрительно кивнул головой Уваров. – Сейчас ты отправишься в лабораторию, где специалисты активируют твои дополнительные возможности, после чего командир вашего отряда, – показал он пальцем на стоящего у него за спиной Грунова: – введет тебя в подробности операции. Если все удастся мы закончим эту войну… и ты войдешь в историю.

– Я вас не подведу, – торжественно произнес интегр.

– Грунов, отведи его в лабораторию, – обернулся к офицеру Уваров, давая тем самым понять, что аудиенция окончена.

– Следуй за мной, – приказал тот и двинулся на выход.

Под пристальными взглядами собравшихся, Линевич последовал за ним.

Через полчаса Дима лежал на сборочном столе в просторном цеху, где, как он понял, проводили сборку интегров. Повсюду вокруг него на стеллажах висели отдельные части тел будущих боевых машин, возле которых суетились немногословные мужчины и женщины в серых халатах. Пока он изучал бетонный свод потолка, над ним хлопотали двое хмурых мужчин средних лет. Они чем-то жужжали и беспардонно ковырялись во внутренностях его карбинового тела на протяжении нескольких часов. Наконец они закончили и выкатили сборочный стол в соседнее помещение, где его уже ждал взволнованный Мишка и с непроницаемым лицом Грунов, который теперь уже, почему-то, был облачен в броню без белой полоски на плече.

– Привет, – махнул Линевич рукой своему другу, принимая вертикальное положение.

– У нас мало времени, – затараторил Зобов, оглядываясь на офицера. – Я в двух словах объясню тебе об особенностях твоей модернизации.

– Мы куда-то спешим? – удивился Дима.

– У нас мало времени, – зачастил Мишка. – Твою броню усилили изнутри дополнительным слоем последней модификацией карбина. Теперь ты в несколько десятков раз превосходишь по прочности интегров Цитадели. В оба твоих предплечья вмонтировали миниатюрные турели с боезапасом на двадцать выстрелов в каждой.

Он схватил Димину правую руку и что-то нажал под запястьем. Тут же из сочленения предплечья и кисти показалось девятимиллиметровое дуло.

– Помимо этого я попросил, чтобы тебе дополнительно вмонтировали в каждую руку по закаленному клинку длинной в тридцать сантиметров.

Он опять что-то нажал у него под запястьем и из того же сочленения, только со стороны ладони выскочило, отдающее смертельной синевой, двустороннее лезвие.

– Как только ты в очередной раз синхронизируешься, то сможешь свободно управлять этими функциями. К тому же твои параметры слуха и зрения увеличатся. Помимо этого тебе заменили гликоленовую капсулу и теперь твой мозг будет получать усиленную подпитку кислородом и глюкозой, что даст тебе дополнительные преимущества перед устаревшими моделями интегров не только Цитадели, но и Форпоста… Одним словом – у тебя нет аналогов. Ты… уникален.

– Я знаю, – в шутку обронил Дима.

– Время, – отрезал Грунов. – Нам пора на инструктаж.

– Я потом тебе более подробно все объясню, – занервничал Мишка. – Как только синхронизируешься, я помогу тебе освоиться с модификациями.

– За мной, – приказал офицер, выталкивая Зобова обратно в сборочный цех…

Грузовой лифт медленно двигался вверх, пока судорожно не дернулся и замер. Когда створки раскрылись, они оказались внутри небольшой комнаты, в которой кроме скамейки, на которой рядком плотно друг к другу сидели пять мужчин и две девушки в полной боевой амуниции, и прозрачной панели под потолком, ничего не было.

– Стань там, – показал ему Грунов на место возле скамейки, а сам подошел к панели.

– Привет, – поздоровался Линевич с гвардейцами и протянул к ближайшему из них руку. – Я Дима, а вас как зовут?

Закованные в броню бойцы все как один недоуменно уставились на двухметрового интегра.

– Внимание, – заставил их переключиться на себя Грунов. – Я сейчас введу вас в курс дела. Это экспериментальная модель под номером триста шестьдесят один. Его базовые параметры несколько изменены, поэтому он считает себя человеком. Эта модель нестандартная и специально разработана для нашей операции.

– Сам ты модель, – обиделся Дима.

– Внимание! – потребовал офицер опять, потому что гвардейцы вытаращили глаза еще больше.

Как только он убедился, что бойцы опять сосредоточились на нем, Грунов продолжил:

– Нам предстоит выполнить сложную задачу, целью которой является проникновение в Цитадель и уничтожение Лидиса. Поэтому, – он показал рукой на засветившуюся панель: – мы выдвигаемся из Форпоста на вездеходах в сторону торгового пути, где нам предстоит незаметно пересечь территорию Железнодорожников и выйти на контакт со схимниками.

Он провел пальцем по панели, на которой выскочило топографическое изображение пересеченной местности в виде эллипса.

– Затем, мы под видом адептов ордена схимников проникнем в город, – продолжил инструктаж Грунов: – а там, вместе с подарками для Лидиса, и на торжественные массовые мероприятия, где и уничтожим предводителя вражеских интегров.

Офицер отчертил на карте примерный путь в виде изогнутого крюка между окрашенных в разный цвет пятен, закончив движение пальца на жирной красной точке у границы эллипса.

– Таким образом, у нас осталось всего лишь трое суток, чтобы прибыть в назначенный час на площадь Церемониалов. За это время нам необходимо преодолеть расстояние в двести пятьдесят километров, – подытожил Грунов.

– А как мы проникнем в город с этим интегром? Его не пропустит система защиты,– задала вопрос щуплая светло-русая девушка, державшая, в отличие от других бойцов, свой тактический шлем не подмышкой, а на коленках.

– Это новая модель не подвержена воздействию нейроблокираторов, – ответил офицер, указывая пальцев на Линевича. – Именно поэтому, это изделие в нашем отряде. Используя его мощь, мы сможем прорвать оборону личной охраны Лидиса и уничтожить его. Остальные подробности операции я сообщить вам сейчас не могу.

– Какие подробности? – беспардонно спросил Дима.

– Это не важно. Детали операции вам знать не положено в целях обеспечения секретности. В случае, если вы будете по каким-либо причинам захвачены врагом, то он не должен ни в коем случае получить секретную информацию о стратегии Форпоста. Если вы ее не знаете – значит и передать врагу не сможете. Одно знать вы должны точно одно, что я и интегр должны добраться в Цитадель любой ценой, не смотря ни на какие жертвы. От этого зависит будущее нашей коммуны, – торжественно закончил объяснения офицер и согнул руку в локте.

– Верность, единство, дисциплина! – хором произнесли бойцы, одновременно вскочив с лавки, и, выставив руку в приветственном девизе Форпоста.

– Начало операции через три, две, одну, – принялся отсчитывать командир отряда, уставившись на наручные часы на своей правой руке, – начали. Все за мной на выход! – скомандовал Грунов и добавил: – позывные те же, интегр идет под позывным «Говорун».

– Эй, мне надо синхронизироваться, – запротестовал было Линевич, однако как только в комнату через открывшийся наружный шлюз ворвался дневной свет, он сразу забыл о том, что ему нужно сделать, так как любопытство взяло над ним вверх.

Ему очень хотелось наконец-то увидеть окружающий мир.

III

Сплошная завеса темно-серых бурунов покрывала небесный свод от горизонта до горизонта. Сквозь редкие прорехи серого покрывала периодически пробивались редкие солнечные лучи, которые тут же через несколько мгновений исчезали обратно за пелену, потому что струящийся поток воздушных масс постоянно находился в движении, периодически хаотично меняя направление своего потока.

В едком сумраке, больше присущим для ноябрьского вечера, чем для августовского дня, на поверхности возле шлюза, через который выбрался диверсионный отряд, виднелось несколько десятков, раскиданных друг от друга на расстоянии в пятьдесят метров, аналогичных шлюзов с массивными металлическими воротами. В отдалении, на расстоянии около двух километров, вокруг подземной территории Форпоста, стояла плотная гряда деревьев, над которыми возвышались огромные пятилопастные ветряки.

Стометровые вышки, благодаря интенсивному вращению лопастей, больше походили на пропеллеры, что свидетельствовало о том, что скорость ветра наверху намного выше, чем у поверхности земли.

Неожиданно для себя Линевич определил, что его зрительное восприятие намного улучшилось. Теперь он мог рассмотреть в подробностях не только прыщи на лице широкого увальня из его отряда, тащившего на себе массивный пятидульный пулемет, но и странные сооружения, раскинувшиеся по всему периметру у кромки леса.

Это были овальные конструкции различных размеров, в среднем до десяти метров в высоту и по пятьдесят метров в ширину и длину, возле которых суетились маленькие фигурки людей в серых робах.

– Что это такое? – удивился Линевич, показывая на строения пальцем.

– Не привлекай к себе внимания, интегр! – зашипел сквозь защитные фильтры тактического шлема Грунов. – Двигайся в цепочке за нами.

Дима сфокусировал свое зрение и сосредоточился на сооружениях у леса.

Здания с непроницаемыми стенами из угольно-черного материала стояли плотно друг к другу, соприкасаясь боками. Из-за сплошного массива черных стен, определить границы строений можно было только по куполообразным крышам, резко контрастировавших яркими бликами на фоне угрюмого серого пейзажа. При этом каждый купол был раскрыт наподобие цветочного бутона, состоявшего из четырех лепестков.

– Двигаемся в сторону севера, – услышал по внутренней связи голос Грунова Дима. – Все должны считать, что мы обычная патрульная группа.

– Обычно в патрульной группе три интегра, – заметила светло-русая девушка из их отряда, к которой Линевич почему-то сразу проникся симпатией еще во время инструктажа.

– Меньше разговоров, «Рысь», – с металлическими нотками в голосе отрезал командир. – Мы выйдем за периметр и обогнем по лесу сельхозтерриторию в сторону запада, где пересядем на вездеходы.

Через десять минут они преодолели открытое пространство и приблизились к одному из куполообразных строений.

– Что это такое? – не выдержал Дима, внимательно изучая странное сооружение.

– Это наши теплицы, – охотно отозвалась по внутренней связи девушка, с позывным «Рысь». – Так как солнце почти не проникает сквозь облака, купола теплиц сконструированы так, что бы через сложную систему зеркал собирать скудную солнечную энергию, конденсировать и равномерно ее распределять на растения.

– «Вепрь», – обратился, идущий впереди Линевича, боец к Грунову: – ты уверен, что интегр не бракованный?

– Я, нет, – отозвался командир, – но у разработчиков операции на этот счет другое мнение.

Дальше они шли молча.

Отряд миновал длинный ряд теплиц, возле которых ходили истощенные хмурые люди, и через узкий проем между стен углубился в лесной массив. Дима шагал вслед за остальными бойцами по узкой, едва видимой тропинке, и удивлено таращился на скрученные в замысловатые узлы стволы деревьев. Как он ни старался, но кроме витых сосен и корявых елей, торчащих из перламутрового мха, других пород деревьев он не заметил.

– Внимание! – поднял вверх правую руку Грунов. – Приближаемся к минному заграждению. «Ветер», теперь твоя очередь. Веди нас.

Боец с позывным «Ветер» встал вперед вместо Грунова и предупредил:

– Ступаем за мной след в след. «Зубр», это особенно касается тебя.

– Чего сразу «Зубр»? – возмутился в ответ самый массивный в их отряде боец с пулеметом. – Я вообще тут самый внимательный.

– Ага, – иронично отозвалась «Рысь». – В прошлый раз тебя полчаса пришлось разминировать.

– Это не его вина, – горячо заступилась за здоровяка вторая девушка в их отряде, которая, в отличие от худосочной «Рыси», выделалась более округлыми формами. – Вы же знаете, что болотистая почва не стабильна и эта мина под воздействием грунтовых вод поменяла свое место положения.

– Соблюдайте режим радиообмена! – цыкнул на них командир и направился в след за «Ветром», который постоянно сверяясь с небольшим планшетом у себя в руках, осторожно двинулся по играющему под ногами ковру из мха.

Около часа они шли друг за другом гуськом, пока не вышли не большую полянку, на которой кроме нескольких огромных пней и неправильной формы холма ничего не было.

Грунов подошел к холму и, присев на колени, разгреб мох, из-под которого показались покрытые ржавчиной металлические створки ворот. Он немного поколдовал на кнопочным кодовым замком и потянул створки на себя, явив их взору небольшой ангар, в котором стояло пять гусеничных квадроциклов.

Видимо, бойцы здесь были уже не в первый раз, потому что они без лишних слов быстро вытолкали квадроциклы наружу и выставили их в колонну друг за другом.

– Правая ручка – движение, левая – тормоз, – пояснил Грунов интегру, указывая ему пятый квадроцикл с массивным коробом на багажнике. – Сможешь справиться с управлением?

– Разберусь уж как-нибудь, – язвительно ответил Линевич, с интересом осматривая свое транспортное средство, которое было намного массивнее по своей несущей базе, чем другие квадроциклы.

– Запас топлива ограничен, поэтому идем средним ходом, – сообщил Грунов и первым уселся на головную машину.

– А где мое оружие? – поинтересовался Дима, потому что он единственный из всего отряда был безоружен.

– У тебя за спиной целый контейнер с оружием, – ответил командир отряда: – только оно предназначено для обмена со схимниками. Тебе оно, пока что, не нужно. Ты и сам ходячее оружие. Или ты уже забыл, что тебе говорил Зобов перед выходом?

– Я-то, не забыл, – зло огрызнулся Линевич, которому не нравилось, что он идет за Груновым как слепая овца, совершено не располагая деталями предстоящей операции. – Только вот он говорил, что мне нужно синхронизироваться, а я вместо этого отправился за тобой в неизвестность, совершенно не зная подробностей операции.

Все члены отряда одновременно повернули в его сторону головы.

Даже сквозь забрало тактических шлемов, Дима почувствовал на себе их удивленные взгляды.

– «Говорун», – выдержав паузу, заговорил Грунов: – приказы не обсуждаются. На нас коммуной возложена ответственная миссия… и я не позволю тебе поставить под удар исход операции. Или ты выполняешь мои приказы, или будешь уничтожен. Тебе нужно знать только то, что мы идем в Цитадель и нам необходимо уничтожить Лидиса. Остальные все вопросы я беру на себя.

Дима промолчал и уселся на свой квадроцикл. Нажатием кнопки он запустив двигатель, который тихонько заурчал, как сытый кот.

Остальные бойцы распределись по двое. Причем от внимания Линевича не ускользнуло то, что «Рысь» села за спину командира и слишком уж сильно прижалась к нему своей броней…

Грунов недовольно дернул головой и запустил двигатель.

IV

Ехали около двух часов.

Редкие деревья почти не мешали продвижению колонны, но больше двадцати километров в час ведущая головная машина под управлением командира их отряда скорость не развивала. За это время сумерки стали гуще и только теперь Дима рассмотрел, что в облаках периодически проскакивают редкие синие всполохи.

Несмотря на наступающую темноту, Линевич прекрасно видел происходящее вокруг, стараясь запоминать дорогу.

К его удивлению, за все время пути им ни разу не повстречалась какая-нибудь лесная живность. Природа словно находилась в спячке, напоминая о себе лишь тихим шелестением убогой хвои, окружавших их со всех сторон деревьев.

Наконец, Грунов заглушил двигатель и спрыгнул с квадроцикла.

– «Заяц», осмотри территорию, – приказал он бойцу, управлявшему второй машиной в колонне.

Боец, к которому обратился командир, тут же снял у себя со спины небольшой диск и подкинул его высоко вверх над головой. Диск несколько раз на лету перевернулся и вдруг резко взмыл над кронами деревьев.

– Высоко не поднимайся, – предупредил его Грунов: – мои датчики показывают, что электромагнитный фон не стабилен.

– Обижаешь, командир, – ответил «Заяц». – Я свою работу знаю.

Он внимательно следил за движением диска в течение нескольких минут, который за это время сделал несколько кругов над их головами, а затем резко ушел ввысь и сразу же вернулся обратно.

– Чисто, – сообщил «Заяц», подобрав, приземлившийся у его ног диск.

– Хорошо, – выдохнул Грунов и снял с головы шлем. – Тридцать минут для приема пищи, а затем нам предстоит переход без перерыва до «железки».

Члены отряда весело загомонили и вслед за командиром сняли свои шлемы.

Линевич остался сидеть на квадроцикле, наблюдая за тем, как остальные бойцы уселись в плотный круг, извлекая из набедренных контейнеров какие-то пакетики. Присмотревшись повнимательней, Дима обнаружил, что в пакетиках сушенные дольки яблок и сморщенная алая клюква.

Бойцы весело перекидывались о чем-то словами, периодически закидывая в рот содержимое своего пайка.

– Интегр, охраняй периметр, – приказал ему Грунов, прожевав очередную порцию незамысловатой пищи.

От нечего делать Дима и сам был бы рад чем-нибудь заняться, поэтому он беспрекословно слез с квадроцикла и обошел их стоянку несколько раз вокруг, пока не наткнулся под одной из скукоженных сосен на великолепный гриб. Исполин с красивой коричневой шляпкой, чуть меньшей в размерах, чем разведывательный дрон «Зайца», уверенно стоял на массивной, идеально белой ножке, словно специально выставляя себя напоказ.

Дима подивился такому красавцу, совершенно не вписывавшемуся в окружающий удручающего вида пейзаж, и его сорвал.

– Смотрите, что нашел, – показал он издалека свою находку.

Однако вместо того, чтобы удивиться красоте гриба, бойцы все как один испуганно округлили глаза и вскочили на ноги, моментально надев на себя шлемы обратно. Один из парней, у которого за спиной висел причудливого вида короткоствольный пистолет с широким стволом и овальной рукояткой, молниеносным движением перетащил на ремне к себе на грудь это странное оружие и навел в сторону Линевича…

Узкая струя огня вырвалась из его дула и охватила всю правую руку интегра.

Объятый пламенем гриб, неожиданно задергался в ладони Линевича, словно живой, и выстрелил из вздувшейся шляпки в воздух облако темой пыли, которая тут же сгинула в огне, рассыпавшись яркими весело потрескивающими искорками.

– Вы чего? – удивился Дима, как только, пламя вернулось в дуло миниатюрного огнемета обратно.

– Ты хочешь нас всех убить!? – закричал на него Грунов.

– Это же просто гриб, – растерянно произнес интегр, осматривая свою руку, которая под воздействием пламени нисколько не пострадала.

– Это же белый миазм, – сдерживая ярость, прошипел сквозь зубы Грунов. – Еще пару секунд и его споры поразили бы наши легкие. Что ты делаешь? Тебе же было сказано охранять периметр.

– Я… Я не знал, – смущено забормотал Линевич. – Я не специально. Простите меня. Мне никто не говорил.

– Охраняй территорию! – раздраженно приказал ему Грунов и повернулся к бойцу с огнеметом. – Молодец, «Циклоп», – похвалил он его. – Если бы не ты, то нам бы уже кранты были бы.

– Да, ладно, – смущенно ответил тот и снял с головы шлем.

Через несколько секунд бойцы уселись обратно в кружок и продолжили трапезу, активно обсуждая между собой произошедший инцидент.

В расстроенных чувствах Дима отошел в какой-то облезлый кустарник и без интереса принялся рассматривать его квелые листочки, напоминающие по своему виду стручки гороха.

– Меня не предупреждали…

– А что ты хотел?…

– Надо быть с ним осторожным, – доносились до Линевича обрывки разговора членов отряда.

Услышав это, Дима очень расстроился, а потом еще и разозлился… Сначала на своих создателей, по воле судьбы которых он вернулся к жизни, затем на сенаторов, отправивших его вслепую исполнять их волю, из-за чего он себя чувствовал жертвой, которую куда-то ведут на заклание, а затем и сам на себя, потому что из-за своего любопытства, желая увидеть Цитадель и загадочного Лидиса, он сделал вид, что полностью проникся патриотическими идеями тоталитарного общества, упрямо идущего верным путем к своей гибели.

Именно любопытство толкало его вперед. Именно стремление узнать, что случилось с остальными, выжившими за пределами Форпоста, людьми, он и делал вид, обманывая даже своего друга Мишку, что он полностью поддерживает политику коммуны и готов отдать ради нее свою, чудом возродившуюся жизнь.

Хотя на самом деле он думал по-другому. Думал он с тех пор, как только увидел водянистые глаза Уварова – глаза хладнокровного убийцы.

– Все спокойно? – услышал он себя за спиной женский голос.

Это была светло-русая «Рысь», которая приветливо улыбаясь, полезла к нему через кусты.

– Вроде, – ответил Дима, не понимая, зачем она к нему подошла.

– Стань, пожалуйста, вот так, – попросила его девушка, присаживаясь на корточки, одновременно подтолкнув его своей ладонью в колено, чтобы он сдвинулся чуть в сторону.

«Рысь» отстегнула несколько щитков с брони у себя на поясе и спустила штаны, оголив белоснежные, сильно выделяющиеся на фоне сгущающейся темноты, ягодицы.

Пока девушка увлеченно журчала, поглядывая из-за его ног в сторону своих товарищей по оружию, Дима невольно, сам не зная почему, таращился на ее зад.

– Что там? – испугалась девушка, подняв взгляд на безликую голову интегра, который вместо того, чтобы сканировать окрестности, стоял, склонив голову в ее сторону.

Девушка резко вскочила и посмотрела себе за спину. Ничего там не обнаружив, она критично осмотрела свои ягодицы и только потом, спохватившись, натянула штаны и пристегнула щитки обратно.

– В чем дело? – на всякий случай спросил Линевич, отгоняя у себя мысль о том, что ему захотелось увидеть ее полностью обнаженной.

– Ты так на меня смотрел, что я застеснялась… Словно ты… Словно, – замялась, не зная какие подобрать слова, чтобы объяснить свои чувства, девушка. – Ладно… Не важно.

– Словно я человек? – подсказал ей Дима.

– Да, – удивленно ответила «Рысь».

– Я и есть живой человек, только заключенный в механическое тело из карбиновой брони, – решил сообщить о себе ей Линевич. – Я живой. У меня есть душа.

– Я не знаю, что такое душа, но ты действительно интересный образец. Я с такими, как ты, еще не встречалась, – улыбнулась в ответ девушка. – Конечно, с нами работали в рейдах самообучающиеся изделия, но таких говорливых как ты еще не было. Не зря Петя придумал тебе такой позывной.

«Значит Грунова зовут Петр», – отметил про себя Линевич, а вслух спросил:

– А почему тебя называют «Рысь»?

Словоохотливая девушка радостно пояснила:

– Мы специалисты в разных видах боевой деятельности, которые дополняют базовые возможности друг друга. Я, например, специалист по диверсионной и разведывательной деятельности. В характеристики моего бронекостюма заложена программа маскировки со сверх точным принтом, сливающимся с соседними объектами живой и не живой природы. Вика Ярохович имеет позывной «Стрекоза» потому что у нее имеется реактивный ускоритель, позволяющий      ей летать. Во время боя она осуществляет огневую поддержку с воздуха. Никита, он же «Зубр» – отвечает за крупнокалиберное оружие, действуя в качестве живого щита прикрытия. Сергей – «Циклоп»… тот самый, который сжег белый миазм у тебя в руках, специалист по точному и специальному оружию. В общем… В основном, он снайпер. Витя – «Ветер», специалист по подрывному делу. Олег – «Жук». Он отвечает за разведку. Семен, он же «Заяц» – связист. Он наши глаза и уши. С помощью световых сигналов со своего дрона, мы поддерживаем связь с Форпостом через систему скрытых на деревьях маяков. Ну, а Петя – «Вепрь»… Он командир нашего отряда… Он очень грамотный и…

– А что не так с тем грибом? – перебил девушку Дима, заметив, как глаза девушки мечтательно закатились кверху, как только она произнесла имя своего командира.

– Все-таки… ты очень странный интегр, – вернулась из мечтаний «Рысь» и тут же пояснила: – этот гриб очень опасный паразит. Как только он чувствует вблизи себя любой теплокровный организм, как тут же выпускает споры наружу, которые, проникая во внутренности жертвы, тут же начинают размножаться и убивают его, используя плоть в качестве пищи для дальнейшего роста. Если бы «Циклоп» не успел среагировать, то мы бы все уже были мертвы.

– Ясно, – ответил ошарашенный такой информацией Дима, – а как тебя зовут?

– Зовут детей кушать, а мое имя – Настя, – озорно засмеялась девушка.

– Настюха, – окрикнула ее с полянки Вика: – ты где пропала? Уснула, что ли?

– Иду, – отозвалась та и юркнула через кусты обратно на поляну.

Неожиданно, где-то из темноты, Линевич услышал едва различимый хруст сухой ветки.

Он внимательно всмотрелся в серую мглу впереди себя, однако ничего рассмотреть не смог. Пытаясь использовать возможности своего искусственного тела, Дима усиленно вглядывался между стволов корявых деревьев, однако источник шума больше себя никак не проявлял. Решив, что это всего лишь последствия поднявшегося ветра, Линевич решил обойти место их стоянки по кругу и на всякий случай еще раз внимательно осмотреться.

В это время кусты у него за спиной зашуршали, и как только Линевич резко обернулся, из них появилась «Стрекоза».

– Какой-то ветер не понятный, – рассуждала вслух девушка. – Не хватало еще застудиться.

Она внимательно всмотрелась в слегка покачивающиеся в сгущающейся темноте кроны деревьев и, определив направление ветра, присела около интегра, оголив упругие ягодицы.

– Я, вам что? Туалет, что ли ходячий? – возмутился Дима, наблюдая за тем, как Вика беспардонно поливает его ступни мочой.

– Постой ты немножко? – попросила его сдавлено девушка. – Ветруган страшный. Я в прошлом рейде так застудилась, что до сих пор писать больно. Хотя, что я тебе должна объяснять, – возмутилась она.

Если бы у Димы осталось в наличии сердце, то оно бы в данный момент испуганно екнуло…

Из-за ближайшего ствола дерева, щедро окутанного бардовым лишайником, на него таращилась обрамленная скомканной гривой пепельных волос человеческая голова. Разглядывая прелести Вики, она плотоядно скалилась пеньками давно сгнивших зубов и обильно пускала слюну.

– Привет, – поздоровался с головой Линевич. – Ты кто?

– Ятвяги!!! – истошно заорала во весь голос «Стрекоза» и, оставив часть брони на земле, как была, со спущенными штанами бросилась на поляну, где остальные члены отряда в это время вскочили и встали друг к другу спинами.

– Угу…угу…угу, – зазвучал вокруг них лес в унисон десятками голосов.

– «Говорун», – надрывно прокричал Грунов: – защищай нас!

– Угу…у…у…у, – слились мало похожие на человеческие голоса в надрывный вой.

В нерешительности Дима отступил на один шаг назад, как тут же перед ним из темноты появилось несколько десятков сгорбленных косматых фигур. Присмотревшись, Линевич обнаружил, что это невысокие люди, облаченные с ног до головы в звериные шкуры, державшие в руках короткие металлические копья. Обмазанные грязью лица наступавших на Линевича людей, хищно скалились, придавая их облику еще больше сходства с дикими животными, в чьи шкуры они были одеты.

Вдруг, кто-то невидимый, сверху накинул ему на шею удавку и, затянув петлю, попытался оторвать его от земли. Однако нападавшие совершенно не знали, что, благодаря усовершенствованной карбиновой броне, этот интегр намного тяжелее своих обычных аналогов.

Дима схватился обеими руками за конец удавки и дернул ее вниз…

Тут же, словно переспевшие груши, с верхушки сосны под которой он стоял, с негодующим воем возле него шлепнулось четыре звероподобных существа, которые сразу же вскочили на ноги и принялись наносить ему по корпусу рубящие удары массивными шипастыми палицами.

В этот же момент у него за спиной бойцы Форпоста открыли шквальный огонь…

Десятки пуль ударили его в спину.

Часть пролетевших мимо него снарядов, с радостным визгом прошили насквозь атакующих его дубинками зверолюдей, а затем выкосили в рядах, наступавших на него с копьями, врагов чистую просеку, разнеся попутно в щепки несколько стволов деревьев.