Читать книгу: «Цена ошибки», страница 10

Глава 23
Иванна

Я уже шла прогулочным шагом вдоль набережной, когда мне пришло сообщение от Севера – фото с двумя стаканами кофе, стоящими на знаменитой лавочке дружбы. Я помнила ее еще со студенчества. Это небольшая самая обычная скамейка, к которой словно немного склонились два фонарных столба, один из которых держал большой раскрытый зонт.

Она уже виднелась впереди, и я замедлила шаг, все-таки немного страшась встречи. Вокруг играла музыка, громко смеясь и перекрикиваясь сновали толпы молодежи, степенно прогуливались пожилые пары и семьи с ребятишками. Я шагала вперед, не отрывая взора от той самой лавочки и вот, когда мимо меня прошла большая группа людей я наконец-то смогла воочию увидеть того, с кем беседовала последний месяц.

Первой мыслью было «Беги!»

Я не верила своим глазам. Передо мной был тот, кого я никак не ожидала здесь увидеть. И словно надеясь на то, что все-таки ошибаюсь, я лишь спросила:

– Гордей?

Услышав мой голос, он оторвал свой взгляд от кроссовок.

– Привет, – Гордей так резко подскочил со скамейки, что было совершенно очевидно, он тоже никак не ожидал увидеть здесь меня. – Я…я…я…

– Ты и есть Север? – Ошеломленно спросила я и тут до меня дошло, что его просто смутило то, что он встретил сейчас меня. Но по его удивленным глазам я поняла, что до него дошла суть происходящего.

– Сибирь? – Спросил он.

Я хотела уже было сказать, что это действительно я, но у него зазвонил телефон, достав который он немного нахмурился и нажал "отбой", но тот зазвонил снова, и он все еще хмурясь поднес телефон к уху и отошел на несколько шагов. Вокруг играла музыка, разговаривали люди и было не слышно, с кем и о чем он говорил. Гордей остановился, глядя на телефон – я совсем не понимала, что происходит. А потом он оглянулся, будто не понимая, что вообще здесь забыл и, не сказав ни слова, стремительным шагом пошел прочь.

А я просто стояла и смотрела вслед его удаляющейся фигуре. Я даже не успела ничего ему сказать. Что произошло? Люди стали поглядывать на меня, стоящую посреди аллеи, отчего мне стало еще более неловко, и я отправилась домой.

Вернувшись в квартиру, я тоже не могла найти себе места. Решив отвлечься уборкой, я включила музыку и взялась за дело. Буквально через 2 часа квартира просто блестела. Я набрала себе ванную и, погрузившись в теплую воду, закрыла глаза. Но тишину тут же нарушила трель телефона. Я надеялась, что звонит Гордей, но это была мама.

– Алло, – ответила я.

– Привет, Иванна, – поздоровалась мама. – Ты еще в городе? – Удивленно спросила она.

– Да, – коротко подтвердила я.

На том конце послышалась заминка.

– А почему ты еще не улетела? – Смущенно спросила она.

– Потому что я приехала сюда по работе.

– Давно?

Теперь замялась я.

– Нет, не очень. – Завуалировано ответила я.

– Можем мы завтра встретиться? – Спросила она.

– Хорошо. Во сколько и где?

– Давай утром? Я заеду за тобой, куда скажешь.

– Договорились, – вздохнула я. – Сейчас отправлю адрес. Родителю привет. Спокойной ночи.

– Добрых снов, – тихо ответила она и отсоединилась.

А я еще немного полежала в ванной и отправилась спать. Не успела закрыть глаза и… утро. Я удивленно села в постели. Ни одного кошмара за ночь – прогресс. Быстро позавтракав, я надела легкое шифоновое платье, босоножки на невысоком каблуке и вышла во двор. Мама уже ждала меня на парковке, несмотря на то, что я вышла на 5 минут раньше.

– Привет, – поздоровалась я, усаживаясь на пассажирское сидение и пристегиваясь ремнем.

– Доброе утро, – улыбнулась она.

– Куда едем? – Спросила я.

– Сюрприз, – снова улыбнулась она. – Но обещаю, что он тебе понравится.

Мы выехали на дорогу.

– Ты арендуешь в том доме квартиру? – Спросила мама, нарушая тишину в салоне автомобиля.

– Нет, у фирмы, которая меня наняла там корпоративное жилье – огромная 3-хкомнатная квартира. – Ответила я, поворачиваясь в ее сторону.

– Почему не остановилась у нас? – Вдруг спросила она.

– Мам… – начала я, немного смутившись. – Мы давно уже не живем вместе.

– Да, – быстро согласилась она, кивнув. – Наверное, ты права.

– Как отец? – Спросила я, чтобы сменить тему. – Александр сказал, что он решил отойти от дел.

Мама тяжело вздохнула, ее плечи поникли, но она снова улыбнулась, заметив мой внимательный взгляд.

– Да, решил нанять толкового управляющего. Сказал, что заведет собаку, наседок, огород и будет так отдыхать. На старость он себе отложил, а ты наших денег не берешь.

– Спасибо, мне хватает того, что я сама зарабатываю, – согласно кивнула я. – Откуда узнала, что я еще здесь?

– Назар заезжал к нам. Он-то мне и сказал, что вы сейчас работаете вместе.

– Ясно, – немного удивилась я. – Раньше вы его не жаловали.

– А за что нам было его жаловать раньше? – Тихо спросила она, не отрывая взора от дороги. – Мы видели, как ты с ним начала угасать. Понимали, что творится что-то неладное, но ты молчала, как всегда.

– Ну, надо же, – усмехнулась я. – Все винят меня в том, что я им ничего не говорила, ни о чем не просила, но при этом никто не спрашивает самого себя, а почему так? Может, была какая-то причина моего молчания?

– Я знаю, – хрипло сказала мама. – Знаю, что отношения у нас не самые доверительные…

Я с удивлением посмотрела на нее поверх своих очков.

– Иванна, – снова заговорила мама, спустя несколько минут. – Я знаю, что ты считаешь, будто мы с папой не достаточно сильно любили тебя, но это не так.

Я не смогла сдержать горькую усмешку.

– Знаешь, мне надоело слушать ваши оправдания. Я выросла из них, они мне больше не по размеру. Да и без надобности.

Мы обе замолчали и ехали в тишине. Я снова стала наблюдать за проносившимся за окном пейзажем, дорога казалась смутно знакомой.

– Мы что едем к дедушке? – Удивленно спросила я.

Мама лишь, молча, кивнула.

– Зачем?

– Он оставил этот дом тебе. Ты любила сюда приезжать. – Она немного медлила. – И мне хотелось увидеться с тобой.

– Зачем? – Повторилась я.

– Мне не хватает тебя. Раньше, я хотя бы редко, но встречалась с тобой, могла приехать к тебе в гости. А сейчас… – Грустно сказала мама, взглянув на меня, и ее губы дрогнули, но она сразу же взяла себя в руки.

Через несколько минут мы уже выходили из машины, припарковавшись перед широкими воротами. На удивление участок был ухожен, газон аккуратно подстрижен, в клумбе цвели астры и розы, а дом приветливо сиял чистыми окнами.

– Кто-то следит за домом? – Удивленно спросила я.

– Да, – кивнула мама, доставая огромную плетеную корзину из багажника. – Олег Павлович и Ольга Тимофеевна, живущие по соседству, присматривают и за домом, и за участком.

Она распахнула калитку передо мной, приглашая войти:

– Я предупредила их, что мы сегодня приедем, поэтому ворота не заперты, – сразу сказала она, заметив мой удивленный взгляд.

Подойдя к дому, она поднялась по ступеням на крыльцо и пошарила рукой за подвесным горшком с цветами справа от двери, извлекая, не что иное, как ключ.

Дома было чисто. Никакой пыли или спертого воздуха. Пройдя в огромную кухню, я заметила зеленый кувшин с яркими астрами, очевидно, срезанными с клумбы этим утром. В доме было тихо. Не хватало только запаха дедушкиной трубки, для полного счастья.

– Завтракала? – Спросила мама, ставя корзину на обеденный стол.

Я лишь кивнула, в горле стоял ком, я только сейчас поняла, как же сильно скучала по этому дому.

– Может, по чаю? – Снова спросила мама, разбирая и раскладывая продукты, не замечая моего состояния и, не получив ответа, взглянула на меня. – Ива? Все хорошо?

Я замотала головой и вышла на крыльцо, слезы катились по щекам, и я не могла успокоиться и остановить свои рыдания, вырывающиеся из груди. Мама вышла следом за мной и, молча, обняла.

– Я очень скучаю по нему, – немного взяв в себя в руки, прошептала я.

– Я тоже, – кивнула она и провела пальцами по моим щекам, вытирая слезы. – Я приезжаю сюда каждую неделю, здесь мне кажется, что он рядом. Идем, я заварю нам чай.

И мы вернулись в кухню. Пока мама накрывала на стол, я открыла окно, и в комнате запахло скошенной травой и цветами, навевая приятные воспоминания из детства.

– Отец не приезжает сюда?

Мама отрицательно покачала головой.

– Почему? Я не знаю, что произошло между ним и дедом. Но сейчас? Когда его не стало…

Мама села на стул напротив меня и задумчиво смотрела в окно, а потом, наконец, заговорила.

– Он считает неуважительным, заявиться в дом, в котором тебе отказали. И не важно, что хозяина уже нет в живых. – Она усмехнулась. – Папа вовсе не испытывает к дедушке какой-то обиды или злости, он его понял. Особенно когда ты повзрослела. – Мама тепло улыбнулась мне. – Я всю жизнь разрываюсь между самыми принципиальными людьми, которых люблю всем сердцем, но которые просто не могу мирно сосуществовать.

Я подняла на нее глаза.

– Вы все такие сложные, – покачала она головой. – Когда я познакомилась с отцом, то сразу в него влюбилась. Не знаю, как это объяснить, он очень вспыльчивый, грубый, кажется, будто ему чуждо многое, но на самом деле это не так. Просто его очень много обижали: издевались и били, когда он был ребенком, травили в школе, да и уже взрослым ему приходилось прокладывать себе дорогу самому. Он не видел ласки и заботы. За внешней оболочкой грозного мужчины очень израненная душа. Но он не показывает этого никому… кроме меня. Дед сразу его не принял и сказал, что никогда не даст своего согласия на наш брак. А я любила до мурашек, до дрожи, поэтому и сбежала из дома. Я знала, что когда-то родители меня простят. Так и случилось.

Она сделала глоток чая и задумалась, а я наблюдала за ней. Мама никогда ничего не рассказывала мне.

– Твой отец все чувствует, но он совершенно не знает, как это проживать и выражать. Для него любовь выражается в другом. Не в словах, а в действиях… Я понимаю, что это довольно сложно принять, но если только попытаться посмотреть на нашу жизнь его глазами, то многое можно переосмыслить.

Я не понимала, о чем она.

– Для него было важным, чтобы ты жила в достатке. Просто потому, что у него всего этого не было. Живя бок о бок с побоями, страхом, голодом, он в первую очередь думал, чтобы ты была сытая, чтобы никто не посмел тебя обидеть. Вот, что было важно для него. Для него это высшая степень любви к близкому человеку.

Я иронично усмехнулась.

– Я знаю, что тебе все таковым не кажется. – Мама, сжимая чашку в руках, взглянула в окно и замолчала. – Помню, однажды мальчишка в садике толкнул тебя, и ты разбила нос, так папа прилетел туда с работы быстрее, чем я успела дойти из дома. Когда я зашла в медпункт, то ты уже сидела у него на коленях, а медсестра обрабатывала ссадины. До этого момента я ни разу не видела такого ужаса в его глазах. – Тепло улыбаясь, погрузилась в воспоминания она. – Часто, проснувшись ночью одна, я находила его возле твоей спальни. Он стоял и просто смотрел на тебя. Да, ему не свойственно обнимать или целовать, но не потому, что ему неприятно касаться тебя, а потому, что он не приемлет прикосновений к себе самому. Он их боится.

Мама перевела на меня взгляд:

– Ты очень похожа на него. Такая же жесткая, непреклонная, упрямая. Поэтому вам так сложно друг с другом, – она немного помедлила.  – Отец всегда желал для тебя лучшей доли, чем выпала нам. Хотел, чтобы ты получила хорошее образование в самых престижных учебных заведениях, просто потому, что у него не было такой возможности. Хотел, чтобы ты познакомилась с достойным мужчиной, с которым тебе не придется жить в обшарпанной комнате общежития, носить несколько лет одно и то же пальто, есть пустые макароны и мечтать о хорошей и беззаботной жизни.

– Поэтому он заставлял меня быть при полном параде на встречах? Надеялся, что я, таким образом, удачно выйду замуж? – В замешательстве спросила я и мама кивнула.

– Я всегда говорила ему, что это дурная затея, – покачала головой она. – Что тебе нужен брак не по расчету, а по любви. А он, кажется, сердцем понимал это, но мозгами принять никак не мог.

Я задумалась, пытаясь взглянуть на все поступки отца по-другому,  и почувствовала, что очень многое я оценивала совершенно иначе.

Когда все пошло не так? Почему мы стали таким чужими?

– А что между тобой и Гордеем? – Вдруг спросила мама, прерывая мои раздумья, а я почувствовала, как этот вопрос больно резанул по живому.

– Сама не знаю, – неожиданно призналась я. А потом рассказала ей все, чувствуя, как на душе становится легче.

– Он славный, – улыбнулась мама. – Я тебя очень прошу, дай ему шанс.

– Мама, какой шанс? Он просто отвернулся и ушел. – Горько ответила я.

– Думаю, что у него была какая-то причина. Знаешь, что папа сказал вечером после торжества?

Я лишь отрицательно покачала головой.

– Он сказал: «Ее счастье было у нас под носом. Но теперь я спокоен за Иванну. Она в надежных руках».

Так, за разговорами мы перешли в дедушкину гостиную, где нашли несколько альбомов со старыми фотографиями, за просмотром которых просидели до вечера. Я поняла, что очень много было хорошего и в моем детстве и в юности, но почему-то это стерлось из памяти.  Затем мама довезла меня до дома, и мы с ней довольно тепло попрощались.

Войдя в квартиру, я достала телефон из сумки, помимо пропущенных от Валентина ничего больше не было.

Глава 24
Иванна

Утро. Я стою на крыльце и… Гордея нет. Я смотрю на часы, он уже задерживается на 10 минут, чего раньше не происходило. Неужели его настолько задело, что я переписывалась с кем-то? Вызвав такси, я все-таки немного опаздываю на работу, и уже войдя в кабинет, ловлю любопытный взгляд Назара, который явно собирался отпустить какую-то шуточку, но видя мое выражение лица вовремя передумывает.

– Как выходные? – Осторожно интересуется бывший муж.

– Неплохо, – отвечаю я, загружая компьютер. – Ездили с мамой в дедушкин дом.

– Ого, – удивился он. – Рад, что у вас налаживаются отношения.

– Не знала, что ты навещаешь моих родителей? – Как бы между прочим поинтересовалась я.

– Да, – смутился он. – Это был единственный способ узнать хоть немного о тебе. Они меня очень поддержали тогда. Хотя я этого и не заслужил.

– Назар, я тебя никогда не винила ни в чем, – устало отозвалась я. – Никто из нас…

– И я очень благодарен вам всем за это.

– Валентин прилетел. – Сказала я, не желая, чтобы для Назара его появление стало сюрпризом.

– Когда? – Тот так резко повернулся, что чуть не опрокинул кресло.

– В пятницу, – немного ошарашенно смотрела я на него. – Пообещай, что не поддашься на его провокации.

– Провокации? – Ничего не понимая, спросил он.

– Я пока не поняла, для чего Валя приехал. И появится ли он сегодня.

Назар смотрел на меня, погрузившись в свои раздумья, а потом согласно кивнул и вернулся к компьютеру, но я заметила, что он еще долго размышлял о чем-то, не приступая к работе.

На удивление, день прошел довольно быстро. Уже почти в шесть часов я направилась к Климу, но его у себя не оказалось.

– Надежда, а не подскажете ли вы, будет ли Климентий сегодня на месте?

Его секретарь сразу же оторвалась от работы:

– Иванна, боюсь, что нет. Он сегодня был на похоронах и сказал, что не появится в офисе.

– Надеюсь, что с его близкими все в порядке? – Немного встревоженно спросила я.

– Как сказать. Скончалась бабушка его друга – Гордея, вашего водителя. Я думала вам сообщили. – Осторожно сказала она, а я вцепилась в ее стойку. – Иванна? Вы так побледнели. Может воды? – Засуетилась она.

– Нет-нет, спасибо. – И я уже пошла в кабинет, но потом оглянулась. – А вы случайно не знаете, когда это случилось?

– Кажется, в субботу. – Неуверенно ответила она.

И я чуть ли не бегом бросилась по коридору. Заскочив в кабинет, я схватила телефон и сумку и выбежала, даже ничего не ответив на изумленный взгляд Назара.

На ходу я вызвала такси и на мое удивление, через пять минут оно уже за мной приехало. Я не знала, где сейчас Гордей, но мне срочно нужно было увидеться с ним. Подъехав к его дому, я расплатилась с таксистом и первое, что бросилось мне в глаза, когда я вышла, так это то, что машины Гордея не было на парковке перед домом. На домофон тоже никто не отвечал, но тут на счастье из подъезда выходила молодая женщина с коляской, которой я придержала дверь и таким образом зашла в подъезд. Поднявшись на его этаж, я замерла перед дверью, но потом все-таки нажала на звонок. Никто не открыл мне. Позвонив еще несколько раз, я признала свое поражение.

Выйдя из подъезда и присев на лавочку возле дома, я никак не могла решить, что же мне делать дальше. Словно отражая мое внутреннее смятение, на смену солнечному дню пришел пасмурный вечер. Все небо заволокло тяжелыми, свинцовыми тучами, а ветер налетал дикими порывами. Я поежилась в легком платье до коленей. Вызвав снова такси, я решила доехать до его загородного дома. Проблема была в том, что я не знала адреса. Помнила только адрес одного дома, мимо которого мы проезжали: улица «Заречная», как любимый старинный фильм и номер 30, как мой возраст. Еще с детства большую часть информации я запоминала с помощью ассоциаций.  Уверенная в том, что у меня все получится, я села в автомобиль, и когда таксист довез до нужного мне дома, то моей решимости поубавилось. Уже смеркалось и начал накрапывать дождь. Но я мужественно вышла на улицу и зашагала, как мне казалось в нужном направлении. Я блудила уже минут 20. Дождь разошелся и мое платье, и летние туфли промокли насквозь, а тело начала бить дрожь. Струи воды застилали мои очки, и я шла, практически не разбирая дороги. Полностью отчаявшись, я в очередной раз повернула и чуть не закричала от радости. Вот он – дом Гордея. Подойдя к калитке, я ее отворила и побежала к крыльцу, отмечая про себя что свет нигде не горел. Постучав в дверь, я с надеждой ждала, но увы… Однако я услышала какой-то шум за дверью и постучала снова, но в ответ мне раздался лишь лай. Очевидно, Чаппи, как и я сейчас, был абсолютно один.

Я сильно замерзла, дождь лил стеной, я опустилась на ступеньку. Мне хотелось плакать от собственного бессилия, но тут свет фар разрезал тьму и буквально через минуту к дому подбежал Гордей, который чуть не налетел на меня, сидящую в темноте, и резко остановился.

– Иванна, что ты здесь делаешь? – Удивленно спросил он, протягивая мне руку и помогая подняться. – Господи, ты же вся промокла, идем скорее в дом.

Распахнув передо мной дверь, он строго сказал: «Чаппи, место», так как пес начал тут же крутиться под ногами, но услышав команду, послушно убежал на свою лежанку и опустился на нее, лишь с тоской посматривая на хозяина. А Гордей, включив свет в большой прихожей, потянул меня вглубь дома, я лишь успела скинуть свои туфли.

– Гордей, – хрипло окликнула я его, чувствуя, как зубы отбивают дробь. – С меня течет вода, я же сейчас замочу все ковры.

Но он вел меня, крепко сжимая руку. Войдя в гостиную, Гордей сразу же направился к большому камину в углу.

– Раздевайся! – Он протянул мне мягкий плед, который взял с дивана. – Сними сырое платье и закутайся пока в него.

Присев возле очага, он начал укладывать туда дрова, а я тут же отошла, повернулась к нему спиной и сбросила одежду, завернувшись в сухой и мягкий плед.

– Готово, – сказал Гордей вставая. – Сейчас принесу тебе что-нибудь из вещей Марьяны, чтобы переодеться и поставлю чайник.

Я лишь согласно кивнула и подошла ближе к огню. Казалось, что каждая клеточка моего тела, скованная напряжением и холодом, тут же расслабилась. Я блаженно протянула ладошки. Огонь не только приятно согревал, но и завораживал. Казалось, что все мысли просто исчезают из головы.

– Ива? – Донесся до меня взволнованный голос Гордея, и я тут же оглянулась. – Что ты здесь делаешь? – Повторил он свой вопрос.

– Прости, я понимаю, что совсем не вовремя, но… – Я замялась. – Но мне нужно было увидеть тебя… убедиться, что ты в порядке.

Гордей просто смотрел на меня, его брови сошлись на переносице.

– Соболезную тебе. Надя сказала мне несколько часов назад. – Я опустила глаза и тут же почувствовала, как Гордей подошел ко мне и обнял.

– Спасибо. – Прошептал он. – Мне нужно многое тебе объяснить и извиниться. Я не представлял, как теперь, даже подойти к тебе. Думал, что ты не захочешь ничего слышать.

Я ощущала целую палитру эмоций, идущую от него. Слышала нотки облегчения в его словах, чувствовала, как бережно он меня обнимает, и едва ощутимо касается губами моих волос.

– Хочу, но только не сейчас. – Попросила я, прижимаясь к нему и вбирая его тепло.

Я заметила, как молодой и сильный мужчина осунулся за эти 3 дня. Под глазами залегли темные круги, а щеки покрыла щетина. Он выглядел таким уставшим и несчастным, что у меня защемило сердце. Мне ужасно захотелось коснуться его, захотелось прижать его к себе, забирая его усталость и тревоги.

– Все, больше не могу, – вдруг сказал Гордей, словно прочитав мои мысли, и впился в губы поцелуем.

Его теплые ладони невероятно бережно держали мое лицо. Словно он не хотел дать мне отстраниться и сбежать, но и не желал давить. Гордей всегда ждал именно МОИХ решений, что было ужасно непривычно для той, за которую всегда все решали. Он же оставлял мне выбор.

 И я его сделала.

Ответив на поцелуй, я встала на носочки и обняла его за шею, укутывая своим пледом. Желая не только насладиться его теплом, но и согреть его самого. Гордей отстранился и заглянул в мои глаза, нежно поглаживая большими пальцами мои щеки. Я чувствовала, как быстро стучит его сердце, как взволнованно вздымается его грудь, как все его мышцы напряжены.

– Ива? – Хрипло прошептал он, и у меня мурашки побежали по коже от этого голоса.

Я знала, о чем он хотел меня спросить, но мне казалось, что сейчас все слова лишние. Пожалею ли я? Возможно. Но остановиться было просто выше моих сил. Мы все еще стояли в коконе из пледа, когда я опустила руки и начала расстегивать пуговицы на его слегка влажной рубашке. Медленно. Одну за другой. И скинув ее на пол, я наконец-то коснулась его спины ладонями, прижимаясь обнаженным телом к нему. Потребность в нем была практически осязаемая.

– Моя сладкая девочка, – прошептал он, нежно касаясь губами шеи и скидывая с нас плед на пол. Нужды в нем больше не было, мы уже давно согрелись.

Гордей гладил меня по спине самыми кончиками пальцев, заставляя дрожать от нетерпения. Его язык мягко касался губ в поцелуе. Он запустил свои пальцы в мои волосы на затылке и слегка сжал их.

И я застыла.

– Что-то не так? – Сразу спросил меня он, почувствовав мое напряжение.

Я отрицательно покачала головой. Прикосновение было совершено другим, и я тут же расслабилась, но Гордей все равно еще некоторое время смотрел мне в глаза.

Я не хотела возвращаться воспоминаниями к тому, что было со мной раньше. Я желала наполнить себя совершенно новыми. Руки Гордея, плавно скользя по моей обнаженной коже спины, опустились на бедра. Он оторвался от моих губ и в легком смятении снова заглянул мне в лицо, не нащупав никакого белья.

– Иванна? – Лишь сказал он, все еще глядя на мои припухшие от его поцелуев губы.

– Когда старший по званию отдал приказ «Раздеться», я не посмела ему перечить, чтобы он не расценил мое поведение как неподчинение.

Гордей усмехнулся:

– А может, мне нравятся непокладистые? – Игриво сказал он.

– Есть! – Шутливо отозвалась я и, расстегнув ремень на его брюках, запустила туда руку, чувствуя его сильнейшее возбуждение и срывая стон с его губ.

Отойдя от меня, Гордей быстро скинул с себя брюки и белье. Он был очень красив. В свете камина кожа казалась практически бронзовой, а под ней перекатывались  мышцы. Пока он раздевался, мой взгляд буквально облизывал его фигуру, подмечая шрамы на его спине, красивые округлые ягодицы и крепкие бедра. Долгие годы службы и ежедневный физический труд на гражданке после сделали из него очень сексуального мужчину. Наконец, он повернулся ко мне и стоя на расстоянии вытянутой руки так же медленно рассматривал меня. Я терпеть не могла спорт, еще с детства. Но при этом, даже после рождения ребенка оставалась стройной и подтянутой. Дочь не испортила моей фигуры, она просто сделала ее другой. Я стала менее угловатой, бедра стали немного шире, грудь не потеряла своей формы, а вот животик стал более мягким. Назар всегда говорил, что я стала очень женственной.

– Потрясающая… – выдохнул Гордей, чем немного смутил меня. В его глазах было неподдельное восхищение.

Подхватив за ягодицы, он крепко прижал меня к себе, а потом легко опустился, удерживая меня и не прерывая поцелуя, прямо на плед, в который мы совсем недавно кутались.

Я чувствовала жар от камина, я чувствовала жар от его тела, а в его потемневших глазах отражалось пламя.

И я подумала лишь о том, что я никогда не пожалею об этом.