Читать книгу: «Игра на разбитом сердце», страница 2

– В пятницу? – переспросил Андрей, нахмурившись. – Но в пятницу день рождения мамы.

Я хлопнула себя по лбу.

– Чёрт, забыла! Но Денис… он мой друг. Я не могу пропустить его вечеринку.

– Не можешь пропустить вечеринку, но можешь пропустить день рождения моей матери?

– Я заеду к ней днём, поздравлю, а вечером пойду к Денису. Это же пара часов.

– Нет.

– Что значит «нет»?

– Я запрещаю тебе туда идти. Ты моя жена, и в пятницу твоё место – на семейном празднике.

Я замерла.

– Запрещаешь? Ты серьёзно?

– Абсолютно. Кто-то должен думать о семье.

Уступив мужу, я пошла на день рождения его матери, но внутри всё кипело. Ираида Николаевна, словно чувствуя моё напряжение, участливо спросила:

– Анечка, ты бледная. Всё в порядке?

– Устала на работе, – выдавила я.

– Ох, эта работа, – вздохнула она. – Андрюша говорит, ты совсем себя не бережёшь. Может, пора о детях подумать?

Я посмотрела на Андрея. Он отвёл взгляд.

– Мы не готовы, – ответила я холодно.

– Не готовы? Вам обоим за тридцать. Когда же, если не сейчас?

Вечер тянулся невыносимо. Дома молчание разрывало тишину, пока Андрей не заговорил:

– Ты специально так ответила маме?

– А что я должна была сказать? Что мой муж обсуждает нашу жизнь с мамочкой?

– Не смей так говорить о моей матери!

– А ты не смей решать, когда мне рожать детей!

Той ночью мы спали порознь. Утром Андрей, как ни в чём не, бывало, принёс кофе, чмокнул меня перед уходом, но стена между нами становилась всё выше и крепче.

В тот день я вернулась домой раньше, надеясь на спокойный разговор по душам, Андрей сидел в гостиной, листая медицинский журнал.

– Ты рано сегодня, – заметил он, не поднимая глаз.

– Хочу поговорить, спокойно, без эмоций и криков.

Он отложил журнал.

– О чём? Ты всё равно сделаешь по-своему.

– Андрей, я пошла на день рождения твоей мамы!

– Пошла! С таким лицом, будто на каторгу! Мама поняла, что ты не жаждала её видеть!

– А что я должна была изображать? Радость? После того, как ты заявил, что можешь мне что-то запрещать?

– Как, по-твоему, я должен был в таком случае, достучатся до тебя? Я забочусь о семье, о репутации! Что подумают родители, если ты выберешь пьянку с коллегами?

– Пьянку? – я задохнулась от возмущения. – Прощальная вечеринка друга, с которым я работаю пять лет!

– Работа, работа, вечно твоя работа! – он вскочил. – А моя? Я спасаю жизни!

– А я что, ерундой занимаюсь? Моя работа не важна, потому что я не врач?

– Твоя работа – это картинки! Красивые картинки для продажи всякой дряни! – выпалил он и тут же осёкся.

Я почувствовала, как кровь отлила от лица.

– Вот как ты думаешь о том, чем я живу. Пять лет учёбы, десять лет карьеры – и всё это «картинки»?

– Анна, я не то хотел…

– Нет, ты сказал именно то, что думаешь. – Мой голос дрожал. – Почему твои операции – это подвиг, а моя работа – предательство семьи?

– Потому что я мужчина! – выкрикнул он. – Моя обязанность – обеспечивать семью! А твоя – создавать дом, уют, растить детей!

– Какие дети, Андрей? Какие дети, если ты не уважаешь меня как личность?

– Я тебя люблю!

– Ты любишь своё представление обо мне. Идеальную жену, которая бросит всё ради твоего комфорта.

Он молчал, сжимая кулаки. Я продолжила, уже тише:

– Когда мы познакомились, тебе нравилась моя независимость. Ты гордился моими проектами. Что изменилось?

– Мы поженились, – глухо ответил он. – у нас должна быть настоящая семья.

– А у нас что, ненастоящая? Потому что я работаю?

– Потому что ты выбираешь работу вместо меня!

– Я не выбираю! Я пытаюсь совместить! Но ты требуешь, чтобы я выбрала.

– Моя мать…

– Твоя мать несчастна! – перебила я. – Она всю жизнь терпела, пока твой отец указывал ей, как жить. И ты хочешь того же для меня?

– Я не он!

– Тогда почему ты считаешь, что твоя карьера важнее моей? Что ты имеешь право решать за меня?

Он побледнел.

– Анна… я не хотел, чтобы ты чувствовала себя виноватой.

– Но я чувствую! – слёзы текли по щекам. – Я боюсь твоего недовольства, твоих упрёков. Я вру тебе о задержках на работе, придумываю оправдания. Это нормально? Это твоя «настоящая семья»?

Тишина. Только тикали часы на стене.

– Знаешь… – начал Андрей, его голос был холоден, он встал, направляясь к выходу из квартиры. – а ты права, зачем нам дети и семья. Занимайся своей карьерой, встречайся со своими клиентами в барах, ресторанах по вечерам, участвуй во всех корпоративных пьянках, а я займусь своей карьерой и жизнью в таком случае.

Он ушёл, хлопнув дверью. Я ждала до трёх ночи, переживала за него, звонила, писала, но он не отвечал на мои звонки и сообщения. В эту ночь Андрей так и не вернулся домой, устав ждать, я забылась тревожным сном, в душе была пустота.

ГЛАВА 6.

После той ссоры в наших отношениях что-то сломалось, словно треснула невидимая нить, связывавшая нас. Андрей перестал приносить мне кофе в постель, встречать с работы, звонить в течение дня. Он возвёл вокруг себя стену – холодную, непроницаемую.

Первые недели я даже радовалась. Наконец-то никто не следил за каждым моим шагом, не устраивал допросов, не упрекал за задержки на работе. Я с головой погрузилась в новый международный проект для косметического бренда – мой билет на мировую сцену.

– Анна, ты гений! – восхищался Игорь Петрович, наш генеральный директор. – Клиенты в восторге от твоей концепции!

Я сияла от гордости. Мои идеи заметили, меня пригласили презентовать проект в Париже. Вечером, окрылённая, я примчалась домой, чтобы поделиться с Андреем.

Квартира встретила меня тишиной. На кухонном столе лежала записка: «Срочно уехал на работу. А.»

Я удивилась – по пятницам Андрей обычно был дома. Набрала его номер.

– Да? – голос звучал устало, отстранённо.

– Привет! Ты где? У меня потрясающие новости!

– На работе. Экстренная операция.

– Ох… ну ладно. Я тебя дождусь?

– Не надо. Буду поздно.

Он отключился. Я смотрела на телефон, ощущая, как в груди шевельнулось беспокойство. Таким холодным Андрей не был никогда.

Он вернулся за полночь. Я не спала, читала в постели.

– Привет, – тихо сказала я. – Как операция?

– Нормально. – Он прошёл в ванную, не взглянув на меня.

– Андрей, я хотела рассказать…

– Анна, я вымотался. Давай завтра?

Но завтра он ушёл в больницу в семь утра, пока я спала. Так продолжалось день за днём: уходил рано, возвращался поздно, на выходных дежурил или закрывался в кабинете с медицинскими журналами.

– Андрюша сильно изменился, – заметила его мать, Ираида Николаевна, когда я заехала поздравить её с днём рождения. – Похудел, осунулся. Вы поссорились?

– Нет, что вы, – соврала я. – Просто много работает.

– Работает? – Она посмотрела на меня с прищуром. – А раньше он говорил, что это ты пропадаешь на работе.

Я промолчала. Правда была в том, что я не понимала, что происходит. Андрей не устраивал сцен, не упрекал, не ревновал. Он просто… исчез из моей жизни, оставаясь физически рядом.

Однажды я решила устроить романтический ужин. Приготовила его любимую пасту с трюфельным соусом, купила вино, зажгла свечи. Ждала до одиннадцати. Андрей вошёл, бросил взгляд на стол.

– Это ещё зачем? – спросил он устало.

– Хотела, чтобы мы вместе провели время.

– А. – Он стянул галстук. – Извини, я поел в больнице. И вымотался.

– Андрей, что происходит? – не выдержала я. – Ты избегаешь меня?

– С чего ты взяла? – Он впервые посмотрел мне в глаза, и я вздрогнула от холода в его взгляде. – Я работаю. Спасаю жизни. Это же важно, правда?

– Андрей…

– Что «Андрей»? – Его голос стал резче. – Ты же хотела свободы, амбиций, карьеры. Вот я и занялся своей. Меня, кстати, повысили. Теперь я заведующий кардиологией.

– Правда? – Я оживилась. – Поздравляю! Почему не сказал?

– А ты спрашивала? – Он пожал плечами. – Ты же занята своими картинками.

Его слова ударили точно в цель. Я вспомнила, как отмахивалась от его рассказов о работе, поглощённая своими проектами.

– Андрей, давай поговорим. По-настоящему.

– О чём? Всё же отлично. Ты свободна, я не лезу в твою жизнь, не ревную. Работай, встречайся с кем хочешь. Какие проблемы?

– Проблема в том, что ты отдалился!

– А ты чего ждала? – В его голосе прорвалась горечь. – Что я буду сидеть и ждать, пока моя жена вспомнит о моём существовании? Прости, у меня тоже есть жизнь.

Он ушёл в спальню, оставив меня с остывающей пастой и недопитым вином. Я сидела среди гаснущих свечей, впервые пытаясь взглянуть на всё его глазами. Он прав: я не спрашивала о его повышении. Не интересовалась его делами, поглощённая своими победами. Раздражалась, когда он хотел быть ближе, принимая это за контроль. А что, если он просто хотел быть частью моей жизни?

На следующей неделе я начала возвращаться домой раньше. Не из чувства вины, а из желания спасти наш брак. Начинать нужно было с себя.

– Ты рано сегодня, – заметил Андрей в понедельник, когда я вошла в гостиную в семь вечера.

– Хочу быть с тобой, – просто ответила я. – Как дела на работе?

Он посмотрел на меня с удивлением, словно не веря в мой интерес.

– Обычно. Две операции, обход пациентов.

– А твоё назначение? Заведующим – это же большая ответственность.

Его взгляд потеплел, лёд в глазах начал таять.

– Да, бумажной работы прибавилось, но я справляюсь.

– Андрей, – я села ближе, – прости, что не поздравила тебя как следует. Я была так занята собой, что упустила, как много это для тебя значит.

Он помолчал, теребя пульт.

– Знаешь, когда мне предложили эту должность, я первым делом подумал, как расскажу тебе. Представлял, как ты обрадуешься, как мы отметим… Но потом вспомнил наши разговоры и решил, что тебе всё равно.

Его слова резанули по сердцу. Он был прав.

– Мне не всё равно. Всегда было не всё равно. Просто я… увлеклась.

Мы сидели в тишине, но теперь она была тёплой, почти живой.

Во вторник я приготовила ужин и дождалась его. В среду предложила посмотреть фильм. В четверг спросила о его планах на выходные. Андрей принимал мои попытки настороженно, но постепенно оттаивал.

– Ты изменилась, – сказал он в пятницу за чаем. – Стала… внимательнее.

– Я поняла, что была плохой женой, – призналась я. – Думала только о себе.

– А я был плохим мужем, – тихо ответил он. – Пытался тебя контролировать вместо того, чтобы принять.

Мы смотрели друг на друга, и я чувствовала, как в груди разливается надежда. Может, у нас есть шанс?

– Андрей, давай попробуем заново? – Я протянула руку. – Без попыток переделать друг друга. Просто как муж и жена, которые любят друг друга.

Он взял мою руку, его пальцы были тёплыми.

– Давай попробуем. Только… Анна, я очень хочу детей. Работа никуда не денется, но время стать родителями может уйти.

Я кивнула, сжимая его руку. В тот момент я верила, что мы всё исправим. Что любовь сильнее наших ошибок и амбиций.

Как же я ошибалась…

ГЛАВА 7.

На следующий день я твёрдо решила, если наш брак ещё можно спасти, я должна показать Андрею, что готова меняться. Собравшись с духом, я пошла к директору агентства.

– Игорь Петрович, скажу вам, как есть, мне нужно перераспределить нагрузку. Мы с мужем на грани развода, я хочу сохранить свой брак, для этого мне нужно быть дома по вечерам, а не на деловых встречах с клиентами, с сегодняшнего дня, никаких встреч с клиентами вне рабочего времени и по выходным.

– Анна, ты же понимаешь, проект для французов… – начал он, нахмурившись.

– Я справлюсь. Просто начну более чётко планировать рабочее время.

– Анна, я повысил тебя в должности, потому что, ты «горела» на работе. Все проекты, которыми руководила ты, попали в яблочко и клиенты довольны твоей работой. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь и я не пожалею о повышении тебя в должности, потому что были не менее достойные кандидаты.

– Игорь Петрович, я обещаю, все проекты будут готовы в срок, и репутация агентства не пострадает. – сказала я в ответ и вышла из кабинета.

Две недели я жила по строгому расписанию. Домой – к семи вечера. Ужин на столе, разговоры с Андреем о его делах. Сначала он смотрел на мои усилия с недоверием, но постепенно начал оттаивать.

– Знаешь, – сказал он однажды субботним утром за завтраком, – мне нравится, что ты дома. Я рад, что могу говорить с тобой по вечерам, обсуждать наши дела, а не гадать, когда ты вернёшься.

В его голосе звучала осторожная надежда, и моё сердце сжалось от вины за все вечера, проведённые вне от дома.

– Мне тоже нравится, – призналась я. – А знаешь что? Давай съездим на выходные в Суздаль. Как раньше.

Его глаза загорелись.

– Правда? А работа?

– Работа подождёт.

Выходные в Суздале были волшебными. Мы гуляли по старинным улочкам, болтали о пустяках. Андрей делился историями о пациентах, я – о курьёзах с клиентами. На второй день, стоя на берегу реки, он взял мою руку.

– Аня, давай подумаем о ребёнке? – тихо сказал он. – Я так хочу… нашего малыша.

В его серых глазах светилась надежда. Я поняла: я готова. Готова стать мамой, готова притормозить карьеру ради семьи.

– Давай, – шепнула я.

Он обнял меня так крепко, словно боялся, что я исчезну.

Но судьба, как всегда, внесла свои коррективы.

Я продолжала работать, планируя так своё рабочее время, чтобы к семи часам вечера быть дома, до среды мне это с трудом, но удавалось.

В четверг утром меня разбудил звонок Игоря Петровича.

– Анна, катастрофа! «Гранд-Космо» отвергли нашу концепцию! Новый маркетинг-директор хочет всё переделать. У нас три дня, иначе контракт расторгнут.

– Что именно не понравилось? – спросила я мгновенно проснувшись.

– Всё! Он говорит, концепция «слишком европейская», нужно что-то «по-русски душевное». Анна, он хочет видеть новые варианты в понедельник утром!

Я посмотрела на мирно спящего Андрея. Три дня. Это означало ночи в офисе, бесконечные правки, стресс.

– Хорошо, – ответила я, уже мысленно выстраивая план. – Сейчас приеду.

– Что случилось? – сонно спросил Андрей.

– Форс-мажор. Нужно спасать проект для крупного клиента.

– Надолго? – в его голосе появилась насторожённость.

– Дня на три. Андрей, это критично. Если мы потеряем контракт…

– Понятно, – он отвернулся. – Делай, что должна, тебя же там не кем заменить!

Эти три дня стали адом. Команда работала по шестнадцать часов в сутки, перебирая концепции. В первый день я вернулась в два ночи – Андрей уже спал. Во второй – в три. Он сидел в гостиной с книгой.

– Как дела? – холодно спросил он.

– Почти закончили основу. Завтра доработаем детали.

– Завтра суббота.

– Знаю. Но что поделать?

– Ничего, – отрезал он. – Работа превыше всего.

На третий день я не пришла домой. Мы работали всю ночь, готовясь в воскресенье днём передать новый проект клиенту, чтобы в понедельник запустить в работу. Следующие несколько часов пролетели в хаосе. Дизайнеры, копирайтеры, аккаунт-менеджеры – все бросили текущие проекты, и также работали в выходные.

Утром, после четырёх часов сна на офисном диване, мы представили новую концепцию. Клиент был в восторге.

– Гениально! – восклицал маркетинг-директор. – Вот это креатив!

Улыбаясь, я, чувствовала гордость за себя и команду, а также смертельную усталость. Контракт спасён, репутация агентства – тоже. Но какой ценой?

Домой я вернулась в воскресенье вечером. Квартира была пуста. На столе – записка: «Уехал к родителям. А.»

Я стояла с этой запиской в руках, чувствуя, как рушится всё, что я пыталась построить. Три дня форс-мажора – и мы снова на краю.

Я позвонила Андрею.

– Давай поговорим.

– О чём? – его голос был ледяным. – О том, как ты опять выбрала работу?

– Это был форс-мажор! Я не могла иначе!

– Не могла? Или не хотела? В агентстве ты единственный работник? И только ты одна способна спасать проекты?

– Но это моя ответственность…

– А семья? – он говорил тихо, но я чувала его боль. – Знаешь, что я понял? Ты всегда будешь выбирать работу. Всегда найдётся «форс-мажор», «важный клиент». А я буду ждать. Как ждал все эти годы.

– Это неправда!

– Правда, Анна. И самое страшное – ты этого не видишь.

Следующие недели стали игрой в ожидание. Теперь я возвращалась к семи, готовила ужин, ждала Андрея. Но он приходил всё позже.

– Сложная операция, – бросал он.

– Консилиум.

– Статья для журнала.

Отговорки разные, но суть одна – он избегал меня. И в каждой его фразе я узнавала свои собственные оправдания, которыми прикрывалась ещё недавно.

ГЛАВА 8.

В пятницу я решила удивить Андрея – приехать к нему в больницу с обедом. В пакете лежали его любимые роллы и кофе из той самой кофейни, где мы пили латте на первых свиданиях, смущённо пряча взгляды. Хотелось вернуть хоть каплю той лёгкости, что давно растворилась в наших буднях.

– Анна Михайловна? – секретарша в приёмной удивлённо вскинула брови. – А Андрей Степанович уже ушёл.

– Как ушёл? – я посмотрела на часы. – Сейчас только час дня.

– Полчаса назад уехал. Сказал, что на конференцию.

Мир качнулся. Я вышла из больницы, ноги подкашивались, а в голове гудела одна мысль: конференция? Какая конференция? Он ничего не говорил… Роллы в пакете остыли, кофе выплеснулся на пальто – руки тряслись так, что я не могла удержать стаканчик.

По дороге домой я набрала Лизу, единственную подругу, которая не будет задавать лишних вопросов:

– Лиз, можешь узнать, есть ли сегодня в Москве кардиологические конференции? – голос предательски дрожал, хотя я пыталась казаться спокойной.

– Аня, что случилось? – в её тоне скользнуло беспокойство.

– Потом объясню. Просто проверь, пожалуйста.

Через час она перезвонила.

– Никаких конференций по кардиологии сегодня нет. Ближайшая – через две недели. Аня, что происходит?

Я промолчала, отключив телефон. Мир рассыпался на осколки. В груди нарастала тяжесть, будто кто-то сжимал сердце. Подозрения, которые я гнала прочь, теперь вгрызались в меня с новой силой. Где он? С кем?

Вечером Андрей вернулся в восемь – раньше, чем обычно в последнее время.

– Как конференция? – спросила я, стараясь скрыть дрожь в голосе.

– Какая конференция? – он нахмурился, снимая пальто.

– Ты же был на конференции. Я заезжала в больницу, хотела пообедать вместе.

– А, да, – он отвёл взгляд. – Нормально прошла.

– О чём была?

– О новых методах в кардиохирургии, – бросил он, явно избегая подробностей. – Ты же не интересуешься медициной.

– Я интересуюсь тобой.

Он резко повернулся, и в его глазах мелькнул холод.

– С каких пор?

Я вздрогнула. Это был не мой Андрей – не тот, чьи тёплые руки когда-то обнимали меня в трудные дни.

– Андрей, я пытаюсь наладить наши отношения!

– Правда? – он усмехнулся. – А я думал, ты проверяешь, где я и с кем.

– Это не проверка! Я просто хотела…

– Что хотела? Убедиться, что я не с медсестрой?

Кровь отхлынула от лица. Его слова резали, как нож.

– Андрей, что за бред? Я просто хотела пообедать с мужем!

– Ага, – он отвернулся, бросив сумку на кресло. – Конечно.

– Ты специально так делаешь? – мой голос сорвался. – Мстишь мне?

Он помолчал, глядя в пол.

– Я не мщу, Аня. Просто живу так, как ты меня научила. Работа – превыше всего, помнишь?

Свобода, независимость.

– Но я не это имела в виду!

–А что? – он резко поднял взгляд, и я увидела в нём столько боли, что перехватило дыхание. – Что я буду сидеть дома и ждать, пока ты наиграешься в успешную бизнес-леди? Что буду встречать тебя в два часа ночи с ужином и довольной улыбкой? Прости, я тоже живой человек, у меня есть потребности.

Последняя фраза прозвучала как признание. Потребности. Значит, он нашёл того, кто их удовлетворяет.

Следующие дни я провела как в аду. На работе не могла сосредоточиться – руки тряслись, когда набирала текст, несколько раз поймала себя на том, что смотрю в пустоту, а по щекам текут слёзы. Коллеги начали косо поглядывать, шептаться за спиной.

– Аня, ты какая-то рассеянная, – заметила за обедом коллега Марина. – Всё в порядке?

– Да, просто… – я замялась. Как объяснить, что я теряю мужа? Что, возможно, сама разрушила всё, что у нас было?

В среду я не выдержала и позвонила Павлу, коллеге Андрея.

– Паш, привет. Это Аня, жена Андрея.

– О, привет! – он был, как всегда, добродушен. – Как дела?

– Хорошо. Слушай, у вас сегодня был консилиум?

– Консилиум? Нет, обычный день. А что?

– Да так, Андрей упоминал… – я замялась. – Кстати, он говорил, что вы что-то обсуждали. Про детей.

Пауза.

– Ну да, поздравляю! Андрей сказал, что вы наконец решились. На прошлой неделе ходил в центр репродукции, сдавал анализы.

Я чуть не уронила телефон. Центр репродукции? Анализы? Он ничего мне не говорил.

Вечером я ждала его, сжимая чашку холодного чая. Андрей пришёл в десять, усталый, отстранённый.

– Нам нужно поговорить, – начала я, едва он переступил порог.

– Опять? – он бросил пиджак на спинку стула. – О чём на этот раз?

– О центре репродукции.

Он замер.

– Откуда ты знаешь?

– Павел проговорился. Почему ты мне не сказал?

Андрей медленно опустился на диван, глядя куда-то в сторону.

– А зачем? Ты же ясно дала понять, что дети могут подождать. Что карьера важнее.

– Но это не значит, что ты должен решать такое без меня!

– Какое решать? – он горько усмехнулся. – Я просто проверил своё здоровье. На всякий случай. Хотел знать, что с моей стороны всё в порядке. Вдруг через пять лет ты всё-таки решишь, что готова.

– Андрей…

– Знаешь, что самое смешное? – он посмотрел на меня, и в его глазах была усталость. – Врач сказал, что у меня всё отлично. Но для ребёнка нужны двое. А моя жена слишком занята своей карьерой.

Слёзы потекли по щекам, но я не могла их остановить.

– Это нечестно. Мы же договаривались подождать…

– Мы? – он покачал головой. – Нет, Аня. Это ты решила, а я согласился. Как всегда. Соглашался на твои опоздания, отменённые ужины, редкие встречи. Но мне надоело.

– Что ты хочешь сказать?

– Ничего. Просто я устал быть фоном для твоей жизни. У меня тоже есть мечты, планы. И если ты не хочешь их разделять – это твой выбор.

Он встал и ушёл в спальню, оставив меня в темноте гостиной. Я сидела, глядя в пустоту, и впервые за долгое время плакала – по-настоящему, до боли в груди.

Плакала от страха, что теряю его. От понимания, что сама разрушила то, что мы строили годами. От осознания, что, возможно, исправить это уже не получится.

Ночью я лежала рядом с Андреем, слушая его дыхание. В голове крутились вопросы: кто эта женщина? Где они были? Что между ними? Утром, когда он ушёл на пробежку, я сделала то, чего никогда не делала раньше – взяла его телефон. Руки дрожали, пока я вводила пароль – дату нашей свадьбы. Экран не разблокировался. Сердце остановилось. Попробовала ещё раз, думая, что ошиблась. Снова не подошёл. Он сменил пароль.

Сердце сжалось. Мы всегда знали пароли друг друга – не из недоверия, а потому, что нечего было скрывать.

Я села на кровать и поняла – всё кончено. То, что мы называли любовью, браком, семьёй – мёртво. И убила это я.

ГЛАВА 9.

Андрей вернулся с пробежки через час. Я сидела в кухне, обхватив чашку с остывшим кофе, и смотрела в окно. Он прошёл мимо, не сказав ни слова, и направился в душ. Раньше он всегда целовал меня по возвращении, делился впечатлениями о погоде, о встреченных соседях. Теперь – тишина.

Когда он вышел из ванной, я решилась.

– Андрей, ты сменил пароль на телефоне.

Он замер, полотенце в руках.

– И что? – его голос был холодным. – Теперь и это проблема?

– Мы никогда не скрывали друг от друга…

– Мы многое не делали, – перебил он. – Например, не лгали о том, где находимся. Не выбирали работу вместо семьи. Не игнорировали желания партнёра.

– Андрей, я же объяснила про ту пятницу…

– Какую пятницу? – он резко повернулся. – Их было десятки, Анна! Десятки вечеров, когда я ждал тебя. Десятки отменённых планов. Десятки «прости, у меня форс-мажор».

Я поднялась, чувствуя, как дрожат колени.

– Но ты же понимал, что я работаю! Что у меня есть обязательства!

– А передо мной у тебя обязательств нет? – его голос сорвался. – Перед нашим браком? Перед нашим будущим?

– Есть! Но…

– Нет никаких «но»! – он ударил кулаком по столу, и я вздрогнула. – Я устал, Анна! Устал быть вторым в твоей жизни! Устал ждать, когда ты наконец вспомнишь, что у тебя есть муж!

– Это несправедливо…

– Несправедливо? – он горько рассмеялся. – Знаешь, что несправедливо? То, что мне тридцать пять, а у меня нет детей. Что я сплю в пустой постели, потому что моя жена предпочитает офис. Что я должен оправдываться перед родителями, почему у них до сих пор нет внуков!

– Мы же договорились подождать…

– Нет! – он крикнул так громко, что я отшатнулась. – Это ТЫ решила подождать! А я.… я просто согласился, как всегда. Потому что любил тебя. Потому что надеялся, что ты изменишься. Тишина повисла, между нами, тяжёлая, как свинец.

– Андрей, – я сделала шаг к нему, но он отступил. – Давай всё обсудим спокойно. Может, я действительно готова…

– Готова? – он посмотрел на меня так, словно видел впервые. – К чему готова? Родить ребёнка между презентациями? Воспитывать его по скайпу из командировок?

– Я изменюсь! Я уже меняюсь!

– Три дня, Анна. Ты продержалась три дня, а потом снова сбежала в офис при первой же возможности.

– Это был важный проект…

– Они всегда важные! – он провёл рукой по волосам. – Всегда найдётся причина, почему работа важнее семьи.

Я почувствовала, как слёзы текут по щекам.

– Что ты хочешь от меня? Чтобы я бросила всё? Сидела дома и ждала тебя?

– Я хочу жену! – выкрикнул он. – Не бизнес-партнёра, не соседку по квартире – жену! Которая хочет детей, которая ценит семью, которая…

– Которая будет такой, как твоя мама? – перебила я, и тут же пожалела об этом.

Его лицо окаменело.

– Да, – сказал он тихо. – Как моя мама. Которая вырастила меня, создала настоящий дом, поддерживала отца. И знаешь что? Она счастлива. Чего не скажешь о тебе.

– Я счастлива в своей работе!

– Тогда выходи замуж за свою работу! – он развернулся к двери.

– Андрей, постой!

Он остановился, не оборачиваясь.

– Знаешь, Анна, – его голос был глухим, – если ты не хочешь родить мне ребёнка, найдётся та, которая захочет. Которая будет мечтать о семье, а не о следующем повышении.

Слова ударили как пощёчина. Я задохнулась.

– Что ты сказал?

Он медленно повернулся, и в его глазах была такая боль, что у меня сжалось сердце.

– Я сказал правду. Мне тридцать пять лет, Анна. Я хочу детей. Хочу настоящую семью. И если ты не готова мне это дать…

– Ты угрожаешь мне? – голос дрожал.

– Я предупреждаю. У меня тоже есть право на счастье. На семью, о которой я мечтаю.

– То есть ты уже присматриваешь замену? – я почувствовала, как ярость смешивается с болью.

– Я пытаюсь достучаться до тебя! – он сжал кулаки. – Но ты слышишь только то, что хочешь слышать!

– Я слышу, что мой муж угрожает мне изменой с другой женщиной!

– А что мне остаётся? – его голос сорвался. – Ждать, пока тебе стукнет сорок и ты вспомнишь, что хотела детей? Или пока ты решишь, что семья важнее?

– Андрей, это шантаж…

– Это реальность! – он подошёл ближе, и я увидела слёзы в его глазах. – Я люблю тебя, Анна. Но я не могу больше жить в ожидании. Не могу притворяться, что мне достаточно видеть тебя пару часов в день. Не могу смотреть, как мои друзья растят детей, а я.… а у меня только пустая квартира и жена, которой я не нужен.

– Ты мне нужен! – я схватила его за руку. – Андрей, ты мне нужен!

– Тогда докажи, – он высвободил руку. – Докажи, что я для тебя важнее очередного проекта. Что наша семья – твой приоритет. Что ты готова стать матерью моих детей.

– Я.… мне нужно время…

– Время? – он покачал головой. – У нас было пять лет, Анна. Сколько ещё тебе нужно? Он вышел из кухни, оставив меня одну. Я опустилась на стул, обхватив голову руками. Его слова эхом звучали в ушах: «Найдётся та, которая захочет».

Кто она? Может, уже есть? Может, пока я строила карьеру, он уже нашёл ту, которая готова дать ему то, чего хочет его сердце?

Я достала телефон и набрала Лизу.

– Лиз, – голос предательски дрожал, – кажется, я теряю мужа.

– Анька, что случилось? – обеспокоенно спросила подруга.

– Он сказал… он сказал, что если я не рожу ему ребёнка, то родит другая.

– Что?! Аня, это же манипуляция!

– А если нет? – я всхлипнула. – Если он правда уже нашёл кого-то? Он сменил пароль на телефоне, врёт о том, где находится…

– Так, стоп. Давай по порядку.

Я рассказала ей всё – про конференцию, которой не было, про визит в центр репродукции, про наш разговор. Лиза молчала, и это молчание пугало больше любых слов.

– Лиз?

– Аня, – она вздохнула, – а ты сама чего хочешь? Правда хочешь детей? Или просто боишься его потерять?

Я задумалась. Чего я хочу? Всю жизнь я знала – хочу быть лучшей в профессии, хочу признания, успеха. А дети? Семья? Это всегда было «потом», «когда-нибудь».

– Я не знаю, – призналась честно. – Я люблю его, но…

– Но любишь свою работу больше?

– Это разные вещи!

– Для тебя – да. Для него – нет. Анька, он пять лет ждал. Пять лет надеялся. А ты?

– Я пыталась! Я правда пыталась измениться!

– Три дня, подруга. Ты пыталась три дня. А потом сбежала при первой возможности.

Её слова резали, потому что были правдой.

– И что мне делать?

– Решить, чего ты хочешь на самом деле. И быть честной – с ним и с собой. Потому что держать его на привязи, обещая то, чего не можешь дать – это жестоко.

Я отключилась, чувствуя себя опустошённой. В спальне было тихо – Андрей, видимо, уснул. Или притворялся. Я легла на диван в гостиной, укрывшись пледом, и смотрела в потолок. Найдётся та, которая захочет. Может, она уже нашлась?

ГЛАВА 10.

В понедельник утром я записалась в клинику репродукции. Та самая, где был Андрей. Ожидая своей очереди среди женщин с надеждой и тревогой в глазах, я впервые задумалась о материнстве не как о далёком «когда-нибудь», а как о реальности, способной перевернуть мою жизнь.

– Анна Михайловна? – позвала медсестра.

В кабинете меня встретила доктор – седовласая женщина с тёплым взглядом. Она внимательно изучила мою карту.

– Планируете беременность?

– Да, – ответила я, удивлённая собственной уверенностью.

– Ваш супруг уже прошёл обследование у нас. Результаты отличные. Давайте проверим ваше здоровье.

Следующие два часа я сдавала анализы, делала УЗИ, отвечала на вопросы. Странное чувство охватило меня – будто я совершаю что-то тайное, почти запретное. Я решила сначала убедиться, что со мной всё в порядке, а потом удивить Андрея. Может, это спасёт наш брак?

На работе тем временем начался ад. Парижский проект, который должен был стать моим триумфом, превратился в кошмар.

– Анна, клиенты недовольны! – Игорь Петрович ворвался в мой кабинет. – Они говорят, что в последних правках нет той искры, что была в оригинальной концепции!

– Я всё исправлю…

– Исправишь? Ты где витаешь последние недели? Опаздываешь на встречи, уходишь ровно в семь! Это не та Анна, которую я повышал!

Его слова резали, как нож. Я пыталась спасти брак, но теперь рисковала потерять карьеру?

– Игорь Петрович, у меня сложности в семье…