Читать книгу: «Цветочница», страница 9

Глава 23.

Накануне новогодних праздников студентов Лениного института ждал неожиданный сюрприз. Сессию перенесли на две последние недели года, как теперь было устроено в столичных ВУЗах, на новогодние выходные их отпускали домой, а после до середины января были каникулы. И только потом начинался новый семестр. Всё менялось в стране и в жизни, и Лена думала, что люди иногда не успевают за этими изменениями.

Саша взял небольшой отпуск, чтобы вместе с Леной отправиться в Вишняки. Он тщательно готовил тайный сюрприз – в канун нового года он намеревался попросить у Капитолины Захаровны и Федосея Захаровича Лениной руки… ну, и получить согласие самой Лены, конечно! И если Лена согласится, то запланировать свадьбу на август. Он уже присмотрел им небольшую квартирку в двухэтажном доме рядом с Лениным институтом, да и ему было удобно добираться до работы – буквально пятнадцать минут неторопливым шагом. Саша теперь почти постоянно улыбался, и его коллеги гадали, что же служит поводом такого его настроения, но он упорно отмалчивался в ответ на любопытные вопросы.

После того, как у Саши с матерью состоялась та непростая беседа, они почти не разговаривали про это. Только перед самыми новогодними праздниками Милена Андреевна спросила сына:

– Сань, ты на новый год что планируешь? Наверное, куда-нибудь с Леной пойдёте? Тогда ты не обидишься, если я тоже… ну, не дома буду отмечать? Меня приглашают друзья за город, у них там коттедж, вот и думаем, на свежем воздухе. Кстати, меня не будет три дня, можете у нас побыть…

– Мам, я только рад, что ты поедешь отдохнуть, – обрадовался Саша, – А мы будем в Вишняках, у Лены и её семьи. Тоже на свежем воздухе!

– Что, ты уже получил её согласие? – Милена Андреевна перекладывала бумаги на столе и смотрела на сына поверх очков, – И как всё прошло? Невеста дала согласие?

– Нет, я ещё не спрашивал, – Саша немного смутился, как-то не хотелось делиться личным с мамой, – Готовлюсь, так сказать.

– Наверное, решил в новогоднюю ночь? – улыбнулась Милена Андреевна, – Романтично, что сказать! Потом расскажешь.

И она снова принялась разбирать и читать бумаги. Честно говоря, Саша был даже рад такой реакции матери, она позволила ему всё решать самому и ни во что не вмешивалась. А у них с Алексеем были очень грандиозные планы, потому что и Алексей тоже собирался делать предложение Анюте, парни готовились и волновались, как всё пройдёт.

А прошло всё гладко, что называется – без сучка, без задоринки. Девушки хоть и догадались по таинственным лицам своих спутников, что те что-то замыслили, но раскраснелись и заволновались, такого они не ожидали. Капитолина Захаровна расплакалась, дед Федосей прятал покрасневшие глаза и одобрительно кряхтел. Когда волнения улеглись, все обменялись небольшими приятными подарками и уселись за новогодний стол. Лена сидела рядом с Сашей, украдкой поглядывая на него и думала… как же хорошо, что в тот самый день, грустный и трагический для самого Саши, он зашёл именно в их ларёк.

Когда молодёжь отправилась гулять, одевшись потеплее, ведь в Вишняках – это не в городе, тут зима за нос хватает, бабушка и дед Федосей остались дома.

– Ну вот, можно и на тот свет спокойно собираться, – сказал Федосей сестре, – Ленку нашу не страшно оставлять, надёжный парень.

– Так-то оно так, – кивнула Капитолина, – Только вот мать его… даже и нет разговора, может быть хоть приехала посмотреть на невестину семью то… а то как-то не по-людски. А ты уж никак помирать собрался?! Как я тут с твоей пасекой останусь одна? И не придумывай!

– Так я ведь так, к слову, – усмехнулся в бороду Федосей, – А что мать не едет на смотрины… так теперь ведь всё у них по-новому, по-современному. А мы с тобой уже эти, как их… пережитки прошлого, вот. Мне Николай давеча рассказывал, как он дочку взамуж выдавал. Свадьба-то в Париже была, о как! Может и брешет, конечно, какой-такой Париж, на кой чёрт туда гостей тащить?!

– Я вот думаю, не особенно мать про сына тужит, – вздохнула Капитолина, – Не как Наталья наша о Лене, конечно, но тоже больше свои дела заботят. А ведь детям, какие бы ни были взрослые, мать с отцом, как опора… выше таких забот себя видимо ставит, а парнишка у неё ведь хороший, удался! Вот меня и беспокоит, как нашу девочку примет? Так что рано нам помирать, Федос, ещё пожить надо.

Быстро закончились новогодние каникулы… Всегда ведь так, ждёшь, ждёшь, дольше готовишься, а они – раз, и нету. Вот уже собирает бабушка Капа внучке сумку с провизией, снова учёба, снова заботы и разъезды туда-сюда. Смотрела Капитолина на Лену и слёзы сдерживала – от радости, не от огорчения. Светится девчонка, и Саша на неё не насмотрится! Как бы не спугнуть такое счастье, хрупкое, хрустальное!

– Не тужи, у нас с тобой до лета забота – свадьба в августе будет! – Федос незаметно ткнул сестру в бок, как в детстве бывало, – Вот взамуж отдадим, а там и помирать можно!

– Да что ты всё, заладил… помирать-помирать! – отмахнулась Капитолина, – А свадьбу молодёжь будет в городе делать, ведь сказали же – скромная будет свадебка, по-свойски. Мы с тобой, да друзья-товарищи самые близкие. Немодно теперь на всю деревню гулять, да троих гармонистов звать – своего да с соседней деревни! Так вот, в другой жизни мы с тобой оказались, как ты там сказал? Эти… пережитки!

Зима пролетела быстро, Лена училась, изо всех сил стараясь «планку не уронить», впереди маячил красный диплом. Работу в цветочном ларьке она тоже не оставила, только вот теперь это был уже не ларёк. Вениамину Яковлевичу улыбнулась удача, удалось купить по сходной цене небольшое, отдельно стоящее помещение как раз напротив рынка. Раньше в нём размещалась так называемая «детская кухня», где молодые мамы получали «молочку» для младенчиков. Теперь же кухня вынужденно переехала в помещение поменьше, городской бюджет урезал финансирование, чиновники разводили руками – такие времена… Готовить «молочку» было почти не из чего – колхозы и совхозы один за другим «обваливались», как говорил Вениамин Яковлевич со вздохом.

Помещение, попавшее в его хозяйственные руки, не просто просило ремонта, оно в нём остро нуждалось, а денег на это было, что называется, в обрез. Но предприимчивый мужчина всё же нашёл способ привести помещение в приличный вид, и где-то сам, где-то привлекая силу по бартеру – через «несколько рук», как он говорил. То есть он привозил что-то нужное из своего товара, а там уже дальше по «бартерной цепочке» получал то монтаж электропроводки, то ремонт отопления. К сезону, когда начинаются заказы на выпускные, новое помещение цветочного магазина было готово, и получило название «Цветочный сад».

Майским днём та самая Оксана с завистью и ненавистью смотрела на то, как грузит Вениамин в свой «каблучок» остатки пожитков, чтобы устроиться на новом месте. Оксана знала, что работать в новом его магазине будет эта ненавистная выскочка Ленка! И за это она ненавидела её ещё сильнее! Ну, не только за это, конечно, а больше даже за то, что до неё дошёл слух – Саша решил жениться на этой деревенщине и зазнайке! Это просто смешно, думала девушка, у неё даже руки тряслись от злости, чтобы такой парень, и выбрал…это! Да чем только она его взяла?! Старыми брючонками что ли, и ногтями без маникюра?! Но самое огорчительное для Оксаны было то, что теперь и Саша не станет сюда приходить, в эту часть городского рынка… что ему тут делать, когда его деревенщина будет в другом месте работать! Вообще-то в глубине души Оксана надеялась, что Саша наконец прозреет, как несовременно и немодно выглядит его избранница! Да это просто смешно!

А Лена этого не видела, она помогала Вениамину Яковлевичу складывать в кузов коробки с вазонами и говорила без передышки, что им можно теперь будет придумать новенького, чтобы привлечь покупателей на новое место! Идей у неё было навалом!

Время летело так быстро… Лена сама не заметила, как на численнике, висевшем у них в Вишняках возле зеркала-трюмо, показался август месяц.

– Ленка! Посмотри, я не толстая в нём со спины? – спрашивала подругу Анютка, крутясь перед нею в белом пышном платье, – А то подумают ещё, что я… того, потому и замуж выхожу! Вот зря вы не хотите тут у нас в деревне свадьбу закатить! Дёшево и сердито, как мой отец говорит. Дед уж caмoгoнa вишнёвого нагнал, я всё боялась, что его за это в милицию загребут, старого самогонщика! А милиции сейчас вообще всё равно… такое ощущение, что они сами теперь… больше бандиты, чем милиционеры! В газетах такое пишут…

– Да не читай ты это всё, враньё одно, – махала рукой Лена, – А платье тебе идёт, ничего ты не толстая!

– Ну ладно! – удовлетворённо вздыхала довольная Анюта, она и сама видела, что платье ей очень к лицу, – Завтра я к тебе приду, покажешь мне своё. Не понимаю я, почему ты такой простой фасон выбрала, без пышной юбки и всё такое! Это же один раз в жизни бывает!

Лена молча улыбалась в ответ. Анютка была похожа на прекрасную снежинку, и платье ей в самом деле очень шло, но для себя Лена хотела другого. И потому скромное платье молочного цвета мягкими складками ниспадало до пола, подчёркивая стройный силуэт… Августовским днём она стала Сашиной женой! Всё прошло красиво и хорошо, молодые светились от счастья, бабушка плакала, гости радовались.

И только одно немного омрачило Лене этот день. Когда гости усаживались за стол в небольшом кафе, Милена Андреевна отвела её в сторону, задав какой-то простой вопрос. Но когда они отошли, крепко сжала локоть невесты и жёстко сказала, почти шёпотом:

– Если я только заподозрю, что ты вышла за моего сына, рассчитывая на… его имущество и связи… если я только подумаю, что ему с тобой плохо – берегись! У меня есть такие знакомые, что тебе даже не снилось! От тебя даже кончика пальца не останется, поняла?!

– Я люблю вашего сына, – спокойно ответила Лена и так глянула на свекровь, что та даже чуть отшатнулась, – И вас уважаю, просто за то, что вы – его мама. И я очень надеюсь, что мы с вами подружимся, ради Саши.

Никто не приметил, что после этого разговора невеста стала чуть грустнее, но постаралась скрыть это за милой улыбкой. Лене почему-то Лидия Васильевна вспомнилась… у той такое же лицо было, когда она перед почтой Лену костерила. Но ведь теперь всё у них с Сашей по-другому! Она очень на это надеялась.

Глава 24.

Небольшая квартирка, которую Саша нашёл для них с Леной, казалась ей просто раем. Она была во втором этаже старинного дома, небольшой балкончик в виде полукруга хозяйка, сдавшая им квартиру, называла «фонарём», и Лена предвкушала, как будущим летом она поставит на этом балкончике горшки с цветами.

Маленький уютный мирок, созданный двумя любящими людьми, был для них спасением от остального мира. Лене порой казалось, что как раз весь этот «остальной мир» окончательно сошёл с ума. Новости читать и смотреть было попросту страшно, ходить по улицам тоже, особенно в тёмное время суток… Лена несколько раз видела испуганных женщин, которые бывая на рынке вдруг обнаруживали, что их сумка разрезана, а кошелёк пропал! Начинали метаться в поисках, с надеждой глядя себе под ноги, может быть, потерялся…

Но нет, не потерялся. Так же, как и меховые шапки, которые отчаянные личности срывали прямо с головы чуть зазевавшихся прохожих. А вечером, где-нибудь в тёмном переулке могли и не только шапку снять!

– Я теперь украшения никакие не ношу, – говорила Вера Лене, – Страшно, сейчас даже за простую цепочку убить могут! Представляешь, моя одноклассница отмечала свой день рождения в ресторане, друзья потом её до дома довезли. А в подъезде на неё напали, по голове стукнули… серёжки из ушей вырвали просто, «с мясом»! Цепочку, колечко золотое… Ужасно просто! Хоть пальцы оставили, не поломали! До чего дожили!

Лена с ужасом слушала такие рассказы, и они ей казались какими-то нереальными, не верилось, что такое может происходить на самом деле… Хотя, если они с Верой ещё совсем недавно считали, что наступили странные и страшные времена, то теперь им казалось – раньше-то ещё ничего было, потому что теперь всё то, что ещё недавно только зарождалось, теперь «цвело буйным цветом».

Саша теперь чаще задерживался на работе – у него была подработка в нотариальной конторе, и работа в общем ему очень нравилась, но… Были там некоторые моменты, которые его даже пугали и о них он старался никому не рассказывать, тем более жене.

Закончив смену в цветочном магазинчике, Лена ехала не в общежитие, а на работу к Саше, и уже потом они вместе отправлялись домой. Сидя в небольшой приёмной и ожидая, пока Саша закончит работу, Лена стала подмечать, что посетителями нотариальной конторы часто бывают люди, очень похожие на того самого Сивого, или на Гирю… Что они тут делают, по какой надобности приходят, было непонятно… А однажды Лена встретила там и самого Сивого, которого помощница нотариуса пригласила в кабинет, уважительно назвав Владимиром Юрьевичем.

Вован Сивый и на того самого «Сивого» был уже мало похож, какого Лена впервые увидела тогда в ларьке. Одет он был в дорогое пальто, в руках держал кожаную папку для бумаг. Лену он узнал, когда она вошла в двери и слегка опешила, увидев его, сидящего на диванчике в приёмной. Они не перекинулись и словом, делая вид, что незнакомы, но, когда Сивый уходил, по-видимому, решив свои вопросы, он украдкой Лене подмигнул.

Потом, когда они с Сашей ехали домой, Лена осмелилась спросить:

– Саш… я пока тебя ждала сегодня, видела этого самого, Сивого. Он такой стал… на работу что ли устроился?

– На работу? – усмехнулся Саша, – Вован, наверное, ни дня в этой жизни не проработал, в прямом смысле этого слова. Нет, не в этом дело… Знаешь, я вот смотрю на это всё и понимаю – сейчас то, что происходило ещё пару лет назад, каким-то образом трансформируется во что-то другое, новое. Они теперь не «бандиты», а «бизнесмены и деловые люди», кто-то говорит –«новые русские». У них свои фирмы, офисы хорошие с дорогой импортной мебелью… В своё время они просто брали, что хотели, потому что оказались сильнее и наглее многих. И вот теперь пришло другое время – нужно как-то использовать то, что взяли. И кто имеет хоть немного мозгов, чтобы выстроить что-то, создать рабочую схему – те это делают. А кто уж совсем на голову отмороженный, так те уже давно на кривую дорожку свернули. Сивый не такой, он вовремя «мышей словил», как он сам выразился. И теперь у него своя торговая фирма, недвижимость и прочий… «капитал».

– Ты же… ты же не ввязываешься в его дела? – с испугом спросила Лена, – Я думаю, что такая дружба ни к чему хорошему не приведёт. Человек без чести и совести… ему не привыкать по головам других идти.

– Нет, конечно, ты что! – ответил Саша, – Я и Волкову сразу сказал, чтобы меня к такому не привлекал, – тут Саша имел ввиду самого нотариуса, у которого подрабатывал, – Когда такие к нему приходят, он сам всё делает, без меня.

Много времени спустя Лена вспоминала это время своей жизни, как самое счастливое… и как самое страшное. Для них с Сашей это было время начала, и одновременно – время потерь. Пятничным вечером они неспеша шли домой, выбирая самые людные и освещённые улицы, а по пути решили заглянуть в тот двор, где Лена когда-то мыла подъезды и такое долгое время хозяйничал дворник Семён Ильич.

Но на их удивление, не горел фонарь над дверью дворницкой, и сама дверь была закрыта на огромный навесной замок. Лена и Саша в недоумении переглянулись – в это время Семён Ильич всегда был ещё на работе и наводил порядок после возвращения домой большинства жильцов вверенного ему двора.

– Может быть приболел и отпросился? – с надеждой в голосе проговорила Лена, – Скоро весна, сейчас погода такая… то сырость, а то и подморозит.

– Может быть завтра зайти? Я смогу в обед сюда заглянуть, пока ты на учёбе, – сказал Саша, но тут во дворе показалась женщина, торопливо шагающая к подъезду и крепко прижимающая к себе свою сумку.

Лена сделала Саше знак, чтобы стоял на месте – вместе можно было напугать и так нервно озирающуюся женщину, а сама направилась к ней.

– Простите! Не подскажете, а где Семён Ильич, местный дворник? Мы… мы его дальняя родня.

– Что же вы, родня…, – проворчала в ответ женщина и с опаской посмотрела на незнакомую девушку, – Помер дворник наш. В прошлое воскресенье помер. Геннадий деньги на похороны собирал, мы все дали, кто сколько мог. Эх… столько времени тут с нами был… Постой, а не ты у нас подъезд мыла? Ты – Лена?

– Я. Да. Это я мыла, – кивнула Лена и не смогла больше ничего сказать, потому что слёзы сдавили горло.

– Извините, – тут Саша выступил вперед и взял жену за руку, – Я муж Лены. Не подскажете, а где его похоронили? Мы навестим обязательно…

Женщина подошла к ним поближе, с сочувствием глядя на плачущую Лену. Семёна Ильича тут все любили, человеком он был хорошим и отзывчивым… таких теперь оставалось всё меньше.

– Вот, это телефон нашего управляющего Геннадия, – женщина написала на бумажке номер, – Он знает сына деда Семёна, и думаю, что вам всё скажет. Это лучше, чем собирать слухи.

Вернувшись домой, Саша и Лена молча сели за стол в своей маленькой кухоньке. Что тут сказать, ушёл от них человек, ставший родным, помогавший в трудную минуту, и его помощь позволила тогда не впасть в отчаяние.

Так началось время потерь… Потому что не прошло и месяца, как приехав домой Лена и Саша застали Капитолину Захаровну в сильном беспокойстве. Дед Федосей не приезжал к ней уже третий день, хотя раньше обязательно бывал через день. Брат и сестра отлично понимали, что люди они уже пожилые, и должны присматривать друг за другом.

– Такие времена, – говорил дед Федос, покашливая, – Я вот в город давеча ездил, к Николаю заходил. А у него какой-то родственник приехал со столицы. То ли племянник, то ли ещё кто. Так вот, сидит этот молодец, коньяк потягивает, да и говорит: «Это старичьё своими колымагами старыми советскими во дворе всё место заняли! Нормальным людям приличную машину поставить некуда! Я одному такому пообещал ноги вырвать, хрычу старому, если он корыто своё не отгонит! Вон, под окнами поставил, а этот куда-то свою ржавую таратайку отогнал. Пришлось нажать, конечно!» Вот так, Капа… не нужны мы в этом новом мире, в новой стране. Отработанный материал, шлак, так сказать!

Капитолина подливала брату в кружку травяной настой и думала… себя она не видела, а вот Федосей сдал… Всё натужнее становилось его дыхание, когда шёл он со своего дома до сестры. Ехать уже не на чем было – управляться с лошадью стало деду невмоготу. И вот теперь собиралась Капитолина проведать брата, хотя знала уже ответ на свой вопрос. И беспокойно посматривала на двор и за калитку – она знала, что недобрыми вестями сегодня встретит она Лену и Сашу, они приезжали каждый выходные, проведать их…

Два дня спустя стояли они метельным днём на Вишнёвском погосте, холмик свежей земли был устлан привезёнными из города живыми цветами, Лена сама собирала венки.

– Уходят те, кого я люблю всем сердцем, – сказала Лена мужу, когда поздно вечером они сидели у тёплой печки. Не дождался дедуся мой, когда я диплом получу и в Вишняки свои вернусь.

Она заплакала, прижалась к мужу, который обнял её и думал, как же ему утешить Лену… ему очень хотелось, чтобы ни одна слезинка горя никогда не скатилась по её щеке! Жаль только, что не всё в этой жизни было в его силах.

Глава 25.

Время шло, люди учились жить в новых условиях, в новой стране. Лена готовилась защищать диплом и теперь после работы скорее спешила домой, чтобы успеть позаниматься. Саша заканчивал свой рабочий день поздно, работы было много, но зато платили вовремя и живыми деньгами. Весенним вечером он снова принёс жене сирень, как когда-то давно.

– Сирень! – воскликнула Лена, встретив мужа в прихожей, – Спасибо! Ты сегодня немного раньше, ужин не придётся подогревать.

– У меня новости, – целуя жену и отправляясь умываться крикнул Саша, – Сейчас всё расскажу!

Жила молодая семья скромно, по средствам, стараясь понемногу откладывать на будущее. Сначала думали приобрести кооперативную квартиру, но теперь столько всего «развелось», как сказала Вера – какие-то накопительные союзы, непонятные фирмы… Поэтому решили подождать, подкопить и возможно в будущем купить себе жильё. Хотя, при современной жизни строить какие-то планы было смешно!

– Мама сегодня меня к себе в кабинет позвала, поговорить, – рассказывал Саша, когда разлили чай и делились, как прошёл день, – Я думал, снова куда-то уезжает и нужно за квартирой присмотреть. А она приглашает нас в субботу к ней в гости, заглянуть на ужин. Как ты на это смотришь? У тебя есть консультации в субботу?

– Есть, но это утром, а потом я Веру подменю на полдня, ей куда-то нужно, – Лена немного испугалась такого неожиданного приглашения свекрови, но постаралась скрыть это от Саши, – Вечером же пойдём к твоей маме?

– Да, вечером. Вот и отлично, я тоже освобожу вечер.

Свекровь в жизнь молодых не лезла, её присутствия вообще никак не ощущалось, она была всегда занята своими делами, и «обнаруживала себя» только на праздники – принимала подарки от сына и снохи, и сама что-то дарила им, чаще всего это были деньги.

Поначалу Лене это было удивительно, потому что в деревне обычно не так всё бывало. Она много раз слыхала, набирая воду у колонки, как женщины постарше обсуждают своих невесток, было понятно, что свекровь – чуть ли не ежедневная гостья в доме молодой семьи своего сына, потому что у колонки обсуждались такие подробности…

А сейчас она была даже благодарна Милене Андреевне за то, что та не приходит к ним с проверками, не лезет с советами и никакими другими способами не пытается её научить правильно строить семейную жизнь и вести хозяйство. Хотя после житья в деревенском доме было даже немного смешно называть быт в квартире «хозяйством».

Лена поделилась с Верой своим беспокойством по поводу субботнего визита к свекрови, но та её страх постаралась развеять:

– Я думаю, что тебе не о чем волноваться! – сказала Вера, – Милена должна была уже сама понять, что у вас с Сашей всё хорошо, и ей повезло со снохой. А могла бы на твоём месте оказаться какая-нибудь… Оксана! Вот тогда бы что она сказала? А так, она должна быть благодарна тебе за то, что сын её счастливо живёт!

Лена улыбалась и думала, что Вера так говорит, ведь ей повезло со свёкрами. После гибели мужа они Вере помогали, называли её доченькой и внука растили вместе с ней. Вера и свекровь свою иначе как мамой не называла, и Лена даже немного завидовала таким их отношениям. А вот грядущий ужин с Лениной свекровью был редкостью… и потому предсказать, зачем она их позвала, Лена затруднялась.

Милена Андреевна встретила их приветливо и сдержанно, в своей манере. Ужин был заказан в ресторане, да и понятно – при такой работе печь пироги свекрови некогда. Всё было очень вкусное и оригинальное, о чём Лена и сказала хозяйке, надеясь её порадовать, но Милена Андреевна на сноху внимания обращала мало. В основном рассматривала сына, и разговоры вела тоже с ним.

– Саша, я вот зачем тебя… то есть вас, позвала. Я уже попросила съехать квартирантов из двушки. Думаю, вам довольно тратить деньги на аренду жилья, можете переехать хоть завтра, вот ключи. Я заказывала там комплекс уборки, так что отмывать вам ничего не придётся. А насчёт ремонта -сам реши, если нужно, то делай. Я могу подсказать бригаду, ребята давно занимаются

Лена удивилась, но так как её мнения никто не спрашивал, благоразумно молчала. Саша тоже удивился, он ничего не просил у матери, им с Леной на жизнь хватало, и отчего вдруг мать приняла такое решение, он не знал.

– Неожиданное решение. Спасибо, мам. У нас до конца месяца внесена оплата за квартиру, а там… мы с Леной посмотрим насчёт ремонта.

Дальше разговор закрутился просто, чтобы о чём-то говорить, и свекровь даже один раз удостоила Лену вопросом, куда девушка собирается пойти работать после получения диплома.

– Я думала выйти на полный день в цветочном, – немного смутившись от неожиданного внимания к себе, ответила Лена, – Раньше я думала, отучившись вернусь в Вишняки на молочный комбинат… а теперь пока не знаю, как дальше всё сложится.

– Ты же не собираешься моего сына тащить к себе в деревню? – подняла брови Милена Андреевна, – Лена, ты не подумай, что я к деревенским жителям какое-то предвзятое отношение имею, дело вовсе не в этом. Я сама в деревне родилась и выросла, только потом очень много работала и многим пожертвовала, чтобы туда не возвращаться, а устроиться в городе. Чтобы мой сын мог ходить в хорошую школу, заниматься в кружках и секциях, там, к чему у него есть желание, а в деревне выбирать не из чего!

– Мам…, – начал было Саша, которому такой разговор не понравился, – Вот мне как раз и нравится в Вишняках! Я бы там домик купил с удовольствием, хорошее место…

– Да, отличное, – кивнула ему мать, – Приехать на выходные порыбачить и в баньке попариться. Ты пойми, сейчас совсем другая жизнь. Да что – сейчас. Деревня начала вымирать давно, ещё при Союзе, а теперь так и вовсе нет возврата к прошлому. Не будет больше деревень на полтысячи дворов, и чтобы молодёжь там толпами гулянья устраивала! Доживут своё старики – и всё. Не станет Вишняков и многих таких мест. Надо вперед смотреть, а не цепляться за прошлое, и уж тем более не забивать голову деревенской романтикой!

Тут Милена Андреевна покосилась на Лену, видимо считая именно её источником этой самой «деревенской романтики», но Лена не собиралась спорить со свекровью. Как говорил Семён Ильич – мнение, это всего лишь субъективное отражение видения ситуации одним человеком, и ничего более. Старый дворник вообще любил пофилософствовать за чаем, и Лена украдкой вздохнула, вспомнив их интересные беседы.

– Ну, тут, наверное, ты права, – кивнул Саша, соглашаясь с матерью, – Только я считаю, что как раз все вот эти изменения в стране, а потом и её развал как раз произошёл, потому что всем пообещали «лёгкой жизни», и все поверили, что это возможно. Вот взять тебя, ты же не позволила мне на заводе остаться фрезеровщиком. Хотя мне нравилось работать руками больше, чем теперь вся эта возня с бумажками у нотариуса. Все хотели для своих детей более лёгкой жизни, а ведь хлеб растить и прочие продукты производить кто-то должен. Деревня не сама по себе отмирает, это выбор людей.

Лена удивлённо смотрела на мужа, надо же, с какой неожиданной стороны он теперь ей открывался… А она, оказывается, до сих пор многого о нём не знает.

– Я на самом деле думал купить дом в Вишняках и заняться… немного другим, не юриспруденцией, – сказал Саша и вдруг покраснел, увидев сердитое и удивлённое лицо матери, – Дедушка Лены держал пасеку, сыр варил. Мне рассказывал, что и как, и я понял, я хотел бы таким заниматься, только в более крупных масштабах. Недавно читал статью про поддержку фермерства…

– Да что за дурь! – не выдержала Милена Андреевна и даже бросила на скатерть вилку, – Кто вообще вбил тебе это в голову?! Лена!

Лена от неожиданности даже подскочила на месте и подумала, что свекровь сейчас обвинит во всём её, припишет ей «дурное влияние» и всё такое… но Милена сказала другое:

– Лена, хоть ты ему скажи! Ведь ты же, наверное, замуж выходила за перспективного успешного юриста, а не за какого-то… колхозника!

– Ну… я выходила замуж за Сашу, потому что люблю его, – растерянно ответила она, – И думаю, что в колхозниках тоже ничего нет плохого… от человека зависит всё.

Милена Андреевна возвела глаза к потолку и стала говорить что-то о том, что «молодо-зелено», и отсутствие опыта у молодёжи, а также отметила нежелание слушать старших, которое ни к чему хорошему не приведёт!

Вечер закончился несколько сумбурно, и Лена почувствовала, что очень от этого всего устала. Даже спина разболелась так, словно она одна разгрузила все коробки с цветами из нового грузовичка Вениамина Яковлевича! Наконец вечер закончился, они с Сашей ехали домой и разговаривали о том, что и как будут устраивать в новом своём жилище.

В начале июня Лена защитила диплом, с отличием! Даже не верилось, что такой долгий путь теперь завершён! По такому поводу они с Сашей даже выкроили несколько дней отгулов и провели в Вишняках почти целую неделю. А как плакала счастливая Капитолина Захаровна, обнимая внучку! По такому поводу напекли пирогов и пригласили гостей – Анюту с Алексеем, соседку тётку Алевтину с мужем.

Когда вернулись в город, пора было готовиться к переезду, в квартире завершался небольшой ремонт, и Лена уже думала, как лучше упаковать вещи. Саше же пришлось отлучиться – его направили на повышение квалификации в Москву, всего на две недели.

Как раз в отсутствие мужа Лена узнала новость… она была в положении! И теперь с нетерпением предвкушала, как скажет это Саше, когда он вернётся!