Читать книгу: «Миссия», страница 5

8. Сона́м

Сонам стоял у самого входа в Дрепунг и завороженно смотрел на Кайлас, северная сторона которого отсюда была видна. Могло показаться, что он ждал кого–то с той стороны либо мысленно взывал, чтобы этот кто–то услышал его внутренний голос. В конце концов, молитвенно сложив руки, он слегка поклонился и неспешным шагом направился в здание монастыря, минуя узкие переулки и чувствуя, как свежий вечерний ветер кусает его за щиколотки. Для Сонама всё вокруг было усеяно знаками. И в этом он тоже увидел просьбу поторопиться к одинокой вечерней молитве. Изредка навстречу ему попадались монахи, приветствующие поклоном. Он был для них большим авторитетом, а в университете, вновь возродившемся в полную силу десять лет назад, послушники–студенты просто боготворили Сонама. Впрочем, десятилетнее благоденствие, дарованное Китаем Лхасе, судя по всему, подходило к концу, потому как Конфедерация имела на Дрепунг какие–то свои, непонятные для непосвящённых планы. Но Сонам был в курсе всего, и тревога не покидала его сердце. Помимо монахов, на улицах он всё чаще замечал людей, маскирующихся под любопытных туристов. За долгие годы, проведённые в монастырских стенах, можно было легко научиться отличать эти подделки. Вот и сейчас по пути к храму он наткнулся на такую. Неприятные у них лица, безжизненные, как инородные тела в атмосфере, призванной источать любовь.

Длинная узкая комната, устланная ковром и по сторонам заставленная буддийскими атрибутами, заканчивалась статуей сидящего Будды. Повсюду горели свечи и лампады, запах благовоний умиротворял и обнажал душу. Сонам сел напротив Будды и стал медитировать. Медитация была его сегодняшним подношением и предназначалась Майтрейе. Так, бессловесно, он просидел около получаса, наполняя комнату светом своей любви. Потом открыл глаза, произнёс «Ом Будда Майтри Мем Соха» и насторожился, словно пытаясь уловить что–то едва слышное. В комнате, за его спиной, и правда было что услышать и даже увидеть. Осторожно ступая по мягкому ковру, медленным шагом к Сонаму приближалась большая тёмно–серая пума. Сонам встал, развернулся навстречу пуме и, поклонившись, посмотрел ей в глаза. Пума, казалось, тоже чуть склонила перед ним голову, благосклонно принимая его взгляд.

– Летар, ты можешь стать человеком, – уверенно произнёс монах.

В то же мгновение пума вжалась в пол и превратилась в вихрь из сияющих точек, которые, покружившись, обрели вид такого же, как Сонам, монаха в оранжевом одеянии. Это был довольно молодой человек с правильными чертами лица, среднего роста и с гладким лицом, на котором особенно выделялись глаза; они были словно две маленькие луны в ночь Сага Дава.

– Я пришёл на твой зов, – сказал он.

– Я благодарен тебе, Летар.

Сонам зна́ком предложил сесть.

– Твоё время настало, Летар. Пора браться за дело.

– Майтрейя уже пришёл?

– Не совсем так. Но я уже слышу его шаги.

Глаза Летара сделались ещё ярче.

– Я готов, – сказал он.

– Не спеши, Летар. Всё не совсем так, как ты думаешь. Без твоей помощи нам не обойтись. Но знай – тебя ждёт вовсе не то, что представлялось твоему уму все эти долгие годы.

– Как это понимать?

– Ты поймёшь это за секунду до Исполнения.

– Хорошо, – спокойно согласился Летар. – Кто препятствие?

– Гаэль. Едва ли у тебя были враги сильнее, чем он. Я прошу, оцени его по достоинству.

– Я услышал тебя, Сонам.

Летар был далёким потомком тех существ, которые восемьсот тысяч лет назад вынуждены были остаться на Земле, потому что их дом, на Луне, утратил с ними последнюю связь. В то время по нашей планете бродил в поисках смыслов «человек предшествующий» (Homo antecessor). Селениты построили десятки своих баз, исследуя Землю и отправляя на Луну необходимые ископаемые: то было золото, платина, ртуть и особенно серебро. В жизнь «человека предшествующего» они старались не вмешиваться, не особенно отличая его от других животных. Они ещё долго надеялись, что связь с Луной восстановится. Но надежды их таяли, и век спустя Верховный Круг Магов возвестил печальную весть: лунная цивилизация исчезла из физического слоя, разделившись в более тонком мире на два враждующих лагеря. Теперь им нужно было выживать в чуждой среде. Нужно было строить новую жизнь, стараясь не навредить жизни исконной, которая медленно выдвигала человека на передний план эволюции. Они обратились за помощью к друзьям с Ориона. Те, как могли, подсказали, что нужно делать и выразили надежду, что однажды, может даже через миллион лет, но селениты вернут себе свой собственный дом. Тем временем Верховный Круг Магов редел, а новые духовидцы не были столь сильны, как раньше. Пришлось строить усилители по всей планете в пригодных для такой цели местах. Через Пирамиды сигналы из тонкого мира Ориона могли доходить до воспринимающего разума селенитов, но всё равно они были недостаточно сильны, обрывочны и малопригодны. Помощь пришла с неожиданной стороны. Оказалось, что человек способен воспринимать эти инспирации куда лучше самих селенитов. Пришлось слегка нарушить закон, запрещающий вмешательство в ход чужой эволюции. Это вызвало неоднозначную реакцию среди «светлых» цивилизаций, но вот «тёмных» со всех концов вселенной это весьма заинтересовало. Приходилось бесконечно интриговать, придумывая обходные пути и отговорки – так сильно хотелось селенитам вернуть свой собственный дом. В конце концов все «светлые» отказались от активного участия в их судьбе. Селениты сами сделали свой выбор, встав между тьмой и светом. С веками всё только усложнялось. Мало того, что теперь приходилось прятать свои базы под горами и на дне океанов, чтобы свести до минимума контакт с человечеством, так ещё и самих селенитов по численности становилось всё меньше. Они физически не могли скрещиваться с людьми, хотя многие из них и ценили дружбу с человеком выше дружбы внутривидовой. Обладая способностью принимать любые живые формы (таковыми они были ещё и дома, на Луне), селениты легко могли вписаться в любой социальный ландшафт, а иногда даже свести с ума жителей какой–нибудь деревни, которые заставали их в момент перевоплощения. Уверяю вас, нашлось бы много душещипательных историй о любви и злодействе, в которых тем или иным образом был замешан оборотень–селенит. Всякое случалось и у них. Были свои предатели, свои герои и свои сумасшедшие. Вспомнить хотя бы Жеводанского зверя, которого, в конце концов, смог выследить и убить такой же селенит в облике человека (по крайней мере, так полагали достаточно осведомлённые люди).

Издревле под горой Кайлас располагалась одна из баз лунного человечества. Монастырь Дрепунг уже в пятнадцатом веке имел прочные связи с этой базой, для того и был, собственно говоря, построен на склонах священной горы Гьяпелри. Избранные из числа монахов общались с избранными с той стороны, решали важные вопросы, касающиеся их общей глобальной безопасности. Сонам и Летар являлись именно такими людьми. С некоторых пор было установлено незыблемое правило, что человеческий облик селенит может принять лишь по просьбе другого человека. По собственному усмотрению они могли быть животными, реальными или фантастическими, но человеком – только по желанию человека, либо в очень редких случаях, оговоренных отдельно. Тема оборотничества ушла постепенно в фольклор и буйным цветом расцвела на страницах фэнтезийных романов.

Сонам дружил с Летаром ещё с детства, так что их с виду деловая беседа вовсе не означала, что их связывали исключительно деловые отношения. В другое время они могли бы часами шутить, попивая из деревянных стаканчиков чанг, любимый напиток йети. Но сейчас всё было иначе. Сам князь тьмы пожаловал на Землю, и имя ему было Гаэль. Все ждали Майтрейю, который избавит мир от антихриста и возведёт Новое Царство, обещанное ещё Христом.

Они вышли из комнаты на плохо освещённый двор, спокойные и сосредоточенные. Уже вечер вступил в права, обдавая их тела лёгким ознобом. Летар взмахнул рукой, и над головами у них вспыхнул рой светлячков. Любой селенит мог проделать такой трюк, разделяя себя на сколько угодно частей. Правда, сознание могло пребывать при этом только в какой–то одной части. Местность вокруг монахов осветилась прилично, так что видно было, как с большого валуна на скале одобряюще смотрит на них нарисованный Гаруда. Всё это заставило улыбнуться Сонама. Этого, впрочем, и добивался Летар.

– Это последний вечер? – спросил он. – Больше не будет встреч?

Сонам вздрогнул от такого неожиданного вопроса.

– Кто знает… – неуверенно промолвил вполголоса. – Всё может измениться в любой момент. Ты знаешь об этом не хуже моего. Но было бы лучше… – он остановился, не в силах закончить фразу.

– Было бы лучше, – продолжил за него Летар, – чтобы всё произошло так, как и было задумано провидением.

Сонам чуть заметно кивнул головой.

– Ты ещё можешь переходить в Петлю? – спросил он.

– Могу. Но она сопротивляется всё сильнее.

– Тогда будь там завтра в полдень в долине реки Ла Чу. Встретишь путников – отдашь им вот это.

Сонам вложил в руку Летару два рубиновых амулета в виде сердец на плетёных зейлоновых шнурках. Изнутри они тускло мерцали.

– Что это?

– Блокатор порталов. Тех, которые не ведут к истине. Надеюсь, путников будет двое, по–отдельности амулеты не работают.

– Мне нужно знать их имена?

– Ты не встретишь, кроме них, никого.

– Хорошо.

Они ещё молча постояли, ёжась на вечерней прохладе. Где–то внизу, вдоль многочисленных улиц, стали зажигаться жёлтые фонари.

– Тогда прощай, друг, – в голосе Летара слышалась неподдельная горечь. – А что же ты?

– Завтра утром отправляюсь в Сарнатх. Оттуда по следам Ашоки стану творить молитвы в помощь тебе и тем, кто сопричастен приходу Майтрейи.

– Да будет так, – заключил Летар, сгрёб обратно в ладонь светлячков, обернулся пумой и скрылся во тьме, чуть слышно шурша на тропе галькой.

9. План побега

Проходя мимо бассейна, Калеб заметил, как засуетилась охрана отеля. Это были, скорее всего, синты. Теперь их, после перепрошивки, можно было довольно легко отличить от людей по отточенности движений и неспособности отвлекаться на не относящиеся к делу мелочи. В основном они были заняты огораживанием подходов к минусовым порталам, которые открывали туристические маршруты. Без специального кода вплотную к ним подойти и так было невозможно, но на всякий случай всю припортальную территорию обмотали жёлто–чёрной лентой. Наверняка охрана уже в курсе того, что тюрьмы по всей Петле разблокированы, и у них имеются на этот счёт какие–нибудь инструкции. После недолгого размышления Калеб пришёл к выводу, что агентство не могло не просчитать такого варианта, когда потребовалось бы задержать кого–то, нарушившего закон в отеле. Ведь возможно же такое? Возможно. Значит, есть минус, ведущий в какой–нибудь изолятор. Наверняка есть. Возвращаться в отель, следовательно, было не вариантом – перехватят уже у входа. Выдавала, собственно, только одежда – тёмно–серый комбинезон с рядом пуговиц до пояса и с двумя косыми карманами на молниях на груди. Хорошо хоть не оранжевый, как было раньше. Просто снять его было нельзя, поскольку под ним другой одежды никакой не имелось. Если бы хоть трусы, то сделал бы вид любителя поплавать в одиночестве в бассейне. Но с трусами не повезло. Калеб пошарил по кабинкам для переодевания – никто ничего не забыл, даже задрипанного полотенца. В одной из кабинок он задержался. Прижавшись спиной к стенке, похлопал по карманам. Слава Богу, в одном из них осталась пачка сигарет. Открыл. Три штуки. Нормально. Достал одну, с силой затянулся – сигарета затлела. Это был специальный, самовозгорающийся сорт. Кажется, он нашёл его на кухне сегодня за завтраком. Нужно было просто создать сильную струю воздуха – и сигарета вспыхивала. Химия, конечно. Но удобно. Что же теперь делать? Посмотрел на таймер: 180 циклов до освобождения, 4 часа до обнуления. Так, так, так… Чёрт… Ничего в голову не лезло. Какая–то вялость и в теле, и в мозгу. Никотин только ещё больше подогрел тормозные процессы. Душно. Калеб спустил комбинезон до пояса и сел на землю, продолжая прижиматься спиной к стенке кабины. Он не знал, что ему делать дальше. Выбраться за территорию отеля и отдаться на волю случайных блуждающих порталов? От одного к другому, от одного к другому, пока не повезёт с местом, где можно будет в безопасности и одиночестве всё хорошенько обдумать. Да. Наверное, это единственный вариант. Сейчас бы на тринадцатый этаж в «Принцессу» и снова уснуть в объятиях Ли. Она бы рассказала что делать. Сон накатил неудержимой волной. Где–то ещё одна искорка воли пыталась ему противиться, но какое там.

Ли…

Ли…

Ли…

* **

Своё второе обнуление Ника встретила под глухие стуки, доносящиеся из–под её кровати. Вчера всезнайка Рут, конечно же, до чёртиков напугала её предположением, что «электрик» сегодняшним утром непременно окажется у неё в постели. Хоть у Ники и возникла было мысль обратиться к администратору и рассказать о случившемся, но она быстро отказалась от такого развития событий. Ну, во–первых, она ничего не знала о новом знакомом. Возможно, ему была нужна помощь, и человеком, может быть, он был хорошим. Во–вторых, вроде как даже и противно «стучать» без всякой объективной причины. Если бы ей было лет сорок, или парень этот оказался пятидесятилетним пузатым уродом, то другое дело. Но Калеб был молод, не намного старше её, и весьма симпатичен. А может, просто сыграли роль её русские корни. У Рут, разумеется, даже и мысли о стукачестве не возникло. Всё самое непонятное, хаотичное, опасное, да и симпатичное к тому же, было её стихией.

Ника выскочила из постели, приподняла матрац, оказавшийся довольно тяжёлым, и увидела в коробе, который представлял из себя низ кровати, Калеба, испуганно и недоумённо смотрящего на неё. Она улыбнулась. Парень был похож на котёнка, которого ей когда–то принёс в коробке из–под торта отец. Это случилось на её восьмой день рожденья.

– Хрень собачья! – выругался Калеб, злясь на своё комичное положение.

– И ещё раз доброе утро, – проговорила Ника. – Вылезай давай, я долго не удержу.

Калеб выбрался из своей западни, удивляясь тому, что мог проспать вчера в кабине целых четыре часа.

– Извини, – сказал он. – Я вовсе не планировал снова оказаться здесь. Уснул вчера.

Он помог ей водрузить матрац на место и даже зачем–то разгладил простынь. Ника отошла чуть в сторону, сомкнула у себя за спиной руки и несколько замялась, не зная что делать дальше.

– Я уйду сейчас, – сказал Калеб. – Постараюсь больше тебя не беспокоить. Только мне бы выбраться за территорию отеля.

Ника пожала плечами, с интересом рассматривая его лицо.

– Ты правда электрик? Или это…

– Скорее «это»… Но объяснять долго.

– Понятно.

Как и вчера, сложную ситуацию снова разрядила Рут. Всё так же бесцеремонно, без стука, она ворвалась в номер и потрясла перед собой пакетом, в котором была сложена мужская одежда.

– Я тут что подумала, – сказала она. – Костюм «электрика» – это сейчас не модно. Вот. Тут одежда моего отца. Он в Петле работает в какой–то ландшафтной компании, хотел сегодня к нам с мамой в гости телепортироваться. Но раз такое дело…

– А разве ты тут с мамой? – удивлённо спросила Ника.

– Ну да. А что… Я не говорила?

– Нет.

– Хм… Ну, в общем, какой у нас план?

– У нас? – удивился в свою очередь Калеб, вытаскивая из пакета джинсы и чёрную футболку, на которой стразами было написано «Reality Matters». Он вопросительно посмотрел на Рут.

– Что? У меня папа приколист.

– Крууть, – протянула издевательски Ника.

– Так и будете пялиться на футболку? – поторопила Калеба Рут.

Калеб шагнул в направлении ванной. Но девушки заняли весь проём и, сделав нарочито серьёзные лица, словно старались преградить ему путь. Калеб нахмурился. Они рассмеялись и, отбежав от проёма, плюхнулись на кровать. «Какие же они ещё дети», – подумал Калеб. Но на сердце стало светло от этой атмосферы непосредственности и искреннего их желания сделать для него что–то хорошее. В ванной он наконец переоделся. Размер оказался в пору, но выглядел он, конечно, полным идиотом. Вынув из пачки три сигареты, он поискал куда бы их сунуть. Сунуть было некуда, на джинсах почему–то не оказалось карманов. Тогда он втиснул за оба уха по сигарете и с грустью констатировал, что придётся экономить ещё больше. Тут же, при девушках, курить не решился. Проверил, пахнет ли у него изо рта. Скорее машинально, потому что никогда раньше при обнулениях не пахло. Вроде всё. Теперь план…

– Спасибо за одежду, – поблагодарил Калеб.

На этот раз девушки сидели серьёзные, ожидая что он ещё скажет. Но Калеб молчал.

– Что будете делать? – прервала паузу Рут.

– Попробую выбраться за забор.

– Но там блуждающие порталы. Мисс Готи говорит, что можно оказаться в такой заднице, что хуже тюрьмы. Представьте себя в этом наряде в Антарктиде.

– Знаю. Но нужно в более спокойное место, где можно всё хорошенько обдумать.

– Да, там как раз со спокойствием всё норм. Даже пингвинов не завезли.

Калеб ожидал, что сейчас они опять рассмеются, но, на удивление, девушки продолжали оставаться серьёзными.

– Я знаю что делать, – внезапно воодушевилась Рут. – Надо поговорить с мисс Готи. У неё есть коды от экскурсионных порталов. Мы выберем самый подходящий и отправим вас туда. А?! Как вам идейка?

– Ну да, – возразила ей Ника. – Как раз не хватает ещё одного «электрика» по распределению. Это же наверняка преступление. С чего это вдруг мисс Готи станет помогать незнакомому беглому… человеку?

– Это да, – Рут потёрла себе нос и поправила очки. – Да и не нравлюсь я ей.

– Я тоже заметила.

– А что из себя представляют эти коды? – спросил Калеб.

– Ну… такие как брелки. Там набираешь комбинацию – и… фить! Нужный портал становится пропускным. Это… Даже если получится выкрасть, то мы не знаем ни последовательности, ни даже количества цифр в коде. А мисс Готи, она даже под пытками ничего не скажет.

Тут уж девушки не удержались от смеха. Ника хлопнула ладошей Рут по бедру.

– Ай, – вскрикнула та. – Да ладно. Не будем никого пытать. Придумаем что–нибудь.

Калеб чувствовал себя странно. Всё больше проникаясь к девушкам благодарностью, он поймал себя на мысли, что вообще предпочёл бы остаться с ними. Они такие классные. Однако он понимал, что это только сейчас, пока витает в воздухе дух приключений, пока этот милый кружок заговорщиков не начнут терзать сомнения и страхи, обиды и желание вернуться домой, к нормальной жизни. Нужно исчезнуть, чтобы остаться в их сердцах приятным воспоминанием, а не проблемой, которую он им может в конце концов устроить. Но в одиночку, как ни крути, у него всё равно ничего не выйдет.

– Наверняка все коды хранятся где–то здесь, – заговорил Калеб, – на компьютере у охраны. Предполагаю, что их каждое утро меняют и сообщают гидам. Допустим, их скидывают им на телефон. И допустим, что я как–то смогу к этому телефону получить доступ. Останется только раздобыть модуль. Плюс нужно изучить карту с маршрутами, где там и что. За тринадцать часов это маловыполнимая задача. И слишком много переменных «допустим».

– Вот, – воскликнула Рут. – Я же говорила, что он красавчик. Вот так и выглядят настоящие планы. Приключения начинаются! – она опять вздёрнула руки вверх.

Ника схватилась за лицо.

– Подробная карта с маршрутами висит в холле, – сказала она. – Одну проблему, считай, решили. Я могу взять на себя мисс Готи. Ты, Рут, отвлечёшь охранника. Выбирай того, кто больше других похож на человека, от синта ты вряд ли чего добьёшься. А тут есть среди них один, с пузиком такой. Усатый. Наверняка он над ними начальник, имеет отдельный кабинет и, соответственно, другого уровня доступ. Ну а ты, – Ника посмотрела на Калеба, – скачивай всю базу с компа. На отдельном телефоне данных слишком мало, не из чего будет выбрать. Пожертвую тебе свой жёсткий диск с фильмами.

Такой решительности и многословности от Ники явно никто не ожидал. Калеб и Рут удивлённо переглянулись.

10. Бегство в портал

Это не было результатом внезапно возникшего вдохновения. План Ники стал плодом её вчерашних вечерних фантазий. Она придумывала это «на всякий случай», предполагая, что Калебу так быстро не удастся покинуть территорию отеля. По крайней мере, ей хотелось ещё раз его увидеть. Она даже заранее очистила жёсткий диск от фильмов, которые планировала при случае посмотреть. И более того, заранее выследила того самого охранника, имеющего свой кабинет. Она отметила, что дверь этого кабинета открывается по отпечатку пальца. Способов взломать такую систему в природе не существовало, хотя в кино она это видела не один раз. Какой–то институт пытался создать искусственные отпечатки, да и то лишь затем, чтобы сделать биометрические сканеры ещё совершенней. Тут нужно было что–то простое. К примеру скотч. Не тот, что пьют в барах, а тот, что берут с собой даже в космос. Или что–то типа того, поскольку Петля всё же не космос, и скотча с собой Ника не прихватила. Сгодился бы лейкопластырь. Его Ника взяла по настоянию мамы. Мама молодец! Всё же иногда родители бывают кстати со своей неуёмной опекой. Лейкопластырь следовало прилепить на магнит, который закрывал дверь. Они с друзьями часто так делали, когда забывали ключ от подъезда. Если Рут хорошо отвлечёт начальника охраны, тот может и не заметить, что сработала лампочка оповещения о незакрытой двери. Очень много в этой операции зависело от таких мелочей. Но другого пути не было. Действовать нужно было быстро.

Рут, вооружившись кусочком лейкопластыря (и не только), отправилась с Калебом на второй этаж, где находился кабинет начальника. Второй этаж вообще весь состоял из офисов, которые сейчас были пусты, потому что все занимались наведением порядка на территории.

Сама же Ника спустилась в главный холл первого этажа, где на большом сенсорном экране были подробнейшим образом расписаны все маршруты, доступные из этой локации. Наиболее популярные и загруженные отмечались красными кружками; менее загруженные – от оранжевого до жёлтого. Рядом стояла цифра, означавшая их рейтинг. В настоящее время почти все локации были жёлтыми; видимо, это те экскурсии, которые не успели вернуться. Но один кружок бросался в глаза сразу. Это было «Путешествие на Кайлас». Кружок был вообще белым и с рейтингом «ноль». То ли он ещё не открылся, то ли буддисты не спешили в Дарчен. На всякий случай Ника уточнила у администратора про этот маршрут. Та сказала, что локацию открыли всего неделю назад и толком ещё не давали рекламу.

– В Дарчене есть прекрасный отель, не хуже этого, но с тибетским колоритом, – добавила администратор. – Когда все неполадки устранят, вы сможете заказать себе эту экскурсию дополнительно. Будут большие скидки, до восьмидесяти процентов.

– Отлично, – обрадовалась Ника, – это как раз то, что нам нужно.

Минусовой портал к Кайласу располагался на тринадцатой платформе. Далековато, почти километр от отеля. Но можно воспользоваться электроскутером. Здесь они стояли повсюду, причём бесплатно. Заводились, если приложить к сенсору свою карточку гостя (это был световой штрих на правом запястье), и при условии, что гостю исполнилось восемнадцать. С этим всё ясно. Осталось только достать модуль и узнать, как дела у Калеба с Рут.

Между тем, Калеб плёлся за Рут метрах в десяти от неё, по пустому круглому коридору второго этажа. В этой девушке сейчас трудно было узнать Рут. Врождённый дух романтических приключений навёл её на мысль, что в этой операции она должна выбрать роль роковой женщины. Она забрала волосы в чудаковатую причёску, сделала яркий макияж и надела чёрное укороченное вечернее платье с глубоким вырезом на спине. Несмотря на кажущуюся подростковость, в свои семнадцать на довольно высоких каблуках она выглядела сногсшибательно. Кто бы мог подумать… Очки она оставила в номере, и, будучи близорукой, шла слегка неровной походкой, отчего всё время чертыхалась и крутила в воздухе руками. Всё это казалось Калебу чересчур, потому он и плёлся такой угрюмый, в предчувствии скорого их провала. Возражать Рут по этому поводу было бесполезно.

Однако Калеб оказался не прав. Он стоял, спрятавшись за выпуклостью круглой стены и наблюдал за действиями Рут. Дверь в офис оказалась открытой; наверно, кондиционера внутри было недостаточно в нарастающей духоте. Рут уперлась обеими руками в дверной проём, нагнулась телом вперёд и мило отвела назад ножку, перехваченную лентой чёрной бархатной туфли. Даже сам Калеб отвлёкся на её игривую позу, не заметив, как ловко она приклеила лейкопластырь на магнит. Он был того же цвета, что и проём.

– Здравствуйте, – улыбнувшись (это Калеб мог только представить), сказала Рут, обращаясь к уставившемуся на неё мужчине. – Вы начальник охраны?

– Я, – ответил тот, – оглядывая её с ног до головы. – Вы что–то хотели? Если по вопросу аварии, то гиды всё знают, спросите у них. Сейчас, – он вытер платочком пот со лба, – у нас тут такой хаос. Времени нет на мелочи.

– Простите, – Рут постаралась сказать это как можно жалобней. – Может, это, конечно, и глупости… Но тут у меня в ванной кое–что странное произошло. Вы должны это увидеть.

– В ванной? – переспросил мужчина и ещё сильнее стал покрываться потом. – Что такое могло случиться у вас в ванной, что потребовалась помощь начальника охраны? Попробуйте отыскать слесаря.

– Просто прошу вас, вы должны взглянуть. Меня это пугает. Там странная одежда появилась, похожая на те, что носят преступники в тюрьмах.

– Что?

– Ну, я так подумала, если порталы поломались, то из тюрем могла сбежать куча народу. Что если один из маньяков здесь, в моей комнате? Я на секунду забежала, у меня сегодня день рождения, мы сидели в кафе с друзьями. Представляете? Две недели подряд я могу праздновать свой день рожденья! Ну вот… Забежала я – а там эта одежда… Я из ванной прямо к вам, никому не успела ничего сказать. Прошу вас. Посмотрите, успокойте меня.

Начальнику явно не хотелось вылезать из своего кресла. Но очарование Рут попало в точку, да к тому же и дело могло оказаться и впрямь серьёзное, если это не какой–нибудь розыгрыш. Он крякнул от чрезмерной решимости, встал с места и направился к выходу. Компьютер не выключил. Это хорошо. Показал рукой Рут на выход. Та сделала шаг, оступилась и упала на одно колено. Сломался каблук на левой туфле.

– Чёрт, – выругалась она.

Охранник поспешил помочь ей подняться, одной рукой придерживая за спину.

– Каблук, – расстроенным голосом произнесла Рут.

– Каблук, – повторил охранник.

– Это на двенадцатом этаже. Поможете дойти мне до лифта?

– Да-да, конечно, – разволновался начальник, убрал стопор с двери и, обхватив за талию Рут, направился в сторону лифта, лишь краем глаза проследив за тем, что дверь начала закрываться.

Калеб подождал, пока сладкая парочка скроется за поворотом; подбежал к офису. Сработало! Лампочка мигала, предупреждая о неисправном замке. Калеб отодрал лейкопластырь, зашёл внутрь и закрыл за собой дверь. Подсоединил жёсткий диск к блоку, открыл вкладку «Мой компьютер». Только «С», ничего лишнего. И данных не так много. Скачивание заняло минут пять, но тянулись они долго. Рут с охранником уже наверняка в её ванной. Впрочем, его прежняя одежда действительно лежала в душевой кабинке в номере Рут. Пока они там разберутся… Скорее всего, и система безопасности сработала где–нибудь на утечку данных, да и на камере в кабинете он уже засветился. Весь план был рассчитан на быстроту исполнения, поэтому о лишних маскировках не парились. Вынул диск, включил на нём функцию Bluetooth. Это была уже седьмая серия, радиус действия три километра. Как только Ника достанет модуль, она включит его на приём, и он автоматически найдёт в сети открывающие порталы коды. Эту подробность она тоже знала уже вчера вечером.

Задачка у Ники была не легче. В отличие от подруги, она ничего не поменяла в своём внешнем виде. После осмотра карты и выбора в пользу Дарчена девушка направилась в крыло, где жила гостиничная обслуга, в том числе и все гиды. Гидов было одиннадцать человек, все женщины. И одной из них была мисс Готи. С Никой у них сложились в первый день хорошие отношения, к тому же мама Ники ещё на земле сумела подружиться с этой женщиной, долго беседуя перед главным порталом. Её мама умела налаживать связи и обременять малознакомых людей дополнительными заботами о своей дочери. Ника постучалась в дверь номера мисс Готи.

– Да-да, войдите, – послышался знакомый громкий голос.

Ника открыла дверь и вошла.

– Ника?

– Доброе утро, мисс Готи.

Та посмотрела на часы:

– Да уже почти полдень. Что–то случилось?

– Нет. Я просто тут карту смотрела с маршрутами. Подумала, если аварию устранят, то могла бы я поменять одну из экскурсий, вот, например, Луксор, на другую?

– И какую же?

– На Кайлас.

Женщина округлила глаза. Контакт состоялся.

– Да там ничего интересного ещё. Да и народа ноль. И прохладно там по сравнению с Египтом.

– Да, я понимаю. Но очень хочется увидеть Тибет.

Ника рыскала глазами по комнате, пытаясь отыскать модуль. Где могла хранить его мисс Готи? На себе? В каком–нибудь ящичке? Так дело не пойдёт. Нужно как–то вынудить предусмотрительную женщину продемонстрировать эту штуку. Прикинуться глупенькой девочкой? Вполне может сработать.

– Мисс Готи, – извиняющимся тоном начала Ника. – Понимаете… Моя мама иногда окружает меня чрезмерной заботой. Знаете, считает меня глупой. А мне ведь восемнадцать уже. Я говорю ей, мама, хочу увидеть Кайлас. А она такая, да ты что, там же то, там же сё. Вот как вы… И холодно, и голодно, и дикие звери… Ну какие звери, мисс Готи?

– Ну да, никаких, – пытаясь что–то сообразить, согласилась женщина.

– Вот. И я ей говорю, никаких там зверей. Только монахи. Ну разве монахи могут меня как–то обидеть? У них на уме одна только нирвана. А то, что холодно… Я что, успею простудиться за тринадцать часов?

– Да и монахов там раз–два и обчёлся. Они там странные все, не такие, как в настоящих буддийских монастырях. У них там типа зарождается новая вера. Но не опаснее мыльных пузырей, это точно, – мисс Готи, видимо, отчаялась что–то сообразить и потеряла терзавшую её мысль.

– Вот, – продолжила Ника, всем тоном показывая женщине, что та куда лучше разбирается в реалиях, нежели её мама. – Я знаю, что моя мама вас просила особо обо мне позаботиться. Ну это у неё характер такой. Поэтому я решила именно с вами об этом поговорить.

– Аа, – воскликнула женщина. – Я понимаю. Ты хочешь, чтобы я тебя сопроводила на Кайлас отдельно от всех, типа индивидуальным маршрутом?

– Ну да, – подхватила Ника. – Мы быстренько, я только взгляну на Кайлас одним глазком, и мы сразу обратно.