Читать книгу: «Адвокатские тайны. Дела наши уголовные»

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ!

В ходе написания этой книги были затрачены все усилия на то, чтобы информация была максимально полной и точной. Тем не менее, могут встречаться ошибки в типографии или содержании. Кроме того, информация в книге актуальна на дату ее написания.

Эта книга может быть использована как справочник, а не как единственно верный алгоритм к действию. Цель книги – рассеять некоторые заблуждения читателей. Автор не берёт на себя ответственность за ошибки или упущения.

Вместе с тем эта книга не является пособием для избежания уголовной ответственности лиц, преступивших закон. И если уж данная книга является тем или иным пособием, так только лишь для адвокатов-защитников, начинающих свой профессиональный путь.

Также автор не берёт на себя ни обязательства, ни ответственность перед человеком или группой людей за их неудачи или потери, вызванные или предположительно вызванные этой книгой прямо или косвенно.

Более того, все события, изложенные в данной книге, со слов автора, имели место быть на самом деле. А все оценочные понятия, пронизывающие все ее содержание, есть исключительно мнение самого автора.

Любые сходства с реальными лицами или с реальными событиями просим считать простым совпадением.

Предисловие

Дайте мне шесть строчек, написанных рукой самого честного человека, и я найду в них что-нибудь, за что его можно повесить.

Кардинал Ришелье

Будем знакомы.

Меня зовут Алексей Колегов.

Я адвокат. А если быть более точным – защитник по уголовным делам. Именно поэтому мне приходится проживать часть своей жизни вместе с теми, кто доверил мне свою боль и страдания.

Огромное большинство наших соотечественников считает, что их подобные вопросы никоим образом не касаются, поскольку они самые законопослушные и правосознательные граждане. Пусть об этом, мол, болит голова у тех, кто не дружен с законом. «Закон нас защищает», – думают они. Но ведь, как известно, многих и преследуют «по закону». «Многих – но не нас», – продолжают утверждать «законопослушные» граждане. Но такое мнение безрассудно и ошибочно! Дело в том, что закон – это лишь оружие в руках служителей закону.

О чем эта книга?

Это книга о том, как зачинаются уголовные дела. О том, как эти дела вынашиваются. И чем эти дела часто заканчиваются.

Эта книга о том, что есть ЧЕРНОЕ, а, что есть БЕЛОЕ. О том, как ЧЕРНОЕ становится БЕЛЫМ, а БЕЛОЕ также легко становится ЧЕРНЫМ. Эта книга о «равенстве» всех перед законом. О «безупречной» судейской совести. Эта книга о вселенской «справедливости» права.

Эта книга о том, что уголовный процесс – это самая настоящая игра. С одной стороны, играют «служители закона». К ним относятся опера, следователи, прокуроры и судьи, которые имеют в своем арсенале самую «тяжелую артиллерию».

С другой стороны – ВЫ и АДВОКАТ. То есть ваш защитник, которого можно сравнить с футбольным вратарем. Представьте себе, что в ворота такого голкипера пытаются забить мяч все игроки команды противника. А он защищает ваши ворота один против их всех, потому что в его команде кроме его самого больше никого нет. Он и вратарь, он и главный тренер, а если повезет, то сыграет нападающим. А вы всего лишь болельщик. Но болельщик не простой, а очень заинтересованный в исходе этой игры.

Как любая другая игра, эта игра тоже имеет свои правила. Эти правила существуют не на словах. Эти правила закреплены на бумаге. А бумага эта имеет силу закона.

Но все ли в этой игре играют по правилам?

Об этом вы узнаете из настоящего повествования.

Не приведи господь, но представьте хоть на одну минуту, что вы попали по той или иной причине в оперативное подразделение того или иного отдела полиции. В таком случае помните одно – с вами там никто не будет церемониться. С вами, возможно, и будут нянчиться, но только в том случае, если вы примите их правила игры, то есть, когда вы примите их условия. Чаще всего эти условия для вас будут кабальными.

Когда речь идет о подозрении вас в совершении, например, групповых преступлений, то в общении с оперативниками вам будет не избежать провокационных вопросов и утверждений, таких как: «Вася преступник. И это уже доказано! Так что молчать нет никакого смысла».

Более того, вам, скорее всего, заявят о том, что этот самый Вася вас уже «сдал» с потрохами, дав полный «расклад» в своих признательных показаниях. И что совсем уж немаловажно, так это то, что Василий подписал ДОСУДЕБНОЕ СОГЛАШЕНИЕ О СОТРУДНИЧЕСТВЕ. А это значит, что Васёк уже вас изобличает всецело. Иначе ему никаких поблажек и снисхождений от органов ОХРАНЫ ПРАВА не видать, как своих собственных ушных раковин.

Кроме того, вам скажут, что Вася уже дает признательные показания, но при этом пытается минимизировать собственную степень вины и, соответственно, во всем изобличает вас. Тем самым намекая, что Вы в отместку должны начать изобличать Василия. Думаю, что некоторым из вас такая ситуация уже знакома. Потому что многих из вас, еще в школе, именно так и «разводили» наши всевозможные пионервожатые, учителя и завучи.

Чтобы «хоть как-то вам помочь» оперативник предлагает именно вам рассказать всю правду, и в какой-то степени отомстить, например, вашему начальнику, а возможно и другу. Оперативник делает вам предложение дать «полный расклад», и вы начинаете понимать, что от данного предложения отказаться вы не в силах.

А все потому, что своя рубашка всегда ближе к телу, или, вдруг и вправду, ваш друг или коллега, а может быть даже и ваш начальник, по имени Василий, вас попросту предал. А предательство прощать нельзя. Поэтому вам предлагают отомстить Василию. Изобличить Васю, а за одно и СЕБЯ, – «дело святое».

Ну, а как вы хотели? Без изобличения СЕБЯ не получится. Если вы Васе ни в чем не помогали, то откуда же вам известно о его «подвигах». Не беспокойтесь. Вам предложат «утешительный приз». Вас накажут, конечно. Но не так сильно, как самого Васю. Скидки у них предусматриваются. По крайней мере, они так говорят.

Именно эти и многие другие достаточно простые психологические приемы повседневно используют в своей нелегкой работе оперативные сотрудники полиции, милиции и всякого рода «другого контроля».

Уверяю вас, что ничего нового сотрудники правоохранительных органов не придумали. Просто у одних это получается чуть лучше, у других чуть хуже, а у третьих не получается вообще, но и они туда же лезут.

Нет лейтенанта Коломбо в нашем отечестве.

И, тем не менее, сделать из вас «фарш» у них чаще всего получится. Фарш, из которого потом можно лепить все, что угодно. Можно будет из вас слепить «железного свидетеля», готового изобличить маму родную, а можно и «мальчиша-плохиша», который изобличит своего боевого товарища, как говорится, за горсть муки и мешок картошки, которому и в голову не приходит, что в суде он будет сидеть с ним на одной скамейке.

Есть и более простые способы подавить вашу волю. Например, вам будут говорить о том, что за отказ от дачи показаний предусмотрена суровая уголовная ответственность. Пользуясь вашим статусом, пока еще СВИДЕТЕЛЯ, вам будут говорить, что вы не вправе отказываться давать показания, даже против себя самого.

Не верьте! Статья 51 Конституции РФ имеет универсальный характер, а конституционные нормы всегда стоят над всеми другими нормами. Но это в идеале, конечно. Тем не менее, не пользоваться этими нормами, по меньшей мере, неразумно.

Конечно же, вам скажут, что свидетели обязаны давать показания, но в порядке исключения могут отказаться это сделать, когда вопросы следователя будут касаться непосредственно вас самих или ваших близких родственников.

Но если речь идет, например, об экономическом преступлении, и на вашем предприятии у вас вообще нет никаких родственников, а вы сами не являетесь подозреваемым, вроде бы в силу закона показания давать необходимо. Точнее в силу страха перед законом.

Это не совсем так. По делам такой категории каждый и всякий сотрудник вашей фирмы, особенно если он является каким-нибудь ответственным лицом какого-нибудь там уровня, то он уже потенциальный подозреваемый, хоть формально пока и свидетель. Но это только «пока», потому что это всего лишь вопрос времени.

Не бойтесь этого. Пока за это еще никого не съели. Молчание золото, а «язык мой – враг мой». Именно ваш собственный язык окажется вашим непримиримым врагом, ибо завтра за язык вам придется ответить. А чем в этой ситуации вы можете ответить? Конечно же, собственной свободой. А ваши слова станут основанием изменения вашего же статуса. Это когда свидетель вдруг трансформируется в обвиняемого.

Если же вы не склонны верить мне, какому-то там адвокату, не наделенному властными полномочиями, то есть правом казнить или миловать, то у вас всегда остается право верить своему палачу. Все вы, наверное, слышали о феномене, когда жертва всегда склонна верить своему палачу. Именно поэтому эта самая жертва смело шагает на свой эшафот. Или быть может, вы видели мультфильм про Маугли, где бандерлоги сами, добровольно шагают в пасть удава.

Многие люди, оказавшиеся в экстремальной ситуации, склонны признавать свое поражение. Оказавшись в зоне, мягко скажем, некомфорта, а попросту в шкуре пленника, свобода которого, вдруг, его покинула, человек часто считает, что выхода уже нет. Именно поэтому нужно соглашаться на любые условия своего пленителя, даже самые невыгодные, а порой и подлые.

Как однажды сказал главный герой одного очень популярного фильма: «Если бы я хоть раз сказал, что я проиграл, я бы сейчас с тобой не разговаривал».

Таким образом, выход есть всегда. Вот самый простой пример. Любой свидетель может явиться на допрос с адвокатом. А это значит, что адвокат не даст вас в обиду. А самые циничные предложения от сотрудников правоохранительных органов вам вряд ли при нем от них поступят.

Именно на основании этого, во избежание жесткого отказа свидетеля от дачи показаний, вы всегда можете заявить следователю о том, что показания давать в принципе не отказываетесь, но желаете сделать это только в присутствии своего адвоката.

В связи с чем, попросите следователя, чтобы он выдал вам повестку на конкретное время, чтобы вы могли явиться на допрос с адвокатом. Желательно всегда иметь в своем арсенале визитку знакомого вам адвоката, и в нужное для вас время показать ее следователю, настаивая на его – адвоката – присутствии.

Исходя из этих соображений, на мой взгляд, каждому человеку не помешало бы иметь в кругу своих полезных знакомых, в том числе и адвоката, как, впрочем, и врача.

Но если же вы попали в «плен» без адвоката, то до его появления вам попросту вообще не нужно ни с кем разговаривать. Помните, как там у Булгакова?

Если не помните, то я вам напомню. «Никогда не разговаривайте с незнакомцами». Именно так называлась первая глава «Мастера и Маргариты».

А для вас они все незнакомцы.

В этой книге изложены истории из жизни. Из жизни самых что ни на есть реальных людей, в жизни которых на определенном ее отрезке, мне довелось принимать свое личное участие.

Многие утверждают, что сама по себе история как наука, учит тому, что ничему не учит. Но также доказано и то, что любая история всегда повторяется. И пусть в ее повторах участвуют не одни и те же люди, суть от этого не меняется.

Все эти истории объединяет одно – боль и страдания, ненависть и страх, и непомерный цинизм.

Для кого эта книга?

Более всего эта книга будет полезна для тех, кому на протяжении нескольких лет обучения твердили о верховенстве права, равенстве всех перед законом, презумпции невиновности и прочих уголовно-правовых постулатах.

Эта книга также для тех, кто вскормлен телевизором и имеет представление о правосудии лишь в разрезе его судебно-развлекательных телепередач. Для тех, кто воспитан на сериалах про бравых и непримиримых «к всякого рода криминальной сволочи» оперативников. Кто вскормлен телесериалом про Машу-следователя и судебными страстями с участием присяжных заседателей.

Это книга для вас.

Что означает моя фамилия?

Что означает моя фамилия?

Меня зовут Алексей Колегов. Я адвокат – защитник людей от уголовного преследования.

Никогда не думал, что моя фамилия вызовет в определенных кругах некоторый интерес.

Более того, в детстве моя фамилия мне вообще не нравилась, и я даже мечтал ее сменить на фамилию относительно понятную. Это было связано с тем, что я совершенно не понимал смысл своей фамилии.

Что она означает? Какой смысл автор вкладывал в мою фамилию, когда ее придумывал? Какое содержание в ней заложено изначально?

Не секрет, что каждая фамилия, как имя собственное, должна с чем-нибудь, или с кем-нибудь, ассоциироваться. Но что значит «Колегов»?

Другое дело, например, фамилия «Федоров» – это потомок некого Федора, который в давние, давние времена слыл непререкаемым авторитетом в своем отдельно взятом селении, отчего и снискал у потомков должное почетание, оставив им в наследие свое доброе имя.

С тех пор имя Федора преследует его чад в шестьдесят пятом колене, а может и того более.

«Чей парень-то идет?» – спрашивает один селянин другого селянина. А тот ему отвечает: «Федоров сын (внук, брат, сват, конюх и т.д.)». «Того самого Федора?» – спрашивает первый. «Да, того самого», – отвечает ему второй.

Согласитесь, здесь ясно все, как белый день.

Или, допустим, «Снегирев». Куда еще проще. Это означает то, что его достопочтенный предок любил зимой прикармливать возле своего палисадника снегирей. Развешивал на ветках клена, затеняющего его добротный дом, кормушки с хлебными крошками, и наслаждался из окна своей избы красотой этих красногрудых пернатых.

Не забывал этот предок ближе к весне и капканчик разместить в кормушечке, для того, чтобы изловчить красавца-снегиря и соорудить на его базе чучело, которое впоследствии жаркими летними деньками украшало его жилище, напоминая зимнюю картину. Так и висела из года в год в изголовье кровати селянина та кормушка, в которой гордо сидело чучело снегирька, когда-то изловченного хозяином хаты.

С тех самых пор все селяне с уважением стали величать любителя снегирей и всех его потомков «Снегиревыми». И фамилия (семья) эта ассоциировалась с любовью к этим красивым птицам.

Здесь тоже все донельзя ясно и понятно. Но «Колегов»?..

Не нравилось мне и то, что мою фамилию постоянно неправильно произносили и записывали, таким образом, нарекая меня то «Колесовым», то «Голиковым». А уж произносили фамилию вообще кому, как понравится. Одним казалось более логичным поставить ударение то на первый слог, другим на второй. Хорошо хоть на последний слог поставить ударение фантазии не хватало ни у кого.

Кстати, когда приходилось кому-либо представляться, то мой отец и дед (отец моего отца) ставили ударение на первый слог (мне тоже данная комбинация больше нравилась, и нравится до сих пор). Но вот моя любимая бабушка представлялась не иначе как Колегова, ставя ударение на второй слог. Здесь явно слышалась некая аналогия со словом «коллегия». Например, коллегия адвокатов, присяжных заседателей, или квалификационная коллегия судей. Или «коллега», что в переводе с немецкого означает «товарищ по работе».

Но, к сожалению, в моем детском мозгу слово «коллега» ассоциировалось не иначе как со словом «калека», именно поэтому в произнесении своей фамилии мне нравилось ударение исключительно на первый слог.

В настоящее время, когда мне приходится работать за пределами нашего региона, многие судьи произносят мою фамилию, ставя ударение на второй слог, по аналогии со словом «коллега», ну, что-то вроде «коллега Колегов». Но, к счастью, меня сейчас это уже не напрягает. Один ростовский судья (скорее всего его секретарь) в ответ на мое какое-то ходатайство в адресной колонке написал следующее: «Адвокату Коллегову А. В.», наверное, искренне веря в то, что моя фамилия, без всякого сомнения, ассоциируется не иначе как со словом «коллегия». Да и пусть будет так.

Но как бы там ни было сегодня, в прошлом моя фамилия мне точно не давала никакого покоя.

Я думал, что наша семья единственный обладатель этой космической фамилии, которой невозможно было дать никакого более или менее вменяемого объяснения.

Обладая великим желанием узнать, один ли я в этом мире вынужден носить столь странную фамилию, я сделал для себя приятное открытие.

Однажды, будучи в гостях у моей двоюродной бабушки, в то время счастливой обладательницы домашнего телефона, и соответственно имеющей телефонный справочник, всегда гордо лежащий в непосредственной близости с самим телефонным аппаратом, который, конечно же, располагался в прихожей на тумбочке, я открыл этот справочник.

Открыл я этот справочник, согласно алфавитному указателю, на букве «К». Затем опуская свой взгляд все ниже и ниже, вдруг, с удивлением обнаружил, что я в нашем городе не единственный обладатель столь странной фамилии (не считая членов моей семьи, конечно же).

Таким образом, в справочнике я обнаружил практически два десятка фамилий, которые были записаны один в один как наша – Колегов, Колегова. В связи с чем, я обрел некоторую уверенность в себе. Если такая фамилия преследует и других жителей нашего города, значит это кому-то нужно…

Вскоре мне пришлось познакомиться с двумя моими однофамильцами. Это произошло, когда я стал посещать секцию самбо. Но в ходе общения со своими однофамильцами, я понял, что родственниками мы не являемся. Или просто не знаем об этом.

Но мысль о том, откуда идут корни моей фамилии, и что она означает, не покидала меня никогда.

Однажды со мной произошел самый настоящий конфуз.

Лежа на диване, я смотрел по телевидению некогда популярную новостную программу «ВРЕМЯ», где показывали сюжет о, так называемой, «аборигенной охоте», которая разрешена для северных народностей России.

Там говорили про ловлю китов. Говорили о том, что кореные жители чукотки ловят китов и с большим удовольствием употребляют их мышечную массу, поскольку для них мясо кита жизненно важный продукт. Это разрешено только чукчам и еще каким-то северным народам.

На экране я видел пляски и хороводы этого северного народа по поводу забоя кита. Для них это большой праздник. И, конечно же, на этот праздник поспешила съемочная группа телевизионной программы ВРЕМЯ, которая должна была донести до всех нас колорит празднования добычи кита. Телерепортер программы ВРЕМЯ даже не поленился взять интервью у местного бригадира китобойной бригады.

Итак, на экране крупным планом появляется бывалый китобоец с типичной физиономией представителя народов севера, в соответствующей национальной одежде, возможно, она называется «эскимоска», я не могу утверждать. Это такой узорчато-меховой комбинезон с капюшоном, края которого увенчаны мехом, возможно, мехом песца.

В своем интервью бригадир китобойной бригады на каком-то северном языке о чем-то с азартом рассказывал журналисту программы ВРЕМЯ, видимо об успешном уничтожении редкого вида кита.

Как в таких случаях водится, внизу кадра, тихо по-пластунски, справа налево, стали выползать титры… Я, по привычке лениво вчитываясь в знакомые буквы, резко подпрыгнул с дивана.

Что это?!

Из появившегося на экране словосочетания я с ужасом осознал, что это имя и фамилия бригадира китобойной бригады, лихо вещавшего на одном из северных языков на весь Советский Союз о своей удачной охоте.

Имя его было Никодим, а фамилия,… да, так и есть – Колегов. Никодим Колегов, тот самый бригадир китобойной бригады народов севера.

Осознание того, что корни моей фамилии идут именно от народов севера, гордости и настроения мне не прибавило. Хотя, я знал, что народам севера всегда нравились русские имена, но то, что им также нравятся и русские фамилии, я тогда еще не знал.

О том, что я не единственный обладатель своей, как мне тогда казалось, уникальной фамилии, свидетельствовало и то, что ее обладателем, кроме меня и бригадира китобойной бригады, также был печально известный в начале 90-х годов Андрей Колегов, один из руководителей курганской ОПГ, орудовавшей в то время в Москве.

Кстати, по этому поводу кадровики областной прокуратуры мне не раз задавали вопросы. Их, конечно же, интересовало, имеется ли прямая или хотя бы косвенная, но родственная связь с главой курганской ОПГ. От этого зависело, быть мне или не быть, носить или не носить почетное звание следователя прокуратуры.

Поскольку жандармами от прокуратуры области доказательств, указывающих на наличие моей прямой или косвенной родственной связи с Андреем Колеговым, добыто не было, я был оставлен ими на какое-то время в покое.

Однажды, сидя в своем рабочем кабинете следователя, в дверь постучались. Повернув голову в сторону дверей, я увидел появившегося на пороге немолодого мужчину с паспортом в правой руке. Я предложил гостю пройти к столу. Неизвестный мне мужчина, которого я не вызывал, и вообще видел его впервые, начал зачем-то протягивать мне свой паспорт в развернутом виде.

Мне невольно пришлось прочитать фамилию, указанную в паспорте, именно этого и добивался мой гость, как я вскоре понял.

В паспорте была запись «Колегов Николай…», отчество я не запомнил. «Еще один Колегов», – подумал я.

Посмотрев снизу вверх на незнакомца (поскольку я сидел, а он стоял), я произнес: «Ну и что? Я тоже Колегов».

– Я знаю, – сказал Николай Колегов.

– Откуда? – спросил я таинственного посетителя.

– Все просто, на дверях висит табличка «следователь Колегов А. В.», – пояснил мне он.

– Да, конечно, – произнес я, слегка сконфуженным голосом, но тут же добавил, – И что такого, фамилия достаточно распространенная, даже бандит с такой фамилией есть…

– Я знаю, – произнес Николай Колегов, – это мой племянник.

– Мир тесен, – еще более сконфуженным голосом произнес я.

– Да, – продолжил Николай Колегов, – Вы очень похожи на него. Я специально зашел на Вас посмотреть, увидев на дверях Вашу фамилию.

От слов «Вы очень похожи на него», я вообще чуть не впал в замешательство. Резко повернувшись в сторону таинственного посетителя, успев произнести только фразу «Не может быть!», я обнаружил, что в кабинете никого уже нет. Загадочный Николай Колегов незаметно для меня покинул кабинет, как тот самый Кот из «Мастера и Маргариты». И больше мы никогда с ним не встречались.

Но на этом история не заканчивается.

Несколько лет назад, я вдруг узнаю, что в сфере моей деятельности (уголовной юстиции), есть как минимум два моих однофамильца. Один из которых, занимает должность заместителя начальника Управления исполнения наказаний, другой, должность помощника прокурора города.

Может быть именно поэтому, когда я прохожу через КПП следственного изолятора, постовой контролер, как водится, сурово всматривается в мои глаза, но на всякий случай не рявкает на меня, как это иногда бывает по отношению к другим моим коллегам во время, так называемых, «магнитных бурь». «А вдруг родственник…», вероятно, думает он. Ну, и пусть себе думает.

А вот с помощником прокурора города мое знакомство состоялось при более интересных обстоятельствах.

Еще в мою следственную бытность своих однофамильцев в прокуратуре нашей области я не встречал. Их просто не было. Но вот несколько лет назад до меня дошел слух, что в городской прокуратуре появился некто Колегов. Ну, появился и появился. На тот момент я уже точно знал, что в этом мире я не один Колегов, и фамилия моя не такая уж редкая, напротив, даже известная в некоторых кругах, один Никодим, бригадир китобойной бригады, только чего стоит.

Итак, дело было в городском суде, где мое присутствие было вызвано моей профессиональной деятельностью.

Это было первое судебное заседание по одному из уголовных дел, в котором я участвовал в качестве, конечно же, защитника. Поскольку текучесть кадров работников прокуратуры была достаточно велика, я даже не стал задавать себе вопрос, кто у меня сегодня будет по ту сторону баррикады.

И действительно в процесс зашел какой-то молодой парень, на удивление не в синем форменном мундире. Поскольку этот парень занял место государственного обвинителя, я понял, что он таковым и является.

Председательствовала в процессе судья с солидным практическим багажом. Как обычно, начиная судебное разбирательство, судья произнесла торжественную преамбулу к предстоящему процессу. Ее вступительная речь звучала следующим образом.

«В открытом судебном заседании рассматривается такое-то уголовное дело, в отношении того-то и того-то, под председательством судьи такой-то, с участием государственного обвинителя, прокурора отдела прокуратуры города Колегова…»

«Перепутала стороны», – подумал я, меня сделала прокурором, а молодого прокурора сделает адвокатом, то есть мной.

«…и защитника подсудимого – адвоката Колегова…», – продолжила председательствующая судья.

Как я в ней ошибался! Ведь ничего она не перепутала. Снова сошлись в одну точку два обладателя одной и той же достаточно редкой фамилии.

– Встаньте оба! – скомандовала судья.

Мы оба, я и прокурор, встали.

– Являетесь ли вы родственниками? – спросила она.

– Ни в коем случае, Ваша честь, – спокойно ответил я.

– Что значит, «ни в коем случае»? – уточнила судья.

– Ни в коем случае не являемся родственниками, Ваша честь, – дополнил я.

– Нет, – сказал мой процессуальный противник.

– Тогда прошу садиться. Продолжаем, – довольная тем, что не прямые и не косвенные связи между адвокатом и прокурором установлены не были, она продолжила судебное заседание.

И снова мир тесен. Больше мы с моим однофамильцем-прокурором в одном процессе никогда не сталкивались. А может нас просто решили не сталкивать.

Как-то в одной из приватных бесед с одним моим коллегой, известным в нашей области адвокатом, последний как-то, между прочим, сказал мне: «А вы с прокурором Колеговым даже внешне похожи».

– Не может быть, – сказал ему я, – в моем генеалогическом древе его нет.

Совсем не так давно, придя в городской суд, я подошел к кабинету судьи, у которого должно было состояться очередное судебное заседание с моим участием.

Но поскольку я, случайно перепутав этаж, подошел к кабинету совсем другого судьи, добросовестно думая, что подошел к кабинету того судьи, у которого должно состояться заседание, уже было потянув ручку двери его кабинета на себя, подняв глаза на дверную табличку, я обомлел.

Я понял, что судейский корпус пополнился новым судьей с адвокатской фамилией.

На табличке гордо красовалась надпись: «Судья Колегов». Да, тот самый Колегов, бывший помощник прокурора города, тот самый государственный обвинитель, с которым мы больше не оказывались по разные стороны баррикад, который не является моим родственником, но почему-то говорят, что похож на меня. Конечно же, они ошибаются. Не похож.

Вы не поверите, но, несмотря на непродолжительное время, с тех самых пор, как мой однофамилец присягнул Фемиде, мне стали поступать телефонные звонки от людей, имеющих отношение к делам, назначенным к рассмотрению именно этим судьей. Эти люди осторожно спрашивали меня, могу ли я взяться за их дело, давая понять, что в зависимости от результата рассмотрения дела, благодарности не будет предела.

Друзья мои, гарантом Конституции является Президент, который гарантирует соблюдение ее норм и принципов. Гарантом приговора по уголовному делу является судья как субъект принятия правосудного решения.

Адвокат может гарантировать вам только свое добросовестное отношение к вашему делу, используя в работе свои высокие профессиональные навыки, если он таковыми обладает.

Ни судья-супруг адвоката, ни судья-брат адвоката – ни есть гарантия положительного результата в суде. Это фикция и заблуждение. Хотите попробовать – тогда вперед!

Да, кстати, увлекшись своим повествованием, я так и не выяснил, что означает моя фамилия. Что означает мое имя – я знаю. По-гречески Алексей – защитник.

Помню слова моего ныне покойного деда в тот день, когда я покинул ряды нашей доблестной прокуратуры, уже далеко не государева ока. Эти слова звучали так: «Алексей, ты не понимаешь, как я доволен, что ты покинул эту греховную организацию. У греков твое имя звучит как защитник. Так иди и защищай!»

С тех самых пор и по сей день я только и занимаюсь тем, что защищаю людей от уголовного преследования. Не представляю интересы, а защищаю. А это не одно и то же.

Мой путь из варяг в греки

Путь из прокуратуры в адвокатуру – это был путь «Из Варяг в Греки»

Алексей Колегов

Однажды, не помню кто, но кто-то спросил меня. «Почему Вы из множества возможных профессий выбрали для себя именно юриспруденцию?»

Но ведь юриспруденция – это не единственная моя профессия, которую я для себя когда-то выбрал. Самая первая моя профессия – это водитель. Обладателем данной профессии я стал в 18-летнем возрасте. В 21 год резко повысил квалификацию до водителя 1 класса. Работал на регулярных городских пассажирских маршрутах на автобусе. Разъезжал на фурах по уральскому региону и не только.

А вот в 24-летнем возрасте я вдруг стал студентом юридического факультета, при том очной формы обучения. Действительно, что же меня подтолкнуло к этому шагу?

Во-первых, у меня очень быстро прошла шоферская романтика. Во-вторых, я не мог переносить тупое руководство и выполнять их не совсем адекватные распоряжения. Например, такие распоряжения, как выезд на неисправном автомобиле на линию. Выглядело это примерно так: «Сейчас на ремонт вставать некогда, встанешь через неделю». Где здесь логика? Через неделю та же песня.

Если честно, то я сейчас не могу дать более или менее ясный ответ на этот вопрос. Дети в таких случаях отвечают: «Потому что!» Вот и я, – не знаю. Может меня просто обуздала новая, более таинственная романтика. Это следственная романтика. Да, именно так и было, скорее всего. Следственная романтика послужила основой моего выбора настоящей профессии.

Но это еще не всё. Есть у меня и промежуточная профессия. Будучи уже студентом юридического факультета, я заочно получил средне-профессиональное образование по специальности бухгалтер-экономист.

Так что на сегодняшний день имею три профессии, ни одна из которых не является для меня невостребованной, поскольку каждая из-них дополняет друг друга.

Передвигаясь из пункта «А» в пункт «В», я на какое-то время становлюсь водителем. А на машине мы, наверное, в наши дни разве что только в туалет не ездим. И то не факт.

В ходе осуществления защиты по уголовному делу в сфере экономической деятельности навыки бухгалтерского учета приходятся как никогда кстати.

Таким образом, все три мои профессии в настоящее время мною востребованы. И это неважно, что две из-них не приносят самостоятельного дохода.

Каким был мой путь из прокуратуры в адвокатуру?