Читать книгу: «Варяги: новый взгляд на старую проблему», страница 3

Глава II. Мистер Фикс, а у Вас есть план?

Невозможно предсказать результат действий, не зная для чего такие действия предприняты

Вступление. В предыдущей главе нами было указано на существующие нестыковки норманнской теории с событиями, связанными с варяжской данью. Были сформулированы и причины, по которым до сих пор нет понимания о том, что за события произошли в Поильменье в 859-862 годах. Помимо этого, были названы и возможные направления для преодоления существующей проблемы.

Кроме того, нами было обращено внимание на одну ключевую особенность, которую придется учитывать в процессе повествования. Согласно летописи, варяги проживали на значительных просторах Восточной Европы: от Англии (или Дании) – на западе до Ирана – на востоке, от Поильменья и Скандинавии – на севере и до Ирана с Подунавьем – на юге.

Если в процессе повествования мы будем придерживаться данного определения, то события, разыгравшиеся в 859-862 годах в Поильменье, нам придется описывать или как реакцию местного населения на вторжение иноземцев, или как реакцию на действия варягов, проживавших непосредственно в Поильменье.

При этом, разбираясь с первым вариантом развития событий, мы будем вынуждены признать факт того, что в событиях в Поильменье не могла участвовать команда варягов, представленная выходцами из разных уголков столь обширной территории. Причина такой категоричности состоит в сложности создания такого управленческого центра на столь обширной территории в отсутствии государства. В отсутствие же такого центра, реализовать подобную операцию в тех условиях и в те времена было просто невозможно. Мешает размер территории, на которой и проживали варяги. Таким образом, мы должны признать, что к рассматриваемым нами событиям могла быть причастна только лишь какая-то отдельная территориальная группа варягов, проживавшая в одном из уголков очерченной летописью территории.

Поскольку, нас все-таки интересует вопрос о том, как именно развивались события в Поильменье, которые и привели к обложению нескольких народов данью, мы вынуждены будем рассмотреть хоть какой-то вариант того как это все могло происходить. При этом первый такой вариант желательно рассматривать исходя из существующих представлениях о том, что стороной, обложившей население Поильменья данью, были, все-таки, выходцы с запада, проживавшие на побережье Балтики, в том числе и в Скандинавии. Таким образом, предположение о том, что к событиям в Поильменье могла быть причастна группа варягов из Скандинавии, выглядит не таким уж и бредовым. Именно по этой причине настоящая глава нами и посвящена рассмотрению версии о возможной причастности жителей Прибалтики к событиям в Поильменье в 859-862 годах. Чем черт не шутит, может быть, мы ошибаемся, отрицая причастность к этим событиям тех, кто проживал в Скандинавии?

В самом деле, поскольку мнение об участии в событиях в Поильменье 859-862 годов иноземных варягов сегодня является доминирующим, нам и следует проверить, насколько такое мнение соответствует действительности.

В связи с этим, закономерно возникает вопрос, а как мы собираемся это сделать?

Методология решения проблемы. Прежде чем предоставить читателю возможность ознакомиться с событиями той поры, стоит пару слов сказать о том, как именно мы собираемся достичь стоящей перед нами задачи. Речь идет о методологии.

Основной способ решения рассматриваемой проблемы мы видим в визуализации событий той поры, в которой одной из действующих сторон непременно должны быть скандинавы. Сделать это мы собираемся при соблюдении ряда условий.

Первое условие – это позиционирование варягов именно с Балтикой, в том числе и со Скандинавией.

Второе условие; события, которые произошли в Поильменье в 859-862 годах, придется визуализировать.

Третье условие; рассматривать данное событие придется с учетом всех остальных исторических событий (в большом историческом контексте), произошедших в то время не только в Поильменье, но и в Прибалтике.

Четвертое условие; воизбежание путаницы и ненужной ассоциации, поскольку не понятно, кто именно скрывается под термином варяги, тех, кто взимал дань с населения Поильменья, будем называть не варягами, не норманнами и даже не скандинавами, а балтийцами. То есть, неким нейтральным названием.

Пятое условие; для более острого восприятия информации, нам придется писать от первого лица и излагать содержимое статьи от имени человека, который как раз и готовил этот самый поход.

Шестое условие; для того, чтобы освободиться от информационного мусора и не забивать себе голову всякой ненужной информацией, следует забыть обо всем, что писали до этого все предыдущие исследователи, тем более что неточностей и фантастики там хоть пруд пруди.

Седьмое условие; после всего этого нам придется представить себя в роли этих самых балтийцев, попытаться понять ход их мыслей и подумать над тем, как они могли додуматься до идеи похода в Поильменье и об обложении населения Поильменья данью. Попросту говоря, следует думать точно так же, как это делали бы балтийцы, вознамерившиеся осуществить такую мечту.

Восьмое условие; придется смоделировать ситуацию с обложением населения Поильменья данью и попытаться рассмотреть варианты того, как именно могли развиваться события, при каких условиях, возможно, было обложить население Поильменья данью, а при каких нет. И самое главное, проверить, соответствует ли версия об уплате дани населением Поильменья иноземным гастролерам тому, что написано в первоисточнике? Иными словами, соответствует ли точка зрения норманнистов тому, о чем писал летописец?

Так, что же такое дань? Прежде чем приступить к рассмотрению варианта событий, еще раз вспомним о том, что дань – это подать в форме натурального или денежного побора, взимаемая победителем с побежденного народа⁵⁰.

Исходя из предлагаемой трактовки, начальный период русской истории будет выглядеть следующим образом.

В связи с тем, что варяги взимали дань уже с побежденного населения, то получается, что до тех пор, пока варягами не было осуществлено покорение населения Поильменья, взимание дани осуществляться ими не могло. То есть, никакое взимание дани невозможно без предварительного покорения населения, с которого и планируется такую дань взимать. Таким образом, прежде чем начать с кого-то что-то взимать, этого кого-то следовало покорить.

В связи с этим остаются без ответа два вопроса.

Первый вопрос, когда именно было осуществлено покорение населения Поильменья? В 859, в 858, в 857 годах или еще раньше?

Второй вопрос, в какой форме осуществлялось покорение населения? Это была военная интервенция и завоевание края или же это была ползучая экспансия, прикрываемая заботой о защите населения от некой мифической или реальной угрозы, проистекающей со стороны третьей стороны?

Могла иметь место и третья форма проникновения и закрепления в Поильменье пришлого населения, создания им на этой территории торговых факторий и защита именно этих самых факторий от нападений соседей. При этом с местным населением налаживается взаимодействие и осуществляется инкорпорация части местного населения в состав факторий. После этого, местному населению объясняется прописная истина; для того, чтобы фактории жили в безопасности, их следует защищать. Для этого следует создать постоянно действующий воинский контингент, который, естественно, нужно одеть, обуть, накормить, обучить и так далее. Поскольку средств одних лишь варягов для всего этого недостаточно, местное население, которое проживает в фактории и которое так же приходится защищать, должно поделиться с варягами частью созданного ими прибавочного продукта. К примеру, одной двадцатой частью всего, что произведено таким местным населением. Такой момент как раз и мог наступить в 859 году. Правда, тут придется делать оговорку; тут нет завоевания, но зато есть принуждение, а значит и покорение. Следовательно, речь можно вести и о дани.

Вместе с тем, соглашаясь с мнением о завоевании края балтийцами, придется согласиться с тем, что в одночасье по мановению волшебной палочки жители Прибалтики оказаться в Поильменье не могли. Для того, чтобы оказаться в Поильменье, балтийцы должны были преодолеть расстояние между Скандинавией (Поморьем, Померанией) и Поильменьем, а это около 1500 км, да потом еще и пройти по самому Поильменью около 5000 км, не считая всяких там загогулин и загибок на пути.

Более того, к такому мероприятию балтийцам следовало основательно подготовиться: как ни как, а путь был не близкий и занимает не один день⁵¹. Да и край немаленький – более 310 тысяч квадратных километров. К тому же, проживало на его территории, пять народов.

Стоит только себе представить, сколько времени и сил требовалось для подготовки к такому походу, как перед исследователем тут же возникает не только образ того, как все это происходило, но и вопрос о том, имели ли балтийцы физическую возможность провернуть все то, что им приписывают? Не только дань взять, но и потрудиться обложить население Поильменья данью?

Поскольку норманнисты понятия не имеют о том, что между идеей и фактическим воплощением идеи лежит неимоверная пропасть, как во времени, так и в энергозатратах, наша задача, как раз и будет заключаться в том, чтобы шаг за шагом преодолеть эту самую пропасть, показав в чем именно состоит подготовка к подобным операциям и как осуществляется реализация подобных проектов на практике.

Часть I. Подготовка к походу

Рождение идеи. А теперь представим себя в виде жителей одного из поселений балтийцев.

Допустим, что мы находимся на какой-нибудь очередной пирушке балтийцев, устроенной в честь какого-нибудь события.

И вот, во время такого всеобщего застолья с солидным количеством горячительного, у кого-то с языка слетает идея: «А не попытаться ли нам, братцы, захватить Поильменье и обложить его население данью? Во, заживем»!

Сомнительно, чтобы мысль о том, что кому-то куда-то нужно ехать за тридевять земель, чтобы обложить кого-то данью, могла придти в голову одновременно нескольким людям.

Получается, что среди пирующих должен был отыскаться некий идейный вдохновитель, который брякнув языком, заразил бы всех остальных идеей полакомиться дармовщинкой.

Поскольку мысль о чем-то может возникнуть только лишь на основании чего-то увиденного, то усугубим ситуацию и предположим, что этот самый идейный вдохновитель мог хотя бы раз в жизни побывать в Поильменье.

Более того, следует иметь в виду, что такой идеолог должен был не просто брякнуть языком о чем-то, он обязан был такую идею выстрадать, сформулировать и красочно донести ее до слушателей в простой и доходчивой форме.

Все это указывает на то, что у нашего пропагандиста такая идея должна была глубоко засесть в подсознание, со временем обрести форму, вызвать соответствующие образы и ассоциации и, наконец-то, выплеснуться наружу.

Мотивация⁵² похода. Теперь подумаем о мотивации тех, кто вознамерился отправиться в столь далекий путь.

Стоит отметить, что побуждение к какому-то действию у всех разное: у кого-то – это стремление поправить свое материальное положение, у кого-то – стремление отомстить обидчику и отыграться за полученные обиды и унижения, а у кого-то – желание получения славы и почестей. Но, в нашем случае среди желающих отправиться в поход должны были преобладать именно сторонники первого варианта.

Итак, клич брошен, а что дальше? А дальше, после того как все протрезвеют, кто-то над такой идеей посмеется и забудет, а кто-то загорится желанием реализовать высказанную мысль наделе. После того, как «идея окончательно овладеет массами», ее новые адепты должны будут обратиться к застрельщику с вопросом: «Мистер Фикс, а у Вас есть план»?

Цель. Для того, чтобы дать утвердительный ответ на этот вопрос, «мистер Фикс» должен будет в доходчивой форме сформулировать для всех страждущих конечную цель такого похода, стратегию⁵³ и тактику⁵⁴ достижения цели, обрисовать то, как может выглядеть весь процесс осуществления такой операции вплоть до получения нужного результата.

Во всем этом, слушателю будет очень важно услышать от мистера Фикс то, как он представляет себе конечную цель и методы ее достижения. Для слушателя очень важно понимание того, насколько идеи зазывалы согласуются с реалиями: учитывает ли такой зазывала возможности тех, кого он зовет с собой в поход, учитывает ли он возможности тех, с кем придется иметь дело и с кого придется взимать дань? Насколько полно зазывала отдает себе отчет в том, что желания страждущих совпадают с их возможностями?

То есть, для слушателя очень важно узнать насколько четко осознает «мистер Фикс» пути реализации идеи. А не фантазер ли он?

Не будем вгонять в краску «мистера Фикс», лучше предположим, что его ответы полностью удовлетворили запросы присутствующих. Поскольку цель варягов в летописи обозначена фразой: «имаху дань Варязи приходяще изъ заморья», то нет никакой необходимости думать о том, что цель и план «мистера Фикс» как-то серьезно отличались от нее. Мы же можем заключить, что ни завоевание края, ни нахождение в нем на постоянной основе для осуществления сбора дани, балтийцами не рассматривались.

У желающих полакомиться дармовщинкой не могло не появиться к «мистеру Фикс» и такого вопроса: «Как все это предполагается сделать»? Ответ, как водится, очевиден: «Нагнать страху. Заставить покориться». Поскольку, территория, как ресурс, балтийцев не интересовала, идея должна была заключаться в осуществлении набега, приведении населения края к покорности и изъятия у него части имущества, что и было названо данью, после чего планировалось вернуться домой. Одним словом, на первых порах планировалось осуществление обычного грабежа. Но обязательно с угрозой в сторону местного населения о том, что на следующий год обязательно вернемся и, для того, чтобы такого погрома больше не повторялось, заранее приготовить какой-нибудь узелок с чем-нибудь.

Структурирование. Итак, цель ясна, пути не очень, но на финиш всем прибыть стройными рядами.

Те, кого устраивала идея наведаться в Поильменье, чтобы реализовать свою заветную мечту, должны были выполнить три задания.

Первое задание состояло в том, чтобы собрать достаточное количество единомышленников.

После того как единомышленники будут собраны, предстояло выполнить второе задание. Поскольку любая военная операция может быть успешно реализована только лишь при условии слаженной работы всех участников операции (их взаимодействия друг с другом, строгого соблюдения дисциплины и выполнения плана предстоящей операции), то из собравшихся единомышленников предстояло создать не просто организацию, а войско с жесточайшей дисциплиной.

После сбора войска и установления в нем жесточайшей дисциплины, в войске следует провести структурирование; создать подразделения, способные действовать в качестве самостоятельных тактических групп. К примеру, каждая такая тактическая группа могла состоять из экипажей трех дракаров. Каждую такую тактическую группу предстояло наделить определенными функциями, полномочиями и поставить ей отдельные цели и задачи. После этого, каждая такая тактическая группа обязана будет отработать на берегу взаимодействие своих экипажей друг с другом. То есть, такой тактической группе предстояло провести некое подобие военных учений.

Поскольку подобную операцию осуществить в отсутствие информации о стране вторжения невозможно, предстояло создавать группу, на которую была бы возложена вся работа по сбору этой самой информации. Дадим такой группе условное обозначение – ГРУ⁵⁵.

Но и этого всего для успешного похода было недостаточно. Придется создавать еще одну группу, на которую будет возложена разработка плана всей предстоящей операции. Такой группе дадим условное название – Генштаба⁵⁶.

Генштаб обязан будет не только разработать план всей операции, но и план действий отдельных тактических групп, а так же план взаимодействия таких групп между собой (Как действовать таким тактическим группам? Где действовать и как? Каков порядок взаимодействия групп, пути их передвижения по вражеской территории? Установление сроков на проведение локальных операций, дат завершения таких операций, определение мест сбора тактических групп после выполнения таких операций. Порядок и цели дальнейших действий). И так далее.

В полномочия Генштаба должно было входить и выяснение того, какие и в каком количестве потребуются ресурсы (включая количество воинского контингента, тактических групп, плавсредств, продовольствия, оружия и так далее) для проведения операции, какие ресурсы есть в наличии, а какие еще предстоит изыскать.

Для успешной и слаженной работы, все созданные и создаваемые группы в оперативном плане следует подчинить Генштабу. Иными словами, создать армейскую систему с ее структурой управления.

После того как ГРУ соберет информацию и предоставит ее в Генштаб, а Генштаб разработает план операции, придется создавать третью группу, на которую будет возложен поиск недостающих ресурсов и их доставка к месту назначения, в котором будет расквартировано готовящееся к походу войско, и откуда будет начат сам поход. Такой группе можно дать условное название Служба тылового обеспечения (СТО).

Для того, чтобы вся эта идея не зачахла накорню и не погибла в рутине повседневных забот и суеты, следует выбрать воеводу (конунга), которому будет поручена координация деятельности всех созданных групп, занимающихся подготовкой похода.

Для эффективного управления такими группами, для осуществления своевременного исправления недочетов, ошибок в планировании и в подготовке операции, следует сформировать еще одну группу с наделением ее определенным объемом полномочий (ЧК⁵⁷), и предоставить ее в распоряжение воеводы (конунга).

Кто владеет информацией, тот владеет ситуацией. Как уже отмечалось, Генштаб мог завершить разработку плана операции, только при наличии у него соответствующей информации о состоянии дел в Поильменье. Что это была за информация и о чем?

Во-первых, нужна была наиболее полная и наиболее достоверная информация о географии региона вторжения, о его природно-климатических особенностях, о реках, дорогах, путях сообщения, транспортних и торговых магистралях.

Во-вторых, нужна была информация о местонахождении населенных пунктов, о численности населения в них, о том как (какими дорогами) лучше всего добраться до таких населенных пунктов.

В-третьих, для того, чтобы иметь представление о том, с кем придется иметь дело, нужно собрать детальную и исчерпывающую информацию об обстановке в среде потенциального противника, которого и придется обкладывать данью, о его военных возможностях, о количестве личного состава войска, о качестве его подготовки, о составе самого войска (пехота, конница, флот и т.д.), о вооружении противника, о местах сосредоточения его воинских групп, о тактике и стратегии, используемых войском противника во время проведения боевых действий. И многое еще чего.

Ко всему этому, придется собирать информацию и о состоянии дел внутри каждого племени (разобщенность (сплоченность) населения, наличие централизованного управления), о соседях будущих данников и о взаимоотношениях между ними.

Без проработки такой информации, при проведении операции, можно было нарваться на такие неприятности, после которых домой было бы возвращаться уже некому, не то, чтобы говорить о получении хоть какой-то дани.

География с демографией. Итак, ГРУ засылает своих разведчиков в земли будущих данников.

Некоторое время спустя, разведка возвращается домой и предоставляет в распоряжение ГРУ подробнейшую информацию о состоянии дел в Поильменье.

Учитывая то, что до сих пор существуют противоречия в отношении точных границ и координат территорий, занимаемых племенами (народами) Поильменья, о которых и сообщается в летописях, не помешает ознакомить с этногеографией и читателя.

Чюдь⁵⁸. Принято считать, что ближе всех к Балтийскому морю проживала Чюдь⁵⁹. Но если против такого утверждения возражений нет, то в отношении того, что это за народ, споры не утихают и поныне. По сей день существуют взаимоисключающие точки зрения в данном вопросе. Первая точка зрения гласит о том, что чудью назывались все неславянские (чужие) народы севера. Вторая точка зрения гласит о том, что такое название в древнерусских летописях закрепилось за эстами и родственными им угро-финскими племенами.

Однако есть и третья точка зрения. Поскольку в летописи речь идет не о всех финно-язычных племенах, а лишь об одном из них, то полезно вспомнить об утверждении о том, что чюдью в русских летописях названы сету⁶⁰, или сетукезы, а по-другому говоря, летописная сетьгола. Сету и сейчас живут на тех же самых территориях, что и в летописное время: на части территории Печерского района Псковской области и в эстонских уездах Вырумаа⁶¹, Пылвамаа⁶² и Тартумаа⁶³. В этом случае не трудно заметить, что этноним сету легко переходит в сють – тсють – чюдь, как не трудно понять и то, почему русские князья постоянно сражались, именно за этот край современной Эстонии. Правоту этих слов подтверждает тот факт, что в «Повести временных лет» нет ни одного случая, где бы в одном и том же предложении (месте) чюдь и сетьгола упоминались рядом. На основании всего вышесказанного, подобно Рихтеру, поместим чюдь туда, где они проживают и поныне – в район Юго-Восточной Эстонии и части Печерского района Псковской области⁶⁴.

Рис. 1. Область расселения народов Поильменья в VI-XIII вв.⁶⁵

а – захоронения словен; б – захоронения кривичей; в – захоронения веси; г – поселения скандинавов; д – могильники води; е – могильники чюди (левый берег Псковского и Чудского озер) и чюди (побережье Финского залива).

Каких-либо укрепленных городищ, о которых можно было бы судить, как о городах, в землях чюди в это время не было.

В отношении численности сетукезов в то время говорить сложно, поскольку на очерченной территории не только могильников, но даже и поселений раскопано очень мало. По этой причине, если численность чюди определить в одну тисячу человек, то это можно считать вполне приемлемым показателем.

До земель чюди с берегов Финского залива балтийцы могли добраться по реке Нарове, по Чудскому и Псковскому озерам.

Словене. В рассматриваемое время в бассейне рек Мста и Пола⁶⁶, на берегах реки Ловать и в истоках реки Волги, реки Великой⁶⁷ и на Ижорском плато⁶⁸, проживало население, которое по ошибке называют словенами новгородскими. Учитывая тот факт, что такое название появилось уже после описанных событий, а население представляло из себя население смешанного состава и относилось к населению Новгорода, население на обозначенной территории будет называть просто Словенами⁶⁹.

Считается, что на севере владения словен выходили на побережье Ладожского озера, где неподалеку от него стоял город Ладога. На опровержении такого утверждения мы останавливаться не будем, тем более, что этому можно найти подтверждение в соответствующей литературе⁷⁰.

Как и в землях чюди у словен укрепленных городищ, о которых можно было бы судить как о городах, в это время еще не было.

Численность словен, как и чюди определить достаточно сложно, поскольку раскопано чуть больше 60 могильников словен. Можно предположить, что общая численность словен на тот момент не превышала пяти – десяти тысяч человек.

Весь. Летописец называет местом расселения Веси⁷¹ треугольник озер Ладожское, Онежское и Белое. Главным городом веси в летописях назван город Белоозеро⁷². Однако, в рассматриваемое нами время, наибольшая концентрация могильников, которые и могут быть отнесены к веси, приходится на юго-восточное побережье Ладожского озера, а это указывает на то, что основным районом проживання веси была именно эта территория, а отнюдь не Белое Озеро.

Если судить о численности веси по количеству могильников, то такую численность этого народа можно определить в три – пять тисяч человек.

В земли веси с Финского залива можно было добраться по реке Неве и Ладожскому озеру.

Меря. Считается, что Меря⁷³, как весь и чудь, была народом финно-угорской группы уральской языковой семи. Владения мери находились в междуречье Клязьмы и Москвы и на берегах озер Ростов и Клещина. Главный город мери Ростов располагался на берегу озера Неро. Для того чтобы попасть в земли мери, балтийцам предстояло преодолеть Неву, Ладожское, Онежское и Белое озера.

О численности мери говорить достаточно сложно⁷⁴, но скорее всего, такая численность могла достигать численности словен, то есть, пяти – десяти тысяч человек.

Кривичи псковские. В описываемое нами время земли псковских кривичей⁷⁵ на западе были ограничены землями чюди (низовьями реки Великой) и землями балто-язычного племени латигола (латгалов) в бассейне реки Полоты, на севере и востоке (на правобережне Чудского и Псковского озер) – владениями словен. Отдельные поселения кривичей встречаются и в верховьях реки Ловати.

Укрепленных городищ у кривичей, о которых можно было бы судить как о городах, в землях у кривичей в это время еще не было.

Если судить о численности псковских кривичей, опять-таки, исходя из количества могильников, то численность псковских кривичей могла быть даже меньше чем веси и, если и насчитывала около двух – трех тысяч человек, то и это следует считать достаточно хорошим показателем.

Скандинавы. Еще стоит отметить то, что в районе проживання веси, на реках Сась и Паша⁷⁶, насчитывалось девять поселений населения, названного скандинавами. Еще два поселения этих скандинавов находились в низовьях реки Волхов – в районе Старой Ладоги, но к рассматриваемому времени такие поселения были разрушенными и там никто из скандинавов не проживал.

Если предположить, что в одном скандинавском поселении проживало от двадцати до ста человек, то общая численность скандинавов в Поильменье могла достигать одной тысячи человек.

Что же мы имеем в итоге? А в итоге мы можем посчитать общую численность будущих данников, которая в это время вряд ли превышала шестнадцать – двадцати девяти тысяч человек. С учетом численности скандинавов, такая численность могла возрасти от семнадцати – до тридцати тысяч человек.

Таким образом, в регионе общая численность мужского населения, способного носить оружие, не могла превышать трех – шести тысяч человек.

И вот тут, исходя из собранной информации и приведенных цифр, возникает один интересный вопрос, а стоила ли овчинка виделки? Это, ж, сколько нужно было потратить сил, средств и времени, для того, чтобы нагрянув в край, покорив его население, чьи поселения, к тому же, были разбросаны по столь внушительной территории, собрать дань, равную, чуть ли не клоку овечьей шерсти?

Для получения ответа на этот вопрос, важно знать численность балтийцев, собиравшихся нагрянуть в край.

Выбор путей сообщения. После ознакомления с географией и демографической ситуацией в Поильменье, Генштаб обязан был определить промежуточные и конечную точки маршрута, в которые предстояло попасть балтийцам при осуществлении их замысла, а так же выбрать дороги, которыми можно было бы добраться до таких точек. Так как из пяти названных летописью племен, плативших дань варягам, земли мери находились дальше всех от Финского залива, то именно земли мери и следовало принимать за самую отдаленную точку намеченного пути.

Учитывая то, что в те далекие времена дорог в нашем современном понимании просто не существовало, а в качестве путей сообщения использовались реки, то именно их Генштаб и обязан был рассматривать в качестве путей передвижения.

К тому же, если уж норманнисты настаивают на том, что именно балтийцы и являются варягами, то придти в Поильменье они могли только лишь на дракарах, а не конными или пешими. Но и движение по территории Поильменья ими так же должно было осуществляться в дракарах: нет смысла считать, что, добравшись до берега, они оставили бы суда и дальше шли пешими. Да и чем бы они перевезли столько лошадей? Тут нельзя не учитывать такого фактора, как безопасность: дракар – это своеобразная крепость, которая могла спасти в случае внезапного нападения врага, а раз так, то от нее балтийцы уж точно отказываться не стали бы и, следовательно, выбор рек, в качестве путей передвижения, следует считать обоснованным.

С Балтийского моря в земли мери можно было добраться тремя путями.

Первый путь мог пролегать по Западной Двине до верховьев, оттуда по волоку в Волгу, а по Волге в земли меря.

Второй путь мог пролегать с Финского залива по реке Неве до Ладожского озера, оттуда по реке Свирь в Онежское озеро, далее в Белое озеро и вниз по реке Шексне до земель мери.

Третий путь мог пролегать с Финского залива, вверх по Нарове, по Чудскому и Псковскому озерам, оттуда по реке Великой до верховий Ловати, Западной Двины и Волги, а оттуда до земель мери было рукой подать.

Как видим, прежде чем добраться до племен, проживавших дальше всех от Балтики, балтийцам пришлось бы проходить еще через чьи-то земли: в первом случае – через земли кривичей, во втором – словен и веси, а в третьем – чюди и кривичей.

Но и это еще не все: разведчикам, для того, чтобы представить такую информацию в Генштаб, следовало самим лично пройти по всем этим путям и маршрутам, выбрав наилучший из них. Сколько, ж, это времени требовалось на все это? Во всяком случае, в этом понятно одно; подготовка к походу должна была начаться задолго до 859 года.

Разработка плана операции. Ни для кого не секрет, что любая деятельность – это набор действий, растянутых во времени. Война не исключение. Любые цели, в том числе и цели военного характера, можно квалифицировать как быстродостижимые, легкодостижимые, труднодостижимые и как цели промежуточного характера.

К быстродостижимым целям следует отнести набег и грабеж. Такие цели достигаются в краткосрочном периоде.

К легкодостижимым целям следует отнести те, которые не требуют значительным материальных и временных затрат. К таким целям, чаще всего, можно отнести набег и грабеж.

К труднодостижимым целям следует отнести завоевания. Такие цели достигаются в долгосрочном периоде и требуют значительных материальных и людских ресурсов, а так же, временных затрат.

К целям промежуточного характера следует отнести военные действия, конечная цель которых состоит в разгроме живой и военной силы противника и последующего признания населением той или иной территории зависимости от врага и уплата такому врагу дани. Такие цели, как правило, достигаются в среднесрочном периоде.

Действия балтийцев по взиманию дани в Поильменье следует относить именно к целям среднесрочного периода⁷⁷, тем боле, что в качестве мотива названо стремление к изъятию у соседа материальных ценностей.