Читать книгу: «Таосский шум», страница 4

Глава 3. Ворон

– Занятная история, – прищурился от яркого солнца Альгобар. – Вроде как и все сами виноваты, но я бы на их месте также поступил.

– На каком – их месте?

– Если бы над кем-то из моих родственников смеялись. Или если бы мне родители чужого ребенка постоянно в пример ставили. Это не дело, ага.

– Не дело, – согласился Младший и достал листок с адресом. – Но главное, что у нас есть новая цель.

– Может, это, – замялся Альгобар, поглядывая в сторону, – сначала в кино?

– Успеем? – засомневался Младший, тщетно пытаясь отогнать эту идею последние несколько минут.

– Успеем. Посуди сам – родители Таоса либо на работе, и тогда их до вечера не будет, либо на пенсии, и тогда они вообще никуда не денутся до вечера.

– Думаешь, на пенсии никуда не ходят?

– Только к внукам, но и то ненадолго, чтобы не вмешиваться в воспитание.

– А если нам ещё к кому-то придётся идти?

– После родителей? Да ну – кому, как не им, знать, где живёт их сын?

С оглушающим треском промчался мотоцикл. Шум, палящее солнце и цветные афиши призывали согласиться Младшего с другом. А воспоминания об удобных креслах в кинотеатре окончательно развеяли сомнения.

– Пошли, – согласился Младший. – Только хватит ли денег?

– Сейчас узнаем! – воскликнул Альгобар и побежал к кассе.

Младший подошёл к другу, когда тот уже радостно тыкал пальцем в объявление:

«Школьникам до 16 лет во время каникул проход бесплатный в будни с 10.00 до 16.00»

– Вот так повезло! – не мог устоять на месте Альгобар. – Осталось только фильм выбрать.

Друзья прильнули к стеклу и принялись изучать расписание сеансов. Кинозалов было три, и в каждом фильмы шли беспрерывно, что, впрочем, не облегчало выбор.

– Мда, – разочаровано протянул Младший, – понятно, почему днём вход бесплатный.

– Я таких фильмов вообще не знаю, – возмутился Альгобар. – Этот вообще иностранный.

– А вот тот шестьдесят третьего года.

– Предлагаю на «Ворона» – новый, и хотя бы название понятное.

– Подходит, – с радостью согласился Младший и постучал по стеклу. – Эй! Школьникам нужно билеты брать?

Молодой длинноволосый кассир отложил в сторону журнал с изображением девушек на обложке и недовольно взглянул на ребят.

– Ничего не нужно. А вы точно школьники?

– А кем мы ещё можем быть? – удивился вопросу Младший.

– Детсадовцами, – съязвил кассир. – Или школьницами.

– Я тебе сейчас покажу школьниц, лохматый! – ударил стеклу Альгобар.

– Ладно-ладно, успокойся, – засмеялся кассир. – А на что пойти хотите?

– На «Ворона», – ответил Младший.

– Увы, – развёл руками кассир, – на него пускают только тех, кто старше шестнадцати лет. А вы явно из средних классов. Да и он начался уже. Выбирайте другой.

– Да у вас днём одну дрянь показывают! – воскликнул Альгобар.

– Зато бесплатно, – заговорщицки проговорил кассир. – А хотите на итальянский? Там женскую грудь показывают.

– А туда всех пускают? – не понял Младший.

– Без ограничений.

– Как-то нелогично, – усмехнулся Младший. – Но мы на итальянский всё равно не хотим.

– Есть ещё китайский, – вспомнил кассир.

– С драками? – оживился Альгобар.

– Да, но тоже только после шестнадцати лет.

– А нам-то на что пойти можно? – взмахнул руками Младший.

– На мультфильм про Алладина, принцессу и джинна, – предложил кассир. – Девчонкам нравится.

– Ладно, давайте на итальянский, – решил Младший и подмигнул другу.

– Сразу бы так, – вновь взял журнал кассир. – Вам в третий зал. Билеты не нужны.

Ребята вошли внутрь кинотеатр и облегчённо вздохнули. Прохладный воздух был наполнен запахом попкорна и шумом автоматов с газировкой.

– Можем сразу и перекусить, – быстро отреагировал на яркие ароматы Альгобар.

– Посмотрим, что у них есть, – ответил Младший и подошёл к витрине. – Попкорн, да шоколадки. Да и дорого. Я, пожалуй, потом поем.

– Я тоже, но давай хотя бы воды возьмём, – взмолился Альгобар.

Младший попросил бутылку воды у продавца и отсчитал тому несколько монет.

– Хорошо, хоть вода в этой стране ещё дешёвая, – вспомнил слова своего отца Альгобар, схватившись за бутылку. Он ловко открутил крышку и сделал несколько глотков.

– Жаль, не бесплатная, – отметил Младший.

– Бесплатная тоже есть – дома из-под крана.

– Твои родители за неё платят.

– Да? Надо бы мне начать её экономить. Я люблю кеды до блеска намывать в раковине, – посмотрел Альгобар на свою запылившуюся обувь. – Ещё сегодня утром они блестели.

– Дай тоже попить, – отобрал Младший бутылку у друга.

– А мы же не пойдём в третий зал?

– Нет, конечно, – вытер рот рукой Младший.

– Так я и думал, – самодовольно ответил Альгобар. – Бутылку не выбрасывай – вдруг получится ещё набрать воды.

– Не буду, – заверил Младший и направился к кинозалам по стоптанному ковру.

Пожилая билетёрша смерила юных посетителей, прошагавших мимо неё, неодобрительным взглядом, но промолчала. В её молодости дети летом работали – кто помогал родителям, кто устраивался в овощную или хлебную лавку. А фильмы были на вес золота, и на них не ходили вот так буднично, а каждый поход в кино становился небольшим, но приятным событием, требующим подготовки в виде красивой прически, выглаженного платья и начищенных туфель. А сейчас даже её собственный внук постоянно клянчит у неё деньги на билет и уже настолько всем насытился, что его сложно чем-либо удивить.

За дверью послышалась музыка и звуки, похожие на взмахи крыльев.

– Сюда, наверное, – приоткрыл дверь Альгобар.

– Заходи, – подтолкнул Младший друга.

Они оказались на уровне последних рядов практически пустого, тёмного кинозала. Экран светился тускло, будто обсыпанный мукой, и слегка подрагивал. Над ровными рядами кресел виднелись головы зрителей, пришедших парами, по трое и изредка в одиночестве. Все они с разной степенью внимательности и увлечённости наблюдали, как на экране мужчина с длинными волосами и гримом на лице вглядывался в ночную улицу.

– Отлично, – прошептал Альгобар, прыгнул в кресло и вытянул ноги. – Только сейчас понял, что я устал.

– Интересно, на какой сеанс мы в итоге попали? – сел на соседнее кресло Младший. – Но это точно не мультфильм про джинна.

– А вот и ответ, – увидел пролетающего на экране чёрного ворона Альгобар.

Младший развалился в кресле и попытался вникнуть в происходящие в фильме события. Главный герой расхаживал в черном кожаном плаще и был, очевидно, зол на некоторых людей и хотел с ними поквитаться, а его неизменным спутником был чёрный как уголь ворон. Действие выглядело мрачно и велось, как правило, в тёмных помещениях и на плохо освещённых улицах, прекрасно вписываясь в полумрак кинозала. Младший повернулся к Альгобару, чтобы спросить, понимает ли тот сюжет, но увидел, что друг мирно спит, приоткрыв рот. Герой фильма, тем временем, готовился отомстить очередному обидчику.

– Задай ему! – послышалось восклицание из кинозала.

Мужчина на экране послушно принялся исполнять свой жестокий план.

– «Где же они так провинились, что ты их хочешь убить? – думал Младший о герое фильма. – Мама часто грозится кого-нибудь убить, но это она так, в сердцах. Хотя за отца я боялся. Она ведь как-то ударила его кружкой.»

С врагом в фильме было покончено, и с каждым новым убийством сюжет становился понятнее. Младшему не терпелось узнать финал истории, но веки начали наливаться тяжестью, а в руках и ногах почувствовалось приятное расслабление.

– «Ладно, прикрою глаза на минутку», – разрешил себе Младший, вспомнив тепло постели утром и устав держать голову, склонявшуюся к плечу.

Последний противник уничтожен, и герой, наконец, обрел покой со своей возлюбленной. А девушка из числа второстепенных персонажей говорит о том, что любовь вечна, хотя сами люди и умирают. Мальчишки этого не видят, иначе, безусловно, порадовались бы за героя фильма. Ворон появляется над ночным городом и улетает вдаль. Ребята спят – их сон ничего тревожит, нельзя тревожить людей в кинотеатре, пока идёт фильм. Но вот длинной лентой бегут титры и загорается свет, вокруг начинается суета, и немногочисленные зрители отпущены к своим обычным делам. История закончилась, и большинство узнавших её, забудут о ней уже к вечеру.

– Кажется, я всё проспал, – очнулся Альгобар.

– Я не всё, но тоже уснул, – потянулся Младший.

– Это потому, что организм уже настроен на каникулы, а не на таскание книг с раннего утра, – проворчал Альгобар, поднимаясь из кресла. – О чём хоть фильм был?

– О мести, – ответил Младший, выходя из кинозала. – Героя и его невесту убила банда подонков. Но герой возрождается благодаря ворону и мстит им.

– Я бы на такое посмотрел.

– Герой вроде ещё и бессмертным стал, пока ворон находился рядом. Но фильм мрачный. Там как будто всё время ночь была.

– Поэтому я и задремал.

– Хорошо, что не платили ничего.

– Ты что, я бы за деньги и не уснул. А сюда мы можем хоть каждый день ходить бесплатно. Я бы даже завтра пришёл досмотреть фильм, если снова никого искать не придется.

– Почему бы и не досмотреть. Мы и начало пропустили.

Ребята протиснулись сквозь толпу скачущих от радости навстречу детей и вдохнули свежий воздух. Грусть о потраченном на работу утре после короткого сна прошла, как будто книги, тачка и письмо случились вчера.

– Не такой и плохой день, – поделился настроением Младший.

– Сходить в кино было хорошей идей, – похвалил себя Альгобар и посмотрел на пустые руки и карманы друга. – А ты бутылку там оставил?

– Кажется, да.

– Надо забрать с собой, – покачал головой Альгобар и вновь скрылся кинотеатре.

По широкой дороге друг за другом проезжали автомобили. Асфальт был светлый, будто выцвел на солнце, и потрескавшийся, будто почва в пустыне. Около бордюра из расщелин росла трава, а по ту сторону дороги располагался оазис в виде уличного кафе с белыми столами и стульями. И всё вокруг утопало в солнечном свете благодаря отсутствию поблизости многоэтажек. Младшему нравилось, когда улица была больше в ширину, чем в высоту. Так не чувствовалось теснота и не хотелось никуда спешить.

– Привет, Младший! – раздался высокий задорный голос.

Младший повернулся и увидел перед собой Монро – одноклассницу, чьё имя он всегда называл назойливым взрослым, интересующимся, а есть ли у них в школе хорошие девчонки. Она была в сандалиях, светлом сарафане, розовой панаме, из-под которой выглядывали светлые пряди волос, и смешно стояла, сомкнув пятки и разведя носки в стороны. Круглое лицо девочки жизнерадостно светилось.

– Привет, – поздоровался в ответ Младший.

– Вот так, прощались на всё лето, а случайно встретились в первый же его день, – улыбнулась девочка.

– Я часто вижу одноклассников на каникулах, да и мы же на соседних улицах живем.

– А мои родители планируют переехать, – проговорила девочка. – Чтобы мне было проще в будущем, как они объясняют. А у меня тут друзья, школа, любимое дерево около дома. Но мама говорит, что иногда ради будущего приходится чем-то жертвовать в настоящем. Хорошо, что на переезд, оказывается, надо копить, поэтому ещё год я точно буду учиться с вами.

– Я сегодня многое узнал про будущее, – вспомнил о найденном в библиотеке письме Младший.

– О будущем? – изумилась Монро. – Откуда?

– Да так, из фильма, – спохватился Младший.

– И мне про будущее расскажешь?

– Могу и рассказать.

– А ты в кино с кем ходил?

– С Альгобаром, с кем же ещё?

– Да, – с пониманием кивнула Монро, – вы с ним не разлей вода. Хорошо иметь такого друга, у меня таких нет.

Девочка замолчала, ожидая вопросов от Младшего, но тот лишь нетерпеливо посмотрел на дверь кинотеатра.

– А меня папа водил на мультфильм, – продолжила она. – Не знаю, как он пережил эти полтора часа! Там было столько песен и музыки! И мне это интересно, я ведь хожу в музыкальную школу. Пока, правда, умею играть только что-то самое простое. Вот. Я хотела пойти на мультфильм одна, но папа сказал, что это не дело, и что он с радостью составит мне компанию.

– Хорошо иметь такого отца, – ответил Младший. – У меня такого нет.

– Жаль, что всем кого-то не хватает, – смущенно проговорила Монро.

Рядом с детьми остановился зелёный автомобиль, старый, но ухоженный, из которого выглянул моложавый мужчина в широкой футболке и с несколькими кулонами на шее и обратился к девочке:

– Монро, милая, поехали скорее! Мне бы ещё на работе мелькнуть сегодня. О, парень, я тебя раньше видел.

– Я учусь с вашей дочерью в одном классе, – ответил Младший с ощущением, что видит собеседника впервые в жизни.

– Тогда понятно, – протараторил мужчина. – Но договорите потом. Монро, прыгай. Поедем с ветерком.

– Мне пора, – улыбнулась девочка Младшему, оббежала автомобиль и уселась не переднее сиденье рядом с отцом. Автомобиль тут же с визгом тронулся с места.

– Это что за лихач? – подбежал Альгобар к другу.

– Отец Монро.

– И она с ним была?

– Да, но они переезжают, – зачем-то не к месту добавил Младший. – В следующем году.

– Мне без разницы – я с ней не общаюсь, – пожал плечами Альгобар и потряс полной бутылкой перед носом Младшего. – Я ещё воды набрал из-под крана. Бесплатной! Меня сначала вообще не хотели пускать. Кассир этот говорил, что я уже приходил сегодня. Но меня голыми руками не возьмёшь! Я ему сразу сказал – а покажи, где написано, что нельзя два раза за день приходить? Он, разумеется, не нашел ничего подобного. А когда узнал, что я вообще за пустой бутылкой вернулся, то даже похвалил.

– Вода пригодится в такую жару, – одобрил Младший. – Тем более что я предлагаю поторопиться, иначе не видать нам Таоса.

– Погнали, тут недалеко.

Внезапно раздался громкий шорох, будто кто-то поволок тяжёлую картонную коробку по твердой земле. Ребятам звук был знаком – именно так, хоть и тише, трутся шины велосипеда об асфальт при резком торможении. Вся улица напряженно затаила дыхание. Мужчина, вышедший несколько минут назад на прогулку в перерыве между телевизионными передачами, занес ногу, обутую в светлые летние туфли, над тротуаром и повернул голову на звук. Женщина, несущая пакеты из супермаркета, притянула за руку беспокойного сына и зажмурилась. Сам непослушный ребенок, забыв об обиде из-за не купленных сладостей, осторожно выглянул из-за мамы. Бездомный пёс, приученный и привыкший бояться, поджал уши и хвост. Все надеялись на тишину. Но громкий шорох сменился ещё более громким ударом и неприятным, пугающим скрежетом, и внимание улицы без стеснения сосредоточилось в одной точке. Столкнувшиеся почти под прямым углом автомобили несколько раз качнулись и беспомощно замерли посреди перекрёстка, обещая, что ничего хуже больше не произойдёт. На тротуарах по обеим сторонам дороги собрались люди, а проезжающие автомобилисты то ли из осторожности, то ли из любопытства сбавляли ход, завидев аварию. Несколько человек подбежали к пострадавшим. Один из участников происшествия, полный, неповоротливый курьер банка, пытаясь собраться с мыслями, на несколько мгновений уставился на потрескавшееся лобовое стекло, после чего вышел на улицу, отошел на пару шагов и принялся разглядывать слипшиеся автомобили, будто они – скульптура в музее. Он чувствовал, что виноват и бросал стыдливые взгляды на прилюдно подтверждавшие это дорожные знаки. Второй водитель, по голове которого стекала кровь, отстегнул ремень плачущей дочери и помог ей выбраться через свою дверь, так как удар смял двери с другой стороны. Девочка встала около автомобиля, одной рукой сжав сарафан, а другой – руку отца. Что-то дрогнуло в груди Младшего, и он рванул вперёд, но тут же был оглушён сигналами проезжающих машин.

– Ты с ума сошёл? – крикнул Альгобар и схватил друга за футболку, жалобно затрещавшую.

Младший одумался и послушно вернулся на тротуар, вмиг ставший раскаленным, будто обжигающим ступни и не дающий стоять на месте. А Монро смотрела на Него и, безусловно, видела, что Он безрассудно побежал к ней. Своевольный и всегда немного грустный. Она успела помахать Младшему, прежде чем люди обступили её в готовности помочь и успокоить.

– Ладно, – слегка смутился Младший, – вроде все живы.

– Да там даже из машин ничего не вытекло, – деловито заявил Альгобар. – Значит, не так уж и сильно столкнулись.

– Может быть, – с сомнением ответил Младший, посмотрев на вылетевшую на дорогу круглую фару одного из автомобилей. – Ты, кстати, вроде же есть хотел.

– Потерплю, сначала к родителям Таоса, – ответил Альгобар и бодро зашагал по тротуару, подбрасывая в воздух бутылку с водой и ради спокойствия друга подавляя в себе желание поглазеть на разбитые автомобили. Проходя рядом с кассой, он повернулся к длинноволосому парню, рассматривающего улицу через стекло, изобразил крик ворона и замахал руками, будто крыльями. Кассир отвернулся, сделав вид, что ничего не заметил, и Младшему даже стало его немного жаль, как бывает жаль экзотических зверей, запертых в клетках.

Из кинотеатра с шумом высыпали люди и уставились на аварию, в которой никто не погиб, ведь в детстве не должно случаться непоправимых вещей. А Младший решил, что с него хватит фильмов и впечатлений, и принялся догонять друга, уже успевшего дойти до перекрестка.

Глава 4. Роза и Алоиз

Несколько хорошо знакомых кварталов осталось позади, и улицы стали уже. Младший и Альгобар обычно слонялись здесь, когда хотели оказаться подальше и от учителей, и от родителей, и от одноклассников. Вокруг не было больниц, других школ, спортивных площадок и даже палаток с мороженым или фруктами, а магазин имелся всего один, да и то лишь с самым необходимым. Район был старым, но не из тех, что сохраняют колорит прежних времен и привлекают людей своим настроением, или где открывают уютные ресторанчики для туристов на первых этажах зданий. Нет, это место, несколько десятилетий назад завлекшее молодых людей, мечтавших о собственной крыше над головой по доступной цене, уже изжило себя. Дома хоть ещё и не пустели и, более того, часто выглядели весьма ухоженными, но обитали в них преимущественно пожилые люди, многие из которых ещё помнили, как впервые прошлись по едва залитому гладкому тротуару и распахнули двери новеньких собственных домов с запахом штукатурки и кучей недоделок, оставленных первым хозяевам. А настроение, наполнявшее воздух, веяло смирением с приближающимися одиночеством и забвением. Словом, тут можно было спокойно бродить, дожидаясь конца уроков, но не очень долго, чтобы не впасть в уныние.

– Никогда не был здесь на каникулах, – огляделся по сторонам Альгобар. – Как-то всё иначе выглядит. Скучно, что ли.

– Это потому, что смотришь по другим углом.

– Это под каким ещё?

– Под углом – «Я ни от кого не прячусь, но меня никто и не ищет», – провел Младший рукой на головой, будто презентуя новую вывеску.

– Пожалуй, – понравилась Альгобару идея друга. – Или – «Иду, куда хочу, но поесть не успел».

– Свобода.

– Свобода.

Узкие участки земли были огорожены металлическими сетками или деревянными заборами с редко набитыми дощечками. И те, и другие лишь обозначали частную территорию, но совсем не скрывали частную жизнь. Младший остановился около почтового ящика, висевшего на уровне груди на одном из заборов, и сверил номер с полученной от Д’Амато запиской.

– Мы пришли, – произнес Младший.

– Почему там дверь открыта? – заглянул за забор Альгобар.

– Может, нас ждут? – в шутку предположил Младший и толкнул калитку. – Тут тоже не заперто.

– А вдруг их грабят?! – взволнованно прошептал Альгобар, тем не менее, зайдя во двор.

– Вроде не должны посреди дня.

– Или наоборот – днём никто ничего не заподозрит.

– Сейчас узнаем.

Небольшое дерево с густой листвой, растущее во дворе, гостеприимно предложило мальчишкам на входе свою тень. Ребята пошли по каменной дорожке, разделённой на квадраты и навечно сохранившей отпечатки обуви строителей, и думали, с чего начать предстоящий разговор, чтобы быть выслушанными. Нельзя просто так идти по чужой земле и не иметь ответа о причине своего появления на ней. Мальчишки, несмотря на желание остановиться и набраться смелости, поднялись на крыльцо, которое громко заскрипело.

– Может сначала в окно заглянем? – предложил Альгобар.

Но ветер ворвался вперёд гостей и колыхнул дверь. На мгновение застыла тишина и молчание.

– Алоиз! – раздался женский крик. – Там Таос вернулся!

Голос прозвучал необычно – в нём присутствовало и взрослое, и детское, а главное, было совсем непонятно чего больше – хрипоты или наивности. Ребята переглянулись, почувствовав неловкость от того, что их появление разочарует хозяев дома, если, конечно, Таос вдруг действительно не объявится. Шаги всё не раздавались, и Альгобар бесцеремонно заглянул внутрь. Тут из комнаты в конце коридора, вместо торопящихся встретить гостей радушных хозяев, явился седой мужчина с грубыми чертами лица, обычного роста, с прямой, но негорделивой осанкой и неприметной походкой. Он не отрывал взгляд от пола, будто изучая узор на постеленном ковре, и раз за разом поправлял норовящие соскочить с ног клетчатые тапочки.

– Сейчас проверю, дорогая! – прокричал в ответ Алоиз. – Но, должно быть, это почтальон!

– Он же не приходит по выходным! – заспорила женщина.

– Я не думаю, что сегодня выходной, дорогая, – скорбно покачал головой мужчина, чуть сбавив голос, будто просто размышляя вслух, – я так совсем не думаю.

Тут он, наконец, заметил ребят в дверном проеме, свел брови к переносице, сделал ещё несколько шаркающих шагов и совсем не дружелюбно спросил:

– А вам чего? Дверью ошиблись?

– У вас как будто вообще её нет, – неловко попытался пошутить Альгобар.

– Думаете, её для вас открыли что ли? – уперся рукой в косяк Алоиз.

– Мы думаем, её ветром открыло, – поспешил вступить в разговор Младший. – Но мы бы вас побеспокоили даже с закрытой дверью.

– И зачем? – недовольно спросил мужчина, потянувшись к дверной ручке.

– У нас школьное задание, – быстро выговорил Младший, – пообщаться с бывшими учениками. Нам выпал Таос Моне.

– Таос? – удивился мужчина. – Таос, которому не дали доучиться последний год, стал предметом задания? Вы уверены?

– Да, именно поэтому учителя и думают, что с ним было бы полезно познакомиться детям, чтобы не повторять его ошибок, – ответил Альгобар, пытаясь исправить недавний промах.

Младший мысленно похвалил друга за то, что тот никогда не боялся говорить, но всё же с опаской посмотрел на хозяина дома.

– Ошибок? – уставившись вдаль, почесал выбритый подбородок мужчина. – Что ж, наверное, в этом есть смысл. Учителям, в конце концов, лучше знать. Но вы все равно не по адресу – Таос с нами давно не живет.

– А где живет? – тут же спросил Альгобар.

– Я не знаю, – ответил Алоиз, не переживая о том, поверят ли ему. – Последние несколько лет Таос говорит, что у него дома не на что смотреть, поэтому сам приходит в гости.

– Давно он приходил? – хватался за каждую возможность Альгобар.

– С месяц назад.

– А можете нам про него порассказать? – с неподдельным интересом попросил Альгобар. – Нам очень нужно задание сделать!

– Да я даже не знаю, что рассказать-то, – задумался мужчина и заглянул в дом. – Ладно, давайте на кухню, только тихо. Там обычно лучше думается. И дверь закройте.

Ребята, стараясь не шуметь, прикрыли дверь, разулись на входе и проследовали за Алоизом. Дом был небольшой: квадратный коридор с зеркалом, тумбой и короткой скамьей, под которой были сложены хозяйственные сумки; две запертые сейчас спальные комнаты; и кухня, белеющая на солнце. Повсюду виднелись фотографии. Их развесили и расставили как-то неаккуратно и безвкусно. На стенах они располагались на разной высоте, будто маятники невидимых часов, не показывающих время, но отбивающих одно и то же мгновение; а в некоторых местах из стен даже торчали крошечные загнутые гвозди, неумело забитые нетвердой рукой. На одном из таких неудавшихся крючков висели очки на полосатом как пчела шнурке. Если же фотографию можно было куда-то поставить, то она непременно там стояла в рамке по соседству с менее дорогими сердцу фотокарточками, прислонёнными к лампе, часам или радиоприёмнику. Среди всего этого калейдоскопа ничем непримечательных лиц, эмоций, вскинутых рук и невовремя закрытых глаз, цветных изображений было немного, и, очевидно, потому их разместили на самых видных и хорошо освещённых местах. Но не было в доме стула, на котором можно было бы посидеть, скрывшись от застывших взглядов детей, взрослых и стариков.

– Знаешь, – шепнул другу Альгобар, впечатлившись содержимым дома, – можно было у Д’Амато и не просить фотографию Таоса.

Младший кивнул, а хозяин дома, вспомнив, что обещал жене смазать скрипящие табуретки, расположился за небольшим столом овальной формы, предложив гостям сесть напротив. Мальчишки предложением воспользовались, поставив полупустую бутылку перед собой.

– Чаю налить? – посмотрел на воду в бутылке Алоиз.

– Не нужно, – отказался Младший.

– И так жарко, – поддержал друга Альгобар.

– Возьмите хоть по яблоку, – придвинул Алоиз тарелку с фруктами к гостям. – Всё равно их никто не ест. Но они свежие, я их сам пару дней назад купил.

Ребята, слегка удивившись такому проявлению гостеприимства после столь суровой встречи, с радостью схватили по яблоку, но сразу есть их не стали, а положили фрукты рядом с бутылкой.

– Какой-то натюрморт получился, – заметил Алоиз. – Ну да ладно, что вы там хотите узнать? Списка вопросов нет?

– Нет-нет, никакими списками нам пользоваться нельзя, – с видом матерого журналиста сложил руки на столе Альгобар. – Нам, видите ли, нужно просто самостоятельно общую картину составить.

– Чтобы сравнить разные поколения, – подхватил Младший.

– А чего их сравнивать? – оперся Алоиз спиной на кухонный шкаф, стоящий позади него. – Есть люди молодые, есть постарше, есть совсем старые. А различаются они в том, что могут и что знают.

– Это как? – не понял Альгобар.

– Смотри, – принялся объяснять мужчина, – мне шестьдесят пять лет. Я сорок лет за рулем и знаю, как перебрать двигатель в грузовике, но уже не могу этого сделать, потому что зрение подсело, руки трясутся, спина болит. А ты, я надеюсь, здоров как бык, ну, маленький бык, но вряд ли сможешь с первого раза даже капот открыть.

– Капот я, может быть, и открою, – неуверенно возразил Альгобар.

– И то хорошо, – поддержал мальчика Алоиз. – Но я это просто для примера, чтобы ты всё понял.

– Я понял.

– А можно копнуть глубже, – продолжал Алоиз. – Вот вы оба кем хотите стать?

– Спортсменом, – выпалил Альгобар. – Или актером. Вообще хотелось бы стать телеведущим, но у меня дикция хромает.

– А я ещё не знаю, – ответил Младший.

– А кем можете стать? – задал ещё один вопрос мужчина.

– Каким-нибудь управляющим в магазине, – вздохнул Альгобар.

– Хоть кем, – помолчав, решил Младший.

– Вот! – обрадовался этим словам Алоиз. – Хоть кем, а кем не знаешь. Но хорошо, что ты себе рамок не ставишь, видимо, отец старательно тебя воспитывает.

– Он ушел от нас несколько лет назад.

– Сочувствую, – внимательно посмотрел мужчина на Младшего. – Это дети должны со временем уходить из дома, а не родители.

Алоиз помрачнел, уперся локтями в стол и принялся разглядывать свои огрубевшие ладони. Сколько раз бы он объехал землю, держась за руль, если бы знал куда ехать? Должно быть, несколько десятков. А может, и сотен. За сорок-то лет. Он видел, как появлялись дороги, возводились здания, открывались мосты. В какой же момент стало так много машин? Ведь сорок лет назад он спокойно пересекал весь город днем почти без остановок. Наверное, сейчас пришлось бы выбрать себе другое занятие, чтобы не жить в кабине. Он и так лучше помнит, как рос город, чем как росли его дети. Но всё это было ради семьи, да и время уже не вернуть. А солнце! Сейчас из окна автомобиля даже не видно солнца из-за понастроенных высоток. Нет, пришлось бы точно занимать иным делом, хотя бы строить эти самые высотки.

– А вы знаете, чего хотите? – спросил Младший, почувствовав себя неловко в тишине в чужом доме.

– Я? – удивился вопросу мужчина. – Прямо сейчас я хочу пойти во двор и сесть в своё кресло под деревом. А! И взять с собой кусок холодного тушеного мяса. Но, честно сказать, я так редко вижу Таоса, что даже рад и просто поговорить о нём сейчас с вами.

– А почему вы не встречаетесь чаще? – не мог понять Альгобар.

– Дела, – коротко ответил мужчина.

– У вас? – засомневался Альгобар.

– У Таоса, – уточнил Алоиз. – Не знаю какие, но дела. Иначе бы он заходил. А раз не заходит, значит, есть на то причины. У человека всегда есть причины. Другой вопрос, насколько они разумны. А у меня-то откуда дела под старость лет, да ещё такие, которые мешали бы с сыном видеться?

– Может, работа, – пытался оправдать своё предположение Альгобар.

– Э–э–эх, – протяжно выдохнул Алоиз, – я уже несколько месяцев, как без работы. На пенсию живём. Деньги не ахти какие, но на двоих с женой хватает. В моем возрасте непросто приткнуться. В последние годы меня нанимал сын одного моего умершего знакомого. Сына зовут Душе, а отца звали Дунай. Вот так созвучно. У них было несколько грузовых машин. Хотя, получается, уже не у них, а у него, у сына. Но, как часто и случается, начинал всё отец. Он был старше меня лет на десяток. Когда я только начинал работать, он купил первый грузовик. Потом ещё и ещё. И неплохо ему жилось. А вот сын делами-то не сильно здорово заведовал. Машины всё время грязные были, водителям мало платил. Меня вообще на улице встретил и сразу предложил у него работать. Видать, молодые не хотят за копейки у него за рулем сидеть. Теперь уже, получается, не хотели. А мне-то уже сильно много и не надо, лишь бы сложа руки не сидеть.

– А что случилось с грузовиками? – спросил Альгобар.

– Сгорели, – угрюмо ответил Алоиз. – Не скажу, как и почему. Душе позвонил ещё в начале весны рано утром и сказал, что мне больше не на чем работать. Мы с женой только завтракать закончили. Я сначала подумал, что машину угнали, но кому надо грузовик угонять? Потом решил, что Душе мое место другому водителю отдал. А оказалось вон как. Зарплату за неделю в том месяце он мне так и не отдал.

– Ничего себе! – изумился Альгобар. – Целый грузовик сгорел!

– Несколько грузовиков, – поправил Алоиз. – Причем в разные дни. Дунай, должно быть, в гробу перевернулся. Но, повторюсь, я не знаю, кто виноват. Может, и конкуренты решили, что им места мало, а сын без своего отца у них на плохом счету был. А может Душе и просто не тому человеку нагрубил. Он высокомерный малый. Бог его знает, что там произошло. Хотя, не буду лукавить, я не сильно удивился тому, что машины сгорели именно у Душе. При живом Дунае бы такого не произошло.

– Почему? – спросил Младший.

– Во-первых, Дуная уважали и побаивались, – пояснил Алоиз, – а во-вторых, сынок его решил, что ему ничего не надо делать, и грузовики будут сами для него деньги зарабатывать. А так нельзя! Даже корову надо кормить, если она даёт молоко, ухаживать за ней, чтобы не издохла. А этот только и мог за потраченный бензин с водителей спрашивать. Тяжело на такого работать.